Взгляд - седьмая глава

Когда Стив проснулся, айг и Яна уже ждали его. Найдя в рюкзаке завалявшийся сухарь, он запихал его в рот и медленно жевал, запивая глотками холодной воды.

Стив тянул время. Ему не хотелось идти, не хотелось, чтобы их удивительное путешествие закончилось. Ещё вчера вечером он ощущал неясную тревогу, а сейчас она превратилась в осознанный страх новой жизни. Внезапно Стив понял, что ему нравилось жить ожиданием будущего, мечтать о нём, но к самому будущему он не был готов. Сердце учащённо билось. 

– Стив! – позвал его айг. – Давай скорее, осталось совсем немного.

Стив закинул рюкзак за спину, нехотя поднялся и поплёлся за айгом и Яной вверх по склону. Подниматься было нелегко, ему казалось, что они идут слишком быстро. Через полчаса упорного подъёма по каменистой земле они оказались на гребне огромного земляного вала, насыпанного вокруг Реки. Внешняя его сторона была пологой и заросшей травой, а внутренняя, обращённая к Реке, крутой и обрывистой. К счастью, совсем рядом вниз вела узкая каменная лестница.

Масштабы увиденного поразили воображение Стива, никогда ещё он не видел столько крови. Он даже представить себе не мог, что крови может быть так много. Это была не река, это была Река, по меньшей мере в десять миль шириной. Целый океан крови. Над Рекой стоял бледно-розовый туман, и даже небо над ней казалось розовым. Стив всматривался в противоположный берег Реки Боли, но не мог разглядеть ничего кроме странных образов, которые расплывались при попытке сфокусировать на них взгляд. От напряжения у него начали слезиться глаза.

– Я ничего не вижу!

– Ты не видишь, не потому, что твои глаза не видят, ты не видишь потому, что твой мозг, твоё сознание не знает с чем встретилось. Ты воспринимаешь мир через органы чувств, но что если я скажу, что всё вокруг – лишь иллюзия и игра воображения? Однако ты веришь своим чувствам, потому, что других у тебя нет. Человек воспринимает мир эгоистично – сравнивая ощущения с теми, что он уже испытал. Но что, если ты увидишь нечто, не имеющее ничего общего с твоим миром, и тебе просто не с чем будет сравнить? Твоё сознание, получив образ, не сможет его понять и, чтобы не сойти с ума, заменит его знакомым образом или проигнорирует.

– И что же там? – с трепетом спросил Стив.

– Иной мир, – ответил айг, – мой мир. На той стороне реки всё иначе, привычные тебе понятия не имеют смысла. Ничего, что ты знаешь, не имеет смысла.

– Значит ты не из Нижнего Мира?

– Нет. Мой мир не имеет с Нижним Миром ничего общего, кроме границы.

– Но ты же сказал в самом начале!

– Я слукавил. Впрочем, моё тело принадлежит Нижнему Миру, так что в некотором смысле, я сказал правду.

– Какой он, твой мир? Расскажи о нём.

– В вашем мире около пяти тысяч языков, я знаю их все, но ни на одном из них не смогу подобрать слова, чтобы описать мой мир, объяснить кто мы. У вас просто нет нужных понятий.

Увидев написанное на лице Стива недоумение, айг продолжил:

– Ну, хорошо, представь мир на плоскости, в нём всего два измерения, и живущие в нём существа не знают о третьем. В их мире его попросту не существует. А теперь, если ты поставишь руку над их миром, она отбросит на него тень. Она ни что иное, как проекция твоей трёхмерной руки на их двухмерный мир. Но самое интересное, что для его обитателей между тенью твоей руки и истинно двухмерными объектами их мира не будет никакой разницы. Если ты слегка шевельнёшь ею, тень сразу же изменит свою форму. Сама же твоя рука не изменилась, изменилась лишь её проекция. В их мире это будет казаться магией с нарушением всех законов природы. В твоём привычном трёхмерном мире это могло бы выглядеть как невероятные изменения размеров и формы предметов, скажем,  превращение самолёта в куриное яйцо.

Так вот, Стив, я и есть такая проекция.

– Проекция чего? – выдавил Стив. В горле у него пересохло, руки похолодели, он задрожал.

– Ну, наверное, проекция айга, раз я им назвался, – сказал айг и добавил: – проекция чего-то великого и настолько иного, что я не смогу тебе объяснить при всём желании.   

Айг облизнул губы синим языком.

– Ладно, пошли, осталось совсем немного, – сказал он и взглянул на Стива. – Эй, Стив, с тобой всё в порядке? 

