***

Только что наступил июнь. Солнце уже основательно прогрело воздух и землю, а потому пятилетней Машеньке теперь дозволялось находиться под открытым небом столько, сколько ей вздумается.  Жили они на большом-большом лугу у изгиба  мелкой речки  Егорлык на самой-самой  окраине деревни, и у их полуострова было странное  имя - Кутина.
 
        Отец девочки с утра до ночи  пас коров, мама бесконечно стряпала, стирала, подшивала одежду или нянчила крикливого грудного Степана, и Машенька, предоставленная самой себе, надолго уходила от хаты в степь. Рвала там цветы, гонялась за бабочками,  мастерила домики, шалашики  и курганчики,  рыла ямки,    устраивала запруды на канавках и пускала по ним кораблики из сухой прошлогодней листвы.

И, вот, однажды она, набегавшись и уморившись, уселась на молодую травку и решила выкопать  игрушечный погребок. Рыхлая, с песком,  почва легко поддавалась, и работа  спорилась. До тех пор, пока приспособленный под лопаточку терновый сучок не уткнулся во что-то твёрдое и скользкое.
Это Что-то Машенька  поддела своим крючковатым инструментом и резко дёрнула кверху. А оно неожиданно  подпрыгнуло  на пару метров, повисело там несколько секунд, чётким человеческим голосом спросило: «А где это я?», аккуратно спланировало на кучку свежевырытого грунта и замерло.
 
- А ты кто? - удивилась растерявшаяся Машенька.

- Я - Стекляночка-путешественница, - невозмутимо ответило Что-то. - Меня по миру то ветром, то ещё чем носит туда-сюда, и как я здесь очутилась, ума не приложу! Можешь меня называть Стекляшкой! В принципе я волшебница, могу кое-какие твои желания исполнить! Так что ты не выбрасывай меня и постарайся воспользоваться мною. Только успей! А то я могу замолчать пренадолго, и тогда приставай ко мне-не приставай - ничего не получится!

- Вообще ты попала в село Привольное, - чуть успокоившись, произнесла девочка и попыталась лучше рассмотреть диковинную штучку.  Стеклянную, тускло-голубого цвета, с глиняными заплешинами,  напоминавшую  огурчик с белёсыми узловатыми пупырками.

- Ну, тогда величай  меня Стекляночкой-приволяночкой! - сказала гостья из подземелья и попросила обмыть её в реке. - Я в прошлой жизни звалась Стекляночкой-африканочкой и, похоже, испачкалась там дальше некуда, видишь? Аж самой противно!

Машенька, ни сном, ни духом не ведающая, из какой-такой Африканы вернулась  эта странная находка, всё-таки с пониманием отнеслась к  пожеланию Стекляшки и, по колено зайдя в топкий Егорлык, отмочила её и хорошенько искупала. И та ярко-ярко заблестела  и так растрогалась, что долго не могла вымолвить ни слова. Потом выскользнула из Машенькиной руки и, резвясь,  полетела над лугом, попеременно подставляя Солнцу свои бока и искрясь тоненькими изумрудными лучиками.
 
        Не сдержавшись, девочка погналась за нею, и они от души позабавились. Стекляночка то поддавалась Машеньке, то уносилась от неё со скоростью стрижа. Казалось, девочка гоняется за голубенькой птичкой, и их потеха на фоне сочного зелёного поля была до невероятности  красивой. 
Они шалили до тех пор, пока Машенька не выдохлась. А по дороге домой Стекляночка поведала, что у неё есть несколько сестёр-близняшек, что им уже по миллиону лет. Детский вообще-то возраст,  но каждая способна творить чудеса. Только определённые:

        - Я  могу создавать лишь очень длинные-предлинные пространственные вещи, которые человеку  без специальных приборов никак не разглядеть.

        - Объясни попроще! - взмолилась Машенька. - Чтобы я поняла! Я ведь ещё не учусь в школе!
 
