Нарик

Как часто он представлял эту картину: вокруг сплошные развалины, остатки зданий, высоких и не очень, обрели необычные формы после разрушения, словно пытаясь сохранить линию горизонта интересной. Действительно, насколько бы скучным все было, если бы вместо этого поверхность Земли превратилась в бескрайнюю пустошь, плоскость, тянущуюся во все стороны? Если бы все возведенные города и постройки в буквальном смысле втоптали в грязь? Нет, когда представляешь себе мир в постапокалипсисе, рельеф поверхности загубленной планеты всегда должен оставаться характерно-причудливым, в каком-то смысле даже красивым. Именно этому нас учат американские блокбастеры.
Так вот, он сидит в груде развалин в окружении затейливых полуразрушенных, чудом еще стоящих зданий. Разумеется, в основном, это небоскребы, хотя его дом далек от Большого яблока, где их больше всего. Он сидит там и курит самокрутку, последнюю оставшуюся на Земле папиросу. В руках, измазанных сажей, он крутит маленький сверток – последнюю оставшуюся дозу героина на планете. В его взгляде, взгляде прожженного наркомана, сияет ясность, впервые за долгое время, а также какое-то саркастическое довольство. Впервые в жизни он смотрит на вещь, полностью его поработившую, и не чувствует ее власть над собой. Мир взорвался, ничего не осталось: казалось бы, самое подходящее время, чтобы ширнуться, но он просто вертит этот пакетик в руке, затем надрывает его ногтем указательного пальца и развевает содержимое по ветру. «Какая теперь разница?» - думает он и смеется. Как пели The Velvet Underground, «Oh, sweet nothing!» Воистину, блаженное ничего, святое разорение, благословенная пустота.
Картина уходит, рассеивается, уступая место тому, что есть: жизни, которую можно просрать. И каков соблазн это сделать! Главный бунт существования – послать к черту великий дар, который ты не просил. Он лежит на диване, старом, засаленном и дырявом, как, ему кажется, и он сам. Ему всего 25, но организм его ведет себя странно и ненадежно. Он смотрит на фанерный столик перед собой сквозь узкую щелку приоткрытых, не до конца разлепленных век. Через слезную пелену он видит пустой шприц, размотанный жгут, пепельницу с окурками и выпотрошенный кошелек, брошенный на пол возле хлипкой деревянной ножки.
- Э… я… аууу! – произносит он, пытаясь вспомнить, был ли накануне вечером один или с друзьями, то есть товарищами по игле. Наконец, он просыпается и вспоминает: «Сука, я был не один!» Он вскакивает с дивана, безумно озираясь по сторонам.
Он бежит на кухню (других вариантов особо не сыскать в однушке), вбежав туда, он никого не находит. Окно закрыто, всё чисто: сюда со вчерашнего утра никто даже не заходил. Он бежит к туалету (ну, собственно, вот и ещё один, последний вариант). Там тоже никого, но стоит ужасная вонь и плавает не смытое дерьмо. Целая куча дерьма. Подавляя рвотные позывы, он спускает воду и резко ретируется. Затем смотрит налево по коридору и видит распахнутую входную дверь: самый очевидный и логичный вариант он и пропустил. Зачем вылезать из окна или прятаться в туалете, когда грабишь конченного нарика, валяющегося в луже собственных рвотных масс и экскрементов, спящего без задних ног?
- Потому что он сам нарик.  - вслух отвечает он. Затем надевает куртку и выходит из квартиры за своими деньгами.
Он не забывает закрыть дверь ключем, он полностью протрезвел и целеустремлен. Спускаясь по лестнице на первый этаж, он видит, что входная дверь подъезда тоже распахнута. «Это значит, он ушел недалеко» - думает он, уверенными шагами выходя на улицу. И тут же его застает врасплох невероятное открытие: «Сейчас лето!» А он в зимнем пуховике.
Ему жарко, и в лицо летит туча тополиного пуха. Забиваясь в уши, глаза, ноздри, рот, он начинает слепить и душить, даже глушить. Руслан вдруг представляет себе следующее:  планету тополиного пуха. Быть может, одна из тех, что в далекой-далекой галактике. «На такой каждый станет ситхом», - думает он и представляет себе «Звездные войны» со слегка измененным сюжетом. Будущий Дарт Вэйдер родился на этой планете, а не Татуине, все детство провел, давясь отвратительным тополиным пухом, семенем бесконечно эякулирующих растений. И, разумеется, жечь его было нельзя, ведь так можно было спалить всю планету. Со временем местные придумали приспособления, чтобы защититься от тополиного пуха, но он все равно не мог не раздражать, ведь его было страшно много. 
Руслан представил себе маленького мальчика, который гуляет по улице и после легкого дуновения ветра начинает задыхаться, глаза его слезятся. Мальчик начинает плакать и злиться, чем больше он ноет, тем больше пуха забивается ему в горло, щекоча внутренние стенки глотки, принося нестерпимые страдания. Психика этого мальчика неизбежно рушится, его первое впечатление от жизни – мощная пощечина, которая повторяется вновь и вновь. Из юного озлобленного Энакина вырастает темный лорд, что в случае с планетой тополиного пуха неизбежно и органично. Позднее сына вышеупомянутого владыки темной стороны силы прячут на родной планете отца. По глупости не связав А и Б, выжившие джедаи обрекают галактику на вечный мрак. Да, вот, на что способен тополиный пух!
Руслан еле откашлялся, пройдя сквозь вихрь пуха подобно полярнику, борющемуся с метелью и холодом, прикрыв лицо рукой. Вытерев глаза и стряхнув с себя налипший пух, он снимает куртку, в которой успел запариться и, скомкав ее, затыкает себе подмышку. «Я, конечно, молодец», - думает он. – «Теперь придется всюду носить с собой этот пуховик… или нет?» Руслан осматривается, он недалеко от подъезда, как раз рядом с секретным канализационным люком. Секретный он, поскольку только немногие знают, что под ним скрывается: неглубокая яма, которой никогда не суждено стать входом в коллектор. Именно туда он бросает куртку (извлечь ее по возвращении не составит труда) и прикрывает крышкой. Удовлетворенно улыбнувшись, он вспоминает о своей изначальной цели и отправляется на поиски беглеца, укравшего деньги из бумажника.
