ТИК - ТАК, ТИК... 2

 ТИК – ТАК, тик так...2
 Автор произведения - Александра Рудэн ( Раннее - Полевая Алла Владимировна).04.07.47 г ТЮМЕНЬ 2017 Г.
Тик – так, бьют куранты  Времени; Мира взрослеет, бабушка стареет, мама, как и прежде, работает по двенадцать часов в сутки, контролирует производство от расхитителей .  Брат Виктор, живет сам по себе, почти ни с кем не общается. Однозначно отвечает на любые вопросы, улыбаясь. Иногда он хотел повеселить семью, переодевался в женское одеяние и с другом наведывался в дом. Бабушка его не узнавала и прогоняла непрошеных гостей, зато,  узнавала его Мира и сдирала с его головы шляпку.  Мама, бабушка смеялись над собой, что не узнали его, до слез в глазах. И часто  они вспоминают о том, как  брат начудил. Материально они стали жить лучше. В доме появилось мясо, а не ливер.  Бабушка,  мама и брат по выходным дням,  лепят пельмени. Мира не любила их, нет в этом никакой причины: отворачивала  голову  от фарша и шла играть с куклами.
Бабушка говорит:
- Мира, я понимаю что ты не любишь их, но на благо семьи нужно потрудиться. Иди и учись лепить пельмени, в жизни пригодиться.
Мира нехотя поднималась  с дивана и шла  в кухню. Ей брат освобождает место, подвигается  он  на топчане, поближе к маме.
- Смотри за нашими руками и делай то, что мы делаем. Вот тебе маленькая ложечка.
У Миры лепить пельмени не сразу получилось, но она старалась. Уже две доски налеплены пельменей,  и вода закипает в кастрюле. Все сидя и  ждут, когда в тарелке будут желанные мясные шарики в тесте, все, кроме Миры . Бабушка вытаскивает пельмени, ложку масла в миску кидает и бросает туда их..
Мама с братом уплетают за обе щеки еду.  Мира сидит рядом с ними, проглатывая слюну.
- Потерпи Мира, сейчас я котлетку тебе жарю, - сказала бабушка.
В оставшийся фарш, она бьет яйцо, отправляет половину замоченной булки туда, мешает и формирует котлетку. Одна, другая, третья котлета ложиться в жир на  горячую сковородку.
 В это время, Виктор лукаво смотрит на сестру, улыбается, выходит со стола, прыгает на двух ногах.
- Что ты делаешь? - спросила Мира.
- Уплотняю в желудке пельмени, чтобы больше съесть и чтобы котлетка вместилась.
Он садиться к столу,  и продолжает,  жевать пельмени,  под смех мамы.
- Зачем дразнишь ее,  котлетки еще не прожарились.
Витя, снова поднимается и снова прыгает.
- Хватит места и для двух  котлеток.
 Мира заплакала.
- Ну, что ты, он так шутит. Скоро будешь есть свои котлеты.
Мире обидно, что брат с сытым желудком шутит, а у нее  желудок сворачивается в трубочку от запаха жареных котлет. Наконец – то,  они лежать на тарелке, политые сметанным соусом и Мира приступает к трапезе.
- Мама, пожалуйста, жарьте котлеты, и подавайте к столу вместе с пельменями и сами садитесь  с нами, вы же не прислуга, -  попросила бабушку мама.
 Тик – так, тик – так бежит Время по комнатах  в доме.  Брат увлекся марками и Миру не допускает к ним. Он клянчит деньги у бабушки, чтобы купить марку в киоске, а потом обменяется с другом  на другую марку.   После долгого убеждения, бабушка выделяет ему копейки.  Учился Витя в школе не важно. Одни тройки, где – то проскакивала четверка и пятерка была по математике. Мама не сильно переживала за учебу детей. Она уже понимала, что рабочий класс нужен государству. Бабушка, окончившая когда – то гимназию, плакала по ночам, ей хотелось видеть внука ученым человеком.
 Мира училась в школе так себе, пятерки и тройки, средний бал у нее выходил – четверка.
В общем,  ее считали «хорошисткой». Особенно тяга у нее была к точным наукам. Это математика, физика, химия.  Любила она читать книги. Как – то она спросила у бабушки.
- Ты, когда читаешь, видишь то что читаешь перед глазами?
- Осознаю, но не вижу ничего, кроме слов. А, ты видишь?
-  И рост и волосы , если написано, что девочка улыбнулась. Я вижу, что она улыбается, если написано, что она плачет, я вижу, как в кино, что она плачет. Мне жаль ее,  и я начинаю плакать.
- Не знаю, что тебе сказать на это.
Того вечера бабушка  шепталась с Верой в кухне, насчет видений внучки.
Мира не спала, лежала в соседней  комнате и слышала их разговор.
Она зашла в кухню.
- Я, что не такая, как все. Я и сны вижу, как фильм на экране, порой я участвую в этих фильмах, сама себе создаю дополнительную роль. Не надо меня вести к врачу.
- Никто тебя не собирался отводить к врачу. Давай разберемся, иди, присядь на бабушкин топчан.
- Когда ты стала видеть?
- Не знаю.
- Может быть,  тогда когда тебя током стукнуло? - спросила мама. 
-  Не помню.
- А, может быть тогда когда Витя в тебя кинул ложку и попал в висок?- спросила бабушка.
- Я что – то, не знаю? Вы скрыли что - то, от меня? – спросила Вера.
- Это было, когда мы жили над рекой, в том городке. Оба были виноваты.  Я еле заставила его поесть, он не ел, а глотал пищу, спешил играть на луг  в цурки – палки. Мира зашла в кухню  с мальчиком карапузом,  тот нашел его цурку возле  сарая. Мальчик принес цурку, а Мира ему сказала: « Не отдавай ему цурку, пусть он культурно попросит у тебя ее». Мальчик завел руку за спину, а Витя запустил в него ложку и попал не в мальчика, слава Богу,  в висок Мире. Сразу я не поняла, почему Мира выскочила из дома с открытым ртом.
Карапуз побежал за Мирой,  вернулся,  сказал, что глаза у Миры вылезли на лоб,  и она дышит, как умирающая собака Маня, часто. Все побежали к кустам роз. Мира сидела и терла виски руками. Все обошлось, не стали тебе рассказывать, чтобы не огорчать тебя.
 Мира помнит этот момент; когда   не хватило воздуха вдохнуть, что – то перекрыло в гортани,  и пока она бежала к розам, не дышала, свалилась в кусты роз, поцарапала иглами руку, другая боль отвлекла ее от дыхания, коротко вдохнула воздух и поняла, что жива. Постучала себя по груди, снова вдохнула воздух. Она помнила то, когда она бежала к розам,  было темно в глазах, только работали руки и ноги. Мир в красках поменялся. Вроде все стояло на местах: и деревья, и куст розы, и небо над головой, только оттенок был у каждой природной краски, не таким ярким, как с утра был он в солнечный день.  Они переехали на другую квартиру и она забыла сразу о существовании детей, живших над рекой, с которыми она дружила.  При встрече с ними,  она не узнавала их. Девочки обижались на нее, говорили о ней, что, мол,  она  Мира зазналась. Иных, детей она слабо помнила,  и не старалась вспомнить и пустить их в свой новый мир, не хотела. Будучи уже в возрасте, Мира продолжала не обращать особого внимание на то, что она не помнит лица людей.  Есть люди, которые не помнят улиц, не помнят свое детство, и ничего с ними не случается, они продолжают жить. Например, « не помнящий  человек наименования улиц»  живет своей жизнью, как и все. Так,  она себя успокоила и утвердилась, что она вполне нормальный человек, не хуже других.   
 Тик – так мелено тянется время для физиологии Миры. Уже девочки ее влюбляются,  а она живет в ожидании того, когда она станет такая же,  как все, будет бегать  в туалет и поправлять юбку на себе.
В шестнадцать, только  пошел семнадцатый год, как это случилось, прямо на уроке в первый день сентября. Она поняла, что – то не так с ней, отчего – то у нее  не выдержал мочевой пузырь, отпросилась в туалет, оттуда побежала домой.    Маме было некогда говорить о созревании девочки, а бабушка решила, что об этом деле,  должна поговорить мама с дочерью, а она, только ответить на любопытный вопрос внучки.  Бабушка ее успокоила и сказала.
- Это неизбежно было случиться, ты же девочка, женский пол. Я приготовила тебе подарок.
- Она вынесла пакетик батистовых тряпочек.
- Теперь,  гигиена прежде всего, поняла меня?
Мира была горда тем, что она такая же девочка, как и все девочки. На переменах они обсуждали то, у кого как проходит.
- Неужели и мамы наши об этом говорили с подругами?
-  Думаю, что да.
 Тик – так, тик - так, идет отсчет времени взрослой жизни. Брат ушел в армию,  Мира  уже оканчивала школу и.  в  один прекрасный день, мама пришла с работы, сказала.
-  Меня направляют работать на Юг Украины.
- Мы уедим с Волыни?
- Да.
- Слава Богу, - сказала бабушка.
 Мира понимала, что  они что – то ей не договаривают. Она когда – то слышала их разговор о том, что зимой мама возвращалась с работы, а она всегда сокращала путь по железной дороге,  и ее встретил мужчина, родом из городка, где они жили над рекой.  Его посадили в тюрьму из того городка, где мама работала главным бухгалтером райпотребсоюза. Вера проходила по делу то ли свидетелем, то ли обвинителем.
-  Я не растерялась, - сказала Вера. – Я сказала ему, что при переезде я написала заявление  в милицию об угрозе его на суде. Он испугался и убежал.
Бабушка заплакала.
 Мира сидела напуганная словами мамы  и не знала, выйти к ним или оставаться на месте, сделать вид, что ничего не слышала.
 Мама зашла в комнату.
-  Мира, не ходи в квартиру к подружкам, не говори с незнакомыми людьми, не знакомься на улице.
- Это за того дяди, что ты встретила на путях?
- Ты слышала?
- Да, бабушке страшно стало,  и поэтому я заплакала?
- Не совсем так, как ты подумала.  Особой опасности нет. Мы защищены законом. Все утрясется.
 Той же зимой Мира отправила свой маленький рассказ о  зиме  на радио, написанный на двух языках.
 На удивление всех, ей пришло письмо из университета.  Ректор по  учебной части в письме писал, что он прочел рассказ и восхитился ее мышлением. Он пригласил  ее поступить в Львовский университет на факультет журналистики. Он пророчил ей будущее писателя только, нужно немного подтянуть пунктуацию.
 Мама сказала:
- У меня есть знакомая журналистка, живет на копейки. Тебе некому помочь будет, так что выбирай профессию по карману. Почему не поступить и  не выучиться на  товароведа. Очень хорошая профессия для женщины. К тому  же, она не тяжелая, работаешь с документами по качеству продукции.
На семейном совете, решили, что Мира станет товароведом. Мира не сопротивлялась их решению.  Как заноза  в  ее мозгу  сидело то, что она до сих пор не знает,  где ставить точку с запятой или двоеточие, и поэтому  - она не настояла на том,  чтобы поехать учиться во Львов,  по рекомендации профессора. Письмо затерялось  где – то,  вернее, оставила Мира на работе у мамы и где – то оно пропало, а там был номер телефона профессора.  В жизни Миры всегда случается так, что люди, которыми она заинтересовалась, рано или поздно она снова встречается с ними. Будучи семейным человеком, она из Киева ехала за дочерью к родителям  мужа. Мира сидела в аэропорту и ждала своего рейса. Возле нее остановились  -  пожилой мужчина и  женщина.
- Беги, а то на работу опоздаешь, - сказал мужчина.
 - Да, да.
Она поцеловала мужчину в щеку  и побежала к выходу.
Мужчина присел на лавку,  возле Мирославы, поздоровался с ней.
Он  сморкался в платок и кашлял. Мира сказала.
- Вы больны.  Что за неотложные дела  у вас?
Он ответил:
- Во Львове у меня отец болен.  Невестка тут собрала ему кучу медицинских препаратов.
- Вы живете в Киеве?
Мира не помнит, что он ответил.
 Они разговорились, он ей сказал о том, что преподает до сих пор в университете.
Она ему рассказала о Севере, где она живет с мужем.
 -   У вас жар, щеки порозовели.
Он ее спросил о семье.
 Мирослава  ему рассказала о себе.
 Объявили посадку на Львов.
 - Такое у меня чувство, что я вас знаю давно,  и не хочется мне с вами расставаться, но, увы, - сказал профессор Васильев. - Проведите меня к посадке, пожалуйста.
 - Хорошо, - ответила Мира и взяв небольшой баульчик, свернула в трубочку газету, пошла рядом с ним в накопитель.
- Возьмите меня под руку, хочу пройтись с красивой молодой женщиной.
Мира улыбнулась.
- У вас очаровательная улыбка. У вас же есть дочь, вдруг она захочет поступать в университет, я помогу ей. Запишите мои телефоны. Один приемной, а второй домашний. Вы обещаете мне позвонить?
- Обещаю. Позвоню, чтобы узнать адрес для того, чтобы прислать вам из земли Севера клюкву. 
Номера телефонов он записал на ее газете.
- Не подготовился я к вылету, вылетаю по срочному вызову, даже, портфель я не захватил, одни лекарства.
- Не переживайте, все будет хорошо у вас.
- Вы не спросили меня,  как меня зовут? То, что вас Мирославой  зовут, я уже знаю, а Фамилия, как?
 Мира назвала фамилию, приобретенную в замужестве.
- Напишите адрес.
- Обещаю вам позвонить.
 Подошла очередь зарегистрировать билет. Они пошли в накопитель.
- Вот и все.
Он был элегантно одет, в черном строгом пальто . Тонкий мохеровый шарф, выполз  из горловины пальто.
- Вот и все. Моя фамилия Васильев. Запомните? Ах да, я уже говорил.
Он добавил имя и отчество.
Мира опешила.
- Вы Васильев?
- Да.
- Профессор Львовского университета?
- Я же вам говорил об этом. Вы меня знаете, - утвердительно сказал профессор.
- Косвенно.
-  Пора, в самолет, вы задерживаете рейс, - сказала дежурная по накопителю.
 Васильев сказал:
- Я забыл на миг, что у меня смертельно болен отец, Простите. Жду вашего звонка,  и мы  поговорим, обо всем.
 Мире хотелось крикнуть ему, мол,  я та девочка, которой вы написали большое письмо. Пророчество ваше не сбылось,  я не стала писательницей, работаю у нефтяников.
 Вместо этого она сказала:
-  Я позвоню вам.
 Она поправила его шарф и добавила:
- Берегите себя.
