Брат семи сестёр или средство от немоты

Руслан Цвиткис

Жил некий царь, и было у него
Семь дочек и один сынок всего.
Царица-мать лелеяла детей
Средь их забав и всяческих затей.
Вот как-то стали дети так шуметь,
Как будто начал сильный гром греметь.
Кричат они, поют, свистят, вопят
И, несмотря на поздний час, не спят.
Мать не смогла найти ничьей вины
И не смогла добиться тишины.
Уставшая за несколько часов
От неумолчных детских голосов,
Царица так сказала детям всем:
- Хочу, чтоб замолчали вы совсем!
Сказала так в недобрый час она -
И разом наступила тишина.
Болезнь случилась или волшебство-
Не говорили дети ничего.
Всех восьмерых сразила немота,
И было это, видно, неспроста.
Прибывшие со всех концов земли,
Врачи бессильно руки развели.
И знахари и даже колдуны
Тут были недостаточно сильны.
Сокровища царицы и царя
В борьбе с бедой расходовались зря.

***
Но вот царица видит вещий сон.
Ей снится витязь, и вещает он:
- Когда-то был я молод и силён,
Имел детей, был счастьем наделён
И, вправду говорю, не в похвальбу -
Вступал бесстрашно с нечистью в борьбу.
Но как-то встретил на беду свою
Двенадцатиголовую змею.
Я ей срубил одиннадцать голов
И вдруг услышал что-то, вроде слов.
Прислушался: да, это впрямь слова
Двенадцатая молвит голова:
- Ах, витязь, опусти свой грозный меч,
А лучше ты мою послушай речь.
Я вижу, ты в сражениях мастак.
Ведь это так?
И я ответил:
- Так!
- А, если так, - продолжила змея. -
То знай: тебе добра желаю я.
Разящий меч свой в ножны положи.
Волшебный дар мой примешь, ты скажи?
Боишься, что ли? Ты, быть может – трус?
И я змее ответил:
- Не боюсь!
Давай скорее дар волшебный твой,
С последней оставаясь головой.
Но если я твой дар не похвалю,
То голову последнюю срублю.
Заскрежетала страшно чешуя,
И стала на глазах расти змея.
Уже огнём горит под ней трава.
Вторая появилась голова
И третья. Вот опять змея грозна:
Двенадцатиголовая, она
Со всеми головами надо мной!
Я ж в миг единый стал совсем иной:
Я вдруг лишился тела своего.
Теперь я - сон, и больше ничего.
Змея же продолжала говорить:
- Дары такие я люблю дарить,
Хоть люди получать не любят их.
Мой дар коснётся правнуков твоих.
Скуёт молчанье детские уста.
Непобедимой будет немота.
Их матери тогда приснишься ты
И скажешь:
- Средство есть от немоты,

***
Пусть царь-отец начнёт скалу долбить,
Чтоб воду в глубине скалы добыть,
Трудов не устрашившись и невзгод.
Ему даётся сроку ровно год.
А если к сроку воду не найдёт -
К змее навек он в рабство попадёт.
Огонь во льду пусть брат семи сестёр
Отыщет, коли ум его остёр;
А не успеет за год он - тогда
Рабом змеи он станет навсегда.
И третье. С дочерями пусть за год
Цветник взрастит царица у ворот.
И пусть взрастает в этом цветнике
Зелёных семь цветков на стебельке.
А если безуспешно год пройдёт -
Тогда и мать, и дочек рабство ждёт.
Когда в скале отыщется вода,
Когда огонь родится изо льда,
И вырастут зелёные цветы -
Тогда спадёт заклятье немоты
И возвратится прежний облик мне.
- Так витязь говорил в чудесном сне.

***

Царица пробудилась ото сна
И рассказала детям всё она,
Затем царю поведала свой сон.
Был тот рассказом этим потрясён.
И царь сказал:
- Отправлюсь в горы я.
Забьёт из камня чистая струя,
И я вернусь с победою домой.
Тогда и счастье в дом вернётся мой.
И тут же в дальний путь собрался он.
Шёл долго и пришёл на горный склон.
Царь стал скалу замшелую долбить,
Чтоб воду в глубине скалы добыть.
Трудился он без отдыха и сна.
Прошла зима, за ней прошла весна;
За летом осень шла в туманной мгле,
Но царь не отыскал воды в скале.
Он от змеи детей спасти не смог.
Остался только час, и минет срок.
И вдруг над самой царской головой
Раздался ветра яростного вой.
Шла туча там лохматая. Она
Была для взора царского страшна.
Но царь сказал:
- Какая красота!
Какая мощь! Не туча, а мечта!
И вдруг, перекрывая ветра вой,
С небес раздался голос громовой.
Сказала туча:
- Прежде из людей
Не замечал никто красы моей.
Ты - первый. И тебе я помогу.
Да будет горе твоему врагу!
Тут яркий свет прорезал тучи мглу,
И молния ударила в скалу.
И в глубине скалы в тот миг возник,
И стал журчать светящийся родник.
А там, где проложила путь вода,
Росли дубравы и паслись стада.

