Космический разведчик. Гл. 4

Глава 4
Добрались!
Миновало 26 лет. Где-то в далёком космосе «Гагарин» подкрадывался к созвездию Тау Кита. В течение полёта никаких особенно интересных извещений с корабля не поступало. Имелись краткие сводки телеметрии и доклады ЦПУ о штатной обстановке. В первые два года полёта совершался поэтапный разбег с ускорением 2 g до 96% световой скорости и корректировка направления на созвездие Тау Кита. Далее — более 11 лет инерциальное движение. На финишном этапе — год торможение с большей интенсивность, так как масса корабля уменьшилась за счёт расхода топлива и рабочего тела и сброса полых резервуаров. В перерывах торможения уточнялся курс и проводились нужные его коррекции. На Земле всё это отслеживалось. Дистанция до челнока вычислялась по увеличению временных опозданий сеансов связи и по Доплеровскому смещению частоты лазерного передатчика корабля. ЦПУ на челноке мог это делать по лазерным меткам с Земли. Обо всём этом сообщал ЦПУ по графику. В сравниваемых данных расхождений не отмечалось.
 
 В конце концов, "Гагарин" добрался в звёздную систему Тау Кита. За месяц слежений ЦПУ сделал расчёты орбит всех планет, а их оказалось 7, установил планету Терраин,  на которую указывали астрономы, как наиболее пригодную для жизни. С учётом притяжения звезды и всех планет, была рассчитана траектория перехода на её орбиту.  Информация по графику пересылалась на Землю. С этой поры вступило в силу другое расписание сеансов передачи. Из резервуаров с рабочим телом гелием должен был остаться только один. Этого достаточно для манёвров максимально облегчённого корабля в звёздной системе и около планеты.   
 
На первых порах челнок вышел на орбиту около 1200 км в перигее. Она была эллипсовидной, но позволяла достоверно установить пределы атмосферы и параметры самой невысокой, но устойчивой для длительного нахождения, орбиты. На Землю отравлены первые результаты спектрального анализа. Учёные не ошиблись, атмосфера была почти земной. Все те же газы и их процентное соотношение. На Земле все восторгались и с исступлённым нетерпением ждали следующих сводок о переходе на низкую орбиту.
 
Доклад ЦПУ. - Вышел на постоянную орбиту, высота 186 км, склонение к экватору 57 град, время обращения вокруг планеты 1 час 48 мин, точнее, 6.502 секунды. Предлагаю с этим периодом отправлять повторные сообщения, для упрощения ориентации лазера. Комплекс функционирует штатно, расход гелия в номе. Приступаю к зондированию поверхности. Учитывая присутствие облачности, для составления полной карты потребуется немалое время, которое не поддаётся точному расчёту из-за погодных условий. Отправляю общий вид планеты с высокой орбиты. Уже можно уверенно утверждать, что в атмосфере имеются циклоны и антициклоны. Просматриваются горы и океаны. Устанавливаю долготу дня и склонение оси вращения. Для точного подсчёта продолжительности года понадобится время около месяца. Позже отправлю первые снимки поверхности планеты.
 
Это извещение породило бурю восторга в центре приёма. Поднялся невообразимый шум и галдёж, сотрудники отмечали первоначальный успех. Жаль только все дали подписку о неразглашении, так что кроме сообщения в прессе ни слова больше.
- Можно пускать в СМИ первое оптимистическое сообщение! – воскликнул новоиспечённый пресс-секретарь Департамента Василий Звягин – внук Главного конструктора.
 
Сколько ни старался Александр Петрович передать свои познания и талант мужскому потомству, но сын и внук Василий не стали ни изобретателями, ни конструкторами, природа всё отдала ему. Одно-единственное что унаследовал внук, так это увлечение Вселенной. Ещё он безгранично обожал деда. Учитывая заслуги старика, он сделался пресс-секретарём. Приняли это решение, потому что никто лучше не сможет бы чтить память деда. Замышляли создание музея первого межзвёздного перелёта и его Главного конструктора. Уже на этом этапе проект можно считать успешным. А значит музею быть! Василий с трепетным увлечением старался сохранить экспонаты четверть вековой давности, личные вещи деда, его статьи, патенты и официальные документы. Эти будущие экспонаты он сохранял дома. Особенно нелёгким делом было сохранить приборы и инструменты того времени, оснащение лабораторий новейшей техникой проходило стремительно, а уберечь списанное «старьё» от изничтожения было непросто без распоряжения о сотворении музея и выделения ему помещения.
 