 Мирослава вернулась на Север с дочерью и только там, она вспомнила о профессоре.  Газета в дороге была потеряна вместе с номерами телефонов. Она могла найти его номер телефона по справочнику, но не захотела, не хотела испытывать  чувство нежной жалости к нему. Это было бы  не порядочно по отношению семьи. Но пророчество профессора сбылось далеко по времени. Мира уже была на пенсии и решила заняться тем, что ее часто мучило,  и не было времени начать писать повести и рассказы. За плечами были сюжеты из своей жизни и чужих  людей,  жизнь которых протекала рядом с ее жизнью, и текла рекой мимо нее. И снова она вспомнила Васильева и была благодарна ему, что он в худенькой, небольшого роста девочке увидел личность. Миру приняли в Союз писателей России и где – то в глубине души, она была бесконечно благодарна Васильеву. Но, не все было безоблачно. Ее рассказы понравились двум женщинам и они решили отобрать их у нее, так как у  Миры не было денег, чтобы создать книгу,  она свои литературные произведения отправляла  по интернету в прозу.ру. Женщины – аферистки  упорно издевались над ней, угрожали ее жизни. Одна из них с цыганскими конями, ее звали Людмила, то  ли Марчук, то ли Ткачук, то ли Кравец. Какую - то фамилию она переименовала на фамилию Миры, даже имя и отчество ее взяла  и везде говорила о том, что это ее произведения, а старушка у нее списывает. В ту пору,  Мире было семьдесят лет и защиты у нее не было. Но это другая история и ее нужно осветить по времени  -  позже.
А , сейчас Мира, мама и бабушка снова переезжает  на новое место жительства на юг  Украины. Мира училась заочно в техникуме на товароведа и ее это устраивало.
В шестьдесят седьмом году в городском поселке, куда она переехала с мамой и бабушкой она познакомилась с мальчиком. Вернее он испытал к ней большой интерес.  Он был пасынком  директора местной школы. Вадим подошел к ней и сказал, в присутствии ее мамы.
- Мне осталось дослужить в армии полгода.  Жди меня. Меня  Вадимом зовут.
Мира посмотрела в его глаза и ничего не ответила. Он подошел к мальчишкам и громко сказал, чтобы услышала Мира.
- Я на ней женюсь. Следите за ней, чтобы она ни с кем не встречалась.
- Дурак, - сказала шепотом  Мира.
 Вера засмеялась.
 - Не такой он  дурак, если ты покраснела.
 В том же году Мира окончила техникум и поступила в институт на стационар во Львове. Ее тянуло в те места, где она провела детство. Во Львове она жила в общежитии и ей очень нахватало заботы бабушки.  Она не была приучена жить одной и,  проучившись некоторое время,  она перевелась на заочное отделение, вернулась в городской поселок. Пошла работать на завод, где работала мама главным бухгалтером, - химиком – лаборантом. Весной вернулся из армии Вадим и через некоторое время, он ее поймал возле кинотеатра и повел ее знакомиться  с родителями. Он все решил за нее и за себя.
- Познакомитесь, это  будущая моя жена,  Мирослава.
 Отчим сказал.
- Я рад, Вера Ивановна твоя мама?
- Да. Вадим  шутит, мы  ни о чем с ним не договаривались.
- Хочешь выйти за него замуж? – спросила  мама Вадима.
- Не знаю…
- Он тебе нравиться? -  спросил отчим Вадима.
- Да, энергичный молодой человек.
-   Мы не против вашего замужества, подавайте заявление.
- Так быстро ничего не бывает. Бабушка год ходила невестой.
- Бабушка…. Тогда, в выходные дни придем тебя сватать.
 Ее посватали и зеленоглазый красавец, стал ее женихом, а через год они поженились. От  никелевого завода, где работал  Вадим,  им выделили двухкомнатную квартиру. Когда она была  невестой Вадима, он  ухаживал красиво, дарил ей дорогие подарки, доставал для нее французские духи. Он любил ее,  и она отвечала на его любовь. Они были красивой парой, Он смуглый с зеленными глазами, она была беленькая невысокого роста,  голубоглазая. Они дополняли друг друга,  и Мира была счастлива с ним.  Главное – оба были молодыми. Она родила дочь, Вику.  Вернулся брат из армии. Он стал встречаться с девушкой, но, что – то произошло у них  не так и, они расстались.  Маша  вышла замуж за сына начальника милиции по указанию ее мамы.  Перед ее свадьбой Виктор попросил Миру сходить к его любимой девушке, Маше  и отговорить ее выходить замуж за Шурика.  После долгих разговоров Мира согласилась, оставив на него свою трехмесячную дочь.
Она долго уговаривала маму любимой девушки Виктора, чтобы та разрешила дочери, встретиться с ее братом.  От нее она узнала о том, что он уже уделил внимание красавице Рае. Братья  Раи поссорились с ним, об этом узнала его любимая девушка Маша и поэтому решила срочно выйти замуж за Шурика.  Чрез несколько месяцев в дом мамы пришла  Марьяна, маленькая, толстенькая черноволосая девушка. Она объявила, что уже шесть месяцев беременная и ждет ребенка от Виктора.  Марьяна  ничего не требовала, а только молча завывала, сидя в кухне.  Устала ныть, успокоилась и ушла в общежитие, где она жила, а через неделю Виктор привел Марьяну в дом. Никто плохого слова  не сказал в адрес Марьяны.  Когда они остались одни, то Мира спросила ее:
- Не имеет значение уже, но важно знать. Марьяна, ты цыганка?
Она задумалась и решительно ответила :
- Нет.
Она солгала и только через  несколько лет прожитых с Виктором открылась правда.  Они ездили в гости к ее родителям,   обнаружилось то, что дед и старший брат Марьяны,  по отцовский линии были баронами. Там, в Курске, откуда родом была Марьяна,  Виктор категорически отказался идти на поклон к барону, чтобы устроить свадьбу по цыганскому обычаю. У них была уже дочь Мара,  полное имя Марьяна вторая и вторая дочь Тося.
С  приходом Марьяны в их семью, что – то изменилось в семье Миры. Вдруг  обнаружилось то, что она тайно дружит с отчимом Вадима и шепчет ему на ухо гадости на невестку,  тот, стал  холодно относиться к Мире.
Миру это не очень волновало, главное было то, что она была любима мужем и у них состоялась семья.
Мирослава вошла в делегацию молодежи Украины и на месяц уехала в составе ее. Маршрут был таков: Брест - Варшава - Краков - Закопане - Варшава. от делегации она сидела по флагом СССР, на жеребьевке, так как руководитель делегации болел и отправил ее. Это было 8 марта, до этого они были болельщиками юниоров СССР на международных соревновании в Закопане. Мирослава была благодарна тренеру сборной, что пригласил ее на международное мероприятия. После Закопане был Освенцим, и вся поездка по великолепной Варшаве, по старинному городу Кракове, больше недели, проведенной в горах, возле Закопане, притупило восхищение, когда она побывала в историческом лагере смертников. Слезы не просыхали на глазах Мирославы, там ей бывший узник, работник лагеря, подарил ей брошюры и показал всем на руке номер, сообщив всем, что Мира похожа на его девушку, погибшею в лагере. Мирослава - русский человек, но в Польше ее принимали все за польку.  Освенцим так ее сразил, что по приезду на родину, она не могла толком рассказать все прелести Польши, никому, в том числе не рассказывала и мужу. Везде говорила: " Как везде, та же земля и тот же воздух, что у нас".
Тик - так, тик - так, бьет Время в куранты. Что - то изменилось в душе Мирославы, появился страх перед словом " Война". Она не желала ее и просила Бога, чтобы все вопросы решали мирным путем, за круглым столом.
 Неожиданно для  Миры, мама сказала:
- Через Москву, мне сделали направление на Север, в  Ургут.  Еду принимать производство.  Вы уже взрослые и у вас свои семьи. Я заберу бабушку.
- Почему?
- Трудно мне жить с ними, с молодыми. Как вечер, так скандал, Виктор уже устал от них и бегает на первый этаж к сестрам, те,  очень веселые девочки. Хочу, чтобы они сами решили, как дальше им жить.
 Через некоторое время, мама приехала за бабушкой. Расставание было тяжелым. После их отъезда пусто стало в душе Миры. Работа, забота о дочери и муже ее отвлекало от тоски по родным.
 Их общий знакомый уехал в Припять,  работать.  Они встретились на площади, он приехал в отпуск.
- Где работаешь в Припяти?
 - При станции есть совхоз, главным инженером работаю.  К Киеву рукой подать.  Строю большой дом, вернее, совхоз строит дом по моему плану. Я  вписал всех туда, вплоть до деда беззубого, а жить буду семьей. Родня тут останется.  Ребята, а почему вам не приехать к нам. Я тебя устрою главным механиком в совхоз. Жене твоей  работу найдем. И со временем,  можно и в Киеве квартиру получить. Столица рядом.
- А, что, Вадим, может быть,  рискнем?
- Совхоз, это не мое дело.
- На станции работу найдешь, там киповцы в цене,-  сказал Дима.
- Подумаем, - сказала Мира.
Они попрощались.
 Вадим  сказал:
-  Меня ты обяжешь  возле дома в земле ковыряться, а это не мое дело.
  Дочь подрастала и знакомая Сонечка, родственница отчима, учила ее играть на фортепиано.
Однажды случилась беда на заводе, где работал ее муж, вода хлынула в металл.
Погибли люди,  и никто в поселке  не знал, жив ли их человек, который пошел на работу.
 Не знала и Мира ничего о беде на заводе.
 Они жили на втором этаже, снизу отчим  звал ее выйти на балкон.
- Что – то случилось, - спросила она. – Почему вы не заходите?
- Вадим  дома?
- Нет. У него сегодня ремонтные работы.  Я звонила ему, просила передать на вахту, чтобы он позвонил домой. Я два раза звонила…  А,  что случилось?
-  Когда ты звонила?
- Час назад. А что случилось?
 Отчим махнул рукой, остановился.
- Мира, малышку одевай и иди к нам. Мама просила….
- Нет. Я буду ждать мужа дома.
- Тогда я поехал за мамой….
 Она стояла на балконе, и  видела то, как люди собираются группками на площади  и плачут. Мира вышла  к ним.
- Что случилось?
- Авария на заводе. Ни один телефон не отвечает. Милиция охраняет объект и никого не пускает. Там народу собралось, гонят всех.
Душа у Миры заледенела. Она поняла, почему был мрачен отчим  Вадима.
 Она вернулась к дочери и сидела на диване, как неживая. Ждала мужа с работы.
Дочь ее заснула у нее на руках. Уложив ее в постель,  Мира стояла возле окна, она понимала то, что Вадим  поздно  никогда с работы не приходил, значит,  что -  то случилось и с ним.  Уже было два часа ночи, Мира прилегла на диван, не заметила, как уснула. Она не слышала, как  пришел муж, как он разделся и лег рядом с ней и только его прикосновение к ней, разбудило ее.
- Слава Богу, жив.
Он сел на диван, еле слышно сказал:
- Вся моя  бригада погибла. А я остался живой, вышел из цеха позвонить тебе, как рвануло, дверь пролетела у меня над головой.
 Он заплакал и плакал навзрыд долго .  Мира его успокаивала. Как только рассвело муж ее,  убежал на работу.
Перед уходом он шепнул ей на ухо.
- Отпросись с работы. Никуда не ходи, будь дома.
Утром она отвела дочь Вику в детский сад, а сама направилась в больницу, узнать о тех, кто остался живой. Она думала, может быть,  ее помощь им понадобиться.
 Родственники пострадавших голосили во дворе больницы.
 К ней подошел и отчим.
- Мира, иди домой.
- Почему? Может быть, моя помощь кому – то нужна.
- Пошли, я тебя отвезу домой и все тебе объясню.
 В машине он сказал:
 - Люди в горе и не контролируют себя. Перед  твоим приходом жена инженера по технике безопасности пришла, как бы посочувствовать их горю, так вдовы и родители накинулись на нее с кулаками. Оказывается печь должна стать на ремонт, но начальство приказало,  еще пару плавок сделать.
- А я,  при чем к  печи?
- Мира, ты,  что не понимаешь. Их мужья погибли, а твой муж живой остался и невредим. Горе им разум застилает.
- Я не подумала об этом.
- Не говори ни с кем об этой трагедии. Слишком много людей погибло. Будут хоронить их в три дня, чтобы не было протеста со стороны пострадавших.
- Им помогут?
- Да, похороны всех  завод взял на себя.
После этой трагедии, что – то надломилось в жизни  Вадима. Он часто стал выпивать  с друзьями по вечерам и больше молчал, чем говорил.
- Ну, что с тобой?  - спрашивала его Мира.
- Чувствую вину перед бригадой, перед женами их.  Я знал о том, что по плану время пришло ремонтировать печь.  Но, главный инженер дал указание сделать несколько  плавок. Письменное указание, понимаешь. И  приказ я принял под козырек, послал бригаду ремонтировать тельфер. Лучше я умер там,  вместе с ними, - сказал Вадим  и заплакал.
Больше они не говорили о трагедии, случившейся на заводе. Он набрал новую бригаду  киповцев и еще несколько лет трудился  на заводе.
 Однажды он вернулся с работы, пораньше.
-  Нужно печь ремонтировать, а я боюсь туда посылать ремонтников. Все эти годы я вхожу в цех со страхом. Буду увольняться с работы.
 Мира молчала, ждала продолжение разговора. Он молчал и она сказала:
-  Нас Дима приглашал в Припять. Может быть,  туда уедим?
- Я поеду один на Север, потом,  тебя с Викой заберу.
И снова,  у  Миры похолодела душа, от неизвестности.
-  Мой знакомый в Норильске, приглашает  меня к  себе.
Но, так случилось, что мама написала письмо. Писала, что очень скучает за Мирой,  и просила  приехать к ним.
- Поеду на разведку к теще.
Ургут, это не Норильск и Мира дала согласие на выезд.
Вадим  уехал, а она осталась под присмотром отчима Вадима  и его  мамы.
Около года, они не жили  вместе. Письма  муж писал редко и в каждом письме  было написано о том, что он очень скучает за женой и дочерью. Письма Миру не сильно радовали, особенно -  в последние месяцы года.  Она обижалась на то, что он легко согласился ее оставить,  и время  в ожидании его тянется медленно . Мама писала, что он устроился на земснаряд, так как вакансий не было  и по месяцу пропадает в Тарко – Сале. Она торопила дочь приехать, так как разлука с мужем,  может быть, пойти не на пользу семьи.
 Мира не была согласна с мамой, муж должен был ее увести к себе, так думала она. Это было бабушкино воспитание. И он приехал перед Новым годом , у него было несколько дней отпуска, он  немного погулял в Москве с друзьями, сокращая дни. Вадим спешил забрать семью и вернуться вовремя на работу.
Мира ему сказала:
 - Мне сон снился, как будто за тобой ухаживает темноволосая девушка, на татарку похожа и ребенок бегал рядом.
- Бегал? Меня год не было. Не выдумывай ничего и не накручивай себя.  Таврко – Сале, такая деревня, и  там почта редко работает, поэтому редко писал письма в  последнее время.
- Мы будем жить в Тарко – Сале?
- Нет, в Ургуте, а работать я буду в Тарко – Сале.
