Человек во Христе

Часть первая
Пока ангел гуляет со мною

Глава первая

   "Ты не ты - когда ты без Бога"
                Неизвестный автор

   В тот день Константин сразу обратил внимание, что с Полиной что – то не так. Она не улыбнулась ему как обычно, переступая порог квартиры, и не сказала иронических шуток на тему его неряшливости. Отсутствие у Полины чувства язвительности навело Константина на мысль, что она чем – то расстроена. Но, слишком хорошо зная свою сестру, он предпочел ее ни о чем не расспрашивать, а просто делать вид, что ничего не произошло и общаться, как и всегда.
   Она опоздала – обещала приехать как обычно к восьми, но появилась около двенадцати. И опять он не стал интересоваться, что ее так задержало. Она большая девочка, уже пятый курс института заканчивает. Может же у нее быть своя личная жизнь? Правда, из ее рассказов не следовало, что у нее появился молодой человек. Но ведь Константин ей не мама и вполне возможно многого не знал.
   Полина попросила есть. Из этого Константин заключил, что днем она была не дома. То – есть причину ее задержки объяснять сном не следовало, потому что обычно, если Полина поздно вставала, она никогда не покидала дом голодной – мама всегда оставляла ей еду. Быстро превращая овощи в колечки, Константин не переставал гадать, что же ее так задержало.
   Полина ела в другой комнате. Константин же устроился в своей комнате и принялся дописывать статью. Редактор требовал закончить ее к концу месяца. У него же еще, как говорится, конь не валялся. Прежде чем начать работу, Константин помолился перед иконой Богородицей о даровании ему вдохновения и только после этого уселся за компьютер.
   В комнату заглянула Полина.
   -Не хочешь прогуляться? – спросила она.
   «Ага! – про себя обрадовался Константин. – Уже идет на контакт!».
   -Да, Полечка, конечно, мне еще немножко осталось. Давай в полпятого пойдем, хорошо?
   По лицу Полины он увидел, что ей предложение брата не понравилось. Ее распирало чем – то поделиться.
   -Ну, хорошо, - вздохнула она и ушла в комнату.
   Константин повернулся к монитору. Сегодня Господь явно не посылал ему вдохновения – работа шла тяжело и медленно. До того, как появилась Полина, он вымучил две страницы. Ему показалось, что ничего принципиально нового и содержательного в них не было. Он резко стер всё, что до этого написал и позвал Полину.
   Девушка вновь заглянула в комнату.
   -Что?
   -Пойдем гулять сейчас, - твердо сказал он ей.
   Некоторое время, пока они шли по улице, Полина хранила молчание. Константин тоже не спешил нарушать возникшую между ними паузу. Изредка они перебрасывались ничего не значащими фразами, но полноценного диалога не получалось.
   -А я сегодня в церкви была, - вдруг сказала Полина.
   Константин споткнулся. Обычно Полина не интересовалась церковной жизнью, никогда не читала книг на эту тему. А сегодня выясняется, что, оказывается, именно по этой причине она задержалась. Ничего себе!
   Не зная, что ответить, Константин и на этот раз предпочел ничего не отвечать.
   -Знаешь, мне там понравилось, - продолжала Полина, искоса глядя на брата. – Иконы красивые. Батюшка что – то прихожанам с ложечки давал.
   -Это Причастие называется, - пояснил Константин.
   -А что такое Причастие?
   Ему было приятно, что девушка проявила интерес к этой теме. Правда, было очень непросто вот так в двух словах нецерковному человеку рассказать о главном Таинстве Церкви. На память пришел пример, приведенный отцом Романом Крымовым.
   -Ну, это…. Как кровь переливают больным, знаешь?
   -Да.
   -Ну вот и нам Господь переливает Свою святую кровь, чтобы мы жили.
   -Понятно…
   К его удивлению, Полина достаточно серьезно отреагировала на эту информацию. Игорю было приятно. Это дало возможность задать вопрос, который терзал его с самого утра.
   -У тебя по – моему с настроением что – то не то, - как бы в обычной своей шутливой манере сказал брат, внимательно наблюдая за ней и гадая, как последует реакция.
   К его удивлению, обычных «не приставай» или «тебе показалось» в ответ не прозвучало.
   -Слушай, это разговор не на пять минут, - очень по – взрослому произнесла Полина.
   -А мы разве куда – то торопимся? – резонно спросил Константин. – Ты обычно в шесть домой уезжаешь, у нас еще уйма времени. Рассказывай, что тебя тревожит.
   -Да не то что бы тревожит… - было видно, как Полина собирается с силами, чтобы, наконец, признаться, что мешает ее обычному жизнелюбию. – Понимаешь, я вот смотрю на тебя, каким ты уже три года возвращаешься из церкви, как тебя это вдохновляет и понимаю, что в твоей жизни есть что – то, отчего ты всегда получаешь уверенность. В моей жизни этого нет.
   Константин промолчал.
   -Я начала думать, ну почему же все вокруг такие… пластилиновые? Как их сегодня жизнь слепит, такие они и будут весь день. Я, например, в институте сегодня, ну всего – то сказала Филоненко, что не согласна с его мнением. А он мне зачет не поставил.
   -Преподавательский произвол, - констатировал Константин.
   -Друзей у меня за это время так по – настоящему и не появилось, - продолжала Полина. – Я думала, что перейду в новый инст и все будет в порядке. Нет, все равно это чувство безысходности какое – то.
   -А в чем оно выражается?
   -Ну как тебе сказать…. В осознании бессмысленности того, что я делаю. Вчера встречалась с подружкой, и наш разговор уже не доставил мне радости, как это бывало обычно. Гораздо приятнее мне было, когда я с ней попрощалась и поехала домой.
   -Мне это знакомо, - горько усмехнулся Константин, вспомнив кое – что из своего прошлого…

***

   В день отъезда из санатория Юля встретилась Константину после завтрака. Проходя по коридору, он увидел ее в гладильной. Девушка приводила в порядок скатерти. Константин собрался с мыслями и зашёл к ней поговорить. Они проговорили минут тридцать, кажется, обо всём на свете. По коридору проходили какие – то люди, здоровались с ним, он машинально отвечал им, но его внимание было занято девушкой.
   Разговор у них шёл немного напряжённо. Константин с большим трудом подбирал темы. Это, кстати, говорило о том, что человек был, как говорится, не его. Обычно он довольно легко находил векторы беседы: удачные, неудачные – неважно. А в этот раз Константин очень старался найти всё новые и новые темы.
   Юля рассказала, что по образованию она менеджер по туризму. («А училась в государственном ВУЗе? Или он у вас частный?». - «Коммэрческий»). Константин пошутил, что обычно девушки идут в модели, а тут в официантки. Шутка оказалась не к месту, Юля оставила её без внимания. Константин поскорее перескочил на вопрос о том, где она училась. Юля ответила, что здесь, в городе, а не в Москве.
   -Нравится работа?
   -Нормально, - пожимание плечами.
   -Ну, у вас, я так смотрю, текучка кадров большая. Дашу, наверно, уволили уже?
   -Нет, она в отпуске.
   Юля очень часто поднимала на Константина глаза, и тот внимательно изучал её взгляд. Ему хотелось понять, КАК она на него смотрит. Удивительно, но когда он встречал её утром, когда он видел её с другой причёской в первые дни своего пребывания в санатории, она показалась ему довольно некрасивой, плюс у неё были очень неприятные глаза. Так ему КАЗАЛОСЬ. А сейчас, когда он стоял от неё всего в нескольких шагах и имел возможность рассмотреть ИХ, всё было по – другому. К тому же у неё были собраны волосы в пучок, и ей это невероятно шло.
   Константин осознанно гнал от себя мысли, что эта их беседа, возможно, последняя, что, кроме как сегодня, они больше не увидятся, что через несколько часов Жора, с которым он вчера договорился, увезёт его и всех близких ему людей в Москву, и начнутся московские проблемы, учеба в институте. Константин наслаждался этими минутами, пускай, и беседа могла бы быть лучше.
   -А действительно, на телевидении всё так, как говорят?
   -По – разному, - ответил Константин. – Если здесь надоест, место я тебе найду.
   Она расхохоталась.
   -Эх, да, скоро машина за мной приедет, - вздохнул Константин. – Таксист такой ушлый! Представляешь,  забыл у меня свои ботинки. Звонит в час ночи: «Дорогой, я всё тебе отдам, отблагодарю, вах, только ботинки береги, я за них всё продал!». Я ему говорю: «Обратно бесплатно повезёшь!».
   Девушка развеселилась, и Константин почувствовал, что затронул какие – то струны её души. Ему не хотелось думать, что она воспринимает их беседу просто как приятное общение и не более. Он воспринимал ее по – другому, и ему этого было достаточно.
   Но как бы он сам перед собой не бравировал, Константин не мог не признать, что она показалась ему не такой оторвой и развязной, какой виделась до этого дня. Вот что значит личное общение. Проходящий по коридору Юрий Васильевич жестами спросил его, идет ли он на прогулку. Константин незаметно для Юли жестами ответил ему, что скоро освободится.
   -А ты в какой программе на «Рен – ТВ» работаешь? – Юля догладила очередную скатерть и повесила её на открытую дверь.
   -Ой, я там ни к какой конкретно передаче не привязан, выезжаю на разные чрезвычайные происшествия. И у вас здесь снимали.
   -И у нас? – изумилась Юля. – Прямо здесь в санатории?
   -Да нет, в городе.
   -А – а – а…
   Она догладила и вышла в коридор. Он прошел с ней до лестницы. Ему ничего не оставалось, кроме как свернуть беседу.
   -Ну ладно, пойду собираться. Хорошего дня.
   -Давай.
   Ощущения после беседы у него остались двойственные. Придя в номер, Константин сделал вид, что никакого разговора не было, и сразу принялся собирать чемодан. У него оказалось не так много вещей, тем более, что что – то съели, а что – то сломалось и выбросили. Юрий Васильевич, Валерия Ильинична и сестра Полина собирали свои вещи в другой комнате и ни о чём его не спрашивали. У них был включён телевизор, и это отвлекало его от мыслей о Москве.
   Была бы его воля, Константин вообще остался бы ещё как минимум на неделю, а лучше на две. Константина устраивало в «Зелёных Берёзах» абсолютно всё: и питание, и территория и номер.
   За некоторое время до обеда Константин изобразил, что ему нужно вынести мусор, а сам отправился на ресепшен. Дело в том, что ему требовались листок бумаги и ручка. Он собирался оставить Юле свои координаты. Константин не верил, что она ему перезвонит, но мало ли…. Вряд ли она носит в столовую мобильный, чтобы записать туда его номер, визитки он с собой не взял, а выходить из положения как – то нужно.
   На ресепшен никого не было. Но вот дверь кабинета распахнулась, и появилась брюнетка.
   -М? – вопросительно посмотрела она на парня.
   -У вас есть бумага и ручка?
   -Есть, - женщина протянула ему ручку и начала шарить у себя на столе. – Вам какого размера листочек?
   -Любой.
   -Пожалуйста.
   Женщина протянула ему маленький листочек, по размерам напоминающий визитку. Как раз то, что ему и требовалось. Он поблагодарил её и отошёл к бильярдному столу. Написав номер телефона и приписав своё имя, Константин вернул ручку брюнетке и возвратился к себе в номер.
   В столовой хозяйничала комиссия. Один из официантов сообщил Юрию Васильевичу, что сменилось руководство. Константин слушал его вполуха, потому что всё время высматривал Юлю. Она то появлялась, то исчезала на кухне. А если и появлялась, то только для того, чтобы убрать посуду. Наконец, ему  представилась возможность поговорить с ней. Он подошёл к девушке и предложил ей выйти в коридор, чтобы им не мешали. Немного обалдевая от собственной нахальности, Константин повёл её из столовой, стараясь ни на кого не смотреть.
   Они вышли в коридор. Константин мотивировал то, что оставляет ей свой телефон тем, что «журналист в жизни всегда может быть нужен». Она с улыбкой взяла «визитку». Он чмокнул её на дорожку и отпустил работать. 
   Выйдя на улицу, Константин в сопровождении Титаника (котенка, жившего при санатории) прогулялся вдоль корпуса, сожалея о том, что с Юлей всё могло бы выйти и по – другому. Не так скомкано, более эмоционально и лучше. Но что уж теперь… Константин и сам понимал, что это не его человек. А зачем влюбляться не в своих людей? Мама часто говорила ему о том, что на все воля Божья, да он и сам так считал. До сегодняшнего дня как – то так складывалось, что он вспоминал о Нем только в минуты крайнего отчаяния или грусти. И как ни странно, почему – то в таких ситуациях Его присутствие ощущалось им сильнее всего. В своих фантазиях по ночам он часто представлял Бога в громах и молниях, Таким, Каким Его изображали в американских мультиках, но детским сердцем Константин ощущал, что Господь несоизмеримо больше…
   Жора бессовестно опаздывал. Константин и Юрий Васильевич отправились на КПП ждать Жору. Инициатором этого был Константин, потому что первоначально по желанию дедушки они расположились на воздухе возле столовой, и теоретически Юля могла выйти во двор. Ему не хотелось с н ей встречаться.
   Они не успели даже дойти до поворота, как вдруг громыхнуло, небо разрезала напополам серебристая молния, и об асфальт застучали капли дождя.
   -Ну, ё – моё! – закричал Константин. – Надо же было додуматься, не взять с собой зонт!
   Тут же, словно в подтверждение его словам, дождь усилился, и он почувствовал, как по спине заструились капельки. Под ногами зачавкала вода, а спина быстро – быстро становилась мокрой.
   На его счастье, впереди замаячил домик сторожа с навесом. Добежав до него, он встал под навес и подманил к себе дедушку.
   -Постоим? – спросил он, вставая рядом.
   -Ну, сейчас дождь прекратится, и пойдём за такси, - ответил Константин, оценивая ущерб, нанесённый ему дождём. Рубашка намокла не сильно, высохнет быстро. Брюкам повезло меньше, на мокрую ткань уже налипла какая – то грязь.
   -По – моему закончился, - сказал дедушка.
   Константин выглянул из укрытия. Да, действительно, не прошло и двух минут, как дождь прекратился. Они, избегая наступать в грязные лужи, прыжками и перебежками добрались до КПП и остановились напротив главного входа. Машин было много, однако ни одного маршрутного такси не наблюдалось. Константин взглянул на часы. Только что, условно говоря, пробило три часа.
   -Как нарочно, как будто, - поражался дедушка, - когда не надо, полно машин строит, а сейчас ни одной.
   Они прошли до угла, но и там не оказалось ни одной машины. Возле ближайшего к ним дома стояла машина с шашечками, но в неё прямо на их глазах прыгнула женщина, и машина умчалась.
   -Прям чувствуешь себя как на выборе невест, - посмотрел Константин ей вслед. – Все стоят. «А я уже заказанная, а я уже выбранная».
   -Всё правильно, - кивнул дедушка.
   Они  вернулись на исходные позиции. Время шло, а такси всё не появлялось. В какой – то момент у Константина в кармане зазвонил  смартфон.
   -Как дела? – поинтересовалась бабушка.
   Константин вслушался в её тон и с облегчением обнаружил, что она вроде бы не сердится.
   -Жора опаздывает, мы ищем такси. Пока безуспешно. Не ругайся, ладно?
   -Да нет, всё нормально. Просто тут горничная требует, чтобы мы номер сдали.
   Константин представил, как бабушка и Полина одни выволакивают тяжеленые сумки из номера под пристальным взглядом сварливой горничной.
   -Я уже иду.
   Отсоединившись, он сказал дедушке:
   -Бабушку с Полиной из номера выселяют.
   -Так ещё же трёх часов нет!
   -Это дела не меняет, как выяснилось. Я пойду, помогу им выселиться, а ты, если Жора приедет, скажи, чтобы подъезжал прямо к корпусу. Вынесем сумки и уедем.
   Сказав это, Константин перемахнул через шлагбаум и поспешил в сторону корпуса. За его спиной угрожающе громыхало. Периодически он поднимал глаза в небо и видел, как оно всё и больше затягивается тёмными тучами. Где – то вдали вновь замерцала молния.
   Константин шел быстрым шагом, глядя на небо и размышляя над тем, что за ним сейчас наблюдает Господь. Каким он сейчас предстает Ему? Жалким маленьким муравейчиком, который бежит куда – то по своим надобностям? Дурачком, который забыл зонтик? И в то же время Константин много раз слышал от бабушки, что для Бога дорог каждый вот такой «дурачок», даже если он сбился с правильного пути. «Надо будет обязательно в Москве почитать что – нибудь на тему отношений Бога и человека», - решил про себя Константин.
   Взбежав по ступенькам, он быстрым шагом прошёл по коридору в номер. Бабушка и Полина сидели в креслах. Константин взял чемодан за ручку и вывез его в коридор. После чего туда же телепортировался ещё один, а вслед за ним и две сумки. Заперев дверь, Константин вручил ключи горничной.
   -Посидите здесь в коридоре, - сказал он бабушке и сестре. – А я пойду там контролировать, а то мало ли…
   -Хорошо, - кивнула бабушка.
   Константин распахнул дверь и, не успел сделать пары шагов, как ощутил, что дождь вновь пошёл. Пришлось на глазах у администратора возвращаться к бабушке на второй этаж за зонтиком. Так что по полю Константин уже шёл, как ему казалось, надёжно защищённым от дождя. Но так только казалось. Ибо вновь разразившийся ливень ни с того ни с сего с первых же минут одержал убедительную победу в битве с зонтиком.
   Его брюки, до этого уже бывшие немного потрёпанные дождём, в момент превратились в половые тряпки. По зонту ему на спину стекла изрядная часть воды, и спина вмиг ощутила холодное прикосновение небесной стихии. Константин перепрыгивал через лужи и внутренне боролся с искушением повернуть в обратную сторону и отсидеться в корпусе. Однако он прошёл уже большую половину пути, отступать, как говорится, было некуда, да и совесть не позволяла оставить дедушку одного под проливным дождём без зонта.
   Когда Константин подбежал к КПП, дождь прекратился.
   При виде его дедушка слегка ошалел.
   -Только не надо мне ничего говорить! – предостерегающе поднял руку Константин. – Высохнет!
   -А я и не буду говорить, - ответил дедушка.
   Он помыл под струями из источника ботинки, и они возвратились на исходную точку. Им позвонили сначала Жора, который заявил, что стоял в пробке, поэтому задерживается, а потом Валерия Ильинична, которая заявила, что уже устала ждать, и нужно отказываться от услуг наглого таксиста. Юрий Васильевич отправился успокаивать жену, а Константин остался ждать таксиста. Внутри у него было пусто, как будто вынули частичку души….
   Жора приехал почти сразу же после того, как Константин остался один. миновали КПП и помчались по полю. Ещё издали Константин увидел одинокую фигуру Юрия Васильевича, идущую в сторону Главного корпуса.
   -Нужно подхватить человека, - сказал Константин Жоре.
   Он сбавил скорость. Юрий Васильевич заглянул в салон.
   -Жора, что же ты делаешь? – саркастически усмехнулся он. – Я уже хотел другую машину ловить.
   -А что я? – включил армянина Жора. – Я в пробке стоял.
   -Жора, не трынди! – Юрий Васильевич открыл дверь и сел на заднее сиденье. – Ты очень хитрый армянин, генерала провести хочешь. Поехали, давай!
   Они подкатили к ждущим их  Полине и Валерии Ильиничне. Получив пакет, Жора заглянул в него, убедился, что с ботинками всё в порядке, посмотрел на небо и быстро спрятал пакет в самую глубину багажника, чтобы история не повторилась. Все погрузились в салон, машина отъехала.
   -Как – то вы мало отдохнули, - заметил Жора.
   -Двенадцать дней, - сказал Юрий Васильевич.
   -Ну, вот я и говорю, что – то мало. Вы ещё поедете?
   -Да куда же ещё? – удивился Константин. – У меня, лично, уже учеба начнётся.
   Машина стремительно неслась по полю, унося их от корпуса. Константин дал себе слово не оглядываться. Вот КПП. Вот они миновали его. Вот уже въехали в лес. Значит, скоро выедут на большую дорогу. Выехали. Константин обернулся, и перед его взглядом мелькнул указатель на санаторий. А дальше уже началась магистраль…
      














Глава вторая
   Если вам говорят, что молодежь не умеет любить – не верьте этому. Детское чувство привязанности, постепенно (а иногда и сразу же) перерастающее во влюбленность – к Богу, к родителям, любимой – свойственно только детям, исходя уже из самого определения. Движимые именно этим чувством юные Ромео сбегают к своим Джульеттам из дому, совершают мелкие юношеские преступления и впервые задумываются о том, что могут кому – то не нравиться. История, которую я хочу рассказать с любезного позволения одного из главных ее участников, могла произойти и в Советском Союзе, и в царские времена и в гораздо более древнюю эпоху. Я говорю это к тому, что случившееся с героями будет знакомо каждому, кто пережил это великое чувство, именуемое Любовь. Итак…
    Обещанное институтом мероприятие должно было состояться сегодня вечером. Однако желающих с факультета Константина оказалось немного – всего четыре человека (включая его) в качестве зрителей и одной девушки в качестве участницы. Словно бы назло перед самым выступлением с  Инной случилось несчастье – ее соседка по лестничной площадке ударила ее велосипедом. Эта история ставила сразу несколько вопросов: что послужило причиной потасовки? Кто ее спровоцировал? И, наконец, а был ли мальчик – то – есть, может быть, пострадавшая увела у нападавшей молодого человека, и ее агрессия была ответной реакцией на измену любимого?
   Как бы то ни было, сейчас Инна находилась в больнице, и об ее участии в конкурсе не могло быть и речи. Одна из ее однокурсниц Алена хотела заменить ее, но за несколько дней до конкурса заболела и снялась. Как шутили по этому поводу ребята: «Само Провидение не хочет, чтобы наш факультет участвовал в конкурсе».
   В день конкурса Алена, Николай, Филипп и Константин отпросились с занятий и отправились на Новослободскую, где их институт снимал актовый зал и еще несколько помещений, в которых проходили практические занятия. Выйдя из метро, они зашагали по ярко освященной улице, уворачиваясь от встречных прохожих.   
   Константин и Филипп шли сзади, но им было слышно, о чем говорили ребята.
   -Представляешь, мой уже задумывается над тем, чтобы ребёнка завести.
   -Да куда вам, вы вон сами только вчера подгузники сняли!
   -Ну не только вчера, не надо, - поправила его Алена. –  Кстати, лично я ничего против маленького не имею.… Хочу девочку.
   -И как ты её назовёшь? – хмыкнул Николай.
   -Ну, уж точно не в честь тебя, родной мой, и не рассчитывай даже!.
   -Ну, что ты, куда уж мне… Я думаю, девушке с именем Коля тяжело бы жилось на этом свете!
   Они громко засмеялись. Константин обратил внимание на то, что Филипп очень внимательно вслушался в их разговор. Заметив, что друг наблюдает за ним, он поспешил отвлечь его:
   -А хорошо всё – таки, что мы идём на этот конкурс. Хоть немного развеешься.
   -Да мне сейчас так плохо, Фил, что никакой конкурс уже не поможет.
   -Ну ладно тебе, родной, что ты прям так уж сильно в неё втрескался? – постарался вложить в голос всё сочувствие, на какое был способен, Филипп.
   -Может быть и не сильно, но уж до боли обидно, что ничего не вышло.
   -Да плюнь и разотри. Что ты себе нормальную девчонку не найдёшь что ли?!
   -Ой, а сам – то. Втрескался в свою Галю, и жить без неё не можешь. Так что не надо меня уму разуму учить, хорошо?
   Филипп оскорбленно передернул плечами:
   -Хорошо, как хочешь.
   За этими разговорами ребята и не заметили, как подошли к институту. На пороге курили студенты в ожидании начала конкурса. Все четверо молча прошли внутрь. В зал еще не пускали, поэтому те, кто вели здоровый образ жизни, толпились в коридоре. По одеждам можно было безошибочно определить, кто из присутствующих участвует в конкурсе, а кто так просто, как говорится, «погулять вышел». Девушки были в нарядных платьях, одна, в одеянии солдата, резко контрастировала с остальными.
   Мимо Константина, едва не задев его, прошли две девушки – одна блондинка, другая брюнетка. Классика. Он почувствовал, как внутри у него всё заболело. В брюнетке он узнал ту самую девушку, из – за которой он (и, собственно, она) сегодня находятся здесь, а не на концерте.
   Он поманил к себе Филиппа.
   -Ну чего?
   -Вон она, видишь, видишь? – заговорщицким шепотом, произнес Константин.
   -Кого? О чём ты? – тоже перешел на шепот Филипп.
   -Ну, кого, кого? – с раздражением посмотрел на него Константин. – Сашу!
   -А – а – а!
   -Вон она со своей Юлькой ходит, как ни в чём не бывало, меня не замечает, как будто меня вообще здесь нет.
   - А чего ты, дорогой друг, хотел после всего, что ты ей тогда наговорил по телефону? – резонно заметил Филипп.
   -Я всего лишь ей сказал, что нехорошо встречаться с двумя парнями. Или считаешь, я должен был смолчать?
   -Я вообще в принципе не в курсе этой истории, - примирительно сказал Филипп. – Что конкретно тогда произошло?
   -Конкретно я прочёл в её Интернет – дневнике, что она уезжает на все выходные на дачу к Иваненко. Она мне в своё время клялась, что он ей просто друг, понимаешь, друг, вот как ты мне! А на деле…
   -А что на деле? Может быть, он ей действительно друг, что уж ты так прямо завёлся – то?
   -Ой, ладно, Фил, а то я маленький! – вновь не справился с собой Константин. – Ты бы видел, в каких красках это всё было описано! «Мой любимый, я еду к тебе» и всё в таком духе. Тьфу, вспоминать противно!
   Войдя в раж, Константин сплюнул себе под ноги. Это привлекло внимание почти всех, кто находился в коридоре. На них стали оборачиваться.
   -Ты потише давай, не привлекай внимание, - назидательно заметил Филипп. – А то мало ли кто вдруг услышит наш разговор, зачем нам это!
   -Да ты прав, что – то я разнервничался! – признал Константин. – Просто как вспомнишь всё это…
   -Ну, понятно, что ты не можешь всегда держать эмоции под контролем. Ты же не Бог. Хотя…
   -Хотя что? – устало посмотрел на него Константин.
   -В  некотором смысле мы все боги.
   -Ну что за бред! Опять своего Гладышева наслушался?
   -Ничего я не наслушался. Это в одном голливудском фильме сказали. Мы творцы своих мыслей, своих желаний, своих жизней, наконец. В этом контексте мы боги. Я бог. Я бог!
   Несколько человек недоуменно посмотрели в его сторону.
   - Я бы тебя понял, если бы ты сослался на восемьдесят первый псалом. «Я сказал: вы – боги, и сыны Всевышнего все вы». В этом контексте да. А не в том эзотерическом, который твой Гладышев исповедует.
   -Тебе хочется говорить о духовном?
   -Знаешь, в последнее время я потихонечку начал читать Новый завет, до этого никогда его не открывал, но после одного случая летом решил ознакомиться. Я многого еще не понимаю, но хочу сказать тебе – это действительно Книга с большой буквы.
   Дверь актового зала распахнулась. В коридор выглянула глазастая девушка, похожая на бурундука. Сходство с известным мохнатым зверьком ей придавали выпирающие вперед зубы.
   -Можно проходить, через несколько минут начнём, - объявила девушка и скрылась в недрах зала.
   Константин и Филипп одними из первых прошли в зал, который начал очень быстро заполняться зрителями. По предложению Филиппа они выбрали самые отдаленные от сцены места. Это дало им возможность продолжить разговор.
   -Вот, между прочим, из – за этого конкурса я сейчас не в театре с ней.
   -А чем она, кстати, мотивировала свой отказ? Тем, что ей конкурс интереснее и важнее?
   -Тем, что у неё здесь подружка участвует, и она ДОЛЖНА её поддержать! Ха, как мило! Мы с ней за месяц, понимаешь, за месяц договорились, что пойдём двадцать пятого числа, то – есть сегодня, в театр. А буквально позавчера выяснилось, что она всё – таки пойдёт на этот конкурс, хотя раньше она говорила, что ей наше свидание важнее. Фил, ну почему всё так хреново?
   Филипп пожал плечами и выдал философское:
   -Се ля ви.
   -Философ ты, как я погляжу, - вздохнул Константин.
   Откуда – то из – за ширмы раздался голос:
   -Начали!
   Сам зал представлял собой небольшое помещение, в котором по всему периметру были расставлены стулья. Сцена была собрана из, грубо говоря, трех отдельных маленьких «сцен». По обеим сторонам стояли ширмы, за которые уходили ведущие, объявив выступающего, ну и, собственно, сами артисты. В противоположном конце зала, в маленькой отдельной комнатке, уютно устроился звукорежиссер.
   Под громогласные, как показалось Константину, аплодисменты, на сцене появились двое ведущих – девушка и парень.
   -Мы рады, дорогие друзья, приветствовать вас на ежегодном певческом конкурсе, который проводит наш институт, - сказала свою часть девушка.
   -И мы надеемся, что все песни, которые прозвучат сегодня, будут исполнены красиво и достойно, - подхватил парень. – Но не судите слишком строго наших конкурсантов, они ведь ещё только учатся. Итак, если вы готовы, мы начинаем наш конкурс.
   Вновь зазвучали травмирующие слух своей громкостью аплодисменты. Дождавшись, когда зрители успокоятся, парень объявил, сверяясь с бумажкой:
   -И вот, наша первая участница…
   Конкурс шел своим чередом. Участники и участницы сменяли друг друга, судьи послушно выставляли им оценки. На памяти Константина ни один из судей не поставил «два» или «единицы», все комментарии так же были предельно корректными и ободряющими, а их минимализм говорил о том, что устроители конкурса намеревались как можно быстрее прогнать всех участников и были явно заинтересованы в его скорейшем завершении.
   Филипп наклонился к уху Константина, не отрывавшего свой взгляд от сцены (там в этот момент выступала симпатичная девушка):
   -Что – то мне уже конкурс не нравится. Посмотри на эту участницу, она же фальшивит.
   -А предыдущая что ли лучше была? Она же ни одной ноты вытянуть не смогла, зато у неё грудь как две больших дыни и попа, извиняюсь, шире плеч. Вот не удивлюсь, если ей первое место и присудят.
   -Да будет тебе, ну уж не настолько у нас коррумпированный институт.
   -Ну, посмотрим, посмотрим.
   -А как тебе, кстати, подруга Саши? Понравилось, как она выступила?
   Константин помедлил с ответом. Наконец, он сказал:
   -Ну, если быть объективным, то да, выступила она хорошо. Я вообще ей желаю победы, искренне, она этого достойна. Но я вот, знаешь, бешусь оттого, что мог бы сейчас сидеть не здесь, а на спектакле.
   -Да забудь ты уже! – увещевал его Филипп. – И потом…
   Ему не удалось договорить – в их беседу вклинились достаточно громкие женские голоса. Константин даже удивился, как эти спорщики не мешают петь выступающей. Мальчики обернулись. Две девушки у входа в зал ожесточенно пререкались с кудрявой блондинкой.
   -Это что, Инна что ли? – разинул рот Филипп.
   -Отсюда не вижу, сам знаешь, насколько у меня «отличное» зрение, - ответил ему Константин, - но, похоже, что это она.
   -Значит, она всё – таки будет участвовать в конкурсе? – сказал Филипп, поворачиваясь к Константину.
   -Угу, - буркнул тот. – И хорошо, я рад этому. А то от нашего факультета вообще никого нет. Ты обратил на это внимание?
   Филипп обвел взглядом зал:
   -М – да, никого, ты прав.… Хотя стой, почему никого. А Алёна с Колей?
   -Эти не в счёт, они поболеть пришли, - отмахнулся Константин. – От нас же на конкурсе никто не выступает!!!
   -Ой, точно, а я и не сообразил сразу! Да, в этом смысле Инне большое спасибо, выручила нас.
   -Просто героическая девушка, - без тени иронии сказал Константин. – Сбежала из больницы, чтобы спеть, порадовать нас всех… Молодец. А кто это там за её  спиной?
   -Ты о ком?
   -Я о той пожилой женщине, видишь? Маячит у входа?
   Филипп присмотрелся к элегантной старушке у дверей:
   -Да, вижу. Ну не знаю, может бабушка её. Меня больше интересует другое: почему Инну не пускают в зал? Что Зина и Яна себе позволяют?
   -Я думаю, там конфликт возник на почве того, что её участие в конкурсе не было запланированным, - высказал предположение Константин.
   -Как так? – изумился Филипп. – Она же подавала заявку на участие и даже проходила предварительное прослушивание.
   -Да, но потом – то она попала в больницу, и ни о каком участии ни в каком конкурсе не могло идти и речи! Я вообще удивлён, что она сейчас здесь. Зная о её травме, ей бы по – хорошему сейчас долечиваться нужно, а не шляться по подобным мероприятиям.
   -Ну, раз она здесь, значит ей лучше. Интересно будет её послушать.
   -Да, интересно, - несколько нервно усмехнулся Константин. – Только если её пропустят Яна с Зиной. Ох, чего – то они на неё взъелись. Смотри, как ругают.
   -Ничего, Инна, она пробивная, так что не боись, не пропадёт… - Филипп не испытывал на этот счет никакого беспокойства. – А  чего взъелись, понятно – она настолько красивая, что на фоне ее все остальные девчонки на нашем факультете, да и на всех остальных, просто и рядом не стояли. Любой из парней почел бы за честь с ней встречаться, да она не с каждым захочет.
   Поругавшись еще какое – то время, Инна решительно прошла в зал и исчезла за кулисами. Ее бабушка с не меньшим достоинством устроилась на свободном стуле, который вынесли специально для нее.
   Девушка кончила петь, и на сцене вновь появились ведущие.
   -А сейчас встречайте: Инна Гостинникова от факультета актерства!
   На сцене появилась Инна.
   -Привет из больницы!
   В зале раздались смешки. Лично Константин не обратил на них никакого внимания. Он не мог отвести взгляд от Инны. Сейчас она показалась ему еще красивее, нежели раньше. С роскошными распущенными волосами, в белой струящейся кофточке. Скандал предал ее лицу румянца, а выступлению некоторую энергичность. Не зря же, по слухам, некоторые артисты, для того, чтобы предстоящий концерт прошел удачно, хорошенько скандалят перед его началом.
   -Музыку, пожалуйста! – властно повелела Инна звукорежиссеру, который, по всей видимости, так же как и Константин на какое – то время ошалел от ее внешности.
   Но вот он пришел в себя, и из динамиков зазвучала минусовка  какой – то незнакомой Константину песни. Девушка некоторое время с рассеянной улыбкой и несколько задумчиво слушала мелодию, но по прошествии минуты, когда ритм начал усиливаться, сказала в микрофон:
   -Безусловно, красивая мелодия, но вы включили не ту минусовку. Но я надеюсь, вы хотя бы успели насладиться этой чудесной музыкой.
   По залу вновь прокатились смешки. Но вот, наконец, дали нужную музыку, и Инна запела. Константин внимательно наблюдал за ней, о чем – то напряженно думая, и лишь изредка переводя взгляд на Сашу, за которой до этого наблюдал почти все время (она же не обернулась на него ни разу, делая вид, что они не были знакомы с самого начала учебы).
   Выступление Инны подошло к концу. Константин  энергично захлопал. Филипп тоже (кажется, впервые за весь вечер он кого – то из выступающих удостоил аплодисментами). Оба даже не обратили внимания на то, что аплодируют стоя.
   Судьи тоже довольно резво смыкали ладоши. Но вот они умокли, обсуждая, во сколько балов оценить выступление.
   - Ты посмотри только! – воскликнул Филипп.
   -А что? – очнулся от своих размышлений Константин.
   -Ты где вообще? – с раздражением спросил Филипп. – Ей дали очень низкие оценки. Боюсь, она теперь даже в тройку не попадёт.
   -Факт, не попадёт. Я примерно помню, кто что получил, и нашей Инне там ничего не светит.
   -А жалко, она хорошо спела, - признал Филипп. – Я, правда, слов половины не разобрал, всё – таки не спец в английском языке, но то, что понял, мне понравилось. Да и голос у неё получше, будет, чем у многих тут присутствующих. Я уж молчу про журфак.
   -А что с ним такое? – не понял Константин.
   -А ты что, не видел, как они под фонограмму рты свои разевали?! Как рыбы, которых только что из воды на берег волной выбросило, вот они и корчатся от этого!
   -Ой, извини, я, видимо, когда они пели, ушёл, что называется, в себя!
   -Ну – ну… - иронически усмехнулся Филипп и повернулся к сцене, на которую взбирались ведущие. – Надо будет Инну после конца конкурса поддержать, а то, я видел, что когда она уходила со сцены, у неё глаза были на мокром месте.
   -Да? – удивился Константин. – Ну, тогда конечно надо будет её привести в чувство…
   -Вот и подошёл к концу наш ежегодный песенный конкурс, - вклинился в их разговор голос ведущей. – Надеюсь, вам всё понравилось, дамы и господа.
   Ее партнер продолжил:
   -И пока наше жюри подводит итоги, я попросил бы нашего профессора Виктора Андреевича рассказать нам какой – нибудь анекдот.
   От стены отделился седой мужчина в старом зеленом свитере и поднялся на сцену. Он растерянно подошел к микрофону и, обернувшись на ведущую, спросил:
   -Какой ещё анекдот?
   -Да любой, заполните паузу, - стиснув зубы, произнесла та.
   Виктор Андреевич вновь сказал в микрофон, однако на этот раз громче, чтобы слышал весь зал:
   -Неприличный можно? С матом?
   Девушка обреченно махнула рукой:
   -Можно и с матом…
   Виктор Андреевич повернулся к залу:
   -Мата не будет, я вспомнил один анекдот, более – менее приличный.
   Зал мгновенно затих – всем не терпелось узнать, что же такого расскажет это пахабник в звании профессора.
   Виктор Андреевич потер ладони: 
   -Приходит чувак с работы домой. А там любовник, который это самое… только что сделал с его женой. Муж говорит: «Я понимаю, я муж, это моя обязанность, вам – то это зачем?». Всё.
   В зале раздались жиденькие смешки.
   Виктор Андреевич картинно выставил руку вперед.
   -Народ юмора не понял, - сообщил он ведущим. – Могу идти?
   -Да, - махнула рукой та.  – Тем более, итоги голосования только что подвели.
   -И сейчас мы, наконец – то узнаем, кто же в этом году станет «Золотым Голосом» нашего института, - подхватил ее напарник.
   -И им становится…
   Было названо имя победительницы. Как и можно было предположить, это была не Инна (она не попала даже в тройку финалистов). Насколько можно было судить по реакции зала, это их несколько не расстроило. Некоторые кричали, что первое место нужно было присудить человеку, который исполнял патриотическую песню в хип – хоп стиле.
   -Пойдем в коридор, - предложил Константин, вставая. – Там с ней поговорим.
   Ребята прошли в коридор, минуя многочисленных зрителей. Там уже толпились некоторые из них. Но Инны среди них не было.
   -Ну, где же она? – оглядывался Филипп.
   Константин прислонился к стене:
   -Возможно, не мы одни её верные и страстные поклонники. Небось, сейчас принимает поздравления от других ребят.
   -Может ну её, пойдём домой? – занервничал Филипп.
   -Ну, уж нет! – решительно сказал Константин. – Раз решили, значит решили. Ждём.… О, а вот и она!
   Из – за кулис появилась Инна. Они увидели ее. Она шла им навстречу через весь зал. Константин инстинктивно приосанился.
   -Инна, поздравляю тебя, жаль, что жюри не разделяет наше мнение.
   Филипп выглянул из – за его спины:
   -Да, Ин, поздравляю!
   Инна улыбнулась:
   -Спасибо вам, мальчики! Мне очень приятна ваша поддержка.
   Все трое подошли к гардеробщице. Возле них как из ниоткуда появилась бабушка Инны.
   -Познакомьтесь, Ираида Вячеславовна – моя мама, а это Константин и Филипп, - представила их друг другу Инна.
   -Здравствуйте! – практически хором сказали Константин и Филипп, слегка смущенные.
   -Приятно познакомиться, мальчики, - бросила им Ираида.
   -А по виду не скажешь, что мама, - шепнул Филипп Константину.
   -Угу, - с улыбкой шепнул в ответ тот.
   Ираида стал помогать надеть дочке пальто. Тут появилась миниатюрная шатенка в серой, чуть грязноватой куртке и прическе «кое – как».
   -Мариш, спасибо, что «пришла поддержать», но ты всё пропустила, - иронически обратилась к ней Инна. – Конкурс уже завершён.
   -Уф, извини, дорогая, я торопилась, как могла, - отдуваясь, ответила Марина и чмокнула ее в щеку. – А что, почему так рано закончили?
   Инна застегнула пальто:
   -А ты на часы посмотри.
   Марина послушно воззрилась сначала на настенные часы, а потом на свои наручные.
   -Ничего себе, как мои отстают! – с удивлением сказала она. – Ну, прости меня, дорогая, видишь как всё по – дурацки получилось. Конкурс – то хорошо прошёл? Как ты выступила?
   -Выступила она замечательно… - поспешил доложить Филипп.
   -Жаль только судьи думают по – другому, - перебил его Константин.
   Вот именно.
   Марина поглядела поверх них на открытые двери зала:
   -Ого – о! А чего это они такие злые?
   -Я сейчас на минутку, - бросила Инна и скрылась за дверью женского туалета.
   -Ну а вам самой как этот конкурс? – обратился Константин к Ираиде. – Понравился?
   Старушка нахмурилась:
    Мне не понравился непрофессионализм его организаторов. На мой взгляд, такой конкурс достоин только школы, но уж никак не преуспевающего телевизионного института. А потом.… До чего же некрасиво: девушка пришла из больницы, можно сказать, сбежала оттуда, чтобы выступить, порадовать публику, а какое к ней отношение?
   -А как она сейчас себя чувствует? – прищурился Константин.
   Ираида пожала плечами:
   -Ну, молодой человек, вы же понимаете, что такая травма бесследно не проходит. Будем надеяться, что со временем она полностью восстановится так сказать.
   -Вам не кажется, что вашу дочь откровенно засудили? – решил подольститься к ней Константин. – Ведь она же замечательно пела, этого никто не может отрицать. Громко, чётко, красиво, проникновенно.
   -Ну вот, согласитесь, что оценки ей занизили? – повелась на лесть Ираида.
   -Конечно! – с вдохновением произнес Константин.
   Филипп насмешливо посмотрел на него. Тот улучил минутку и подмигнул ему. В коридор вернулась Инна. Взяв у мамы шарф, она набросила его себе на плечи.
   -Ну что, идём? – нетерпеливо переминалась с ноги на ногу Марина.
   -Да, сейчас идём.
   -Девчонки, нет возражений, если мы вас проводим? – спросил Филипп.
   -Никаких.
   Все пятеро вышли из института. Константин слышал, как кто – то из куривших бросил им вслед: «Вон эта пошла, из больницы». Инна с подругой шли впереди, а сзади мальчики в сопровождении Ираиды.
   -А давно ваша дочь поёт, кстати? – полюбопытствовал у нее Константин.
   - Лет с пяти где – то. Дочка моя, как только подросла, сразу стала голосить. Вот я и подумала: чего таланту зря пропадать? Ну и отдала её со временем в музыкальную школу Владимира Коробки.
   -Ого! – в манере Константина воскликнул Филипп. – Потрясающе.
   -А потом же она всё время участвовала во всех различных музыкальных конкурсах. Совершенствовала своё умение петь, так сказать. И вот там, кстати, не было такого пренебрежительного отношения к участникам, как у вас в институте.
   -А ваша дочь действительно прямо – таки сбежала из больницы ради участия в конкурсе? – Константин постарался вложить в голос все сочувствие, на которое был способен.
   -Ну да. Всё время канючила: «Мам, ну разреши мне участвовать, мне уже лучше, ну мам, ну, пожалуйста». Я ей в ответ на всё это всегда говорила: «Дочка, ну как же я могу тебя забрать из больницы? У врачей нужно спрашивать лучше тебе или нет, уж они – то знают». Ну, она меня довела до того, что я плюнула на все приличия и обратилась к главврачу. А тот неожиданно для нас обеих разрешил ей ненадолго покинуть больницу. Она завтра снова ложится на обследование.
   Константин задумчиво посмотрел в спину Инне.
   -Так что вот такая у меня дочка – боевая! – заключила Ираида.
   -А вы у неё… ну как это называется… что– то вроде импресарио или агента?
   -Хех.… Ну, вроде того. Просто это удобно – и дочка всегда под рукой и я в курсе всех её деловых переговоров….
   -Понятно, - задумчиво сказал Константин.
   Они прошли мимо храма на противоположной стороне улицы, освещающего улицу своим светом не хуже фонарей.
   -Вот сейчас, например, мы ищем новую концертную площадку для благотворительных выступлений. Сами понимаете, нас не везде ждут и не везде нам рады, так что приходится пробиваться. А потом у Инны принцип.
   -Какой? – с живым интересом спросил Филипп.
   -Она поёт исключительно на английском языке. И точка! Русские песни она не исполняет принципиально. А большинству клубов ведь что нужно? Максим, «Руки вверх» да Анна Семенович. И всё! А Инна поёт серьёзные песни, пусть и не на нашем языке. Вам, кстати, как, понравилась песня?
   Филипп наморщил лоб:
   -Ну да – а… Просто я вот лично, например, плохо знаю английский, и мне трудно было вникнуть и понять содержание песни…
   -А мне очень понравилось, - вклинился в их разговор Константин. – Красивая музыка и отличные слова.
   Филипп издал смешок. Константин не обратил на это никакого внимания и задал новый вопрос:
   -А у вашей дочери много свободного времени?
   Ираида несколько удивилась его вопросу:
   -Ну не то чтобы… Она сейчас вся в творчестве и в работе…
   -А кем она работает? – вопрос от Филиппа.
   -В фирме, помогает там в чём – то начальству, - уклончиво ответила Инна. – Просто я не очень в курсе, но оклад неплохой.
   Константин понизил голос до шепота:
   -Мне просто ваша дочь, если называть вещи своими именами, очень симпатична.
   Филипп поднял глаза к небу.
   -Я понимаю, - ответила Ираида.
   -И я хотел бы её в ближайшее время пригласить, например, в театр, - ковал горячее железо Константин. –  У неё сейчас есть кто – нибудь или она свободна?
   -Ой, знаете, я в её личную жизнь стараюсь не вмешиваться. Знаете, как говорят…. Чем меньше знаешь, лучше спишь, так что.… Действуйте если хотите.
   Константин усмехнулся, глядя на Филиппа:
   -Ну что же, буду действовать.
   Миновав турникеты, они встали на эскалатор.
  -Мальчики, а вы не в курсе, кстати, что нам нужно к  четвергу к зачёту по драматургии принести? – обратилась Инна к Константину и Филиппу.
   -Нам нужно написать режиссёрский и литературный сценарий своего автопортрета, - ответил Филипп.
   Инна недоуменно подняла брови:
   -Что ещё за автопортрет?
   -Автопортрет – это, условно говоря, минутный ролик, иллюстрирующий себя или какую – то черту своего характера, - объяснил Константин. – Нужно его придумать и снять.
   -А, понятно. А как составляются эти сценарии? У вас есть образцы?
   -Я пришлю тебе сегодня вечером, - пообещал Филипп.
   -Да, хорошо, спасибо, я тебе тогда дам адрес своей электронной почты, - деловым тоном сказала Инна.
   -И мне, заодно, скажи тогда, - посмотрел на нее Константин.
   -Хорошо.
   Они остановились на платформе и явно вознамерились продолжить разговор. В планы Ираиды это не входило.
   -Ну что, ребят, я тогда поехала…
   -Да, давай, - клюнула ее в щеку Инна.
   -А вы не вместе разве поедете? – удивился Константин.
   -Нет, мне сейчас к Марише нужно забежать ненадолго по делу.
   -Ну, хорошо, всем счастливо, я поехала.
   Ираида вскочила в отъезжающий поезд.
   Ребята направились к составу, следующему в противоположном направлении.
   -Мальчики, вот наш поезд. Вам с нами в одну сторону?
   -Да, - кивнул Филипп.
   -Да, в одну, - в свою очередь сказал Константин. – Мне как раз на следующей сходить.
   Все четверо вошли в вагон. Инна стала рыться у себя в сумочке.
   -Так, ребят, я вам ещё сейчас номер своего сотового оставлю на всякий случай. Мало ли понадобится.
   -Да, давай, конечно, я запишу, - с готовностью откликнулся Филипп, вытаскивая «Нокиа».
   Константин грустно улыбнулся:
   -А у меня мой разрядился, и бумаги как назло с собой нет, так что, Фил, я у тебя перепишу потом.
   -Хорошо, - кивнул Филипп.
   -Ну вот, моя остановка. Созвонимся.
   Константин вышел из вагона, чувствуя на себе пристальный взгляд зеленых, словно у кошки глаз Инны. Захлопнулись двери состава. Поезд с ревом унесся в тоннель…
   Около одиннадцати часов они с Филиппом созвонились.
   -Привет.
   -Ой, это ты? А я только вошёл.
   -Извини, что отвлекаю. Ты мне обещал номер Инны сказать и адрес её электронной почты.
   -Тебе так припёрло?
   -Да, мне так припёрло! – решительно сказал Константин.
   -Ну, хорошо, раз ты такой нетерпеливый, лови SMS – ку, я тебе сейчас всё вышлю.
   -Ладно, спасибо.
   Через секунд пятнадцать ему на телефон пришла смс – ка. Константин быстро ознакомился с ее содержанием и придвинулся к компьютеру. Филипп перезвонил ему через некоторое время.
    -Уф, ну я и плотно поужинал!!! Сейчас буду Инне по электронной почте оправлять образцы режиссёрского и литературного сценариев!
   -Можешь не утруждать себя, я уже это сделал, - сухо сказал Константин, готовя себя к эмоциональной реакции на его слова.
   -Сделал?! – Филипп даже подпрыгнул на месте.
   -Ну да, сделал, - как можно более нейтральным голосом произнес Константин.
   -За меня?!
   -За тебя. А что здесь такого?
   -Да нет, но просто вроде бы я обещал, что пошлю ей.… Ай, ну да ладно…
   -Ну, просто, понимаешь, сейчас мне это нужнее… - почувствовал себя виноватым Константин.
   -А – а, понимаю. А как же Саша?
   Константин вызвал в памяти ее образ, вспомнил их переписку.
   -А что Саша? С Сашей у нас всё, дас ист финиш! Хотя и жаль, конечно. Может быть, у меня что – нибудь получится с Инной.
   -Ну, ты, брат, даёшь! – присвистнул Филипп.
   -Фил, ты не обиделся ли часом? – поднял брови Константин.
   -Да нет, а на что я должен был обидеться?
   -Ну, тебе же она когда – то тоже нравилась…
   -Да ну ты что, друг, сам же знаешь – у меня теперь Галя есть. Но тебе с ней будет сложно, родной мой.
   -Посмотрим.
   Филипп встал с кресла, на котором сидел и начал прохаживаться по комнате.
   -Ты хоть скажи мне, чем она тебе так запала в душу?
   -Да я даже не знаю, Фил, если быть честным, - признался Константин. – Пока она мне просто нравится внешне и всё. Я хочу попробовать за ней поухаживать. Ты же слышал наш разговор с её матерью.
   -Что конкретно я должен был услышать? – спросил Филипп, сосредоточенно морща лоб и потирая переносицу.
   -Я практически напрямую спросил у её мамы разрешения ухаживать за её дочерью.
   -А – а, я как  - то упустил этот момент из виду. Задумался, наверное. Ну и чего мама?
   Константин усмехнулся:
   -Мама нормально, мама дала будущему зятьку добро, и это главное.
   -Ты не рановато ли губу раскатал, мой друг? Вы пока ещё даже встречаться не начали.
   -У нас всё впереди.… Да расслабься ты, я шучу. Просто теперь буду знать, как действовать.
   -Ясно, - сухо сказал Филипп. – А когда ты думаешь её пригласить?
   -Да вот в ближайший четверг и приглашу. Как только сценарии сдадим, так и сразу.
   -Не боишься получить отказ?
   -Боюсь, конечно, а куда денешься. А потом, знаешь.… После Саши мне уже ничего не страшно.
   -Может тебе Инна – то особенно и не нужна? – с некоторой надеждой спросил Филипп. – Может, ты просто забыться новыми отношениями хочешь?
   Константин немного подумал, прежде чем ответить:
   -Обычно я не начинаю отношения, если не уверен в эмоциях, которые испытываю к человеку.
   -Тебе виднее, - сдался Филипп. – Но… попробуй.
   -Спасибо, что тоже дал мне добро…
   -А куда ты её собираешься позвать?.. И на какой спектакль?
   Константин задумался:
   -Хм.… Даже не знаю пока ещё. Всё будет зависеть от неё.
   -То – есть…
   - То – есть предоставлю возможность выбора спектакля и театра ей. Мне по большому счёту всё равно, куда и на что, главное с кем…
   -По – моему, тебе таки как раз неважно с кем, нет?
   - Ты не прав. Я так к Саше успел привязаться и даже можно сказать полюбить её, что сейчас мне очень трудно. К Инне у меня пока только симпатия. А там поглядим как да что.
   -Главное – это не повторить с ней тех же ошибок, что ты совершил в отношениях с Сашей.
   -Да уж, это точно. А тебе – то самой она как?
   -Что значит «как она мне»? Да никак. Я на неё не претендую.
   -Это хорошо, а то я испугался, что увожу у тебя девушку.
   -Да ты что! Господь с тобой! Я и Инна – это два несовместимых понятия!!!
   -Вот даже как! Прекрасно, прекрасно! Ну, тогда я спокоен, у меня развязаны руки, и я могу действовать. Ох, прям не могу дождаться четверга!
   -Понимаю. А ты прямо её так впрямую пригласить хочешь без всяких предисловий?
   -Да, Фил, скорее всего. Ну, там видно будет…



























