N - циклопедия Северный Плутарх. М и М

Мешевников Александр Дмитриевич (1962 г.р) — таежный проводник десятков экспедиций геологоразведчиков, археологов, биосферных выездных лабораторий. СТАЛКЕР Коми края.

Родился в поселке Железнодорожный (г.Емва) в семье технических работников местного аэропорта. Отец Александра попал в тюрьму, когда Саше было 10 лет, после этого он видел отца два раза и оба раза по одному вечеру. Отца понесло по лагерям, и на свободе он надолго не задерживался. Мама работала в службе связи аэропорта, в части учета оборудования и профилактической замены деталей, каналов связи и прочего.

Саша закончил восьмилетку, поступил в местное ПТУ, но... на три месяца исчез в тайге. Вернулся загорелый, умелый до всего — вязал сложные узлы, легко разделывал бревна, как просто топором, так и односторонней пилой. Ушел в лес в телогрейке и резиновых сапогах, вернулся в красивой многокарманной куртке и в кирзачах. Где-то в лесу он вышел на монтажников ЛЭП, а им нужен был помощник... Вот он оказался там кстати. С этого его интерес к жизни вне населенных пунктов и проклюнулся (к слову сказать — денег зарплаты, количество тушенки, пачек супов и каш он после первого сезона притащил тогда столько, сколько  мама его , пожалуй, не зарабатывала и за год).

Заказчики на его услуги были, как со стороны АН СССР, так и от Газпрома, Комиэнерго и по «мелочам» - от Департамента водных ресурсов и Минприроды...
Александр, как и его заказчики - в нем, обнаружил в себе странное свойство «слышать пространство без карт». В совершенно незнакомых местах он угадывал топи болот, а так же неожиданные овраги или старицы,за несколько километров и формировал изгибы маршрутов не только самих экспедиций, но и изгибы будущих троп, дорог, трубопроводов и электролиний.

За год он появлялся в родном поселке два раза — один раз в начале ноября (на пару месяцев) и один раз — в марте (тут иногда он бывал дома по месяцу, иногда меньше). Приезжал с пачками денег, которые усердно пропивались за пару недель громадной шоблой соседей, освободившихся из лагерей и временно застрявших в Емве полубомжей. Но жилье Саши было всё такое же. Из мебели — стол и стул из слесарки инструментальщиков Княжпогостского механического завода, печка-мазанка, занавески на окнах, которые оставили, наверное, ещё раскулаченные переселенцы в 1932-м. Радио из его барака забрал музей. Оно работало! Это не «черная тарелка» была, но первая железяка-ширпотреб Беловского радиозавода «Кузбасрадио» 1951-го года выпуска. Телевизора у Сашки никогда не было, да он и не интересовался этим «врущим ящиком», искажающим и скорость, и цвет, и даже голос тишины... Даже кровати у Сашки не было — был топчан, который он порою уступал собутыльнику, а сам спал на полу на телогрейке, укрывшись другой телогрейкой или плащ-палаткой.
Был у Сашки ещё один талант — он чувствовал самоубийц. Потенциальных — тех, кто вот-вот... Сколько он вытащил из петли, скольким отвел ствол, скольким заглянул в глаза своими голубыми очами и отвел мысли от греха — этого никто не ведает. Но этим Сашка и помнится — щедро пропившим и проугощавшим свои миллионы и миллионы рублей, спасшим десятки людей и умеющим ходить по земле без карт,  маршрутами птиц.

Говорят, что на момент завершения этой книги он ещё жив. Где-то в тайге. Почему бы нет? Ему должно быть всего-то 55-56 лет.


Мирко Василий Алексеевич (1957 г.р) — драчун, боец, танцор. Сразу скажем — на момент написания книги сидит в тюрьме за то, что страшно избил и покалечил женщину. Никакого романтического образа за бойцом нет. Однако отметить как феномен надо.

Вася родился в пригороде Сыктывкара, по другим сведениям — родился в Максаковке, а потом родители приехали в Лесозавод. Впервые его феномен драчуна проявился в 5 классе, когда обычный мальчик-неврастеник, битый в очередной раз, не выделявшийся в других потасовках, в какой-то момент вошел в невиданный раж... Пятиклассник с невероятной скоростью нокаутировал двух восьмиклассников и своего ровесника. При попытке схватить его, учитель физкультуры чуть не вывихнул руку, так как Вася побежал... по стене. Неужели вы думаете, что справочник «Северный Плутарх» внес бы в свой список просто отменного драчуна? Великих и отменных бойцов знали многие города и села республики — Воркута и Ухта, Сыктывкар и Княжпогост, Визинга и Деревянск,.. (без преувеличения великих и отменных — за каждым есть реальные фантастические истории). Но - нет. Мы, конечно, внесли Василия только потому, что это был действительно феномен, нащупавший в своей психике струнку, позволяющую потом (в более старшем возрасте) мгновенно входить в измененное состояние сознания (ИСС). Справочники пишут,что ИСС могут вызываться совершенно различными триггерами (пусковыми механизмами ) и могут быть, как патологическими, так и не патологическими с точки зрения здоровья психики. Вася нащупал этот самый «триггер» и выходил победителем в схватках с 10-12-20(!) парнями. И не какими-нибудь пьяными увальнями, а вполне спортивными ребятами. В какой-то период он наводил суеверный ужас на тех, кто видел, что он вытворял, т. е. на сыктывкарскую молодежь 70-80-х годов. А главное — как, с какой скоростью, невероятной пластичностью и гибкостью. Самые постановочные сцены в кино, самые дурацкие драки из индийского кино не идут в сравнение с иррациональностью того, что получалось у Васи.