Вику они оставили на попечение  бабушки, мамы Вадима  и отчима.
Север встретил Миру суровыми морозами, дышать было нечем. Еще в самолете, когда они подлетали к  Ургуту, Мира заплакала, увидев тонкие сосны.
- Земля плохая, если сосны не набирают силу вширь.
- Мира, там не земля, а болота. Васюганские болота.
- И что, вы дышите испарением болот? – спросила Мира.
- Летом, да. Не плачь, тебе понравиться Север.
- Я сомневаюсь в этом. Надеюсь на то, что  мы ненадолго приехали осваивать Север.
- Посмотрим.
На следующий день Вадим  на вертолете улетел в Тарко   - Сале.
Вера  была в восторге от Севера, бабушка сказала, с грустью.
- Я комнатный человек и не вижу ничего через окно, замерзло оно.
Мира целый месяц  сидела в доме, не работала.
В дверь квартиры постучали две девушки.   В обеих черные челки вылезали из меховых шапок. Они были не высокого роста.  Мира открыла им дверь.
- Слушаю Вас.
- Мы к  Вадиму Николаевичу.
- Он в командировке.
-  Мы  работаем с ним. Он сказал, что на днях приедет.
- Мне он ничего не сообщал.
- Мы на базе, комплектацией насоса занимались.
- А от меня, что вы хотите?
- Замерзли мы.
- Заходите,  я вас чаем угощу.
 Девушки разделись и прошли в кухню.
На плите уже закипал чайник.
- Вы его жена?
- Да.
Одну из девушек звали Фая, имя другой Мира не расслышала.
- Вы надолго приехали? - спросила Фая.
- Да. У нас семья и уедем из Севера вместе.
 Та, у которой  не было имени,  поперхнулась чаем, сказала:
- Вы знаете,  у него есть другая семья в Тарко – Сале. Он живет там, у них  на квартире.
 Мира насупила брови и прищурила глаза.
- Кто вы и зачем пришли? - строго спросила она.
- Посмотреть на вас.
- Погрелись и посмотрели на меня, а теперь пошли обе – вон.
- Лучше вам уехать… Он сказал, что вы болеете….
- Еще не умираю. Пошли вон.
Девушки в спешке стали в прихожей одеваться.
Одна из них забыла пакет и Мира выставила его за дверь.
Она зашла в комнату, спросила у бабушки.
- Вы слышали…  Вы знали об этом?
- Да, поэтому мама погнала его  забирать тебя из Украины.
- Как быть?
- Нужно услышать его мнение по этому поводу. Женщины лукавы, решили устроить скандал в семействе. Не спеши поджигать мост. Сейчас время другое и, в наше время были неверные мужья, только жены были другие, в Бога верили, а церковь запрещает разводы, поэтому,  освободиться от нелюбимого человека было невозможно. Так и жили вместе,  нагулявшись, муж успокаивался и они   старость встречали вместе. Не спеши, Мира. Знаю,  о чем ты сейчас подумала. Не спеши с разводом.
- Я подумаю, - сказала Мира и ушла в спальню.
На следующий день прилетел Вадим из Тарко – Сале.
- Я все знаю. Не верь им. Ты и Вика моя семья. Ну, жил я у них на квартире, это ничего не значит для меня, - сказал Вадим, прямо с порога. – Я же мужчина и год был без тебя.
- И я была без тебя,  и я не позволила себе подобное.  Ты же знаешь о том, что я привлекательная молодая женщина и было много тех, кто желал со мной поговорить. Но, я и этого не допускала.
- Прости меня, Мирочка. Прости, дал я слабину.
- Лучше ты мне соврал бы. Место мое на работе еще сохраняет директор завода, вернусь я на Украину.
 Вадим понял то, что нельзя быть откровенным с женой,  и он бухнулся на колени.
- Прости меня, прости…  Я очень люблю тебя. И в доказательство  моих слов, я больше не поеду в Тарко – Сале, я уволюсь из  земснаряда.
 Мира молча,  отошла к окну.
 Вадим никуда не уехал, нашел работу в строительном управлении заместителем начальника управления. И снова наступила тишина в доме, Мира простила мужу его увлечение другой женщиной.
Но, это был надлом в их отношении.   Она вылетела  на Украину за дочерью. В аэропорту встретила профессора Васильева и его  небольшое внимание к ней, вернуло ей силу и веру в себя.
Дочь пошла во второй класс и учиться в музыкальную школу. Пришло письмо от Марьяны. Она писала, что заработки малые на заводе, что живут они с копейки на копейку и Виктор обижается на Веру, что она не приглашает на Север  его семью.
 Мама покрутила письмо в руках, сказала:
-  Я им посылки высылаю ежемесячно и одежду для Мары. Не знаю, на что она жалуется? У нее есть свои родители, пусть и они им помогают.
- Вера, он твой сын, - сказала бабушка.
-  Да, я скучаю за Витей.  Но ее,  я не хочу видеть.
- Это его семья, смирись.
Когда они с бабушкой остались одни, Мира спросила у нее:
- За что, мама недолюбливает Марьяну.
- Это материнская ревность к сыну.
- Точнее,  вы сказать можете?
- Ну, не похожа Мара на наш род. Не похожа. Вера думает, что она в дом пришла с чужим ребенком.
- Какая ерунда, он же признал, дал свою фамилию.
- Честно сказать, я тоже не желаю ее видеть, - сказала бабушка. – Распустит свои волосы и трясет ними в кухне. Волосы у нее, как у цыганки.
Мира рассмеялась.
- Бабушка, вы тоже ревнуете его к Марьяне, не такую невестку  себе желали, скучаете вы за Машей?
- Маша тоже была ему не пара, корни мордовские были у нее.
- А кто ему была пара?
- Рая, сестра Димы. Статная, красивая. Не девушка, а принцесса.
- У этой принцессы был жених  в Киев , видный жених и поэтому они отогнали вашего внука от  нее. Пословица есть такая. Ах,  не буду говорить, чтобы Виктора не обидеть.
 Через месяц пришло еще одно письмо от Марьяны. Она писала о том, что они  часто скандалят от нехватки денег. Просила она, чтобы кто – то приехал и утихомирил его.
Письмо всех напугало.
- Я выслала им две посылки с тушенкой и рыбой сушенной…., -  сказала растеряно мама.
Бабушка,  молча плакала. Мира сказала:
- Его нужно забирать в Ургут. Я напуганная ее письмом.
В тот же день мама выслала деньги на дорогу Виктору  и на жизнь Марьяны с Марой.
 Прилетел Виктор в Ургут,  и Мира показала ему письмо  Марьяны.
- Ты, что Марьяну не знаешь? Лжет и не краснеет.  Я предупредил ее, если ей не нравиться моя зарплата, пусть катиться  она в свою деревню и квартиру разменивать я не позволю, так как ее получила мама.
Мире не хотелось продолжать разговор о Марьяне,  и она перевила разговор на другую тему. Виктор устроился работать вахтовым методом, неделю он жил на буровой, а неделю он отдыхал дома.  Семья прибавилась,  и Вера стала часто ездит в командировке, контролируя кооперативные зверосовхозы  по области.  А летом она уехала с подругой на курорт. Вадим уехал в командировку на месяц, в это время, Виктор вернулся из вахты. Он спал в комнате бабушки. Бабушка постеснялась его будить для того, чтобы он ее провел в туалет и поэтому по стене, она пошла сама.  Под ее ноги кинулась маленькая болонка,  и она потеряла равновесие, упала.
 Мира, не может вспоминать, что было дальше, все было, как в тумане. В доме телефон был отключен за неуплату. Виктор,  не зная города, побежал искать телефон – автомат на улице. Мира успокаивала бабушку.
- Потерпите, сейчас приедет скорая помощь.
Долго брата не было, кто – то постучался в дверь. Приехала скорая помощь, прибежал и брат. Они бабушку одели и положили на носилки, поехали с ней в больницу.
 Хирург осмотрел ногу бабушки, сказал:
- Операция бесполезна.
- Почему?
- Возраст. Сколько ей - девяносто два года. Срастаться кости  не будет.
 - А вы попробуйте.
- Даже пробовать не буду, она не перенесет наркоз.
- И вы так оставите, как  сейчас есть?
- Нет, сложим, загипсуем или наложим плотные шины. Это все, чем я могу помочь.
 Мира вышла из процедурной.
- Как? – спросил ее брат.
 - Операции не будут делать.
- Дай ключ, я поеду домой. Оставляй ее в больнице.
- Ее не оставляют в больнице. Мы ее заберем домой и будет приходить врач. Сиди и жди.
Мира вышла во двор больницы, уже рассветало и  отошедшая  от двери,  она громко завыла, она знала, что бабушка без помощи врачей может умереть.  Вернулась в приемный покой,  бабушку вывезли на каталке.  Она  была очень напуганная и беспомощная, как маленький ребенок. Мира наклонилась над ней, поцеловала.
- Все хорошо, мы едем домой.
Бабушка схватила руку Миры, стала целовать ее.
- Все хорошо, бабушка. Успокойтесь, мы едем домой.
- Медсестра сказала, что вы меня бросили в больнице. Спасибо, что забираете меня.
- Мы выходили из приемной комнаты. Виктор ходил курить, а я дышала свежим воздухом.
Он и сейчас курит, Я пойду,  позову его.
- Не бросай меня, не уходи.
- Подождем Виктора.
Несколько дней  бабушку ничего не беспокоило,  и она,  молча лежала и  смотрела в потолок. Начались у нее боли,  и стал приходить ежедневно врач, делать ей обезболивающие уколы. Пришло письмо от  друга  Виктора. Он прочел его, порвал на мелкие куски, сказал:
 - Я еду на Украину. У меня есть неделя. Привезу семью. Марьяна там свободу почувствовала.
- Ты меня оставишь одну с умирающей бабушкой? Мама через несколько дней приедет. Приедет, и ты уедешь. Ваш переезд  на Север нужно согласовать с мамой.
  Виктор не слушал Мирославу. Мира осталась с Викой, ухаживать за бабушкой.
 Приехала мама и была в шоке от того, что дети ей ничего не сообщили.
- Я спросила доктора, нам вызывать маму из отпуска. Он нам сказал, что не надо, пусть мама ваша отдыхает. Все равно ничем бабушке не поможете, возраст.
 А, где Виктор?
- Уехал за семьей.
- Вадим?
- Вадим, продлил командировку на месяц.
- Бедненькие вы мои. Я приехала, будет нам легче справиться с болезнью бабушки.
 Привез Виктор жену и дочь.
Марьяна, увидев на Мире, какие меха у нее на воротнике и на шапке, сказала:
- Только о себе думаете, а у меня нет шапки.
- Хочешь, я тебе свою  шапку отдам.
- Не надо.
- Ты  не переживай. Виктор хорошо зарабатывает, он тебе приобретет,  какие захочешь  меха, а мама вам поможет.
  Неделю они жили все вместе, а потом мама, на своем производстве освободила гостиницу в большом вагончике и они семьей переехали во двор коопзверопромхоза.
 Вадим приехал на несколько дней,  и снова  его ветром вынесло из дома – он уехал в командировку.
В ночь, когда у Марьяны было день рождения,  бабушке стало хуже. До этого дня она все осмысленно понимала. Любила то время, когда Мира читала ей библию. Порой вечерами Мира читала вслух , какую – то книгу. Где было смешно, она хихикала и Марьяна сказала:
- Смеется, значит - жива еще.
 Вика вернулась из музыкальной школы, не дошедшая до нее, она поскользнулась и упала в лужу.
 Плача,  она вернулась домой. Бабушка ее позвала и попросила попить водички. Она попила и испустила дух. Вика, не испугалась, так как мама ее предупреждала, если бабушка будет смотреть в одну точку, не тормошить ее, а уйти, дать ей спокойно поспать. Вика не поняла то, что  прабабушка умерла и пошла в свою комнату.
Похоронили бабушку на новом кладбище, далеко от города. В то время,  организация похорон, это было дело семьи. 
На поминках Марьяна устроила скандал Виктору. Тот,  привел друзей, который помогали копать могилку бабушке и Виктор пригласи его помянуть ее.  Марьяна нагнетала  скандал.  Маленькая, толстенькая с распущенными волосами она подходила к каждому и говорила, что эти парни  пьют с ее мужем с утра и пыталась выгнать их. Виктор схватил ее за волосы,  и уволок в спальню. Марьяна кричала.
 Мама умоляла :
- Побойтесь Бога, люди в доме.
Кто из мужиков успокоил Виктора.
  Люди сидели тихо за столом, мама вспоминала бабушку.  Вдруг из – за стола подхватилась  Марьяна и стала вытаскивать  мужиков за пиджаки.
- Алкоголики чертовы, уходите.
Мужики поднялись и оттолкнули от себя  Марьяну.  Она упала, кто – то из мужиков, зная, что те алкоголики, стал выгонять ребят из дома.  Тут же подскочила к ним  и Марьяна, стала бить их по спине. Все кричали и выталкивали ребят в подъезд. Виктор стал на сторону ребят.
- Я их пригласил и я  решать буду, когда им уйти.
Мира, чтобы окончилось это безумие, умоляла ребят уйти.   Позже,  ей будет стыдно за свои слова.
Тут подскочили пьяненькие женщины и стали выталкивать алкоголиков из квартиры.
За ребятами полетели их  куртки.
Виктор, выскочил за ними.
Все вернулись к столу.
 - Боже, какой грех мы совершили, выгнали людей из поминок.
- Они алкоголики, - сказала Марьяна.
- Замолчи, Марьяна, в тебя дьявол вселился,  и ты нас всех взбаламутила, - сказала  мама.
- Ваш сын пошел деньги пропивать, дальше.
- Он зарабатывает эти деньги и и ему решать, как поступить с ними.
Марьяна пришла на кухню, где Мира подрезала салат к столу.
-  Слышала,  меня все обвинили.
- Успокойся. Не хорошо мы поступили, выгнали людей. Пусть Бог простит, но ты  тоже, хороша, два раза провокацию делала. Как люди не ушли из дома, когда Виктор тебя бил в спальне?  Что с тобой, Марьяна?
- Не знаю. Такое зло взяло. Он их пригласил на мой день рождения. С утра они пили.
- Он же работает с ними.
- Они алкоголики, а теперь все деньги где – то пропивает
В  кухню зашла женщина, которая работала с Верой.
- Мира, пошли к столу, а то все подаешь и не присядешь. Ты Марьяна не печалься, что случилось, то и случилось. Таких алкоголиков, я, тоже, выгнала бы.
- Вы меня  все осуждаете .
- Что – ты,  такое  говоришь. Говорим, что ты молодец, можешь постоять за себя и за  мужа.
 Снова наступила тишина за столом. Кто – то сказал:
- Милиционер родился.  На поминках ,такого еще не бывало . Ну, на свадьбе,  если не подрали друг другу морды , значит плохая свадьба, значит  - люди мало выпили.