Руслан быстро понимает, что совершенно не представляет, в каком направлении двигаться. Последним следом осталась распахнутая входная дверь в подъезд, да и она может означать нечто другое: раз на улице лето, вероятно, люди специально решили проветрить. Однако вездесущий тополиный пух плохо сочетается с этой теорией. Тогда он думает: «Куда пошел бы я?» Это помогает. Его воображение всегда было достаточно живым, чтобы помогать в подобных ситуациях. Вот и теперь он встает посреди двора, расправляет плечи, глубоко вдыхает и закрывает глаза. Далее Руслан оказывается в собственной визуализации. Как в сериале «Ганнибал», будучи в фантазии, воссоздаваемой картинке, преступником является он сам, но при этом его «астральное тело» как бы остается на «реконструкции» в виде наблюдателя, способного останавливать время и вглядываться в детали. Способности Руслана, очевидно, не были столь внушительными, как у героя вышеназванного сериала, но ему хватало, он никогда не жаловался.
Открыв глаза, Руслан разворачивается к подъезду и наблюдает, как он сам распахивает дверь с характерным электронным писком и, слегка покачиваясь, бежит дворами к ближайшему метро, время замирает. Руслан подходит к своей копии, остановившейся на бегу, и отворачивает карман ее джинсов, откуда торчат стащенные из кошелька купюры. Многозначительно на них посмотрев, он медленно утвердительно кивает головой и щелкает пальцами, чтобы продолжить видение. Он видит, как вор бежит налево от подъезда и скрывается за соседними домами. Он следует за ним и тут же возвращается в реальность, споткнувшись о препятствие, которое не представил: бабушку, гуляющую с клюкой.
Она едва ли не вопит, когда Руслан налетает на нее:
- Чертовы наркоманы вонючие!
Его это задевает, но он быстро понимает, что от него и правда воняет. Он говорит:
- Извини, мать, не хотел. – и выблевывает содержимое желудка прямо возле ее ног.
- Ах ты, бандит! – кричит бабушка, поколачивая его клюкой, - тебе лечиться надо! Тебе и твоему дружку!
Его осеняет. Забыв о пережитом смущении, он хватает старушку за плечи. Игнорируя боль от ударов палкой, Руслан всматривается в ее лицо и спрашивает:
- Куда он убежал?
- Помогите! Убивают! – начинает не то кричать, не то громко верещать бабушка.
- Да не трону я вас! – восклицает он и отпускает ее, - просто покажите, куда он убежал.
Старушка указывает на северо-восток. Он бежит, на ходу пытаясь уловить спугнутое видение. Старушка тем временем перекрещивается и что-то кричит ему вслед.
Он резко останавливается перед красным сигналом светофора на границе пешеходного перехода. Справа от него стоит мать с ребенком, она держит мальчика за руку и что-то проверяет в своем телефоне. В какое-то мгновение глаза Руслана и мальчика пересекаются. Ребенок не просто пробегает по нему взглядом, а задерживает его на нем. В эту секунду наш герой осознает одну потрясающую воображение вещь: он только что стал частью детского воспоминания. Его образ, возможно, с годами совсем затеряется в памяти будущего взрослого (если тот не умрет раньше времени, конечно), но даже тогда где-то в глубинах его подсознания будет Руслан, торчок, ждущий зеленый свет, весь взъерошенный, вонючий и заблеванный. Озарение так захватывает его, что он не замечает, как зажегся нужный сигнал. Люди вокруг начинают идти, задевая его локтями и плечами, он очухивается и переходит улицу.
Уже не пытаясь воссоздать картину бегства злоумышленника, Руслан просто идет интуитивно. Ноги как-то сами заворачивают налево, и ему приходит в голову, что это может быть из-за слабости: так называемые «пьяные шаги». Он неожиданно обнаруживает, что уже спускается в метро. Оказавшись в подземном переходе, он замечает скопление людей у дальней стены. Руслан чувствует, что ему надо подойти туда, и подходит. Люди сгрудились вокруг лежащего в блевотине «друга», из кармана его брюк торчат украденные деньги.
Стоит говор, как только Руслан приблизился, толпа как-то сразу расступилась: его запах достаточно стойкий и сильный, чтобы производить такой эффект. «Не самый лучший повод для гордости», - думает он, склоняясь над бессознательным телом товарища по игле. Он слышит: «Зачем он над ним склонился?»; «Наверное, они приятели»; «Что это он собрался делать?»
Вдруг громче остальных звучит фраза:
 - Полицию уже позвали, скоро подойдут! – сказано это как бы с оттенком предупреждения: дескать, «Не вздумай что-нибудь учудить, вонючка!»
- Неужели я произвожу такое впечатление? – неожиданно для самого себя вслух произносит Руслан, а затем тянется за своими деньгами.
Кто-то кричит:
- Полиция! Он его грабит!
- Это мои деньги! – как будто сам не веря в свои слова, произносит он, поднимаясь и запихнув купюры в карман. Вдалеке появляется рядовой, который кричит:
- Стоять!
- Вот черт! – произносит Руслан и бежит, не в метро, а к другому выходу из перехода.
Он взбегает по лестнице и начинает нестись по улице, ощущая свой отвратительный запах, который, благодаря активным физическим упражнением, с потом транслируется чуть ли не за километр всем вокруг. Это «облако» сопровождает и одновременно отстает от Руслана, сохраняя некий пахучий шлейф позади беглеца. Руслан почти видит тянущийся за ним зеленый выхлоп, какой можно часто наблюдать в мультиках. Изможденный, он стремительно замедляет ход и ковыляет в прежнем направлении, держась за бок. Погони вроде как нет, он решает проверить, сколько денег взял\вернул. Для этого Руслан отходит в относительно укромное место на улице. Он встает возле своеобразной арки-прохода во внутренний двор нескольких расположенных кругом жилых домов.
