Репертуар

На собрании руководителей творческих коллективов Дома Культуры Молодёжи решался вопрос: С каким репертуаром победит Альберт Подгузников на областном  конкурсе  «Отыщи способность».
- Повестку собрания вы знаете… Сразу хочу предупредить, что у Подгузникова нет ни слуха, ни голоса, и он не играет на музыкальных инструментах… Какие будут предложения? – директор Непропейко окинул собравшихся пытливым взглядом.
Руководители усердно хмурили брови, морщили лбы, шумно сопели и, пряча глаза от директора, дружно молчали.
- А может быть, - наконец нарушила тишину вышедшая в тираж стриптизерша, а ныне хореограф, Зоя Голопутец, -  молодой человек проявит себя в пикантном, эротич…
- Я понял ход вашей мысли! – перебил её Непропейко. – Не подходит! У парня нет координации движения.
- Болеет? – участливо спросила Зоя.
- Мне бы так болеть, – усмехнулся директор и чуть слышно добавил, - с вискарём-то в руке и коксом в ноздре…
Коллектив вновь притих и создал видимость напряжённого раздумья. С полчаса, в ожидании предложений, Непропейко рисовал бессмысленные каракули на листке бумаги, изредка поглядывая на ёрзающих, пыхтящих подчинённых и наконец не выдержал:
- Коллеги, вы напрасно надеетесь высидеть время и разойтись по домам. Пока я не услышу от вас приемлемых предложений отсюда ни кто не выйдет. Дискутируйте, спорьте... говорите хоть что-нибудь! Не надо надеяться на соседа!
- Господа! У меня идея! – внезапно воскликнула Генриетта Карловна - преподаватель по классу фортепьяно.
- Говорите, голубушка вы наша! – в голосе директора появились нотки оптимизма.
- Я считаю, что на конкурс нужно отправить Леночку Иванову! Она…
- Причем здесь Иванова! –  взвыл директор.
- Но Леночка прекрасно музицирует, а этого юношу мы даже не знаем, – робко возразила Генриетта Карловна.
- Во-первых, сейчас ваши Бахи и фуги ни кому не интересны! Во вторых конкурс называется «Отыщи способность»! Здесь ключевое слово «отыщи», а не «нате вам»!  Поэтому талант мы должны искать там, где его, казалось бы, просто нет! К тому же Пал Палыч Подгузников наш спонсор и только благодаря ему - вы музыкальничаете на фортепьяне, а  не на балалайке!
- Балалайки!.. Ну, конечно же, балалайки! – подпрыгнув на стуле, радостно завопил руководитель  народной самодеятельности Митрофан Вороватых. -  Если нам выделят средства на новые балалайки… Да мой дуэт «Братья Крюкоруковы» любых Леночек Ивановых перебалалаят!
- Вам по три раза в месяц выделяются средства на закупку бубнов,  гуслей, ложек… Ваши самородки их едят, или печку инструментом топят?
- Мои самородки – работают! А, скорый износ инструментов говорит об их титаническом труде…
- Всё! – гаркнул Непропейко. – Мне нужны предложения по Подгузникову, а не ваши…  эти…
- А, я о чем? - вкрадчиво зашептал Вороватых. – Мы из дуэта сделаем трио. Подгузникову дадим балалайку без струн… Кто разберет сколько там человек балалаит?
- Нет, нет и еще раз – нет! – запротестовал директор.  – Победить должен один – Альберт Подгузников… а не трио и не квартет!   
- Согласен! – живо поддержал начальника преподаватель вокала Подберухин. – Мы просто обязаны помочь простому парню – сыну Пал Палыча! А ваши Ивановы и Крюкоруковы, с их талантами сами пробьются! Нечего здесь лоббировать своих…
– Прекратить! – рявкнул директор на Подберухина. – Если у вас есть конструктивное предложение – озвучьте!
- Может и есть. Я как-никак руководитель кружка «вокально-хорового пения», – обижено пробубнил Подберухин.
- Так предлагайте! Сегодня я готов выслушать любую глупость!
- Хип-хоп!
- Хип-хоп, алле-оп… Фокусы что ли?
- Музыкальный жанр, типа, рэп.
- Не пойдет. – Непропейко разочаровано покачал головой. – Альбертик на отцовском Bentley въехал в прокурорский Ferrari… нервное потрясение и как следствие – заикание.
- Бедный мальчик! – театрально воскликнула Зоя и, закатив глаза, приложила руки к пышной груди.
- Мальчику тридцать лет. Мне бы так бедствовать, – пробурчал Непропейко.
- Хех! – усмехнулся Подберухин. – С таким отцом, как Пал Палыч, я бы и глазом не моргнул, не то, что заикаться…
- Ты бы вообще окосел и онемел! – прервал его директор. – С Альбертиком ехала молодая жена прокурора.
Рот Подберухина неестественно широко распахнулся, а левый глаз задергался в нервном тике.
- Но говорить-то он после этого может? – выдавил он из себя. – Хоть чуть-чуть?..
- Говорить может. – Кивнул Непропейко.
–  Вот и славно! – обрадовался Подберухин. – Большего от него не требуется!
-  Давайте-ка поподробнее.
 Директор нетерпеливо заерзал в кресле.
Подберухин важно приосанился, несколько раз кашлянул и выдал:
«Пуф, пуф, пуф, пу-пуф!
П-п-падрулил к чиксе.
П-п-пошла она со мной.
С-с-сказала она – да!
С-с-собрались к ней домой!
К-комон! К-комон!»
- Можем ведь! Можем, если захотим!
Непропейко выскочил из-за стола и, бегая по кабинету, стал раздавать распоряжения:
- Зоя организуйте подтанцовку! Подберухин, допишите текст, но не раздувайте!.. Генриетта Карловна, если будет нужно, напишите какие-нибудь ноты… Вы в этом разбираетесь! Не рассиживаться! Бегом работать!..