Глава третья
 
   Константин и Филипп первыми вышли после конца занятия. Погруженные в свои мысли, они даже забыли поздороваться с преподавательницей русского языка – полной короткостриженой женщиной в роговых очках. Зато Инна оказалась более внимательной.
   -Зоя Васильевна, здравствуйте!
   -О, Гостинникова объявилась! Ты как, Гостинникова?
   -Ну не совсем ещё поправилась, но вот на зачёт сегодня пришла!
   -Молодец, - одобрила Зоя Васильевна. – А то тут рассказывают, что тебя в понедельник на этом песенном конкурсе затравили. Так наш один тут так тебя защищал.
   -И кто это? – Инна стала с преувеличенным вниманием озираться по сторонам. – Кого я должна расцеловать?
   -Приданников, конечно, кого же ещё!
   -Я так и думала… - сказала Инна, хитро поглядывая на Константина.
   Филипп решительно взял того под руку и чуть отвел в сторону.
   -Пойдём в столовую, пообедаем, поговорим, - предложил он.
   -Ты иди, а я сейчас шнурки завяжу и догоню тебя, - сказал Константин, бросая взгляд на свои ботинки.
   Филипп кивнул и направился в сторону столовой. Константин со вздохом наклонился и зашнуровал сначала левый ботинок, а потом принялся за правый. Он с сожалением обратил внимание, что Инна по – прежнему была увлечена разговором с преподавательницей. Значит, придется отложить разговор…
   Вдруг перед ним появились чьи – то женские ноги. Константин поднял голову.
   -О, Аня, привет.
   -Ты чего так меня долго рассматривал? Не узнал, что ли?!
   -Признаюсь честно, не узнал. Мы же с тобой до этого только по телефону разговаривали.
   -Ну, теперь хоть в лицо будешь знать. Ну, как дела – то, как зачёт?
   -Ну – у…
   -Давай не будем посреди коридора разговаривать.
   -Да, согласен.
   Они подошли к окну. Аня устроилась на подоконнике, Константин прислонился спиной к стене.
   -Ну что там с зачётом?
   -С зачётом всё более – менее в порядке. Мы сейчас этюды играли, так забавно получилось. Особенно отличилась наша Инна.
   -Это та самая девушка, которая ляпнула: «Привет из больницы», - скорее утвердительно, нежели вопросительно сказала Аня.
   -Угу, - кивнул Константин.
   -Ну, она реально хорошо спела. Чего ваши – то так на неё ополчились?
   -Да в том – то и дело, что мне самому непонятна вся эта ситуация. От нас же вообще никто не выступил, кроме неё, Галя не смогла, заболела, Алёна тоже там только присутствовала в качестве зрителя, а петь по каким - то причинам отказалась. А Инна нас всех выручила!
   -Ну, вот именно, - кивнула Аня. – А что за песню она пела, не помнишь?
   -К моему сожалению, нет, - покачал головой Константин. – Она на английском же исполняла, а я, сама знаешь, в языках не силён. Но на русский язык название песни переводится как «Благослови меня», это я помню точно.
   -О, ну это хорошо. Будет проще искать.
   Стоящие чуть поодаль от них Инна и Зоя Васильевна стали шумно прощаться. Зоя Васильевна зашла в освободившуюся аудиторию, а Инна направилась в столовую. Константин проводил ее задумчивым взглядом. 
   -Что, запал? – понимающе спросила Аня.
   -Что?! – с притворным удивлением повернулся к ней Константин.
   -Ой, ладно тебе, я в основном с парнями дружу, так что психологию их знаю на все сто. Да и потом по тебе видно. Ну, признавайся честно, запал?
   -Ну не без этого, - с некоторым смущением ответил Константин.
   -Ну, так действуй.
   -А я что делаю? Вот сегодня хочу её в театр позвать.
   -Ну, молодец, что я могу сказать. А на что? Какой спектакль?
   -Ну, это уж пусть она решает на какой спектакль и в какой театр идти, мне же, сама понимаешь, всё вышеперечисленное непринципиально. Главное ведь с кем, а куда – не имеет особого значения.
   -Ну да, ну да…
   -Хотя я сомневаюсь в успехе, всё – таки такая девушка, а кто я? – с долей иронии произнес Константин.
   -Ой, ну ладно, не кокетничай, не кокетничай!
   -Ну, ты же её видела! Такая девушка!!! И кто я?
   -Так, дорогой друг, давайте без вот этих соплей! Всё у тебя получится!
   -Спасибо. Мне приятно, что ты в меня веришь. А тебе, кстати, чьё выступление больше всего запомнилось?
   -Ну, мне многие понравились…. Но в первую очередь, конечно, наши ребята. Ты видел, как они выступили?
   -Да, конечно, я же с самого начала был. Да, ваши выступили. Они по – моему песню Майкла Джексона исполнили, верно?
   Аня улыбнулось:
   -Верно. Отлично выступили на мой взгляд.
   Константин колебался, озвучить ли ей версию насчет фонограммы, высказанную Филиппом, однако решил, что уместнее будет промолчать.
   В коридоре появились ее однокурсницы. На факультете Ани учились преимущественно девушки, за исключением троих мальчиков. Ребята стали заходить в аудиторию, в которой находилась Зоя Васильевна.
   -Извини, дела зовут, - развела руками Аня.
   -Иди, делай свои дела, - в тон ей ответил Константин.
   Девушка поспешила к своим одногруппникам.  Заметив, что его товарищи по факультету собираются в двести второй аудитории, Константин подхватил свою сумку и направился в том же направлении.
   Преподаватель опоздала к началу занятия ровно на пять минут. Поставив на стол чашку дымящегося кофе, она раскрыла журнал и объявила:
   -Итак, господа, на сегодня вам было нужно нарисовать раскадровку к вашему автопортрету. Если кто – то не справился с этим заданием, он может прямо сейчас с полным правом покинуть аудиторию. Потому что у меня нет времени выяснять, почему вы не подготовились к зачету, что вам помешало. Не готовы – пересдача, и до свидания. Есть неготовые?
   Ответом ей было хоровое молчание.
   -Прекрасно, значит, все готовы, - заключила преподаватель. – Что ж не обессудьте. Дорогов, прошу, с вас начнем.
Миша со вздохом поднялся со своего места и направился к преподавательнице. Вскоре дошла очередь и до Константина. Он на ватных ногах приблизился к столу преподавательницы, бухнул на стол папку и замер в нерешительности.
   -Садитесь! – рявкнула она.
   Он сел. Мысли его путались. Ему было неприятно оттого, что если его работу сейчас разнесут, это будет на глазах у Инны. Вот почему он старался никогда не заводить отношения с теми, кто учится с ним в одном классе или как теперь на одном факультете. Потому что возникает ежедневное, ежечасное, ежеминутное препятствие в виде вопроса – как сохранить себя  в самом лучшем виде перед объектом влюбленности? Ведь на лекциях ты переживаешь не только звездные минуты, но и часы ужасающего стыда. Кроме того, у тебя обязательно окажется парочка – троечка (и это еще в лучшем случае) недоброжелателей, которые непременно посчитают своим долгом опорочить тебя в глазах объекта.
   Все эти мысли крутились у него в голове, пока преподавательница изучала и вникала в его работы. Наконец она закрыла папку.
   -Приемлемо, - четко по – военному вынесла приговор она.
   Константин не поверил своим ушам.
   -Что, простите? – с глупым видом переспросил он.
   -Нормально, говорю, - хмуро посмотрела на него женщина. – Давай зачетку.
   Константин раскрыл сумку и запустил руку в ее жерло. Нашарив зачетку, он прямо так в закрытом виде протянул ее преподавательнице. Та вздохнула.
   -А открыть на нужной странице не судьба?
   -Ну, я…
   Преподавательница, еще раз вздохнув, стала листать зачетку. Наконец, найдя нужную страницу, влепила ему зачет.
   -Все, свободен, Приданников! Следующая жертва, прошу сюда!
   Под общий смех Приданников, вполне счастливый и довольный собой, вышел из аудитории. «Господи, спасибо Тебе!», - про себя поблагодарил Всевышнего он. Встав у окна в ожидании Филиппа, которому обещал дождаться его (хотя, если быть точным, ждал он, скорее, больше Инну, нежели друга), Константин набрал номер матери.
   -Мам, это я. Представляешь, сдал!
   -Да уж, представляю! – ехидно усмехнулись на том конце провода.
   -А что, ты в меня не верила?
   -Да нет, но если принимать во внимание то, как ты вчера к этому зачету готовился…
   -А, это…. Ну…. Все могут короли! С помощью Божьей!
   - Ты домой?
   -Да, сейчас только пару формальностей здесь сглажу и еду. Ты понимаешь, о каких формальностях я говорю…
   -Да уж, понимаю…. Аккуратнее там!
   -Постараюсь!
   На этих словах из аудитории вышла Инна, ведя под руку Марину.
   -Ну как ваш зачет? – полюбопытствовал Константин, отходя от окна.
   -Спасибо тебе большое еще раз, наш рыцарь! – Инна и Марина поочередно чмокнули его в левую щеку.
   -Я так понимаю, все прошло удачно?
   -Более чем.
   Инна и Марина направились к лестнице. Константин за ними, вытирая платком щеку. Ему были неприятны лобзания Марины. Пускай своими прокуренными губами целует кого – нибудь другого, а не его. Тем более, после того, что сегодня он о ней узнал от Михаила. Если он не врет. Хотя по идее ему нет смысла врать. Наверное. Очень хочется в это верить.
   Внизу Инна уже протягивала гардеробщику номерок. Марина бестолково переминалась с ноги на ногу рядом. Не было и речи о том, чтобы пригласить ее на свидание в присутствии этой полигамной барышни. Оставалось только дожидаться момента, когда они останутся вдвоем.
   Вот Марина тоже оделась, и обе девушки направились к выходу. Константин за ними, застегивая куртку. Остановившись на крыльце, Инна внезапно воскликнула.
   -Что случилось? – обеспокоенно спросил у нее Константин, неподдельно испугавшийся. Правда, не за нее, а из – за ее возгласа.
   -Я в аудитории сумочку забыла!
   -Настоящие женщины никогда ничего не забывают! – попеняла ей подружка.
   -И у настоящих женщин бывают исключения, - обрубила Инна. – А я – то смотрю, что как будто чего – то не хватает.
   «Лучше бы в данный момент не хватало твоей подружки», - злобно подумал Константин.
   Инна рванула на себя дверь, едва не врезавшись в выходящих парней, и исчезла в недрах института. Парни проводили ее заинтересованными взглядами. Почему – то Константину это было неприятно.
   -Спасибо тебе еще раз за помощь, - обратилась к нему Марина. – Выручил.
   -Не за что, - сухо сказал он. И не справился с собой: - Но ты учти, пожалуйста, что у меня не каждый день бывают свободные вечера, и я не смогу постоянно тебе вот так помогать. В следующий раз я могу быть занят, и что ты будешь делать?
   Ответ Марины обнаружил полное отсутствие у нее интеллекта:
   -Ничего, что – нибудь придумаем!
   -А, ну хорошо! – усмехнулся Константин.
   Появилась Инна. С сумочкой.
   -Спасибо, что подождали, ребят. А то была бы катастрофа!
   -Для женщин это, конечно, катастрофа! – улыбнулся Константин, следуя за ними к воротам.
   -Вам, мужикам, нас не понять! А учитывая, что здесь и документы, и зачетка.… Ну и, в конце концов ключи от квартиры, - Инна извлекла ключи и  поиграла ими.
   -Понятно.
   Они вышли за ворота. Марина остановилась, чтобы прикурить. Ведущий здоровый образ жизни Константин сказал, демонстративно обращаясь только к Инне:
   -Ну что ж, я рад, что ты сдала. К сожалению, дела. Увидимся.
   -Счастливо, Константин!
   Он быстрым шагом направился к подземному переходу и вскоре уже стоял на эскалаторе. В вагоне метро он вспомнил о том, что так и не пригласил девушку, которая ему нравится, в театр. Было самое время, чтобы восполнить этот пробел в сегодняшнем дне. Он вытащил из кармана сотовый телефон и написал ей смс – ку: «Я знаю, ты любишь театр. Как насчет того, чтобы вместе сходить на что – нибудь?».
   Отослав ей смс, Константин откинулся на спинку сиденья и прикрыл глаза. Он старался сейчас не думать о том, что там представляет себе о нем Инна, как они его там в данный момент, возможно, обсуждают с Мариной. Все подобные мысли он гнал от себя прочь.
   В кармане ожил телефон. Он с некоторой нервозности снял его с блокировки и вгляделся в текст пришедшего сообщения: «Я не против». Со временем и местом определимся».
   Константину показалось, что он еще никогда дотоле не чувствовал себя таким счастливым.













Глава четвертая
   Первая половина субботы ушла у Константина на то, чтобы обновить гардероб. Его бабушка была известной модницей, и он сразу вспомнил о ней, когда встал вопрос, в чем идти в театр. Он приехал к ней и в двух словах, без особых подробностей, обрисовал ей свою проблему. Бабушка задумалась, но ненадолго.
   -У нас здесь есть магазин в нескольких шагах от дома, «Государь» называется. Там мужских костюмов завались. Сходим?
   -Сходим! – с готовностью согласился Константин.
   В «Государе» действительно был немалый выбор хороших мужских костюмов. Константин, в ту пору увлекавшийся творчеством одного эстрадного артиста, сначала присмотрел себе  костюм, похожий на тот, что носил тот, но он оказался ему не по размеру. Пришлось смотреть другие варианты.
   В конце концов, они подобрали идеально сидящий на нем костюм с золотым отливом.
   -Будем брать! – решительно сказал Константин.
   Бабушка не стала ему возражать, ибо костюм ей тоже очень понравился.
   В ночь накануне свидания Константину не спалось. Как это обычно бывает, воображение начало рисовать возможные варианты развития событий. И не все эти варианты были радужными. Вдруг что – то пойдет не так? Вдруг он что – то не так скажет, и тогда все рухнет? Имеет ли смысл целовать ее на первом свидании, потому что по ней непонятно, как она к этому отнесется? И вообще – как себя с ней вести?!
   Он встал с постели и взлохматил себе волосы. Взгляд его упал на икону, стоящую на полке. Тусклый свет луны освещал лик, изображенный на ней. Это был Господь. Константин, кажется впервые за последние пару лет, снял ее с полки и зашептал:
   -Господи! Прости меня, что обращаюсь к Тебе по такому ничтожному поводу. Я не держу за душой ничего плохого, мне просто хочется личного счастья. Я не знаю, моя ли эта девушка или нет. Тебе виднее, Господи. Дай мне знак, стоит ли мне продолжать с ней отношения или нет. Спасибо…
   Днем он по просьбе мамы, у которой в этот день был выходной, ездил в ЖЭК, улаживать некоторые проблемы. И оттуда, пока стоял в километровой по его меркам очереди он созвонился с Инной.
   -Привет, это я, Константин.
   -Какой Константин?
   -Как какой? – он даже слегка опешил. – У тебя их что много?
   -Ой, прости, Костик! – спохватились на том конце провода. – Я просто замоталась.
   -Бывает, - несколько сухо сказал он. – Мы увидимся завтра?
   -Да, конечно, увидимся.
   -Во сколько и где?
   -Так.… Давай на Чеховской в половине седьмого.
   -Прекрасно.
   -До встречи.
   -До встречи…
   Утро для него началось с того, что ему пришлось встать раньше обычного. Родителям предстояло участвовать в какой – то международной кулинарной выставке, и за ними прислали автобус. Закрыв за ними дверь, Константин, зевая, поплелся в ванную. Полоща рот, он думал о том, что неплохо было бы его волосам познакомиться с расческой. Наскоро перекусив, он вытащил из шкафа купленные в выходные костюм…
   В институте не особо обратили внимание на его внешний вид, поскольку не один Константин довольно часто появлялся на занятиях в строгой одежде, отдавая предпочтения костюмам, поскольку в них удобно, и они дисциплинируют. Это было достаточно модным явлением в их ВУЗе. Кто – то носил только жилетки, кто – то, желая выпендриться, всю тройку, а кто – то ограничивался рубашкой и брюками. Но, тем  не менее, некоторые сказали, что ему очень идет обновка.
   Сегодня у них были занятия с мастером. Константин особенно ненавидел эти занятия по той причине, что абсолютно не понимал, что хочет донести до них преподаватель. У него было свое, совершенно особенное видение мира, которое абсолютно не коллерировалось с его видением. Кроме того, у мужчины был невыносимо монотонный тембр голоса, и через несколько минут после того, как он начинал говорить, присутствующих тянуло в сон.
   В этот раз мастер поставил им  бессмертное творение, увы, смертного Хичкока «Птица». К своему удивлению, Константину не захотелось спать. Он с любопытством смотрел на экран, чувствуя, как его все больше и больше затягивает фильм. Наблюдая за перипетиями сюжета, он даже не сразу откликнулся на шепот Филиппа. Тому пришлось легонько толкнуть в бок. Константин негромко вскрикнул.
   -Чего пугаешь?
   -Извини, ты, наверное, задумался?
   -Наверное…
   -У тебя сегодня свидание с Инной?
   -Допустим, - насторожился Константин.
   -А на что пойдете? 
   -На «Гнездо кукушки».
   -Ого! – тихонько воскликнул Филипп. – Мой любимый спектакль.
   -А я его первый раз в жизни вижу, - признался Константин. – Даже не знаю, о чем он.
   -Я могу в двух словах рассказать…
   -Чуть позже, - прервал его Константин. Ему в данный момент было интереснее досмотреть картину Хичкока.
   По окончании занятия выяснилось, что зачет, который должен был состояться завтра, перенесен на сегодня.
   -Ну что ты будешь делать! – всплеснула руками Влада, потомственная еврейка, исповедующая иудаизм. – А я почти и не готовилась.
   -Очень трудно в это поверить, - поддел ее Константин.
   -Влад, а у тебя есть еще копия? – спросил Филипп, наблюдая за тем, как она вынимает из сумки бумажки с ответами.
   -Есть, - она протянула ему стопку.
   -Ой, спасибо большое! – обрадовался Филипп и углубился в то, что было напечатано на титульном листе.
   Константин понял, что для него ответов не найдется. Слегка раздосадованный, он отошел в сторону и постарался восстановить в памяти то, что может попасться им на зачете. Отчасти ему это удалось. Из соседней аудитории вышли ребята с актерского факультета. Среди них он увидел Аню. Она помахала ему рукой. Он кивнул ей.
   -Ну что, попробуем? – спросила у него и Филиппа Влада спустя двадцать минут.
   Константин и Филипп переглянулись.
   -Попробуем, - пожал плечами Филипп.
   Все трое неспешно спустились на первый этаж и замерли возле открытой двери компьютерного класса. Там как раз только что освободилось два места. Филипп пропустил вперед Владу и прошел вслед за ней. Константин остался в коридоре в окружении знакомых ему однокурсников и тех, с кем он еще не успел познакомиться.
   Наконец еще один молодой человек встал из – за компьютера и направился к выходу. Константин пропустил его и вошел в аудиторию. На горящем мониторе сверкали слова: «Тест по литературе. Первый курс. Нажмите «Начать». Константин послушно выполнил команду.  На мониторе появились вопросы. На каждый давалось четыре варианта ответа.
   Наверное, только лишь у Константина как у человека, который успешно сдал ЕГЭ по литературе, не возникло проблем со сдачей теста. Остальные же довольно долго размышляли почти над каждым вопросом. Приданников же довольно быстро ответил на все сорок вопросов. Удовлетворившись, что компьютер поставил ему пятерку, он протянул зачетку преподавателю Паринову.
   Филипп ждал его в коридоре.
   -А Влада где? – спросил Приданников, которому совсем не хотелось встречаться с ней.
   -Она еще сдает, - ответил Филипп, посмотрев поверх него в аудиторию. – Ну чего, Кость, ты сейчас дальше как?
   -Да, наверное, здесь останусь, - ответил тот. – Всего – то часа три остается до свидания. Домой смысла ехать я не вижу. Здесь и поем.
   -Ну, смотри. А я поеду поспа – аать! – зевнул Филипп.
   -Как угодно.
   В коридоре появилась Влада.
   -Сдала, Влад?
   -Да, - с сумрачным видом произнесла та.
   -А чего такой вид недовольный?
   -Да ну, на такой глупый вопрос не ответила. А так бы пятерка была. Одного бала не хватило.
   Константин почувствовал мстительное удовлетворение.
   -А ты что получил? – она повернулась к нему.
   -Пятерку, - стараясь сделать ей как можно больнее своим тоном, небрежно бросил он.
   Чувствуя, что дальнейший разговор ни к чему хорошему не приведет, Филипп протянул номерок гардеробщику. Одевшись, они с Владой направились к выходу. Филипп напоследок обернулся на Приданникова, но ничего не сказал.
   Оставшись один, Константин осмотрелся. Ребята продолжали сдавать зачеты: одни уходили, на смену им приходили новые. Он сверился с часами. Времени до свидания оставалось еще действительно много. Написав маме, что зачет прошел успешно, он поднялся на второй этаж.
   Там его ждали однокурсники из параллельной группы.
   -Ну как, сдал? – спросила его маленькая пухленькая девчонка, не расстающаяся с плеером и наушниками.
   -А как же! – с достоинством ответил Константин, пожимая руки присутствующим мальчикам. – А вы?
   -Кто – то да, - ответил Андрей. – А кто – то до сих пор еще мучается.
   -Ну их же там не пытают, - улыбнулся Константин.
   -Ну, это смотря кого, - тоже растянул губы в улыбке Андрей. – Юрца нашего там дерут по полной программе. А вот и он!
   Константин обернулся. Со стороны лестницы к ним направлялся странного вида парень в круглых как у Леннона очках. Константин знал, что с этим парнем лучше не иметь отношений, потому что за ним закрепилась слава чудака. Пожелав хорошего вечера Андрею и остальным, Константин ретировался в столовую.
   В этот час там было относительно немного людей. Основная масса уже разбрелась по аудиториям на вечерние занятия. За окном давно стемнело. Повалил ноябрьский снег. Отстояв небольшую очередь, Константин купил два сэндвича и пиццу.  Устроившись за столиком у стены, он взгромоздился на приставной стул и задумчиво уставился перед собой.
   Дверь столовой открылась, вошло несколько человек, в их числе и Аня.
   -Привет! – махнула она рукой Константину и встала в очередь. Константин откусил кусок сэндвича, наблюдая за ней. Взяв себе кофе, она подошла с дымящейся чашкой к Константину.
   -Присяду?
   -Пожалуйста, - пожал плечами он.
   Аня устроилась напротив него.
   -Чё, как тест?
   -Прошли успешно. По крайней мере, я и Филипп.
   -Филипп – это тот паренек, который все время с  тобой?
   -Да.
   -М – м…. Понятно, - несколько загадочно произнесла Аня.
   -А что такое? – стало интересно Константин.
   -Да, понимаешь, он меня избегает.
   -Не понял. Вы что встречаетесь?
   -Я не об этом. Он как видит меня, сразу шарахается.
   -Да ну?
   -Да. Мне кажется, он меня боится.
   -С чего ему тебя боятся?
   «Хотя если на тебя при дневном свете посмотришь, и вправду испугаешься», - добавил Константин, но уже про себя.
   -Не знаю, - пожала плечами Аня, дуя на чашку. – Стеснительный он у тебя.
   -Филька – то стеснительный?! – переспросил Константин.  – Да он знаешь, какой ловелас!
   -Какой? – живо полюбопытствовала Аня.
   -Не важно, - дал задний ход Константин. Они были не настолько дружны с ней, чтобы он рассказывал ей о личной жизни своего друга и однокурсника.
   -Не хочешь говорить, пожалуйста! – оскорбленно передернула плечами Аня.
   В столовую вошли несколько девочек. Среди них была и Саша. Остальных Константин знал только в лицо. Одна из вошедших выступала на песенном конкурсе. Это ее и мальчика, певшего с ней  в дуэте, Филипп заподозрил в использовании фонограммы. «Подумать только – я иду на свидание с первой красавицей института! На моем месте хотел бы оказаться каждый из учащихся здесь пацанов! А уж если Саша увидит нас вместе…».
   -А с Сашей у вас как? – поинтересовалась Аня, прихлебывая кофе.
   -Никак, - отрезал Константин. – Не было и нет ничего.
   -Да, Журова и вправду не ума палата, - быстро согласилась с ним Аня.
   -Смотрю, ты не очень любишь своих однокурсниц, - пронициательно прищурился Константин.
   -Не волнуйся, они отвечают мне тем же, - ответила, не смотря на него Аня. – А потом, с чего мне в них влюбляться. Между нами нет и не возникало никаких родственных связей. Мы даже после занятий почти не общаемся.
   -А ваша фотосессия на презентации книги Макаревича?
   -Это нас институт послал, - пояснила Аня. – По доброй воле я бы туда не пошла.
   -Понятно, - кивнул Константин, вгрызаясь в сэндвич.
   Аня бросила взгляд на часы.
   -Опаздываешь на занятия?
   -Нет, они только через пять минут начнутся…. А ты чего домой не едешь? Во сколько у вас с ней встреча?
   -Полседьмого.
   -Ну, так, а чего ты здесь делаешь?
   -Смотри, - Константин отстранил пустое блюдо из – под бутербродов и приблизил  к себе тарелку с пиццей, - мне до дома ехать около часа. Дома никакой толковой еды нет. Обратно до театра тоже путь не ближний. Спрашивается: зачем мне терять время, когда я здесь спокойно поем и поеду?
   -В логике вам не откажешь, господин Ватсон.
   -А как там с Никитой твоим дела?
   -Да никак, - поморщилась Аня. – Не звонит, не пишет.
   -Ну, может тебе самой следует проявить активность? – высказал предположение Константин.
   -Я тебе уже как – то говорила, что ж, повторю еще раз: я – не – буду – никому – сама – первой – звонить – и – писать. Никогда – и – никому.
   -Понятно, понятно, - быстро сказал Константин.
   -Ну, вот и хорошо.
   -А ты хоть встречала его на этой неделе?
   -Встречала, конечно. Да мы и в «Контакте» в друзьях друг у друга.
   -Ну, видишь, ты у него в друзьях, - ободряюще произнес Константин.
   -Ну и что я должна видеть? – не поняла его Аня. – Что это должно значить?
   -То, что если он захочет, он тебе напишет, - пояснил Константин. – Раз ты у него есть  в друзьях, он может наткнуться на твою страничку.
   -А – а, вот ты к чему ведешь…. Ну, все может быть.
   Аня одним глотком осушила кружку.
   -Мне пора.
   За секунду до этого столовую покинули ее одногруппницы. Саша, как и прежде, делала вид, что с Константином они не знакомы.
   -Удачных занятий, - напутствовал ее Константин.
   -А тебе свиданки хорошей, - бросила она, вставая. – Если захочешь, расскажешь потом.
   -Расскажу…
   Аня вышла из столовой. Громко хлопнула дверь. Константину показалось, что это захлопнулась дверь определенного периода его жизни. И что сулил ему новый, он еще не знал. Но шестое чувство подсказывало, что ничего хорошего из этих отношений не выйдет. Они слишком разные, чтобы планировать серьезные отношения.
   Покончив с едой, он взглянул на часы. Что ж, уже можно было неспешно выдвигаться. Отдав поднос подошедшей буфетчице, он, прихватив салфетку, вышел из столовой и направился к лестнице. Вскоре Константин уже входил в метро.
   До нужной ему станции он доехал в каком – то сумрачном состоянии, ибо все его мысли были заняты предстоящим свиданием.  Он не случайно выехал с запасом. Мотив был не только в том, чтобы не опоздать и не приехать позже Инны. Поводом для такого маневра служило еще и то, что Константин с детства страдал типографическим критинизмом. Болезнь уже перешла в хроническую стадию, и какого – либо просвета не наблюдалось. Потому по совету мамы он решил заранее прозондировать обстановку, чтобы точно знать, куда идти, кроме того, он намеревался купить цветы.
   Снегопад усиливался с каждой минутой, и ему приходилось прятать лицо в шарф, чтобы хоть что – нибудь видеть. К его удивлению, даже в центре города с освещением было не очень, и во дворах было так же сумрачно и страшно, как если бы он сейчас оказался в каком – нибудь Люберецком переулке. Константин шел, поминутно оглядываясь, молясь о том, чтобы с ним ничего не случилось и, думая только о том, как бы поскорее найти театр. В голову помимо воли лезли непрошенные воспоминания…
   Чуть меньше месяца назад он так же искал тот театр, в который они собирались пойти с Сашей. Сразу после занятий (кстати, у Рябова, которые и которого Константин очень любил) он сразу поспешил на нужную ему станцию и, как водится, заблудился. Сколько же тогда он исходил дворов! Сначала вообще побрел не в  ту сторону, затем ему пришлось узкими улочками выбираться из тупика, пока, наконец, он не отыскал театр. И тем более было обидно слышать отказ Саши.
   Если быть точным, то Саша написала ему по Интернету, что ее подруга будет выступать на музыкальном конкурсе их института, и она попросила прийти её поддержать.  Дальше, как говорится, больше. Константин вел общение с их общей преподавательницей из института, и она на свою беду посоветовала ему заглянуть в ее твиттер. Поводом к этому послужило сомнение педагога в том, что Саша сейчас готова к серьезным отношениям. «Ты знаешь, Константин, - говорила она ему, - посмотри ее блог, там она пишет, что в ближайшее время ей вообще не до парней». Константин, придя домой, немедленно заглянул в твиттер Саши. Запись про мужчин он не нашел, зато в течение нескольких дней наблюдения за обновлением ее блога, он наткнулся на заинтересовавшую (одновременно, и расстроившую) его запись. Она была следующего содержания: «Устала. Мальчики, сделайте одолжение, в ближайшие недели две, а лучше месяцы, не стучитесь ко мне в блог, дайте девушке познать саму себя».
   Собственно, на этом могло бы все и закончиться, но нужно знать Константина. Саше требовалась помощь в работе автопортрета (она искала нужную композицию), но в Интернете ее нигде не было – уж больно редкая оказалась запись. Константин не растерялся и обратился к своему знакомому звукорежиссеру, который сделал ему практически копию того трека, который был нужен девушке. Та сердечно отблагодарила его. Случилось это на мастер – классе одного известного медиа – чиновника. Тогда Константин еще оставался в своих иллюзиях и надеялся на лучшее. Но это продолжалось недолго.
   Уже смирившись с тем, что на спектакль они не пойдут, Константин продолжал периодически заглядывать в блог Саши. В один из вечеров (за неделю до музыкального конкурса) он увидел, что Саша отправляется на выходные на дачу к какому – то Олегу. Предварительно в твиттере состоялось их торжественное примирение, а затем парень пообещал заехать за Сашей ближе к вечеру. На тот момент в их отношениях с Игорем (хотя о каких серьезных отношениях может идти речь в данном случае?) еще не была поставлена точка, и он счел возможным устроить ей сцену ревности. В двадцать первом веке это делается по Интернету.
   Саша, говоря по совести, наезда не поняла, не оценила и развернула ответную конницу. Выстрелы были в духе: «А кто ты вообще такой, чтобы решать с кем мне ехать, а с кем нет?», «Так, на минуточку, этой мой друг, и что, я не могу поехать на дачу с приятелем?». Константин, когда эмоции немного улеглись, как – то неловко попытался примириться, и Саша вроде бы даже его простила, но в их общении появился лед. Говорить, как прежде на темы, «какая сегодня прекрасная погода» и «как прошел твой учебный день», больше не имело смысла, и постепенно общение вообще сошло на «нет».
   А как хорошо все начиналось! Саша и Константин начали общаться как – то спонтанно, хотя шапочно были знакомы и до этого.  Саша в разговоре дала понять, что всегда относилась к нему с симпатией. Он расспросил ее, почему она решила  поступать именно в этот институт, она ответила, что у нее в семье и мама и дедушка были связаны с театром, и поэтому, собственно говоря, выбора – то у нее особенного и не было. Потом еще Константин узнал от нее, что она очень любит своего преподавателя, известного актера, режиссера – постановщика и изобразил, что он тоже ему очень интересен.
   Но парадоксально вот что. В институте они мало того, что практически не пересекались, так еще, если и виделись, почти не разговаривали – не было у них такой возможности. Константин всегда видел Сашу в окружении своих многочисленных подружек, он вообще не мог представить, чтобы она могла одна куда – либо пойти, и это его слегка напрягало. Будучи довольно самодостаточным человеком, Константин весьма неодобрительно относился к тому, что его избранница (как ему на тот момент казалось) не в меру общительная. Мало того, еще и любит злачные мероприятия. Он видел снимки, где Саша весело плясала на Дне Студента, а также на поездке за город, организованной институтом. Там она, ясное дело, не компот пила и не являла собой образец порядочной целомудренной девушки.
   Другое дело, Инна. Константин обратил на нее внимание где – то на четвертом занятии. Этого трудно было не сделать, поскольку только слепой не заметил бы этой высокой красивой слегка полноватой девушки с формами, которая всегда одевалась несколько вызывающе. Правда, в то время Константина больше волновала Саша, и Инна ему была интересна постольку поскольку. Женские прелести всегда имели для него второстепенное значение. А вот Филипп так не думал. Инна понравилась ему буквально с первого взгляда. Он довольно быстро нашел с ней общий язык, однако воспитанный культурный мальчик, слегка не от мира сего, ходящий на собрания некоего человека, утверждающего, что ему было откровение от Бога, когда будет Конец Света, не мог заинтересовать прагматичную и желающую взять от жизни все Инну. Поэтому Филиппу пришлось переключить свое внимание с нее на Галю, с которой, по началу, у него все очень даже неплохо складывалось. Галя, так же, как и он, интересовалась творчеством режиссеров – классиков, любила Ремарка (это особенно их сближало), не интересовалась тусовками и не ходила по злачным заведениям. Одним словом – идеальная девушка для такого человека, как Филипп Ивнин.
   Однако, как давно замечено, жизнь (или, правильнее будет сказать, Господь) всегда в той или иной мере вносит коррективы в наши планы. У Филиппа с Галей состоялась одна или две встречи (если верить его словам). После первой тот был просто в восторге от девушки. Тем же вечером позвонил Филиппу, рассказал ему, какое сокровище ему досталось, как он счастлив, что в наше время еще встречаются такие девушки.  Константин, у которого в то время уже начались неполадки в отношениях с Сашей, вежливо соглашался со словами друга, внутренне напряженно ожидая дальнейшего развития событий. Интуиция говорила ему, что у них с Галей ничего не сложится. И она (интуиция) его не подвела.
   Филипп позвонил ему  в один из вечеров очень расстроенный и рассказал, что на его вопрос, можно ли ему поцеловать Галю, она ответила отрицательно.
   -А чего ты спрашивал? – удивился Константин. – Целовал бы и всех делов. В щечку.
   -Да я как – то… - замялся Филипп. – Короче, я даже не знаю, что теперь делать.
   -Ну, она же не послала тебя, - резонно заметил Константин. – Значит, ничего не потеряно. Обрати внимание, я говорю: «Не все еще потеряно», а «Ничего не потеряно». Ты, конечно, глупость сморозил, но это решаемо. И поправимо.
   Однако, в дальнейшем отношения Филиппа и Гали продолжали оставаться на стадии дружеских и ни во что большее не перестали. Константин же на занятиях актерского мастерства невольно производил впечатление на Инну, и иногда у него в сознании мелькала мысль: «А может, раз Саша так со мной поступает, мне с этой попробовать?». Но до определенного периода это всё оставалось только мыслями.
   Константин хорошо запомнил день, как Рябов дал задание ему и его одногруппнику изобразить человека  на приеме у психотерапевта. Впоследствии студенты должны были поменяться ролями. У Константина по признанию, как его напарника (Филиппа Ивнина), так и всех в зале (особенно Инны) сыграть свою роль получилось очень убедительно (Рябов тогда даже сказал, что он увидел в них «двух мальчишек, выросших вместе, понимающих друг друга с полуслова, близких как братья»). Вот именно тогда Константин впервые задумался о том, чтобы, пользуясь терминологией героя Басилашвили из известного фильма, «приударить за Калугиной» (в нашем случае, Сашей), но в тот же вечер пришло известие, что Инна попала в больницу.
   На следующий день Константин в числе прочих пытался выяснить, что же произошло. Информация, которую они с Филиппом получили, была обрывочной с налетом слухов. Но общий смысл был передан верно: Инна поссорилась со своей соседкой по лестничной площадке, и та ударила ее велосипедом.
   -Это как же нужно было довести человека, чтобы она ее велосипедом шандарахнула?! – недоумевала  Алена.
   Константин тоже удивился бы, если бы уже к тому времени не знал слишком неуживчивый характер своей красавицы одногруппницы.
   Ее выписали, как оказалось, аккурат перед конкурсом. Точнее, она сама сбежала из больницы, чтобы выступить. Потом она вернулась долечиваться. После еще какое – то время приходила в себя дома. Изредка стала появляться на занятиях. Константин всегда очень неуютно чувствовал себя в те моменты, когда они делала одолжение и приходила в институт. Поскольку с Сашей они почти не виделись, ему не нужно было постоянно следить за тем, как и что он говорит, не растрепались ли волосы и так далее. Здесь же, поскольку они с Инной учились в одной группе, ему приходилось постоянно контролировать свое поведение и, как следствие, свои поступки. Но чего не сделаешь, ради любви. Ради любви ли?.. В последнее время Константину все отчетливее казалось, что он в жизни многое делает не так.
   Обогнув невысокое неказистое здание, Константин уперся в театр. Оказалось, он был ближе, чем ему казалось, просто не стоило делать такой крюк. На его счастье, он запомнил дорогу обратно до метро, и ему не пришлось плутать столько же, сколько он шел сюда. По пути он приметил цветочный ларек и сейчас, на обратном пути, не преминул зайти в него.
   -Три розы, пожалуйста! – велел он продавщице.
   Та назвала ему цену. Константин стал рыться в кармане пальто в поисках денег. Как назло, все купюры провалились глубоко под разорвавшуюся подкладку. «Блин, новый костюм!» - с тоской подумал Константин, запуская руку себе под лацкан пиджака. Скучавшие дотоле цветочные с явным интересом и любопытством наблюдали за его действиями. Он отвернулся.
   Лучше бы Константин этого не делал. Поскольку, поворачиваясь, он задел столик, на котором стояло несколько горшков с неизвестными ему цветками, и те благополучно оказались на полу. Так что, отыскав, наконец, деньги, Константину пришлось еще расплачиваться и за испорченный товар.
   Спустившись в метро, он осмотрелся. Среди снующих туда – сюда людей трудно, но можно было убедиться, что Инны еще нет. Он прижался к колонне и принялся озираться по сторонам. Времени до встречи оставалось немного. Зная Иннину привычку опаздывать, Константин приготовил себя к долгому ожиданию.
   Неожиданно перед его взором промелькнул однокурсник. Константин вздрогнул. Однокурсник с любопытством уставился на него. Возможно, он полез бы к нему с расспросами, но людской поток плавно унес его в противоположный конец станции. «Ну вот, - с неудовольствием подумал Константин, - теперь завтра меня замучают вопросами, с кем это я ходил на свидание».
   Он прошелся по залу, лавируя между спешащими москвичами. Инна уже начинала опаздывать. Он пытался прокрутить в голове варианты их разговора. Вот она появляется, вон он протягивает ей букет. Что сказать девушке? Банальную фразу, как ты хорошо выглядишь? Или похвалить за то, что, несмотря на свое болезненное состояние, она нашла время на поход в театр? Нет! Получается, он благодарит ее за то, что она сделала ему одолжение.
   Идя в обратную сторону, он боковым зрением заметил девушку в темном пальто, прислонившуюся к колонне. Пару минут назад ее там не было. К своему удивлению, Константин не почувствовал ни бабочек, кружащихся у него в желудке, ни какого – то приятного покалывания где – то в той же области, ни радости от предстоящего вечера. Просто легкое восхищение ее внешностью, да и то, именно легкое, потому что сегодня, вопреки обыкновению, она представляла собой весьма тусклое зрелище. Волосы были распущены, что, на удивление, ей не шло, глаза при ближайшем рассмотрении такие, как будто в  них выключили свет.
   Больше всего ему хотелось сейчас уйти.
   Константин решительно подошел к ней, протянул букет и сказал:
-Я рад, что ты почти не опоздала, Инна!