Когда, стоя в тени в разгар летней жары, он извлекает купюры и начинает их пересчитывать, внезапно слышит:
- Так-так-так, просчитываешь, хватит ли на очередную дозу? – доносится из тени арки знакомый голос. Руслан напряженно и явно в испуге смотрит на хозяина голоса, который медленными шагами приближается к нему и наконец выходит из тени арки. Это парень, которого Руслан очень хорошо знает. Он всегда носит колпак повара, и зовут его Старый Финн («старый» как бы подчеркивает, что отсылка не к современным американским мультикам, а к произведению солнца русской поэзии). И да, видеть его может только один человек. Настойчивая и непреклонная галлюцинация всегда находит дорогу домой – в котелок, из которого появилась, подобно кролику из шляпы волшебника.
- Отвали от меня, - машинально бросает Руслан, вновь сосредоточиваясь на пересчете купюр. Впрочем, много времени это не занимает: у него ровно 3700. Не так уж плохо.
Старый Финн без конца что-то вещает и, когда Руслан, окончив ревизию награбленного\возвращенного, спокойно складывает деньги в карман и уходит дальше по улице, кричит ему вслед:
- Не смей меня игнорировать! – в голосе слышится обида, негодование, но также (о да, это безусловно так) в нем можно услышать смех. Не обычный озвученный смех, а какой-то фоновый, эховый. Руслан отметает мысли об этом прочь, пока широко шагает по тротуару, сам не зная куда.
И правда, что он будет делать с деньгами? Он задается этим вопросом, в глубине души затаив «секрет» - глупый самообман: он уже знает, куда пойдут деньги. Сегодняшний выигрыш в лотерею. Ведь каждый день – это лотерея.
«День еще не закончен», - думает Руслан, не подозревая, насколько прав. В кармане его штанов начинает что-то вибрировать. Руслан как будто бы совершенно не представляет, что это может быть: вид у него абсолютно растерянный. Он начинает судорожно хлопать по карманам и вскоре извлекает из переднего телефон-раскладушку. Такой старый и потрепанный сотовый (именно «сотовый»), будто из тех времен, когда только-только появились раскладные телефоны. И да, это телефон Руслана, дешевый аппарат наркомана.
Он открывает мобильник и подносит к уху:
- Д..да? – настолько неуверенно произносит он, будто ему не приходилось раньше разговаривать по телефону.
- Здорово, друган! Давно не виделись, а я вот проездом в городе, не хочешь встретиться?  - номер не определился, и наш герой понятия не имеет, с кем разговаривает.
- А это кто? – настороженно спрашивает он.
- Ну, ты даешь! Номер мой удалил, стало быть! – на самом деле контакты стерлись сами при том, что номер остался прежним. Казалось бы, не самый умный ход для маргинала: пользоваться одной и той же симкой, меняя телефон, а вместе с ним и образ жизни – с новейшего  модного гаджета на допотопный образец технологий начала 2000х. Но Руслан в этом смысле был фаталистом: он считал, что, если его и прослушивают (а, скорее всего, прослушивают большинство людей), при всех его вредных привычках и стремлении к саморазрушению едва ли кто-то интересовался его персоной. Иными словами, особых проблем с законом у него не было.
- Это я, Олег, твой друг из универа, помнишь? – признаться честно, не сразу, но Руслан все-таки вспоминает звонившего через пару секунд молчания.
- Аа, Олег! И правда, давно не виделись! – он говорит совершенно искренне.
- Ну так что, посидим где-нибудь? – спрашивает Олег.
- Конечно! Где? – как-то машинально отвечает Руслан.
- В баре «Черномор», это в центре. – он дает точные координаты, которые Руслан мог бы забить в телефонный навигатор, если бы у него таковой был. Но, несмотря на отсутствие необходимой техники, Руслан знает, как ехать: карта города у него в голове. На удивление, она осталась там до сих пор.
Он сориентировался: ему нужно дойти до остановки и сесть на автобус (или троллейбус) до центра. Одно несколько смущает: никуда не ушедший запах и общая неряшливость всего его облика. Он словно живое (в самом худшем смысле из возможных) воплощение того самого Рассеянного с Бассейной улицы. «Мне нужно привести себя в порядок» - думает он. И вдруг замечает кое-что в сквере слева от себя. Двух воинов в доспехах, колошматящих друг друга щитами, булавой и мечом. Руслан сразу же останавливается, усиленно моргает (разве что не протирает комично глаза в гипертрофированном жесте из эпохи немого кино), затем закрывает глаза и встряхивает головой, будто что-то сбрасывая.
Однако, когда он открывает их вновь, все становится только хуже: теперь перед ним не сквер в современном городском пейзаже, а «поле сечи», чем-то напоминающее излюбленный Русланом образ постапокалипсиса. Иссушенная серая земля с горами кровавых трупов и поломанного оружия.
Увлекшись сочной брутальщиной, наш герой вскоре вспоминает, что находится на городской улице перед сквером, никакого поля битвы нет, но рыцари от этого осознания никуда не деваются. Снова поморгав и убедившись в реальности увиденного, Руслан осторожно приближается к скверу еще на шаг ближе. Боковым зрением он замечает, что зрелище борющихся ретроградов было замечено не только им одним, что успокаивает (иронично, учитывая недавнюю встречу со Старым Финном). Когда Руслан уже почти на газоне, богатыри прекращают лязг метала, один из них обращается к нему:
- Не заходи на поле брани, простолюдин! Ты не хочешь случайно попасть под горячую руку!
- Ч..что? – недоуменно спрашивает он, остановившись прямо около разделительного бордюра.
- Что слышал, презренный червь! – поддерживает оппонент оратора.
