Черная магия страсти

     Над старым городом шел дождь, шел тихо, не спеша; шлепал по лужам, оставляя пузыри после своих шагов; сеял вечернюю росу на листья; стекал с зонтов и крыш.
 
     За дождем следили черные  глаза. В глазах плясали отблески ритуальных костров и тех костров, на которых сжигали красивых чернокнижниц. Черные глаза пронзали пространства и чьи-то души, в черных глазах засела тоска и любовь. Ведьма тосковала. Ведьма любила. Ведьма хотела секса, как может хотеть только ведьма: безумно, жадно, раскалено, как тот огонь, что ласкал обнаженные тела прекрасных чернокнижниц.

       Она не понимала, почему сходит с ума от любви и страсти, от вожделения, от невозможности сейчас, сию минуту, и только с ним!!! Она ни ела, ни пила, она хотела... совокупляться с ним как мартовская кошка, как замученная мышка, как безумный кусок плоти, сгорающий от сексуального желания. Она жила ради тех пяти часов безумного оргазма, который вынимал из нее душу и отдавал ее злому волшебнику, укравшему ее тело.

       А тело звенит и по животу разливается горячая патока, грудь напрягается, спина выгибается от нестерпимого желания. Терпеть еще два часа! Только через два часа он начнет выбивать из опустошенного сознания оргазм, один за другим. Один за другим. Один за другим. До тех пор, пока маленькая ведьма не потеряет сознание совсем. Он был большой мастер по части удивительного секса, и мастер по части внушения во время удивительного секса. Знакомство с черной магией не прошло для него даром. Но об этом маленькая ведьма ничего не знала.

       Время сжалилось. Они встречаются на улице. Кругом люди, но она не видит никого. Она прижимается к нему спиной. Ягодицы упираются во что-то твердое, горячее и страстное. Она не видит никого. Ей кажется - они уже одни. Она готова приподнять юбочку, опустить трусики, раздвинуть ножки, и со вздохом облегчения почувствовать упругое трение внутри себя. В ягодицы настойчиво упирается что-то твердое, горячее, бесцеремонное. Его руки забираются ей под кофточку, его руки ласкают грудь... Они стоят на остановке, кругом люди, но им кажется - они одни...

      На задней площадке полупустого трамвая она прижалась к нему горящим животом. Он положил ей руки на ягодицы и ритмично, в такт бьющимся сердцам, стал пробиваться внутрь. Конечно, они не сошли с ума и не сорвали с себя одежды, разумеется, они еще помнили, что находятся в общественном транспорте, где совокупляться строго запрещено. Но она уже плохо видела, еще хуже соображала, всё крепче прижималась к возбужденному члену, всё шире раздвигала ножки, и всё сладостнее обмирала, всё сильнее хотела почувствовать его внутри себя!

      Из трамвая маленькая ведьма выходила так, как будто ее опоили колдовской травой: она шаталась, она улыбалась и не могла открыть глаза.

     Они вошли в квартиру. Они одни. Он сорвал с нее юбку. Она осталась в кофте, в черных чулках и черных стрингах. Он представил ее распятую, беспомощную, приговоренную… языки костра жадно лижут ее тело... Он хотел ее дико, безумно, безжалостно!  Он хотел сделать ей больно, чтобы она закричала. Но он делал ей сладостно-больно. И она кричала.

     Он встал перед ведьмой на колени и, признавая ее могущество, поцеловал в горячий, возбуждающий живот. Потом стал опускаться ниже. Ему мешало черное кружево. Он яростно его сорвал. На ведьме остались черные, как будто обгоревшие чулки и кофта, цвета алой крови. Ведьма была очень нежная и беззащитная в таком наряде. Он пробрался языком между набухших губ и ворвался в жаркое, мокрое влагалище. Он сделал пару резких движений языком и ведьма закричала. Она закричала так, как кричали ведьмы, опаленные огнем инквизиторских костров. Он повалил ее на пол, и, раздевшись за полсекунды, вошел в горячее, испепеленное влагалище. Его член захлебнулся в соке, который пролился от безумного желания. Его член сгорал от огня, который бушевал на сексуальном костре.

      -Моя! Моя! Моя!!! - заклинал злой волшебник и ритмичными ударами поджигал  горевшую от страсти ведьму. - Ты моя?! - пытал он ее.
    - Твоя!!! - кричала ведьма. И ее протяжный стон, полный безумного наслаждения, слышали смущенные соседи.

     Первый оргазм разорвал ее мозг. Она улетела в астральные миры, далекие миры, где нет ничего, кроме колдовского наслаждения. Второй оргазм разорвал ее тело. Она царапала его спину, оставляя следы колдовского наслаждения. Все последующие оргазмы делали из нее послушную рабу злого волшебника, который всегда хотел это загорелое, упругое тело; эту загорелую упругую грудь; это маленькое, упругое влагалище, которое так сладко обнимало, которое так стыдливо не пускало и так развратно принимало. Он постоянно хотел ее пухлые красные губы, которые так сладко обнимали, так стыдливо целовали и так развратно ласкали... не только его губы. Он ни чего не мог поделать со своим желанием, поэтому он пробирался в ее мозг и душу. Он не жалел ее. Он ее желал! Желал всегда, желал везде, по-всякому и много раз.

     Но пришел час и маленькая ведьма выросла. Не в верх, а в силу.  И догадайтесь сами, что стало с тем злым волшебником, которого давно уж нет...