– Угу, – сказал Стив, – просто всё так запуталось...

– Ничего, сейчас всё это не важно.

Айг позвал Яну, которая прогуливалась по плоскому гребню вала, и начал спускаться вниз по каменным ступеням.

«Какие древние исполины насыпали этот вал и проложили русло реки?» – Стив перешагнул очередную ступень. Он не решился спросить у айга, боясь, что тот мог знать ответ на вопрос.

Когда они оказались внизу, Стив вспомнил о том, что его беспокоило последнее время.

– Энжел, – обратился он к айгу, – ты сказал, что взял кровь из реки, но от неё веет холодом, а у Яны тёплая кожа, как у живого человека...

Айг резко обернулся.

– Ты прав, – сказал он, – вся кровь в Нижнем Мире – мертва, но чтобы оживить куклу нужна кровь живого человека.

– Сколько? – спросил Стив, пытаясь не выдать волнение, но у него ничего не вышло. Его голос задрожал, отчасти из-за страха за свою жизнь, отчасти из-за неприятия совершённого айгом.

– Четыре молодые красивые девушки, – сказал айг. – Почему так много? Нужно было очистить кровь от грязи.

– Энжел, ты же сказал, что айги не участвуют в жизни, что вы – всего лишь наблюдатели! – несмотря на равнодушие к людям, ему почему-то было жалко этих конкретных девушек.

– Наблюдатели, – айг показал рукой в сторону реки, – там, в нашем многомерном мире. Но оказавшись на этом берегу, в теле из плоти и крови, я перестал быть сущностью и стал существом, способным творить.

И я создал её.

Разве она не стоила этого, и в конце концов, какая сейчас разница? Я знаю, ты любишь её – разве её можно не любить?  Ты же хочешь быть с ней? Хочешь, чтобы она стала человеком? – он выжидательно смотрел на Стива. – Мы в шаге от бессмертия, сейчас не время и не место обсуждать меня, тем более с позиции человеческой морали.

– Они чем-то провинились? – почему-то ему очень хотелось, чтобы это было именно так.

– Нет, они были самыми обычными людьми, как и ты, – ответил айг. – Возможно, не лучшими, но самыми обычными, я не выбирал их специально. Просто им не повезло.

У Стива всё похолодело внутри.

«Им, значит, “просто не повезло”, а что если и мне просто не повезёт? Что если ему нужна вся моя кровь? Что если...»

Стив на всякий случай пощупал пистолет во внутреннем кармане. 

– А Яна знает, какой ценой ей досталась жизнь?

– Нет, ей и не нужно знать.

Он хотел спросить у айга что-то ещё, но их нагнала Яна.

– Эй мальчики, вы не меня случайно обсуждали? – весело спросила она.

Айг взглянул на Стива.

– Нет, мы с Энжелом вели философские разговоры, – сказал Стив и натянуто улыбнулся.

Вскоре они подошли к гранитному основанию огромного моста. Впрочем, на мост он был мало похож. Скорее он напоминал огромную трассу в полмили шириной, плавно начинавшуюся возле берега и проходившую без всяких опор над поверхностью реки. Его противоположный край, как и всё на том берегу, терялся в неясных образах, перемешанных с туманом.

А всего лишь в миле от него бурлил и кипел, извергаясь миллионами галлонов крови, Кровепад Вечности. Именно там было бездонное ущелье, названное Пропастью Забвения, которое рассекало весь Нижний Мир, а его противоположная сторона, если она вообще была, скрывалась в тумане.

Стив позабыл о своих мыслях и вместе с Яной восторженно смотрел на грозное величие Нижнего Мира.

– Вот мы и пришли, – сказал айг.

Стив вздрогнул, слова айга вернули его в реальный мир.

– Яна, – обратился айг к девушке, – оставайся здесь, а мы со Стивом скоро вернёмся. Пошли Стив, мы быстро справимся.

Стив словно не расслышал его слов и продолжал смотреть на реку.

– Эй, Стив, слышишь меня? – айг тронул его за руку.

– Прости, я немного задумался. Да, конечно, пошли.

Стив взглянул на Яну, словно от неё зависела его жизнь. Они встретились глазами. Яна улыбнулась и нежно укусила его за ухо:

– Не бойся, всё будет хорошо. Я верю в тебя!

– Следуй за мной, – сказал айг и шагнул на мост.

