НОЧЬ

Была гроза, Туапсе встретило чистым солёным воздухом, промытыми тратуарчиками и пушистыми  пальмами.
Но ехать Владимиру предполагалось ещё долго, сначала на автобусе, потом пешком по небольшой предгорной деревне, так что постучался он в дом уже поздно вечером, когда было совсем темно.

Никто не отвечал, он стучался ещё и ещё пока не заболели руки. Идти ночевать было некуда, единственное место, где он мог остановиться это только этот дом местной знахарки, куда его и послала умирающая суеверная мать. Хоть он и старался сделать всё возможное, чтобы её переубедить, но волю умирающей женщины он не мог не выполнить.

Владимир сел на прохладное дощатое крыльцо и оглянувшись, увидел коврик. Рука сама потянулась его приподнять за распущенный краешек. Под ковриком оказался ключ, что не было удивительно, ведь люди в деревнях оставались более доверчивыми, здесь время всегда течёт медленнее.

Из прохладного дома потянуло сыростью и запахом слегка подгнивших трав. Потоптавшись чуток на пороге, он  нерешительно зажёг свет. Всё было вполне обычно, ничто, кроме развешенных под потолком свежих лекарственных растений не напоминало ему жилище Бабы-яги, и он, поставив потёртую кожаную сумку, снял куртку и грязные ботинки.
Ждал он долго, то и дело рассматривая, развешенные по стенам старые репродукции картин и прислушиваясь к уличным звукам, так он и задремал, прямо сидя в кресле и свернувшись калачиком, как в детстве.

Среди ночи его разбудил голос, который прошептал на ухо его имя и он вздрогнул, открыл глаза, но никого не увидел. Он попытался заснуть вновь, ещё глубже устраиваясь в кресле, но через несколько минут голос разбудил его вновь.
Было темно, хотя он помнил, что свет не выключал. “Наверное, перегорела лампа”- подумал он, и попытался встать и найти выключатель, чтобы проверить. Но выключатель почему-то не находился, только лунный свет слегка пробивался через задёрнутые шторы, а в середине комнаты на стуле сидела женщина и смотрела на него.
- Здравствуйте, - прошептал он, понимая, что вероятно, это пришла хозяйка дома.
- Как вы посмели войти в мой дом, - зловеще прошипела она.
- Моя мать направила меня к вам и сказала, что вы предупреждены о моём приезде. Но когда я приехал, то вас не застал, а нашёл ключ. Я думал, что раз ключ лежит на видном месте, значит, я могу войти и отдохнуть здесь.
- Как ты посмел войти в мой дом, я тебя спрашиваю, - ещё свирепее произнесла женщина.
- Да, я только чтобы дождаться вас, ведь в вашей деревне нет гостиницы, а пока я добрался, уже стемнело.
- Как ты посмел войти в мой дом,- крикнула женщина и кинулась на него, вонзая в его кожу свои длинные ногти. Из плеча брызнула кровь. Владимир схватил женщину и попытался сжать её руки так, чтобы они не могли принести ему вреда.
Женщина ругалась и извивалась в его руках, а потом внезапно затихла и… исчезла.
Володя с удивлением посмотрел на свои пустые руки и тут ясно увидел очертания комнаты, потому что горел свет.
“Фу, ну и приснится же такое!” – пробурчал, выдохнув он. Встал, огляделся, прошёл в кухню, набрал из чайника давно остывшего кипятка, выпил воду, заглянул в кладовку, в шкаф, под койку. Нигде никого не было. Немного посидев, и опять посмотрев на старые репродукции картин советских художников, он успокоился и опять задремал.
Утром разбудил его металлический звон вёдер.
- А вон, ты где, - сказала седовласая маленькая старушка и улыбнулась. Никак от Светланы Фёдоровны пожаловал.
- Да, - слегка заикаясь, проговорил Владимир, вскочив с кресла.
- Ну хорошо, - сейчас я тебе для неё посылочку дам, всё ещё вчера с вечера приготовила.

Бабушка ушла в кладовку, мягко шлёпая пушистыми тапочками с понпончиками.
“Совсем безобидная старушка”, а я-то как испугался, что кошмар даже приснился”, - думал он, смотря на прибрежные скалы, когда ехал на дребезжащем автобусе обратно в город.

Но тут плечо сильно зачесалось, он приподнял край короткого рукава футболки и обомлел – на плече явно красовались ярко-красные свежие бороздки разодранной кожи.