- Как бы тебе растолковать? Очень длинные пространственные вещи – это очень длинные какие-нибудь магистрали! Дошло?  В общем, как длиннющие ленты! Как река, например. Вот в Африке, среди огромнейшей песчаной пустыни, где ничего не росло, давным-давно текла-пересыхала одна  слабенькая речонка, а я превратила её в мощную, почти в семь тысяч километров, водную магистраль! По ней корабли стали плавать, грузы и людей перевозить… Нилом её люди назвали!

- Ух ты! - воскликнула девочка. - А можешь наш Егорлык сделать таким же? А то он дюже мелкий и тоже пересыхает, вода в нём солёная! Скотина и та не пьёт!

- Запросто! - откликнулась Стекляшка. - Это  по моей части! Будет ваша речка глубокой и широкой! Только срок  дай!

Она закончила своё обещание тихо-претихо и замолчала, а девочка рассказала всё матери. Та посмеялась себе под нос, но полезла в сундук, освободила из-под пуговиц и иголок шкатулку, они вместе определили туда Стекляночку-приволяночку и поставили ящичек-ларец на комод под иконой в углу их единственной жилой  комнаты.

Поначалу Машенька по сто раз на дню обращалась к своей милой находке, задавала ей вопросы, заговаривала с нею, просила откликнуться, однако та неизменно оставалась глухой,  немой и неподвижной, и скоро девочка стала предпринимать  свои попытки гораздо реже, иногда забывала про существование Стекляночки на недели, а то и месяцы.
 
                х х х

Шли годы. Машенька выросла, вышла замуж и переехала жить на правый берег  реки, хохлячий. В приданое родители по бедности дали ей всего лишь зеркало и постельное бельё, и она взяла с собою  шкатулочку со  Стекляшкой, поставила её  в новом своём доме под Святой Образ.
 
        Первенцем Машеньки оказался сынок Ефимка, а потом  родилась  дочка Полина, ей мама и поведала как-то о Стекляночке-приволяночке . Та всегда с удовольствием игралась с волшебным  огурчиком, часто укладывалась с ним спать, гладила и баюкала его, напевала ему песенки, часами любовалась голубыми переливами его свечения. А став девушкой и выйдя замуж, унесла шкатулку с собою и впоследствии посвятила в тайну своих дочерей, велела беречь Приволяночку пуще их чести. Те были примерными детьми и хранили драгоценную игрушку как зеницу ока.
 
        Последней из дочерей Полины сыскала  себе суженого младшая Дарья, она и забрала обитый малиновой дерюжкой ларец, ставший настоящей семейной реликвией. Молодые здравствовали счастливо и в полном согласии.
 
        Но началась кровопролитная война. Муж Дарьи сражался с захватчиками на фронте, получил орден и тяжелейшее ранение, стал  инвалидом. Хотя жизнь продолжилась и потекла своим чередом.
 
        Ещё в Москве не отгремели залпы Парада Великой Победы, а у них на свет Божий появился мальчик, и все восхищались: «Как  здорово, ведь при защите Родины погибло много мужчин,  которых  ныне так не хватает!».  А когда подоспела пора рожать второго ребёнка и Дарья,  почувствовав тяжёлые боли, прилегла расслабиться, она вдруг увидела, как шкатулка открылась, из неё выпорхнула её давняя детская игрушка и, словно ангел, зависла рядом с иконой.

- До-брый день! - с позёвыванием потянулась Стекляшка. – Ну и поспала я! Бр-р-р!!! Как бы получше проснуться? А где твоя доченька?

- У меня нет доченьки, - недоумённо ответила Дарья. - У меня только сын.

- А Машенька?

- Вон  что! - догадалась Дарья. - Машенька - это моя бабушка! И уже старенькая! Бабуля тебя нашла в детстве, а мы все тебя стерегли и надеялись, что ты и нам когда-нибудь откроешься…

- Ой, ну извини! - запричитала Стекляночка-приволяночка! - Надо же так опростоволоситься! Сраму-то!.. Не ругайся, ведь я на самом деле маленькая! Но всё, что я обещала твоей бабушке, я исполню!..  Как там ваша речка?

- Да всё так же: мелкая, солёная, измучились все. Ни огород полить, ни напиться, ни искупаться толком! - пожаловалась Дарья.
 