Глава пятая
   -Спасибо за цветы! – Инна зарылась в букет лицом.
   -Не за что, - буркнул слегка смущенный Константин. Он взял ее под руку и повел к эскалатору.  – Как ты себя чувствуешь?
   -Уже лучше. Врачи сказали, что мне нужен постельный режим, но, - Инна залихватски рассмеялась, - я не разделяю их мнения!
   -В тебе есть боевой дух, - сделал первый неуклюжий комплимент Константин. И тут же вспомнил, что где – то в мире есть статуя Христа, закрывающего лицо рукой.
   Они встали на лестницу – чудесницу. Получилось так, что Константин стоял ниже и смотрел снизу вверх на свою спутницу.
   -Что нового в институте? – как бы для поддержания беседы спросила она.
   -Все по – прежнему. Мишка пытается найти очередной способ как бы не учиться, Филипп наоборот, Петр Павлович учит нас, как быть артистами.
   -А Зоя Васильевна много назадавала?
   -Ну – у… - пожал плечами Константин. – Хватает.
   -Ты мне тогда можешь потом прислать?
   -Конечно, - с готовностью сказал Константин.
   -И еще, мне Марина говорила, какие – то по культурологии нужно таблицы приготовить, да?
   -Да, по истории Древнего Египта. Я тебе тоже все пришлю.
   -Ну, прекрасно! – повеселела Инна.
   Они вышли из метро на заснеженную улицу. Константин подумал о том, что неплохо было бы покрыть голову, но так как Инна была без головного убора, он почему – то решил свой тоже не надевать.
   -Так, нам куда? – посмотрела на него девушка.
   -Пойдем, я покажу маршрут.
   -Веди меня, мой адмирал!
   Они, стараясь не поскользнуться на льду, зашагали по улице. Константин вел Инну под руку. Он с затаенной гордостью отмечал, что прохожие (в частности, мужчины) провожают их заинтересованными взглядами. Ему было приятно, что он проводит вечер с самой красивой девчонкой своего курса. А, может быть, и всего института.
   Они перешли дорогу и по прямой двинулись в направлении театра.
   -Мы не опаздываем? – с преувеличенной озабоченностью спросила Инна.
   -Да нет, успеваем, - ответил Константин. В данную минуту его это интересовало в гораздо меньшей степени.
   Однако, когда они вошли в фойе театра, от его беспечности не осталось и следа. Все его сознание было сосредоточено на том, чтобы не оплошать перед своей спутницей. И как это обычно бывает, когда чего – то очень не хочется, оно так и происходит.
   Вынув из внутреннего кармана пальто билеты, он протянул его гардеробщице. После чего помог раздеться Инне. Взяв ее под руку, они стали торжественно подниматься по лестнице. У Константина это вызывало ассоциации с посещением каких – нибудь высокопоставленных лиц девятнадцатого века светского бала.
   -Дай мне мой билетик, пожалуйста, - попросила Инна.
   Константин послушно протянул ей просимое и обнаружил, что билетов стало ровно наполовину меньше.
   -А где твой? – расширила глаза Инна.
   Константин к тому времени, как она задала этот вопрос, уже лихорадочно обхлопывал себя, рылся в карманах. Однако эти телодвижения успехов не принесли.
   -Наверное, в пальто оставил, - упавшим голосом произнес он. И все – таки предпринял попытку сохранить лицо: - Трудный день, сложно собраться с мыслями. Подожди меня, пожалуйста, здесь.
   Было непросто понять, что он подразумевает под «здесь». Лестницу? Инна, видимо, поняла его слова именно под таким углом.
   -Я тебя наверху буду ждать, - внесла коррективы в его планы она.
   -Договорились.
   Больше не обращая на нее внимания, Константин сорвался вниз и бросился к гардеробщице, на ходу вытаскивая номерок. Слава Богу, хоть его не потерял.
   -Дайте… уф… пожалуйста! – закричал он гардеробщице, пытаясь справиться с отдышкой.
   Женщина в возрасте с неодобрением зыркнула в его сторону, нарочито неторопливо поднялась с топчанчика и пошкандыбала к нему. Взяв у него из рук номерок, она в том же ритме черепашки, переливаясь, добралась до вешалок, демонстративно долго пыталась найти его пальто, а когда нашла, прямо оттуда, не утруждая себя сделать пару шагов к нему, швырнула Константину пальто. Но тому сейчас было не до церемоний. Поймав на лету верхнюю одежду, он принялся рыться сначала в боковых карманах, затем полез во внутренние. Тщетно – билета как не было.
   -Заберите, - Константин в расстроенных чувствах протянул пальто гардеробщице.
   -И чего приходил? – совсем потеряла остатки вежливости та. Бросила пальто на крючок, промахнулась, выругалась, кряхтя и жалуясь на жизнь, подцепила его вешалкой, устроила на крючке, присела на топчан и отгородилась от мира (и в первую очередь, от Константина) детективом.
   Константин же, вздохнув, опустил голову и… не поверил своему счастью. Билет лежал прямо перед ним на полу в углу. Не помня себя от счастья, Константин схватил его и помчался по лестнице наверх. Инна, небось, заждалась.
   Однако, увидев ее, он понял, что слегка преувеличил. Инна, конечно, ожидала его, но нельзя было сказать, что все ее мысли были заняты исключительно им. Она с явной заинтересованностью изучала портреты актеров, висящих на стене.
   -Все в порядке! – подошел к ней Константин. – Можем идти.
   -Мне нужно в дамскую комнату, - предупредила его она.
   «А раньше ты не могла об этом побеспокоиться?! Спектакль вот – вот начнется!» - чуть было не сказал Константин, но нашел в себе силы сдержаться. В конце концов, нельзя было во всем обвинять Инну. Она привыкла, что все в мире вертится вокруг нее. Что ее все ждут. Уж так девушку, наверное, воспитали... Но вот кто научил ее так вульгарно одеваться?
   Сегодня на Инне была кофточка цвета одуванчика. Между прочим, и по своей структуре она очень его напоминала. Казалось, дунешь – и от кофточки ничего не останется. Прибавим к просвечиваемости обнаженные плечи и получим то, что мужская часть посетителей храма искусств весь вечер обращали внимание на нее (даже в зале, пока не выключили свет). Константину, конечно, это было не очень приятно.
   Отдав ему свою сумочку и букет, она отправилась в женскую комнату. Константин посмотрел на часы и нервно постучал ногой по полу. До начала спектакля оставалось четыре минуты, а он знал, что быстро Инна туалет не покинет. Она, вообще, похоже, по жизни не привыкла куда – либо и к кому – либо приходить вовремя. А заявляться в зал, когда уже все началось и отвлекать артистов – это Константину вовсе не улыбалось.
   Мимо него проходили (правильнее будет сказать, спешили) театралы, желающие поскорее попасть на спектакль. Некоторые с интересом смотрели на него, недоумевая, что он делает здесь у женского туалета. Константин уже начал раздражаться.  «Вот интересно, - подумал он, - а что бы было, если бы он пришел сюда сегодня с Сашей?». Как бы вела та девушка, которая ездит на выходные к парню, с которым они долгое время не общались? Как бы сегодня она оделась? О чем бы они разговаривали? Нашлись бы у них общие темы? И самое главное – возникло бы у них желание эти темы искать?
   Когда до начала спектакля оставалась одна минута, дверь туалета распахнулась, и появилась Инна, стряхивая воду с рук.
   -Спасибо большое! – она забрала у него сумочку.
   -Не за что.… Пойдем.
   Они взбежали по лестнице и быстро прошли к дверям. Константин взял билетершу на себя. Через пару секунд они уже вбегали в зал. К их удивлению, далеко не все зрители еще были внутри. Несколько свободных мест говорили сами за себя. Константин и Инна протиснулись к своим креслам.
   -Успели, - улыбнулась Инна своему спутнику.
   -Да уж, - мрачно усмехнулся он.
   Инна углубилась в чтение программки. Константин задал ей какой – то ничего не значащий вопрос, вроде, «не смотрела ли ты этот спектакль раньше?», но впредь решил больше не отвлекать ее. Сейчас ему предоставлялась возможность просто помолчать рядом с девушкой, которая… была ему симпатична.
   В зале выключили свет. Инна убрала программку к себе в сумку и вперила взгляд в сцену. Константин заметил, что она щурится. «Ну, хоть бы линзы надела, - подумал он, – раз очки стесняешься носить».
   Заиграла какая – то режущая слух психоделическая музыка, и на сцене появился Александр Лазарев – младший. Константин нахмурился. Вроде бы это имя было ему знакомо. В другой раз он бы непременно стал думать, где он мог видеть или слышать об этом актере, но сегодня (наверное, еще и ввиду того, что сам спектакль ему был не особо интересен) он довольно равнодушно взирал на сцену.
   А там было на что посмотреть. В качестве декорации были использованы решетки, украшенные наподобие гирлянд кандалами. Люди в больничных халатах по ходу действия с периодичностью каждые пятнадцать минут в час появлялись и исчезали на сцене. Главный герой в исполнении Лазарева, на взгляд Константина, чудовищно переигрывал. Впрочем, по его мнению, наигрыш был свойственен всему театральному искусству. Ибо ввиду наличия некой условности исполнителям приходится превращаться в неких деятелей сцены времен Древней Греции, когда во время спектаклей  они ради донесения образа надевали маски и гримасничали почем зря. Это производило, очевидно, тогда и производит впечатление сейчас, однако погружения в спектакль не получается, и все происходящее на сцене воспринимается как фарс (а должно было бы как комедия). Хотя, в программке вообще – то жанр охарактеризовали как «драма».
   К моменту появления на сцене боле – менее известного Константину Игоря Ясуловича, он уже успел немного привыкнуть к спектаклю и даже начал им интересоваться. Однако он не мог дать гарантии, что сам бы не заснул, тем более, что Инна подавала ему нехороший пример – она сидела рядом и засыпала, то и дело облокачиваясь  на его плечо. Пару раз он пытался сделать ей замечание, но потом оставил эти бесплодные попытки и тупо пялился на сцену.
   А там было на что посмотреть! Александр Лазарев – младший был хорош! Нельзя сказать, чтобы Константин любил его (если откровенно, до этого момента он только слышал имя этого актера, но что он из себя представляет и в каких постановках участвовал, не имел ни малейшего представления), однако сейчас он его очень заинтересовал. Что до остальных актеров, то они показались ему неинтересными, просто отыгрывающими свои роли за определенный гонорар.
   Инна изредка просыпалась, смотрела на сцену и вновь проваливалась в объятия Морфея. Когда был перерыв, Константин воспринял его, как счастливую возможность хотя бы на время избавиться от своей спутницы, которая отдавила ему все плечо. Выйдя в холл, они пошли вдоль стен, увешанных портретами известных людей, которые оставили свой след в истории этого театра.
   -Ну как тебе спектакль? – спросил Константин скорее по инерции, потому что был совершенно не настроен обсуждать то, что происходило на сцене.
   -В целом ничего, - ответила Инна. – А тебе как?
   -М – м – м, - промычал Константин, совершенно не зная, что сказать. – На мой взгляд, немного переигрывает… Ясулович.
   -Да? А мне так не показалось….. Надо же, я не знала, что Лазареву дали Народного артиста.
   Инна сказала это, заметив надпись под фото Лазарева, висящим на стене. Константин с равнодушием воззрился на лицо исполнителя, которого пару минут назад видел на сцене и промолчал.
   -Ты не против, если мы зайдем в буфет? – сказала Инна.
   -Не, не, я не против, - ответил Константин.
   Они толкнули дверь и зашли в буфет. На небольших столиках была выставлена традиционная театральная еда: несколько бутербродов с икрой, стаканчики с соком и еще чем – то другим и пару пирожных.
   -Что ты будешь? – спросил Константин.
   -Ой, я такая голодная, ты даже себе не представляешь!  Я буду все!
   Константин купил пирожные, купил бутербродов с икрой, соку и с сожалением подумал, что на маршрутку у него денег не останется. Придется идти домой пешком. «Ну что ж, - решил он, - когда еще представится возможность провести вечер с самой крутой девчонкой в институте? Придется чем – то поступится».
   Они устроились за столиком у стены. Инна с аппетитом вгрызлась в бутерброд. Константину совершенно не хотелось есть, он равнодушно наблюдал за тем, как его спутница поглощает еду, и время от времени отхлебывал из стакана.
   -А ты есть не будешь? – обратилась к нему Инна.
   -Нет, ты знаешь, я не голоден, - ответил он.
   -Ну как хочешь…
   Мимо них проходили люди, преимущественно в возрасте, но было и несколько молодых. Мужчины бросали на спутницу Константина откровенно непристойные взгляды. Это начало его раздражать. Однако он не мог сделать замечания Инне, поскольку понимал всю его нецелесообразность. А что он ей мог сказать, в конце концов? Он еще не ее парень, официально их отношения никак не узаконены, даже на словах, поэтому возмущаться длиной ее юбки не имело никакого смысла.
   Насытившись, Инна отдала ему тарелки. Константин отнес их буфетчице, и они вновь переместились в зал. До начала второго действия оставалось еще несколько минут.
   -Посмотрим, что у них здесь написано, - Инна развернула программку.
   Константин рассеянно поискал рукой свою и понял, что оставил ее в буфете. Однако его это не расстроило, ибо Константина совершенно не интересовало, что будет дальше. Сюжет он уже себе примерно представлял, с первоисточником знаком не был, да и не имел ни малейшего желания. Поэтому, когда погасили свет, он с уже привычным равнодушием уставился на сцену.
   На сцене появился Александр Лазарев в смирительной рубашке, рядом с ним нарисовалась какая – то рыжая бестия, и началась настоящая катавасия. Насытившаяся Инна заметно оживилась (или, быть может, бардельная тематика была ей близка – эта версия, на взгляд Константина, больше претендовала на то, чтобы быть истинной). Она больше уже не спала, с любопытством взирая на происходящее на сцене.
   Александр Лазарев попеременно приглашал к себе на импровизированную вечеринку странных людей в непонятных одеждах. Их кривляние в какой – то момент начало раздражать Константина. Он уже втайне мечтал о том, чтобы свидание поскорее закончилось. Когда артисты вышли на поклон, он хлопал с удвоенной силой, вкладывая в это символическое действие сугубо свой, личный смысл.
   Помогая надеть Инне верхнюю одежду, он думал о том, что вечер прошел довольно бесполезно.  Ради чего все это? Чтобы потом повести ее как до этого очередную девушку на дискотеку? Ну а дальше сценарий известен самому бездарному драматургу. А хочет ли он этого? И именно с Инной?
   Неожиданно он посмотрел на нее совсем другими глазами.  Прежнее внутреннее покалывание исчезло. Он придержал ей дверь, и она первая ступила на замерзший асфальт.
   -Ну как тебе спектакль? – спросил Константин Инну.
   -Довольно неожиданное прочтение, - ответила та, осторожно ступая по льду. – А тебе?
   -По – моему, Николсон сыграл лучше, - с важным видом заявил Константин. Он не видел оригинальной постановки, однако боялся потерять лицо перед своей спутницей, поэтому старался показать, что он неплохо осведомлен.
   -Но у Лазарева собственная трактовка образа, - не согласилась Инна. – И потом, новому времени – новые герои.
   -Ну, это да. Ты завтра будешь в институте?
   -Нет, я полежу завтра дома еще, наверное. А во вторник на Губкина приду.
   -Тебе будут рады, - криво улыбнулся Константин.
   -Не уверена, - усмехнулась Инна. – По – моему, у меня так и не получилось завести друзей за годы учебы.
   -Да ладно тебе! – махнул рукой Константин. – Ты преувеличиваешь.
   -А вот ты, наоборот, очень популярен. С тобой ребята со всех факультетов общаются.
   -Ну, знаешь, так было не всегда, - помрачнел Константин.
   Они дошли до метро.
   -А где твой букет? – запоздало спохватился Константин.
   Инна остановилась.
   -Ой, я, наверное, оставила его в гардеробе! – воскликнула она.
   «Ну и хрен с ним», - хотел сказать Константин, однако Инна решительно взяла его за руку:
   -Идем назад.
   -Ну, хорошо, идем, - сухо сказал Константин.
   Они поспешили обратно к театру. Его двери уже были закрыты. Инна несколько раз энергично постучала по стеклу, однако это никаких результатов не дало.
   -Давай попробуем зайти с черного хода, - предложила она.
   -Давай, - нахмурился Константин.
   Сбоку от театра было небольшое возвышение, миновав которое можно было попасть за угол. Инна лихо взгромоздилась на перилла и перемахнула через них, практически не прибегая к помощи Константина. Грузный Константин повторил ее маневр, но куда с меньшей долей грациозности.
   -Ты знаешь, признаться, я не думал, что сегодняшний вечер так закончится, - выдохнув, усмехнулся он.
   Они обошли театр и остановились у стеклянной стены. Сквозь нее отлично был виден холл. В нем одиноко танцевала под воображаемую мелодию горничная.
   -Простите, пожалуйста! – забарабанила в стекло Инна.
   Горничная повернулась на звук.
   -Простите, пожалуйста!
   Горничная подошла к ним и распахнула окно.
   -Да?
   -Мы букет забыли, возможно, в раздевалке, вы не могли бы посмотреть?
   Горничная со вздохом обернулась на вешалки, отгороженные от нее решеткой, и ответила:
   -К сожалению, ребятки,  гардеробная уже закрыта. Поздно вы. На пять минут бы раньше.
   -А открыть нельзя, уж больно букет красивый…
   Гардеробщица молча захлопнула форточку.
   -Ну, вот тебе и цветы, - Инна повернулась к Константину.
   -Ну, извини, - буркнул он.
   -Да, ничего, зато будет, что в блоге написать, - одарила его улыбкой Инна, взяла под руку, и они уже более безопасным для здоровья путем покинули территорию театра.
   Давно перевалило за двенадцать. Яркие витрины магазинов успешно конкурировали с уличными фонарями. Несмотря на поздний час, количество прохожих с каждой минутой не убавлялось, а прибавлялось в геометрической прогрессии. Избавляясь от накопленной усталости после рабочего дня, они коротали ночь в ресторанах, барах, на дискотеках и вечеринках. Константин чувствовал себя на этом празднике жизни лишним человеком.
   -Когда мы увидимся в следующий раз? – адресовал он вопрос Инне.
   -Константин, - тихо сказала она, - знаешь…. Смотря, чего ты хочешь. Пойми…. Я не готова к серьезным отношениям.
   «Тогда зачем эта встреча?» - хотел ответить вопросом на вопрос Константин, но вслух сказал другое:
   -Пойми, я тебя ни к чему не принуждаю. И мне нравится проводить с  тобою время.
   -Я тоже не буду против, если мы останемся друзьями, - взяла его за руку Инна.
   Они остановились у метро.
   -Ты расстроился? – спросила его Инна.
   «Нет, а ты как думаешь?», - про себя огрызнулся Константин. На самом деле, в какой – то мере он был даже рад такому исходу. После Юли и Саши отношения с Инной он завел уже скорее по инерции, по какой – то отчаянной инерции, даже не особенно этого желая, и сейчас он чувствовал, что ему хочется на какое – то время вообще свернуть донжуанскую деятельность.
   -Да что ты, мы не так долго встречаемся, чтобы говорить о «серьезных отношениях», - вслух сказал Константин.
   И рассмеялся. Ему было противно оттого, насколько фальшиво звучит его собственный голос.
   В вагоне метро они не разговаривали. Он не держал ее за руку, как прежде, а тупо смотрел в одну точку. Инна же воспользовалась возможностью, чтобы поспать. Он периодически смотрел на нее, но уже ничего больше к ней не чувствовал, кроме обиды и отвращения к себе за то, что повелся на внешнее.
   Когда они выходили из метро, Константин украдкой заметил, что уже двенадцать часов. Через пятьдесят минут закроют метро. Если он пойдет с ней до дома…
   -Можешь не провожать меня, - словно уловила его мысли Инна. – Иначе не успеешь до закрытия.
   Константин помялся, но всё – таки сказал:
   -Да…. Ты прости меня, пожалуйста, я просто уже не успеваю.
   -Я понимаю, - кивнула Инна.
   Константин хотел чмокнуть ее в щеку, но передумал. Он понимал, что это было бы формальностью, каким – то обычным желанием получить свое, когда большая часть уже утекла из рук. Повернувшись, Константин перебежал дорогу и зашагал по аллее обратно к подземке.
   В кармане ожил телефон. Константин вытащил его на свет и вгляделся в дисплей. Звонил Филипп.
   -Ну как все прошло?
   -Никак, - отрезал Константин. – Считай, что никакого свидания и не было. Ничего не было.
   -То – есть?
   -Оказалось, что она не настроена на что – то серьезное.
   -А то по ней не видно…
   -Знаешь, я таким дураком себя чувствую. Самое главное, знал же, прекрасно представлял, кто такая эта Инна, и, тем не менее, повелся.
   -Ну, с кем не бывает, -  философски заметил Филипп. – А у вас будут еще встречи?
   -Инна, в принципе, не против, но, знаешь, я не хочу ничего продолжать. Хватит. Эта история и так слишком затянулась. Хочу забыть ее, как будто ничего и не было.
   -Ну и правильно, Кость…
   Он по голосу пытался угадать, искренне ли сопереживает ему Филипп или втайне, в душе, возможно не отдавая себе в том отчет, радуется тому, что у них с Инной не сложилось. Ему вдруг расхотелось делиться с Филиппом своими чувствами. Сколько раз тот говорил ему, что Инна не его человеку, а он не слушал…. Думал, так заглушить боль после Саши…. Но это был бег от себя. Рана только становилась глубже. Он думал, что держит ситуацию под контролем, но в результате проигравшим оказался и в том и в другом случае он. «Как хотите, чтобы поступали с вами люди, так поступайте и вы с ними», - кажется так написано в Библии, книге, которую он никак не мог дочитать. Он поднял взгляд и увидел храм. Как давно он сюда не заходил.… Да, где – то раз или два в год он бывал в церкви, чтобы «как все» поставить свечку святому, имени которого даже не знал. А по – настоящему? Когда по – настоящему он был в Церкви? Может быть, сейчас самое время?..
   Он перешел дорогу и быстрым шагом направился к храму. Это был даже не храм, а небольшая деревянная придорожная часовня. Отливающий золотом крест блестел на фоне ночного беззвездного неба. В окнах горел свет. Бог принимает к Себе круглосуточно.
   Перекрестившись, не отрывая взгляда от иконы Сергия Радонежского над входом, он открыл на себя дверь и прошел внутрь.  По всей видимости, только что закончилась ночная служба, потому что люди выходили из помещения. Так получилось, что Константин остался в храме один. Священник, поклонившись Распятому Спасителю, бросил взгляд на Константина и скрылся где – то в недрах церкви.
   Константин остался в храме один. Он на всякий случай еще раз перекрестился и в нерешительности прошелся по залу. Отовсюду на него смотрели лики святых, и от их взглядов становилось немножко не по себе. Казалось, что они действительно видят тебя, пронзают насквозь – так они были натуралистично и в то же время неотмирно изображены. Константин стал скользить по ним взглядом, выбирая какой иконе помолиться, пока взгляд его не наткнулся на изображение Христа. Он вспомнил о Кресте, перевел на Него взгляд и решил подойти к Нему поближе.
   Вглядываясь в лик Человека, висящего на распятии, он думал о том, что вот именно Ему он может сейчас рассказать о своих неприятностях. В голову совершенно некстати полезли мысли о том, что некоторым людям, даже недостаточно верующим, Господь являлся лично (он читал об этом в  приходской газете давно). А он? Он был крещен, с детства верил в Бога, но никогда по – настоящему к Нему не обращался, не жил по Его заповедям, а Библию считал книгой, которую читать нужно, но не обязательно. Сегодня он пришел сюда со своей внутренней тяжестью. Может быть, для начала следует просто поговорить?
   «Боже, - нерешительно начал про себя Константин, - я не знаю никаких правильных молитв, речей…. Я вообще ничего не знаю. Кроме одного – что Ты есть. Я дерзну сказать, что я это именно знаю. И поэтому я сегодня здесь, потому что мне некому больше рассказать о том, какой я дурак. Мама не в счет – это естественно, к тому же она и так это давно знает. Мне, наверное, не стоило начинать всё это с Инной, тем более, что и Филиппу она, по крайней мере, была не безразлична…. Может быть, у них бы сложилось…. А может быть, и нет…. Я не знаю. Мне кажется, что сегодня, именно сегодня, в моей жизни что – то изменилось…. Знаешь, я как будто посмотрел на себя со стороны и понял, что мне очень многое нужно в себе поменять. Давай сделаем это вместе»…




















Глава шестая
   -Кто как будет готовиться к Новогодней вечеринке? – с улыбкой спросила Лиза, появляясь в коридоре.
   Ребята повернули к ней головы.
   -А чего там готовиться? – усмехнулся Миша. – Нажремся и всех делов. Утром похмелиться бы не забыть.
   -Я вообще – то имела ввиду, кто в чем придет? – Лиза устроилась на диванчике рядом со своей подругой Ириной.
   -Я буду Джек – Воробей, - сказал Кирилл.
   -Тебе для этого даже не нужно гримироваться! – съязвил Миша.
   -Это Ире не нужно гримироваться! – сказал Кирилл. – Она и так красивая!
   -Ой, ладно тебе! – махнула рукой та.
   -Я серьезно! Будешь королевой, ради которой пираты скрестят свои шпаги!
   -А когда деньги сдавать на вечеринку? – спросил кто – то из сидящих на пуфиках.
   -Яна сказала, что по этому вопросу где – то в двадцатых числах к ней подходить, - пояснила Лиза.
   -А много народу идет?
   -К сожалению, не так много как на «Катарсис».
   -А что такое «Катарсис»?
   -С луны свалился? В сентябре под конец был выезд на природу!
   -Мы тогда так нажрались!
   -Да вы где только не нажирались! Назови мне хоть одну вечеринку, с которой вы пришли бы трезвые!
   -Не было еще такого! И вряд ли когда – нибудь будет!
   -Так всё – таки кто, в чем придет?
   -Я приду голый!
   -Ты, верно, забыл, Хэллоуин уже прошел!
   -А я оденусь в пиратскую одежду! Чего тут мудрить?! Тельняшку напялю, повязку на глаз, тельняшку разрешу так, чтобы лифон было видно, и все пацаны будут в отпаде!
   -Это точно!
   В коридоре появился преподаватель литературы Паринов.
   -Здравствуйте, Михаил Валерьевич! – нестройным хором поприветствовали его ребята.
   -Здрасьте, - буркнул он, скользнув по ним взглядом, и прошел по коридору к двери кабинета, в котором у них обычно проходили занятия.
   Студенты поднялись со своих мест и двинулись вслед за ним. Константин вопреки обыкновению вошел в кабинет одним из последних. Раньше он всегда первым не то, что приходил на занятия, он раньше всех приезжал в институт и ждал под дверью остальных. Ему нравились задушевные разговоры с теми, кто приезжал вскоре после него, нравилось узнавать людей. Во многом благодаря его таким ранним визитам, он и приобрел большое количество знакомых, и известность о нем быстро распространилась по всему ВУЗу.
   Но сегодня ему хотелось быть как можно незаметнее. Сегодня он впервые пожалел, что сидит на первом ряду (парты в этой аудитории были расположены сдвоенными длинными рядами, не так, как в обычных студенческих кабинетах, что придавало помещению еще больший объем). Плюхнув сумку на стол, он откинулся на спинку и уставился в одну точку.
   Филипп сегодня не пришел. Инны тоже не было на занятии. Тем лучше. Ему не хотелось сегодня ее видеть. Зато в кои – то веки появилась Марина. Войдя внутрь, она поводила головой по сторонам, пока не заметила Константина. А когда заметила, направилась прямо к нему.
   -Привет, - улыбнулась она.
   Константин промолчал.
   -Инна должна была на занятиях появиться сегодня, - затараторила Марина. – Но у нее что – то не получилось. – В качестве доказательства того, что девушка должна была сегодня посетить институт, Марина помахала в воздухе ее сумочкой. – Мы вместе шли до пары, она мне вещи свои оставила, сказала, что скоро подъедет, но вот, как видишь, у нее не сложилось.
   -А зачем ты мне об этом зачем говоришь? – посмотрел на нее Константин.
   -Она сегодня дома ночевать не будет…
   «Интересно, а где?» - подумал про себя Константин.
   -…и попросила до завтра сохранить у себя ее сумочку. А мне сегодня будет как бы ни до этого. Ты не мог бы ее у себя на этот вечер ее оставить?
   Константин так растерялся, что даже не нашелся что ответить. Марина бросила сумку на свободный рядом с ним стул и умчалась в конец кабинета. Константин повертел в руках сумку. Синяя, обыкновенная. Ничего особенного. «Ну и времена! – усмехнулся про себя он. – Раньше девушки оставляли принцам туфельки. А теперь сумочки!».
   Паринов уселся за свой стол. Константин уловил отчетливый запах перегара.
   -Итак, сегодня мы…. Сегодня мы поговорим об Александре Дюма, - Паринов явно собирался с мыслями. – Его романам свойственно…
   Константин, записав название темы занятия, ушел в свои мысли.
   -Перерыв! – объявил Паринов.
   Ребята (по крайне мере те, кто хотели курить) в спешном порядке покинули аудиторию. Константин закрыл глаза и облокотился на парту.
   -Привет! – прозвучало над ним.
   Он поднял голову – Галя.
   -Рад тебя видеть, - вполне искренне сказал Константин.
   -Спасибо, - улыбнулась Галя. – Понимаешь, я буду на днях снимать автопортрет. Не хочешь поучаствовать?
   -Галь, я сейчас не в лучшем положении, чтобы кривляться перед камерой, - растеряно улыбнулся Константин.
   -Тебе не нужно будет кривляться, - поправила его Галя. – Ничего особенного тебе делать не придется. Нужно будет всего лишь  сыграть человека, который толкает в лужу девочку.
   -Зачем?
   -По сюжету моя маленькая подруга будет играть меня в юности. Ее все обижают. Тебе я предлагаю роль одного из таких обидчиков.
   Константин хотел уже более решительно отказать, но потом подумал, что сейчас, в таком трудном с моральной точки зрения для него положения, ему будет лучше, если он на что – то отвлечется. И съемки в автопортрете однокурсницы – лучшее лекарство от грусти.
   -Я согласен, - решительно сказал он.
   Выйдя после занятий, он позвонил маме.
   -Как прошел день?
   -Нормально, - пожал плечами он.
   -Инну видел?
   -Нет, мам, не видел, - вздохнул Константин. – Зато мне вручили ее сумку.
   -Что?
   -Ну, она сегодня якобы не смогла присутствовать на занятии, но попросила, чтобы до завтра у меня полежала ее сумка.
   -А почему у тебя? У нее же есть подружка.
   -У подружки, по всей видимости, сегодня нескучный вечерок намечается. Подружке сегодня не до сумок своих подружек, извини, пожалуйста, за тавтологию.
   -Ну, понятно… что ничего не понятно. Ты домой?
   -Да…. Нет, знаешь, я в храм зайду. Мне… Мне нужно.
   -Хорошо, конечно. Как приедешь домой, позвони.
   -Обязательно!
   Константин отсоединился. Вдали он видел церковь, возле которой он часто проходил по дороге к метро, но у него ни разу не возникло мысли в нее зайти. И сейчас он не зашел в нее только по одной причине. Ему не хотелось, чтобы кто – то нибудь видел, что он идет молиться. Он ни в коем случае не стеснялся того, что он верующий человек, просто иначе пропадала интимность. Ему хотелось до поры до времени оставить эту новую часть своей жизни втайне от всех.
   В храме на стене висел текст молитвы «Отче наш». Константин добросовестно прочитал ее:

«Отче наш, Иже еси на небесех!

Да святится имя Твое.

Да приидет царствие Твое.

Да будет воля Твоя, яко на небеси и на земли.

Хлеб наш насущный даждь нам днесь.

И остави нам долги наша, яко же и мы оставляем должником нашим.

И не введи нас во искушение.

Но избави нас от лукавого.

Яко Твое есть царство, и сила, и слава Отца и Сына и Святаго Духа ныне и присно и во веки веков. Аминь».

   «Надо будет хотя бы эту молитву выучить», - Константин сфотографировал текст молитвы на телефон. После чего купил десять свечей и поставил три перед иконой Спасителя. «Господи, ну вот я снова здесь. Ты знаешь все, что происходит внутри меня. О чем я думаю, чего я желаю и к чему стремлюсь. Сегодня я поймал себя на мысли, что мне не комфортно в своей привычной среде. Я уже не чувствую той радости (радости ли?) в общении с однокурсниками. Мне уже не интересно бегать от одной девушки к другой, я понимаю, что это нехорошо. Нельзя так играть чувствами других людей. Я знаю, я знаю, что у них нет и, возможно, не было ко мне никаких чувств, тем лучше, им не приходилось страдать, когда я уходил из их жизни. Но, честно говоря, мне нечем себя оправдать. Я поступал плохо. Как только у нас разрывались отношения, я начинал их ненавидеть. А имею ли я право на ненависть? Конечно же, нет. Пока у меня есть возможность, я постараюсь сохранить отношения с Ириной. Хотя бы дружеские.  Чтобы быть рядом с ней. Большего мне пока и не нужно».
***
   Константин стоял у кабинета Рябова и ждал, когда он освободится. Ему нужно было уточнить кое – что относительно его автопортрета. Мимо него прошла Марина. Она собиралась домой.
   -Держи свою сумку, - он всунул ее ей в руки, - вернее, Иннину. И чтобы больше я о подобных поручениях ничего не слышал.
   Марина молча передернула плечами и направилась к лестнице. Константин сделал ей вслед характерный жест. Через секунду вместо нее на лестнице появился парень весьма интересной наружности. У него были длинные немного лохматые волосы и окладистая борода. Одет вновь пришедший был в бушлат, из – под которого явственно проглядывал бронежилет. Ноги его были в кирзовых сапогах.
   -Простите, а Рябова где я могу найти? – обратился он к Константину.
   -Рябова? – переспросил Константин, ошалело разглядывая собеседника. – А он вон в кабинете. Скоро должен освободиться.
   -Вы не могли бы уступить мне право поговорить с ним первым? Дело в том, что мне нужно закончить монтаж.
   -Без проблем, - кивнул Константин. – Мне некуда сегодня торопиться.
   -Спасибо большое!
   Хлопнула дверь, в коридоре появился Рябов.
   -А, Станислав, рад вас видеть!
   Константин дипломатично отошел в сторону. Чуть издали он наблюдал за тем, как Рябов беседует с этим Станиславом необычной наружности. Чем – то он его заинтересовал. В нем что – то было. Когда разговор завершился, Станислав сам подошел к Константину.
   -Спасибо большое еще раз, мне, правда, было нужно поймать его именно сейчас.
   -Константин.
   -Стас.
   Они обменялись рукопожатием.
   -С удовольствием бы поболтал, но, к сожалению, мне нужно спешить, вечерняя работа.
   Они вместе подошли к лестнице.
   -На каком ты курсе? – поинтересовался Константин.
   -На пятом. Ну и как тебе в институте?
   Константину в этот момент отчего – то вспомнилось, как он вот так же вместе с Мариной ждал Инну. У них тогда был модуль. Марина не могла уйти без Инны, а Константин уже думал о том, чтобы начать за ней ухаживать и поэтому не мог просто так уехать. Инну (а до этого и их) в тот день мучал Петр Павлович. Ему нужно было сдать этюд. Инну он задержал особенно надолго. То ли ему нравилось быть с ней наедине, то ли выступала она из рук вон плохо. Но в любом случае прождали они ее тогда немало.
   Когда Инна вышла, все ее поведение говорило о том, что домой она не торопилась. Они с Мариной сходили в столовую, купили себе сэндвичей и воды, потом еще какое – то время обсуждали в коридоре сегодняшнее занятие. Константин сопровождал их. Внутри он уже злился и мечтал о том, чтобы поскорее оказаться в постельке. Однако считал, что ему нужно терпеть.
   Когда он ехал в вагоне метро, поезд неожиданно остановился. Объявили технический сбой и пообещали, что скоро движение восстановится. Константин написал маме SMS – ку, что он застрял в подземке и закрыл глаза. Из головы не шла Инна. Он и тогда не чувствовал, что поступает правильно…
   -Ау! – окликнул его Стас. – Ну, так как тебе в институте?
   -Поначалу я был просто в восторге, - не справился с собой Константин. – А потом попривык и понял, что ничего особенного в нем нет.
   -Я это понял еще в день поступления, - усмехнулся Стас.
   Они остановились возле двери монтажной.
   -Мне туда, - Стас указала рукой на дверь.
   -А мне туда, - Константин кивнул в сторону выхода.
   -Было приятно познакомиться.
   -Мне тоже, - улыбнулся Константин.
   Они еще раз пожали друг другу руки, и Стас скрылся в монтажной. А Константин вышел на заснеженную ярко освещенную улицу. На небе не было ни единой звездочки. Только крест на его фоне как обычно отливал золотом.
   Поддаваясь порыву, Константин закричал: 
    -Я Тебя люблю!
   Прохожие начали на него оборачиваться. До его слуха донеслось:
   -Идиот…
   Абсолютно счастливый Константин, прежде чем войти в метро еще несколько минут смотрел на крест…



























Глава седьмая
   Вспомнив о том, что оставил свой шарф в гардеробной, Игорю пришлось вернуться в институт. В коридоре сидело несколько его однокурсников вместе со старостой с третьего курса Яной Григорян.
   -Привет, Ян! Прекрасно выглядишь!
   -Ага! – съехидничала Яна. – Издеваешься? Я целый день как белка в колесе – с одного филиала на другой, с одного на другой!
   -А что тебя заставило так носиться?
   -Новогодняя ве – че – рин – ка.
   -Ничего себе как праздник, а вернее подготовка к нему людей выжимает! – покачал головой Константин. – И много людей будет?
   -Да вообще аншлаг! У меня всю партию билетов, что была на руках, уже выкупили! Придется новую делать!
   -Мы сегодня поедем к тебе? – спросил кто – то.
   -В Гольяново? – уточнила Яна. – Да, я только сейчас к проректору зайду и поедем.
   -Домашняя вечеринка намечается? – ухмыльнулся Константин.
   -Ну, вроде того, - Яна прислонилась спиной к стене.
   -С фирменными Григоряновскими блинчиками? – облизнулся Николай.
   -Боюсь, на блинчики у меня времени не останется сегодня, - вздохнула Яна. – Но тортик со вчерашнего остался.
   -О, тортик!
   -Ты знаешь, какие она тортики делает! – Николай повернулся к Константину. – Пальчики оближешь! Ничего вкуснее в жизни не ел!
   -Когда же ты все успеваешь? – полюбопытствовал тот, забирая у гардеробщика шарф. – И в институте всем помогаешь, и блинчики  готовишь, да еще и торты печешь!
   -Да я еще и на машинке тоже, - хохотнула Яна. – Главное, что времени ни на что не остается.
   -А с нашего факультета много кто пойдет? – задал новый вопрос Константин.
   -Да нет, человек пять всего взяли билеты. У вас как – то тухло с вечеринками.
   -Что значит «тухло»? Ты меня извини, а кто на «Катарсисе» лучше всех напивался? Разве не наши?
   -Да там не только ваши старались, - справедливости ради заметила Яна.
   -А на музыкальном конкурсе как наша Инна голосила! – Константин, наконец, подвел разговор к интересующему его вопросу. – А она, кстати, будет на вечеринке?
   -Да, будет, - подтвердила Яна. – Более того, она петь будет.
   «Ну да, она же певица», - про себя отметил Константин.
   Он посмотрел на свои наручные часы.
   -Я тебе желаю, чтобы у тебя на все сегодня хватило времени. Оставь для меня кусочек торта.
   -Непременно, - донеслось ему в спину.
   Константин вышел из института и спустился в метро. Значит, Инна будет на вечеринке…. Там, наверное, у нее не будет отбоя от ухажеров. А зная, как она вызывающе одевается, Константин не сомневался, что его место, ныне вакантное, будет быстро занято другим. Однако теперь это его не расстраивало. Потому что отныне в его жизни появилось новое ни с чем несравнимое ощущение, и он старался всю свою волю и чувства сконцентрировать именно на нем.
   Он уже полностью погрузился в дрему, как вдруг по громкоговорителю объявили:
   -«…Поезд дальше не идет, просьба освободить вагоны».
   Константин открыл глаза и непонимающе обозрел вагон. Пассажиры в том же состоянии что и он выходили на платформу. Константин покинул состав одним из последних. Поезд  запахнул двери, но остался стоять на платформе.
   -А что произошло? – обратился Константин к человеку в шляпе, стоящему рядом.
   -Сбой какой – то, - ответил ему тот. – Все поезда отменили.
   -Ничего себе!
  Константин со вздохом осмотрелся по сторонам. На станции было очень много людей, которые так же как и он не знали, что им делать. У Константина с собой было немного денег, но как назло не столько, чтобы поймать попутку и на ней добраться домой. У мальчика была отвратительная привычка – всегда собираться в институт в последний момент. Из – за этого он много чего оставлял дома. Сегодня, например, как на грех он забыл кошелек.
   Поднявшись на эскалаторе, Константин вышел из метро. Было уже совсем темно. Город жил своей жизнью, совершенно не обращая внимания на то, что, по крайней мере, одному из его жителей не на чем доехать домой.
   Константин сделал несколько шагов и провалился в сугроб. Если быть точнее, в снегу утонула его правая нога. Под тонкой брючиной она немедленно ощутила холод. Константин выдернул ногу и затряс ей.
   -Не хватало только еще застудить ее! – вслух выругался он.
   Впереди была остановка. Возле нее тормозили в основном автобусы, которые шли в Подмосковье. Также стояло несколько маршруток. Константин решил подойти поближе. Несколько чучмеков бестолково суетились возле своего транспорта, зазывая народ.
   -Молодой человек, поедем?! – обратился один к Константину.
   -А вы до Печатников идете? – ответил вопросом на вопрос тот.
   -Нет. Поймай машину, слюшай, у нас Гера есть, вот такой водитель! – чучмек показал Константину большой палец.
   -Мне не на что, - развел руками тот, восхищаясь предприимчивостью гостей столицы.
   Взглянув на часы, Константин понял, что у него остается не так уж много времени до возвращения родителей. Если он не вернется домой до их возвращения, то они будут волноваться. Ситуация усугублялась тем, что у него кончились деньги на счету, и он не мог даже послать им SMS – сообщение.
   -Вы не дадите мне позвонить? – он обратился к проходящей мимо женщине.
   Та с испугом шарахнулась в сторону. Некоторое время еще издали она озиралась, боясь, что Константин начнет ее преследовать. Естественно, она приняла его за уличного грабителя.
   -Простите, можно позвонить? – Константин остановил какого – то мужчину.
   -Пошел ты! – услышал в ответ он.
   -Простите, а вы не дадите позвонить?
   На этот раз ответ был положительный – Константину протянули старенький телефончик. Константин быстро набрал мамин номер и услышал: «Абонент временно недоступен». «Значит, в метро едут», - решил он, с благодарностью возвращая телефон владельцу.
   В тягостных раздумьях он прошел несколько шагов, стараясь, насколько позволяла видимость, различать, где асфальт уже успел покрыться льдом. Свернув за угол, он оказался на узкой улице. Справа находился храм, на который Константин перекрестился, слева высотный дом, открывающий целый ряд таких же типовых многоэтажек. Навстречу ему шли двое молодых людей. «А что если позвонить папе, у него, вроде, в метро берет», - подумал Константин и бросился наперерез им.
   -Простите, вы не дадите позвонить?
   Свет фонаря осветил их лица, и Константин невольно отшатнулся. Перед ним стояли двое восточной наружности в кожаных куртках. «Господи, только не оставь!».
   -Прости, брат, денег на счету мало, - ответил один.
   -Ты не мог бы дать немного, нам с другом не на чем домой доехать? – сказал второй.
   «Я сплю, - сказал сам себе Константин. – И мне все это снится. Это просто дурной сон. Анекдот».
   -Та же проблема, ребят. Поезда не ходят, я тут уже минут сорок пытаюсь что – то сделать. Денег даже на маршрутку нет.
   Видимо, и слова его и вид убедили гостей столицы, что он говорит правду.
   -Ай, как нехорошо получилось! – заметил тот, к которому Константин обратился с просьбой позвонить. – Вот бывает же так – не везет и все.
   -Давай скинемся, - предложил другой. – Все втроем, - кивок головы в сторону Константина, - и доедем кому куда нужно.
   -Тебе в какой район, парень?
   -Печатники.
   -А нам на Кожуховскую! – обрадовались гости столицы. – Видишь как! Отлично! Пошли ловить машину!
   Константин счел за лучшее не перечить своим новым знакомым (хотя какие они ему знакомые, он даже имени их не знает!). Кроме того, если действительно удастся отсюда уехать, это будет очень и очень хорошо.
   Один из парней выкинул руку на дорогу и стал голосовать. Одна из проезжающих на большой скорости машин едва не оторвала ему ее. Константин не испытал к нему в эту минуту никакого сочувствия.
   Наконец, возле них затормозила грязная заплеванная «Девятка». На нее даже смотреть было неприятно, не то, что в ней находиться. Кроме того, от машины исходил неприятный аромат, и это был отнюдь не запах бензина.
   Гость столицы рванул на себя дверь и заглянул в салон. Свет фонаря выхватил лицо водителя. Это был брат по разуму встретившихся Константину парней. «У них, что чутье на таких как они? – подумал про себя он. – На расстоянии друг друга безошибочно узнают».
   -За сколько довезешь, брат?
   Водитель назвал сумму.
   -Э, дорогой, ты чё? Свои же!
   -А это тоже свой? – водитель показал рукой на Константина. – Не, это не разговор!
   -Да это правда!
   Гость столицы захлопнул дверь, и неопрятная машины скрылась за поворотом.
   -Смотри, смотри! – дернул друга за рукав второй чучмек.
   Из метро начали выходить люди.
   -Это че, поезда пустили?
   -Похоже! – Константин первым направился к спасительной подземке. Чучмеки двинулись за ним. Константин утешал себя тем, что через пару станций он больше с ними никогда не увидится. Всю дорогу до Кожуховской мужчины о чем – то спрашивали его, тот о чем – то отвечал им, но беседа, по сути, не имела никакого смысла. Когда ребята на прощание протянули ему руки, он постарался сделать вид, что этого не заметил.
   Когда он остался в вагоне один (в переносном смысле), он в изнеможении прислонился к дверям и закрыл глаза. День был не из легких. Да еще он узнал, что Инна будет на вечеринке. Нет, у них ничего не может быть. Но все – таки немножко где – то на подсознательном уровне обидно.  Он столько для нее сделал.… Взять хотя бы ту историю с дисками…
   Он все – таки успел домой до родителей. Пока пробуждался от спячки компьютер, Константин прочитал благодарственную молитву Богу за то, что он благополучно добрался домой. Едва он закончил читать молитву, зазвонил телефон.
   -Да, Галь.
   -Константин, привет, слушай, у тебя нет знакомых операторов?
   -А твой что?
   -А мой…. Ну это долгая история.
   -Я тебя понял, Галь. Я поищу, поспрашиваю среди своих.
   -Спасибо тебе большое! – Константин так и видел, как Галя просияла на том конце провода. – Знаешь, если он согласится, то съемки состоятся в самое ближайшее время.
   -Да? Ну, хорошо, конечно, я не буду затягивать с этим вопросом.
   -Спасибо тебе еще раз большое!
   -Да не за что!   
   Константин положил трубку. На рабочем столе фоном была фотография Инны. Давно уже пора было сменить ее. В голову вновь полезли ненужные воспоминания. Сколько раз он приезжал с занятий домой, думал о ней, о будущем их возможных отношений…. Сколько раз, идя вдоль трамвайных путей и смотря, как влюбленные дожидаются на остановке состава, представлял, как однажды, быть может, и они так же будут дожидаться своего трамвая…. Но как поет Стас Михайлов: «Опоздал всего лишь на трамвай последний».
   Позвонил Филипп.
   -Как дела?
   -Дела – делишки. Только домой вошел. А у тебя как?
   -Снимался сегодня в автопортрете Влада.
   Константину отчего – то вспомнилось, с какой ехидностью Влада утешала его, когда он расстался с Инной. Он не собирался делиться с ней своими переживаниями, но его вид говорил о том, что у него что – то случилось, и на вопрос Константина, «что именно», он уклончиво ответил: «Проблемы в личной жизни».  Влада утешила его, но, как говорится, так, что лучше не надо.
   -И как?
   -Неплохо, только долго все. Влада любит масштаб.
   -О, да. Я помню, с какой обстоятельностью она рассказывала нам, каким она бы хотела видеть свой автопортрет. Если  уж на это ушло столько времени, то, что говорить о подготовке к съемкам и самих съемках.
   -Да уж.
   -А в чем твоя работа заключалась?
   -А я играл одного из прохожих. В кадре были только мои ноги.
   -Твои ноги стали звездными.
   -Ха – ха!
   -А Влада кого играла?
   -Клоуна. Она очень долго накладывала грим, еще и из – за этого съемки задержали.
   -А ей и не нужно было гримироваться, - не сдержался Константин.
   -Не понял?
   -Не обращай внимания, вырвалось. Значит, неплохо день провел?
   -Да, вполне.   
   -А из наших кто был?
   -Ну, литовец этот, Миша Дорогов, Влада, естественно, я, еще несколько ребят.
   -Понятно, - вздохнул Константин. – Там Галя людей ищет на съемки своего автопортрета, в курсе?
   -Да, знаю, - ответил Филипп. – Меня тоже пригласили.
   -На какую роль? – живо полюбопытствовал Константин.
   -Еще не знаю, вернее, Галя еще не придумала.
   -Она придумает, не сомневайся.
   -Кстати, ты там, когда ехал, соблюдал меры предосторожности?
   -А что такое?
   -Ты не в курсе? Сегодня же драка большая была у торгового центра. Наши подрались с приезжими.
   -Из – за чего?
   -Я точно не в курсе, но громкая история вышла.
   -Да? Надо будет в Интернете поглядеть. Спасибо за информацию.
   Он отсоединился и посмотрел в «Яндексе» последние новости. Действительно, возле одного известного торгового центра («Континентальный») произошло столкновение между представителями нескольких диаспор и коренного славянского населения. Почвой для конфликта послужило отвратительное преступление, которое было замято. «Надо же, - подумал про себя Константин, - а ведь я сегодня по городу бродил и вполне мог нарваться на каких – нибудь неадекватов…. Господи, спасибо, что хранил меня, Господи!».
   Затем он зашел на сайт института. Сообщалось, что послезавтра состоится тест на знание монтажных программ. «О, Господи, - взмолился про себя Константин, - я же ничего не знаю и не понимаю в этом. У меня преподаватель такой, что совершенно не объясняет материал тем, кто в нем ничего не понимает. Господи, я абсолютно не заслуживаю твоей помощи, но, прошу, пожалей меня, грешного».
   Через некоторое время пришли родители. За ужином и домашними заботами Константин совершенно забыл о просьбе Гали найти нового оператора. Среди своих многочисленных знакомых операторов у него было немного, а с теми, что были, он находился в не таких дружеских отношениях, чтобы просить их об одолжении. Поэтому единственный (а, вернее, единственная), к кому бы он мог обратиться – Ольга.  Она училась на курс старше его на операторском факультете. Ко всем ее достоинствам можно было отнести ее привлекательную внешность.
   -Ольга, - сказал Константин, когда она взяла трубку, - мне бы очень хотелось с тобой повидаться. Нам есть о чем поговорить…