***
А в это время брат семи сестёр
В скитаниях до крови ноги стёр.
Пытался он дойти до той страны,
Где лёд с огнём таинственно дружны.
Напрасны были поиски его,
Ведь он не мог спросить ни у кого,
Где эта недоступная страна
И вправду ли на свете есть она.
Хоть за год он всю землю обошёл,
Огонь во льду ни разу не нашёл.
Вот мальчик с наступленьем холодов
Вступил в суровый край снегов и льдов,
Где только ели чахлые росли,
Склонив печально ветви до земли.
Но не было огня во льду и здесь.
Подумал мальчуган, замёрзший весь:
«Что делать мне? Устал я и продрог.
Остался только час, и минет срок».
Ах, как на сердце было тяжело!
И вдруг ладошку что-то обожгло…
А это зайчик солнечный скакал,
Резвясь меж гладких льдин, как меж зеркал.
И понял брат семи сестёр тогда:
«Побеждена змеиная беда!»
И стал поспешно складывать костёр
Из хвойных веток брат семи сестёр.
Вот зеркала слегка он повернул,
Тотчас на хвое яркий свет блеснул,
Вот задымились, вот уже горят--
Успел семи сестёр любимый брат!

***
Весь год царица вместе с дочерьми
Трудилась пред дворцовыми дверьми.
Росли цветы, пленяя красотой:
Вот – красный, рядом - жёлто-золотой;
Оранжевый, волшебной красоты.
Но не росли зелёные цветы!
Вот, голубой, вот, синий рядом с ним
(За аромат он многими ценим).
А вот и фиолетовый, а там -
И чёрно-белый. Счёту нет цветам.
Вот в крапинку, в полоску расцвели –
Зелёные упрямо не росли.
Но, хоть порою было им невмочь,
Трудились сёстры с мамой день и ночь.
Но холодает. Снег лежит вокруг.
Пропали все труды прилежных рук.
И нет цветов зелёных у дверей.
А время мчится всё быстрей, быстрей…
И рабства тень ложится на порог:
Остался только час, и минет срок.
И вдруг с далёких гор течёт вода,
И нет вокруг ни снега и ни льда.
В скале рождённый молнией родник
Жизнь возвратил в оттаявший цветник.
И снова распускаются цветы
Всё той же небывалой красоты.
Но вновь зелёных нет, ни одного.
Но что за дым вокруг и отчего?
Дым не простой клубится у земли:
Рождённый льдом костёр горит вдали.
Лишь этот дым коснулся лепестков -
Вмиг расцвели зелёных семь цветков!

***
Уже в скале отыскана вода,
Уже огонь родился изо льда,
И выросли зелёные цветы -
И больше нет заклятой немоты!
Вот, царь-отец вернулся, а за ним
И брат семи сестёр пришёл к родным.
Брат с сёстрами весёлою гурьбой
Поют и говорят наперебой.
Вот, витязь тот, кто снился в дивном сне,
Вновь полон сил, с мечом и на коне.
Все счастливы. Но отчего же вдруг
Так странно потемнело всё вокруг?
Чья там зашевелилась чешуя?..
Двенадцатиголовая змея!
- Зубаста, ядовита и сильна,
Ползёт и пышет злобою она.
Но витязь ей дорогу заступил,
И ощущая прежний юный пыл,
Он ей срубил одиннадцать голов,
И вдруг услышал что-то вроде слов.
Прислушался: да, это – впрямь слова
Двенадцатая молвит голова:
- Ах, витязь, опусти свой грозный меч,
И лучше ты мою послушай речь.
Тот витязь снова слушает змею,
Забыв судьбу печальную свою.
Слова змеи от шлема до земли
Его как будто сетью оплели,
И витязь виден в облике ином.
Неужто быть ему, как прежде, сном?
- Руби,не слушай! - все кричат, но вдруг
Меч падает из витязевых рук.
Теперь мечу победой не сиять.
Но чья рука сжимает рукоять?
Заскрежетала страшно чешуя,
И стала на глазах расти змея.
Уже огнём горит под ней трава.
Но… вжик!.. слетела с шеи голова.
И меч дымится, грозен и остёр.
С мечом –отважный брат семи сестёр.
Змея же чёрной лужей растеклась,
И кончилась её дурная власть.
Царь и царица, семь царевен, брат
О том, что с ними было, говорят.
А витязь, тот, кто к ним пришёл из сна,
Готов рассказы слушать допоздна.

05.12.1999