         Боли её незаметно прекратились, но неожиданно стало шуметь в ушах, и шум всё усиливался и усиливался. Дарья даже испугалась - не с головой ли что?

- Ни трэба  боятыся! – неожиданно по-хохляцки утешила её гостья из шкатулки. - Цэ ваш Егорлык наполняется большой пресной водою!
 
Ошеломлённая Дарья выбежала на улицу  и поразилась - внизу вместо вяло текущего ручейка катил мощный поток, и воды всё прибывало и прибывало. По обоим берегам стояли изумлённые люди и восторгались, радовались. Некоторые одетыми зашли в реку и плескались в ней, а дед Яшка протягивал всем алюминиевую кружку и приговаривал: «Попробуйте! Ой, да вкусное у нас теперь питиё!».

Сверх всякой меры возбуждённая Дарья вернулась в комнату, чтобы излить свои благодарные эмоции  Стекляночке, но та, уже лёжа в шкатулке, тихо произнесла:

- Я жутко  устала и скоро опять засну. А пока вы там ликовали, я определила  себе новую задачу. У вас ведь кроме колхоза негде  работать, и  вы беспредельно мучаетесь с углём своим и дровами. Буду что-то кумекать и придумаю обязательно… Только накажите своим деткам, чтобы меня не швыряли как и куда попало, когда будут со мною играться, а то чувствуется, кто-то из вас мне бока побил крепенько. Ноют до сих пор…

- Конечно, что ты! – растрогалась хозяйка дома, а Стекляночка вновь впала в небытиё.

Дарья взяла её, погрела в ладонях, походила туда-сюда по хате и вернула кудесницу  в ларец.

                х х х

В следующий раз Стекляночка-приволяночка проснулась через десять лет и объявила, что мимо села протянут газовую трубу на Москву и Привольное  будет с  голубым топливом. В населённом пункте построят компрессорную станцию, та  даст  его жителям достойную и высокооплачиваемую работу.

Это скоро исполнилось, и тогда Дарья попросила для своих земляков институт, Дворец спорта с ледовым катком, в каком она занималась, когда училась в городе, прачечную и химчистку. Но выяснилось, что кудесница такого организовать не сможет:

- Понимаешь, я могу похлопотать перед своим Высшим распорядителем лишь о чём-то очень длинном по форме. Вот, речку вашу преобразовала, газопровод протянула на Москву… А круглое, плоское, квадратное - не могу! Сёстрам моим сия задача по зубам, но мы действуем каждая по себе, и я даже не знаю, где девочки  сегодня…

          Сказала так Стекляночка и вновь заснула. Очередной же её выход из шкатулки состоялся уже Дарьиной дочке, сидевшей в гостиной и безутешно горюнившейся по поводу  отвратительного грунтового шоссе.  Яма на яме! Даже кузина из Ставрополя никак не может к ним приехать!  Вторую неделю льёт дождь, дорогу расквасило до кисельного состояния - какой там транспорт? Скоро и каникулы закончатся…

          Наташа ушам своим не поверила, но медленно парящий по комнате стеклянный Ангелочек (Приволяночку именовали  и так) чётко объяснил ей, что решение о строительстве  асфальтированной автотрассы уже принято на самых верхах, и его выполнение не затянется. Что затем и подтвердилось.
 
          У Наташи всё складывалось хорошо, и  перво-наперво она с мужем достала из капусты, как и хотела, доченьку - Алёнку. Та безумно влюбилась в Стекляночку-приволяночку и  не расставалась  с нею, спала с Ангелочком, положив его  под щёчку. С Ангелочком ходила в детский сад, в школу,  на свидания, никогда его не теряла, не роняла и не пинала. И всегда заворачивала в мягкую тряпочку-одеяльце.
Действительно пуще чести она берегла хранителя  их семейного очага. Особенно от младшего брата, как-то пообещавшего сестре бахвальства ради растереть её стеклянный «пупырец» в мелкий порошок.
 