 Но  вечер сюрпризов  еще не окончился. Вернулся Виктор.
- Где эта….
- За столом.
- Позови ее , иначе я выволоку ее сам.
 Мира испугалась, что назревает еще один скандал, заглянула в комнату, сказала:
- Марьяна,  муж пришел, хочет с тобой поговорить.
-  Не пойду.
 - Иди, - сказал кто – то. - Может быть, он хочет с тобой помириться.
 - Пусть просит прощение,  -  сказала подвыпившая Марьяна.
 Виктор зашел в комнату.
 Марьяна подскочила со стола и побежала к нему на встречу. Они о чем – то переговорили на кухне, и Марьяна вернулась к столу.
В кухне стояла любимая бухгалтер Веры, молодая девушка, и  курила. К ней подошел Виктор и стал  рассказывать ей смешные анекдоты.  Марьяна нашептывала Мире на ухо.
- Иди и прогони ее, эту девицу, она соблазняет моего мужа.
- Не мой же он муж, а брат. Он весел от нервов и, мне спокойно. Кому он анекдоты рассказывает, мне не важно знать.
 Марьяна пошла в кухню и там снова зародился скандал. Завизжала Марьяна. Молодая девушка  вышла из  кухни и пошла к вешалке.
- Вера Ивановна я ухожу. Примите,  еще раз,  мои соболезнование.
За столом все молчали, не знали люди, как себя вести и о чем говорить.
Мама увела Виктора из кухни. Хлопнула дверь и кто – то сказал , что Марьяна вышла из квартиры вслед за бухгалтершей.
Виктор подошел к вешалке, сказал:
- Она же не знает города, куда пошла?  Пойду я ее искать.
Он ушел в  вечерний Ургут.
Мира сказала:
 Надо ее найти, пойду,  пройдусь по улице.
 Бойкая женщина сказала: 
- Вера Ивановна, не обижайтесь. Посидели, помянули и хватит, пойдем по домам.
Вера остановила Миру.
- Не ходи ее искать. Еще мне перед Вадимом за тебя отвечать. Еще ты меня брось, бабушка бросила меня, ушла ….
Она заплакала.
Мира мыла посуду, кто -  то зашел в квартиру. Она подумала, что вернулся Виктор. На пороге стояла Марьяна.
 - Ну и учудила,  ты. Тебя муж по городу ищет. Где ты была?
- В соседнем подъезде стояла и грелась возле батареи. Мара спит?
-  Она спит  с Викой,  обнявшись.
- Тогда, я поеду домой.
- У тебя же ключа нет от вагончика, сказал мне  Виктор. Жди его. Поешь. Мама устала, прилегла.
Зазвонил телефон. Мира слышала, как мама сказала:
- Дома она. В подъезде стояла.
 Виктор вернулся и приказал Марьяне одеваться. Марьяна, как лиса бегала вокруг него, стряхивала пыль с его пиджака,  и просила, мол,  не бей меня, я больше не буду так делать, я больше не буду… ,  больше, не буду так делать.
- Буди Марочку, все уедим на такси домой.
Марьяна бегала вокруг мужа и снимала пыль уже с его брюк.
- Сказал, буди Марочку.
Они уехали на такси домой, Мира опустилась в кресло,  сказала маме, вошедшей в   кухню.
- Стыдно мне за то, что мы так поступили с мальчиками.
- А мне как стыдно, ему же работать с ними. Господи, прости за грех, какую бучу навела, мало ей стало, она еще убежала из дома в незнакомом городе. Господь ей судья и нам, тоже.
 Пусто стало в доме без бабушки.  Мира пересмотрела свое отношение к Вадиму. То, что он не был на похоронах бабушки, ее это  очень оскорбило.
Он приехал на второй день после похорон и как то пытался оправдаться. Оправдание у него было слабое, так как Мира уже знала, что он улетел в командировку по своей инициативе.   С Марьяной они не общались около года.  Марьяна ей звонила по телефону, они разговаривали, но Мира ее не приглашала в гости. Брат иногда наведывался к ним с просьбами к Вадиму. Так получалось, что он не заставал его дома и все его просьбы, достать то, достать это, он возлагал на сестру. Вадим психовал,  и говорил,  то,  что он просит, можно купить в строительном магазине, те же, полки для книг.  Просьбы были,   и было длительное исполнение. Брат подключал к просьбе  тяжелую артиллерию – это маму.
- Вадим, сколько тебе нужно кланяться, чтобы ты выделил  Виктору доски для стеллажей.
Наконец – то одна проблема была скинута с плеча Вадима, он завез обещанные доски брату Миры.
Вадим выговаривал жене.
- Просит он. Вы подумали, куда я их буду списывать? 
 Мама уехала жить еще севернее Ургута и как Мира заподозрила ее  в том, что она уехала подальше от просьб своих детей. Мира ничего не просила, зато преуспевала Марьяна, через своего мужа она донимала  Веру. То у нее нет такого кольца, как у Миры, то нет такого кожаного пальто, то нет - такого плаща. У Веры сложилось такое мнение, что невестка не родная по крови и зять тоже,  и помогать она может только своим детям, а не одевать невестку. К Вадиму Вера относилась, как – то мягче, даже любила его и гордилась ним, что у него работа идет на « ура». Невестку нужно было пристраивать на работу , она просила за нее и ту взяли в управление в райпотребсоюза.
Однажды мама сказала:
- Отблагодарила невестка. Стыдно общаться с председателем райпотребсоюза. Если это ты была, то я поняла тебя, как мать свою дочь, но она унизила моего сына. Марьяна не скрывает свои отношения с председателем. Как сказать Виктору?
- Не надо ничего говорить, сами разберутся.  Знаешь, мама,  у меня в семье не все гладко. Мы создаем видимость добропорядочной семьи, которой уже нет.
- Не верь никому. Пока его не застукаешь, не верь.
Мира засмеялась.
- Как можно узнать то, что от меня скрывает муж. Я чувствую. Я же женщина, чувствую кожей и без  звонков доброжелателей.
- Не спеши разводиться.
- Не спешу.
Мира была беременная вторым ребенком и Вадим решительно сказал:
- Ничего не предпринимай.  Рожай. Я знаю твою маму,  будет говорить, что не вовремя. Смотри мне.
Легко женщину обмануть, а озабоченную женщину пару пустяков, нужно вовремя сказать, мол, я люблю тебя.
Мира давно не видела Марьяну, мама ей сказала:
 - Марьяна скоро в декрет уходит. Второго ребенка они ждут.
- И мы начали ждать второго ребенка.
- Шутишь? Живот твой к позвоночнику прирос. Питайся лучше.
 Марьяна родила девочку,  и назвали ее Тосей. В это время Мира донашивала беременность.
Брат шутливо сказал Мире:
- Не вздумай сына родить, а то Марьянка меня сгрызет с костями.
- Как получиться.
- Значит,  ты знаешь о том, что у тебя будет сын, - сказал  с  посеревшим лицом, брат.
- Специально не ходила на УЗИ, чтобы сюрприз был бы.
Мира  родила дочь и как всегда,  в ответственное время муж уехал в командировку.
Приехал он,  был очень рад маленькой девочке, похожею на куколку.
- Это моя дочь, на маму мою она похожа.
- Маленькая еще.
Год Мира просидела  в декретном отпуске. Вышла на работу, Любу  она оформила в сад. Работа, дом и забота о  троих близких людей,  отнимало   у  Миры свободное время на себя.  Вика училась хорошо в школе, училась она в музыкальной школе. Люба подрастала,  Вадим, как и прежде часто ездил в командировки,  и чаще она была одна. К этому времени Мирослава окончила нефтяной техникум, вечернее отделение, по специальности мастера буровых установок.
Как – то к ней пришла знакомая в гости, увидев, что Мира ремонтирует носки,  сказала:
- Я выбрасываю их, если дырочка появилась.
- Возможно,  ты и права. Никого не удивишь штопаными носками. Это для дома носки.
- Повезло тебе Мира, такого мужа имеешь. Магазины не знаешь, все привозит он.
- Это правда,  и одежду сам мне покупает. Я смирилась, коль ему нравиться, мне и ходить в ней.
- Муж мой говорит, что он тебе и нижнее белье покупает.
- Да, - смущенно ответила Мира.
- Вот и говорю, что повезло тебе с мужем. Слушай,  сноха твоя мне не нравиться. Говорит о тебе, жалея. А чего тебя жалеть, купаешься как сыр в масле.
- Почему?. Мы с ней никогда не ругались, чаще я и она помалчивали о том, что нам не нравиться.
- Вот – вот. О чем я говорю.
- Раз ты  пришла, помоги мне пододеяльник растянуть и сложить его  гармошкой.
- Не будешь гладить?
- Не глаженое белье дольше сохраняется, - смеясь,  сказала Мира.
- О, я приму это на вооружение. Какой плотный материал в пододеяльнике?
- Это мать Марьяны мне подарила, комплект. Сама   она Ришелье делала.
- Давно?
- Очень давно, когда приезжала знакомиться с мамой. Мы уже были женаты с Вадимом три года.
- А ты проанализируй, когда у вас разлад начался с Вадимом.
- Не было у нас разлада.
- Ну – ну.  Знаешь, какие они колдуны деревенские люди, к тому, они   еще цыгане.
- Ну, что теперь поделаешь, брат сам решил с кем ему жить.
- Выкинь пододеяльник  и наволочки, весь комплект. Не обеднеешь.
 - Сначала я проанализирую, а потом решу.
 Любушке уже пошел третий год, и  папа накупил ей  много  красивых  вещей.
- Мои красавицы, горлицы. Я вас сильно люблю.
 Зазвонил телефон.
Женский голос просил Миру пригласить Вадима к телефону.
- Это меня. Нужно ехать на работу, склады обворовали.
Первый раз за много лет Мира пригласила в гости брата с семьей  на день рождения Любочки. Старшая их  дочь, Мара, не приехала. Гостей было  много, брат сидел с малышками в  детской комнате, а Марьяна подавала еду на стол. Мира сервировала стол. Начали приходить гости и как всегда хозяйке дома, не хватало рук, чтобы все было на уровне. После первой, второй и третьей рюмки, Мира побежала в кухню вытаскивать жареного гуся в яблоках.  Кто пошел курить в подъезд, а женщины рассматривали альбом с фотографиями, другие женщины смотрели журналы мод, привезенные другом Вадима из Риги.
- Мира, сходи на балкон. Там твоя сноха мужа твоего убаюкивает. Кабы,  чего не случилось.
- Не говори ерунды, не мели чушь, мы же родственники,  тащи гуся в комнату.
- Я тебя предупредила.
- Я услышала.
 Мира пошла следом за гостей и через прозрачную занавеску она увидела, как  Марьяна близко подошла к  Вадиму. Мира вышла на балкон.
Марьяна стояла вплотную с Вадимом. Руки ее были у его пояса. Вадим курил, голову отворачивая от окна, выпускал дым в пространство.
- Марьяна, что это значит? - спросила Мира.
- Вот,  все бабы хвалят твоего мужика, хотела его проверить….
- Проверила? Иди к мужу.
Марьяна проскочила мимо нее, Вадим сказал:
- Заметь,  руки мои были заняты, одна рука была на периле, другая рука держала сигарету.
- Заметила. Как ты мог допустить до такого.
- Родственница решила посмотреть пояс на брюках, поинтересовалась, как он расстегивается.
- Поверила тебе - ради гостей. Иди к ним.
Марьяна, как ни в чем не бывало,  шутила и пела частушки.
 Мира пошла в спальню.
- Где дядя? – спросила она дочь.
- Он уехал домой с Тосей.
- Понятно.
Мира вызвала такси и отправила Марьяну домой.
 После этого случая Вадим ничего не хотел слышать ни о Викторе, ни о Марьяне.
- Ты что не видишь того, что она тебя ненавидит и завидует тебе. Пусть она  остынет в своей зависти,  и не проси меня, что – то делать для них. Я не стану.
Так,  на убыль ушли добрые отношения между сестрой и братом.
 С того дня, началась травля Миры доброжелателями. Вечерами ей звонила, какая – то женщина и говорила о том, что ее Вадим встречается с секретарем.
-  Они,  уже не стесняясь никого, закрываются в его кабинете, среди рабочего дня, - говорила незнакомка.
 Мира не верила, приходил ее муж домой не поздно и всегда ночевал в доме. Но, однажды, это было зимой,  кто – то позвонил в дверной звонок.
Мира открыла дверь. Перед ней стояла черноволосая девушка, коротко подстриженная.
- Слушаю вас.
- Я пришла к вам, Мирослава. Нам нужно с вами поговорить.
- А, нужно? Я с вами не знакома.
- Меня Олей зовут. Пригласите меня в дом. Я работаю с вашим мужем в одном управлении.
- Что – то случилось с Вадимом?
- Он задержится на планерке и поэтому я приехала к вам.
- Ну, проходите, раз у вас есть нужда поговорить.
Она сняла сапоги, сняла дубленку  и уселась в кресло.
- Говорите.
-  С чего начать?
 - С самого начала и дойдете до цели своего визита.
 - Я с вашим мужем уже встречаюсь год. Мы любим друг друга.
- Вы любите его, а он любит меня, он часто мне говорит.
- Я не знала об этом.
- Дальше…
- Не знаю,  о чем дальше говорить. Вы собираетесь с детьми уезжать на Украину? Так уезжайте….
- Я?
 Кто – то позвонил в дверь.
 -  Вадим пришел с работы. Куда вы побежали? Успокойтесь.
- Он мне запретил к вам приходить, - сказала Ольга.
 Мира пошла открывать дверь и проходя сапоги Ольги, она переставила их за шкаф.
 Вадим счастливо улыбался.
- Мирочка, любовь моя, я так продрог.  Твой зайка хочет кушать.
- Раздевайся.
 Она подождала,  пока муж разденется, сказала:
- Вадим, а у нас гостья.
Он всполошился, посмотрел в шкаф, увидел дубленку и очевидно, узнал ее.
Он ринулся в комнату и  закричал:
- Почему ты здесь? Я запретил тебе тревожить мою жену.
- Ты обещался, что поговоришь с ней о разводе.
-  Уходи, немедленно уходи.
- Мы поговорим втроем? – сказала твердо Ольга.
 - Да, я еще из детской комнаты наших дочерей приглашу, -  с иронией сказала Мира.
Вадим чертыхнулся  и,  накинув дубленку выскочил из дома.
Ольга побежала за ним, крича.
- Вадим, не уходи… Подожди меня.
Ольга забегала по прихожей, одетая уже в дубленку, в поисках  сапог.
- Где мои сапоги, вы их украли у меня.
- Не думала, что я  на тебя похожа. Ищи свои сапоги.
- Я пойду в колготках
- Иди.
 Она выскочила в подъезд в тонких колготках. Мире не жалко было ее, но  чужие сапоги в доме не должны быть. Она вытащила сапоги, открыла дверь, на нижней площадке стоял Вадим и Ольга.  Мира бросила сапоги Ольге, на площадку. Она обратилась к Вадиму:
- Зайди  в дом, Вадим.