Айг шёл очень быстро, и Стив едва поспевал за ним, стараясь сохранять разумную дистанцию, не слишком приближаясь к нему, но и не теряя его из виду в розовом тумане, который окутал их, едва они оказались на мосту. Чем дальше они шли, тем насыщеннее становился туман.

Стиву не хотелось идти. Он ощущал себя так, словно его вели на казнь. С каждым шагом его наполнял страх неизвестности. Вначале главной составляющей была его жизнь. Стив боялся, что айг убьёт его. Но ведь Яна обещала ему...

«А что если Яна – всего лишь красивая приманка для меня? Что если они с айгом заодно? Что если всё...»

Страшная мысль пронзила его сознание, взорвалась фейерверком где-то внутри черепа. И погасла.

Но вскоре её сменила другая, менее очевидная, но намного более глубокая и опасная мысль. Ещё вечером он ощутил смутное беспокойство, но тогда не понял его причины.

Что-то не сходилось в рассказе айга. Вопросы, словно противные склизкие черви, лезли из щелей его треснувшего спокойствия. Что означало исчезновение смерти? Как это будет выглядеть? Каким будет новый мир, в котором ему предстоит жить?

Айг замедлил шаг.

– Мне кажется, тебя что-то беспокоит, – сказал он.

Стив нервно вздохнул.

– Всё нормально, – сказал он, – просто я волнуюсь. Сколько нам ещё идти?

– Немного. Нам нужно оказаться ближе к середине реки, чтобы течение сразу принесло нашу кровь к кровепаду.

Стив взглянул на свои часы: прошло не меньше меньше пятнадцати минут, как они шли быстрым шагом.

«Господи, скорее бы всё закончилось» – подумал он.

Наконец, айг остановился.

– Пожалуй, мы уже достаточно зашли.

– И что теперь? – упавшим голосом спросил Стив. Он пытался натянуть улыбку, но она сразу же слетела с его лица.

– Дело за малым, нужно смешать нашу кровь.

Айг вытащил из кармана пиджака стеклянную пробирку, нащупал острый волос у себя на голове, вырвал его и, закатав левый рукав, уколол себя волосом в вену. Все манипуляции он проделал с хирургической точностью, словно всю жизнь проработал в клинике.  Потекла прозрачная струйка крови. Айг сразу же подставил пробирку и, когда в ней набралось несколько миллилитров, убрал её и провёл языком по руке.

– На самом деле хватит и одной капли, – сказал он, – но пусть будет на всякий случай. А теперь твоя очередь, Стив.

Айг вырвал новый волос и протянул его Стиву вместе с пробиркой.

– Скорее, у нас мало времени.

Стив вытянул свою руку:

– Возьми лучше сам, я боюсь крови. – Стив лгал, он лишь хотел переложить ответственность на айга.

Но айг отрицательно покачал головой:

– Ты должен сам её пролить.

– Какая разница?

– Не забывай, всё, что ты видишь – лишь образы в твоём сознании, их реальный смысл совсем иной. Представь, что ты расписываешься в банковском чеке. Никто не сможет расписаться в нём, кроме тебя.

– Как будет выглядеть новый мир? – Стив убрал руку. – Как именно произойдёт изменение?

– Хочешь знать правду? – спросил айг.

Стив кивнул.

– Я не знаю, и никто не знает.

– Мы собираемся изменить всё мироздание, а ты даже не знаешь, что нас ждёт в нём?!

– В нём нас ждёт бессмертие, и это главное, что нужно знать.

– Энжел, прости, но я не могу, я боюсь. Что если ты ошибаешься? Что если этот мир окажется совсем не таким, в каком мне хотелось бы жить?   

– У тебя нет выбора, – сказал айг, – твоя жизнь уже никогда не станет прежней независимо от твоего решения. Ты никогда не забудешь то, что увидел и узнал. Сможешь ли ты жить с этим? Но что ещё важнее, частица Нижнего Мира навсегда останется в тебе.

– Что это значит? – спросил Стив.

– Принимай решение! Разве ты не мечтал о бессмертии всю свою жизнь? 

– Не заставляй меня, – сказал Стив, – я же не отказываюсь, я всего лишь хочу знать правду и прошу немного времени, чтобы разобраться…   

– Но у меня нет времени, – ответил айг, тяжело дыша. Каждое слово давалось ему с трудом.

Стив только сейчас обратил внимание на то, что айг выглядел неважно.

–  Энжел, что с тобой? –  испугано спросил он.

–  Кровь... –  выдохнул айг, – её слишком много в этом тумане. Разве ты забыл, что она ядовита для меня?