***
   Константину было невыносимо видеть Инну на занятиях в институте. В голову то и дело лезли воспоминания, так или иначе связанные с ней. Он помнил, как однажды после модуля они с ребятами (в их числе была и Галя) отправились в кафе, и там, в том числе говорилось и об Инне. Отнюдь не в положительных интонациях. Еще ему вспоминалось, как во время конференции их факультета он сидел напротив Инны и слегка нервничал. Ну, это известно, что когда находишься в присутствии любимой женщины всегда стараешься выглядеть и вести себя лучше, чем ты есть на самом деле.
   После пары Константин и Филипп вместе покинули институт.
   -Хорошие тебе снимки Ира сделала, - сказал Филипп.
   -Жалко, что нет в стиле Паринова, - вздохнул Константин, вытаскивая из кармана фотоаппарат.
   -Ты о чем? – не понял Филипп.
   -У Паринова есть фотосессия, где он на фоне домов идет такой задумчивый, руки в карманы, - объяснил Константин.
   -Ну, давай, я тебе сделаю, - холодно сказал Филипп.
   -Давай.
   Филипп взял из рук Константина фотоаппарат и сделал несколько снимков, какие хотел Константин. Уже в метро Константин вспомнил, что у него в социальной сети в друзьях есть оператор со старших курсов Юра Петров. Ольга сказала, что готова с ним встретиться завтра, но он не был уверен, что она поможет. Поэтому решил подстраховаться.
   Бабушка встретила его в прихожей. Увидев ее, Константин ощутил укол совести. «Когда я в последний раз был у бабушки с дедушкой? Просто так?».
   -Здравствуйте, родственники! – улыбнулся Константин.
   -Привет, как доехал?
   -Нормально, - Константин начал разуваться. – Гололедица небольшая только, а так все нормально.
   -Есть будешь?
   -Попозже.
   Константин прошел в ванную. Наскоро вымыв руки, он переместился в спальню, включил компьютер и стал ждать, пока он обновит систему.
   -В институте как? – бабушка присела на кровать.
   -Могло бы быть и лучше, - задумчиво ответил Константин. – У нас завтра зачет. По предмету, в котором ни я, ни Филипп ни хрена не разбираемся.
   -Да поможет тебе Бог, - сказала бабушка, перекрестив внука.
   -Поможет, - кивнул Константин, открывая свою страницу в социальной сети.
   -А списать будет возможность?
   -Да в том – то и дело, что нас много таких деревянных. Кроме того, тест на английском.
   -На английском?! – ужаснулась бабушка.
   -Вот именно. А с английским у меня, сама знаешь…
   Он написал письмо Юре: «Привет. Как сам? Мне говорили, что ты очень хороший оператор. Нам как раз такой требуется для съемок автопортрета. Тебе интересно мое предложение?».
   Ответ пришел через пару минут: «Привет. А кто тебе обо мне сказал?».
   «Земля слухами полниться. Главное, что говорили только хорошее».
   «А ты сам, с какого курса будешь?».
   -У Филиппа как дела? – продолжала расспросы бабушка.
   -Все с Галей своей мучается, - на автопилоте отвечал Константин, набирая ответ: «А что, это принципиально? Ты общаешься только с теми ребятами, которые с тобой одного возраста и на одном курсе учатся?».
   Закончив писать, он вздохнул. Ему показалось, что Филипп все – таки на него обиделся со всей этой историей с Инной. Или может быть посчитал, что Константин недостаточно чуток к его проблемам, так как целиком сконцентрирован на собственных. Но ведь он же выслушал его тогда, когда с ним после занятий в метро вечером случилась истерика. Он же не прерывал его, даже проехал с ним несколько станций.
   -Ну что я делаю не так? – кричал тогда на всё метро Филипп. – Может быть, ей нравятся такие как Дорогов. Она в его присутствии прямо расцветает. А я? А что я?..
   Пока Константин раздумывал над тем, есть ли его лучшему (?) другу, в чем его упрекнуть, ему пришел ответ от Юры: «Да нет, я звездной болезнью не страдаю. Но все – таки не вижу смысла в этом мероприятии. На твоем курсе учится много операторов, неужели никто не может помочь?».
   -Да, разговор на тему, как сегодня холодно и далеко ли ему ехать до института, одним словом, на светские темы, тут уже не заведешь, - вслух себе под нос сказал Константин.
   -Что? – прищурилась бабушка.
   -Не обращай внимания, - с улыбкой махнул рукой Константин. «По правде говоря, если есть профессионал с опытом, о котором, так сказать, в профессиональном кругу только положительные отзывы, согласись, глупо обращаться к кому – то другому, особенно к тем, кто этот опыт еще только нарабатывает, а возможно, и никогда его не приобретет. В любом случае, помочь со съемками нужно не мне. Я дам тебе номер этой девушки, если передумаешь, позвони ей. Дальше вы сами».
***
   Тест оказался не таким уж страшным. Вернее, он был очень сложным, но Господь, очевидно, услышал молитвы Константина. Они сели вместе с Филиппом на последнем ряду. Когда Константин впервые увидел то, над чем ему предстоит работать, он в буквальном смысле схватился за голову. Столько он не осилит! Да еще и на английском! Кое – что еще он помнил благодаря зрительной памяти, но этих «знаний» не хватило бы даже на тройку. Поэтому дальнейшее решения теста было отдано случаю.
   Неожиданно Филипп нашел на соседнем столике кем – то оставленный список ответов. Видимо, до них предыдущие факультеты тоже не знали, как справиться с заданием и заблаговременно заготовили подсказки. Преподаватель периодически выходил из аудитории, и это позволило мальчикам списать большинство ответов. В итоге оба удостоились от компьютера по тройке. Но оба и этому были безмерно рады.
   -Ты куда сейчас? – спросил Филипп у Константина, когда они выходили из кабинета.
   -У меня встреча с оператором, которого я мог бы предложить Гале.
   -А – а…
   -А что такое?
   -Галя сегодня нас всех собирает на съемку.
   -Какую съемку? А кто ей снимать будет?
   -Да она вроде хочет что – то типа репетиции провести. Так что оператор в любом случае с твоей стороны не помешает.
   -Ну, спасибо.
   Ольга ждала его возле выхода из метро. Рыжеволосая с узкими чертами лица в кожаной куртке.
   -Привет операторам! – поприветствовал ее Константин. – Здесь есть кафе неподалеку, предлагаю там и поговорить.
   Они заняли самый неудобный столик по мнению Константина. Им принесли меню.
   -Мне бы кофе, - сказала Ольга, зевая во всю ширину рта. – Я не спала два дня.
   «Так, тусовщица», - сделал про себя вывод Константин.
   -Так о чем ты хотел… поговорить?
   -Вот так сразу о делах? А как же: «Мне очень приятно, что эта встреча, наконец состоялась, я очень рада тебя видеть, в жизни ты оказался интереснее, чем на фото».
   Ольга расхохоталась:
   -Извини, я действительно очень рада тебя видеть, просто у меня сегодня нет на это все сил. Я работала.
   -Над чем?
   -Мы делаем клип, нам, кстати, не помешает сценарист.
   -Так всё плохо?
   -Да вообще жопа.
   -Ну, рассказывай.
   -О чем?
   -В чем суть? Чем помочь?
   -Может быть, ты начнешь?
   -Хорошо. Ты ведь на курс старше учишься?
   -Да.
   -Ну, времени не так много прошло. Ты, наверное, помнишь такое задание как автопортрет?
   -Почему помню? – Ольга облизнула ложку. – У нас оно только что было.
   -Везет вам, - позавидовал Константин. – А мы еще мучаемся.
   -У нас своих мучений хватает, поверь.
   -Попытаюсь. Так вот, со своим АП я еще как – нибудь справляюсь, а вот моя однокурсница ну никак. Людей не хватает. Ну, не хватает хоть вой. В  частности операторов.
   -Ой, нет, - замахала рукой Ольга. – У меня тут выяснилось еще один проект. Как ты по мне видишь, вздохнуть некогда, не то, что поспать. Поэтому, извини, придется тебе в помощь твоей однокурснице или кто она тебе там искать кого – нибудь другого.
   -А мне так хотелось поработать с тобой, - еще не терял надежды Константин. – По тебе видно, что ты вся отдаешься делу без остатка.
   Ольга отхлебнула кофе:
   -Вот – вот! Я так отдаюсь делу, что на себя любимую совсем времени не остается.
   -А ты научись разделять… и властвовать! Немного на работу, немного на себя! Тут отдохнула, тут наоборот поработала!
   -Вот если бы ты мне на пару деньков раньше позвонил, - улыбнулась Ольга.
   -Деловые люди звонят в понедельник.
   -И поэтому теряют важных клиентов и партнеров.
   -Ну – у, матушка…. Ладно, такой шанс упускаешь – поработать с самим Константином  Приданниковым.
   -Я лучше с Константином Приданниковым куда – нибудь схожу, погуляю, - Ольга сделала еще несколько глотков. – Мне работы и так хватает выше крыше.
   Константин пристально посмотрел на нее. Она была довольно симпатичной, и если рассматривать вариант, с кем ему забыться после Инны, лучшего было бы не найти. Но он больше не хотел начинать отношения, которые, возможно, ничем не закончатся, чтобы, прежде всего, отчитаться перед самим собой, что у него есть девушка. Это осталось в его той, прежней жизни. В этой, новой не будет (по крайней мере, он приложит все усилия) места случайным встречам и связям, в ней всё построится по – другому. Совсем не так, как раньше. Совсем по – другому.
   В кармане ожил сотовый.
   -Извини, - Константин вытащил телефон. – Да?
   -Кость, ты можешь подъехать на съемки? Нам не хватает актера.
   -А как же оператор? Мой не сможет, - Константин посмотрел на Ольгу.
   -А Галя уже сама нашла. Какой – то Юрий со второго курса.
   «Ага, всё – таки не отказался», - обрадовался про себя Константин.
   -Всё, я еду.
   Он отсоединился.
   -Ну что ж, рад был тебя видеть, увы, дела, дела. Тебя проводить до метро?
***
   Съемки должны были состояться в районе, в котором жила Галя. Кроме нее, Константин увидел на выходе из метро короткостриженого парня со слегка оттопыренными ушами и веснушками, Филиппа и совсем незнакомую ему девушку. По виду она была младше всех остальных.
   -Светлана, - представила ее Галя.
   -Ты мне даже толком не объяснила, в чем будет заключаться моя роль, - обиженно сказала та.
   -Сейчас сама все увидишь.
   -Рад, наконец, увидеться в оффлайне, - Юра пожал руку Константину.
   -Взаимно, - улыбнулся тот.
   -Не будем терять времени! – Галя решила взять процесс в свои руки. – Работы предстоит много.
   -А это надолго? – сразу решил уточнить Константин.
   -Как получится, - сразу обозначила, кто главный на импровизированной съемочной площадке Галя.
   -А где снимать – то будем? – полюбопытствовал Юра.
   -Ты оператор, тебе и виднее.
   -Ну я предлагаю во – он на той дороге, - Юра показал рукой в выбранном им направлении. – Это при условии, что мы будем снимать всё по – порядку, так как написано в сценарии.
   -Мы будем снимать по – порядку,  - пообещала Галя.
   Они пошли по дороге.
   -А вы с Галей в одном институте учитесь? – спросила Света у Филиппа.
   -В одном.
   -Галя не рассказывала, что у нее такие симпатичные однокурсники.
   Константин видел, что лицо Филиппа налилось краской. «Вот мы и нашли тебе девушку», - подумал он.
   -А у вас, Светлана, очень симпатичные подруги, - решил разрядить ситуацию Константин.
   -Вы певица? – вступил в разговор Юра.
   -Да, я учусь в музыкальной школе, - ответила Света, поправляя воротник пальто. – Правда, музыканты сейчас не особо кому нужны.
   -Не прибедняетесь? – улыбнулся Константин. – Смотрите, что на эстраде творится: Григорий Лепс, Стас Михайлов…
   -Ну, между нами непреодолимая пропасть. Начнем с того, что они эстрадники, а я исполняю классический репертуар. 
   -А с классикой на нашей эстраде…
   -Ну, вот именно.
   Юра взял за рукав Константина:
   -Я смотрю, ты в соцсети в друзьях у Ольги.
   -У какой Ольги? – сделал вид, что не понял Константин.
   -Ну, у той самой, которая со мной на одном курсе учится.
   -Предположим.
   -А как вы познакомились?
   -Да я уж не помню, - честно ответил Константин. – Как – то познакомились.
   -Я за ней два года почти, понимаешь, два года ухаживаю! – разоткровенничался Юра.
   -И как успехи?
   -Да никак. Ну, вообще никак.
   -Что, не обращает внимания, ты для нее просто друг и всё такое?
   -Ну, уж не знаю, кто я там для нее, а только у нас дальше одного свидания дело не пошло.
   «Как мне это знакомо», - подумал про себя Константин.
   -Может, ты ей что – то не то сказал?
   -Да какое там…. Просто она мнит о себе много.
   -Мнит много?
   -Вот именно! Ну, что это такое – за ней все парни увиваются, а она не знает, из кого ей выбрать.
   «Вот все – таки правильно, что я решил с ней даже и не затеваться, - вел внутренний диалог с собой Константин. – Во – первых, у нее уже есть как минимум один известный мне несчастный поклонник, а во – вторых, нельзя играть людскими чувствами. Я попытался забыться Инной, но это ни к чему хорошему не привело».
   -Я понимаю, - продолжал тем временем Юра, - ты про себя осуждаешь меня – что вот, мол, парень слюнтяй, не может за девушкой приударить...
   -Я пришел к вере в восемнадцать лет, имею ли я право кого – либо осуждать?
   -Знаешь, когда я ее только увидел, я как – то сразу выделил эту девушку среди остальных. Вроде и не красавица уж сильно, но что – то в ней меня зацепило.
   «Интересно, - думал про себя Константин, - зачем он мне всё это рассказывает?».
   -Вот что мне с ней делать?
   -Не делай ничего, - сумрачно сказал Константин.
   -В смысле?
   -Знаешь, если девушка не твоя, то ты, как ни крути, как не тужься, у вас все равно ничего не выйдет. Можешь мне поверить, убедился на собственном горьком опыте.
   -Да я не собираюсь из – за нее там всякое то, но нравится – то девчонка…
   -Мне тоже много кто нравится. К сожалению, чаще всего мы встречаемся с теми, кто нам не нравится.
   -А у тебя – то что?
   -Да ничего особенного. Тоже со мной на одном факультете учится. Ну, учится – это громко сказано, так, иногда озаряет нас, грешных, своим присутствием.
   -Красивая?
   -Да как тебе сказать…. – Константин впервые по – настоящему задумался над этим вопросом. – Своеобразная.
   Уже давно стемнело, а они только поставили камеру. Юра долго и придирчиво осматривал двор, в котором Галя решила снимать, оценивал, насколько хорошо будет смотреться в кадре Света. Та же без всякой поправки на то, что Филипп почти вдвое ее старше, беззастенчиво с ним кокетничала. Константин насмешливо смотрел, как тот сконфуженно отвечает на ее вопросы.
   Галя же тем временем отдавала команды:
   -Так, Юра, приготовься, через пять минут начинаем! Света, хватит отвлекаться, ну – ка иди в кадр. Посмотрим, как ты падаешь…. Что смотришь, падай!
   Похоже, она чувствовала себя на съемочной площадке настоящим хозяином положения. То бишь режиссером.
   Света послушно встала напротив объектива, сделала вид, что у нее поехала нога и грохнулась в снег.
   -Сто – оп! – завопил Юра.
   -Ну что такое?
   -Неестественно!  Прямо аж видно! Еще раз давай!
   Света со вздохом повторила процедуру. Когда ей было приказано упасть в третий раз, ее некогда достаточно дорогое пальто было похоже на дешевку с Черкизовского рынка.
   -Достаточно? – с хмурым видом спросила она, поднимаясь на ноги и отряхиваясь.
   -Достаточно, - кивнул Юра, - потому что уже темно, и без дополнительного освещения съемка не имеет смысла!
   -Ну, ё – моё! – воскликнула Света. – Значит, мне опять придется падать?
   -Значит, опять, - развела руками Галя.
   Когда они дошли до метро, она предложила:
   -Пойдемте в кафе посидим, отметим знакомство?
   -Я не могу, - сразу сказал Константин, который в этот день уже достаточно наговорился, и ему захотелось побыть в одиночестве. – У меня дела.
   Обменявшись со всеми мужчинами рукопожатием и кивнув девушкам, он юркнул в подземку. Но не сел в метро, а перешел на другую сторону улицу, где сверкал в вечерней Москве храм. Перекрестившись, он вошел внутрь.
   На этот раз он чувствовал себя гораздо увереннее. Если сказать по – другому, он не ощущал себя здесь как в непонятном, не близком ему место. И это очень его радовало. Перед уходом он купил кольцо с гравировкой «Господи, спаси и сохрани». Он услышит…

















Глава восьмая
   Утро не принесло ничего хорошего. Выяснялось, что зачет, который должен был состояться послезавтра, перенесли на сегодняшний день. Лично Константин был к нему не готов, а потому с утра вообще раздумывал, а стоит ли ему ехать.
   -Ну, это уж ты сам решай, - сказал дедушка, когда внук в шутливой форме обратился к нему за советом по этому вопросу. – Я же не знаю, нужно тебе там быть или нет.
   -По идее, я думаю, не нужно отказываться, - сказал Константин, считая количество полос на галстуке ведущего. – Даже если не получится, я смогу сказать самому себе, что хотя бы попытался.
   -Вот это правильно, - дедушка переключил канал, когда на экране возникла характерная заставка, возвещающая о начале дневных новостей.
   Константин со вздохом потянулся за брюками. На кухне бабушка что – то готовила. На звук ботинок, опустившихся на ковер, она выглянула из кухни.
   -Ты уходишь?
   -Я все – таки решил идти на этот зачет, - поморщился внук. – Сам не знаю зачем. Мне всегда говорили, что я мазохист.
   -С Богом! – громко сказала бабушка.
   До института Константин доехал в каком – то странном состоянии: уныние, пополам с отчаянием. «Да что же это такое? – спрашивал он сам себя, открывая на себя дверь института. – Вроде бы в церковь хожу, а чувствую себя хуже некуда».
   Внизу у кабинета, в котором обычно сдавали тесты в электронной форме, стояли его однокурсники. Первое, что бросилось ему в глаза – Влада и Филипп. Они стояли рядом друг с другом и читали какие – то листки. Скорее всего, это были билеты.
   -Привет, - буркнул Константин, проходя мимо них.
   Он вытащил из сумки листки и невидящим взглядом уставился в ответы. Мозг абсолютно не воспринимал никакой информации. Мимо него туда - сюда проходили люди, обращались к нему, что - то говорили, но он не слушал. Ему хотелось как можно скорее уехать домой. Но он краем уха слышал, что сразу после зачета им поставили пару у их мастера. Вот только этого сегодня ему не хватало!
   Наконец, их стали запускать в аудиторию. Константин не спускал глаз с Филиппа. Он заботливо отодвинул стул, чтобы Владе было удобно, а сам устроился за соседним компьютером. Константин с неодобрением посмотрел в их сторону и уселся за угловой стол.
   Перед ним на мониторе появился заголовок теста. «Я же не знаю ничего. Какой мне смысл сдавать? Может быть, пока не поздно уехать домой? А, ладно, раз я здесь, рискну. Попытка не пытка». Константин решительно нажал на «Начать тест». На мониторе появился первый вопрос.
   Как и ожидал Константин, ответа на него он не знал. Однако решил дать ответ наугад. Со следующим вопросом он поступил так же. За его спиной слышался оживленный бубнеж.
   -Константин, - ткнули его в спину.
   -Чего? – откликнулся он.
   -Знаешь ответ?
   -Ничего я не знаю, сам наугад отвечаю.
   -Так, ну – ка каждый к себе! – нависла над ними преподаватель. – А то сейчас аннулирую результаты и будете по – новой сдавать. Уже за деньги!
   Константина эта информация не слишком взволновала. Он и так был уверен, что его отправят на пересдачу. А потому продолжал, что называется, «от балды» отвечать на вопросы. Когда их осталось три, он про себя взмолился: «Господи, я не знаю, что я там наотвечал. Я немощен в вере, но я понимаю, что нельзя обращаться к Тебе с такой ерундой. А с другой стороны Ты Вседержитель, и от Тебя зависит в этом мире всё. Поэтому просто дай мне сил пережить тот момент, когда я узнаю результаты».
   Он практически с закрытыми глазами ответил на оставшиеся вопросы. На экране появилась таблица результатов. Константин внутренне собрал всю волю в кулак и открыл глаза. И не поверил им.
   -Удовлетворительно?! – вслух изумился он.
   -Так, ну что такое – то?! – двинулась в его сторону преподаватель.
   -А я сдал, Марфа Ильинична, - ответил Константин, переводя взгляд на монитор. – Вот сижу, изумляюсь.
   -Я тоже изумляюсь, - призналась Марфа Ильинична. – Давай зачетку.
   Константин порылся в сумке и протянул ей зачетку. Женщина расписалась в ней и протянула ему.  Константин взял ее и вышел в коридор. Все его естество желало поскорее уехать отсюда, но…. Но служба начиналась только через два часа, и это время нужно было где – то скоротать…
   Рябов был сегодня в каком – то странном настроении. По крайней мере, практически не шутил, как обычно и не рассказывал историй из своей бурной актерской жизни.  Прежде чем поставить ребятам фильм, он произнес:
   -Как вы, надеюсь, помните, на этом курсе вы сдаете курсовую на тему «Мужество». Каждому из вас нужно снять какой – то эпизод из жизни человека, который очень его изменил. Это может быть что – то эпическое, это может быть какая – то бытовая драма. Главное, чтобы нам, вашим зрителям, было интересно. Старайтесь использовать все то, чему мы вас научили за эти годы. А сейчас фильм!
   Рябов шарахнул по кнопку. Телевизор ожил. Филипп склонился к уху Влады. Константин смотрел им в спину и все больше переполнялся тоской. «Как будто мне очень хочется сейчас быть здесь». Ему действительно в данный момент гораздо приятнее было бы находиться не здесь. В его сознании стали появляться мысли, которых раньше не было, или, по крайней мере, он их не замечал. Например, чтобы с кем – то поделиться радостью обретенной веры. С кем об этом говорить? С иудейкой Владой? Филипп, когда он один раз попытался заикнуться на эту тему, вежливо его выслушал, но сказал, что «верит в Бога по – своему».
   Вот, к сожалению, на взгляд Константина, в последнее время наметилась тенденция верить в Бога «по – своему». А по – своему – это значит, кому как хочется. Мне хочется много есть, значит, я буду, и мой бог мне этого не запрещает. А мне нравится иметь много женщин, значит, я буду их иметь, и при чем здесь бог, я со своим богом сам разберусь, и не надо ко мне лезть. А о будущем думать не нужно. Наша национальная проблема, что мы вспоминаем о будущем только тогда, когда будущее само о себе напоминает.   
   Константин то и дело смотрел на часы, мечтая о том, чтобы поскорее оказаться как можно дальше отсюда. В голове уже созревала мысль уйти после перерыва. А действительно, не имело особого смысла оставаться. Кино он может и дома посмотреть. Так, сколько там до конца?
   Прежде чем уйти, Константин решил поужинать. Войдя в столовую, он изумился той очереди, что тянулась от самого прилавка до входа. Но он покорно встал в самый ее хвост. Через пару человек от него стоял Филипп. Он заметил Константина только когда отходил за свободный столик с тарелкой, на которой аппетитно шкорчал бутерброд.
   -Подсаживайся, - предложил он Константину.
   Константин взял себе пиццу и сэндвич и подсел к Филиппу.
   -Как тебе пара? – спросил тот, вгрызаясь в сэндвич и протягивая руку к солонке.
   -И это пара? – поморщился Константин. – Поставили фильм и всё. Дома что ли нельзя посмотреть?
   -Он нам его объяснять потом будет.
   -А  по ходу фильма этого делать нельзя? Время же теряется впустую! Мы пришли сюда учиться на кинематографистов! А занимаемся хренью! И за эту хрень, между прочим, платим немалые деньги.
   -Ну, в чем – то ты прав, - признал Филипп. – На первых занятиях информативности было больше.
   -Я смотр на вторую группу, у них каждую неделю видеомодуль. То – есть они должны к каждой среде что – нибудь снять. Будь то наблюдение, интервью с кем – нибудь, какой – нибудь видеобзор. А у нас только теория. Причем не самого лучшего качества.
   Хлопнула дверь, и в столовой появилась Аня Лапина.
   -Привет, мальчики, - бросила она им и встала в очередь.
   -Садись к нам, - сказал ей Филипп.
   -Сейчас, только похавать возьму что – нибудь! – крикнула Аня.
   -Ты же ее боишься, - посмотрел на Филиппа Константин. – Когда я вас только знакомил, ты от нее шарахался.
   -Я пересмотрел свое мнение. Она довольно интересный человек. Это выяснилось в процессе общения.
   -Общения!
   Анна  с порцией пиццы уселась напротив Константина. Тот почувствовал себя вдвойне неуютно и с сожалением посмотрел на оставшуюся половину бутерброда. «Надо доедать как можно скорее», - подумал он.
   -Как тест сдали? – светским тоном спросила Аня.
   -Отлично, - поднял палец вверх Филипп. – А ты как, Константин?
   -А? Что? – оторвался от своих размышлений Константин. – Я?.. Я тоже хорошо, да.
   -А мне два ответа до пятули не хватило, - Анна для наглядности показала характерный рокерский жест.
   -Мне бы твои проблемы, - невежливо перебил ее Константин. – Если бы ты на двойку написала, я бы понял…
   -А мне кажется, - вмешался в разговор Филипп, - что главное, как говорится, не оценка, а участие. Если мы эту сессию закроем, то какая разница, что нам поставили за модуль?
   Константин встал из – за стола.
   -А ты на вторую часть пары не пойдешь? – посмотрел на него Филипп.
   -Не пойду, - сухо ответил Константин, вытирая рот салфеткой. – Отзанимался сегодня.
   Он вышел в коридор и столкнулся со своим продюсером.
   -О, как хорошо, что я тебя встретила! – воскликнула она, клюнув его в щеку. – Я хотела с тобой насчет нашей работы поговорить.
   -А что с ней? – сумрачным взглядом посмотрел на нее Константин.
   -Я узнавала, нам нужно до конца января снять интервью и основные перебивки. У тебя это есть?
   -В процессе, - уклончиво ответил Константин. На самом же деле, не снято не было ни одного кадра.
   -Тогда ускорься, - с легкой улыбкой сказала продюсер. – Если какие – то проблемы, пиши мне.
   -Ты идешь в столовую? – окликнула ее однокурсница.
   -Да, иду, - ответила она. – Ну, давай!
   -Давай…    
   Он проводил ее взглядом и стал спускаться по лестнице. В тот день ему казалось, что он самый одинокий человек во Вселенной. Именно в такие минуты Господь как никогда не казался ему отвлеченной теорией или выдумкой для успокоения людской совести. Именно тогда, когда он чувствовал себя абсолютно отчужденным от мира, Чья – то невидимая рука опускалась ему на плечо и давала надежду, что дальше все будет не так беспросветно.
   Константин не помнил, как прошел мимо охраны, как спустился в метро. Отчетливо в памяти запечатлелся только эпизод со звонком маме. Та сказала, что у нее сегодня совещание, и они с папой будут дома поздно. Константин предупредил ее, куда направляется, и убрал телефон в карман. Раз они будут не рано, у него есть возможность побыть подольше в Доме Божьем.
   В вагоне метро он встал у стены и прислонился к ней. Глаза оставил открытыми на какое – то время, чтобы входящие вслед за ним пассажиры не смяли его. В голове крутились какие – то обрывки мыслей, воспоминаний. Ему казалось, что в эту минуту вся его жизнь обесценилась. К чему он пришел на сегодняшний день? Что может сказать Господу в оправдание за то, каким он был все эти годы?
   С ним в вагоне ехало много молодых людей примерно одного с ним возраста. Они весело смеялись над чем – то, уткнувшись в свои планшетники. Знают ли они что – нибудь об Иисусе Христе, кроме той информации, которой они могли накачаться из оперы «Иисус Христос – Суперзвезда»? У одной в руке какая – то книжка с непотребной картинкой на обложке, кто – то вообще спит. Кто вообще запустил этот миф о моде на Православие? По мнению Константина, модно говорить, что есть мода на Православие, при этом уточняя, что ты атеист.
   Ему вдруг показалось, что его вера – сама беззащитная на земле. В принципе, так оно вроде и есть. И Христос что – то такое говорил, что Его последователей будут гнать, как и Его. Но почему в наше время гонители настолько преуспели? Почему материализм, грубый вульгарный материализм побеждает? Открой в Интернете почитать что – нибудь о Яхве (Ветхозаветное имя Бога), так такого начитаешься, что захочется помыть руки. Религиозный антисемитизм проник даже в науку. Люди, не желая признавать существование Всевышнего, передергивают факты так, чтобы опровергнуть Библейское учение.
   От всех этих размышлений Константину стало еще грустнее. Он сделал пересадку и устроился у дверей. Ему нужно было проехать всего одну остановку. На душе все еще скребли кошки. Константин не мог понять, почему он чувствует себя так плохо, что не дает ему покоя. Но в душу как будто бросили мешок камней, от которого невозможно избавиться. Ему хотелось выбежать из этого поезда прямо в туннель, бежать, не разбирая дороги, не зная куда. Ему было так неуютно, что он даже поймал себя на том, что несколько раз просто прошелся по вагону под изумленными взглядами пассажиров.
   Наконец поезд подъехал к станции. Константин одним из первых вышел на платформу и быстрым шагом направился к эскалатору. Внутри него будто что – то ломалось. Ему было так плохо, что ноги едва слушались. Трясущимися руками он вытащил сотовый.
   -Алло.
   -Мам, это я.
   -Как я понимаю, ты уже не в институте.
   -Нет.
   -Значит, все – таки на конец пары не остался, хотя и обещал. И где ты?
   -Я…. Я у вас здесь в районе, сейчас скоро буду.
   -Когда помолишься, подъезжай ко мне, вместе домой поедем. Папа сегодня задерживается, так что у нас будет возможность поговорить.
   -А откуда ты знаешь, куда я зайду? – с изумлением спросил Константин, который дотоле почти не рассказывал маме о том, что начал заходить в церковь.
   -Я твоя мама, - последовал короткий ответ.
   Наконец эскалатор довез его доверху. Наверху было холодно и ветрено. Фонари с трудом освещали холодные скользкие улицы. Константин шел, попеременно смотря то себе под ноги, то перед собой. Так он и добрался до остановки. Как нарочно, автобуса пришлось ждать долго.
   Расстроенный Константин переминался с ноги на ногу. Обычно любивший темное время суток и зиму, сейчас он как никогда хотел бы, чтобы было светло. Вечерняя прохлада действовала на него не отрезвляюще, а наоборот – гнетуще. Наконец впереди показался трамвай. Константин порылся в карманах в поисках проездного. Проездного не оказалось – пришлось покупать.
   До церкви он доехал за десять минут. Ее купола сверкали в ночном небе и производили невероятное впечатление. Константин спешил в нее как Ной на свой спасительный Ковчег. Едва дождавшись, когда дадут зеленый свет, он наперерез всем прохожим перебежал дорогу и зашагал вдоль забора. Улица была пуста. Ни попрошаек у церковной ограды, ни бродячих животных. Никого. Один на один – ты и Вечность.
   Константин перекрестился и пересек церковную ограду. Ему самому показалось, что он забыл это сделать. Он обернулся и задумался: перекреститься ли еще раз или идти дальше? Он решил идти дальше – сейчас ему было важнее уврачевать душу, а не внешняя обрядовая сторона его веры.
   В храме никого не было. Наверное, службы уже закончились, решил Константин, или еще не начались. Он осмотрелся и увидел Крест, на котором был распят Господь. Константин направился к Нему. К его удивлению, все красивые слова выветрились из головы. Остались только переживания. И душевная боль.
   Какое – то время он молча стоял, смотря на подножие креста. Затем зашептал: «Господи! Я не знаю, что мне делать дальше. Я запутался. Люди, с которыми я раньше общался, я перестал их понимать. Мне стало тяжело в этом институте. Теперь я мучаюсь в этом обществе. Люди, с которыми я бы хотел общаться, не общаются со мной. С теми, с кем общаюсь, не чувствую себя счастливым. И не знаю, чувствуют ли они себя счастливыми со мной.  Мне мама с детства говорила, что уныние – страшный грех. Хех, пожалуй, это единственное, что я знал из Твоих установлений до сегодняшнего дня. Я в унынии, Господи. Но я не понимаю отчего. Сначала я чувствовал такую радость, когда попал в Церковь. А сейчас мне тяжело. Не в Церкви – в мире. Помоги мне найти мир в себе,  укорениться в Церкви и не потерять себя».
   По окончанию «разговора» Константин почувствовал, что натянутую струну внутри него как будто отпустило. Перекрестившись и поклонившись Кресту, он вышел из церкви и позвонил маме.
   -Я еду к тебе. Ты когда закончишь?
   -Через пятнадцать минут. Жди внизу.   
   Константин увидел, что к остановке подъезжает трамвай. Он осмотрелся, увидел, что никаких машин нет, и перебежал дорогу. Нельзя было сказать, чтобы уныние полностью оставило его, но ему стало гораздо легче.
   Мама уже ждала его на остановке.
   -А как это ты так раньше меня? – удивился Константин, спрыгивая со ступенек.
   -Ты очень долго ехал.
   -Ты так говоришь, как будто я управлял трамваем, и время езды зависело от меня.
   -Меня сейчас больше волнует, почему ты сегодня ушел из института. Ведь это уже не в первый раз.
   Они свернули в полуосвещенный переулок.
   -Боюсь, и не в последний, - честно ответил Константин.
   -Проблемы с ребятами?
   -И с ними тоже.
   -А конкретнее?
   -Мне там стало невыносимо.
   -Тебе же нравилось.
   -Когда – то мне и в игрушки нравилось играть. Время меняется.
   Мама с грустью посмотрела на сына.
   -Ты теперь вообще туда ходить не будешь?
   -Буду, - вздохнул тот. – Просто мне надо… немного себя встряхнуть.
   -Как?
   -Может быть, куда – нибудь уехать.
   -Уехать?
   -Не сейчас, на Новый год.
   -Это хорошая идея.
   -Понимаешь, если раньше мне нравилось, что вокруг меня всегда много народу, и мне ни на минуту не дают закрыть рот, то теперь меня это начало раздражать. Захотелось почаще бывать в тишине.
   -Жаль, что нет возможности уйти на заочный.
   -Да, мам, жаль.
   -Тебе Церковь помогает?
   -Очень, - признался Константин. – Причем, знаешь, тут не объяснишь все простой психологией. Если бы я в Нее пришел в том состоянии, в каком сейчас, это было бы понятно. Но я ведь пришел, когда у меня относительно все хорошо было…. Я где – то читал, что Господь поначалу человеку дает какие – то духовные Дары, а потом оставляет, мол, сам попробуй. Вот я, видимо, и пробую…
***
      Наступил день предпросмотра автопортретов. Константин всю дорогу вертел в руках диск, на котором был записан его «шедевр». Уже на подходе к просмотровому залу его перехватила Аня.
   -Познакомься, это моя подруга Алина, - она показала рукой на светловолосую худышку, стоящую рядом с ней.
   -Потом, потом, - отмахнулся Константин, врываясь в зал. – Петр Павлович, можно проверить диск?
   -Пожалуйста, - кивнул мастер.
   Константин сунул диск в DVD – проигрыватель. Однако на экране ничего не возникло, кроме противной, особенно в данной момент, надписи: «Ошибка воспроизведения». «Я пропал», - запаниковал Константин.
   -Петр Павлович, можно я домой съезжу, пока время есть?
   -Можно. А что такое? А, я кажется, понимаю…
   -Ну, вот поэтому и поеду.
   -Ну, давай.
   Константин вылетел из зала и едва не налетел на однокурсника.
   -Скажи, на твоем компьютере можно попробовать воспроизвести диск?
   -Давай попробуем.
   Однокурсник поставил компьютер на подоконник. Константин вставил диск в дисковод. Компьютер так же показал ошибку. Константин  вынул диск и помчался к лестнице. Через минуту он уже стоял на эскалаторе.
   В вагоне метро, чтобы отвлечься, Константин зашел в Интернет на известный православный сайт «Азбука веры». Читая об основах веры, его неожиданно пронзил вопрос: «А почему Православие? Почему Христианство? Почему иудеи так ополчились на христиан? За что? Кто есть Иисус Христос? Я всю жизнь знал, что Его распяли за наши грехи, но кто Он? На сайте сказано, что Бог. Бог и Человек в одном. Как это необычно и удивительно».
   Он открыл раздел об Иисусе Христе. Оказывается, две тысячи лет назад Господь воплотился для того, чтобы человек, свободно уверовав в Него, мог спастись. До чего же это интересно! Ну почему, почему он раньше об этом не читал? Это же настоящий детектив! Бог под видом человека приходит на землю, чтобы спасти людей! Ну как это круто! А самое главное, насколько Он любит каждого!  Разве можно не ответить на эту Любовь?
   Когда он выходил из метро, рядом с выходом как раз тормозила маршрутка. Отдав деньги водителю, Константин устроился на последнем сидении и откинулся на спинку. Прикрыв глаза, он взмолился: «Господи, у меня есть полтора часа. Прошу, не дай мне пропасть…. Не дай».
   Ворвавшись в квартиру, Константин скинул ботинки. Кот подошел и начал ласкаться. Константин вежливо отстранил его и включил компьютер. Пока он активировался, Константин вымыл руки и нашел чистый диск. Открыв монтажную программу, он дал ей задание переписать фильм на него.
   Процесс затягивался. «Если я не выйду через десять минут, то гарантированно опоздаю к началу», - нервничал Константин. Когда ждать больше было нельзя, он отключил компьютер от сети и понес его в коридор. Зашнуровав ботинки, он вышел из квартиры. Диск записался. Дисковод открылся. И в самый неподходящий момент. В этот момент Константин как раз выходил из квартиры и нес на руках ноутбук. Узкий дверной проем не позволил избежать неприятностей, и компьютер лишился важной детали.
   -Ну, ё – моё! – выругался Константин.
   Всё – таки придется нести компьютер с собой. А он так надеялся, что вот сейчас все запишется, и он оставит его дома. Вот что ему мешало задержаться дома еще на пару минут? Когда Константин нервничал, его поведение становилось нелогичным.
   До института он добрался в страшном волнении. Добежав до зала, Константин ворвался в помещение. На его счастье, собрались еще далеко не все ребята. Мастер уже был и что – то сосредоточенно читал на компьютере.
   Константин устроился на  последнем ряду и на несколько секунд прикрыл глаза. Переведя дыхание, он открыл ноутбук. Ситуация осложнялась тем, что у него была испорчена клавиатура, и отец довольно давно подключил к нему съемную. Из – за старости он долго включался, а батарейки хватало очень ненадолго. Если он не успеет показать свою работу менее чем за час, то его маневр окажется напрасным.
   -Я в церковь не хожу, - донеслось до его слуха. – Я иудейка.
   Он открыл глаза. Влада о чем – то разговаривала с Филиппом.
  -И ты соблюдаешь заповеди?
   -Я не могу назвать себя ортодоксальной иудейкой, но основные праздники отмечаю.
   «Иудейка», - подумал Константин. Он открыл на смартфоне сайт «Азбука веры» и зашел в раздел об иудейской религии. Оказывается, не признав во Христе обещанного им от Бога Мессии, иудеи ждут человека, который выдаст себя за Христа, но на самом деле будет Антихристом. Ну, надо же!
   Ему казалось, что столь неудачно начавшийся день должен был так же и закончиться. Но нет – зачет ему поставили (к его удивлению). Константин вышел из зала и, глядя в пол, направился к дверям. За его спиной послышалось:
   -Подожди!
   Константин замер. Они оказались в полутемном коридоре, в котором были выставлены декорации для вечернего спектакля.
   -Филипп, извини, у меня нет сейчас настроения разговаривать, - сказал он, полуобернувшись.
   -Ты что, обиделся? – Филипп стал прямо перед ним и посмотрел ему в лицо.
   -Я не обиделся, - заверил его Константин. – Ты вправе общаться с кем хочешь.
   -Послушай, ты тоже мог бы найти с ней контакт.
   -Я не навязываюсь людям, которым я не нравлюсь.
   -О чем ты говоришь?
   -Думаешь, я не вижу, что она говорит обо мне за моей спиной? А когда я с вами, Влада делает вид, что все в порядке. Легко дружить с двоедушными, потому что они всегда говорят тебе то, что ты хочешь услышать.
   -Влада не такая.
   -Ну, значит, я не увидел в ней то, что увидел ты. Но, поверь мне, у меня был опыт общения с людьми, которые рады тебе только до того момента, пока ты все делаешь как их устраивает.
   -Ты не слышишь меня, Константин.
   -Да ну? И что же по – твоему я не услышал?
   -Куда ты уходишь с занятий? Тебя в институте в последнее время не увидеть почти.
   -Тем же самым вопросом много раз задавался и я, - признался Константин. – Скажи мне, что это за секта? Где ты пропадаешь?
   -Не называй ее сектой, - глаза у Филиппа на мгновение осветились пламенем. – Этот человек просто хочет нам блага.
   -Скажи, а сколько стоил вступительный взнос на его встречи?
   -Я думал, мы друзья, - признался Филипп.
   -Правда? Ты поэтому ни разу не позвонил мне и не узнал, где я пропадаю?
   -У меня не было времени, институт отнимает все свободное…
   -Не обвиняй его. Захотел бы – позвонил.
   Они помолчали.
   -Я не собираюсь забирать у тебя Галю, если тебя это беспокоит, - заверил Филиппа Константин. – Дело не в имидже, который тебя так беспокоит, а в другом.
   -Воцерковился?  - Филипп взял Константина за руку и рассмотрел его кольцо. – Ну и как? Какие они, православные? Как себя чувствуют в нашем мире, если их выпустить за ворота храма на волю как зверей.
   -Не надо называть нас зверями! – рявкнул Константин.
   -Послушай меня, - понизил голос Филипп, - с моей точки зрения, твое поведение смотрится весьма вызывающим.
   -Я не ожидал услышать другое, - хмыкнул Константин.
   -Ты перестал ходить с нами в кафе. Вспомни хотя бы тот поход после зачета у Шевяковой…
   -Тебя там не было!
   -Не важно. Я слышал, тебя звали, и ты не пошел.
   -Ой, знаешь, как я устал от ваших этих походов, разговоров ни о чем, перемываний костей. Приходите домой и на сытый желудок в Интернете обсуждаете, кто в каких трусах сегодня пришел. Ну почему вы не можете смотреть за собой, а не в чужие штаны? Ведь это так просто, нужно просто немножко открыть глаза и обнаружить, что ты сам в дерьме по горло, и тогда тебе некогда будет о других думать. Вас же всех кроме дискотек и баб ничего больше не интересует. Вы и о других беспокоитесь только потому, что вам надо с кем – то общаться.
   Филипп молча выслушал его:
   -Такое ощущение, что ты пообщался с Владой…
   -Я не общаюсь с Владой.
   -Она тоже все время говорит о еврейской нравственности…
   -Эта нравственность давно стала универсальной.
   -Ты наслушался евреев…
   -Я не наслушался евреев.
   -Тогда… кто тебе это сказал?
   -Бог, - просто ответил Константин.
   -Бог? – переспросил Филипп, несколько раз моргнув.
   -Бог, - кивнул Константин и направился к выходу.
   Уже у самых дверей он сказал:
   -Со следующего полугодия я перехожу на заочный. Так что никто не будет мешать вашему общению с Владой.
   Выйдя на заснеженную улицу, Константин натянул капюшон на голову и заскользил по обледенелой поверхности асфальта привычным маршрутом. Несмотря на то, что вроде бы он все сказал правильно, на душе скребли кошки. Не стоило так резко разговаривать с человеком, который считался тебе другом около двух лет. Понятно, что дальше продолжать отношения на прежнем уровне они не смогут. Но, может быть, со временем ситуацию удастся сгладить…
   В храме сегодня было многолюдно. Константин понял, что попал к концу утренней службы. Прихожане по одному подходили к священнику, у которого в руках была Чаша. Он что – то ложечкой вынимал из нее и вкладывал в рот подошедшему. Сразу после этого прихожанин спешил к женщине, которая давала ему кусочек хлебца, вырезанного долькой и небольшую чашечку. В чашечке булькало что – то наподобие компота.
   Константин обратился к одной из прихожанок, которая уже получила хлебец и чашечку:
   -Простите, а что происходит?
   -Причащаются Телу и Крови Господней, - пояснила женщина.
   Константин не понял ни слова из того, что она сказала. Единственное, что до него дошло – что Это что – то важное и необходимое. На каком – то интуитивном уровне парень понял, что все это время Что – то сам у себя крал.  Оглядевшись по сторонам, он увидел в церковной лавки книгу под названием «Основы веры: введение в Православие». «А собственно, что я знаю о Православии? – подумал он тогда. – Я почти совсем не знаком со своей верой. Не знаю, что значат те или иные священнодействия, зачем нужно креститься, что такое Причастие. Наконец, я даже не знаю, почему Христа называют Спасителем».
   Нашарив в кармане монетки, он направился к продавщице. В течение дня он успел прочесть несколько глав. И даже, находясь у бабушки с дедушкой в гостях, изменил своей традиции – спать днем, - и, улегшись на кровать, продолжил чтение…
 