- Сейчас, через пять минут.
- Если ты не зайдешь сейчас, то больше в дом не вернешься.
Вадим отстранил  Ольгу от себя и пошел по ступенькам домой. Мира закрыла за ним дверь.
Они не скандалили и не о чем не говорили . На следующий день Вадим заболел, у него поднялась температура. Это была суббота, Мира позвонила на работу, предупредила, что Вадим заболел. И начались звонки через каждых десять минут.
Все желали говорить с Вадимом.
- Он болен, в понедельник будет решать все производственные дела. Не звоните.
Кто – то постучал в дверь, Мира в спальне мыла полы шваброй.
 Я открою, - сказал Вадим.
- Я сама открою.
 Она пошла к двери и соседка ей вручила письмо. Она шепотом сказала.
- Приходили  две девицы. Одну не знаю, как звать, а другую, то ли Надя, то ли Валя. Она хотела губной помадой написать еще на двери что – то. я не разрешила.
- Ольгой ее звали…
- Я же не глухая. Как сказала,  так  и есть. Может быть, ту  другую звали Ольгой, не знаю.
 - Спасибо.
Мира открыла листок и прочла.  В нем ,  Ольга ругала последними словами Вадима.
Она зашла в квартиру. Олег уже стоял возле двери спальни.
- Что там?
- Письмо тебе от возлюбленной.
 Мира отдала ему письмо.
- Кто такая Надя или Валя? - спросила Мира. 
- Секретарь, подруга Ольги.
- Ольга,  где работает?
- Младшим инспектором в кадрах.
- Иди,  ложись. Лекарство выпил?
- Да.  Дай мне попить морсу.
- Сейчас.
 Она принесла чашку морса. В прихожей зазвенел телефон.
Вадим подскочил с кровати и пытался пройти мимо нее.
- Ты болен. Отдыхай. Пей морс. Ложись.
 Он пил медленными глотками морс, Мира продолжала мыть полы в спальне. Она опустила тряпку в таз, зазвенел телефонный звонок. Он  снова хотел подняться с кровати. Мира ему не дала, она голой шваброй ударила его через пуховое одеяло.
- Это, что – то новенькое в наших отношениях, - сказал Вадим.
 Мира опустила швабру села на кровать  и заплакала.
 Прибежали дети из детской комнаты, стали они успокаивать маму.
- Никуда я не пойду, я выдернул шнур, никто не будет нам больше звонить Они лежали вчетвером на большой кровати,  и Мира читала им сказку Андерсона.
 Тик – так, тик - так время остановилось в доме  в затишье и перемирии, но  перед новым годом незнакомая женщина позвонила Мире и сказала о том, что ее муж сейчас находиться  в женском общежитии , в комнате  двести тридцать.
 Мира не поверила этому и решила удостовериться самой. Общежитие принадлежало нефтегазу, где работала Мира. Ей было неудобно показывать свой паспорт, чтобы  дежурные не зафиксировали в журнале ее приход в общежитие, да и паспорта не было в сумке. Мимо проходил молодой человек,  и она попросила ему пойти с ней в общежитие, чтобы увидеть измену мужа своими глазами.
На удивление ее,  парень согласился.
- Батя,  у меня был еще тот кабель. Отомщу за мамку.
 Он зарегистрировался, сказал дежурной.
- Она со мной.
 Его не надо было напутствовать, он сам знал, что делать, постучал в комнату тридцать на втором этаже. Долго никто не отвечал.
Вышла из соседней комнаты молодая девушка,  шепотом сказала:
- Они там, стучите громче.
 Парень постучал сильнее. Подошел Вадим и спросил, не открывая дверь.
- Кто там?
 - Мне Ольга нужна, - сказал парень.
- Она поехала к родственникам,  ее не будет.
- Мне посылку велели передать ей из Нового Уренгоя.
- Посылку? Сейчас открою.
 Он открыл дверь, перед ним стояла жена, парень испарился.
 - Ты?
 - Да, я.
 Он посторонился,  она зашла в комнату.
Никого в комнате не было.
- Что это значит, Вадим. Почему ты находишься в комнате  Ольги. Это ты сделал ей комнату? Объясняй, оправдывайся. Иначе, я поколочу все здесь, что здесь есть.
- Над тобой будет смеяться  все  люди объединения.
- Уже не важно. Я уволюсь оттуда. Объясняй.
 Мира смела со стола настольную лампу.
- Где ты прячешь Ольгу в комнате, следующий будет телевизор на полу.
Дверь шкафа скрипнула и из него вышла голая Ольга.
 - Какой вы дешевый народ, без чести и совести. Тот,  за посылку открыл дверь, а эта решилась голой показаться, лишь бы я телевизор не разбила. Пошли домой, Вадим.
- Я выйду через пятнадцать минут.
-  Нет, ты выйдешь со мной из общежития. Иначе я устрою в ее комнате разгром, чтобы вызвали милицию. Вот будет тебе реклама в объединении, а новый первый руководитель, молодой и не любит плутовства. Так, кто из нас больше пострадает, ты или я?
 Он молча оделся  и,  ушел с Мирой домой. Они уезжали на автобусе, за автобусом бежала  молодая женщина и кричала: «Ты, Вадим, сволочь». Он дома плакал и просил прощение.: « Не знаю, что со мной случилось, это Марьяна нам позавидовала»
- Ну, да. Она тебя послала в женское общежитие. Не мели чепухи.
 Потом, с годами Мира не раз анализировала, то, что говорила ей  Марьяна и пришла  к выводу, что ее зависть к положению  Вадима, не имела  границ, так как муж ее, брат Миры, образованный,  работал слесарем. С нового года у них наступило перемирие. Ольга уволилась с работы, перешла работать к геологам. Тех чистых чувств, которые  были между ними,  исчезли.  Она относилась к нему по обязанности, как к мужу, она   была матерью его детей.
 Но,  не долго  длилась  идиллия в семье.  На арене семейной жизни появилась его секретарь, Валя.
 Она была подругой Ольги, и когда та уволилась, стала упорно преследовать Вадима. И после какой – то пьянки, по случаю дня рождения главного инженера, он не вернулся на ночь. Валя оказалась из  бедной большой семьи. Но, у нее был дядя, который на Севере занимал не малую должность. Ему были нужны верные люди и когда он  узнал, что его племянница валандается с женатым человеком и старше себя на двадцать лет, он присмотрелся к Вадиму, умному человеку и решил,  во чтобы не стало развести его с женой. Ему нужны были свои люди, так как он перебирался жить в Москву.
 Мира узнала об этом, закатила ему бурный скандал по поводу очередной девки. Он ушел из дома и не жил несколько дней, неизвестно где. Мира не могла смириться с поведением Вадима. Он приходил,на его прогоняла из дома, он не уходил. Они несколько дней скандалили.
- Не могу я ее  бросить, она оказалась беременной. Один раз по пьянке,  я был с ней и все. Там стоят серьезные ребята,  и они меня порвут за племянницу, да еще брюхатую. Не люблю я ее, понимаешь ли ты.  Ольга была  привлекательной и умной, а у этой …  Сама она подлезла ко мне. Помоги мне,  Мира.
- Как?
-  Не знаю, как. Потерпи. Она же не захочет рожать без мужа, все как – то рассосется.
- Вадик, ты хоть слышишь, что мне говоришь. Она беременна и тебя не выпустит ее дядя и его братья. Уходи. Ты что не понимаешь, что где большие деньги крутятся, там и преступления.
- Дурак я. Я люблю тебя, Мира, ты для меня та же девочка, которую  я встретил когда – то..
- Уходи… Если ты не уйдешь я буду кричать на весь дом и буду гнать тебя. Ты, что не видишь, что у меня уже истерика.
Вадим ушел, хлопнул дверью. Мира зашла в детскую комнату,  Вика рыдала навзрыд.
- Я люблю папу,  и если он меня возьмет к себе жить, я буду с ним жить.
- Успокойся, я сама уже ничего не соображаю.
Прошло полгода, как ушел Вадим из семьи.
Ближе к Новому году он пришел к ним. Они сидели на маленьком диване и оба плакали. У Миры был флюс,  и ее  щека опухла. Он сказал:
- Я вернусь к вам. Валя всех обманула, она не была беременной. Мира ответила:
- Нет. Разбитую чашку нам уже не склеить, а если попытаться склеить, то стыдно показать ее людям. Оля, Валя и ты  разбили нашу семью.
Вадим ушел, а Мира легла спать. Дети игрались в детской комнате.
 Тик – так, время нагоняло тоску.  Она по - прежнему работала в отделе техники  безопасности объединения. Старалась скрыть от сослуживцев, что она разошлась с мужем.
 Но, шила в мешке не утаишь. Все удивлялись и сочувствовали ей.  Для Миры трудно было слушать их утешения. Ей часто говорили, что видели ее мужа с молодой женой. Ее это коробило. Как – то она зашла в туалет,  по надобности.  В плановом отделе работала Галя , и они не здоровались, так как не были знакомы. Галя с подружкой курили возле окна в туалете..
- Мирослава,  иди к нам.
- После этой кабинки.
Она подошла к окну, Галя предложила ей сигарету.
- Будешь?
- Нет. Не балую себя этим.
- Можешь ничего не говорить, я знаю, что вы разошлись с Вадимом. Вадик дружит с моим мужем и с ее, тоже, ты, что не знаешь Штейна, главного инженера базы,  это его жена, Яна. Муж мой архитектор.
 Миру ждал автобус, чтобы поехать на буровую с проверкой.  Мира сказала:
- Я спешу. О чем речь?
- Успеешь везде, Галя не с каждой женщиной в объединении говорит.
 - Да, вот я тебе хотела  сказать.  Ты какая – то не родная, нет у тебя взгляда стервы, какая – то ты бабушкина внучка. Хотя лучше всех одеваешься в объединении, это заслуга Вадика. Ты молодая и красивая женщина, докажи всем, что ты не брошенная, заведи любовника.
- Сейчас? - спросила Мира.
- С ней бесполезно разговаривать. Не поймет она тебя, Галя.
- Обидно, что такая плоть, как у Барби будет спать одна в постели, посмотри на меня, я шире в два раза тебя, но муж от меня не уйдет. Приходи ко мне, научу тебя прелестям жизни.
Но,  увы  во времени будущего,  Щейн бросил красавицу Яну и женился на разнорабочей из базы. Архитектор, тоже разошелся со своей толстой Галиной и ей не помогли разные мудрости в искусстве любви. Она вернулась на родину,  в Киев.
- Поздно. Но, за приглашение спасибо, - сказала она женщинам.
 Было лето. Однажды она проснулась утром,  и не пожелали идти на работу, не пожелала слышать о  Вадиме, который работал в их подразделении. Рядом с домом было строительное управление. Она зашла и спросила начальника управления:
 - Нужен ли вам инженер по технике безопасности?
- Нужен, - ответил ей молодой  начальник управления. - Завтра приступайте к работе.
- Мне нужно уволиться с прежнего места работы. Мне нужен перевод.
- Сейчас сделаем. Кабинет у вас будет двадцать квадратных метров. Согласны?
 Заместитель начальника объединения был в отпуске и Мира обрадовалось этому. Ей не хотелось ему рассказывать о своих страданиях.  Она долго упрашивала заместителя его, чтобы тот подписал заявление на перевод.
- Ты знаешь, как он к тебе относиться? Все знают, что он тебе симпатизирует. Да, тут за морковку, что нашел в столе Нины, чуть ее не уволил, а тебе все разрешал. Нижний ящик был заполнен кедровыми орешками, а верхний ящик был  пустой для   разных шкурок от бананов, когда ты беременной ходила.  Он не одного замечание тебе не сделал. Он тебя уважает, если я подпишу тебе заявление, то он меня уволит и не пожалеет. Много желающих есть на мое место.
- Коля, подпиши, мы за тебя заступимся, - сказала Нина.  – Я понимаю ее, трудно работать ей здесь.  Да и по объектам она уже устала ездить. Подпиши.
- Правда,  подпиши, Коля. Он не будет возражать. Когда он приедет из отпуска, я ему сама позвоню и приеду к вам в гости.
 Коля на свой риск подписал ей заявление на перевод в  строительную организацию, за что был начальником очень наказан.
 - Одно светлое пятно было в кабинете,  и ты его  меня лишил.
 Мира позвонила бывшему начальнику по просьбе бывших ее сотрудников, чтобы защитить Николая.
- Спасибо вам за все, Самойлович.  За хорошее отношение ко мне.
- Сердит я на Вас. У меня планерка, позже, я позвоню Вам.
 Иванов, молодой человек, лет на десять моложе Миры принял ее на работу и она была счастлива тем, что дом был рядом, детсад был рядом, что все объекты были в городе и не надо было  ей ездить по трассе нефтяников.
 Все складывалось у  Миры,  и жизнь их после развода налаживалась.  Иногда ее  огорчала старшая дочь, которая не могла найти свое место в жизни. Мира украинскую квартиру поменяла на Ургут, для дочери. Она винила себя и корила себя  за то, что не могла удержать мужа в семье.  И по этой причине  дочь обижалась на мать. К ним приехала мама в гости и в этот же день Вика прибежала счастливая, сказала.
- Мама, папа меня пригласил пожить у них. Ты знаешь,  у них родился сын, Яковом его назвали, такой хорошенький мальчик. Он мой брат.
 Мира замерла от неожиданного известия.
Вера спросила:
 - Ты подумала о маме и о сестре?
- Я буду приходить в гости.  Меня машина ждет, папа дал    машину, чтобы я вещи свои перевезла. Не обижайся мама, я буду тебя любить, как люблю папу.
Вика убежала в детскую комнату,  собирать вещи.
- Что мне делать, мама?
- Она вернется, пусть попробует пожить с мачехой, которая   на три года старше ее. Не мешай ей.
 Мира зашла в детскую комнату, к дочери.
- Не бери все. Мы же в одном городе будем жить. У тебя же останется ключ от нашей  квартиры.
Вика уехала,  мама, тоже, уехала  в свой район и Мира осталась с младшей дочерью,  Любой.
 Вика не звонила им и Мира уже смирилась с тем, что она ушла жить к своему родному папе. Как и предсказывала Вера, Вика вернулась заплаканная домой.
-  Мама, они папу обижают. Часто у них вечеринки и папу они спаивают, садиться сестра Вали ему на колени и говорит, старичок ты наш лысенький.
- Вика, он сам выбрал эту жизнь.
- Мама,  Валя меня не любит. Она оклеветала меня, сказала, что я украла у нее кольцо.   Оно дешевое кольцо, мне подарил его мальчик. Папа рассердился на меня, ему стало стыдно за меня перед многочисленными родственниками.
 Мира позвонила мужу, первый раз после развода.
- Кого -  кого, а обвинять Вику в воровстве, это последнее, что  можно сказать на ребенка. Вика с детства не ворует и ей не надо воровать, у нее есть свои кольца, которые ты  ей подарил.