Внезапно в разговор ввязывается женщина с коляской, проходящая мимо:
- А кто дал вам разрешение на подобное безобразие в общественных местах? – возмущенно, с достоинством говорит она.
- У нас есть разрешение, горожанка! – хором говорят рыцари. – Вот оно!
С этими словами богатыри с точностью синхронистов звонко ударяют себя в железную грудь. Звон даже оглушает Руслана, который от неожиданности слегка сгибается.
- Друже! Похоже, этот крестьянин совсем плох, наш долг помочь ему!
- Не-не, спасибо, - отвечает Руслан и заходится нежданным кашлем. Отдышавшись, он продолжает, - разве что у вас есть душ.
Ближайший к нему богатырь озадаченно склоняет голову на бок, выходя из образа, женщина с недоуменным отвращением оглядывается на Руслана через плечо и поспешно толкает коляску, наседая на нее корпусом. 
- Душ? Имеется! – отвечает сердобольный рыцарь.
До этого стоявший поодаль молча, его приятель шагает вперед со словами:
- Ты уверен, брат? - он снимает шлем, другой тоже снимает, и Руслан видит, что они близнецы, совершенно идентичные. Но только на секунду: присмотревшись, он понимает, что это просто два похожих друг на друга (в почти одинаковых доспехах и подавно) парня. Очевидно, они братья.
- Вполне! – громогласно отвечает витязь. – Пусть мы и не рыцари, но помочь ближнему вполне можем!
Он приближается к Руслану и приветственно протягивает руку в железной перчатке, последний озадаченно на нее глядит, затем многозначительно смотрит ему в глаза.
- Ах, черт меня дери! Хахаха! – богатырь снимает перчатку. – Меня зовут Рогдай, а это мой брат Евгений.
«Ну, разумеется» - думает Руслан и пожимает протянутую руку:
- Мое имя Руслан.
- Хахаха! Вот и встретились два одиночества! – добродушно говорит витязь и неспешно подводит Руслана к подъезду, за ними следом идет слегка хмурый Евгений.
Как ни странно, два облаченные в латы брата действительно приводят Руслана в свою двухкомнатную квартиру, чтобы предоставить ему возможность помыться. До последней секунды он не верит в происходящее и немного нервно спрашивает:
- Отчего вы так добры и почему вы в доспехах?
- Хаха! Действительно, все это забавно, если подумать! – по-прежнему благосклонно говорит Рогдай. – На самом деле, мы с братом увлекаемся ролевыми играми: реконструкцией древних сражений, а иногда постановкой вымышленных, по чьему-то сценарию.
- Вымышленных, - нечаянно повторяет Руслан.
- Да! – раздраженно встревает Евгений, - а теперь твоя очередь: почему ты так воняешь и не помоешься у себя дома?
- Умолкни! – грозно произносит Рогдай, и впрямь напоминая древнерусского дружинника-богатыря.
Руслан испугался, что эти два здоровенных лба набросятся друг на друга прямо в прихожей своей квартиры и ненароком затопчут его, несчастного хлюпика. Но этого не произошло, и вообще: Руслан понял, что этим парням максимум лет по 16-18. Нынче в каждом новом поколении все больше акселератов, но подростков почти всегда можно определить по характерной угревой сыпи, выказывающей не кожную болезнь, а сочетание плохой гигиены с бушующими гормонами. А также по общему слегка еще невнятному, неуклюжему облику.
Евгений устремляется в свою комнату и захлопывает за собой дверь. Рогдай обращается к Руслану:
- Прости моего брата, он крайне не сдержан. Пожалуйста, пользуйся душем: вон там, - указывает он на другой конец коридора.
- Вы живете вдвоем? – опять как-то нечаянно выпаливает Руслан.
- Да, наша мать много путешествует по долгу службы, мы с братом родились с разницей в год с небольшим, потому оба оканчиваем школу в этом году. Реконструкции отлично снимают стресс от экзаменов. – смеется витязь. Руслан уже хочет направиться в любезно предложенный незнакомцами душ, но по какой-то смутной причине вновь не выдерживает и говорит:
- Ваши родители – поклонники литературной классики? – произнося это, он головой кивает на видный из прихожей забитый доверху книжный шкаф в комнате напротив той, где скрылся разгневанный Евгений.
Как ни странно, терпение юного богатыря с крайне обременительным для современной эпохи именем вновь являет свою прочность:
- Хахаха! Вижу, ты тоже человек культурный! – отвечает Рогдай. – Действительно, будучи заядлыми любителями отечественной классики, родители выбирали нам имена соответственно. – как будто предвосхищая следующий вопрос, он поспешно добавляет, - отец наш погиб, когда мне и шести не было.
- Очень жаль это слышать, - говорит Руслан, переживая сильнейшее смущение и недоумение: как он очутился здесь? Как случилось так, что он, немытый и зачуханный, похожий на бомжа, наткнулся на подростка в доспехах, в силу немереной сердобольности призревшего его? Осознав, что молчание затянулось и надо уходить, пока новые вопросы не полезли наружу, Руслан кивает и быстро идет в ванную.
«Зачем ставить под сомнение столь удачное стечение обстоятельств?» - думает он, как бы успокаивая себя. Он принимает душ, смывая всю гадость, что успела на него налипнуть, и понимает, что его одежда по-прежнему воняет, смахивая на лохмотья. Просить чего-то сверх того, что он и так неоправданно получил, Руслан возможным не видит. «Что ж, лучше мытый в грязной одежде, чем грязный в грязной одежде.» - заключает он и продолжает мыться. Стук в дверь:
- Руслан, извини, что беспокою: я приготовил тебе одежду, она на табуретке возле двери.
«Все-таки есть в этом что-то исключительно странное», - думает моющийся в душе наркоман, пока промывает следы от многочисленных уколов тут и там.
- Спасибо огромное! Даже не знаю, как вас отблагодарить! – отвечает он.