Глава девятая
«Душа – это то, что болит у человека, когда всё тело здорово».
диакон Андрей Кураев

   -Может быть, ты просто дружила не с теми людьми, - вздохнул Константин, закончив свой рассказ.
   -Может и так, - согласилась Полина. - -Но не забывай, ты же интроверт, это естественно, что ты со временем еще больше закрылся в себе. А я до этого дня даже не понимала, что эти встречи высасывают из меня все силы. Я потом домой приходила и падала на кровать и где – то час только собиралась с мыслями.
   -Например, я помню, мальчика того, на которого ты совершенно незаслуженно обиделась. Вот я считаю, что…
   -Давай не будем об этом?
   -Давай не будем, - не стал развивать эту тему Константин.
   -В общем, если подвести черту под всем этим бредом, что  я тебе выдала – мне кажется… в моей жизни не хватает того, чего есть у тебя.
   Константин вновь промолчал.
   -Беда в том, что я никак не могу решиться поверить, - голос девушки дрогнул.
   -Почему? – смело спросил Константин.
   -Ну, смотри: вы же, верующие, говорите, что для этого нужно особое вдохновение свыше…
   -Это не мы так говорим, а незаслуженно забытый богослов по имени Винни-Пух. Однажды Пятачок попросил его сочинить эпопейку ко Дню рождения ослика Иа. И Винни-Пух ответил так: «Видишь ли, Пятачок, это не так-то просто. Потому что поэзия – это не то, что ты идешь и находишь, а это то, что находит на тебя». Поэтому единственное, что мы можем сделать, это встать в такое место, где тебя могут найти. По мнению отца Романа Крымова, это самое точное определение откровения «и эстетического, и поэтического, и религиозного.
   -Круто! – призналась Полина.
   -Вот, думаю, и в моей жизни не я нашел Бога, а Он меня. И ради того, чтобы ты задала этот вопрос, вот тогда, в тысяча страшно сказать каком году, я проснулся рано утром с мыслью о том, что крещусь или сегодня или никогда, - подытожил Константин.
   -Но все – таки, что требуется от человека, чтобы этот диалог с Богом состоялся?
   -Во – первых, не забывай, что не всем людям, я бы сказал, дано вот это чувство голода по Богу. И, может быть, Господь даже им это в какой – то мере простит. Есть же младенчики, которых подойдешь на ночь перекрестить, а они, сонные, сами поднимаются, ты их осенишь знаменем, и они снова ложатся в кроватку. А есть люди, которым всю жизнь до Бога нет никакого дела. Я смотрю православные форумы, на них сидят люди, которые либо уже пришли к вере и интересуются ее догматами и нюансами, потому что человеку, которому не нужен Христос, нет дела и до того, чему Он учил, либо те, кто как ты еще только идешь к Нему.
   -Да, я читала об этом в какой – то книжке, - кивнула Полина. – Ты удивительно верно замечаешь такие мелочи, о которых обычно не пишут в церковных изданиях.
   -Не преувеличивай.
   -Я пыталась читать о Христианстве и Ветхом Завете в Интернете, но там, преимущественно оскорбительные статьи советских академиков, и в основном светский взгляд на их происхождение.
   -Ты знаешь, для одного моего знакомого, уже верующего, кстати, это тоже было поводом для смущения. Ему попалась статья, в которой делался вывод, что иудеи позаимствовали свою религию либо из Вавилона, либо из Египта. Я любезно предложил ему ознакомиться с версией Фрейда, который вообще думает о Боге, исходя из собственных комплексов в отношении отца, потом то, как представляли себе иудейскую религию советские атеисты. И он поразился: это были обычные гадания на кофейной гуще, чтобы хоть как – то попытаться понять, почему кучка кочевников вдруг яро объявила о вере в Единого Бога и стала крепким цельным народом. Более того, хочу сказать, что да, хоть и Библия, безусловно, несет на себе след других культур, но образы, взятые оттуда, перерабатывались для того, чтобы современники лучше понимали, о чем идет речь. Любое произведение создается в рамках культуры, в которой живет народ. В качестве хотя бы одного примера того, что Библия – не выдумка хочу сказать, что найдены рукописи, доказывающие древность пророчества Иссайи о Христе (этот пророк наиболее полно обрисовал картину будущих страданий Спасителя). Для нас будет повод забеспокоиться, когда будет найдено тела Иисуса Христа со всеми документами, с печатями апостолов, что это действительно Его тело. Так что, Полин, если хочешь узнать непредвзятую информацию о религии, не читай светских религиоведов. Потому что их позиция априори атеистична, а, следовательно, ангажирована. Православные религиоведы стараются видеть всё в разных цветах. И учти вот что: Христианству две тысячи лет. Нет ни одного пункта, как в вероучении, так и в земной жизни Церкви, на который богословам можно было указать, а они бы сказали: «Ой! Вы знаете, мы на это даже не обратили внимания». Нет такого пункта. Поэтому вспоминай чаще слова: «Можешь ли ты исследованием найти Бога?».
   -Да я и сама чувствую, что там, в этих книжках, просто сухие рассуждения, - согласилась Полина. – Чем больше я с ними знакомилась, тем больше как раз чувствовала, что они передергивают выводы археологов, и какие – то теории выдают за доказанные вещи. Но вот сказать на сто процентов, что я верю в Бога, я пока не могу.
   -Уже очень радостно, что у тебя появилось желание в Него поверить, - ободрил ее Константин. – У меня тоже переход от «веры в душе» в осознанную жизнь по Евангелию начинался по тем же мотивам – мне показалось суетными и мелочными все те дела и интересы, которым я дотоле уделял столько времени.
   Они с Полиной в этот момент как раз перешли дорогу и вошли в тускло освещенный двор. Слева и справа тянулись пятиэтажки, а впереди маячила высотка. Такая некоторая интимность обстановки делала их разговор еще более доверительным.
   -А с родителями ты не пробовала на эти темы разговаривать? – спросил Константин, смотря под ноги, чтобы не идти по льду.
   -Увы, в нашей семье к Богу спокойны, ты же знаешь. Мама одобрительно относится к моим духовным поискам, но, к сожалению, у нее много отвлекающих проблем. Папа не сильно заморачивается на эту тему, для него «Что – то есть», и ему этого достаточно.
   -Ясно, - понимающе произнес Константин.
   -Почему в наше время человек, который серьезно относится к религии, воспринимается как либо фанатик, либо отпетый сектант?
   -Семьдесят лет проклятого советского атеизма сделали свое дело – люди знают только то, что на Пасху нужно съесть куличик. Представляешь, как все перевернулось с ног на ногу – в церковь  на службу пойти – ну что вы, я же не фанатик, но вот кулич нужно съесть обязательно! Ценности все перевернулись. «Милости хочу, а не жертвы, говорит Господь». А  что мы делаем? Для нас важнее съесть в определенный день определенный продукт, а наше отношение к Богу – это где – то на последнем месте.
   -Среди своих сверстников я тоже не наблюдаю всплеска интереса к Православию, - призналась Полина.
   -Православная молодежь есть, но ты ее не встретишь в клубах на дискотеках. И те, кто срывают выставки – это тоже не православная молодежь.
   -Иногда мне кажется, что если я стану православной, я буду своей среди чужих.
   -Скорее чужой среди своих.
   Они вышли на заснеженную улицу и пошли в сторону железной дороги.
   -Сто лет в этом районе не был, - признался Константин. -  С тех пор, как мы переехали.
   -А мы здесь жили? – посмотрела на него Полина.
   -Да. Когда мне было семь лет, мы переехали. Ты тогда совсем маленькой была, не помнишь.
   -Ты мне никогда не рассказывал.
   -Повода не было. Рассказываю сейчас.
   -Видишь, нам с тобой есть о чем поговорить, - глухо произнесла Полина. – А дома приходится поддерживать беседы ни о чем.
   -Тут есть нюанс, - предостерег Константин. – Если думать о себе, что я вот такой просвещенный, на меня озарение сошло, а на них нет, поэтому они недостойны моего общества, то, поверь, Господь такого подхода к жизни и людям не оценит. Кто знает, может быть, через тебя Он приведет к вере в Него и остальных твоих родственников и друзей. Нужно время. И молитвы.
   -А какая молитва тебе больше всего нравится?
   -Иисусова. «Господи Иисусе Христе, Сыне Божий, помилуй меня, грешного». Коротко и по делу. И все вероучение в этих коротких словах.
   -Почему?
   -Иисус – Сын Божий. Но одновременно и полноценный Бог. Я, грешник, взываю к нему о милости. Это прошение подразумевает в себе многое – и просьбу о даровании здравия, и о хлебе насущном, и о спасении, и о милости в прямом смысле, наконец.
   -Надо же! – восхищенно сказала Полина.
   -А как ты думала? – улыбнулся Константин. – Православие – не однотонно, в нем много оттенков.
   -Жаль, что пока для меня все это остается словами, - вновь погрустнела Полина. – Красивыми, но словами. А врать самой себе я не хочу.
   -И правильно делаешь, что не хочешь. Знаешь… - задумался Константин. – У меня после Нового года будет миссионерская поездка со студентами из моего прихода  в Рим. На родину деяний Иисуса Христа, так сказать. Ты не хотела бы присоединиться к нам?
   -Присоединиться? – глаза у Полины заблестели.
   -Да, - кивнул Константин. – Увидишь многие святыни Рима своими глазами и сможешь сделать выводы. В Ватикан сходим, посмотришь, как папа Римский живет. Там есть собор (не в Ватикане, конечно же), который был построен до разделения Христианства на Восточное и Западное. Ты же вроде интересуешься этим?
   -Да, конечно, давай! – обрадовалась девушка. – Тем более что мне на праздники нечем заняться. Папа с мамой уезжают в командировку, и я все дни будут предоставлена самой себе. А когда ты едешь?
   -Почти сразу после Нового года, второго января. И, кстати, в силу того, что я, как ты совершенно справедливо заметила, интроверт, причем, клинический, у нас будет свой персональный экскурсовод, и нам не придется осматривать святыни большой группой. Только я, ты и еще несколько человек.
   -Замечательно! – обрадовалась Полина. – Просто отлично! Послушаю про Христианство из первых рук, грубо говоря. А какая программа?
   -Ну, я тебе на память сейчас не скажу, но мы точно увидим Ватикан, Собор Святого Петра и еще много чего интересного. Помпеи, например.
   -Ну, просто класс!
   От недавней хандры не осталось и следа. Девушка искренне радовалась возможности побывать в тех местах, по которым когда – то ходил Иисус Христос. Константин же очень надеялся на то, что эта поездка поможет ей стать хоть на шаг ближе к Богу.










Глава десятая
   Знакомый священник Константина попросил его снять на камеру молебен у иконы Преподобного Сергия Радонежского. Молебен проходил в одном из павильонов выставки, приуроченной к памяти Рюриковичей. По первому образованию Константин – оператор и иногда вспоминал об этом своем умении, особенно в те моменты, когда в кошельке оставались одни копейки.
   Накануне молебна Константин позвонил Полине.
   -Поль, я завтра на выставке Рюриковичей снимаю молебен. Не хочешь поехать со мной?
   В глубине его сознания появилась мысль: «Сейчас откажется».
   К удивлению Константина, в ответ он услышал:
   -С удовольствием!
   Для него это все было очень удивительно. Выставка проходила рано утром в воскресенье. Зная, как Полина любит спать до полудня в выходные, он ожидал, что в ответ на его предложение последует категорическое: «Нет!».  В ответ же прозвучало категорическое «Да!».
   Ночью Константин спал плохо. Возможно потому, что волновался. Константин всегда волнуюсь накануне важных и ответственных мероприятий. Обычно на такие мероприятия всегда приезжало два оператора, и его страховали. В этот же раз дьякон уведомил Константина, что снимать будет он один. Следовательно, цена ошибки повышалась.
   Утром во время молитвы Константин сказал Богу: «Господи, Ты можешь все. Моя сестра очень много для меня значит. Ты же хочешь спасения всем. Приведи ее к вере, пожалуйста, как когда – то меня». Вот такие простые и в то же время искренние слова. Константин, разумеется, понимал, что один поход на выставку в духовном плане Полине вряд ли что – то даст. Но чем Бог не шутит…
   С Полиной они встретились на платформе станции «Охотный ряд». По лицу девушки было видно, что она очень взволнована. Это было приятно, потому что, что она неравнодушна к тому, куда идет.
   -Мы не опаздываем? – спросила она, когда они выходили из метро.
   Брат сверился с часами:
   -Да ты что! Мы на сорок минут раньше приехали!
   -А зачем же мы раньше – то приехали?!
   -Ну, так мне еще снимать. Нужно будет приехать, поставить камеру, и так далее и так далее.
   -Понятно.
   По площади, окликаемые уличными торговцами, которым, как и Приданниковым не спалось в столь ранний час, Константин и Полина шли в сторону Манежа, с  любопытством таращась по сторонам. Константин не был на Кремлевской площади и близ нее уже много лет, поскольку вообще не очень любил гулять в центре, предпочитая ему тихие московские дворики. Сейчас же, наблюдая за немногочисленными туристами, стоящими в очередь за матрешками, он поймал себя на мысли, что хотел бы оказаться в их рядах.
   Они дошли до высоких ворот, миновали их и остановились у моста.
   -Мне бы в одно место, - призналась Полина.
   Константин осмотрелся.
   -Вон «Суши – бар» под мостом. Идем!
   Они перебежали дорогу и поспешили к заветному заведению. Константин рванул на себя дверь и пропустил вперед Полину.
   К ним сейчас же подбежал официант – азербайджанец (а кто еще мог бы быть официантом в японском ресторане в России?!).
   -Желаете у нас отобедать?
   Константин про себя усмехнулся его оригинальному мнению, что в Москве принято обедать в половине десятого утра и жестом отстранил его.
   -Нам туда, - сказал он Полине, указывая рукой в правый конец зала.
   Через пару минут они встретились и на полном ходу выбежали на улицу, окликаемые азербайджанским японцем:
   -У нас роллы свежие!
   -Что – то мне не хочется откушать японской кухни сегодня! – улыбнулась брату Полина, когда они поднимались на мост.
   -Да мне что – то тоже.
   -Ой, ё!
   Удивление Полины можно было понять. От самого входа в Манеж и до самого конца моста тянулась огромная очередь.
   -Давай быстрее, - сказал Константин девушке, - иначе будем в самом хвосте.
   Они прибавили шагу и буквально ввинтились в толпу людей, которая спешила влиться в очередь. Временное ограждение образовывало своеобразный коридор, который змейкой тянулся от начала моста до входа в Манеж, огибая архитектурные сооружения.
   Они с Полиной пристроились за спиной у двух женщин в возрасте.
   -А мы вчера еще у Федорова на лекции были, - услышал Константин.
   -Ну и как тебе?
   -Ну, Святослав Михалыч прекрасен!
   -Да, мне он тоже нравится.
   -Правда, должна тебе сказать, за ним водится грешок одни и те же тезисы из лекции в лекцию повторять. Но у него можно услышать такие вещи, которые редко кто скажет.
   -Ты сейчас что имеешь ввиду? 
   -Ну, например, он говорил, и я с ним полностью согласна, о том, что ни в одном издании о Великой Отечественной Войне в качестве предпосылок к ней не называется причина оскудения веры у студентов Духовных Академий. В первых рядах революции шли семинаристы! А что творилось в стенах семинарий! Студенты дрались Библией, священник после служб (а иногда, и вместо) в карты играли! Ужас!
   -Да, это действительно любопытно!
   -Да не то слово!
   -А когда он в следующий раз выступать будет?
   -В конце месяца в Сокольниках в рамках Православного фестиваля.
   -Сходим?
   -Конечно!
   -А кто такой этот Федоров? – шепнула брату Полина.
   -Известный православный богослов, - так же негромко ответил тот. – Ездит с лекциями по Москве и Подмосковью. Но нередко православные эмигранты могут услышать его и за границей.
   -А, я его знаю! – воскликнула Полина.
   Константин недоуменно посмотрел на нее.
   -Ну, не лично, - пояснила девушка. – Я слушала его лекцию на тему науки и атеизма.
   -Он грамотно умеет все по полочкам разложить, - признал Константин.
   Между тем время шло, а его работодатели все не появились. И звонка от них до сих пор не было.
   -Ты постой здесь, - сказал он Полине, - а мне нужно позвонить.
   Выйдя из очереди, Константин набрал номер дьякона Михаила.
   -Алло.
   -Отец Михаил, это Константин. Я уже приехал, что мне делать?
   -Да, Михаил, да, заходите внутрь! – ответил, перекрывая уличный шум, дьякон.
   -Не могу, здесь очередь от самого входа, - Константин посмотрел в начало очереди.
   -Мы сейчас подъезжаем, как появимся, я вам наберу.
   -Хорошо.
   Отсоединившись, Константин вернулся к Полине.
   -Долго мы будем так стоять?
   -Сейчас должен отец Константин с дьяконом приехать, они помогут нам пройти без очереди.
   -Знаешь, - Полина оглянулась и посмотрела назад, - мне немножко неудобно здесь.
   -Ну, да, извини, условия, прямо скажем, не королевские, - признал Константин. – Но потерпи немного, скоро мы уже будем внутри.
   -Да я не об этом. Понимаешь, тут, похоже, либо все, кому уже пенсию выдают, либо не моложе моих родителей.
   На тот момент Константину возразить Полине было нечего. Действительно, впереди и позади мерзли люди, вдвое превосходящие их по возрасту. «Господи! – вновь взмолился про себя Константин. – Это душа, которая искренне ищет Тебя. Не дай ей соблазнится. Приведи ее к Себе, как привел когда – то меня!».
   -О, а вот и наши священники!
   Со стороны Александровского сада шла небольшая группа людей в черном. Среди них Константин явственно различил отца Константина. Ему думалось, что они остановятся, чтобы поискать его взглядом. Но они, что – то сказав охране, скрылись в недрах Манежа.
   -Хм, - пробормотал Константин, вытаскивая смартфон.
   Отец Михаил долго не снимал трубку.
   -Константин, ты где?
   -Я в очереди стою. Тут охрана нас не пускает. Вы не могли бы…
   -Сейчас я выйду, надо будет ребят из воскресной школы провести. Пристраивайся к ним.
   Константин отсоединился.
   -Ну что там? – дернула его за рукав Полина.
   Из здания вышел отец Михаил, поправляя клобук.
   -Я здесь! – крикнул ему Константин, чем слегка встряхнул впавших в кратковременный анабиоз ближайших участников очереди.
   Священник властно махнул рукой. Сейчас же от очереди стали отделятся ребята школьного возраста. Охранник отодвинул решетку, и они поспешили в открытые двери Манежа.
   -Вас тоже пропустить? – к Константину и Полине повернулась женщина, стоящая перед ними.
   -Нет, - машинально ответил тот, но через некоторое время спохватился: - Пропустите!
   Взяв Полину за руку, он повел ее за собой между людьми к охраннику. Но когда они подошли, он уже задвинул решетку. Отца Михаила с ребятами тоже не было видно.
   -Что теперь? – грустно спросила Полина.
   Константин не мог допустить, чтобы она не попала на выставку. Кроме того, не стоило забывать, что Константин сегодня был ответственный за съемку.
   -Теперь только вперед!
   Он самовольно оттолкнул заграждение и направился ко входу. Полина неотступно следовала за ним, хотя теперь он больше не держал ее за руку. Перед ними появился охранник.
   -Куда, молодые люди?
   -Там выставка проходит… Православная, - затараторил Константин. – Мне нужно ее снять. – Он поднял повыше сумку, в которой была камера и штатив.
   -Как – нибудь удостоверить себя можете?
   Константин протянул ему паспорт.
   -Вот, пожалуйста.
   -Нет, что вы уполномочены работать на выставке, - пояснил подошедший напарник.
   Константин со вздохом набрал номер отца Михаила:
   -Отец Михаил, я прошел, но вот охрана не пускает и просит…. А, уже не просит, - поправился парень, заметив, что один из охранников жестом показал ему, что они могут проходить.
   Константин сунул смартфон в карман, подхватил сумку и поспешил ко входу. За ним следовала Полина. Константина буквально раздирало желание обернуться и посмотреть, как люди в очереди отреагировали на его, с их точки зрения, безусловно, вероломный поступок, но что – то остановило.
   Внутри у турникетов ситуация с удостоверением полномочий повторилась вновь.
   -Покажите, что у вас в сумке, - на этот раз велели Константину.
   Тот поставил сумку на столик и расстегнул молнию. Увидев на дне ее футляр от камеры, охранник жестом дал понять, что все в порядке.
   -Досмотр такой, как будто мы к президенту на прием идем, - проворчала Полина.
   -Боятся православных террористов, - будничным тоном пояснил Константин.
   В холле повсюду располагались баннеры. На них был изображен лик Христа и краткая информация о выставке. Под ними висели схемы, где что находится, в каком павильоне непосредственно будет проходить выставка, в каком (собственно, Константина с Полиной в данный момент это интересовало больше всего) состоится молебен.
   -Где здесь раздевалка? – Константин разбудил охранника.
   Тот зевнул и указал рукой вниз. Они с Полиной встали на эскалатор. Гардеробщица, уроженка Поднебесной, приняла у них одежду и выдала номерки.
   -Я еще раз зайду по женским делам, - сказала Полина.
   -Да и мне не лишним будет, - ответил Константин.
   Насвистывая мелодию любимой песенки, Константин ловил на себе недоуменные взгляды проходящих женщин. Их отражения в зеркале, висящее прямо над раковиной, недвусмысленно намекали на то, что они чему – то удивляются при виде его. Причина этих удивлений оставалась ему непонятной.
   Наконец они добрались до павильона, в котором должен был состояться молебен. Собственно, как таковой это был и не павильон, а всего лишь некое отгороженное место, в котором на специальном креплении была установлена икона Преподобного Сергия, игумена Радонежского. А справа в специальной комнатке со стеклянными стенами готовились к молебну священники.
   -Константин! – обрадовался отец Константин его появлению. – Расставляй пока технику, скоро начнем.
   -Это моя племянница Полина, - представил Константин девушку. – Вы не возражаете, если она поприсутствует?
   -Конечно, нет, во славу Божью! – улыбнулся отец Константин.
   Он уже был в парадном одеянии, как и остальные священники, которые должны были ему прислуживать. Константин расстегнул футляр, развернул штатив и установил его напротив иконы. После чего прикрепил на него камеру.
   -А я даже ни одной молитвы не знаю, - вздохнула у него за спиной Полина.
   -Не переживай, - Константин принялся настраивать камеру, - мне тоже не так много известно молитв. К сожалению. Есть одна, если так можно выразиться, универсальная. Монахи придумали.
   -Какая? – с интересом спросила Полина, оглядываясь по сторонам.
   -«Господи Иисусе Христе, помилуй меня грешного». Это я тебе несколько укороченный вариант называю, есть и длиннее.
   -А ты в последнее время стал рассеянным, брат, - улыбнулась ему племянница.
   -А чего?
   Она ласково обняла него:
   -Ты мне это уже говорил.
   Едва Константин успел закончить все приготовления к съемкам, как начался молебен. Константин перевел камеру с иконы на священнослужителей и посмотрел на Полину. Она внимательно наблюдала за всем, что происходит. Откуда ни возьмись, позади священников выросла огромная толпа людей, которая даже не поместилась в павильоне и растянулась на половину этажа.
   -Ничего себе! – тихо сказала Полина.
   Константин услышал свое имя и поднял голову. Дьякон отчаянно жестикулировал ему, давая понять, что он выбрал неправильную точку съемки. Подхватив штатив, парень выбежал прямо на ту часть зала, где была установлена икона, брякнул штатив на пол и направил камеру на отцов. Полина с противоположной стороны улыбнулась ему и вновь переключила свое внимание на священников.
   С нового положения Константину было еще лучше видно людей, которые собрались здесь. На первый взгляд казалось, что да, действительно пришло много тех, чей возраст уже перешагнул сорокалетний рубеж. Но потом он понял, что просто вся молодежь в силу страха или еще каких причин предпочла не выпячивать себя. За спинами взрослых Константин явственно разглядел немало молодых душ.
   Отец Михаил вновь жестом показал ему, что он снимает не оттуда. «Да что опять не так?» – подумал Константин, лихорадочно соображая, куда ему переместиться. Разве что только встать у ленточки, которая отделяла священников от мирян. Он расстроенно обнял штатив и вновь переменил дислокацию. Больше отец Михаил его никуда не гонял. К счастью, Полина тоже не мучала его вопросами, почему он бегает туда – сюда.
   Молебен завершился. Отец Михаил освободил проход, и люди, стоящие в очереди, стали подходить к иконе, целовать ее. Священники по обе стороны от нее вручали им миро в небольших сосудиках.
   -А почему они икону целуют? – шепнула брату Полина.
   Ему показалось, что он услышал в ее голосе протестантские нотки.
   -Целованием икон мы выражаем почтение тому, кто на ней изображен, не более того. Мы чтим не доску, а Преподобного. В Ветхом Завете Господь запретил творить кумира. Но буквально в следующей главе повелел Моисею установить на крышке ковчега двух золотых херувимов. Эти херувимы были в позе молящихся, то – есть им самим не захочется поклоняться. А Моисею было дано повеление излить медного змея.
   Возраст и пол людей, которые подходили к иконе, сменились.
   -Сколько девушек! – воскликнула Полина, забыв о том, что нужно соблюдать тишину.
   И действительно: среди верующих было очень много молодых (и, надо отдать должное, симпатичных) девиц.
   -А мне папа всегда говорил, что молодежь в лучшем случае в Церковь только на Пасху заходит, - в голосе Полины прозвучала такая обида, словно от нее долгое время скрывали самую важную правду. Впрочем, это, в каком – то смысле так и было.
   -Ты сама все видишь, - просто ответил Константин.
   Девушек сменили парни. Причем, это были не очкарики – ботаники, которых мамы за ручку привели, а серьезные накачанные парни, и невооруженным глазом можно было заметить, что они сюда пришли по собственной воле.
   -А можно я тоже пойду икону поцелую? – тихо спросила Полина.
   Константин на какое – то время задумался:
   -Но у меня вряд ли получится договориться, чтобы тебя пропустили без очереди…
   -А не надо без очереди, - возразила Полина. -  Я в общем потоке пойду.
   -Но тебе придется идти в самом конце!
   -Ничего страшного!
   Не успел он что – то еще сказать, как Полина исчезла. Константин увидел, как среди подходящих к иконе мелькнула ее рыжая грива. Сочтя, что снял достаточно, Константин выключил камеру.
   -Скажите, а где отец Константин? – обратился он к проходящему мимо священнику.
   -Он переодевается, - последовал ответ. – Подождите здесь, он вот – вот выйдет.
   -Подожду.
   Чтобы никому не мешать, он встал в угол и там свернул штатив. Когда все было сложено и убрано в сумку, появился отец Константин.
   -Скажите, батюшка, мне нужно еще снимать? – спросил у него Константин.
   Тот помедлил с ответом.
   -Наверное, только если выставку пофотографировать.
   -А еще выставка будет?
   -Да. Останешься?
   -Останусь.
   «Правда, не знаю, понравится ли это Полине», - добавил про себя Константин.
   Полина, как и собиралась в общем потоке дошла до иконы и прикоснулась к ней. Константин был поражен ее терпением. Про себя же не переставал благодарить Бога: «Воистину велик Ты, Господи! Спасибо, что услышал меня. Сейчас этой девушке очень нужно было видимое подтверждение. И Ты дал ей его. Она увидела, что не одна она, молодая, находится здесь. Слава Тебе!».
   -Какая дальше программа? – подбежала к нему Полина. Абсолютно счастливая, довольная.
   -Ты не устала еще?
   -Наоборот!
   -Отец Константин попросил меня сфотографировать выставку.
   -То – есть мы сможем посмотреть ее?
   -Ну да.
   -Круто!
   Отец Константин уже собирал вокруг себя учеников воскресной школы. Подбежавший к нему мальчик обнял его.
   -Пап, а когда мы пойдем домой?
   Присутствующие засмеялись.
   -Скоро, скоро, - утешил отец Константин сына, потрепав его по голове. – Так, ну где Саша – то? Нам уже пора начинать.
   -Его там послушницы задержали, - пояснил подошедший дьякон Михаил.
   Все вновь засмеялись. В этот момент как раз и появился Саша в черном священническом облачении, но без креста. Схватив микрофон, он довольно женским голосом гаркнул:
   -Так, прошу вас за мной! Мы начинаем нашу выставку!
   Константину стало смешно.  То, как освещал выставку этот человек, очень оживляло атмосферу, потому что сама она показалась Константину достаточно скучной. Кстати, и Полине тоже. Заметив, что они  откровенно маются, отец Михаил отделился от группы и подошел к нам.
   -Ребят, если вы устали, то в принципе можете уже ехать. Фотографий ты сделал достаточно, видеосъемка есть, а все остальное уже по вашему желанию.
   -Спасибо вам, отец Михаил! – с благодарностью произнес Константин. На его взгляд, на сегодня действительно уже было достаточно. Особенно для Полины.
   Они спустились на первый этаж.
   -Я еще в туалет зайду, - сказал Константин сестре.
   -Давай.
   Константин рванул на себя дверь и столкнулся с девушкой, которая при виде него вскрикнула. Константин посмотрел на табличку и понял причину, почему дотоле на него так странно смотрели. Вернувшись в коридор, он прошел его до конца и свернул налево в мужской туалет.
   -Ну как тебе? – спросил он  Полину, когда они выходили из Манежа прямо в объятия ветра и людей, которые так пока и не попали на выставку.
   -Знаешь, - медленно сказала она, - сегодня мне это уже показалось чем – то осмысленным…

























Глава одиннадцатая
   В этот день в культурном центре «Покровские ворота» должна была состояться лекция известного миссионера отца Романа Крымова. Константин заблаговременно выделил в своем графике время, чтобы посетить это мероприятие. Помня о возникшем интересе Полины к теме Христианства, он задал ей вопрос:
   -Не хочешь пойти со мной на лекцию к отцу Роману?
   Полина сейчас же придвинулась к компьютеру и набрала в «Яндексе» фамилию отца Романа.
   -А, знаю его! Он единственный, кто за «пусек» заступился.
   Константин понял, что, видимо, пришла пора ей кое – что объяснить.
   -Полин, - сказал я, стараясь, чтобы мой голос звучал максимально искренне, - даже если бы в Церкви один Крымов (хотя это далеко не так) как ты говоришь «поддержал «пусек», это не значит, что на самой Церкви нужно ставить крест. Церковь состоит из людей, таких же ненормальных, как и мы, только у каждого из них свои «тараканы». Кто – то слишком жадный, кто – то чересчур завистливый, кому – то мысль о карьере не дает покоя. Однако есть Церковь земная – воинствующая, а есть Церковь небесная – торжествующая. Вот в Нее мы верим. А в земной мы причащаемся, участвуем в прочих Таинствах, и ошибки других не должны ни отвращать нас от Нее, ни заслонять от нас наши собственные.
   -А ты сам лично, что на их счет думаешь?
   -Ты знаешь, мое мнение по их поводу менялось. Сейчас я думаю так: их надо было выпустить, хотя бы ради того, чтобы не портить «имидж» Церкви. А ключарю того храма стоило бы накормить их блинами, отшлепать и отпустить. Но, смотри, Промыслом Божиим, им не встретился подобный юродивый. И случилось то, что случилось. Из этой ситуации мы, верующие, в первую очередь и должны были извлечь уроки. Не извлекли.
   Этот разговор происходил у них по дороге на лекцию отца Романа. Был морозный декабрьский вечер. У метро Китай – Город на фоне оливье из старинных зданий и современных ресторанов возвышался храм.
   -Как мы доберемся до «Покровских»? – обратилась к брату Полина.
   -Поедем на автобусе, - ответил тот, указывая на подошедший к остановке транспорт.
   В салоне они устроились у окна и всю дорогу до нужной им остановки провели в молчании. Константин не знал, о чем думала Полина. Вполне возможно, что о предстоящей лекции. Может быть, придумывала вопрос, который собиралась задать отцу Роману. А что задать она его ему собиралась, он знал это точно, потому что она до этого обсуждала с ним, о чем его заведомо не следует спрашивать. Ему было приятно, что она отныне неравнодушна ко всему тому, что связано с Христианством. Пусть пока она и не пришла к Богу…
   Они сошли на пятой по счету остановке и стали растеряно озираться.
   -Ну и куда дальше? – обратилась к Константину Полина.
   -Куда? – задумчиво ответил он. – Судя по карте, прямо, а потом нужно будет свернуть в арку. Вперед!
   Скользя по обледенелой поверхности асфальта, они медленно двигались вдоль ярко освященных витрин. На лицах шедших им навстречу прохожих застыло смешанное выражение усталости и какой – то обреченности, свойственное такому животному как москвич, особенно в зимнее время суток. С неба валил снег, оседая на дорогах и крышах домов, словно накрывая пространство белоснежным бескрайним одеялом. Машины ревели им вслед, как будто торопили.
   Пройдя одну арку, которая явно была не той, что им нужна, они остановились у следующей.
   -Извините, - Константин дернул за рукав проходящего мужчину, - здесь находятся «Покровские ворота»?
   -Да, - последовал ответ.
   -Идем, Полин.
   Константин пропустил ее вперед и тоже нырнул в арку.   
   -М – даа! – не справилась с собой Полина. – Как же они здесь работают!
   Брат понимал ее. Они очутились в темно – темном дворе, подобном тем питерским дворикам – «колодцам», гордо именуемыми самими питерцами «парадными». В глубине двора горел один – единственный фонарь. Свет от него падал на подъезд, из которого только что вышли на крыльцо два человека. Глаза Константина с большим трудом различили какую – то вывеску.
   -Должно быть, нам туда.
   Взяв Полину за руку и вглядываясь в темноту, он повел ее в сторону крыльца.
   -Вы куда? – оживился один из людей, стоящих на крыльце. По всей видимости, это был охранник.
   -Скажите, это культурный центр «Покровские ворота»? – задал Константин риторический вопрос. Почему риторический – потому что он уже разглядел то, что было написано на вывеске.
   -Нет, это в следующей арке.
   -Спасибо.… В какой следующей?!
   -Выйдете и направо, - устало пояснил охранник.
   -Спасибо.
   -Ну что? – спросила брата Полина, которая стояла чуть в стороне и не слышала их короткого диалога.
   -Надо было идти в ту арку, - мрачно ответил Константин.
   Они вышли обратно на дорогу, едва не столкнулись с машиной, которая как раз въезжала в покидаемый ими двор и пошли обратно. На этот раз вывеска с указанием, что они пришли по адресу, висела прямо при входе в арку.
   Культурный центр «Покровские ворота» находился в подъезде высотного дома. Чтобы попасть непосредственно в сам центр, нужно было пройти по ступенькам. По всему подъезду были установлены корзины, из которых можно было взять Православные журналы. Миновав стеклянные двери, Константин и Полина оказались в небольшом уютном коридорчике. Налево была дверь в туалет, прямо – гардеробная (несколько вешалок в ряд), а рядом дремал на стульчике усатый охранник.
   -Простите, а где можно купить билеты? – растревожил его сон Константин.
   Охранник стряхнул с себя дрему и посмотрел на нас:
   -Пройдите в зал, налево, там, у девушки купите.
   -Спасибо.
   Они прошли в зал. Он представлял собой поделенную на несколько секторов книжными рядами библиотеку. Правда книжки в ней выдавались на платной основе и возврату и обмену не подлежали. В дальнем углу было небольшое возвышение, где располагались стеллажи с литературой на сугубо Библейские темы. У окна стояли несколько столиков, за которыми ужинали молодые люди. Напротив были открыты двери в полутемный лекционный зал.
   Константин прошелся по залу, так и не сообразил, у кого нужно приобретать билеты и, чувствуя себя полным придурком, возвратился к охраннику.
   -Простите, пожалуйста, к кому я должен был подойти?
   Тот зевнул:
   -Девушка в очках за прилавком.
   -Понял.
   На самом деле, Константин и в этот раз не особо понял, с кем ему нужно разговаривать, однако вернулся в зал. Заметив мужчину, который остановился возле девушки у книжной полки и протягивает ей деньги, Константин пристроился ему вслед. Девушка встала за прилавок и протянула ему билет.
   -Два, пожалуйста, - сказал Константин, протягивая ей билет.
   На билетах, выданных нам, значилось: «Лекторий «Правмира»: Протодьякон Роман Крымов «Ошибки миссионера».
   -Держи, - Константин протянул свой билет Полине.
   Она взяла его и вчиталась в текст, напечатанный на нем.
   -Интересная, все – таки тема, - заметила она. – Должно быть, близкая тебе?
   -Отчасти да, - кивнул Константин. – Очень трудно проповедовать в век информационных войн, когда к Церкви со стороны СМИ (и не только либеральных) заведомо предвзятое отношение, и любые контраргументы совершенно не воспринимаются.
   -В этом плане отец Роман умеет отбиваться от прессы, - улыбнулась Полина.
   -Ты видела его интервью на канале «Дождь»? – улыбнулся Константин, вертя в руках билет.
   -Да, и на меня оно произвело впечатление.
   -Я думаю, вживую он будет еще интересен, - заверил девушку Константин.
   До начала лекции оставался час. Так получилось, что они с Полиной приехали заранее, ибо боялись опоздать. Но теперь выяснилось, что времени в запасе у них еще много. Чтобы не тратить его понапрасну, они решили воспользоваться представившимся нам шансом и побродить вдоль книжных рядов.
   Полина остановилась у стеллажа с последними памфлетами Быкова. Она вытащила самый толстый том и пролистала его. А Константина заинтересовали книги Щедровицкого, историка, написавшего апологетическое исследование Ветхого Завета. К сожалению, сумма книги оказалась превышающей количество купюр в его кошельке, и покупку пришлось отложить до следующего раза.
   Время текло томительно медленно. Обойдя все стеллажи, они с Полиной пошли бродить по второму кругу. Периодически Константину попадались интересные книги, так или иначе связанные с Православием, в основном, с Ветхим Заветом, потому что в последнее время он занимался изучением Пятикнижия. С небольшой стопкой в руках Константин пошел на кассу.
   Девушка в очках постриженная под мальчика подняла на него глаза.
   -Все будете брать?
   Константин немного оторопел от такого вопроса и не сразу нашелся что ответить:
   -На все у меня денег не хватит. Пока только это.
   Девушка пробила ему чек. Константин молча взял у нее книги, попросил пакет и отошел.
   -Сколько до начала? – спросила Полина, которая уже начала маяться.
   -Двадцать минут, - ответил Константин.
   -Долго, - вздохнула Полина.
   По залу, в котором должна была состояться лекция, уже ходили осветители и человек с камерой и штативом.
   -Уже можно пройти? – спросил Константин его.
   -Вы простите, не я здесь главный, - с виноватой улыбкой развел руками тот. – Сейчас девушка выйдет, у нее спросите.
   Девушка действительно вышла – минут через семь. К тому времени ожидающие начала лекции выстроились в стройную очередь перед открытой дверью. За спиной Константина происходил следующий разговор:
   -Федоров говорил, что нужно просто больше наблюдать за собой, и тогда постепенно с гневом удастся справиться.
   -А вы были у него?
   -Да.
   -Ну и как?
   -Ой, нам очень понравилось! Правда, в зале было несколько душно, солнце слепило! Но Святослав Михайлович был как всегда прекрасен!
   -Я хотела еще книгу, чтобы он мне подписал, но там столько людей вокруг него было, что я оставила эти бесплотные попытки.
   Константин повернулся и спросил:
   -Вы про субботнюю лекцию?
   Две подружки и их муж радостно улыбнулись ему как родному:
   -Да – а!
   -А вы тоже были?
   -Да.
   Константин повернулся к Полине.
   -А вы помните, как Федорова спросили насчет покупок на Православных выставках и что он ответил?
   -Да – а!
   -А что он ответил, я видимо, отвлеклась или прослушала?
   -Он сказал, что если мы проводим до выхода, то тогда покупать не нужно, а если…
   -«…А если не проводим, тогда покупайте всего и побольше», - закончил Константин.
   Они рассмеялись тому, что понимают друг друга с полуслова. Вот это Константин и называл христианским единением во Святом Духе. А не те протестантские экзальтации, которые можно наблюдать в лютеранских храмах.
   -Вы прямо в один голос поете, - усмехнулась Полина.
   -Мы просто любим Федорова, - с улыбкой пояснил Константин.
   Девушка, которая стояла на входе в зал, взглянула на свои наручные часы и объявила:
   -Показывайте билеты.
   Так как они с Полиной стояли первые, они первыми и протянули ей билеты. Их пропустили  в зал. Константин предложил устроиться на первом ряду, чтобы было лучше видно и слышно.  Время шло, а отец Роман все не появлялся. Но наконец среди желающих попасть в зал Константин разглядел тучного священника с окладистой бородой, который пробирался к своему столу.
   На середину зала вышла женщина с микрофоном:
   -Мы рады приветствовать вас в культурном центре «Покровские ворота». Сегодня  наш зимний лекторий открывает отец Роман Крымов со своей лекцией «Ошибки миссионера».
   Зал разразился аплодисментами.
   -Есть два основных варианта поведения миссионера в новой для него аудитории, - говорил Крымов, блуждая взглядом по аудитории. – Первый путь – путь Сенкевича, ведущего программы «Вокруг света»: вот я прихожу и тупо говорю о том, что мне интересно. Вы хотели в Турцию? Фиг вам, я вам сегодня про Тибет впариваю. У меня на календаре Великий пост,  и я про него буду сегодня говорить. Тут, конечно, говорить надо так, чтобы было интересно вашей аудитории. А значит, вы должны хотя бы имитировать мыслительный процесс.
   Действительно, есть немало людей, которые никогда не были в Тибете и не собираются ехать туда, с интересом слушают, какие особенности одежды у тибетских монахов, что они делают по вечерам  и так далее. Точно также – в рамках некоей православной экзотики, давайте расскажем о тех православных, которые еще встречаются в наших джунглях.
   Второй путь – перейти на «чужое» тематическое поле – поле, более интересное для нецерковных людей. Когда я беседую с подростками на тему Гарри Поттера или «Матрицы», моя задача – дать ребятам понять, что носить мои очки – это интересно. Их любимые вещи могут быть необычными, если смотреть моими глазами. Мой христианский взор – не ограничение кругозора, а наоборот, расширение. Я пытаюсь показать, что этот фильм, эта книга, этот сюжет – гораздо интереснее, чем казалось поначалу.
   Великая ошибка миссионеров – делать вид, что люди ничего не знают про теневые стороны церковной жизни. Иногда мне кажется, что легче было быть миссионерами первых веков, миссионерами у язычников, потому что в глазах неверов слово апостола о Церкви и сама Церковь были идентичны. Ты, твоя личность, твои глаза, твои слова – это одно и тоже. Если это был настоящий апостол и проповедник, то эта идентичность действовала великолепно. А сегодня наша многовековая история  не только помогает, но и вредит изрядно. Так, на Дальнем Востоке главными врагами  миссии были не языческие шаманы, а русские купцы и чиновники, которые поступали с людьми не по заповедям.