- Она не слушается Валю.
- Ты,  когда ни -  будь,  слушаешь,  о чем я  говорю с тобой. Ты необдуманно решил перевести дочь к себе, а может быть, ты бы интересовался жизнью детей, приезжал бы к ним, говорил бы с ними. Мне стыдно за тебя, Вадим.
Тик – так, тик - так время бежит  уже скорее, чем десять лет назад, так как она была на десять лет моложе, тогда.  Вся прелесть в том, что счастливым моментом в его жизни было детство, босоногое и голодное  на Волыни. Она часто вспоминает ту речку в которой  летом закисала в воде, тот лес., где она заблудилась, сад , до чего он был прекрасен весной и ей казалось, что нет большего  рая на земле, как их  городок, ее детские глаза фиксировали красоту и отправляли в банк памяти и она вытаскивала свое детство в любом возрасте, слыша запах сирени на кустах и мамины любимые духи « Красная Москва».
Тик так,  жизнь идет своим чередом и  Мира, еще не старая женщина, томиться в ожидание того,  что кто – то придет и пойдет с ней по дороге жизни. Вадим был уже ею переведен на другой путь, на путь отдаленный от нее. Он был в прошлой жизни,  и она не видела его рядом с собой, да и он не спешил к ней, отгородился от нее и от детей. Ей встретился на пути к работе, которая находилась в их квартале молодой мужчина. Он остановился и посмотрел ей вслед, она почувствовала это и повернулась. Он  улыбнулся. И когда по работе ей нужно было обследовать этажи по пожарной безопасности, так как десятиэтажный дом был на балансе  строительного управления, то  нужно было довести до  логического конца свою работу  – эвакуацию сотрудников  организаций. С этим вопросом ей пришлось идти к руководству организаций, арендаторов помещений. Арендаторы были серьезным людьми, от первого этажа до последнего, там находилось ее управление. Первый этаж занимала милиция,   далее - судьи, далее прокуратура и еще какое – то ведомственное управление. На одном из этажей, она встретилась с тем мужчиной, который ее заинтересовал. Мира смутилась, но выложила план эвакуации сотрудников. Герман Петрович,  обещал, что план эвакуации будет висеть на стене.  Они встречались в одном подъезде, и вместе поднимались на лифте,   каждый доезжал до своего этажа.  Мира поняла, что он ждал ее, сидя в машине, когда она придет на работу.  Он был молод и красив. Мирослава поинтересовалась о нем  у юриста.
- А, Герман Петрович, хороший человек, я тебе скажу, но должность обязывает быть строгим. Он женат и у него двое детей. Жена старше его на лет  - шесть. А чего ты ним заинтересовалась?
- Никак не может он  план эвакуации на этаже повесить.
- Понятно. Работа у них, не приведи господь…
Мира рассердилась на себя, что им она заинтересовалась.  Женат, да еще моложе ее на десять лет.  Она перестала его замечать и не отвечала на приветствие. Но, он не остыл в своем желание,  и Мира понимала, что он хочет от нее.
Она три года работала в строительном управлении и однажды ей сказала главный бухгалтер, что будут управление формироваться в другое.
- Это слухи, спроси у Иванова. Он точно все знает.
Начальник управление сказал:
- Это правда. К осени нас, строящих садики переведут  в управление по строительству, что – то отберут у нас, что – то оставят.
- Где же будет новое управление?
- Примерно, за городом. Что испугалась, тебе всегда найдется место в новом управление.
- Я подумаю.
Этажом выше в аренду  площадь приняло новое  образовавшее объединение.  И Мира в тот же день пошла к начальнику объединения. Шли ремонтные работы на этаже и все работники сидели в подразделениях, выполняя сбор информации по подразделениям, чтобы передать ее министерству, в Москву. Секретарь сказала.
-  Не успели организоваться, как все уже штаты набраны. Нет, не уходите. Поговорите  с Николаем Иванович, он приятный человек. Зайдите, он сейчас сам в кабинете.
 Секретарь зашла к начальнику, спросила.
- Молодая, красивая женщина хочет устроиться к нам на работу, примите ее? – спросила секретарь.
- Ну, если молода,  и красивая, то зови.
Мира зашла в кабинет, сказала.
- Не такая я уже и молодая, но симпатичная.
Николай Иванович засмеялся.
- Откуда вы пришли.
- Я из организации арендатора, Расформировывают нас. Мне не хочется ехать за город в новое управление, так как моя младшая дочь ходит в садик и ее нужно во время забирать, да и живу я рядом, через дом.
- Семья…?
- Разведена,  со мною живут двое детей, жилплощадью обеспечена.
- Я знаю, где вас искать, я подумаю.
То, что он будет думать, это говориться о том, что он вежливо ей отказал.
 Мира не очень расстроилась, она даже обрадовалась тому, что этот не молодой человек  с усами, как у Буденного, похож характером на нее. Она тоже говорит, что будет думать, а сама уже решила. Конец концов она без работы не останется, будет ездить за город.
 Прошла неделя и к ней пришла секретарь из нового объединения.
- Николай Иванович, приглашает вас на собеседование.
- А, стоит ли идти? – спросила Мира.
- По моему,  он вам выбил новую должность по гражданской обороне объединения.
- Это уже интересно. Никому не подчиняюсь, только штабу города.
- Да, Ваши слова сказал и Николай Иванович.
Она дала согласие и в тот же день принесла перевод Иванову.
- Ну, мать, ты нас обскакала всех. Первая ушла из расформированного управления.
- Жаль с вами расставаться. Жила и работала без  душевных прикрас. Все было ясно и просто.
- Пить, курить и материться начала у нас одновременно. Бабы  крановщики шутят так, что многому тебя научили. Но, пить ты так и не научилась, добро переводишь, рыгаешь все время, поэтому тебе больше они  не предлагают.
- Это  жизнь, спасибо за науку, спасибо за добро и спасибо, что вы ко мне относились с уважением.
- Есть за что. Тут,  тобой интересовался…
- Дальше не надо ничего говорить. Я та шапка, которая не по Сеньке. Разные мы люди…
- Понятно.
 Мира обманула Иванова, она даже себе не хотела признаваться о том, что нравиться ей Герман, смуглый мужчина с карими глазами.  Возможно,   их отношения могли перерасти в большие чувства, но он сделал ошибку, теперь уже не важно какую, она видела его путь и свой путь, он шел ей поперек ее дороги и поэтому спешил..  И когда он  уехал на новое назначение, отработав свой срок,  что – то внутри у нее оборвалась. Она  лишилась его теплого взгляда,  и ей стало  еще больше одиноко без него. Она была мыслящим человеком, понимала, что разница в годах, может сказать свое слово и поэтому она старалась его забыть. Ей было жаль его жену, которая иногда в машине сидела возле ее дома, пыталась поговорить с ней, но, что – то ее останавливало,  и Мира ей была благодарна, что, та,  не доставила ей неудобные моменты в жизни
 Она  работала в объединение три года. В последний год Мира поехала отдыхать в пионерский лагерь с детьми, прихватив с собой и младшую дочь брата, Тосю. По стечению обстоятельств она приняла лагерь и стала начальником пионерского лагеря. В то время начались волнения в Грузии.
Абхазия захотела быть самостоятельной республикой и когда погиб в Сухуми  студент при стычке с другими студентами,  абхазцы больно реагировали на событие. Они восстали и организовали свою маленькую  армию,  мирно захватили все посты. Стал вопрос вывоза детей из пионерского лагеря,  из грузинской деревни Алахадзе, располагающей на  берегу моря. Телефоны  не работали, связи не было, энергия в деревню не поступала.  При выезде из Гагр, был пост, ни одна машина не въезжала и не выезжала через  него.  Это было в первый день смутного времени в Абхазии.  Мира, ездила в Гагры и выдела, как спешно люди уезжают в горы. Это было не военное время,  так как не стреляли и не убивали никого на улице, но оно было тревожное и соседский пионерский лагерь из Армении, спешно эвакуировался на машинах,  через горы. Другой лагерь с грузинскими детьми, вывезли на катерах.
 Мира самостоятельно не могла принять решение уводить лагерь в горы и поэтому она отправила грузовую машину, якобы, тот ехал в Адлер по делам лагеря. Она выехала следом за машиной на пост. Водитель привез для повстанцев сок в трехлитровых банках и,  повстанцы,  не спрашивая разрешение у руководства, стали ящики разгружать.
- Взятку привезла? – спросил пожилой абхазец.
- Жара стоит, любому жаждущему, не грех дать попить. Пропустите мальчика на полуторке.
- Назад мы его не пропустим.
- Он уедет домой своим ходом.
- Приказ был никого не пропускать. Ладно,  пусть едет.
 Мира наказала  парню, как  тот приедет в Адлер, чтобы позвонил он  в главк  Тюмени и передал о событиях разворачивающих в Абхазии, просила,  чтобы он  передал начальству о том, что директор лагеря требует самолеты, чтобы вывести детей из опасной зоны.
 Кто мог, тот и покидал лагерь из взрослого состава. Многие уехали через горы. Мира ждала, не отпускала из лагеря  автобусы. Повара - абхазы ушли из деревни, грузинки из местного населения готовили еду, чтобы накормить детей.   Через день из объединения приехал Володя в лагерь.
- Еле упросил ополченцев  меня на такси пропустить.  Я не один приехал, пригнал я два самолета. Будем вывозить детей. Сказали они,  до четырех не вывезем, они закроют границу.
-  Сейчас десять утра.  Наташа готовь сухие пайки ребятам.
- Пакетов нет.
 - Пойди по магазинам и поменяй сахар на пакеты, сок на воду в бутылках.
- Сима,  собирайтесь все. Вещи детей не забудьте. Чтобы к обеду все были готовы. Пообедаете и  и поедите в аэропорт.
- Всех не увезем.
- Остальные дети, будут ждать утра, но всех собрать.
- Мирослава, вам бы полком командовать,  - сказала молоденькая пионервожатая.
- И не пугайте ребят  войной, скажите  им, директор лагеря организовала учение по гражданской обороне.
Владимир спросил:
- Сколько детей?
-  Около триста человек с персоналом.
 - Я считаю  посадочные места.
- Не  считай, всех увезете, друг на друге будете сидеть.  Они  не по семьдесят килограмма веса,  а по двадцать. Хватит места всем.
- Автобусов мало.
- Да, мало. Остальных детей  завтра увезем, с утра.
- Надо предупредить абхазов, что мы будем вывозить детей, - сказал Володя.
- Не будем предупреждать, мы не знаем какие у кого отношения и с кем. Слышал, как шофер абхаз сказал  мне. Почему, мол, старший брат нам не поможет.
- Я его не понял. О каком брате он говорил?
- Проехали, пошли работать.
Володя обратился к грузину, кладовщику:
- Какой брат?
- Россию он братом называет.
- А…
-  Россия, тоже, наш старший брат, пусть усмирит их.
- Ага, я понял…
 Володя подошел к Мире.
- Пора ехать?
 - Через час  выедете, ты на первом автобусе, а я на втором.
Они пообедали,  дети заняли места, тем, кому не хватило,   подсаживались к маленьким детям. Человек сто остались в лагере с молоденькими воспитателями.
К ней подошел Шота, бывший военный, брат директора школы, который работал при лагере сторожем.
- Мира, там столько собралось людей на том пяточке, не ехала бы ты.
- Но,  кто их проведет?
- Я буду волноваться за тебя. Возьми деньги, может быть,  пригодятся они тебе.
- Спасибо Шота. У меня деньги есть в кассе. Потом,  отдам. Она положила пятьдесят рублей в  один из карманов жилетки.
 Они выехали по нижней дороге в направление Гагр.
 Не доезжая, где Верхняя и Нижняя дорога соединяется, Мира заметила машину «Волгу». Водитель сидел на капоте, как будто ждал кого – то.  В машине сидели люди и из окон торчали винтовки.
- Видели, - спросил водитель Саша.
- Нажми газ.
- Нельзя, вдруг камушек не тот попадется  под колеса, в пропасть с детьми сорвемся.
- Дай им проехать. Они вооружены,  - сказала Мира,  увидев, как « Волга» тронулась с места.
Впереди шел автобус  с детьми. Володя контролировал ситуацию, поглядывал назад, смотрел за вторым автобусом.
 « Волга» пропустила первый автобус и поехала навстречу другому автобусу. Машина стала поперек дороги. Саша притормозил, остановился.
- Что они хотят? С ружьями они, а тут дети.  Что делать будем,  Мирослава?
 - Ждем. Не будут они стрелять в детей, это скандал… Ждем.
Из  автомобиля вышли два пожилых  старика.
- Грузины, - сказал  Саша, -  По кепках   их я  определил.
 Мужчины подошли к автобусу.
- Открой дверь.  Я выйду, закроешь сразу за мною.
 Мира вышла из автобуса, она заметила, что первый автобус остановился. Из него вышел Володя.
 - Уважаемая Мирослава, перевези двух  молодых людей через пост.
- Но там абхазы поставили границу и те, кто хотел  из грузин проехать,  их возвратили назад. Они снимут ваших ребят.
- А ты сделай так, чтобы не сняли. Может быть,  снять у тебя несколько детей с автобуса или забрать детей из пионерского лагеря, у тебя там маленькая дочь осталась. Что скажешь?
- Не трогайте никаких детей, я постараюсь.
 Она посмотрела на Володю, тот уже шел в ее направление.
Мира закричала:
- Уезжайте. Все нормально.
- Уезжай Володя,  мы договорились уже, - крикнул старик.
 Он махнул рукой и из машины выбежали молодые люди, девочка и мальчик, похожие на старшеклассников или первокурсников.
- Это дети большого человека, ты меня понимаешь. Вручаю тебе их жизнь.
Мира махнула рукой Саше. Он открыл л дверь,  и ребята прошмыгнули в автобус.  Мира стояла мрачнее тучи, они поехали.
- Кто эти дети, могут остановить и тогда нам всем  влетит по первое число..
- Саша , езжай  дальше. Они знали,  в каком я автобусе буду ехать и знали о том, что моя дочь осталась в лагере. Они знали о Владимире.
 Впереди стоял на обочине первый автобус.
Володя ждал их.
- Приоткрой дверь и не останавливайся.
 - У вас все в порядке, не поломались? – спросила Мира.
- Ждали тебя, у тебя все в порядке?
- Езжайте за нами. В Адлере поговорим, - сказала Мира и повернулась к ребятам, которые подсели к детям.
- Спрячьтесь так, чтобы я вас не видела больше в автобусе, - грозно сказала она ребятам.
 Они подъехали к посту. В боку стояла вереница машин, многие спешили уехать из курортной зоны.
 Они видели, как из машин вытаскивали людей  и ставили к стенке, а одну машину, другие водители  уже без людей, сбросили в обрыв,  она преграждала узкую дорогу.
- Куда прешь, не видишь я детей вывожу, -  кричал Саша водителю, который хотел вклиниться перед автобусом.