Когда вода выключена и Руслану удалось тщательно вытереться, он осторожно открывает дверь ванной и подбирает оставленную для него на табуретке одежду: все, как и говорил Рогдай. Когда он одет в этот на удивление подходящий по размеру наряд, выходит в коридор квартиры, убедившись, что все вещи из карманов его лохмотьев переложены в свежие брюки, сами лохмотья он держит в руках, чтобы забрать с собой и\или выкинуть по дороге. Выданная одежда полностью белоснежная: майка-поло и слаксы, трусы-боксеры и носки. «Не хватает только белых тапочек и шляпы» - думает Руслан.
- Ау! – говорит он, никого вокруг не замечая. Медленно идет по квартире, осматривая ее. Не находит никого на кухне, туалет пуст: дверь слегка приоткрыта, и свет внутри не горит. Руслан слышит шум в передней части жилища – там, где комнаты богатырей. Шум какой-то пугающий, даже агрессивный.
- Эй! – снова неуверенно подает голос освежившийся торчок. 
Когда он подходит к комнатам, видит, что дверь спальни Евгения распахнута настежь, а комнаты напротив -  прикрыта, шум издается оттуда. Почему-то в страхе Руслан подходит ближе к ней, совершенно не представляя, что его ожидает. Не то вновь используя визуализацию, не то просто вспоминая ранее увиденное, Руслан рисует себе внутреннее пространство помещения: он четко видит шкаф, забитый книгами, до того, как фактически способен на него посмотреть. Шум не прекратился, скорее, перешел в иную фазу: теперь это какое-то настойчивое шебуршание. Наш герой толкает дверь и видит лежащего на полу Рогдая, над которым склонился Евгений. У первого из груди торчит меч, помещенный туда братом, очевидно, намеренно. В комнате бросающийся в глаза беспорядок: тут и там валяются различные предметы, шкаф с книгами накренился – судя по всему, была недюжинная борьба, пока Руслан мылся.
Скрип распахивающейся двери и половиц под ногами Руслана заставляет убийцу резко развернуться на незваного гостя. Во взгляде Евгения дикое безумие, на лице его устрашающе-широкая улыбка, оно измазано кровью, и он начинает говорить, вернее, сначала просто издавать подобие гортанных звуков. Из них медленно, но верно формируется речь, словно с Русланом устанавливает связь представитель инопланетной расы:
- Чума придет на твой дом, - громким шепотом шипит Евгений, выпрямляясь и неспешно обхватывая рукоять смертоносного меча, торчащего из груди его брата.
- Е.. Евгений? – с сомнением, преодолевая заикание и крик, произносит Руслан, уже начиная пятиться.
- Чума придет на твой доооом!!!! – вопит безумец, с силой выдирая оружие из трупа поверженного богатыря. Меч явно тяжелый и был плотно загнан в тулово витязя: настолько, что Евгения заносит в сторону и он падает на многострадальный книжный шкаф, который жалобно скрипит и покачивается.
Воспользовавшись секундным замешательством, Руслан захлопывает дверь в комнату и рывком достигает входной. Он уже успел уронить свои лохмотья, впопыхах находит свою истертую обувь, косо напяливает ее и дергает за ручку – не поддается, ключей в замке нет, путь отрезан. Евгений же, создавая все больше и больше шума, вот-вот должен появиться с булатным орудием наперевес. Почти в судороге Руслан бешено шарит по прихожей в поисках ключа, роняя и переворачивая все, что можно. В следующую секунду дверь в комнату, где пал Рогдай, почти отлетает, из нее выскакивает обезумевший рыцарь, махая перед лицом окровавленным лезвием, на его лице по-прежнему безумная широкая улыбка, как только его искрящие сумасшествием глаза находят Руслана, он говорит:
- Чума придет на твой дом. – сказано это столь безынтонационно, почти апатично и в то же время четко и ясно, что Русланова душа уходит в пятки, он будто чувствует, как волосы на его голове седеют.
Неожиданно что-то щелкает у него в голове после услышанной в очередной раз фразы маньяка. Очень быстро и невероятно сосредоточенно он разворачивается к входной двери, почти автоматически находит щеколду и проворачивает ее, просто не думая о том, что за спиной у него человек с мечом. К счастью, дверь сразу поддается, Руслан чуть ли не выпрыгивает из квартиры смерти, острие меча проносится в миллиметре от его уха, он пригибается и, спотыкаясь, выбегает на лестничную площадку, ни разу не оглядываясь. В несколько махов преодолев два этажа, Руслан останавливается перевести дух. Смотря в щель между перилами и пролетами, он видит входную дверь квартиры, из которой только что смылся, едва уцелев. Ему открывается самое пугающее зрелище из всех, когда-либо им увиденных: дверь плотно закрыта. Это наводит на странную мысль, от которой его бросает в дрожь: «Хаос не хочет вырваться на свободу, но он неизбежно стремится к этому». «Он разрастается, распространяется…чума придет на твой дом.» - думает Руслан.
По прошествии нескольких секунд, убедившись в отсутствии преследования и угрозы, задавшись вопросом, что только что произошло и произошло ли что-то вообще, наш герой спускается вниз и выходит из подъезда. На нем чистое белое одеяние, телефон и 3700 лежат в переднем кармане. Мысленно не задерживаясь на пережитых только что событиях, приравняв их к явлению Старого Финна, Руслан идет к нужной автобусной остановке.
Когда он стоя едет в троллейбусе, глядя в окно, телефон опять вибрирует – пришло смс от Олега:
«Жду тебя на месте, потихоньку начинаю квасить))»
Он убирает мобильный обратно в карман и задумывается о том, что пора бы прозондировать почву на тему пополнения запасов медикаментов и провианта. Как правило, он делает это с помощью того же самого сотового: компьютера у него нет, зато есть нужные знакомства. Пока он размышляет об этом, автобус останавливается на светофоре. Перед Русланом разворачивается интересная сцена на другой стороне улицы: это такой участок дороги, на котором остановки по необъяснимым причинам расположены ближе друг к другу, чем все прочие. В данном случае настолько, что преодолеть расстояние пешком можно не просто быстрее и, естественно, куда дешевле, чем на транспорте, но это даже не займет больше 15 секунд, двигаясь относительно средним по частоте и скорости шагом. Собственно, именно такое зрелище открывается Руслану. Перед ним какой-то мужчина, одетый достаточно тепло для летнего зноя (уж кто бы говорил): на нем легкая ветровка поверх рубашки с длинным рукавом, в руках его портфель. По всему видно, что наш герой имеет удовольствие лицезреть типичного офисного сотрудника, чье поведение, однако, совсем нетипично.