   Вот и сегодня – люди и воочию видят какие-то недолжные ситуации церковной жизни. И вам как миссионерам достались те язвы и проблемы, которые так до конца и не решены в церковной жизни, в церковной мысли: церковь и власть, церковь и богатство, церковь и государство.
   Еще одна проблема миссионерского служения – проблема вкуса: неуместное проведение границы между иррациональным и рациональным. Есть прекрасные слова Иоанна Дамаскина: «Не все в Боге познаваемо, но не все непознаваемо, не все познаваемое выразимо, но не все непознаваемое невыразимо». То есть, есть в Боге то, что я могу познать и выразить своими словами, есть в Божественной жизни то, что я могу познать, но слов у меня не хватит, а есть нечто, что для тварного ума навсегда останется сокрытым. Иногда мы продолжаем рационализировать там, где пора уже остановиться, а иногда наоборот – мы слишком рано капитулируем. Церковь это не гетто, где люди прячутся от головной боли. Голова пригодится, ее надо использовать по назначению.
   Вечная проблема миссионера – проблема прохождения между Сциллой и Харибдой.  Сцилла – это самовлюбленная самоидентичность, когда я стою в виде живого памятника своему сану и своей церковности, когда я прихожу к людям, но ничего не делаю, чтобы вжиться в их ситуацию.  Одно дело, когда о боли и страдании говорит человек, много переживший, и когда — гламурный выпускник духовной академии.
   Другая крайность – Харибда – стать своим в доску. И нет Типикона, нет правила, нормы, которое бы сказало, как этого избежать и до какого момента можно идти на уступки своему нецерковному собеседнику. Человек, который слишком податлив,  будет бесплоден, будет флюгером. Который замкнут в коконе своего статуса – тоже будет бесплоден.
   Еще одна ошибка миссионера – завышенное требование к своим слушателям. Педагог, который ищет идеальных учеников, останется один, также как и молодой человек, который ищет идеальную жену. Но это же касается учеников и слушателей. Когда и как, и насколько серьезно надо сердиться на тех олухов, которые тебя не понимают и все перевирают, и не воплощают те драгоценные советы, которые ты им уже дал – опять здесь нет однозначного ответа. Доколе мы должны терпеть эту пестроту церковной жизни и внутри нас самих, и пестроту наших собеседников и жертв наших педагогических усилий?
   Миссионер должен сам быть шизофреником – когда вы говорите, вы должны слышать себя ушами того, кому вы говорите. Шизофреничность миссионера еще и в том, что  надо уметь поддерживать в себе чувство влюбленности в православие. Открывать для себя православие вновь и вновь и радоваться, что реальность православия глубже, интересней и прекрасней, чем я могу себе представить. Умейте собирать мелочи церковной жизни и радоваться им…. Ну, я уже достаточно поговорил, теперь готов слушать ваши вопросы.
   Полина подняла руку. Но какой – то мужчина уже перехватил микрофон. Однако Крымов повернулся к ней:
   -Подождите, вот девушка хотела спросить.
   Полина на дрожащих ногах поднялась и забормотала:
   -Здравствуйте, отец Роман, спасибо за нашу встречу. Я думаю, мой вопрос будет важен всем, кто присутствует в зале: как нам, миссионерам, отвечать на вопросы со стороны науки о естественном происхождении иудаизма, поскольку нет точных данных об Исходе евреев из Египта, о том, был ли монотеизм их изначальной религией? Спасибо…
   -У евреев и спросите, - просто ответил Крымов.
   Зал разразился смехом, а затем аплодисментами.
   -Понимаете, вот история про пророка Самуила, который, как известно, образец строгого единобожия. Саул ищет ослиц и находит Самуила: «Он сегодня пришел в город, потому что сегодня у народа жертвоприношение на высоте. Когда придете в город, застанете его, пока он еще не пошел на ту высоту на обед».
   То есть, оказывается, при пророке Самуиле жертвы совершенно спокойно приносились в каком-то городе, на какой-то высоте. То, что скиния была совершенно в другом месте, никого не волновало. Мы видим в Библии свидетельство, что такие вещи происходили. Да и вообще мы постоянно встречаем указания на жертвоприношения в самых разных местах. Давайте теперь вернемся к вопросу, почему же все-таки в израильском храме, в храме, который посещали израильтяне, – две мацевы, стелы, и два жертвенника. Вот есть такая интересная прорисовка с пифоса (большой сосуд из Кунтиллет-Аджруд на Синае): мы видим двух замечательных людей, там сзади кто-то со странной головой играет на лире, тут какие-то коровки пасутся и есть надпись.
   Вот эта надпись более крупным планом. И что же там написано? Не все буквы хорошо читаются, плохо сохранилось. «Сказал А (некий царь, его имя на Алеф начинается): «Скажи: я халлалелю ию асу и еще кому-то, я благословляю тебя Яхве Самарийским и его Астартой».
   Кто такая «его Астарта»? У всех богов есть своя Астарта, жена. У всех есть жена, а, боги что, не люди что ли, им что, не надо? Конечно, им надо. Астарта есть и у Яхве Самарийского. Что за Яхве Самарийский? Очевидно, это тот Яхве, которого почитают в Самарии, тоже абсолютно нормальное языческое отношение. То есть всевозможные Зевсы различаются по местам обитания и так далее, и так далее. Мы знаем, что Самария – это область к северу от Иерусалима. Вас смущает то, что я предлагаю, но это не я, а археологи предлагают интерпретировать две мацевы как два жертвенника – один побольше Яхве, а поменьше – его Астарте, то есть жене.
   Разве в Библии мы не находим нечто подобное? «И сказал Самуил всему дому Израилеву, говоря: если вы всем сердцем своим обращаетесь к Господу, то удалите из среды себя богов иноземных и астарт и расположите сердце ваше к Господу, и служите Ему одному». Нет ли здесь ясного указания, что вообще-то можно служить не только одному Господу, но и Астартам? Всяким Яхвам Самарийским, Яхвам еще каким-нибудь. У каждого своя Астарта, как у нормального языческого бога, как и должно быть.
   Царь Манассия из другой книги, из другого места и в другое время. «И соорудил жертвенник в доме Господнем, о котором сказал Господь: “и в Иерусалиме положу имя Мое”. И соорудил жертвенник всему воинству небесному на обоих дворах дома Господня… И поставил истукан Астарты, который сделал, в доме [то есть в храме], о котором говорил Господь Давиду и Соломону, сыну его…»
   Разве это не о том же самом? То есть при царе Манассии, оказывается, совершенно спокойно даже в Иерусалиме были жертвенники всему небесному воинству и истукан Астарты. И эту Астарту не просто подселили по ордеру, как в 1918 году, а каким-то образом связали ее с Господом, которому храм был посвящен. То есть действительно израильская религия была такой, какой ее описывают в Библии, потому что Библия постоянно говорит про то, как в допленный период язычество примешивалось к вере в Одного Бога. Это была ее основная проблема, как это описывает Библия. Катастрофа, падение Иерусалима, разрушение и плен были наказанием за эту историю. Но археология нам показывает, как оно могло выглядеть, более прямо и конкретно. И вещественно.
   Теперь давайте подумаем об исходе израильтян из Египта. Думаю, что нет нужды напоминать, что имеется в виду. Израильский народ, который жил в рабстве в Египте, переселяется, сорок лет бродит по пустыне, потом входит в Ханаан. А что, собственно, могло остаться археологически значимого от этой группы людей, которая шла по пустыне? Подметки оторвавшиеся? Угольки костра? Да, в общем-то, и все. С тех пор там прошло огромное количество людей. Подметки эти подобрали и использовали вторично. Угольки костра тоже пошли куда-то в дело.
   Вообще-то говоря, очень трудно сказать, что сам процесс исхода археологически значим. По Синаю сплошь и рядом переселялись массы народа во всех направлениях, точнее в двух – с запада на восток и с востока на запад. И сейчас там очень много туристов, вот от них много чего останется. Египетские источники, наверное, могли бы рассказать о десяти казнях египетских, об Исходе израильтян, но дело в том, что египетские источники, как большинство источников, очень тенденциозны.
   -Он действительно крут! – шепнула Полина на ухо брату, поддерживая общие аплодисменты.









Глава двенадцатая
   Константин не мог бы передать те чувства, которые наполняли его в ту ночь. Это была смесь восторга и радости. Причем не от пьянящего душу шампанского, не от веселого загула под окнами собственной квартиры, а от того, что в эту ночь Господь вновь явил свое присутствие через маленькое чудо. Но для него оно по размеру не уступало чудесному исходу евреев из Египта.
   Полина не спрашивала у него совета, как встретить Новый год, и он не собирался лезть в ее жизнь. В конце концов, Константин не ее духовный отец, она не воцерковлена, какое он имеет право лезть в ее личную жизнь? Ему помнилось, как они обычно встречали Новый год в их семье. Ничего необычного, все как у всех: талисман года под елкой, традиционное сжигание записок под бой курантов. Рядовое постсоветское язычество. В этот раз родители отправились вместе с Полиной праздновать к бабушке.
   Полина обещала позвонить ему перед Новым годом где – то за час. Константин мысленно представлял разговор с ней. Уже привыкнув к тому, что она в последнее время спрашивает у него советы в области Православия, он ожидал, что и в этот раз ему будут заданы вопросы относительно того, как христиане отмечают Новый год. Особенно, принимая во внимание, что он выпадает на время Рождественского поста.
   Полина позвонила без двадцати двенадцать.
   -Не отвлекаю?
   -Да что ты, я даже «Огонек» не смотрю!
   -А чем занят?
   «Сейчас она решит, что я отгородился от мира в своей келье и провожу время в гордом одиночестве», - подумал Константин.
   -«Ворониных» смотрю.
   -А я думала, молишься, - даже с некоторым разочарованием произнесла Полина.
   -Уже помолился.
   -Понятно…. Знаешь, я хотела у тебя спросить…
   -Давай, - подбодрил ее Константин, видя, что она колеблется.
   -Как Православие относится к сжиганию свечек и загадыванию желаний?
   -Плохо относится.
   -Ну, вот тогда и не буду. Мы тут подумали, вернее, родители мне предложили…
   «Господи! – воскликнул про себя Константин. – Ведь пять минут назад я размышлял над тем, как же мне убедить Полину, что сжигать записки под бой курантов – это архаичное язычество. А Ты Сам все устроил! Это ли не чудо?!».
   -То – есть ты не будешь… сжигать? – осторожно уточнил брат.
   -Нет, - ответила Полина. – Хотя я признаю, что… это же традиция.
   -Не все традиции нужно соблюдать.
   -Вот и мы так подумали.
   -Ну и молодцы! – похвалил Константин. – С Наступающим Рождеством и помощи Божьей в Новом году!
   -Спасибо, - ответила Полина. – Я надеюсь, после Рима многое изменится.
   -Я тоже…
***
   В эту ночь Константин спал удивительно спокойно. Обычно перед командировками (которые, кстати, он не особенно – то и любил), к нему в гости заходила бессонница. Не то, чтобы он ее звал, она, как правило, не спрашивала у него приглашения и бесцеремонно врывалась в комнату. Но в этот раз она, очевидно, забыла его адрес. А может быть, дело было в том, что он как никогда был уверен в Божьем присутствии рядом.
   В пять утра Константин проснулся. Естественно, за окном было еще темно – январь как – никак. Чисто формально почистив зубы, Константин выбросил из шкафа на диван свитер и рубашку. Котенок с затаенной грустью в глазах наблюдал за действиями хозяина. Накануне вечером он был настолько расстроен, что Константин взял его на руки и долгое время ходил с ним по квартире. Обычно хвостатый не любил этого, но в этот раз трогательно прижался к Приданникову и поминутно бросал на него грустные взгляды.
   Пока Константин был в ванной, ему пришла смс – ка. Выйдя в коридор, он  посмотрел на дисплей – водитель такси извещал его, что машина подана. Вторая смс – ка пришла через десять минут – Полина сообщала, что родители привезут ее в аэропорт. Остальным членам экспедиции в Рим Константин написал накануне в группе своего прихода в социальной сети, во сколько и в каком аэропорту состоится сбор.
   Одевшись, Константин почесал кота за ухом и выволок чемоданы за дверь. На его счастье, консьерж спал мертвецким сном, отгородившись от внешнего мира занавеской. Поэтому Константин покидал свой дом никем не замеченным.
   Водитель ждал внизу. При появлении Константина он распахнул дверь машины и выскочил  на заснеженную улицу.
  Они обменялись рукопожатием.
   -Ой, это вы!
   По – видимому, водитель был не чужд Православию, раз читал его статьи.
   -Да, это я.
   Они загрузили его вещи в багажник машины. Константин сел на заднее сиденье. Специально, чтобы максимально ограничить общение с водителем. Тот устроился за рулем и завел двигатель. Машина отъехала от дома.
   Они мчались по ночным заснеженным улицам в потоке машин, разбрызгивая грязь.  Константин смотрел сквозь грязное стекло на мелькающие дома, трубы нефтеперегонных заводов, серые облака и с удивлением отмечал, что в голове нет ни одной мысли. Нет, конечно, они мелькали в голове, человек не может ни о чем не думать, особенно, такой как Константин Приданников, но какой – то особо оформившейся мысли у него в данную минуту не было. Он просто наслаждался временем спокойствия, когда ты ни за что не ответственен, за все отвечает водитель, а ты просто сидишь и думаешь о своем.
   В какой – то момент водитель проехал нужный поворот, и ему пришлось разворачиваться. В эту минуту Константин особенно обрадовался тому, что у него нет водительских прав. Ведь это же ежедневный риск. Во – первых, ты можешь кого – нибудь сбить. Не специально, конечно, а случайно. Во – вторых, никто не отменял аварийных ситуаций. В – третьих, гаишники, готовые всегда содрать с тебя три шкуры. Так что, с какой стороны не посмотри – везде одни минусы.
   Внезапно водитель начал сбавлять скорость.
   -Что такое? – обратился к нему Константин, выныривая из анабиоза.
   -Бензин закончился, надо бы залить, - последовал ответ.
   Они припарковались возле бензоколонки. Водитель в одном свитере выпрыгнул из салона и побежал к кассе. Константин откинулся на спинку сидения и прикрыл глаза. В кармане ожил смартфон. Константин вытащил его на свет и глянул на дисплей. «Мы в аэропорту, ждем вас». Писали члены прихода. Следовательно, они доехали раньше Константина. Видимо, у водителя, который вез их, бензобак был заранее заправлен. Или же нужно просто исходить из того факта, что метрополитен и бензин – понятия несовместимые.
   Заправив машину, водитель вернулся в салон. И они продолжили путь. Сон спал. Константин смотрел в окно, тщетно пытаясь понять, где они сейчас проезжали. Но потом оставил эти бесплодные попытки и углубился в свои размышления. Попытался представить, какой ему достанется номер. По каким улицам они будут ходить. Что их ждет в этой поездке. Запомнится ли она им?
   Впереди показались огни аэропорта. Водитель снизил скорость. Константин приосанился и  застегнул молнию на пальто. В лицо сквозь лобовое стекло ударил яркий свет прожекторов и встречных машин, теснившихся на площади перед терминалом «В».
   Они припарковались позади серенькой «Мазды».
   -А дальше не поедем? – иронически посмотрел Константин на водителя.
   -Там парковаться долго, машин много, - виновато пояснил тот. – Может быть…
   -Да не надо, все нормально, - успокоил его Константин и толкнул дверь.
   Водитель открыл багажник и помог ему вытащить из него сумки. Через минуту Константин уже входил в аэропорт.
   Прежде чем попасть в недра мира стюардесс и самолетов, нужно был миновать так называемую процедуру обыска. Константин встал вслед за женщиной в красной куртке.
   -Проходите! – велела ей служащая.
   Та покорно прошла через металлоискатель, тот, учуяв нечто запретное, разразился истошным воплем. Служащая принялась водить по телу несчастной специальным прибором.
   Вспомнив, что у него остался кошелек, Константин выложил его и положил в коробку.
   -Проходите, - кивнула ему служащая.
   Константин смело шагнул к металлоискателю, на девяносто процентов уверенный, что у него – то он точно ничего не найдет. За свое самодовольство Константин был сурово наказан.
   Женщина велела ему вывернуть карманы. Константин с удивлением обнаружил, что забыл там свой мобильный. Он отправился в ту же коробку, что и кошелек. А Константин вернулся на исходную позицию, чтобы пройти процедуру заново.
   И опять металлоискатель отреагировал на него.
   -Что у вас там? – устало спросила служащая.
   -Да ничего, - ответил Константин, показав ей вывернутые наизнанку карманы брюк.
   Она внимательно осмотрела его, но ничего, что могло бы звенеть, больше не обнаружилось. Махнув рукой, женщина жестом показала, что он может идти.
   Члены прихода ждали его под табло регистрации.
   -Доброе утро! – нестройным хором приветствовали они его.
   -Скорее  ночи, - зевая, заметил Константин. – Вы что, до утра еще два часа минимум!
   -Мы кого – то ждем? – спросил Николай, переминаясь с ноги на ногу.
   -Да, - кивнул Константин. – Мою племянницу.
   -Еще и племянницу с собой прихватил, - донеслось до его слуха.
   -Давайте условимся на берегу, - хмуро предложил Константин. – Поверьте, в том, что именно меня настоятель нашего храма благословил провести эту миссионерскую поездку, моей вины нет, на то воля Господня и решение отца Константина. Просто у  меня из всех присутствующих у единственного есть миссионерское образование. Поэтому если кого – то я в качестве экскурсовода не устраиваю еще не поздно повернуться и уехать домой.
   Возникшее молчание разрядила своим появлением Полина.
   -Я сильно задержалась? – спросила она, щурясь в тщетных  попытках рассмотреть сколько времени.
   -Да нет, все нормально, - ответил за всех Константин. – Пока есть время, предлагаю, кому нужно заглянуть в туалет.
   Часть прихожан осталась стоять, где стояла, а часть разбрелась по залу в поисках туалета. Константин в несколько расстроенных чувствах шел вдоль колонн людей, ожидающих своей очереди на регистрацию, следя за тем, чтобы с ним никто не столкнулся. Не очень, конечно, приятно начинать поездку со ссоры. С другой стороны, не он ее начал, и по – моему повод для нее столь ничтожный, что, как говорит молодежь, «не стоит и заморачиваться».
   Вымыв руки, Константин вернулся к своим. Кроме пары человек, его уже дожидалась и Полина.
   -Жалко, конечно, что мы летим не вместе, - вздохнула она.
   -Ты о том, что у нас места не рядом в самолете?
   -Да, я об этом.
   -А ты боишься летать?
   -Боюсь, - призналась Полина. – И еще как…
   Когда все снова были в сборе, они стали проходить рутинные процедуры по допуску на борт.  На таможне с ними случился казус. Суровый таможенник с непроницаемым лицом вернул билет Полине.
   -Что такое? – подскочил к ней Константин.
   -Дело в том, что вы все неправильно сделали, - пояснил парень.
   -А как должно быть правильно?
   -Нужно вернуться и пройти заново регистрацию.
   -Мужик, я ни хрена не понял, что ты сказал мне, - честно признался Николай, которому он тоже вернул билет.
   -Короче, нас как – то неправильно зарегистрировали, - быстро пояснил Константин, направляясь обратно. – Что ж, пройдем заново.
   Как говорится, нет худа без добра. В результате им с Полиной достались места рядом.
   -Еще чуть – чуть, и я действительно поверю в Бога! – сказала Полина, когда они с ней шли сдавать багаж.
   Константин мысленно поблагодарил Господа за Его такое явное присутствие в данной ситуации, и не только в данной.
   Когда со всеми формальностями было покончено, Константин собрал прихожан и объявил им:
   -Значит так! До посадки у нас два часа. Можете пока сходить в кафе, побродить по магазинам,  в общем, на это время вы предоставлены сами себе. Встречаемся без десяти десять вон у той колонны.
   После чего повернулся к Полине:
   -Ты есть не хочешь?
   -Хочу! – призналась она. – И даже очень!
   -Давай в «Шоколадницу» зайдем, - предложил Константин, указывая на сверкающую вывеску.
   -Хорошо.
   В «Шоколаднице» было полным полно народу. Им едва удалось занять столик в самом углу, правда, увы, он оказался расположен так, что все проходящие волей – неволей наталкивались на них. Подошедшей официантке они заказали пасту, салат «Цезарь» с креветками и сэндвичи.
   -Не лопнем? – усмехнулась девушка.
   -Да я вот уже тоже думаю, не махнул ли я лишнего. Ну ладно, разберемся.
   -Слушай, почему все эти люди как будто и не хотят ехать? – спросила Полина, оглядываясь, словно боясь, что кто – то из тех, о ком она говорит, может в эту минуту оказаться рядом.
   -Одни едут ради шопинга, - начал пояснять Константин, - другие ради самой возможности попасть за границу. У третьих иные мотивы. Если хотя бы у одного из наших прихожан в планах посмотреть места, в которых был Христос и поразмышлять об этом, я буду считать, что прожил свою жизнь не зря.
   Им принесли салат.
   -А вкусно! – оценила Полина.
   -Да, неплохо! – согласился Константин.
   -А сейчас же пост! – лукаво посмотрела на него девушка.
   -Не пытайся меня поймать, - хмуро сказал Константин. – Если бы ты знала причины, по которым я его не соблюдаю, ты бы сейчас не улыбалась.
   Больше они к этой теме не возвращались.
   -А много у нас экскурсий будет?
   -Обзорная в первый день, ну точнее, во второй, первый, все – таки, это такой ознакомительный, Неаполь вам покажу, в Ватикан съездим. Всё.
   -Неплохо!
   -Полин, только между нами…. По – моему, ты не только хочешь посмотреть город и приобщиться к Христианству, тебя еще что – то гнетет здесь. Я прав?
   Полина посмотрела брату прямо в глаза.
   -Есть такое…
   -Не хочешь, не говори.
   -Да нет, ты же слышал про моего молодого человека. Хочется забыться.
   -Понятно.
   Когда они доели, Константин огляделся в поисках официантки, чтобы попросить счет. Но так, как кафе было большое, а официанток всего три, то все они были заняты. Дождавшись, когда та, что обслуживала нас, пробегала мимо нашего столика, Константин остановил ее и попросил принести счет. Однако ждать пришлось около пятнадцати минут.
   Когда они, наконец, расплатились и присоединились к остальным, до посадки оставалось двадцать минут. Оставив Полину с Николаем, который ей явно симпатизировал, Константин подошел к окну и посмотрел в ночное беззвездное небо. Много веков назад Моисей, показывая на них, объяснял своим единоверцам, что это не боги, а творения Божьи. Сейчас же небо было пустое, даже облачка никакого нельзя было рассмотреть. По взлетному полю навстречу бесконечности катился очередной готовый ко взлету самолет.
   Наконец, объявили посадку. В воздухе по мере приближения к трапу появился традиционный специфический запах самолета. В салоне их встретили симпатичные стюардессы. Константин по уже многолетней привычке рефлекторно в каждой из них пытался опознать свою знакомую, которая несколько лет назад бросила институт и стала стюардессой. Но, они вновь разминулись рейсами.
   Их с Полиной места были в середине салона. Она сидела у окна, Константин у прохода. Загрузив багаж в отделение над сиденьями, Константин махнул рукой прихожанам в другом конце салона, чтобы они поскорее рассаживались и не создавали пробку.
   -Долго нам лететь? – спросила Полина, прикрывая глаза.
   -Три с половиной, - мрачно ответил Константин, вынимая плеер.
   -Ого, - покачала головой девушка. – Успею всего Мопассана прочитать.
   Время шло, а они все не взлетали. По салону то и дело пробегали стюардессы.
   -Что там происходит? – проворчала Полина, отрываясь от своей книжки.
   -Погодные условия, - объяснил Константин.
   Наконец самолет покатился по взлетной полосе. Дождавшись, когда погаснет табло, Константин вновь заткнул уши наушниками, но в этот момент его толкнула в бок Полина.
   -Что?
   -А чего ты слушаешь?
   -Крымова.
   -А о чем конкретно?
   -О смерти и воскресении.
   Полина помолчала.
   -А можно мне послушать? Или ты очень хочешь?
   Константин протянул ей наушники.
   -Ой, а ты что будешь делать? – спросила она, забирая плеер.
   -Дремать.
   Константин действительно дремал, периодически открывая глаза и наблюдая за девушкой. Было видно, что поднятая в данной лекции Крымовым тема ее очень тронула. Может быть, ее интерес к Богу связан и с тем, что она задумалась о ценности жизни, о ее конечности? Но, Константин, конечно, не стал ее об этом спрашивать, это она пусть своему духовнику рассказывает.
   Когда Константин конкретно заснул, его кто – то энергично потрепал за плечо. Оказалось, это был Алексей, член прихода.
   -Да?
   -Простите, что потревожил вас, но просто вы же все наши вещи проверяли перед отъездом.
   -И что? – уже более напряженно спросил Константин.
   -У меня телефон пропал, - совсем расстроенным голосом сообщил Алексей.
   На этом месте рассказа Константин бы подпрыгнул, но помешали ремни.
   -Как пропал?!
   -Ну, вот так…
   -Может, лучше сказать, ТЫ его потерял?
   -Может быть, и так?
   -Давай вспоминай! Вы с Кристиной в кафе были?
   -Были, - подтвердил Алексей. – Вы с вашей сестрой пошли поесть и мы тоже.
   -А телефон когда у тебя пропал?
   -Ну, вот где – то после этого я его и не видел, - ответил Алексей и замер.
   -Ты же, небось, с него в Интернет по вай – фаю выходил в кафе, да?
   -Ну, естественно!
   -У меня нет вопросов, - Константин вновь откинулся на спинку сидения.
   -А что же теперь делать? – растеряно продолжал смотреть на него Алексей.
   -У тебя два варианта только. Или спрыгивать с парашютом и на попутках добираться до аэропорта. Или потерпеть и прямо из Рима лететь обратно. Выбирай.
   Расстроенный Алексей вернулся на свое место.
   -Я что – то пропустила? – Полина освободила уши от наушников.
   -Ничего особенного, - пожал плечами Константин. – Ну, что скажешь о лекции?
   -Знаешь, все так логично, - понизив голос, сказала Полина, - что мне даже удивительно, почему люди в это не верят.
   -Именно потому, Полин, что это не логично, - ответил Константин. – Ну не придумано Евангелие, там много того, что в той среде, где оно возникло, просто не могло появиться. Вот и модно сейчас родословную идею Иисуса искать в Индии.
   Шел второй час полета, когда они с Полиной отодвинули от себя пустые упаковки с завтраком. На этой линии, на их взгляд, очень неплохо кормили. Им подали сэндвич, салат, булочку, а в чашки они попросили налить колы.
   -Красота! – Полина в блаженстве прикрыла глаза.
   Константин тоже собирался было подремать, как вдруг увидел шатающегося Николая. Он брел по салону, заваливаясь то на левую, то на правую сторону. Константин попытался встать, вспомнил, что пристегнут, освободился от ремней и вскочил.
   -Ты что, обалдел? Где успел выпить?
   -А я не пил! – икнул Николай, и изо рта его вырвался мерзотный запах дешевого пойла.
   -Дурак, тебя оштрафуют! И это в лучшем случае!
   -А вы бы, Константин Васильевич, сидели себе спокойненько и не нервничали, - похлопал его по руке Николай. – У меня же проблемы будут, не у вас. И меня оштрафуют, а не вас. Посторонитесь!
   Он обогнул его и, качаясь, двинулся к туалету. Константин надеялся, что там не будет очереди, и на его счастье (как ему казалось со своего места) очереди действительно не было. Однако отсутствие ряда людей у туалетной комнаты вовсе не означало, что в ней самой никого не могло быть.  Это и доказал на практике Николай, когда попытался отворить запертую изнутри дверь.
   Предприняв несколько бесплотных попыток, он принялся ломиться в нее. Константин стал быстро пробираться к нему, чтобы предотвратить трагедию. Но было уже поздно.
   Дверь кабинки распахнулась, и в салон вывалился широкомордый человек с тремя волосами на затылке.
   -Ты что, очумел? – он как – то сразу, не разбираясь, схватил Николая за рубашку.
   -Простите, простите! – пробился к ним Константин. – Не сердитесь на него, он ненормальный!
   -Да?! – даже с каким – то интересом посмотрел на свою жертву широкомордый.
   -Ну а не видно разве? – развивал свою мысль Константин. – Не бейте его, его и так жизнь побила.
   Пару секунд широкомордый напряженно думал.
   -Живи, чудила!
   Он выпустил Николая и скрылся за занавеской в другой части салона. Константин огляделся. Стюардесс поблизости не было, а пассажиры в салоне явно не были (по крайней мере, в данный момент) заявлять на нетрезвого пассажира.
   -Еще что – нибудь выкинешь, лично тебя высажу прямо в облака, - пригрозил Константин Николаю.
   Когда они выходили из аэропорта, Константин мотал головой по сторонам в поисках водителя, который должен был нас встретить.
   -Мы кого – то ждем? – спросила Кристина.
   В ее голосе прозвучало недовольство. Алексей взял жену за руку. Видимо, он чувствовал себя неуютно из – за истории  с телефоном и старался, что бы и он и его родственники (пусть не по плоти) выглядели как можно более незаметно.
   -Нас должны отвезти в гостиницу, - сухо ответил Константин.
   В аэропорту стояли несколько человек, которые держали в руках с табличками, на которых по – английски были написаны русские фамилии. Среди них Константин увидел и свою.
   -Нам сюда, ребят!
   Подойдя к кудрявому итальянцу, Константин поприветствовал его на родном ему языке и пожал ему руку.  Он двинулся к выходу из аэропорта, остальные поспешили за ним.
   Константин был в Риме первый раз. Но не за границей. И вот он обратил внимание на то, что объединяет многие европейские города: аэропорта. Выходишь из них, и перед тобой типично европейская улица типично европейского города. Обязательно пальмы какие – то, иномарки (а какие, с другой стороны, еще машины можно увидеть за границей, не отечественные же!), люди в типично европейских одеждах. А вот в Риме традиция нарушалась. И аэропорт какой – то не европейский, и пальм не было, и люди какие – то итальянские повсюду. Кто не уловил здесь легкую иронию, дальше книгу может не читать.
   Водитель, ловко лавируя между встречными машинами, довел их до подземного паркинга и снял с сигнализации черный «Мерседес». Они разместились в фургончике и вскоре уже выезжали из гаража. Однако их задержали какие – то формальности с оплатой парковки, пришлось даже покидать паркинг через другой выезд, но это мелочи.
   На Константина город произвел впечатление. За окном мелькали деревья на фоне синего неба, впереди можно было рассмотреть город. Природа при беглом осмотре не отличалась от Российской, а вот улицы и дома очень. Чем больше Константин бывал в Европе, тем сильнее убеждался, что Петербург – талантливая копия со всех европейских городов. Там тоже нет дворов, и дома построены очень близко друг к другу. По – моему, только в Москве есть такой зверь как московские дворики, в которых можно хотя бы на время скрыться от городской суеты.
   На заднем сидении Алексей и Кристина периодически обменивались восторженными репликами. Эту молодую семейную пару на своем приходе Константин приметил недавно, но очень полюбил их. Алексей работал журналистом в научно – популярном издании. Он как – то приносил Константину несколько номеров, но он не смог их одолеть – не его была тема.
   Во время беседы после службы он рассказал ему, как пришел к Церкви. Здесь же на приходе он и нашел себе жену. Кристина стала ходить к ним в храм не так давно, но Константин сразу обратил на нее внимание. Она была как – то не по – современному углублена в веру. Среди девушек Константин такое встречал не часто. Видимо, Алексея именно это в ней и привлекло. Они стали встречаться, и уже через месяц Алексей сделал ей предложение. Венчали их в этом же храме.
   В кармане ожил андроид.
   -Да, - вздохнул Константин.
   -Здравствуйте, Константин, это Наталья, ваш экскурсовод.
   -Могли бы и не представляться, я узнал вас.
   -Ну, судя по всему, вы уже в Риме?
   -Вы удивительно догадливы.
   -Да, это мой единственный недостаток.
   -Наверное, нам нужно встретиться и согласовать план экскурсий?
   -Ну, безусловно. Во сколько вы будете в гостинице?
   -Мы еще едем.
   -Давайте тогда созвонимся во второй половине дня и обсудим предметнее.
   -Хорошо.
   Машина въехала в город.
   -Сколько помоек – то! – воскликнул Николай.
   -Почти как на Хованском, - вторил ему Алексей.
   -Вы помойками сюда любоваться приехали! – выругалась Кристина. – На город смотрите!
   -Вот мы и смотрим! – хихикнул Николай. – Одни свалки!
   Он преувеличивал. Вначале действительно дорогу окружали возвышения из отбросов, но дальше началась цивилизация. Типовые европейские домики перемежались зданиями ресторанчиков, кинотеатров и прочих развлекательных заведений. Солнце пробивалось сквозь тучи и преломлялось. В сравнении с московским климатом было так тепло, что Константин уже в  машине стал освобождаться от верхней одежды.
   -А представляешь, что в Неаполе будет! – шепнула ему Полина.
   -Я даже думать об этом не хочу…
   Дорога от аэропорта до гостиницы заняла у них сорок минут. Водитель помог ему выгрузить вещи свои и своих попутчиков.  Константин повернулся к ним.
   -Значит так, друзья мои, сегодня у нас у всех свободный день. Вечером я встречаюсь с нашим экскурсоводом, она расскажет, что у нас завтра по плану, я вас извещу смс – ками. Приятного знакомства с Римом!
   Они перешли дорогу и вошли в гостиницу. Итальянец, похожий на известного певца Рамацотти, взял у Константина паспорта. Улыбка сошла с его лица ровно с того момента, как он узнал, что они из России. Видимо, он часто смотрел новости по Первому каналу.
   Когда было покончено со всеми формальностями, он протянул ему ключи.
   -На каком этаже у нас номер? – спросила Полина, когда они входили в лифт.
   -На третьем.
   Номер оказался уютным с двумя кроватями. Полина сразу же раздвинула занавески. Из окна открывался чудесный вид во двор. Вот причудливо изогнутая крыша, за которой виднеется фасад городской капеллы. «Надо будет зайти посмотреть насколько у них церкви отличаются от наших», - подумал Константин. А если смотреть левее, виден прекрасный сад, из которого дорога ведет прямо на оживленную площадь. Уже хотелось гулять, но сначала нужно было разобрать вещи.
   Константин подтянул к себе сумку и расстегнул молнию.
   -Ничего, что я тебе не помогаю? – спросила Полина, лежа на диване и болтая в воздухе ногами. – Я устала с дороги.
   -Лежи, - велел Константин, выкладывая на диван сложенные вчетверо кофточки, свитера, рубашки.
   -Честно говоря, долго я не пролежу, мне есть хочется, - призналась Полина.
   -Сейчас разберу, пойдем есть, здесь за углом кафе симпатичное есть, негритянки содержат.
   -Да ладно?
   -Правда, правда!
   -И там вкусно?
   -Ну как тебе сказать? Сама увидишь!
   Когда все вещи были разобраны, они покинули номер. Внизу в панике метались Алексей и Кристина.
   -Ну что еще случилось? – устало спросил Константин.
   -Николай пропал, - ответил Алексей.
   -Да я его видел, он в номер к себе поднимался, чтобы проспаться, - для наглядности Константин махнул рукой куда – то вверх.
   -В номер – то он поднялся, - подтвердил Алексей, - но в самом номере его нет.
   -Откуда вы знаете? – в упор посмотрел на него Константин.
   -Мы попросили портье вскрыть дверь.
   -И что?
   -В том – то и все дело, что ничего.
   -Точнее, никого, - уточнила Кристина.
   -На телефон звонили ему?
   -Мы за границей, - напомнил Алексей.
   Константин со вздохом вытащил свой сотовый и позвонил Николаю. Абонент оказался недоступен.
   -Да хрен с ним, - махнул рукой Алексей. – Найдется! Небось, по барам пошел!
   -Надеюсь, что так, - Константин вернул телефон в карман.
   К полудню стало еще теплее. Они с Полиной оставили в номере теплые московские пальто и переоделись в легкие куртки. Гостиница находилась, условно говоря, в самом центре Рима. По левой и правой стороне улице тянулся рад кафе, но они твердо решили зайти в заведение негритянок и свернули во двор.
   -Даже не верится, что мы в Риме, - тихо сказала Полина.
   -Но ты все равно чем – то расстроена, - сказал Константин.
   -У меня же экзамены впереди, - пояснила девушка.
   -Но ты же готовилась.
   -Конечно, готовилась. Я и с собой взяла билеты.
   -А когда же ты учить будешь?
   -Ну, вечером, например.
   Они вошли в кафе. Улыбчивая женщина, постриженная под мальчика, оторвалась от чистки бутылок и поспешила к ним. Она поприветствовала их по – итальянски и препроводила к свободному столику. Через минуту она принесла им меню.
   -Что ты будешь? – спросил он Полину, листая книжечку.
   -Наверное, рыбу, - ответила та.
   -Фи, рыбу, как скучно! Взяла бы дорогой коньяк! Пиццу!
   -Сам и ешь свою пиццу!
   У него в кармане ожил телефон.
   -Да?
   -Здравствуйте, это Наталья.
   -Узнал, узнал.
   По ее голосу он понял, что она хочет сказать ему что – то неприятное.
   -Наша встреча отменяется?
   -Да нет, что вы, мы же договаривались. Но…
   Она помолчала.
   -Возникла одна неприятность. Непредвиденная неприятность. Я не хотела говорить до нашей встрече, но, считаю, бессмысленным это скрывать, вы все равно узнаете. Я сломала руку и не смогу провести завтрашнюю экскурсию уж точно.
   -Какая жалость, - пробормотал Константин, растерянно глядя на Полину. – А Ватикан?
   -С Ватиканом можно подумать, - ответила Наталья, но в голосе ее он не услышал уверенности. – Но по всей вероятности, с Ватиканом может получиться.
   -Уже хорошо, - вздохнул Константин. – А мы увидимся вечером?
   -Да, - последовал короткий ответ.
   -До вечера.
   Константин отсоединился и положил телефон на стол.
   -Что случилось? – посмотрела на него Полина. – Экскурсии отменяются?
   -И, да и нет. По крайней мере, мы, может быть, будем обделены экскурсоводом.
   -Ну и фиг с ней, - простодушно сказала девушка, наблюдая за подходящей официанткой. – Я не сомневаюсь, что ты будешь не хуже любого экскурсовода.
   Официантка приняла заказ.
   -Что – то мне это место не очень, - признала Полина, когда она отошла. И когда уже ела, добавила: - Да и еда, если честно, тоже.
   -И я удивляюсь. В прошлый раз все было гораздо вкуснее.
   -Все течет, все меняется. Предлагаю тост.
   -Давай.
   Константин разлил вино по бокалам.
   -Ты знаешь, я пока не могу стопроцентно сказать, что верю в Бога, - медленно проговорила Полина, - но давай выпьем за то, что Он привел нас сюда.
   -Да, - согласился Константин, - давай за Христа.
   -А он здесь при чем? – удивилась Полина.
   -Здравствуйте, - Константин поставил бокал на стол, - Он Бог.
   -Он Бог. С чего ты взял, что Он Бог?
   -Ты, правда, считаешь, что после стольких бесед я должен по – прежнему тебе доказывать, что Христос – это Бог?
   -Было бы не лишним.
   -Хорошо, - Константин прожевал еще один кусок резиновой пиццы и отложил вилку. – Что тебе непонятно? Давай, действительно, лучше выясним сейчас, иначе дальнейшие экскурсии не имеют смысла.
   -Мне непонятно, как вы можете обожествлять человека? Мне тут на глаза попался отрывок из Ветхого Завета, как нарочно, там были слова: «Проклят всякий, надеющийся на человека». Или что – то в этом духе. И про дерево там сказано, что проклят всякий, кто повешен. А вы…
   -Я понял. Смотри, давай сначала я тебе задам вопрос, который, мне удивительно, что его никто не задает из тех, кто считает себя «верующим» и ходит в храм, в лучшем случае, раз в году? Откуда мы знаем о Боге? Его когда – то придумали? Да, так тебе скажут атеисты. А я скажу – мы знаем о Боге от Самого Бога. Теперь, когда мы выяснили этот момент, скажи, что это за Бог, Которому нет никакого дела до мира, который он создал? Многие… заблуждающиеся считали, что Бог – это Часовщик, Который однажды завел часы и оставил их. Однако мы, христиане, считаем, что Богу есть до нас дело. И однажды Он не возгнушался стать тем, кого Он создал.
   Полина помолчала.
   -Вижу, я не убедил тебя. Но Христос сказал, что никто не придет к Нему, если не приведет его Отец. Я помолюсь о тебе. Завтра у нас экскурсия по церквям. Может быть, ты что – нибудь поймешь…
   Константин вернулся к своей пицце. Полина обернулась и посмотрела в окно.
   -Может быть, - сказала она, - зайдем в эту?
   Когда с ужином было покончено, они расплатились и вышли на улицу. Уже темнело.
   -Как же здесь тепло! – воскликнула Полина.
   -А ты представь, сколько сейчас в Москве! – улыбнулся Константин, застегивая молнию на куртке.
   -Не напоминай мне о Москве, - поморщилась Полина. – Сейчас Москва у меня ассоциируется только с государственными экзаменами.
   Они перешли дорогу и вошли в церковь.
   -А разве креститься не нужно? – посмотрела на брата Полина.
   -Все – таки это не православная церковь, при всем уважении.
   Однако по красоте она ничуть не уступала православным соборам. Внутри прямо напротив хода сверкал в свете вечернего света, проникающего внутрь сквозь стекла, алтарь. Перед алтарем можно было разглядеть презепе. Это католический аналог православного вертепа.
   -Как красиво! – прошептала Полина.
   -У нас не хуже, - на всякий случай сказал Константин, но в храме и вправду было на что посмотреть.
   По самой планировке и обстановке капелла была выдержана в традиционном католическом стиле. При входе слева стояла статуя из пластика последнего Римского понтифика. По периметру храма на разных возвышениях можно было увидеть статуи Христа, Девы Марии, Иосифа, пророков. Вот именно из – за этого Константин всегда критически относился к убранству католических соборов. Ибо мне не нравится эта игрушечность, которую придают им эти статуи.
   Какое – то время они молча разглядывали кто что: Полина – презепе, Константин – алтарь. Когда в храме стали появляться люди (уже не знаю, в каком они статусе – прихожане или захожане), он тронул ее за рукав:
   -Пойдем.
   Они вышли на улицу.
   -Ну, куда теперь? – спросила Полина, оглядываясь по сторонам.
   -Пойдем Площадь Венеции посмотрим, - предложил Константин.
   -Давай.
   Они вышли на площадь. Уже почти стемнело. Фиолетовое небо быстро – быстро покрывалось звездами. Кое – где уже зажгли фонари, но на самой площади свет пока не горел. По левой и правой стороне тянулся палаточный ряд уличных торговцев, но, что удивительно, их было немного. Сувениры не поражали своим разнообразием, в основном это были медальоны, брелки, зажигалки с изображениями Франциска, Рима, разрушенного Колизея, капелл. Так же здесь можно было разжиться саблями, игрушечными миниатюрными воинами, приобрести фигурку понтифика как действующего, так и ушедшего на покой. С Папой Римским так же продавались полотенца, ручки и прочие письменные принадлежности. По каменной площади носились туда и сюда продавцы самых разных национальностей (преимущественно негры) и предлагали всем… Константин  не знал точно, как это называется, но с помощью этой штуки можно снимать себя с телефона на расстоянии. Классная вещь!  Они купили три таких, одну Полине, две других на подарок.
   Идя по площади, Константин и Полина жадно рассматривали все, что встречалось им по пути. К величественной капелле вел небольшой так называемый мост, который тянулся от самой площади.
   -Зайдем? – предложила Полина.
   -Конечно.
   Быстро, преодолевая силу тяготения, притяжения или как там она называется, они взбежали вверх по горке и вошли в капеллу, носящее имя Косьмы и Дамиана. К своему стыду Константин не помнил, кто эти святые и чем они прославились. Он тогда сказал себе, что потом обязательно восполнит этот пробел. Как потом выяснялось, церковь правильно называть «Базилика Санта Мария ин Космедин».
   Сама капелла напоминала собой замок, внутри которого обнаружился прекрасный дворик с фонтанчиком. Константин прочитал в путеводителе по Риму, что эту церковь когда – то перестроили из языческого храма, посвященного богу дверей. Внутри оказалось очень уютно. При входе маленький рукомойничек, налево скамейки, перед ними – алтарь. Константин обратил внимание, что во многих храмах, если не во всех, был не один алтарь. Интересно, почему?
   Возле колизея они встретили расстроенную Кристину.
   -А у тебя – то, что случилось?
   -Леша пропал!
   -И он тоже? – вытаращил глаза Константин. – Ну вы как дети, ну что такое! 
   -А вы звонить ему не пробовали? – во взгляде Полины недвусмысленно читалось, что она думает о Кристине.
   -Междугородка же, - та сделала такой вид, как будто Полина предложила ей отобрать хлеб у неимущего.
   Константин со вздохом вытащил андроид и набрал номер Алексея.
   -Ты где? – спросил Константин, дождавшись, когда тот возьмет трубку. – Куда пропал?
   -Да я тут на площади, покупаю эту хреновину, которой селфи делать.
   -Давай скорее, жену уже напугал.
   -Иду!
   -Возвращается твой благоверный, - сказал Константин, глядя на Кристину. – Подарок тебе покупает.
   -Козел, - от души выговорила Кристина. – Ну, я ему устрою подарок…
   Какое – то время они стояли на площади, уворачиваясь от встречных прохожих. Наконец среди пестро одетых итальянцев Константин  увидел Алексея. По сдвинутым бровям Кристины, Приданников понял, что ничего хорошего Алексея в этот вечер не ждет.
   -Вот тебе подарок, любимая! – он протянул ей коробочку, перевязанную ленточкой.
   -Ну, дорогой, спасибо тебе! – закричала Кристина, размахивая в воздухе коробочкой. – Спасибо, что истрепал мне все нервы сегодня! Сначала телефон, потом кафе, теперь вот это!
   -Действительно, не мог предупредить что ли? – поморщился Константин.
   -Да я же не знал, что такая буча поднимется, - оправдывался Алексей.
   -Теперь ты меня пытаешься во всем обвинить!
   -Пойдем, Полин, -Константин тронул девушку за рукав.
   Они почти что бегом пересекли площадь и вскоре уже шли по своей улице в сторону гостиницы.
   -Я думала, еще немного, и у меня ноги отвалятся, - призналась Полина, когда они вошли в номер.
   -Я тебя понимаю.
   -Что у нас дальше по плану?
   -Отдыхать.
   -Прекрасно!
   -А в семь часов у меня встреча с экскурсоводшей Натальей. Пусть расскажет, что нас здесь ждет.
   Расстелив постель, Константин бухнулся на нее и мгновенно провалился в сон. Наверное, каждому, кто хоть раз путешествовал, знакомо это ощущение первого дня. Когда день тянется непривычно долго, во многом потому, что сменились часовые пояса, к тому же, иной распорядок дня влияет на восприятие времени.
   Будильник в андроиде прозвенел ровно без десяти семь, но Константин проснулся раньше на пятнадцать минут. Полина еще дремала. Константин стал одеваться. Собственно, поскольку он лег одетым, ему было достаточно всего лишь обуться и накинуть куртку.
   Когда он отпирал дверь, Полина проснулась.
   -Ты надолго?
   -Надеюсь, нет, - ответил Константин, выходя в коридор. – Там на столе компьютер, вай – фай в номере есть, посмотри пока фильм какой – нибудь.
   -Хорошо.
   Едва Константин закрыл за собой дверь, как из номера напротив выскочил Алексей.
   -Что опять? – спросил Константин.
   -Да ну ее, - махнул рукой парень. – А вы куда?
   -С экскурсоводом нужно встретиться. Поговорить насчет наших планов относительно последующих дней.
   -А можно я с вами?
   Константин на секунду задумался:
   -Пошли.
   Они спустились вниз. Натальи еще не было.
   -Подождем, - Константин опустился в кресло.
   -Подождем, - пробормотал Алексей, присаживаясь рядом.
   -Николай не появился, не проверяли?
   -Я стучал к нему в дверь, по – прежнему никого.
   -Интересно, здешняя полиция тоже начинает поиски только на третий день?
   -А вы думаете, с ним что – то случилось?
   -Ну а куда он делся? – резонно спросил Константин.
   -Ну, может быть, по барам пошел.
   -Никого не предупредив?
   -Ну, вообще да…
    -Я же не ставлю никаких моральных ограничений, не мое это дело, чем вы там, в свободное время занимаетесь, но предупредить – то можно.
   -А вы позвоните ему.
   Константин вновь попытался связаться с Николаем. Результат был тем же самым.
   -Пусто, - Константин убрал телефон в карман.
   -Опаздывает Наталья, - Алексей посмотрел на часы.
   -Есть такое.
   -Константин Васильевич…
   -Смелее.
   -Вот у меня есть родственники. Тоже верующие, всё… Но в церковь не ходят, о Причастии не слышали и не понимают…. Вот как тут поступать?... Наверное, вам эти вопросы много кто задавал, или вы слышали ответ на такие.
   -Знаешь, Леш, я слышал многое на эту тему, более того, сам с ней соприкасался… Отцы решительно запрещаю проповедовать и рассуждать о Боге тем, кто к этому не готов, кому это не интересно. Ну, представь, ты смотришь телевизор, футбол, а к тебе подходит твой сын и начинает: «Пап, а ты знаешь, если ты завтра на исповедь не пойдешь, ты будешь в аду». Как вот после этого папочка в Церковь пойдет, что скажешь?
   -Я думаю, нет.
   -И, кроме того, не забывай какое у них за плечами прошлое. Семьдесят лет советского атеизма. Никакого Бога нет. Только коммунизм, товарищ Брежнев, вперед в светлое будущее! Им тяжело перестроиться. Тяжело. Надо это понять и не давить на них. По существу самой сильной проповедью является наша христианская жизнь. Если наши родственники поймут, что для нас Церковь – это не кружок и не воскресный клуб по интересам, то они как минимум благосклонно примут Её, как максимум сами приобщаться к Ней. Ну а даже если нет, не сбрасывай со счетов слова Спасителя, сказанные мытарю Закхею: «Ныне пришло спасение дому сему». За решимость одного человека оставить прежний образ жизни многое простилось и его ближним, потому что его покаяние не могло не сказать на них.
   -Понятно, - вздохнул Алексей.
   -Ты не думай, что я такой умный сейчас, сижу тут перед тобой, философствую. Повторяю: я сталкивался с этой проблемой, так же как ты часами доставал знакомых священников по Интернету и в офф – лайне вопросом: «Что мне делать, они не ходят в Церковь!». Это нормально, с этим, наверное, каждый христианин сталкивался. Конечно, когда мы обретаем Такую Радость, нам хочется Ею поделиться с каждым, особенно, с ближними. Однако… в жизни, а в церковной, тем более, далеко не все так понятно и просто, как нам того бы хотелось.
   В этот момент появилась Наталья.
   -Извините за опоздание!
   -Как ваша рука? – учтиво спросил Константин.
   -К вечеру ноет, - Наталья машинально посмотрела на свой гипс. – Не будем терять времени, давайте сразу к делу.
   -Что, здесь? – вытаращился на нее Алексей.
   -Да, а что такое? – не поняла она.
   -Ну, в холле, некрасиво как – то. Здесь через дорогу приличная кофейня есть, мы с женой на него набрели в обед, пойдемте туда.
   -Ох, ну пойдемте.
   Они вышли из гостиницы, прошли несколько метро и свернули во двор дома. Чтобы добраться до улочки, нужно было спуститься по лестнице. Те, кто были в Риме, знают, что между улицами города есть сообщения, зачастую многоступенчатые. И вот они спустились до середины так называемой лестницы и остановились перед дверьми симпатичного маленького кафе, устроенного в подъезде дома.
   -Как красиво! – не справился с собой Алексей, входя внутрь.
      Ресторанчик и вправду оказался очень уютным. При входе вы сразу попадаете в  обеденный зал, от которого тонкой шторкой отделена гардеробная. Прямо перед тобой две двери: одна на кухню, другая – в туалет, общий для мужчин и женщин. Налево зал, направо зал. Слева курят, справа нет. Они пошли направо.
   Усатый седовласый официант, выглядящий в лучших итальянских традициях, усадил их за уютный столик в углу и подал им меню. Есть не хотелось – резиновая пицца еще окончательно не выветрилась из организма. Константин ограничился чаем, Наталья кофе, Алексей заказал мясное блюдо.
   -В двух словах, что нас ждет, - попросил Константин.
   -В двух словах: я не смогу вас поводить по городу.
    -Ну, это мы уже как бы поняли.
   -Да, но у меня есть достойная замена. Тоже Наталья. Специалист по европейской архитектуре. Искусствовед.
   -Искусствовед с архитектурным образованием, - рассмеялся Алексей. – В этом что – то есть!
   Константин хмуро смотрел на собеседницу:
   -Скажите, а вопрос об оплате…
   -Тариф прежний, - успокоила его она.
   -Как же вы все – таки так неосторожно…
   -Ну что делать… Воля богов.
   -По прошлому разу, помнится, вы в Одного – то не верили, а тут сразу о многих говорите…
   -Я смотрю, у вас с прошлого раза чувство юмора не появилось.
   -Лучше не иметь чувства юмора, чем такое.
   Им принесли столовые приборы.
   -Что на Родине – то происходит?
   -На Родине? Ничего хорошего.
   -Я так рада, что вовремя уехала. Сейчас, небось, и за границу – то не выпускают.
   -Вы знаете, я тоже не в восторге от происходящего, но считаю, что не нужно какать там, где живешь. Пусть это не идеальная земля, и растет на ней в данный момент бурьян, но это МОЯ земля. Моя. И поэтому меня всегда будет влечь к ней, что бы на ней не творилось.
   -Да вы знаете, я сама такая. Вроде и хорошо здесь, и кормят, а нет, нет, и включу российский канал.
   -Вот этого я бы вам как раз не советовал.
   -Ну, это я к слову.
   -Лучше посмотрите российский фильм. Хотя.… Нет, тоже не надо. Лучше почитайте что – нибудь их классики. Российской. Не Пелевина.
   -Наталья, - подал голос Алексей, - а не покажете ли нам сейчас город?
   Константин с удивлением посмотрел на него.
   -С удовольствием, у меня есть время.
   Когда они закончили есть, Наталья повела их по Площади Венеции, показывая на церкви и что – то рассказывая о них. Константин не слушал ее, ибо смотрел на Алексея и потихоньку понимал, для чего он это затеял. Не хотелось парню возвращаться в номер, где его ждет очередная ссора, вот и решил оттянуть момент возвращения. Только, извини, парень, ты сам виноват. С женой по – хамски обращаешься и хочешь в ответ христианского смирения? В идеале, оно, конечно, хорошо бы было, но садиться на шею тоже не следует.
   Через полтора часа они подходили к гостинице.
   -Ну, брат, не обессудь, - говорил Константин ему в лифте, - если тебе ночевать у Колизея придется.
   Алексей постучал в дверь номера, но ему не открыли.
   -Твоя жена у меня, - крикнул ему Константин. – Иди сюда!
   Алексей прошел к ним в номер. Кристина с Полиной смотрели телевизор.
   -А чего так рано? – спросила Кристина. – Мог бы и ночью прийти совсем.
   -Скажи, ты нарочно ищешь повод? – слегка нетрезвый Алексей оперся на шкаф. – Вот зачем портить праздник?
   -Какой это праздник? Праздник у нас ты устраиваешь сам себе. А я так только тебе нужна для того, чтобы ночью спать не страшно было.
   -Может быть, мы не будем обсуждать это… при них?
   -А чего нам стесняться! Мы же одна семья! Приход! Пусть слышат!
   -Хорошо, пусть слышат! Хотя я этого и не хочу!
   -Ты много чего не хочешь. А получается как всегда. Где вы были столько времени?
   -Разговаривали.
   -Разговаривали?! О чем можно разговаривать два с половиной часа?!
   -Об экскурсиях. Скажи, Кость!
   Константин промолчал.
   -Ладно, Леш, ты у нас все решаешь, когда с кем разговаривать, сколько, а мы так, погулять вышли…
   Алексей опустился на край кровати.
   -А я, помнишь, тебя предупреждал: как встретишь Новый год, так его и проведешь. Вот и ссоримся…
   «Ну что он за бред несет, - с досадой подумал Константин. – Ну ведь православный. Забыл что ли наш разговор на эту тему?».
   -Не говори глупости! – словно озвучила его мысли Кристина. – Все ссоры зачинаешь ты. Я тебе тогда просто высказала свое недовольство. У нас вообще так: либо по – твоему, либо никак. А если я выражаю свое недовольство, то сразу начинаю ссору.
   Коля взял со стола ключи.
   -Я иду спать.
   И вышел из номера.
   -Не возражаете, если я еще у вас побуду? – посмотрела Кристина на Полину и Константина.
   -Сиди, - пожал плечами тот.
   -Что вы все время ругаетесь? – поморщилась Полина.
   -Вопрос не ко мне, - дрыгнула ногой Кристина.
   -А ты чего такой расстроенный? – посмотрела на Константина девушка. – Николай нашелся?
   -Нет, - мрачно сказал Константин. – Поэтому и расстроенный. Если до завтра не появится, нужно будет принимать меры.
   -Какие?
   Константин помедлил с ответом:
   -Завтра видно будет.
   Константин снял обувь и завалился на кровать.
   -Ладно, я сделал все, что мог, пусть кто хочет, сделает больше.
   -Слушай, - подняла голову Полина, - побудь добрым еще двадцать две минуты.
   -Я засек время.
   -Мне Крысина письмо прислала.
   -Какое?
   -Ну, у меня же помимо экзаменов еще диплом.
   -Да, да, да, да, да, я помню.
   -Так вот Крысина прислала сценарий, каким она хочет видеть будущую передачу.
   -Показывай, - вздохнул Константин.
   Полина подняла крышку ноутбука. Константин придвинул его к себе и протер глаза.
   -Ну?
   Минут пять ему понадобилось на то, чтобы как следует ознакомиться с текстом.
   -Ну и дура, - не сдержался Константин. – Прости Господи!
   -Вот и я, если честно, так подумала, - призналась Полина.
   -Нет, ну вот она пишет, что ты тему передачи утвердила только сейчас. Я же помню, ты в конце мая еще к проректору ходила, так?
   -Так! Просто эта Крысина меня постоянно на пересдачи отправляла, а сейчас прислала свою версию и, видимо, решила, что эта она мне тему утвердила.
   -М – да…. И к какому тебе нужно трейлер передачи сдать?
   -К тринадцатому.
   -Символично.
   -Не то слово.
   -Я уже не могу с ней общаться, честное слово! Ненавижу!
   -У меня был в жизни похожий эпизод, - признался Константин.
   -И как ты справился?
   -Наверное, я не справился. Знаешь, в том и истина Православия, что это очень сложно побороть ненависть к человеку. В других религиях от человека так много не требуется. И поэтому я, понимая, что у меня не получается, ограничил наши контакты, иногда мы даже вообще общались через посредников.
   -Вот и я чувствую, что мне нужен посредник, - призналась Полина.
   -Так, как твою эту Крысину – то зовут?
   -А что ты ей хочешь написать?
   -Ну что…. К сведению приняли, будем работать.
   -О, спасибо, очень выручишь, а то я уже не могу с ней общаться, пусть и по Интернету.
   -Да – а, ну и расписала она тебе тут. Можно программу «Окна» снимать.
   -Можно, можно.
   -А у тебя что – то отснятое есть?
   -Есть, конечно.
   -А посмотреть?
   -В Москве.
   -Хорошо.
  Пальцы Константина резво застучали по клавиатуре...





