  Большие две «татры» стояли поперек дороги и преграждали путь на выезд. Кому они разрешали выехать, один самосвал  отъезжал,  образовывая узкий проход,  тот и уезжал. Самосвал становился на место. На пятачке было много народа – одетых в черных  рубашках .
 Автобус остановился недалеко от  самосвалов. К ним подскочил молодой абхазец.
- Откройте дверь.
- Саша, открой дверь, я выйду и сразу закрой ее за мной.
- Хорошо.
 Саша открыл дверь,  и абхазец пытался войти во внутрь.  Мира преградила ему дорогу.
- Что, через меня пойдешь?  Не хорошо тереться, такому  молодому красавцу, возле тетки.
Абхазец отступил назад. Мира сказала:
- Помоги тети сойти на землю.
 Он подал ей руку, она ступила на землю.
 - Проверить нужно.
- Смотри в окна и проверяй. Посмотри на ребенка, какие у нее большие глаза от испуга, ее еще долго будут лечить родители. Мы же не воюем с вами.  Дети все из Сибири. Нас самолет ждет в аэропорту.
Кто – то узнал Мирославу.
- Это директор лагеря,  она нам сок привозила, пропускай.
- Не положено. Надо проверить.
 Абхазец подпрыгнул возле окна автобуса.  Мира посмотрела на испугавшею  девочку, та громко зарыдала и весь автобус с детьми разразился плачем.  Высокий абхазец заглянул в окно ,  сказал:
-  Пусть едут.
 Абхазцы осматривали  автобус, где был Владимир, он открыл им дверь.
 Один заглянул в автобус и дети, увидев бородатого мужчину, заплакали.
- Пусть едут, - сказал мужчина, подошедший к автобусу .- Нам не хватало  еще  того,  чтобы кто – то сфотографировал  русских плачущих детей.
 - Проезжайте.
 Мира сказала старшему по проверке.
- Я вернусь через два часа , отправлю детей в Тюмень и вернусь.
- В четыре часа граница закрывается. Проезжайте, проезжай, -  кричали абхазцы и стучали по автобусу.
 Саша включил газ,  и они поехали, за ними шел вплотную второй автобус.
Миру  колотило. Она согласилась отвести детей в аэропорт,  а  там,  « за границей» осталось еще около ста человек,  и среди них была ее маленькая дочь. Можно сказать так ,  она свою миссию выполнила, передала детей Владимиру, но не ожидала, что после четырех часов ее не пропустят назад. Она отвечает за детей в пионерском лагере. Еще не поздно, нужно вернуться в лагерь.
- Саша, останови автобус, - сказала Мира.
- Мирослава, зачем?
- Останови, там остались дети и там, моя дочь. Нештатная ситуация может поменяться в любую секунду, и не на пользу наших детей. Они остались там одни, без взрослого внимания, под присмотром  девчонок - воспитателей, которые еще сами дети.
Саша сбавил газ.
-  Мы высадим детей в аэропорту и сразу вернемся.
 - Мы не успеем к четырем часам. Даже думать не хочу, что дети останутся на ночь одни.
 Их обогнал автобус  Владимира.
- Не могу открыть дверь. Видели вы,  сколько  мужиков спустились с гор. Да они ...
- Не говори глупости.  Нормальные они мужики, коль нас они пропустили, не проверяя автобусы.
- Ничего с детьми не будет, их Шота охраняет, а его уважают в деревне.
  Саша…
 Саша остановил автобус. Впереди остановился  и автобус Владимира. Он вышел из автобуса.
 Мира махнула ему рукой, сказала, мол,  уезжайте.
 Саша сказал.
-  Три километра проехали, нет встречных машин, как доберетесь?
- Пешком. Уезжай и Володе скажи, что я приказала уезжать. Ничего со мной не случиться. Время дорого, не надо на уговоры тратить время.  Мы в  нейтральной зоне. Вдруг, что – то щелкнет  и они захотят вернуть автобусы с детьми. Понял меня?
- Да, - сказал Саша, закрыл дверь и уехал. 
Он подъехал к Володе, что – то прокричал ему, тот развел руками и сел в автобус. За  поворотом дороги  автобусы исчезли, прикрытые выступом горы. Мирослава осталась одна, под солнцепеком, на дороге. Она долго шла. К морю спуститься было не возможно, был обрыв, а море ее манило синевой. Около часа она шла, ни одной машины не было на дороге, было море  вдалеке,  горячий асфальт дороги и горячие горы. Она, уже медленно шла по дороге. Мочевой пузырь ее требовал, где  - то присесть  и она, сняв панамку, вытерла лицо,  положила ее на асфальт, присела. Что звякнуло об камень, Мира не придала значение. Поправив розовую юбку в ромашках, она хотела наклониться к панамке, Панамка подлетела в сторону , пригнула сама по дороге. Мира подняла ее и увидела дырку в панаме. Ее пронзил холодный пот.  Нет, снайпер не хотел ее убить, а припугнуть желал. Она бросила панамку на дорогу, пошла дальше.  Мира  шла и чувствовала, то,  что за ней наблюдает кто – то  с  гор. Белые волосы растрепались, лицо от жары стало, под цвет юбки, глаза ее были прищуренные -  свое отображение она  увидела в зеркальце, вытащенное из кармана жилета с многочисленными карманами. Темные очки она забыла в автобусе, а без них было больно смотреть, в такой ярко солнечный день.  Шла дальше,  по ее подсчетам она прошла более половину дороги. Она желала  увидеть сосну, росшею чуть выше дороги. Мира ее запомнила, когда они выезжали из Гагр.  Хотелось очень пить.  Росла трава около дороги, Мира сорвала ее, пожевала, выплюнула,  стало легче ей идти дальше.
 Вот и сосна, желанная сосна, дальше -  будет поворот дороги и дальше -  будет пост.
Наконец – то пост. Машины поперек дороги стояли  в два ряда. Их не обойти и не перепрыгнуть и Мирослава полезла под машинами,  врнее, между  колесами машин. Она приподнялась. Машин уже, желающих уехать  не было. Только было много  повстанцев в черных рубашках. Она выпрямилась, отряхнулась и пошла к народу,    куривших людей. Они громко что – то обсуждали и хохотали, увидев ее, они замерли, появилась женщина ниоткуда. Мира шла между ними,  и никто ее не останавливал.  Кто – то крикнул.
- Зачем пешком шла, мы бы пропустили  твой автобус назад.
Он что – то сказал на своем языке  и люди стали дальше говорить о чем –то.
К ней подошел мужчина средних лет.
- Я тебя знаю. Ты директор пионерского лагеря. Родственник   мой у тебя работал.  Говорил, что ты хороший человек и порядочный. Что, не боишься ничего, что вернулась?
- Сдала детей своему напарнику, у меня остались еще около ста детей в лагере и моя маленькая дочь, там. Если с ними, что – то случиться, то меня посадят. Скажи, чтобы пропустили они меня.
 Он крикнул что – то на своем языке.
 - Пошли, проведу я тебе до пропускника, а дальше,  иди сама. Найди штаб в Гаграх, может быть, они дадут тебе машину доехать до лагеря.
  Мира пошла одна по улицам Гагры,  и спросить ей  не было у кого. Днем не было ни одной души на улицы, все киоски и магазины были закрыты.  Пляжи были пустыми, ветер с моря гонял по дороге пластмассовые  бутылки и газеты.  Такое впечатление у Миры сложилось, что она находиться в пустынном городе, где срочном порядке  покинули его люди.
 Нужно было добираться до лагеря.  Дороги она не знала и пошла в городской совет. Большая дверь была закрыта изнутри. Мира  постучала и стучала долго. Сторож выглянул  из окна второго этажа.
- Зачем так громко стучать. Третий день никто не работает.
- Мне нужна машина, чтобы добраться до пионерского лагеря.
- Нет никаких машин, все забрали они.
- Что мне делать?
- Иди домой?
- Если бы я знала,  как идти в лагерь,  пошла бы.
- Ничего не знаю,  впустить тебя не имею права, - сказал он  и закрыл окно.
 Мира снова постучала.
- Уходи, уходи и не стучи.
- Где находиться их штаб?
- На морском вокзале. И не стучи больше, а то позвоню в штаб, тебя мигом заберут.
- А, я им скажу, что ты выдал секрет незнакомому человеку, сказал, где находиться их штаб.
- Дура.
- Сам такой, старый пень, дверь боишься открыть, а мне  очень пить хочется.
 Старик закрыл окно, Мира пошла на Морской вокзал, выхода у нее не было. Не ночевать же ей на улице под деревом,  или в дороге  которую она еще не знает, она поняла, что в любой дом ее никто не запустит,  чтобы спросить дорогу, так как окна  домов  были плотно закрыты шторами, и двери были закрыты. Во дворах не было ни души.
 Не доходя морского вокзала,   она увидела толпу многочисленных людей в черных рубашках. Многие повернули головы в ее сторону. Люди были удивлены тому, что русская женщина приближается к ним. Из толпы вышел молодой человек, который проверял  ее автобус.
-  Я уже знаю, что ты вернулась. Там, в лагере дочь твоя.
- Мне нужна машина, чтобы  добраться, кто может мне ее дать, я заплачу.
Молодой человек переговорил с кем – то и, тот, подошел к ней, сказал.
- Пошли.
 Он завел ее в здание, там, тоже, было много людей.
- Жди тут.
 Через несколько минут вышел человек среднего возраста.
 - Мне сказали ребята,  кто вы. Больше меня ничего не интересует. Лагерь ваш находиться в грузинской деревне. Сами понимаете, что никто туда не поедет.
- Я вас понимаю хорошо. Скажите парням, пусть вывезут меня на трассу в направление лагеря. Возможно,  кто – то по дороге подвезет. Нет, пойду пешком.
- Удивительная вы женщина… Ну, да ладно.
 Он позвал парня, сказал на русском языке.
- Довезешь ее до трассы и без баловства.
Парень хихикнул, что – то ответил на своем языке.
- Пойдемте,  -  сказал он  Мире.
 На    УАЗике он ее вез к трассе. На коленях  его лежал автомат.
Мира искоса поглядывала на дуло  автомата, направленное в ее сторону.
 Он перехватил  ее взгляд, сказал.
- Испугались автомата?
- Нет, но не приятно,  когда дуло направленное на меня.
-  А мне, так удобно. Правильно делаете, что не смотрите на меня, не надо меня запоминать.
- Я и не запоминаю лица людей.
- Всех, - спросил он.
- Почти,  всех.
 - Вы  русские бабы мне на одно лицо, запомнить вас трудно. Чего твое начальство нам не помогает.
- О ком речь идет?
-  О твоем правительстве.
- Я песчинка в этом мире, как и ты.  Я не воюю ни с кем и не хочу ни с кем воевать.
 Дальше,  он ехал молча. Мира напряглась.
 Они выехали на трассу.
- Твоя деревня, где находиться лагерь,  в том направлении.
-  Подвези меня на половину дороги.
- Нет. Прощай.
 Мира вышла  из машины, сказала:
- Спасибо. Пусть тебя хранит Бог.
Он удивился и сказал.
- Я мусульманин.
- Мы  все ходим под одним Богом, потом, это поймешь и она посмотрела ему в лицо. Он больше был похож на русского парня, чем на абхазца. Он был светленьким.
- Прощай, - сказала она и пошла по дороге.
 Машина резко развернулась и поехала в город.
 Около часа она шла по дороге в  деревню.
 Ни одной машины не было на трассе.  Она услышала , что далеко загудел  мотор и Мира повернулась, махала рукой, просила остановиться.
Машина притормозила.
- Красавица, куда едешь? - спросил старик.
- В Алахадзе.
- Мне раньше, свернуть в горы.
- Сколько сможете, на столько  километров довезите.  Я заплачу.
 - Садись.
     - Расскажи о себе.
- Нечего о себе рассказывать. Расскажу вам, как я оказалась на трассе.
Они разговорились.
-  В горах живет грек, он вам  в лагерь продавал мушмалу. Помните его?
- Нет.  не я принимала ее. Вкусная ягода.
- Она растет на дереве, значит не ягода. Мирослава, а давайте отвезем  моим внукам гостинцы, а потом, я отвезу вас в деревню.
 - Нет, неудобно  мне. Мне нужно в лагерь.
- Час всего побудем в горах. Вы больше времени будете идти пешком. Не бойтесь, я старый грек и вреда вам не причиню.
- Ну , хорошо. Через час вы меня отвезете в лагерь.
 Они приехали в горы  на большой двор,  из дома высыпало много детей и женщины.
- Пойдемте в дом, поужинаем.
- Нет, я устала в дороге, посплю в машине, подожду вашего дедушку.
 Она  провалилась в глубокий сон.
 Ее разбудил старый грек.
- Мирослава вас узнал мой сосед.  Простите старого грека, выпил я немного вина. Вас отвезет в деревню  племянник соседа. Парень хороший, не переживайте.
 Она приехала в лагерь на машине и дети и воспитатели еще не спали. Они окружили ее.
 Мирослава рассказывайте.
 - Все хорошо, завтра мы утром уедим.  Всем спать.  Всем ребятам с вещами перейти  в комнаты, поближе к выходу. Будуте спать с детьми, - обратилась она к молоденьким воспитателям. – Я буду рядом с вами.
 Мира нашла свою дочь, Любочку, сказала:
- Детка не переживай, мы скоро все уедим домой.
Ночью ее разбудили вожатые.
- Мирослава, там за школой гудят и идут машины какие – то. Мы боимся подойти к ограде, чтобы посмотреть на дорогу.
Мира оделась и велела разбудить Шоту, сторожа. Приказала всем, не оставлять ребят и сама пошла к ограде, она присела за кустами и смотрела на дорогу.
 По дороге шли большие машины , как танки на колесах.
Сзади кто – то кашлянул.
- Что это, спросила она пригнувшегося к ней Шоту.
- Это БТР. Кончилась неразбериха. Войска ваши вошли.
- Наши, ваши, говоришь на подсознательном уровне, тайно желаете отделиться от России. А она вам сейчас помогла восстановить порядок.
- Ты права.  Вот и абхазы захотели свободы, да кто им разрешит?
- Думаю, зерно посеяно в мозгах абхазцев, осталось ждать когда взойдут семена Свободы, когда  общая мысль созреет и тогда, они будут жать свои колосья. Дело во времени и только.
- Странно ты говоришь. Земля то наша, кто им позволит.
- Земля ничейная.  Она планете принадлежит и Создателю. За нее всегда были войны. Пошли в лагерь,  уже рассвет. Будем готовиться к выезду.
- Как ты поедешь отсюда, когда счета банков открыты  у тебя. Ты не знаешь людей, навешают по твоим счетам, что будешь всю жизнь работать бесплатно, чтобы погасить долг. Да и в холодильнике мясо, продукты скоропортящиеся. Оставишь здесь? А , это недостача и снова ты будешь отвечать.Тебе нужно решить все дела, а потом, уезжать.