Стив схватился за голову и сжал пальцами виски. Сознание его металось из одной крайности в другую:  он то хотел немедленно схватить пробирку и закончить процесс, то одёргивал себя и уговаривал подумать ещё немного. Страх неизвестности оплёл его разум белой сырой паутиной.

– Если не хочешь сделать это ради себя, сделай ради неё! – айг показал пальцем в сторону берега. – Я хочу, чтобы вы с ней стали Адамом и Евой нового мира.

Стиву казалось, что ещё немного, и он потеряет сознание.

– Я не знаю... – сказал он и сделал шаг назад

– Ты разочаровываешь меня... – айг закашлялся, – ...а ведь всё так хорошо начиналось.

Внезапно он схватил Стива за грудь и крикнул:

– Сделай это сейчас!

Айг не рассчитал своих сил, его тело стало мягким, как у тряпичной куклы, а хватка слабой. Стив, испугавшись, легко оттолкнул его. Айг сделал несколько шагов назад, оказался на самом краю, оступился и несколько секунд балансировал над рекой.    

– Стив, я не хочу... в иллюзии... – прошептал он и протянул руку. В его расширенных глазах Стив впервые увидел страх, сменившийся удивлением. Стив медлил всего лишь мгновение, но его оказалось достаточно, и айг рухнул вниз.

Или река в этом месте всё ещё была не глубокой, или здесь была отмель, но айг оказался всего лишь по колено в крови. Стив боялся даже предположить из чего было её дно. Он бросился к краю моста и протянул руку, но айг даже не шелохнулся. Стив и сам понял всю бессмысленность своего запоздалого поступка – их разделяло не меньше трёх ярдов.

Много раз в своей жизни он будет снова и снова прокручивать этот момент в памяти, пытаясь понять, что заставило его медлить, почему он вовремя не протянул руку, не схватил айга, позволил ему умереть?

А сейчас он просто смотрел вниз, не имея возможности что-либо изменить, и всё ещё не веря в случившееся. Как в первую их встречу.

Вначале ничего не происходило, а затем спокойная поверхность Реки словно ожила, кровь вокруг айга стала образовывать щупальца. Потоки крови устремились вверх по телу айга. Они проникали сначала под одежду, затем под кожу, словно черви паразиты из фантастических фильмов, отслаивая и растворяя её, расщепляли его ткани на волокна.

У айга не было мимических мышц, и по его лицу не было видно, что он чувствовал, всю испытываемую им боль, если, конечно, он её ощущал. Его холодные глаза смотрели на Стива, они словно говорили, что его боль – ничто, по сравнению с тем, что ещё предстоит испытать ему. Струи крови, словно сеть кровеносных сосудов, уже обвивали голову айга; открытые участки его тела были испещрены расползающимися язвами; кожа слазила с него, обнажая мышцы и сухожилия.

– Энжел! – крикнул Стив. – Как же я вернусь? Как мне открыть дверь?

Он не особо надеялся на ответ, но айг всё же ответил:

– Ты есть дверь... – он не успел закончить, как его голос превратился в шипение, словно в магнитофоне зажевало плёнку, его голова запрокинулась, и из раскрытого рта вырвался вверх фонтанчик крови. Не его айга – прозрачной, а ярко алой – человеческой. То, что не успело раствориться, развалилось на куски и осело в бурлящую реку, окружённое клубами белого пара. За несколько минут от айга не осталось ничего, кроме одежды, которую быстро унесло течение. 

Стив поднялся с колен. «Ну вот и всё», – его мечты о бессмертии растворились вместе с айгом. На мгновение ему стало страшно, но он не позволил этим мыслям захватить свой разум. Сейчас главным было сохранить ту жизнь, которая у него ещё есть. 

«Нужно выбираться из этого ада.»

Стив бежал по мосту в сторону берега и просил всех святых, чтобы это был ближайший берег. Впрочем, если верить айгу, на ту сторону он бы всё равно не попал. Его уже тошнило от навязчивого привкуса крови на языке.   

По его ощущениям прошла целая вечность, а берега всё не было. Напрасно он всматривался: всё вокруг выглядело одинаково в густом кровавом тумане. Холодный липкий ужас начал карабкаться по его позвоночнику.

«Неужели я бегу не в ту сторону и погибну здесь, вот так?»

Наконец, Стив разглядел неясные основания моста и берег уходящий в вал, внезапно вынырнувшие из розовой пелены. Едва не обезумев от счастья, он побежал ещё быстрее и остановился, только когда под его ногами оказалась каменистая земля.