  Горностаев посоветовал Звягину поспешить к директору Роскосмоса Зацепину за «ценными указаниями» по составлению пресс-релиза. Видимо, ему доложили первые результаты, и он также, не утаивая восторга, успел позвонить в правительство по спецсвязи.
 
- Георгий Владленович, что будем публиковать? – Вопрошал Василий, как едва лишь секретарь впустил его в кабинет.
 
После кой-какого размышления директор предоставил свои соображения.
– Общее фотоснимки Терраина с орбиты – это уже немалое достижение России. Кстати, шифрованное наименование не упоминать, строчите про одну из планет в созвездии Тау Кита. Преждевременно ещё раскрывать секреты. Мы можем оповестить об этом, тем более что определить наличие жизни на ней по данной картинке невозможно. За последнее время в мире реализуется уже несколько аналогичных проектов. Невзирая на использование новейшей техники последних десятилетий, они не смогут нас опередить чисто по временному фактору. Закон физики не нарушишь, быстрее скорости света не полетишь и не передашь. Несколько их кораблей уже в пути, но наша информация поступила на пару десятилетий раньше. Значит мы победители и это мировое достижение.
 
Ажиотаж поднимется немалый! Мы должны спровоцировать всемирное сообщество на скорейшее «раскошеливание».  За подобную информацию будут вносить плату, никуда не денутся! Пора научиться выгодно продавать технические достижения. Стряпайте проект сообщения и «картинку», предоставьте мне для согласования в «верхах». Исполняйте!
 
После ухода пресс-секретаря директор затребовал патрона службы безопасности Симановича. Тот незамедлительно возник на «ковре», полагая получить очередную выволочку, о каковой и не догадывался.
 
- Так, разлюбезный Петр Иванович, с этого времени в Департаменте исследований далёкого космоса устанавливается режим особой секретности. – Начало и тон шефа кажется не предвещали ничего плохого. - Свяжитесь с ФСБ и ГРУ, пусть ещё раз скрупулёзно проверят всех наших сотрудников и смежников. Ввести жёсткий режим. Максимально ограничить доступ к информации с планеты Терраин, минимум сотрудников под круглосуточным присмотром. Все полученные материалы хранить исключительно в зашифрованном виде. Расшифрованные сообщения после проведения исследований уничтожать в присутствии офицеров вашей службы. При надобности — повторно дешифровать. Аналогичные же меры рекомендовать для введения в институтах соисполнителей. На карту поставлены немалые деньги. Чрезвычайно велик соблазн   сплавить что-либо на сторону. Подготовьте надлежащий закрытый приказ.
 
- Есть, приступаю к исполнению! – По-военному чётко откликнулся Петр Иванович, крайне довольный, что взбучки не удостоился. И быстренько покинул кабинет.
 
Через полчаса в Департаменте состоялось совещание. Объявлен круглосуточный распорядок работы, сформированы четыре смены, установлен график их дежурства. Порядок приёма, дешифрования, предварительного изучения и хранения под грифом «Строго секретно» информации. Электронные копии фотографий особой связью пересылались для дальнейшего изучения в институты. Каждая из смен имела доступ только к доле информации, а полная картина имелась только в штабе из пяти человек. В настоящий период в данную группу входили: руководитель программы Горностаев Михаил, геолог Старовойтов Максим, специалист по атмосферным явлениям Шафар Ефим, эксперт по расшифровке фотоснимков из космоса Афанасьев Степан и космический археолог Розин Семён.
 
Теперь новости и открытия из дальнего космоса посыпались, как из рога изобилия. Всякий день поступала свежая порция информации. Получены десятки фотографий участков поверхности свободных от облаков. Пирометрические замеры температуры суши вблизи экватора колебались от + 5 до 50 градусов Цельсия. Сутки на планете продолжались 25 часов 12 минут. Ещё уймища результатов измерений и наблюдений приводилось в докладах ЦПУ.
 