Несмотря на то, что троллейбус Руслана стоит в ожидании на, пожалуй, самом долгом светофоре из существующих, регуляция движения на противоположной стороне проистекает как-то иначе: транспортные средства активно движутся по полосе, не исключая тех же самых автобусов. В настоящий момент один как раз остановился у первой из двух остановок на крохотном расстоянии друг от друга – в автобус входит мужчина в ветровке. Поскольку никого другого на остановке нет, автобус быстро возобновляет движение, но, не успев набрать скорость, он будто бы от неожиданности резко останавливается и даже подскакивает, двери открываются, кто-то выходит. Автобус движется дальше, и Руслан видит, что типичный офисный сотрудник стоит на остановке, вышел именно он. Однако на этом странности не заканчиваются: наркоман в белом видит, как Т.О.С. поправляет галстук, поворачивается и идет к предыдущей остановке, останавливается там и ждет.
Троллейбус Руслана начинает движение, но он успевает увидеть, как к остановке через улицу подходит другой троллейбус, на который как ни в чем не бывало садится мужчина в ветровке. К сожалению, кульминации зрелища ему уже не застать, убийственная интрига остается неразрешенной: «Выйдет ли Т.О.С. на следующей? Оставайтесь с нами!» Руслан доезжает до нужной ему остановки, успевая подумать о том, что с университетским товарищем много денег тратить не стоит, да и зависать чересчур надолго, пожалуй, тоже.
Когда он выходит из салона, натыкается на, как он сразу решает, очередное странное и\или вычурно-аллегорическое зрелище: перед ним на скамейке сидят слева-направо: бабушка, молодая женщина и маленькая девочка. Все три сидят в одинаковых позах, уперев подбородок в руки, упертые в колени. Все три одеты схожим образом: в одежду, по виду напоминающую древнерусскую. Девочка – явно с какого-то школьного спектакля по дисциплине «Народное творчество», женщина – словно сотрудник стилизованной под эпоху закусочной, а бабушка – будто бы древний житель из того самого времени, когда подобное одеяние было в ходу.
Руслан невольно задерживается перед ними, не в силах отвести взгляд: троица даже дышит, кажется, синхронно, он вновь почти картинно встряхивает головой. И снова очередное видение демонстрирует свою стойкость. Девочка на правом краю скамейки произносит:
- Я умерла.
- Я ее убила, - говорит женщина слева от нее.
- А я спала, когда она убила ее, и проснулась, когда уже было поздно, буквально через секунду после рокового момента.  – подытоживает старуха.
Руслан завороженно смотрит на троицу, и вдруг откуда-то дальше по улице раздается:
- Люда! Чего ты ждешь?! А ну быстро сюда! – девочка бойко спрыгивает со скамейки и бежит на голос, однако оглянулись на оклик все три женщины в схожих одеяниях.
Руслан следит взглядом за бегущей в причудливом древнерусском сарафане девочкой, а когда переводит его обратно на скамейку, обнаруживает на ней только старуху. Более того, ее убранство более чем соответствует привычному облику современных бабушек. Она просто сидит на скамейке, невидящим взглядом вперившись в асфальт. Наш герой продолжает свой путь к «Черномору».
Когда искомый бар достигнут, Руслан почти не верит той легкости, с которой ему удается войти внутрь, забыв о том, что он помылся и переоделся. Он задерживается на входе несколько секунд, вспоминая об этом, но воспоминание не приносит облегчения, а вызывает дрожь. На периферии сознания Руслан начинает чувствовать приближающуюся ломку, от этих ощущений его отвлекает вибрирующая в кармане раскладушка. Когда он достает ее, читает сообщение:
«Че встал-то?)»
Машинально Руслан окидывает взглядом заведение и видит поднятую руку сидящего в дальнем углу улыбающегося университетского товарища. Он поднимает свою в ответ, тоже улыбаясь, и направляется к столику Олега. Когда Руслан усаживается напротив старого приятеля, замечает, что тот уже изрядно набрался:
- Привет! <ик!> - радостно произносит Олег, смотря на него слегка окосевшим взглядом и протягивая руку. Руслан пожимает ее и отвечает:
- И тебе привет.
- Ну! <ик!> Как жизнь молодая-то?  - весело говорит Олег.
«Ну, как тебе сказать, за два года, что мы не виделись, я успел подсесть на героин, распродать почти все имущество и переехать в однушку в здании под снос за приемлемую  для меня низкую ежемесячную плату. У меня нет никакой личной жизни, я полностью рассорился со всеми родственниками, живу отчасти на пособие по безработице, отчасти – на подработки, не требующие хорошей трудовой книжки, да и вообще особо ничего не требующие. А ты как, бро?» - думает Руслан, но вместо этого говорит:
- Потихоньку, в целом неплохо. Сам как?
- Эээх… - тяжело вздыхая, начинает Олег, - прежде чем тебя грузить, позволь сначала заказать тебе выпить, чтобы мы были, так сказать, на равных, а? Я угощаю.
Первым инстинктом Руслана, как ни странно, оказывается желание вежливо отклонить предложение товарища, но наркоманский прагматизм, да и вообще общая меркантильность вовремя дают о себе знать: в конце концов, у него осталось всего 3700. Поэтому он говорит:
- Конечно, это мне по душе. – улыбается он.
- Вот и отличненько! – отвечает Олег и машет официанту. – Уважаемый, поди сюда, пожалуйста!