Упав на землю и немного отдышавшись – его лёгкие болели от перенапряжения – Стив снова поднялся и увидел Яну.

– Где Энжел? – спросила она.

Стив опустил глаза, его всего трясло.

– Он... погиб... – собственный голос показался ему чужим. 

– Ты убил его? – Яна сделала несколько шагов назад. 

– Нет! Яна, это был несчастный случай! 

 «Или самоубийство», – почему-то ему хотелось думать об этом именно как о самоубийстве.

– Я не верю тебе!    

Стив шагнул к ней.

– Я всё объясню!

– Не приближайся ко мне! – Яна шагнула назад, – почему вы, люди, разрушаете всё, к чему прикасаетесь?!

– Прости, я правда не хотел, чтобы всё так случилось, – Стив размазывал слёзы грязными руками. – всё было слишком неожиданно, и я испугался. А теперь я не знаю, что мне делать!

У основания ближайшего холма открылась дверь. Она стояла искажающим перспективу прямоугольником на поросшей хилой травой земле, и в её проёме Стив узнал свою комнату.

– Энжел обещал показать мне ваш мир, показать рассвет и Солнце, я должна их увидеть! – с обречённостью сказала Яна и бросилась к двери.

– Яна! – крикнул Стив и бросился за ней. – Тебе нельзя в наш мир! Ты погибнешь!

Он бежал быстрее, но она была ближе к двери. Он не успел. Они практически вместе пересекли дверной проём и оказались в его квартире. Стив схватил её за талию и хотел уже вышвырнуть обратно, но в этот момент дверь закрылась и исчезла.   

Было раннее утро, и сквозь грязные окна его единственной жилой комнаты светили первые лучи восходящего Солнца. 

– Как красиво! – успела сказать Яна. 

Она несколько раз глубоко вдохнула словно ей было нечем дышать, её глаза удивлённо расширились, затем её лицо исказила гримаса, взгляд застыл, латексная кожа натянулась и лопнула, она надломилась, и из неё хлынула кровь. Кукла стала разваливаться у него в руках. Стив невольно выпустил её, и груда окровавленного мусора, ещё секунды назад бывшего прекрасной девушкой, рухнула к его ногам.   
 
Стив не смог не отметить то, с каким изяществом она была сделана: кости из легчайшего фарфора, покрытого белой глазурью, каучуковые мышцы, прозрачные сосуды из тонкого гибкого пластика, перламутровые зубы, стеклянные глаза со зрачками из лепестков слюды, сапфировыми радужками и молочно-белыми опаловыми белками. Даже внутренние органы были воспроизведены из различных материалов с высочайшей степенью правдоподобности. Единственное, что осталось неизменным, – её волосы, они были натуральные – человеческие.   

От запаха крови у Стива закружилась голова, ему стало плохо, он едва успел сделать несколько шагов в сторону кухни, как его стошнило прямо на пол. Опасаясь потерять сознание, Стив кое-как добрался до раковины и, открыв кран с холодной водой, сунул голову под струю. Холод и шум падающей воды привели его в чувства. Он прополоскал рот и стал жадно пить воду. Наконец, он почувствовал себя лучше.      

Окинув взглядом останки куклы, Стив к своему удивлению обнаружил, что не особенно сожалеет о Яне. Когда она была живой девушкой, он, возможно, был действительно влюблён в неё, но сейчас перед ним лежала всего лишь разбитая кукла, в которой не было ничего человеческого, кроме насквозь пропитавшей её крови. Сейчас она была уликой, от которой нужно избавиться как можно скорее.  Вот какие мысли владели в этот момент Стивом. 

Он снова ушёл на кухню и вернулся с парой латексных перчаток и несколькими мусорными пакетами. Надев перчатки, Стив принялся собирать обломки куклы и аккуратно складывал их в пакеты. Закончив с этим, он нашёл несколько старых простыней и стал собирать разлившуюся кровь. На это ушло намного больше времени и простыней, чем он изначально предполагал. Раньше он никогда бы не подумал, что убрать четыре литра крови и отмыть её следы окажется такой нелёгкой задачей.

Наконец, к вечеру всё было убрано. Стив снял с себя испачканную одежду, свернул её, сложил в пакет, туда же отправились перчатки и прочие вещи, принимавшие участие в уборке. После чего он залез в душ и долго отмывал себя от грязи и пыли Нижнего Мира. Когда стемнело, он вынес пакеты по одному и выбросил их в разные мусорные контейнеры.