В танцах у Васи происходило нечто подобное. В целом был танцор как танцор — нечто среднее, но иногда случался раж... И тогда всем остальным можно было не танцевать. Под композиции групп «Ночь трех собак», «Дип папл», «Лед Зеппелин», «Бони М» и даже под советскую эстраду (что-нибудь там из Ю.Антонова или «Самоцветов») Вася изумлял пластикой, неповторимостью, ритмичностью и , в конечном счете, феерической красотой танца...

Отсидел Василий раза три — всё за драки, конечно. Ломались челюсти, случались нехорошие падения людей с черепно-мозговыми травмами. И вот — последний случай совсем нехороший. Выходить ему ещё не скоро.
Больше ничем особенным Василий М. в жизни северного края не отметился... Ни в работе, ни в творчестве, ни в каких-либо спортивных успехах.

Мылдина Прасковья Феодосовна (1900 -2012) — крестьянка, долгожитель.

 Родилась в селе Кослан, умерла в Выльгорте. На 111-летний «юбилей» (так назвал празднование её дня рождения республиканский телеканал в своем сюжете в 2011 году) собрались прапраправнучки и , конечно, другие родственники. Все дети бабушки Прасковьи к её 100-летию уже умерли, а к 111-летию из 6 внучек живой была только одна... Так вот — бабушке на «юбилее» торжественно объявили, что две её прапраправнучки поступили в пединститут. Бабушка задумалась, глядя прямо в объектив телекамеры, что-то прожевала и сглотнула, а потом ляпнула: «Но... А помогать я все-таки уже больше не буду. Извините. Ладно?». Хохотал даже оператор, в руках которого запрыгала камера...

Шутки шутками, но ведь действительно — Прасковья Феодосовна помогала до последнего дня. Так, так... мало ли что она сказала на камеру, а в реальности — отдавала пенсию своим праправнучкам до последней выплаты. Конечно, её кормили и одевали все, но что там кушала бабушка — крохи. Какая там ей одежда нужна, если она последние шесть лет и с печи-то почти не слазила? Вот и получается, что все же помогала. А главное — интересовалась успехами не маразматическими вопросам, ответы на которые не понятны, а вполне здраво, иногда потрясающе здраво! Например, о детях говорила «вы им по телевизионной жизни учите или они соседей все-таки знают?», « ВЫ на демонстрацию? Не забудьте потом на кладбище — там главная демонстрация...».

Прасковья закончила 2 класса. Дальше отец не велел. Потому что мама умерла. Дома работы полно было. Прасковья помнила имена коров в 30-х годах, и как звали рыжего кобеля  у сельсовета в 1968 году. Помнила сколько десятин ржи на каждого в 1932, сколько в 1939 выделяли, и сколько мер овса за трудодень получить можно было в 1947-м. Прапраправнучка когда со своей бабушкой(внучкой Прасковьи) беседовала и про криптовалюту рассказывала, тогда Прасковья Феодосовна с печи возьми да и брякни:  «Эта ваша крипта — трудодень колхозный... придумают то, что уже давно придумали...». Она могла по погоде за окошком сказать, что «нынче сабельник силы не наберет...Дожжит сильно до Петрова дня...». Пряжи она напряла — на два экватора хватит, горя хлебнула библейского — и общедеревенские пожары, и мужиков с войны не вернувшихся (аж двух) , и правнук в Афганистане погибший, и две правнучки — в авариях покалеченных сама ещё выхаживала.

Когда её хоронили в сентябре (ночью уже морозы пару раз стукнули), на кладбище вдруг соловей запел. Выльгортские мужички кладбищенские пьянствовали на её могиле и на следующий день. А потом ещё пришли... Тихо пьянствовали. «Необычный какой -то человек всё-таки, - выдал вердикт один из них, - Как-то тихо, как-то без горя. Умерла, будто и не умерла. Нам бы так...».
----------------------------