Олег не мелочится и заказывает два «ерша», Руслан, вспоминая свои трудные отношения со спиртным, хочет что-то сказать, но его останавливает мысль «дареному коню в зубы не смотрят». Официант удаляется, Олег произносит:
- Помню-помню, что у тебя с алкоголем всегда были нелады, но, поверь, тебе понадобится топливо, чтобы меня выслушать <ик!>. И да, не стану скрывать, именно за тем я тебя сюда и позвал: мне нужно кому-то выговориться. Подозреваю, что хотя бы частично ты сможешь меня понять, учитывая, что приехал в бар в столь ранний час посреди рабочего дня.
И правда, Руслан смотрит на настенные часы (своеобразная шутка: «прочитать» их в состоянии только относительно трезвый человек, поскольку все стрелки и цифры сильно изогнуты). Сейчас два часа дня. «Какой насыщенный день!» - невольно думает наш герой.
- Эй! <ик!> - произносит Олег и щелкает пальцами перед лицом задумавшегося Руслана, тот вздрагивает от неожиданности. – Проснись, друг! Ты же еще даже не выпил со мной!
После этой реплики официант подносит два «ерша» на подносе и удаляется. Фраза «хорошего вечера» или «наслаждайтесь отдыхом» не звучит. Возможно, ввиду ее неуместности, а, возможно, как часть этикета сотрудников питейных заведений: «дневных посетителей не осуждаем, но и не поощряем – с их жизнью явно что-то не так». Задумавшись об этом, Руслан вновь «уплывает» и вновь очухивается по щелчку пальцев Олега.
- Эй! Будем? – как бы приглашая, поднимает бокал бывший одногруппник, вернув внимание товарища.
Руслан молча кивает, поднимает свой бокал, они чокаются и отпивают. Олег, сделав глоток в два раза больший, чем Руслан, осушает добрую половину кружки. Наш герой сразу чувствует, как напиток ударяет в голову и непроизвольно щурится, встряхивая головой (как он делал за сегодня уже не раз). Олег же громко причмокивает от удовольствия, с громким стуком опускает стакан на стол и говорит:
- Что ж, «как сам?», говоришь? Признаться честно, брат, не очень, прямо скажем, совсем. – и он замолкает, уставившись невидящим взглядом на стол.
- А что у тебя случилось? – произносит Руслан. Олег поднимает глаза и пару секунд пристально на него смотрит.
- Когда я был маленьким, - неожиданно начинает он, - у меня был воображаемый друг, только это был не совсем воображаемый друг, скорее, несколько усовершенствованная, идеальная версия меня.
Руслан внимательно слушает, невольно вспоминая о Старом Финне, Олег прерывается, чтобы отпить, и продолжает:
- В общем, с годами он никуда не девался и становился все реальнее и реальнее, в том смысле, что его влияние, некий вес, было все ощутимее. Разумеется, отчасти я сам повинен в этом. Всякий раз, стоило мне ошибиться, сделать что-то не так, да и даже так, он был тут как тут – демонстрировал свое превосходство. Знаю, это может показаться шизой, но я действительно его видел, вижу.  – Олег снова прикладывается к бокалу и осушает его, Руслан делает небольшой глоток из своего, не сводя глаз с говорящего.
- В какой-то момент я решил пойти на принцип: вместо того, чтобы убиваться самоуничижением, я стал протестовать – поступать прямо противоположно тому, как поступил бы тот, кем я хотел бы быть. И вот моя жизнь превратилась в калейдоскоп неправильных решений. Уничтожив то немногое, что успел построить, я <ик!> к своему величайшему разочарованию стал видеть его постоянно. Он и сейчас рядом, мучает меня.
- Ты хочешь сказать, что действительно видишь кого-то, кого здесь нет? – медленно спрашивает Руслан.
- …<ик!> не совсем, - отвечает Олег, поднимая руку в воздух, чтобы привлечь официанта. – Скорее, чувствую и могу увидеть, если захочу. Ясное дело, что я не хочу, но <ик!> сам понимаешь, как это бывает. – подходит официант. – Мне, пожалуйста, повторения, а моему другу…
- Мне ничего, спасибо, - говорит Руслан, и официант уходит. – С чего ты решил, что я понимаю?
- Ну, как же! – отвечает Олег, - ты же мне сам рассказывал в университетскую пору про этого… как его… - душа Руслана уходит в пятки. – Старого Финна, о!
Непроизвольно Руслан хватается за край стола, словно чтобы не упасть. Его сердцебиение учащается и дыхание сбивается.  Рядом с ним на угловом диване бара «Черномор» возникает Старый Финн, как-то материализуется из ниоткуда в одночасье. Руслан и Олег смотрят друг другу в глаза в молчании, дает о себе знать бич каждого второго наркомана – паранойя:
- Понимаешь, что тут происходит? – шепчет Старый Финн, парень в поварском колпаке, хотя видеть и слышать его может один лишь Руслан. – Сейчас он скажет, что ему нужно что-то пожестче выпивки, какое-нибудь ультимативное неправильное решение, он спросит тебя о том, где достать дозу. И ты знаешь, что это ловушка. Он влип, его прижали, и он должен кого-нибудь сдать.
Наш герой в смятении и тревоге замер, слушая свою галлюцинацию, ядовитый страх и подозрительность захватили его сознание, так что он не сразу реагирует на «потерявшего» его Олега:
- Эй! Эй, Хьюстон! Прием! – щелкает пальцами бывший одногруппник.
- Да-да, я тут! – очухивается Руслан. – Так когда, ты говоришь, я тебе все это рассказывал?
Официант подносит еще одного «ерша», ставит его перед Олегом и удаляется.
- А! Ну, как его! <ик!> Помнишь, ну, на первом курсе у нас был курс популярной психологии?  - поднимая бокал, произносит старый знакомый.