В штабе не верили своим ушам и глазам.  Планета представлялась почти буквальной копией Земли.
- Вот горы похожие на Гималаи, а эти — на Альпы! – Руки геолога Старовойтова сотрясались от волнения, когда он анализировал расшифрованные   снимки на экране. – А это как будто саваны Африки.
 
В одном из докладов с высокой орбиты поступила и разочаровывающая информация. ЦПУ сообщал, что на поверхности планеты практически нет электромагнитной активности. Во всём диапазоне радиоволн отсутствует излучение, от длинных до ультракоротких, вплоть до оптического. Ни телепередач, ни радиотрансляции, ни сотовых телефонов. Отсутствует также фон в ультра низком диапазоне, например, 50–60 Гц. Земля сильно испускает на этих частотах из-за мощных линий энергосистем. Мы отталкиваемся от аксиомы, что разумная высокоразвитая цивилизация непременно должна применять электричество и электромагнитные волны.
 
          Не видно было и крупных обитаемых пунктов. Среди натуральной природы замечались большие участки очень гладкой поверхности, между которыми можно заметить геометрически правильные линии. Они похожи на дороги, но выглядели как марсианские «стеклянные черви». Замечены крупные отдельные структуры: пирамиды, полусферы, кубы и прочие. Многое можно ещё подметить занятного и необъяснимого. Приметы цивилизации вроде бы и имеются, а вот она минувшая или реальная? Ясно одно – на картинки с земной орбиты они, бесспорно, непохожи.
 
          Все члены штаба с головой ушли в изучение снимков. Проблем существовало множество. Отсылали послания в соответствующие институты для заключений, а оттуда ещё больше запросов на последнюю информацию.
 
Если геологу Старовойтову было кое-что понятно по ландшафту, то космический археолог Розин находился в полном недоумении. Специалисту по дешифровке снимков набросали столько вопросов, что он заявил – Мне до пенсии не справиться.
 
Шафар пытался установить скорость и характер воздушных потоков и присутствие дождей на планете. Ему это удавалось больше, чем коллегам по штабу. Он пришёл к выводу, что круговорот воды на планете имеется. Для перестраховки утверждал - с вероятностью 95%. 
 
От Криса никаких новостей не поступало, а ему ведь информация с орбитальных мониторов доступна! Видимо, он занимался выбором места приземления. В инструкциях на Земле предлагалось определить площадку на равнине, вблизи гор и океанов. Наверно это встало нелёгкой задачкой. Посадка на планету - самый ответственный этап, так инструктировали на Земле. Торопиться ни в коем случае не стоит. Хотя информация с орбиты была очень существенной, в штабе с нетерпением ожидали высадки на планету.
 
- Нам с выводами спешить не стоит. – Подвёл первые итоги начальник штаба Горностаев. — «Наверх» буду рапортовать осмотрительно, чтобы позже не разочаровывать!
 
- Я пятнадцать лет расшифровывал снимки нашей «матушки» из космоса. И должен вам заявить, что в инфракрасном диапазоне земная суша выглядит как рассыпанные угли на кострище. В особенности города, зимой в России. Холодная «синяя» территория с разбросанными по ней горящими «алыми» домами, особенно электростанциями, котельными. А поезда и автомобили как «красная» мошкара снуёт между ними. – Афанасьев недоумевал, мыслима ли в этой местности какая-нибудь цивилизация. Картинка инфракрасной съёмки суши планеты представлялась размытой, без ярко выраженных тепловых участков. – Это больше похоже на термографические снимки поверхности океанов с плавными переходами. Вот только большие пирамиды, якобы «стеклянные» с двух сторон, броско выделяются на этом фоне. Но они все расположены вблизи экватора.
 
           - Степан, не лезь в чужой храм своим аршином. – С юмором заметил Афанасьев. – У меня немало аналогий с земными снимками. Растительность как растительность, распознаются и джунгли, и тайга, и степи. Имеется даже что-то похожее на пустыню и тундру. Вот единственно не могу опознать сравнительно большие участки гладкие как замёрзшие озёра, но это не лёд. Их отражательная способность периодически изменяется, это суточные циклы. Пока необъяснимо – что это?