          Сашка рос, как и его ровесники,  типичным сорванцом. Любил пострелять из рогатки воробьёв и прочих пернатых, не задумываясь, давил лягушек и кузнечиков, но всё это объяснялось  и оправдывалось мальчишеским  характером. И ему в душе тоже нравилась Стекляночка-приволяночка, которую  он, бывало, втайне от сестры вытаскивал из семейного ларца и по-своему с ней игрался.
 
          И что удивительно, ему и открылась однажды волшебница - когда он взял её с собой на потолок и оставил на старой лестнице, способной развалиться от неосторожного движения.
 
         - Ты меня всё-таки убери отсюда подальше от греха! - категорично изрекла Стекляночка, и Сашка от  неожиданности едва не упал в чердачный люк. А потом   поведал ей, что знал про своё село, про то важное и интересное, что в нём происходит.
 
          А под конец стал канючить разные желания - кому быть его другом, кому подругой, какой велосипед ему обязаны купить, какие оценки он должен получать. И про кожаный фабричный футбольный мяч взамен резинового не забыл.  Ангелочек  ответил отказом: «Такое я не могу!», и тогда Сашка, неоднократно видевший по телевизору столицу своего государства, попросил построить рядом с деревней железную дорогу - чтобы до златоглавой  Москвы можно в один присест добраться и Кремль посмотреть!
 
          Стекляночка согласилась, и вскоре в Привольном рядом со скоростной автотрассой появилась  глиняная насыпь, покрытая светло-серым гравием. Строители уложили на ней шпалы и рельсы, и по ним  туда-сюда стали курсировать самые что ни на есть настоящие поезда. Они возили грузы на чрезвычайно далёкие расстояния, и по стальной «колее» можно было действительно попасть аж в Москву! И Сашку отец, передовик производства, премированный поездкой  на Выставку Достижений Народного Хозяйства страны, однажды взял с собой  в столицу, когда Алёнка уже училась там в университете.
 
          Мальчишке в главном городе государства  понравилось, и он уверился в благосклонности своей судьбы. И решил с помощью Стекляночки стать по окончанию школы железнодорожником. Даже поклялся, что будет, как минимум,  начальником железнодорожной станции в Привольном.
 
          Уезжая из Москвы, он втайне от сестры взял Ангелочка и дома  растрезвонил, что это его, Сашкина, заслуга в том, что деревня обзавелась  железнодорожной линией.
 
          Ему никто не верил, большинство же откровенно с него потешалось, покручивая пальцем у виска. Друзья  требовали каких-либо доказательств всемогущества Стекляночки, и он стал носить её с собою в надежде, что та как-нибудь  подтвердит его слова. Но Стекляночка молчала и молчала, ребята смеялись  с его «осколка старой пивной бутылки», и однажды Сашка  при всех вознамерился взять её на испуг - положил на рельсы перед приближающимся поездом и потребовал: «Или сейчас или никогда!».

         Ангелочек, как говорится, и бровью не повёл, а Сашка не успел выхватить его из-под железных колёс. Товарняк вмиг раскрошил Приволяночку на тысячи мелких голубых пылинок. Их будто взрывом подкинуло вверх, они повисели там  легко качающимся облачком и  исчезли.
 
         Едва не обезумевший от такого поворота событий, Сашка пытался ловить пылинки руками, дотемна осматривал с товарищами  насыпь, досконально обследовал все щели в шпалах, но никаких осколков Стекляшки не нашёл. А наутро явившийся со смены отец  понуро изрёк, что вчера вечером, оказывается, по Привольненской железной дороге проследовал последний состав, что из-за убыточности ветку закрывают и скоро демонтируют.

         Подавленный случившимся, Сашка полез в родительский альбом в надежде найти фотографию с торжественного пуска  железнодорожного движения в родном селе и увидел, что  на всех  старых снимках на месте сгибов бумаги и потёртостей появились мелкие-мелкие бело-голубые искринки – как те пылинки, на которые разлетелась Стекляночка-приволяночка.

         И в тот же момент по комнате тихо проплыл её голос:

         - Не печалься, сорванец! Я вернусь! Не очень скоро, но вернусь! Если научишься себя правильно вести, конечно…