Глава тринадцатая
   Пожалуй, ни в одном другом заграничном городе Константин не спал так плохо, как в этом. Причина всему кровать. Ложе оказалось неудобным, узким, да к тому же придвинутым к стене. В результате он пару раз за ночь утыкался в нее коленками, и это были не самые приятные ощущения. К утру затекла спина, болела шея, и настроение было на нуле. Кроме того, он представлял, как тяжело будет Кристине и Алексею во время экскурсии. У него было ощущение, что они так и не помирились.
   Вчера оставшуюся часть вечера они с Полиной потратили на то, чтобы написать ответ, которую бы устроил Крысину. Поскольку от нее было дано указание в сотый раз переработать изначальный сценарий, они договорились в течение дня каждый у себя в голове придумать варианты дальнейшей развитии концепции, вечером его озвучить, и наиболее удачный отразить на бумаге. Потом Константин еще звонил в Москву родителям, чтобы рассказать, как они здесь утроились, а после Полина своим родственникам. Спать они легли не то, чтобы очень поздно, но в двенадцать. Вставать требовалось в семь.
   Константин уступил Полине ванную. Пока она умывалась, он заглянул в почту. Письма от Крысиной не было. Ну и хорошо, подумал Константин, новых указаний нет, можно будет хотя бы целый день не думать о дипломе. Насчет того, что делать со сценарием можно и во время ужина поразмышлять.
   Полина вышла из ванной.
   -Во сколько у нас встреча с экскурсоводкой?
   -В восемь.
   -Ого, как рано!
   -Да, поэтому я тебя и поторапливал.
   Столовая находилась на первом этаже и занимала собой три полноценных помещения. На входе улыбчивая пожилая итальянка проверяла по спискам, проживает ли каждый входящий в гостинице или случайно заглянул сюда. Константин показал ей свой и Полинин квитки, она показала ему улыбку, и они прошли в зал.
   -Я займу столик, - сказал он Полине, - а ты иди, выбери себе что – нибудь.
   Константин устроился за столиком у окна и поискал глазами Алексея и Кристину. Их еще не было в зале. «Надеюсь, что они все – таки помирились, - подумал про себя Константин, вертя в руках салфетку. – Потому что, если нет, вся дальнейшая экскурсия не будет иметь никакого смысла».
   Подошла Полина.
   -Так, ну и чего ты там себе набрала?
   -Пирожных.
   -Поли – ин! Мы же часов до двух точно ходить будем. Проголодаешься! Возьми себе что – нибудь посущественнее!
   -Мне и так достаточно.
   Когда они переходили к чаю, в столовой появились Алексей и Кристина. Лица у них были заспанные, но по их коммуникациям Константин понял, что они все – таки не помирились. Следовало брать дело в свои руки.
   -Ты посиди, я сейчас, - сказал Константин сестре и подсел за их столик. – Так, братцы, вы для чего сюда приехали? Отношения выяснять? Этим можно и в Москве заняться. У меня сестра только – только Православием заинтересовалась, а вы чего творите? Христиане! Ну да! Алеш, ты себя ведешь не по – мужски! Виноват – извинись, и вопрос будет закрыт!
   Видимо, его слова были настолько убедительными, что Алексей, повернувшись к Кристине, молча обнял ее. Та не стала вырываться.
   -Давно бы так, - проворчал Константин. – Наш потеряшка не объявился?
   -Никак нет, - по – военному ответил Алексей.
   -Сейчас я ему звонить буду, - вздохнул Константин.
   -Не надо никому звонить, - Кристина первым заметила Николая, маячившим у входа в столовую.
   Константин поднялся со своего места и двинулся навстречу парню.
   -Где тебя носило? – грозно спросил он. – Мы уже хотели итальянскую полицию на ноги поднимать.
   -Много чести, - поморщился Николай. – У меня здесь родственники живут, вот я у них время и провел.
   -Родственники живут? А что же ты от этих родственников нам не позвонил и не предупредил, чтобы мы не беспокоились.
   -А я думал, вы и так не беспокоитесь, - с невинным видом ответил Николай. – А чего за меня беспокоиться? Мне же не пять лет.
   -Да вот именно, - поморщился Константин. – Тебе не пять лет. Тебе четыре!
   Он вернулся за свой столик.
   -Николай объявился? – спросила Полина, вытирая рот салфеткой.
   -Да, - вздохнул Константин. – Оказывается, у него здесь родственники. А позвонить он не удосужился!
   -Что у нас дальше по плану, напомни?
   Константин взглянул на часы:
   -Через минут двадцать должна подойти экскурсоводша. Пошли наверх, оденемся теплее и спустимся.
   Закончив есть, они встали из – за стола. Проходя мимо столика, за которым сидели Алексей, Кристина и Николай, он сказал им:
   -Через двадцать минут встречаемся на первом этаже.
   Когда они с Полиной спускались по лестнице, экскурсоводша, своей внешностью очень напоминавшая известную российскую актрису Фрейндлих, уже ждали их в холле.
   -Добрый день! – она привстала при их появлении.
   -Здравствуйте, «тоже Наталья», - улыбнулся Константин. – Мы не опоздали?
   -Нет, нет, я только пришла, - заверила его экскурсоводша.
   За спиной Константина появились Алексей и Кристина.  Они подошли к ним.
   -Очень приятно! – Алексей поклонился Наталье. – Встреча на Эльбе практически.
   Константина передернуло:
   -Давайте к делу.
   Наталья поманила их за собой в угол, где располагались стеклянный столик и несколько маленьких диванчиков. Она расстелила на столе карту и стала рассказывать, какие именно культурные центра она хотела бы осветить в ходе экскурсии.
   -Простите, - вмешался Константин, - но у нас приоритет – Христианские святыни и храмы.
  -Да? – подняла на него глаза Наталья.
   -Это все члены московского прихода, я хотел бы показать им историю Христианства в Риме. История города нас интересует во вторую степень.
   -Вот как… - Наталья на секунду задумалась. – Мне ничего не говорили об этом…
   Константин с Полиной переглянулись.
   -Что ж,  мне не впервой на ходу менять тон экскурсии, - Наталья вновь склонилась к карте. – Но все – таки, если бы меня предупредили заранее, я пришла бы более подготовленной.
   -Пусть вас это не тревожит, - сказал Константин. – Все, что вы упустите, я им потом поясню.
   -Скажите, вы бы хотели посмотреть катакомбы, где фактически зародилось Христианство?
   Константин посмотрел на Полину. Та едва заметно кивнула.
   -Мы хотели бы.
   -Но есть одно, - сказала Наталья. – Это на другом конце города. Нам придется брать такси, потом, наверное, автобусом, потом еще пешком…
   -Обойдемся без катакомб, - вздохнула Полина. Константин знал, что она не любительница долгих путешествий.
   Они вышли из гостиницы и направились к переходу вслед за экскурсоводом.
   -Быстрее, быстрее! – подгоняла она нас.
   -Так желтый же уже! – резонно заметил Алексей.
   -Здесь только на красный запрещено переходить улицы, - пояснила Наталья.
   Константин перебежал перекресток и обернулся. Прихожане с непривычки стушевались и как – то нерешительно мялись у светофора.
   -Ну, вы идете? – крикнул он им.
   -Мы зеленого подождем! – крикнул ему Алексей.
   Когда загорелся зеленый, только тогда остальные члены нашей группы сподобились перейти улицу.
   -Нам нужно подняться вот по этой лестнице, - сказала Наталья и первой двинулась по ступенькам.
   -Давай я тебе помогу? – предложил Николай Полине, протягивая руку.
   -Спасибо, но я как – нибудь и сама справлюсь, - сохраняя достоинство, ответила она.
   Константин улыбнулся. «Не видать тебе, Коля, моей Полины. Ищи себе девушку на один час на стороне».
   -Вот здесь, по легенде, одна знатная особа сбрасывала кавалеров с балкончика, вот с этого, - на ходу говорила Наталья.
   -В какое нехорошее место вы нас завели! – улыбнулся Алексей.
   -Нормально, нормально! – в тон ему сказала Кристина. – Так с ними и надо!
   -Видно, они плохо старались, - высказал предположение Алексей.
   -Может быть, и так, вполне возможно, - не стала возражать Наталья.
   В темной арке с трудом был различим музыкант. Он играл мелодию, первые аккорды которой вызывали у Константина воспоминания из детства: он сидит с родителями и смотрит «Ванильно – клубничное мороженое». Помните песню из этого фильма, которая звучит на титрах? Вот ее и исполнял музыкант на гармошке.
   Константин порылся у себя в кармане в поисках мелочи. Увы, мелких денег у него на тот момент не оказалось. Зато Алексей и Кристина бросили ему в лежащую кверху дном шляпу несколько медяков.
   Они остановились возле капеллы.
   -Как – то она совсем не похоже на церковь, - заметил Алексей.
   Наталья подняла указательный палец кверху:
   -Вы сказали, она не похоже на церковь. Очень верное наблюдение. Дело в том, что первые  христианские церкви строились, как бы отталкиваясь от языческих храмов. В них совершать священнодействия могли только посвященные жрецы. А в Христианстве…
   -А в Христианстве все члены составляют священный народ по слову апостола и поэтому имеют право принимать участие в Таинствах, - закончил за нее Константин.
   У него появилась мысль, что женщина сейчас обидится на него за то, что он отбиваю у нее хлеб. Но она лишь благосклонно улыбнулась ему.
   -Совершенно верно, Константин Васильевич. Так как каждый верующий во Христа составляет одно тело, одну Церковь, он полноправный участник всех Ее Таинств. То, что, к сожалению, сейчас нивелировалось на Востоке. И поэтому христианские храмы строились по принципу, чтобы каждый мог быть максимально близок к алтарю. Никаких балконов как в языческих священных домах, никаких отделений священства от мирян.
  Она отвела их  чуть в сторону, чтобы им не мешали туристам, входящим и выходящим из капеллы и открыла проспект, чтобы проиллюстрировать свои слова. Потом они зашли внутрь капеллы.
   Внутри это напоминало обычную католическую церковь. Повсюду статуи Христа, Божьей Матери как живое и наглядное подтверждение склонности современных католиков к Мариологии. У алтаря в окружении листьев лежал пластмассовый младенец.
   -Сейчас в каждом храме мы можете увидеть презепе, - прокомментировала, перехватив взгляд Константина, Наталья. – И в домах верующих традиционно задолго до Рождества начинают устраивать презепе. У кого как работает фантазия. Кто – то добавляет механизм, чтобы мельничка  работала, текла водичка. Должна вам заметить, что Новый год для европейцев – отнюдь не Праздник с большой буквы. Так, лишний повод молодежь на дискотеку отправить, а взрослым пропустить по бокалу шампанского. Главный праздник здесь – Рождество.
   -А у нас по телевизору не устают повторять, что Европа – рассадник бездуховности, - ядовито съязвил Константин, поворачиваясь к своим прихожанам. – На ваших глазах, господа, рушится еще один миф.
   -Моисей! – воскликнула Полина, забывшись, где находится.
   Сидящие впереди на скамейке верующие обернулись на нее.
   -Что, Моисей? – не поняла Наталья.
   -Я в Москве  мечтала увидеть статую Моисея Миккеланджело! – пояснила Полина. – И надо же так, она здесь!
   Действительно, скульптура Моисея была в углу храма, но не заметить ее было не возможно. Сейчас она была не освещена. Чтобы заработал прожектор, требовалось опустить монетку в автомат. Что Наталья и сделала.
   -Слушай, неужели Господь даже такие мелочи замечает? – шепотом спросила Полина. – Я в Москве хотела увидеть и, надо же, увидела! Мы ведь могли в этот храм и не зайти,  первоначально, ведь иной маршрут был! Я так хотела увидеть Моисея! Неужели Он и такие молитвы, в моем случае, желания ничтожные и прошения слышит и видит?
   Константин оставил вопрос без ответа. А что на это скажешь?
   Какое – то время они стояли, любовавшись статуей Моисея. Потом, когда любопытствующих стало слишком много, они решили на этом закончить.
   -Так, теперь нам налево к следующей церкви, - объявила Наталья. – Возражений нет?
   -Нет, - ответил за всех Константин. – Вы же наш маяк сегодня.
   -Просто у нас некоторый экспромт сегодня, потому что мы изменили первоначальный маршрут, - виновато пояснила Наталья.
   -Все нормально, - успокоил ее Константин.
   За его спиной между тем пока они  шли, происходил следующий разговор:
   -Ты узнал мелодию – то?
   -Конечно.
   -А помнишь…
   -Помню, из фильма «Ванильно – клубничное».
   -Да я не об этом! Мы тогда двадцать три года назад крупно поссорились и помирились именно под эту песню. Это знак.
   -А, да, действительно! Ты поэтому монетку кинула?
   -Ну да! А ты почему?
   -А я просто, потому что мне понравилось, как он играл. Кроме того, ты же знаешь, это моя любимая песня.
   «Неисповедимы пути Твои, Господи», - подумал про себя Константин, улыбаясь своим мыслям.
   -Какой красивый город Рим! – воскликнула Кристина. – Правильно Журавлев сказал – в Израиле почти ничего с Христианством связанного не осталось.
   -Позволю себе тебе возразить,- повернулся к ней Константин. – Именно «Новым Иерусалимом» Христос называл обновленный мир. И именно Израиль явил миру Единого Бога. Другое дело, что сейчас там больше иудеев и мусульман.
   -Чтобы попасть в Гроб Господень нужно заплатить арабу!
   -И от этого Гроб Господень не перестает быть Гробом Господнем. Кроме того, среди первых христиан было немало арабов, обращенных из язычников. То, что арабы предприимчивы – это уже национальные особенности.
   -Защитник евреев, - услышал Константин слова, сказанные ему в спину.
   Они зашли в другую церковь. Лично у Константина уже сложилось стойкое ощущение при посещении католических костелов – это некая игрушечность всего происходящего. Ненастоящим выглядел и алтарь. Весь антураж призывал верить в то, что здесь совершалось священнодействие. Однако то, что видел Константин, больше говорило о том, что это некая реконструкция Того, что в действительности должно было совершаться.
   Все эти статуи, фигурки производители впечатление кукольности. И на Константина действовало отталкивающе. Скамейки в храме он тоже считал лишним нововведением. Конечно, во время службы и ему, бывало, хотелось сесть, но в стоячем положении более сосредотачиваешься на молитве. А сидя в удобной позе, вытянув ноги, скорее захочется не молиться, а вздремнуть.
   -Вот здесь, - Наталья зашла в потайную комнату в углу храма, - очень почитаемый нами святой уединился от мира. Долгое время он молился, но со временем счел и этого затворничества недостаточным. Он ушел от мира и основал монастырь.
   Далее по плану была церковь, Константин не запомнил в честь кого названная. Наталья сообщила им, что, как правило, первые церкви назывались по именам тех, кто в них похоронен.
   -Сейчас скоро мы с вами увидим одно… ммм… один из пунктов политики нового Папы, - говорила Наталья. – Бездомным выдается пища.
   -Наталья, простите, у меня вопрос, - подал голос Алексей.
   -Да.
   -А как здесь в отношении политики толерантности? Ну, все эти однополые браки и так далее…
   -Значит, в отношении толерантности и всего прочего, - голос Натальи поледенел, и Константин понял, что этот вопрос задел ее за живое. – Как само явление мы считаем… личным делом каждого. Что касается брачного союза, то здесь Католическая Церковь категорически против.
   Константин обратил внимание на употребленное Натальей местоимение «мы». Значит, она причисляла себя к членам Католической Церкви.
   -Когда Папе Франциску задали этот вопрос, в лицо, буквально вот недавно на последней встрече, он сказал: «Кто я такой чтобы судить?».
   Последние слова она произнесла с плохо скрываемой гордостью, Как настоящий католик, она признавала за Папой безусловный авторитет.
   -В этом плане Восточной Церкви еще нужно  многое пересмотреть в своей политике. В том числе и внешней. Но Католическая Церковь, хоть и не сразу, справилась со своими немощами. Восточная, быть может, тоже.
   «Справится, - подумал Константин. – В Советские времена бывало и похуже».
   Все это время они шли по узкой улочке, окруженной с обеих сторон заборами. Свернув налево, они увидели обещанных бедняков, выстроившихся в солидную очередь. Некоторые, получив дымящиеся миски, отходили в сторону, их лица светились от удовольствия. Константин попытался представить, как бы это проходило у него на родине.  Богатое воображение на этот раз его подвело.
   Следующая церковь оказалась настоящей базиликой. Такой статус присваивали церквям, большим по размерам. Что – то аналогичное нашим Соборам, правда Собором может называться храм, в котором есть епископская кафедра.
   -Это первохристианский храм, еще до разделения на Западную и Восточную ветви, поэтому забываем свои конфессиональные пристрастия, - традиционно понизив голос, начала Наталья. – Для начала посмотрите на потолок.
   Прихожане дружно задрали головы.
   -Поскольку стены здесь выпуклые, согласитесь, изображения святых кажутся объемными?
   -Да, - кивнул Николай. – И никакого 3D не нужно.
   -Вот посмотрите, это апостолы Петр и Павел, - продолжала Наталья. – Петр традиционно изображается седовласым, а Павел с открытым черепом и бородкой.
   Должен сразу отметить, это выглядело действительно потрясающе.
   -А здесь, - Наталья отвела их чуть в сторону, - одна из христианских реликвий. Колонна, у которой бичевали Христа. Кстати, обратите внимание – здесь колонны установлены наизнанку. То – есть основанием вверх. Это так же элемент полемики с язычеством. То – есть смотрите, колонны, которые вы использовали для своих языческих храмов, служат теперь укреплением Истинному Храму.
   Они прошли в другой зал.
   -Обратите внимание, - говорила Наталья, рассаживая их по лавкам, - пол выстроен очень мозаично. Эти символы означают духовный путь человек. По этим узорам священник проходит от входа до алтаря. На этих квадратиках подле него становились кардиналы, которые помогают ему сослужить Литургию. Кстати, видите у папы на изображении на фреске квадратный нимб? Как вы думаете почему?
   Ей ответили единодушным молчанием.
   -Потому что изображаемый человек еще был жив.
   -Понятно!
   В зале, постепенно наполняемым людьми, появился священник в темном католическом облачении.
   -Я думаю, нам следует уже уходить, - тихо сказала Наталья. – Начинается месса.
   Все шестеро поспешили к выходу. Константин обернулся. Алексей и Кристина задержались у презепе.
   -Наталья, скажите, пожалуйста, - воспользовавшись их замешательством, задал ей вопрос Константин, - а в католических костелах не принято женщинам покрывать голову платком при входе в храм?
   -Уже не обязательно, - ответила та, первой выходя на улицу. – Считается, что это унижает женщину.
   -А почему, кстати, женщинам положено, заходя, в храм покрывать голову? – спросила Полина, адресуя свой вопрос Наталье.
   За нее ответил брат:
   -Это установление основывается на словах апостола Павла. Однако то было сказано в конкретный исторический период. Тогда женщина, покрывая голову, показывала, что она замужем. Сейчас, если девочка пяти лет заходит в храм с платком на голове, это не говорит о том, что у нее есть супруг. 
   -Так, я думаю, нам нужно будет взять такси, - сказала Наталья, когда они вышли на площадь. – Если мы хотим попасть в Катакомбную Церковь. Но сначала посмотрим вот эту церковь.
   Она поспешила по улице вниз. Остальным пришлось ускорить шаг, чтобы поспевать за ней.
   -Я вынуждена попросить у вас прощения, что я так быстро иду, - говорила она. – Но у меня оправдание: мне нужно успеть, вам все показать, а времени не так уж много.
   -Нормально, нормально, - задыхаясь, говорил Константин.
   Они быстро шли вдоль уличных кафе к перекрестку. Он напоминал Константину одну из улиц Праги.
   -Если у вас есть вопросы, можете меня спрашивать, - разрешила Наталья. – Я к вашим услугам.
   -А какую политику Католическая Церковь проводит в отношении миссионерства? – задал вопрос Константин. – В школах вам разрешают преподавать?
   Раз уж она причисляет себя к католикам, и Константин решил это делать.
   -Разрешают, - кивнула она, чуть подумав. – Нам удалось отбить это право. Но по желанию школы, ПО ЖЕЛАНИЮ, подчеркиваю. И чтобы обязательно это был священник.
   Они остановились на переходе.
   - А в России настаивают именно на том, чтобы преподавало светское лицо, - рассказал Константин.
   -Ну, у нас тоже долгое время на этом настаивали, но вот… удалось отбить.
   Загорелся желтый свет, и Наталья поманила всех за собой. Они послушно пошли вслед за ней. Одна из машин, внезапно появившаяся из – за поворота, резко затормозила, взвизгнув тормозами и напугав тем самым голубей. Птицы взмыли в воздух, оглашая окрестности шорохом своих крыльев. 
   Наталья спустилась по ступенькам, остальные вслед за ней. Получалась так, что церковь, которую они осматривали, находилась как бы под дорогой.
   -Так раньше строили, - пояснила экскурсовод. – По легенде, в этой церкви останавливался апостол Павел. Видите на стене мозаика? Тимофей…
   -Ученик Павла, - прокомментировал Константин.
   -Верно, - с улыбкой кивнула Наталья.
   -А те два изображения над фасадом чьи?
   -Увы, чего не знаю, того не знаю.
   В эту церковь они тоже заглянули. Ничего примечательного, традиционное католическое внутреннее убранство. Но одно Константину запомнилось.
   Наталья усадила нас на скамейки, а сама ходила перед нами по храму и показывала фрески.
   -Видите, как изображены Христос и Божья Матерь? Как Император с Императрицей? Это в тогдашних традициях. Рядом Иоанн Креститель, два ветхозаветных пророка Исаия и Иеремия. Знаете почему?
   -Исайю называют Ветхозаветным Евангелистом, - ответил Константин.
   -Совершенно верно! – воскликнула Наталья. – А рядом Папа. Видите в руках у него миниатюрная модель храма, в котором мы находимся. Это тоже традиция. В каждом капелле есть такое изображение.
   -А почему у католиков так в почете статуи? – спросил Константин на выходе. – Мне на эту тему, честно скажу, известно мало. Католики же вроде иконы не приветствуют, а статуи у них есть.
   -Ну, раз вы занимаетесь историей Христианства, вы должны помнить, что был период иконоборчества.
   -Да, да, да!
   -На Западе в итоге все – таки запрет сохраняется.
   -Почему же?
   -А вот как вы думаете?
   -Знаете, здесь у меня пробел в знаниях, поэтому с радостью предоставляю вам возможность его устранить, - с улыбкой признался Константин.
   -Потому что уже набирал обороты Ислам…
   -А он уже тогда набирал обороты?
   -Да, да, - кивнула Наталья. – И поэтому в ответ на обвинения в идолопоклонстве, чтобы не давать повод, Католическая Церковь запретила изображения Христа и святых.
   -А почему же статуи прижились?
   -Ну, здесь уже сказывается влечение католиков к культуре греков, античности, если говорить обобщающе.
   -На самом деле обвинения – то эти были дутые, - заметил Константин. – С приходом Христа на землю ветхозаветный запрет на изображения упразднился, так как Бог стал изобразим.
   -Верно.
   -Правда, некоторые статуи вызывают вопросы…
   -Ну, человеку свойственно перегибать палку, - развела руками Наталья. – Мы не боги.
   Какое – то время они бестолково слонялись по площади.
   -Здесь такси поймать практически нереально, - пожаловалась Наталья.
   Они дошли до конца площади и увидели таксопарк. Наталья подошла к чернобровому таксисту и что – то сказала ему на итальянском. Он распахнул перед ней дверцу. Они кое – как загрузились в его микроавтобус и вскоре уже мчались по римским улицам.
   -Это резиденция Муссолини, - рассказывала Наталья. – Теперь здесь парк.
   -Вот я и смотрю что парк, - сказал Алексей.
   -А  гулять здесь можно?
   -Можно, - кивнула Наталья. – Только осторожно. И исключительно в хорошую погоду.
   Машина проехала еще метров пять. Наталья предложила водителю затормозить возле неказистого домика. Все выгрузились из салона.
   -Видите ворота? Нам туда.
   Они перешли дорогу и вошли в сад. Узкая дорогая вела в его глубь, утопая в кустарниках.
   Наталья прибавила ходу.
   -Я попрошу вас не отставать. Церкви закрывают на службу. Мы можем уже опоздать. Но не побывать в этой церкви – преступление!
   Они сбежали вниз по дороге и свернули налево. Перед ними оказалась небольшая круглой формы церковь.
   -Открыта! – обрадовалась Наталья.
   Внутри в центре располагался алтарь, отгороженный от входящих. Стены и потолок были украшены изображениями Христа и апостолов.
   -В этой церкви, как вы, наверное, уже поняли, до сих пор совершаются богослужения, - говорила Наталья, удаляясь вглубь храма. – Давайте присядем и посмотрим на потолок.
   Они устроились на скамейки и задрали головы. С потолка на прихожан взирал Иисус Христос.
   -Видите, - говорила Наталья, - Господь изображен в существовавших тогда традициях Доброго Пастыря. Который на Своих плечах несет заблудшую овцу, то – есть грешника, обратно в Царство Божие. Апостолы Петр и Павел всегда рядом, внимающие Ему, проповедующие. Петр всегда изображен с ключами от Царствия Небесного. А вот лоза…. Видите, она тянется вдоль всего храма и служит украшением. Когда выйдем, я расскажу, что это означает в Христианстве…. Я смотрю, люди приходят, сейчас начнется служба, и нас попросят уйти. Но еще минута у нас есть.
   Погас свет, и Наталья, одолжив монетку у Алексея, побежала вставлять ее в специальный приборчик. Свет вновь включился, и они смогли досмотреть храм. После чего вышли в сад.
   -Так, ну я бы еще предложила, если у вас силы есть, посмотреть две замечательных базилики, - сказала Наталья, открывая зонтик, - и на этом, пожалуй, закончить.
   -Хорошо.
   -Теперь насчет лозы. Лоза заимствована из античной культуры. Кто – нибудь знает, что она означает в Христианстве?
   -Христос называл Отца Виноградарем, Себя лозой, учеников ветвями, - сказал Константин, поднимая воротник у куртки. – Те ветви, которые не приносили плодов, Отец отсекает…
   -Совершенно верно! – обрадовалась Наталья. – Христиане брали понятия, которыми оперировали язычники и приспосабливали их под свою веру.
   Они вышли на дорогу.
   -Обычно в это время такси поймать невозможно, - озабоченным тоном произнесла Наталья. – Подождите, я попробую узнать.
   Она подошла к группе итальянцев и на их родном языке обратилась к ним. Те радостно что – то ответили ей. Наталья вернулась к прихожанам.
   -Лучше на общественном транспорте доедем до площади, а там возьмем такси.
   Они пошли вверх по улице. Константин исподволь наблюдал за Полиной, пытаясь понять, не надоело ли ей. Но нет – девушка выглядела абсолютно счастливой и заинтересованной.
   -Так, и где остановка? – вслух пробормотала Наталья, озираясь по сторонам.
   -А вон, - подсказал Николай.
   Они перебежали дорогу и вскочили в отъезжающий трамвай. Константин прислонился к стеклу и вполуха внимал беседе Полины и Натальи.
   -Так непривычно здесь, - говорила сестра. – Люди необычные. Не такие как в Москве.
   -Что вы имеет в ввиду? Ритм жизни другой?
   -Нет, я не это имею ввиду. У меня, считайте, до сегодняшнего дня в голове существовал стереотип: за границей люди живут по определенному стереотипу, выработанным за долгие годы западной цивилизацией. То – есть встают с утра, пьют свое европейское кофе (в данном случае итальянское), идут на свои европейские (опять же в нашем случае итальянские) работы, вечером встречаются в барах с друзьями, а выходные где – нибудь…. Ну, не знаю, где они их там проводят. А теперь воочию я вижу, что заблуждалась.
   -Прииди и виждь, - просто ответила Наталья.
   Они вышли на нужной им остановке. Наталья попросила их набраться терпения и отправилась на поиски такси.
   -Я писать хочу, - призналась брату Полина.
   Константин осмотрелся:
   -Вон там за киоском можешь…. А впрочем, потерпи, скоро где – нибудь в городе найдем туалет.
   В этот момент появилась Наталья, призывно махая руками. Они подошли к ней и симпатичному бородатому мужчине. Он подвел их к своей машине. Вскоре они уже ехали по площади. Наталья что – то говорила, показывая то на одно здание, то на другое, но Полина уже слушала ее вполуха. Она во – первых была поглощена видами города, во – вторых хотела в туалет. И неизвестно ще, что было во – вторых.
   Они вышли у здания, напоминавшего замок.
   -Нужно будет перейти дорогу, - сказала Наталья, отдавая деньги водителю, - немного пройти, и я вам покажу еще несколько церквей. И на этом закончим.
   -Ремарка, - поднял руку Константин. – Где бы можно умыться?
   -Так, - посмотрела на него Наталья, - чтобы всем все было понятно, давайте говорить открыто: нужно в туалет.
   -Да! – с улыбкой признался Константин.
   -Все мы люди, - развела руками Наталья. – Вот мы сейчас пройдем на площадь, и там найдем…
   Они прошли по улице и остановились на мосту. Наталья что – то оживленно рассказывала, показывая на бурлящие воды. Константин видел, что Полина уже переминается с ноги на ногу и прекрасно понимал причину ее такого поведения. Он жестами попросил ее набраться терпения, тем более, что Наталья уже призывала их следовать в направлении площади.
   Когда они оказались на площади, она сказала:
   -Вот видите, медицинский центр? Зайдем туда, если спросят, скажем, пришли навестить кого – нибудь. Уж там точно есть туалет.
   -Прекрасно!
   Внутри оказалось тепло и уютно. Из маленького коридора две двери вели в подсобные помещения и туалет, одна в длинный коридор, а лестница – на второй этаж. Наталья расположилась в холле и подождала, пока каждый из членов экскурсии «облегчиться». Константин, помыв руки, посоветовался с Натальей, на какой церкви закончить экскурсии.
   -Я вначале думала вам еще колизей показать, - говорила Наталья, когда они заходили в маленький костел, - но Константин меня убедил, что это будет лишним.
   -Кстати, о колизее. А почему там, на воротах висит крест, если вроде к Христианству он н имеет отношения? Это в память о том, что здесь их пытали?
   -А дело в том, что доподлинно, почему так – неизвестно. Может быть, потому что здесь когда – то пытали христиан, и эта надпись – свидетель сему событию. А может быть, она как раз сделана в то время, когда Христианство или стало государственной религией или, по – крайней мере, к Нему стали относиться терпимее.
   Внутри было очень красиво. Впрочем, как и в других церквях. Алексей, Кристина и Николай заинтересовались скульптурами. Полина задержалась у алтаря. Константин вслед за Натальей вышел на площадь.
   -Красивые вы нам достопримечательности выбрали, - сказал он ей, застегивая молнию на куртке.
   -Я старалась. Если бы вы еще заранее сказали, что экскурсия будет о Христианстве, я бы перестроилась и показала бы вам еще больше интересного.
   -Ну, кто же знал...
   -А вы почему интересуетесь?
   -Я верующий человек, захотелось…
   -Посмотреть на истоки веры?
   -…Перестать теоретизировать свою веру.
   -И людей за собой потянули?..
   -Некоторые потянулись сами.
   Следующим пунктом их путешествия была капелла в центре города. И на этом их экскурсия должна была закончиться. Путь до церкви пролегал через улицу, заполненную торговцами. Людей было столько, что, казалось, можно будет идти прямо по ним, и это единственный способ преодолеть препятствие.
   -А летом что здесь творится! – говорила Наталья.
   -Да тут и зимой не скучно! – отметил Николай.
   -Местные жители много раз жаловались в городскую администрацию на то, что по ночам невозможно сомкнуть глаз.
   -Возможно, поэтому здесь у всех на окнах ставни, - высказала предположение Кристина.
   -Совершенно верно.
   Они вошли в церковь. Наталья перекрестилась по – католически. Полина едва машинально не повторила за ней этот жест.
   -А что это за скульптура? – спросил Николай, показывая рукой на статую святого у стены.
   -Святой Бонифаций. Ему молятся от пьянства.
   -Да что же вы такое говорите! – игривым тоном произнес Алексей.
   -Может тебя к нему отправить? – посмотрела на мужа Кристина.
   К этому времени должна была начаться месса. Скамейки быстро – быстро заполнялись.
   -Хочу обратить ваше внимание, - говорила Наталья, - прихожане участвуют в службе так же полноправно, как и священнослужитель.
   -Да что вы! – неподдельно удивился Константин.
   -Да, одним из Римских пап было принято такое решение, и с тех пор в латинских церквях священника развернули лицом к пастве. В восточных это вызвало возмущение, мол, как это – спиной к Богу! Но вот у нас так.
   Константин вспомнил восточную Литургию. Иногда и ему хотелось быть полноправным участником Таинств. В том смысле, чтобы видеть все то, что происходит в Алтаре. Однако такая возможность представилась ему лишь однажды, когда двери в Алтарь были приоткрыты.
   -А вот там реликвия, - сказала Наталья, указывая в сторону алтаря. – Величайшая христианская реликвия. Вериги апостола Петра. Можете посмотреть.
   Они двинулись в сторону реликвии.
   -Под алтарем обычно хоронили основателя храма, - говорила Наталья. – На фресках их так же обозначали вместе со Христом и святыми. Как, например, на этой. Видите, стоит человек с Евангелием?
   Чтобы увидеть реликвию, нужно было спуститься вниз по ступенькам под Алтарь. Пока Алексей, Кристина, Николай и Полина осматривали вериги, Наталья обратилась к Константину:
   -На этом закончим?
   -На сегодня, пожалуй, да, - ответил он. – Боюсь перегрузить ребят информацией. Но, поверьте, было очень интересно!
   -Мне очень приятно, правда! – искренне обрадовалась Наталья. – Нечасто у нас экскурсии на такие темы заказывают.
   -И если честно, это расстраивает, - признался Константин, опустив глаза.
   К ним подошли остальные.
   -Сколько с меня? – официальным тоном спросил Константин.
   Рассчитывались они, естественно, уже на площади. На память Наталью попросили сфотографировать их всех, а потом Константин фотографировал Наталью вместе с остальными прихожанами. После этого они стали прощаться.
   -Простите, еще вопрос, - обратилась к ней Кристина, - а где здесь можно пообедать?
   -Ну, здесь на площади есть парочка неплохих ресторанчиков….
   -Знаете, нам бы хотелось настоящей итальянской кухни…
   -Итальянской? Ну – у, есть кафе, который содержат две дамы…
   -О, мы там были!
   -Ну и как?
   -Не понравилось!
   -Не понравилось?
   -Да, нам не понравилось. Дорого, а кормят невкусно.
   -Ничего, Наталья, - вмешался в разговор Константин, - не берите в голову, поищем, найдем. Спасибо еще раз за экскурсию!
   Наталья помахала им рукой и растворилась среди людей.
   -Ну, - Константин посмотрел на прихожан, - куда пойдем?
   -Я помню, я здесь видел неплохое заведение, - подмигнул ему Алексей. – Пойдемте, покажу.
   -Пойдем, - пожал плечами он.
   Они стали быстро протискиваться сквозь людей.
   -Слава Богу! – тихо говорила Полина брату. – А то тут так много людей, что я уже задыхаться начала!
   Чем дальше они шли, тем больше Константин понимал, что Алексей ведет их в тот ресторанчик, в котором они вчера заседали с Натальей. Так и вышло. Их встретил тот же седовласый официант, что и вчера.  Алексей привычным маршрутом повел жену и остальных к облюбованному им столику.
   Константин замешкался, а когда проходил в зал, Алексей и Кристина широко раскинули руки в приветственных объятиях. «Кого это они приветствуют?», - подумал Константин.
   -Наталья! – получил он ответ на свой вопрос.
   Экскурсоводша сидела в нише за большим столом в компании людей, лица которых им сразу не понравились. На столе преобладали мясные блюда и выпивка. Было понятно, что благодарные туристы решили таким образом отблагодарить экскурсовода.
   -Вот уж не ожидали вас увидеть!
   Наталья обняла сначала Кристину, потом Алексея и Полину. Константин от объятий воздержался.
   -Тут так спонтанно все получилось, - с растерянным видом сказала Наталья.
   -Я вижу, - кивнул Константин, смотря на стол.
   -Но Ватикан у нас точно получится, - совершенно некстати стала заверять его Наталья. – Я думаю, к тому времени у меня рука будет получше.
   Константин едва удержался от того, чтобы сказать: «Да по – моему, она у вас и сейчас ничего, раз вы рюмки поднимаете».
   Они уселись за столик, за которым вчера общались с Натальей. Усатый официант подал им меню.
   -Кто бы мог подумать, какая встреча, - пробормотала Кристина, зарываясь в книжечку.
   -Да уж, - поддакнул Алексей.
   -Я тебе точно говорю, она не ожидала здесь с нами встретиться. Ты видел ее лицо?
   -А что?
   -Она выглядела испуганной! Она явно не хотела, чтобы мы ее видели!
   -Ну, может быть…
   -А представляешь, пришли бы мы на пару минут позже или они бы расплатились на пару минут раньше, и ничего бы не было. Вот Оно, Провидение!..
   Полина покосилась на Константина.
   -Я предпочитаю конкретизировать – вот оно, попечение Христово о нас, - тихо ответил он, переворачивая страницу.
   -Пойдем руки помоем, - предложил Алексей.
   Все трое (Алексей, Кристина и Николай) направились в сторону туалета.
   -Меня, если честно, раздражает,  - Константин, определившись с тем, что будет есть, положил меню на стол, - когда о Боге говорят абстрактно. «Ты знаешь, Что – то Там есть», и показывают на небо. «Ты знаешь, неужели Сила какая – то все – таки есть?». Ну вы же крещенные, люди, ну почему вы не можете прямо называть Его имя – Иисус Христос?!
   -Да, вот если честно, я тоже этого не понимаю, - сказала Полина. – Иногда мне кажется, что они и Христа – то не верят.
   -А так зачастую и есть. Вернее, они просто о Нем ничего не знают. Абстрактно крестились в Абстрактного Бога, и все в порядке. И сразу после Крещения в ресторан обмывать Аллу – Викторию.
   -Ты это о чем?
   -Да так ни о чем, вспомнилось кое – что…
   -Ты знаешь, может быть им трудно поверить, что христиане считают Богом человека…
   -Ну да, что наше представление о Боге слишком антропоморфично. Но а) они сами христиане на минуточку б) в этом нет ничего плохого. Мы все думаем о Боге с человеческих позиций, а с каких же еще нам думать?
   -И главное ведь, никто не хочет разобраться...
   -Есть сорт людей, которым удобнее жить в своих норах и чтобы их не трогали. Они несут пошлые речи о том, как они любят своих жен, хотя до этого  двадцать с лишним лет даже не обращали на них внимания, а тут кто – то что – то им сказал приятное, и у них тут же инстинкт собственника проснулся. Они заботятся о том, чтобы стол на ужин не был пустым, чтобы подольше поспать. Величайшая трагедия для них – если кто – то подумает о них плохо. На людях они благообразны и воспитаны, когда их не видят – злоречивые пошляки. Хуже всего, что Всемогущему Богу, чтобы достучаться в такую душу, на мой взгляд, придется просто взламывать  двери, иначе по – другому у Него не получится...