Руслан задумчиво молчит, пока тот делает очередной щедрый глоток ядовитого пойла, а потом вспоминает:
- Точно-точно, кажется,  помню! На первом занятии мы должны были написать сочинение, по типу школьных… о том…
- «Кем я хотел бы быть»,  - заканчивает  Олег, громко заглотнув внушительную порцию пива с водкой. В глазах Руслана брезжит озарение, переходящее в задумчивый взгляд сквозь время, отсутствующим голосом он произносит:
- Мы разговорились, и я рассказал тебе о нем, моем… воображаемом друге, - почему-то это становится настоящим потрясением для нашего героя: пробыв два года в некоем героиновом забытьи, он забыл о том, что Старый Финн был с ним давно, всю его жизнь. Вероятно, раньше его образ не был столь явным, но все же он был.
Снова щелчок пальцами перед глазами:
- Эй! Куда ты вечно <ик!> проваливаешься? – внезапно внимание Руслана переключается на его университетского товарища, паранойя вместе с парнем в поварском колпаке уходит.
- Ты бы не пил так много, дружище, - говорит он Олегу, наблюдая стремительное падение уровня жидкости в стеклянном сосуде приятеля.
- Да… что уж там, - как-то отстраненно отвечает тот.
- Так зачем именно ты меня сюда позвал? – спрашивает Руслан.
- … ДА! Точно! – «просыпается» уже заплывший одногруппник. – Руслан, надеюсь, ты не обидишься, но я знаю о твоих вредных привычках <ик!> - говорит он, слегка понизив тон.
Тревога снова пронзает стрелой все тело Руслана, слова Старого Финна прокручиваются в голове, как трек на повторе, но отчего-то он знает, что тревожиться не о чем. Он отбрасывает эти мысли и обращается к Олегу:
- В этом я тебе не помощник. – университетский товарищ недоуменно на него глядит и как-то откидывается на спинку дивана, пальцами слегка отодвигая почти осушенный бокал.
- Я же даже <ик!> не сказал, что мне нужно.
- Очевидно, ты сейчас переживаешь не лучшие времена. Я знаю, поскольку сам не в лучшей форме. Чего бы ты ни хотел, связанного с моими «вредными привычками», в этом я тебе не помощник.
Олег какое-то время молчит, смерив его взглядом, а потом говорит:
- Что ж, я хотел этого избежать. – рукой он лезет в карман своих брюк, с вновь нарастающей тревогой Руслан ждет, что будет дальше. Олег быстрым движением с негромким стуком кладет на стол перед собой гранату. Настоящую боевую гранату, зеленоватую и бугристую, с чекой и всеми делами.
Руслан отпрянул, его голову заполонили глупые вопросы, один из которых он все же не смог сдержать:
- Олег, что это?
- Это? – как бы не сразу понимая, о чем речь, спрашивает тот. – Это мой билет на экспресс прямиком в ад.
Несмотря на количество выпитого, голос бывшего одногруппника кажется теперь почти трезвым. 
- Тебя не интересует, почему я знаю что-либо о тебе? Почему нашел тебя сейчас и позвал, откуда знал, что ты будешь доступен? Тебя ВООБЩЕ НИЧЕГО НЕ СМУЩАЕТ?! – кричит Олег, отчего Руслан вздрагивает, невольно косясь на лежащую перед ним гранату.
В баре «Черномор» в это время суток крайне мало людей, кажется, всего один официант, по совместительству бармен, и, возможно, кто-то на кухне. Сейчас, после крика Олега, Руслан слышит, как единственный посетитель, находившийся в другом конце заведения, с шумом покидает его через главный вход, официанта не видать, музыка по-прежнему играет, но при этом стало необыкновенно тихо.
Руслан не знает, что говорить, напряженно он глядит на Олега, с необыкновенной трагической серьезностью глядящего на него. А потом Олег запрокидывает голову и смеется:
- Конечно, нет! Конечно, не смущает! С чего бы! Хахахах!
- О чем ты говоришь?! – недоумевает Руслан.
- Я нарисую тебе картину, некий образ, метафору, если хочешь. Ты же ведь любишь метафоры? Мы все тут их любим, не так ли?! – говорит он, обращаясь куда-то в воздух.  – Так вот,  Руслан, представь себе огромный отель с тысячью комнат. В каждой комнате есть постояльцы, их туда размещают, за ними ухаживают и обеспечивают им комфортное пребывание. Представил? – Руслан молча кивает, в его глазах застыл страх. – Так вот, кто обеспечивает этот самый комфорт? Правильно! Персонал! Горничные и коридорные, их имен никто не знает, а лиц даже не помнит, они всего лишь служат своей функции, всего лишь являются частью рабочего механизма. Но, видишь ли, у этого самого персонала тоже есть воля, тоже есть стремление быть замеченными! И что им приходится делать? Правильно! Им приходится выделяться, выпрыгивать из своей роли!
Руслан уже ничего не понимает, думая только о гранате, все это время лежащей на столе.
- Но даже тогда! – продолжает Олег. – Даже тогда они всего лишь остаются частью рабочего механизма и служат своей функции! Понимаешь? Бунта не может быть! Его нет! И постояльцы на самом деле не привилегированны! Они тоже играют свою роль, и только!
Руслан рывком бросается вперед и хватает гранату, Олег даже не пытается ему помешать и начинает громко смеяться. Руслан успевает вскочить возле стола с гранатой в руке и вдруг понимает, что все это не имеет никакого смысла. Он безвольно роняет смертоносный снаряд на пол бара и возвращается на свое место, готовый выслушать бывшего университетского товарища. Олег смотрит на него, заканчивая смеяться, тыльной стороной руки вытирает выступившие слезы и говорит:
- Когда ты понимаешь, что всего лишь часть истории, осознаешь, что не отвечаешь ни за что. История сама себя рассказывает, а мы все – всего лишь коридорные, даже те, кто живет в роскошных номерах люкс. Как ты.
Руслан серьезно на него смотрит и говорит:
- Я – главный герой?
- Лучше! – отвечает Олег. – Ты – главный герой истории, у которой не будет конца.
- Не будет?
- Не будет.