-  Я Любочку не отправлю на Север.
- Оставайтесь с Любочкой. Пока будешь работать, она у Наташки побудет, молодец она. Замуж вышла за грузина и язык по грамотности лучше знает мужа. Она уже наша, а была москвичка.
 Мира отправила последних детей и воспитателей  в аэропорт. Уехала с ними и Тося, дочь брата. Поста никакого не было, не было и людей в черных рубашках . На каком – то километре от выезда из Гагр стоял БТР. На нем сидели ребята, до пояса раздетые, загорали.
Мира ехала на машине сзади автобуса.
Водитель, которого дал ей Шота, сказал:
- Как буд – то и не было войны. Люди на пляжах, магазины все работают.
- А войны и не было.
- А что было?
- Было бравирование протеста, они показали всем, что у них, тоже, есть сила. И они могут постоять за себя.
- Ну, зачем им отделяться от нас? Мы все дети Гор.
- Нас, Вас , но нет единой конечной  цели у всех. Значит  - разные Вчера тут было пусто, все сидели закрыты по домам.
  Проводив детей она заехала в банк и закрыла счет, поехала по предприятиям ,  у  которых  лагерь брал продукцию, сверилась с ними, отказалась письменно от их услуг. На хлебозаводе ее долго уговаривал подписать накладную.
- Но я не знаю,  об этом хлебе ничего и Ираклий не может подтвердить, так как он в тяжелом состоянии в больнице, что – то с почками у него.
- Ираклий, боров, обещал, что потом он подпишет. Господи война была, все она спишет.
-  Не было никакой войны, понял меня?
- Понял, подпишите накладную, Мирослава. Это же хлеб, а не мясо, он копейки стоит.
- Черт с тобой, - подпишу.
Позже она узнает о том, что хлебозавод подсунул ей накладную, зная о том, что она уезжает и закрывает все дела. Копейки вылились в тысячи. Кучка людей во главе начальника отдела кадров, вздорной женщины,  хотели, чтобы она заплатила повисший на нее долг.  Николай Иванович реши по - другому, сказал:
- В те тревожные дни, она сохранила всех детей, ни один у нее не пострадал и организовала вывозку их в аэропорт. Она рисковала своей жизнью, я об этом знаю и мы еще дог на нее повесим. Ей медаль за отвагу нужно вручить при всем  честном народе, а вы… Списать лагерю весь  долг. Как вам не стыдно женщины, еще повесили кран, который украли из лагеря и кирпич укали в смутные дни, абхазцы, после закрытого лагеря. Беда в том, что не можем мы ее отблагодарить, что не было никакой войны и не было никакого восстания, ни одна газета это не осветила, значит,  тебе Мирослава медали за отвагу не видать. Но звонят родители и благодарят тебя за спасение детей – а это дорогого стоит.
 Этот разговор был позже во времени, а сейчас Мира заехала в горисполком, попросила куратора сделать два билета в Тюмень.
- Обещаю, - сказала куратор. – Молодец, что не спряталась. О тебе только и говорят, как абхазцы, так и грузины. Уважают они тебя. Сделаю. Знаю о том, что все после пережитого хлынули домой и билетов нет. Горисполкомовскую бронь сниму.  Завтра приходи за билетами.
 Мира вернулась в пустой лагерь.
- Что будем делать с мясом, - спросил  кладовщик.
- Устала я, продавать местному населению.
- Разреши сахар  продать.
- Он же не портиться.
- Разреши несколько мешков купить мне сахар, людей нужно отблагодарить, которые , в те дни готовили кушать детям. Я напишу акт.
- Хорошо.
- Что с соком делать?
- Отвези сок и печенье в детский сад,  как подарок от лагеря.
- Ты не грузинка случайно? Размах у тебя, как у грузинки.
- Русская, я и горжусь этим.
 Она вернулась в лагерь.   За длинным грузинским столом видели грузины и военные. На столе стояла большая бутылка чачи, женщины кормили всех, подавая на стол варенную баранину, шашлык и много овощей, фруктов и ягод. Мира поздоровалась со всеми, позвала Любочку, которую Наташа кормила за общим столом.   Старые люди пригласили ее посидеть с ними за столом.
- Спасибо, нужно отдохнуть.
 Наташа подошла и сказала.
- Мирослава у нас так не принято, отказываться от пищи, если  тебя приглашают
- Не вижу ни одной женщины за столом.
-  Они на кухне готовят солдатам ужин. Мирослава, тебя приглашают не как женщину, а как начальника. Уважь стариков.
- Зачем солдат спаиваете, они же юнцы.
Наташа что – то сказала  на грузинском языке,  тот, что- то шепнул старшему лейтенанту   Лейтенант наклонился и шепнул солдату, тот кивнул головой, солдаты поднялись и пошли на кухню.
 Мира присела с дочерью за стол. От чачи отказалась она. Выпила полстакана вина грузинского. Стала есть арбуз.
Старики отблагодарили за угощение, ушли по домам.
 Остались за столом офицеры, Шота и она с дочерью.
Она спросила у офицеров, откуда, мол, вас прислали.
- Мы из Полтавы, - сказал молоденький офицер , другой ткнул его локтем.
- Спасибо за угощение, - сказала Мира и поднялась со стола.
-   Я проведу вас, - сказал старший лейтенант.
- Сидеть всем, - рявкнул Шота.
Кладовщик, который убирал со стола, посадил за плечи старшего лейтенанта на стул, шепнул ему на ухо.
 Лейтенант громко сказал:
- Понятно.  Слишком притягательная она женщина.
 Шота ударил его в лицо, завязалась драка, откуда – то выскочили молодые грузины. С кухни бежали уже солдаты  Мира взяла дочь на руки, ушла в школу,закрыв за собой дверь и на ключ, и на засов.
Спала она плохо, видела через окно стол. За ним сидели офицеры, Шота и несколько грузин. Они пили чачу. Значит прошло перемирие.
 Мира задремала, ее разбудил странный шум за окном. Она подскочила и выглянула в окно. Бегущие солдаты бегали вокруг школы, где находилась  Мирослава с дочерью.
Она побежала  босиком по длинному коридору  к выходу. Мира открыла дверь, спросила солдата.
- Почему вы бегаете, что вы ищете?
Солдат ничего не ответил, побежал дальше, только было слышно в ночной тишине, стук кованных сапог об асфальт и  дрязг металла ружья. Эти звуки она будет помнить всю жизнь, когда будет у нее появляться депрессия.
Проскочил мимо нее лейтенант. Она догнала его, уцепилась руками за руку.
- Быстро говори, что случилось?
- Школа заминирована.
- Что?
- Вот, вот грохнет, поэтому я солдат не завожу, чтобы искать мину.
- Что?
- Куда ты побежала, может грохнуть.
- У меня там дочь спит, - крикнула Мира и вскочила в школу.
 Она добежала до кабинета, содрала с окна штору, бросила, свои и  дочки кое какие вещи, бросила папки с документами. В одной руке она несла узел, а во второй -  спящею дочь на плече.
- Мама, куда мы бежим?
 - Не крутись, а то, упадешь.
 Мира выскочила со школы, солдаты продолжали бегать, заглядывая под кусты. Мира побежала к вагончику, где была гостиница и тут она вспомнила, что ключ от гостиницы она не взяла, а он остался в столе.
 Мира присела возле вагончика. Положила дочь на траву, под голову положила котомку.
- Тут десять шагов к вагончику Шоты. Лежи спокойно, Любушка. Никто тебя не обидит. Ты в моем поле зрения. Мне нужно разбудить Шоту.   Она присмотрелась к вагончику. Шота спал на улице, на лавке.
Мира стала  будить его.
- Шота, открой нам вагончик.
- У тебя ключ есть.
- Он в школе остался. Лейтенант сказал, что школа заминирована.
- Что? Хорош я сторож, напился, как свинья. Где Любушка?
- Возле вагончика гостиницы сидит. Я ее вижу.
- Иди к дочери, я сейчас приду. Любушка не спала. Они сидели на лавке, возле вагончика.  Пришел Шота с топором и открыл вагончик.
 Они зашли в вагончик. Мира положила дочь на кровать, та, сразу занула.
- Как же мы будем спать с открытой дверью?
- Есть засов, закройся изнутри.
 Мира закрыла дверь за Шотой.
Он через дверь сказал:
- Не бойся,  я вас буду оберегать.
 Остаток ночи Мира не спала, а дремала. Как только закроет глаза, сразу слышит топот солдатских сапог и  бряк метала ружья. Она открывала  глаза и шла к окошку, Шоты на лавке возле своего вагончика не было и Мира подумала о том, что они одни, в этом Мире.
Сон ее сморил и она проснулась от того, что ярко светит  в окно  солнце. Любушка уже сидела за столом и что – то делала из салфеток.
- Птичка у меня не получается.
 - Одевайся, пойдем к  Наташи позавтракаем и поедем в город за билетами.
 Дверь она не могла открыть, что  - то мешало.
Кто – то сказал.
- Мира ребра мне поломаешь, сейчас я встану.
  - О боже, я слышала храп, думала, что показалось.
Шота открыл дверь, и из земли взял кожух.
- Ты спал возле нашей двери?
- Обещался я охранять вас.
- Наташа уже несколько раз приходила, чтобы покормить вас, Я не разрешил ей стучать. Пошли,  позавтракаем.
 Любошка бежала впереди с подскоками, Мира с Шотой шли сзади.
- Вот, что я подумал. Ты одна  и я один. Давай вместе жить.
- Ты предлагаешь мне остаться здесь.
- А почему и нет. Могу к тебе поехать. Я уже и чемодан купил.
- Ты замуж меня зовешь?
- Да.
- Мне нужно подумать.
- Думай за завтраком, после него, скажешь мне ответ.
 - Заждалась я вас. Бедненькие, ну и натерпелись же вы страху.  Мы тоже слышали, как бегают солдаты, я хотела пойти, спасать вас,  муж не пустил, сказал о том, что Шота умрет сам, а вас спасет
- Думаю, что это была провокация.
- Какая провокация? Мину нашли они в щетке распределителя, возле школы.
- Да? А где освободители?
- Как только нашли мину, сразу уехали. Один БТР стоит за школой на дороге. Такое впечатление,  что там нет солдат.
- Мне в город нужно поехать за билетами.
- Спасибо, Наташа за угощение, - сказал Шота и вышел из стола, пошел во двор.
- Шота, добрый человек. А почему вам не рискнуть,  Мира.  Хороший муж будет, пылинки не даст на вас сесть.
- Не знаю, что – то тревожит меня.
 Наташа замолчала, а потом сказала.
- Жена у него есть, с которой он не живет и сыновья. Его сыновья приехали с утра, чтобы не пустить его с русской женщиной на самолет.
-  Значит,  они все решили за нас, - смеясь, сказала Мирослава.
- Жаль, хорошая пара  из вас получилась бы.  Он немного старше вас. Очень грамотный он человек, спокойный.
Мира уехала с дочерью в город. В горисполкоме ей передали билеты на самолет.
- Раньше никак.
- Спасибо и за это.  Передайте куратору конфеты и мою благодарность.
 Они вышли в город.
- Любушка, давай мы тебе купим сарафанчик новый, вон сколько ширпотреба они продают на  улице.
- И бусинки купим?
- И бусинки.
 Они в городе отдыхали, покупались  в море, поели мороженного и Мира решила сократить путь на автовокзал. Они пошли по улице.   Впереди стояла небольшая толпа.
 Женщина сказала:
- Не ходите дальше, там кого – то забирает милиция.
 Мира с  Любой пошли дальше и она увидела, что из дома вывели молодого человека. Мира узнала в нем парня, который подвозил ее до трассы. Сзади милиционера,  бежали две пожилые женщины, одетые в черные одеяния и причитали громко  вслух .
 Парень повернулся к родным и что – то сказал им. Они замолчали. Он заметил ее   с ребенком, узнал и громко сказал:
- Говоришь, что Бог у нас един….
Он засмеялся, его посадили в машину, а милиционер подошел к Мире.
- Вы его знаете?
 - Нет, - твердо сказала Мира.
- Он что – то сказал вам.
- Не услышала, думала, что он вам что – то говорит
- Поехали, чего прицепился, с ребенком она.
Милиционеры сели в машину, в окошке возникло лицо парня.
Милиционер открыл дверь УАЗика и парень в наручниках громко сказал:
 - Я первый раз ее вижу. Такую бы,  запомнил.
Уазик отъехал,. Мира посмотрела на родственников,  та, что по -  моложе женщина лежала в обмороке. Мира на ватных ногах пошла по улице, дальше. Ее душили слезы и она заплакала.
- Мама, почему ты плачешь?
- У меня зуб разболелся.
- Мне  тебя очень жаль.  Дай я тебе щеку потру.
 Мира  наклонилась  к Любушке и уткнула в ее новый сарафанчик, он напряжения нервов, зарыдала навзрыд.
 В лагерь они вернулись последним автобусом, гуляли по парку, сходили на морской вокзал, там посидели.
- Боже, мы так переживали за вас, - сказала Наташа.
- Завтра в одиннадцать часов у нас вылет. С утра уедем в город.
Утром они начали собираться, пришла Наташа.
- Идем завтракать, уважай нас.
- Думали, в городе позавтракать.
  За столом сидел Шота и два молодых парня, лет по тридцать.
- Зачем трястись на автобусе. Мы вас отвезем.
Наташа помотала головой за их спинами.
- Я, тоже, поеду, проведу тебя, - сказал Шота.
 Наташа закивала головой.
 Они молча приехали в аэропорт в Адлер.
 Один из парней вытащил  ее чемодан и передал ей.
- Спасибо, -  сказала  Мирослава.
- Я проведу их в здание, - сказал Шота.
-  Но у меня время в обрез, - сказал тот, кто был за рулем.
- Я проведу,  - рассердился Шота.
- Пусть идет, дай им попрощаться, - сказал другой молодой человек.
 Они зашли в аэропорт.
- Спасибо тебе, Шота, что все время меня охранял и помогал мне по работе в лагере.
- Бала причина. Напишешь мне письмо. фамилия у меня такая, как у того парня, нашего родственника, кто воздвигнул флаг над Рейхстагом. Предки у меня сваны были. Напишешь в школу , брат передаст мне. Напишешь?
- Нет, - ответила Мира.
- Честно сказал. Приедешь на следующий год?
- Не знаю.
 - Я буду ждать тебя.
- Твоя охрана за спиной у тебя стоит.
- А, они…
- Поехали, я опаздываю, - сказал тот, что сидел  за рулем. – Мирослава, счастливо вам долететь.
- Спасибо.
 Шота уходил из  аэропорта,  и снова ей почудилось, что она стала одинока в этом мире. Она догадалась, что ребята, которые провожали их, были его сыновьями. Она вздохнула, взяла чемодан с пола и пошла с Любушкой в зал ожидания.
Тик - так, время продолжает отстукивать настоящее, тик - так...