Глава четырнадцатая
   Константин никогда не считал, что обладает какой – то выдающейся интуицией. Даже до своего настоящего обращения в Христианство он всегда считал, что это голос Божий в человеке, который в определенный момент подсказывает ему, как лучше поступить. В этот раз он, голос, подсказывал ему, что поездка в Помпеи, на которой настоял Алексей, выйдет неудачной.
   -А я говорю, что нам там будет интересно, - доказывал ему Алексей. – Побывать в Риме, и не увидеть Помпеи!
   -Хочу тебе напомнить, у нас Христианский тур, - сухо отвечал ему Константин.
   -Одно другому не мешает, - возразил тот. – Мы же в предпоследний день в Ватикане будем! А до этого и в Помпеи заглянем!
   Хоть Константин и сдался под напором Алексея, он по – прежнему продолжал считать, что это не самая удачная затея. А накануне поездки вечером ему тем более казалось, что все у них будет идти не так, как задумывалось. Но он постарался отогнать от себя эти мысли и сосредоточиться на Полинином дипломе.
   Они просидели над ним до глубокой ночи и опять не выспались. На это т раз вставать требовалось еще раньше. Зевая и пошатываясь, Константин первым оккупировал ванну.  Когда они спускались на завтрак, Полина спросила его:
   -И на сколько это все?
   -До шести, - мрачно ответил тот, кивнув проверяющей.
   -Кошма – ар! – простонала Полина. – Что он там в этих Помпеях забыл?
   -Вопрос не по адресу, - Константин положил себе фруктов.
   -Лучше возьми омлет, - посоветовала ему сестра. – Неизвестно, когда мы еще поедим.
   Константин несколько секунд постоял над тарелкой с омлет и наконец, запустил в него лопатку…
   Через двадцать минут они все уже собрались в холле.  Алексей и Кристина что – то обсуждали, сидя на пуфиках, Николай читал книгу, а Константин нервно слонялся по холлу, высматривая водителя, который должен был отвезти их в Помпеи. Кроме них, в холле еще присутствовал некий мужчина в сером костюме и с бородкой, который листал журнал.
   -Пойди, посмотри, может там, у гостиницы кто – то нас ждет? – предложила Полина.
   Константин застегнул молнию на куртке и вышел. Через минуту он вернулся обратно.
   -Нет, никого, - развел руками он.
   -Весело день начинается, - поморщилась Полина. – Даже уехать нормально не можем.
   -Я прошу тебя, потерпи, - взял ее за руку Константин. – Обещаю, завтра в Ватикане мы возместим все те неприятности, которые получим сегодня.
   -Постараюсь, - мрачно буркнула Полина и отправилась в туалет.
   Глядя на себя в зеркало и подставляя руки под струю чуть теплой воды, она подумала о том, что если когда – нибудь захочет принять Христианство, ей будет очень непросто бороться со своими эмоциями. А ведь, насколько она уже знала, эта религия требует от своих последователей именно этого. Может и вправду этот Христос был Богом? Ну, сложно поверить, чтобы человек придумал такую систему запретов…. Более того, чтобы он сам ей следовал…..
   Когда Полина выходила, Константин и остальные члены прихода уже призывно махали ей рукой.
   -Приехал?
   -Приехал, - отвел взгляд Константин. – Это тот мужик, который в холле сидел.
   -Это он и есть водитель?
   -Да.
      Мужчина в сером костюме помог им загрузить вещи в багажник. Садясь на переднее сидение, Константин, в который раз почувствовал, что день будет не из легких. Древняя Греция с ее «кульдурой» ему была абсолютно по барабану, кроме того, он видел по лицу Полины, что она уже мечтает поскорее оказаться в номере.
   Машина выехала на площадь. Константин, не отрываясь, смотрел в окно. Знакомые дома и заведения проносились мимо, оставаясь где – то сзади в закоулках памяти. Городской пейзаж постепенно сменялся сельским. По обеим сторонам дороги выросли стены из зеленых насаждений, изредка нарушаемые рекламными щитами. Машина ехала, не снижая скорости, делая исключения только на перекрестках.
   -Нам часа два ехать, да? – шепнула Полина Константину.
   -Да, не меньше, - вздохнул тот.
   Машина влилась в стройный поток транспорта, движущийся на север. В стекла уже не бил солнечный свет, небо понемногу синело, наполняясь облаками. В воздухе к запаху бензина примешивался еще какой – то, странный и непонятный «аромат».
   -Горит что – то, - прокомментировал с заднего сиденья Николай.
   -Ну, все как в Москве, - хохотнула Полина. – Как будто и не уезжали.
   Константин бросил взгляд на водителя. Тот спокойно вел машину, не обращая ни на какие запаха внимания. Привык, наверное. Константин поднял боковое стекло. Запах перестал так явственно ощущаться. Он прикрыл глаза и потянулся за наушниками. В ушах зазвучал умиротворяющий голос Кураева.
   Периодически он выныривал из своей дремы и смотрел по сторонам. Дороге, казалось, не будет конца. За все время пути они сделали лишь одну остановку – у заправочной. Пока водитель пополнял запасы бензина, остальные сходили по нужде в туалет в местном магазинчике. Затем путешествие продолжилось. Небо все больше и больше мрачнело, словно сообразуясь с настроением людей в машине.
   Наконец они въехали в город. Узкая улочка, нагруженная торговцами, едва позволяла проложить себе дорогу. Константин первым рассмотрел тучную женщину с короткой стрижкой, чем – то отдаленно напоминающую Наталью Варлей, ждущую их на перекрестке.
   -Выходим, - объявил он остальным.
   Они стали выбираться из машины.
   -Извините, если задержались, - галантно улыбнулся он женщине.
   -Ничего, я как раз только подошла, - махнула рукой та. – Ксения.
   -Константин, - представился он и представил остальных: - Алексей, Кристина, Николай, Полина.
   -Очень приятно!
   -Ну что, не будем терять времени? – с некоторой обреченностью в голосе предложил Константин. «Раньше сядем, быстрее выйдем», - добавил про себя он.
   -Да, идемте, идемте!
   Ксения поманила их за собой, и они зашагали по мощенной булыжником дорожке. Прежде чем пройти внутрь, требовалось купить билеты. «За ЭТО еще и платить требуется!», - проворчал про себя Константин, доставая кошелек. Обеспеченные билетами, они миновали КПП и пошли вдоль вольера, отделявшего их от развалин старого города.
   Ксения что – то рассказывала, но Константин слушал ее вполуха. Ведь эта экскурсия была интересна в первую очередь Алексею и чуть меньше Кристине. Ему лично сейчас было бы в радость посмотреть какой – нибудь очередной костел. Но… в данном случае уже не он был хозяином положения, а потому смиренно плелся вслед за остальными по дорожке.
   -Сейчас мы пройдем внутрь, - предупредила Ксения. – Смотрите под ноги, можете упасть.
   -Спасибо за заботу, - буркнула Полина.
   Они прошли по узкому каменному коридорчику и оказались на древней улице. Она была настолько узкой, насколько узок коридор в квартире Приданниковых. Слева и справа тянулся ряд непонятных сооружений. Они могли бы служить прибежищами каким – нибудь варварам или извращенцам. Как окажется в дальнейшем, это предположение будет недалеко от истины.
   -Прошу сюда, - Ксения остановилась возле колонн, которые опоясывали собой небольшую по современным меркам площадку. – Здесь раньше располагался театр…
   -Слушай внимательно, Поль, - шепнула ей Кристина, - это тебе может на экзаменах по истории культуры Древней Греции пригодиться, если такой билет попадется…
   -Сказала бы я, где я эту культуру видала, - проворчала в ответ Полина.
   -Здесь обычно игрались представления в честь богов. Актеры одевались в красивые одежды и устраивали соревнования. А зрители с трибун за них болели. Естественно, каждый за того, который ему был больше симпатичен.
   -А с акустикой как здесь? – спросил Алексей, звукорежиссер по профессии и образованию.
   -С акустикой…. – Ксения на мгновение призадумалась. – А вот пойдемте дальше, я вам покажу древний театр, вот там мы акустику, так сказать, и продегустируем.
   -Интересно, а сейчас она нам что показывала? – шепнула брату Полина.
   Они вернулись на узкую улочку, прошли ее до конца и спустились вниз по каменным ступенькам.
   -Осторожнее, - предупредила остальных Ксения, - можете споткнуться.
   Они оказались на небольшом участке земли, мощенной булыжником земли, опоясанном трибуной.  Трибуну уже облюбовали туристы. Кто – то фотографировался, кто – то пытался подняться на самый вверх, чтобы увидеть Помпеи с высоты птичьего полета.
   -Здесь так же ставились представления в честь какого – нибудь бога, - говорила Ксения. – Это было очень красиво. Они и сейчас иногда проводятся. Мне как – то довелось побывать на одном из них. Это, скажу вам, нечто. Вы спрашивали про акустику. Давайте похлопаем и услышим, какой будет отзвук.
   Все, кроме Полины и Константина, несколько раз сомкнули ладоши. Константин вообще ощутил непонятное волнение. Ему стало трудно дышать, перед глазами все поплыло, в голове пульсировало только одно желание – как можно скорее покинуть это место.
   -Ты чего? – посмотрела на него Полина.
   -Да ничего, - вымученно улыбнулся он. – Просто нехорошо.
   -А сейчас я хочу вас познакомить с бытом древних помпейцев, - излишне торжественно объявила Ксения.
   -Было бы неплохо, если бы вы сначала познакомили нас с местным туалетом, - предложил Николай.
   -А, да, конечно, вверх по лестнице. Я вас здесь подожду.
   Константину по – прежнему было нехорошо. «Для чего Ты оставил меня? – молился про себя он. – Ты же видишь, как мне плохо. Зачем я здесь? Для чего вижу эти уродливые изваяния и мучаюсь, мучаюсь…. Ты хочешь узнать, верю ли я в Тебя по – настоящему? Да, Господи, да! Но зачем Ты так мучаешь меня? У меня нет ответов на вопросы, которые Ты передо мной ставишь. Как мне быть?  Ты хочешь, смирить меня, я понимаю это и смиряюсь, но это не заставит меня усомниться в Тебе! Этому не бывать никогда!».
   -Сначала пропустим тех, кто уже посетил дом знатного человека, - Ксения посторонилась и пропустила нескольких человек, выходящих из дома. – То, что это обиталище знатного человека, легко понять по размерам дома. Прошу.
   Они прошли внутрь. Обиталище знатного человека производило жуткое впечатление. В центре в полу было сделано квадратное углубление для омовения ног (как объяснила Ксения). Справа узкое пространство для переговоров, кабинет по – нашему. Далее столовая – гораздо большее по объемам помещение. В углу стояли фигурки здешних идолов.
   -Какая гадость! – негромко произнесла Полина, испытывая к ним отвращение на каком – то инстинктивном уровне.
   -Идем дальше, - манила их за собой Ксения.
   Они вышли на так называемый задний двор. В центре находилась живая изгородь. Они обошли ее, и Ксения указала рукой на маленький выступ в стене:
   -Это пенаты – боги – хранители домашнего очага. Перед уходом, им нужно было всегда оказать милость и попросить благодати на дорожку.
   Она с такой любовью рассуждала о языческих идолах, что Константину захотелось поинтересоваться ее вероисповеданием и на каком уровне ее интересует Древнегреческая культура – на культурологическом или религиозном. Если на культурологическом, это еще одно дело. А вот если на религиозном…
   -Идемте дальше.
   Они, наконец, покинули дом.
   -А еще говорят, в древности люди глупые были и не умели жить, - с некоторым восхищением произнес Алексей, оглядываясь на дом.
   -Не хотел бы я себе такой домик, - покачал головой Константин.
   -А дальше что вы нам собираетесь показать? – Полина хмуро смотрела в спину экскурсоводше.
   -Я сейчас вам покажу древний дом терпимости, потом мы посмотрим городскую площадь, а дальше…
   -А дальше, Ксения, я бы предложил уже перебраться в Помпеи, - сухо оборвал ее Константин.
   -Вам не очень интересны Помпеи?
   -Ну, не всем, - Константин выразительно обернулся на Алексея.
   Теперь они шли по еще более узкой улочке в потоке туристов, периодически ассимилируясь в другую группу.
   -Здесь раньше оказывали интим – услуги, - с довольным видом разглагольствовала женщина. – Видите, кровать.
   Кровать они и вправду увидели. Правда, Константин не понимал, как на таком ложе отдаваться страсти.
   -Пройдемте внутрь, я вам покажу, как следует.
   -Я не пойду, - сказал Константин. – Идите без меня.
   -И я не пойду, - неожиданно поддержала его Полина.
   Остальные вместе с туристами прошли внутрь древнегреческого притона.
   -О, Яхве, куда же мы попали? – вздохнул Константин.
   -Кто? – подняла брови Полина.
   -Имя Бога в еврейском языке Яхве, - пояснил Константин. – Аббревиатура, составленная из слов – «Я есть Тот, кто Я есть». Евреям нужно же было как – то узнавать своего Бога, призывать Его по имени. Имя в то время ровнялось сущности. Отсюда заповедь – «Не произноси имени Божьего всуе». 
   -Почему же этот Яхве так долго позволял приносить жертвы выдуманным божкам?
   -Я тоже в свое время задавался этим вопросом, - признался Константин. – Дело в том, что если бы со стороны этих богов не было никакого ответа, то древние люди быстро бы в них разочаровались. Ответ может быть только одним – от имени этих богов отвечали демоны. Но ты не права, что Яхве ничего не делал. Какое – то время Господь действительно позволяет действовать человеческой свободе в надежде на то, что человек поймет, как глубоко он отпал от Бога и обратится к Нему. Как Он видит, что этого уже не произойдет ни при каких обстоятельствах, Он начинает действовать. Помнишь, Ной, Авраам, Мелхиседек, Моисей? А, ну ты не читала Ветхий Завет…. Ну ничего, ознакомишься. Так вот, Бог постоянно искал людей, которые сохранили веру в Единого. И находил. И через них насаждал ее, веру…
   Тут появились прихожане в сопровождении Ксении.
   -Обратите внимание, - вещала Ксения, - вот здесь на стене изображен… член.
   Константина передернуло. Только сейчас он обратил внимание на характерное изображение, нанесенное на стену за спиной Полины. Та тоже увидела его и в ужасе отскочила в сторону.
   -Ничего себе! – хохотнул Алексей.
   -То – есть и в то время люди не считали зазорным изображать предметы поклонения, - продолжала Ксения. – В то время фаллос считался священным. Видите, изображение немножко выпукло. Есть поверье, что если погладить его, то ваша сексуальная энергия никогда не иссякнет.
   Константин посмотрел на Алексея, Кристину и Николая. Алексей уже занес руку, чтобы погладить член.
   -А вы не будете? – Ксения посмотрела на Кристину.
   -Нет, - решительно ответила та.
   Алексей, подумав, тоже отдернул руку. «Слава Тебе, Боже!», - возблагодарил про себя Господа Константин.
   Они вышли на площадь.
   -Смотрите, - Ксения указала рукой вбок, - там мумифицированное тело гражданина Помпей. Настоящее, в полный рост. Можете посмотреть.
   -Предлагаю предложить ей уже поехать в Неаполь, - сухо сказала Полина брату, когда остальные пошли смотреть на мумию. – Сил никаких нет.
   -Ксения, - обратился к ней Константин, - может быть, поедем уже?
   -Да, - кивнула она, - сейчас поедем. Последнее, что я вам хотела бы показать – еще один дом, на этот раз бедного жителя. Идемте. И сразу поедем.
   Внутри этого дома, вернее, во дворе его, оказался жертвенник.
   -Здесь приносили жертвы Афродите, - с гордостью пояснила Ксения.
   -Гадость – то какая! – передернулась от отвращения Полина. И добавила, когда они уже шли к главному выходу из города: - Ты знаешь, на этом фоне Христианство смотрится самой чистой и возвышенной религией.
   «Воистину велик Ты, Господи, - подумал Константин. – Промыслительно мы здесь. Полина видит в сравнении, чему поклонялись варвары из Древней Греции и Кому служили Ветхозаветные евреи, и это поможет ей определиться. Ради этого я готов терпеть…».
   Когда они оказались за пределами Помпей, Константин почувствовал, что ему стало легче дышать. «Слава Тебе Яхве, Господь мой! Спасибо, что утешил меня, объяснил мне, почему мы оказались здесь и для чего!». Ему было так отвратительно оттого, где он сейчас побывал, что казалось, будто его изваляли в грязи. Он не применил по примеру Апостолов отрясти ноги на выходе.
   -Едем в Неаполь, - велела Ксения водителю, усаживаясь сзади вместе с Константином, Кристиной, Алексеем и Полиной.
   Тот покорно завел двигатель. Настроение у Константина по – прежнему было на нуле. Он украдкой бросал на Алексея злые взгляды. «Угораздило же меня согласиться на эту экскурсию. Гуляли бы сейчас по Риму, изучали церкви. Так нет же, вместо этого мы изучаем, какие символы членов были в ходу у древних извращенцев. Просто прелесть! А я – то с утра думал, чем же мне свой день занять!».
   Городские пейзажи за окном сменились горными. Они ехали по горе, из машины можно было отлично рассмотреть море и побережье. Когда они въехали в город, дорога постепенно стала вновь уходить в гору. Все выше и выше поднимались они вверх. Наконец шофер нажал на педаль тормоза. Полина все это время сидела в наушниках, чтобы не слышать противный голос Ксении и поначалу не поняла причины остановки.
   -Что такое? – шепнула она Константину.
   -Выходим город смотреть, - буркнул он. – С высоты птичьего полета.
   Они покинули салон. Ксения поманила их за собой на мост. Константин облокотился на перилла чуть в стороне от них. Рядом с ним стала сестра. Ксения говорила так громко, что было слышно даже им. Чуть поодаль курил шофер, время от времени бросая сочувственные взгляды на брата и сестру.  Видимо, ему тоже уже надоела эта экскурсия.
   -Честно говоря, меня пугает увлеченность этой женщины древнегреческим развратом, - призналась брату Полина.
   -Меня тоже это не радует.
   -Я вообще иногда удивлюсь, вот ваши православные часто пугают, что, мол, придет Антихрист, всех объединит под свое крыло. А как он объединит - то, если даже православные друг другу нихрена не помогают?
   -На почве ненависти и объединит. Людей очень легко мобилизовать против кого - то. Против тех, кто еще вчера считался тебе близким. И, поверь, он добьется успехов.
   -Откуда ты знаешь?
   -В Библии написано.
   -Библия…. Как бы мне хотелось, чтобы мои близкие могли бы поговорить со мной на эту тему. Но, увы…. Им это не интересно.
   -Мы это уже обсуждали.
   -Мы не обсуждали другое. Как ты думаешь, почему православные так равнодушны к своей вере?
   -Потому что большинство из них крестили, но не просветили. В Советское время, я думаю, не надо пояснять, почему так происходило. А в девяностые на радостях крестили всех. Только забыли рассказать, что съесть кулич на Пасху - это еще не означает, что ты верующий. Соблюдать на уровне культурных традиций Пасху и прочие праздники - это не Православие. Не про них сказано в Псалтире: «Ревность по Доме Твоем снедает меня».
   -Современные христиане не будут умирать за веру как копты в Египте.
   -Ну, ты и ляпнула. Христиане и есть копты. Вернее наоборот. Они – то, как раз за свою веру и умерли. Как Апостолы. Как первые мученики.
   -Знаешь, я еще хотела бы с тобой такой вопрос прояснить…
   -Смелее, - подбодрил Константин, оглядываясь на Ксению.
   -Почему среди православных, даже у некоторых отцов, я вижу антисемитизм?
   -Антисемитизм это скотство, - просто ответил Константин. – Христос был евреем. Апостолы были евреями. Наконец, именно евреи – тот народ, через который мы узнали о Едином Боге. Поэтому нам ли их ненавидеть? Да, отдельные представители еврейской нации те еще персонажи, но в целом это прекрасная нация.
   Далее они переместились в центральную часть города.
   -Ставь ей жесткое условие, - шепнула Кристина, пробившись к Константину, - мы здесь до четырех. После уезжаем. Я не могу уже больше.
   -Как я тебя понимаю, - кивнул тот.
   -Что бы вы хотели посмотреть? – к ним подошла Ксения.
   -Ну, вообще – то, - ответил за всех Константин, - мы – прихожане московского Православного храма, нас интересует история Христианства за рубежом.
   -Вот как… - задумалась та. – Знаете, я не готовилась вообще – то…
   -Где – то мы это уже слышали, - хихикнула Полина.
   -Но вот, например, - Ксения указала на костел за своей спиной. – Это древнейший католический Собор Святого Януария.
   Ее слова Константин уже воспринимал плохо.  Он записал название собора и решил, что почитает о нем в Москве. Но кое – что из ее рассказа его все – таки заинтересовало. Святой Януарий, как выяснилось, известен в католическом мире чудом, регулярно происходящим на его реликвиях. Первое упоминание об этом чуде относится к 17 августа 1389 года.
   Сутью чуда является разжижение, а иногда даже вскипание хранящейся в закрытой ампуле засохшей жидкости, считающейся кровью святого Януария. В обычное время ампула с кровью находится в закрытой серебряными дверями нише в Сокровищнице. При извлечении ампулы и помещении её вблизи реликвария с главой Януария кровь в ампуле разжижается. Чудо собирает огромное количество паломников и любопытствующих.
   В настоящее время чудо совершается трижды в год:
    суббота перед первым воскресением мая — первое перенесение мощей Януария из Поццуоли в Неаполь (V век), глава и ампула с кровью, вместе со статуями святых из «свиты Януария» переносятся крестным ходом из кафедрального собора в Санта-Кьяра, где они пребывают в течение 8 дней. Красочная процессия («Шествие с гирляндами») в это день проводится с 1337 года;
    19 сентября — мученичество святого Януария (305), глава и ампула с кровью выставляются на поклонение верующим на 8 дней,
    16 декабря — спасение Неаполя от извержения Везувия (1631 год), глава и ампула с кровью выставляются для поклонения на 1 день.
   Известны случаи, когда чудо не совершалось в установленный день; такое событие считается предзнаменованием общественных бедствий. Так в XX веке чудо не произошло трижды: в 1939 году — перед началом Второй мировой войны, 1944 году — перед извержением Везувия, в 1980 году — перед сильным землетрясением.
   Известно множество теорий, объясняющих происходящее чудо с материалистической точки зрения. В основном они связывают чудо с особым характером вещества, находящего в ампуле, которое переходит в жидкое состояние под влиянием изменения температуры, светового потока или из-за тряски, неизбежно сопровождающей извлечение ампулы из ниши. Вместе с тем, спектрографические исследования, проведённые дважды (1902 и 1988), показали следы гемоглобина и продуктов его распада в веществе, хранящемся в ампуле.
   В 1992 году итальянские ученые получили «кровь Святого Януария» в лабораторных условиях. Все использованные материалы и процессы были известны в средневековье. Тиксотропный бурый гель основного оксида железа FeO(OH) становился жидким при встряхивании. Спектр поглощения полученной смеси был аналогичен спектру поглощения старой крови. Полученное таким образом вещество сохраняет свойства, подобные свойствам крови Святого Януария, не более двух лет.
   В 2010 году Джузеппе Гераци, профессор факультета биологии Неаполитанского университета имени Фридриха II, после 4 лет исследований пришел к заключению, что в ампуле находится настоящая кровь.
   Вскоре они зашли в кафе на улице по нужде. Константин первым прошел в туалет. Когда он уже застегивал ширинку, ему подумалось о том, что вскоре они уже будут дома, поэтому осталось потерпеть совсем немного. Он рванул на себя дверь, и она с грохотом опустилась на пол.
   -Ну и кафе! – пробормотал он, перешагивая через нее.
   На его счастье, туалет был расположен в значительном удалении от обеденной зоны, и поэтому на шум никто не сбежался. Он постарался как можно скорее покинуть место происшествия.
   Когда они вышли на улицу, Константин попросил Ксению:
   -Если можно, ведите нас к машине.
   -Да, хорошо, - кивнула она.
   -Как сейчас с туристами – то из Москвы, в связи с кризисом?
   -Ой, совсем мало стало. Мы раньше по две группы только брали с Натальей, теперь хватаемся за все, что предложат.
   -Вот как…
   Они протискивались сквозь шедших навстречу разновозрастных людей, делая остановки у понравившихся им сувенирных лавок. В основном везде продавались презепе, майки с изображением «Сотворения мира» Микеланджело, миниатюрные фигурки Моисея, героев Евангельской истории. Но покупку сделал только Алексей – миниатюрного уличного музыканта для своей коллекции сувениров.
   Чтобы попасть на автостоянку, им понадобилось огибать старинный замок, в котором иногда заседал парламент. Раздраженная Ксения шипела в спину мужа на тему того, что благодаря ему они впустую угробили день.
   -Что – то я его не вижу, - задумчиво сказала Ксения, оглядываясь по сторонам и вытаскивая телефон. – Сейчас созвонюсь с ним.
   -Это же надо так отвратить от города! - возмущалась Полина. – Может, он и неплохой, но экскурсию она провела отвратительно!
   -Мне трудно что либо на это возразить, - буркнул Константин.
   -Вместо того, чтобы с этого города и начать, хотя я вспоминаю, что Помпеи у нас должны были быть в конце, мы с них и начали! Изучали где каким гениталиям поклонялись! А в Неаполь заехали на пять минут, посмотреть две церкви и потолкаться на площади среди людей. Отличная экскурсия! Всю жизнь о ней мечтала!
   Ксения начала призывно махать кому – то рукой. Через секунд сорок возле них затормозила машина. Из нее вышел знакомый им водитель и помог загрузиться в салон. Прихожане даже не стали прощаться с ней. Константин отдал ей деньги, сухо поблагодарил за экскурсию и устроился на заднем сиденье.
   Уже начало темнеть. За окном алели облака, солнце все быстрее и быстрее пряталось от итальянцев. Темные силуэты деревьев на фоне стремительного бледнеющего неба напоминали неподвижных чудовищ – безобидных издали и до смерти опасных, если к ним приблизиться. Редкие птицы кружились над полем, автострадами и машинами.
   В машине висела звенящая тишина. Кристина была страшно обижена на Алексея за бесцельно проведенную экскурсию. Несколько минут назад они бурно выяснили свои отношения и теперь не разговаривали друг с другом. Николай дремал, облокотившись на Кристину. Константин сидел, погруженный в свои мысли. Полина, не отрываясь, смотрела в окно и тоже думала о чем – то о своем.
   -Я хотела бы тебя спросить насчет поста, - наконец нарушила тишину она.
   -Давай, - вздохнул Константин, покосившись на водителя.
   -Насколько вообще важно его соблюдать? В чем смысл?
   -М – м – м…. Ты знаешь, пост в Православии установился где – то в четвертом веке. Я имею ввиду, серьезный большой пост, его меню. До этого христиане постились один день как мусульмане – ничего не ели от рассвета до заката, а потом разговлялись. Но потом была установлена связь между тем, что ты ешь и тем, что тебе снится. Стали проводить эксперименты, от каких продуктов случаются ночные недержания. И постепенно сформировалось постное меню.
   -Понятно, - кивнула Полина. – А он обязателен?
   -М – м – м…. Можно я тебе скажу свою собственную точку зрения?
   -Да, я хотела бы с ней познакомиться.
   Константин проверил, не слышат ли его остальные прихожане:
   -Пост обязателен, но вот обязателен ли для каждого? Ну, смотри, у тебя проблемы с пищеварением, ты бы и рад искренне поститься, но тебе тяжело уже один – то день на такой еде, к вечеру становишься раздражительным. И вопрос – такой пост будет угоден Богу? Не знаю. Все индивидуально. Не спорю, что пост установлен Церковью, и Господь наш постился, но я не верю, что искренних подвижников, которые не могут поститься, ждет гиена огненная. Я не верю, что Ани Лорак попадет в ад за то, что по средам и пятницам она ест мясо. Некоторые верят в Бога, но при этом ничего не знают о Его Церкви, но живут гораздо более христианской жизнью, нежели воцерковленные верующие. Потому что воцерковленные знают и не делают, при этом, не дай Господь, начать им о себе слишком много думать. Так что не все непостящиеся плохие. Однако такое снисхождение я готов сделать только Ани Лорак.
   За окном окончательно стемнело.
   -Меня всегда интересовало, - призналась Полина, - как проходит обычный будний день православного активиста?
   -Меня это всегда тоже интересовало, - кивнул Константин. – Ведь его по идее все в этой жизни должно раздражать. Настоящих верующих – по пальцам одной руки посчитать, везде пропаганда Содома, канал «Дождь» еще не закрыли, Проханов не самый продаваемый писатель, ну что это такое?
   Они затормозили у заправочной станции. Водитель вышел из салона.
   -Спасибо тебе, дорогой, за экскурсию, - покачала головой Кристина. – Век не забуду.
   Алексей промолчал.
   -Это же надо так рассказать о городе, чтобы всего за пару часов его возненавидеть, - продолжала Кристина. – Ни каких – то интересных мест не показала, ни культурных объектов. Зато мы полчаса бродили по площади. Так познавательно!
   -И узнали, что фаллос –главный объект поклонения в Древних Помпеях, - не сдержался Константин.
   -Ну, хорошо, что я сейчас могу сделать? – сдали нервы у Алексея. – Да, ты высказалась, я тебя услышал. Ну что мне теперь утопиться?
   -Просто молча слушай то, что я говорю. И не затыкай мне рот!
   -Я уже давно не затыкаю тебе рот, я просто хочу, чтобы все заткнулись!
   -Э – э, ребят! – вмешался Николай.
   -Экскурсию он нам устроил! Посмотрите на него! Любовались на тухлые подвалы и грязные катакомбы! Я, разумеется, об этом мечтала все это время в Москве!
   -Хорошо, ты права, мне надо было оставить вас в Риме и ехать одному. Больше толку б было!
   -Водитель идет, - счел своим долгом проинформировать их Константин.
   Все умокли. В тишине салона было отчетливо слышно, как тяжело дышат поссорившиеся супруги.
   Они поехали дальше.
   -Спасибо, что разъяснил мне мои недоумения, - поблагодарила брата Полина. – Я вообще в последнее время нередко раздумываю на подобные темы. Кто объяснит большое количество священников с избыточной массой тела? Они плохо соблюдают посты? Или всё проще-по причине физиологических особенностей организма их "разносит" на углеводной постной пище даже при малом количестве съедаемого?
   -Они мало двигаются, - просто ответил Константин.
   Словно бы нарочно, движение на дорогах оформилось во многокилометровую пробку. Это еще больше злило Кристину. Константин прекрасно ее понимал. Экскурсия оставила в его памяти мрачный черный след. Как будто в душу налили нефти, и теперь от нее если и будет возможно отмыться, то очень нескоро.
   Когда они, наконец, вылезли из салона он первое время даже не чувствовал своих ног.
   -Какие дальше планы? – робко спросил Алексей.
   -Какие? Жрать! – резко ответила Кристина. – С утра голодные все, разве так можно!
   Они перешли дорогу и поспешили вдоль по улице в поисках еще работающих ресторанчиков.
   -Ну, может быть, здесь остановимся? – время от времени предлагал Константин.
   Он совершенно не понимал, по каким причинам они проходили мимо уже третьего по счету ресторана, но, принимая во внимание эмоциональное состояние Кристины и Алексея, предпочитал отмалчиваться.
   Наконец они зашли в какой – то угловой довольно просторный ресторан. Им подали меню. Не сразу, но им удалось выбрать блюда, которое можно было приготовить за очень небольшое время. Кристина и Алексей, выпив вина, раздобрели, помирились и даже нашли в себе силы посмеяться над ситуацией.
   Уже после ужина Полина попросила еще раз навестить Моисея. Стоя у статуи, она негромко сказала брату:
   -Знаешь, меня поразило то, что ты за сегодняшний день ни разу не сорвался. Хотя и поводов к тому было достаточно, и я видела, как ты мучался в этих Помпеях.
   -Это заслуга Господа, а не моя…
   -Я к тому и веду. Неужели действительно, следуя заповедям Христа, ты так изменился?
   -Ну, я уж не знаю…
   -Серьезно! Раньше бы ты чуть что орал бы так, что там все мумии забальзамированные проснулись! Я тебя сегодня не узнала просто! В хорошем смысле слова!
   Константин решил оставить эту реплику без ответа.






Глава пятнадцатая
   О том, что и поездка в Ватикан не обойдется без приключений, он понял еще накануне вечером. Ибо, связываясь по скайпу с Натальей, он сразу же почувствовал в ее голосе стойкое нежелание проводить экскурсию. И тому, по их с Полиной мнению, могло быть две причины. Первая заключалась в том, что они отказались от несколько дополнительных обзорных поездок по Риму, которые она им предлагала ранее, и, возможно, Наталья на это обиделась. Вторая причина – ее не устраивало слишком раннее время посещения города Папы Римского. Константин настоял на своем. В самом деле, глупо объяснять экскурсоводу, что творится на входе на территорию Ватикана, когда люди массово встают в очередь за билетами, если прийти с опозданием.
   -Я бы на твоем месте вообще отказалась, - покачала головой Кристина. – За такое – то отношение…
   -Это невежливо, - буркнул захмелевший Алексей.
   -Невежливо! – фыркнула Кристина. – Это наши деньги! Мы решаем, что, где и когда.
   -Ты опять? – зло посмотрел на нее Алексей.
   Кристина промолчала.
   Вот в таком же молчании они на следующее утро загрузились в машину и отправились в Ватикан. Константин  смотрел в окно на быстро светлеющее небо и пытался представить каким выдастся день. Ничего оптимистичного на ум не приходило.
   -Оказывается, Ватикан так близко! – сказал Николай, захлопывая дверцу.
   -А я думала, это большое государство, - сказала Полина.
   -Да не – ет! – захохотала Кристина. – Он меньше даже нашего района!
   -А я – то у Шевцова на лекции так поняла, что у него и собственный аэропорт есть, - тоже заулыбалась Полина.
   -Ну, ты даешь! – покачала головой Кристина.
   Они перешли дорогу и встали в конец небольшой очереди.
   -А представляешь, что было бы, если бы мы Наталью послушались, - хмуро шепнула Кристина Константину.
   -Да уж, - вполголоса ответил тот, обозревая очередь.
   Она двигалась довольно быстро, и вскоре они уже миновали охрану. Здесь, как и в аэропорту потребовалось освобождать карманы. Ловя на ходу лишенные ремня штаны, Константин поманил за собой всю компанию в укромный уголок.
   На площади, несмотря на ранний час, было многолюдно. Константин испытывал странное предчувствие, что он сегодня увидит Папу Римского. На чем оно основывалось, он даже и предположить не мог. На крыше Собора Святого Петра он разглядел двенадцать апостолов, Христа. Как всегда ему показалось, что глаза Бога смотрят на него. Естественно, он не обожествлял статую, просто все, что было связано с Иисусом, внушало ему неподдельный душевный трепет.
   -Какие планы? – он обернулся на остальных.
   -Давайте, пока нет Натальи, пройдем внутрь, - предложила Кристина.
   -Ну не знаю, - сухо сказал Алексей. Они все еще были в ссоре. – А если мы с ней разминемся?
   -Можешь остаться здесь и подождать ее, - обрубила Кристина.
   -Так и сделаю.
   Алексей отошел в сторону и облокотился на перилла. Остальные прошли в Собор. Николай едва не перекрестился по привычке. Причем почему – то по – католически.
   -Разве так можно? – обратилась к Константину Кристина. – Ну, скажи, я ссору начинаю?
   -Да нет, ты знаешь, - медленно ответил тот, - Алексей и вправду как – то некрасиво ведет себя в последние дни…
   В зале Собора было настолько красиво, что они сразу же забыли и о ссоре и об Алексее. Огромный зал был по обеим сторонам украшен статуями героев Евангельской истории и, конечно же, Господа Иисуса Христа. Было здесь и несколько Ветхозаветных праведников. В центре зала от самого входа и практически до алтаря было выстроено ограждение на случай, когда в базилике присутствует Папа.
   Они обошли  зал и направились к выходу. В кармане у Кристины зазвонил телефон. Она поспешно ответила на звонок.
   -Вы в какой стадии?
   -Разложения.
   -Давайте скорее, а то Наталья пришла.
   -Спешим и падаем, - съязвила Кристина, убирая телефон в сумку.
   Наталья действительно стояла рядом с Алексеем. Они о чем – то разговаривали.
   -Крис, мы все напутали, - завидев их, еще издали начал вещать Алексей. – Оказывается, нельзя было без Натальи проходить внутрь Собора, мы все испортили, Наталья расстроилась, у нее даже вот рука заболела.
   Для наглядности он показал на загипсованную конечность. Константин почувствовал, будто ему в душу вылили тонну нефти.
   -Ну, мы же не знали, - несколько растерянно и в то же время холодно произнесла Кристина.
   -Ну, вот так, да, - вздохнула Наталья, глядя куда – то мимо нее на Собор. – Это просто неуважение, если не сказать, хамство. Я уж даже не знаю, вести ли вообще экскурсию, нужна ли она вам.
   -Прекрасно!
   Кристина развернулась и стремительно двинулась к дверям.
   -Знаете, Наталья, пожалуй, если вы так ставите вопрос, действительно не стоит проводить экскурсию, - сказал Константин и двинулся вслед за Кристиной. К нему присоединились Полина и Николай.
   Кристина ждала их при входе.
   -Ну, у меня слов нет!
   -У меня тоже закончились, - мрачно сказал Константин.
   -Да – а, удалось утро, - покачал головой Николай.
   -Нет, какая сволочь! – кипятилась Кристина. – Прости Господи! Ну, даже если мы что – то не так сделали, ну можно было другим тоном сказать.
   -В самом деле, - поддержал ее Константин, - ведь мы ее нанимали, а не она нас.
   -Бессовестная! – не могла успокоиться Кристина. – Мы что ей обязаны чем – то?! А ведь я говорила тебе, Кость, ничего хорошего из этой экскурсии не выйдет. Ты вчера по голосу ее не понял, что она не хочет никуда идти?
   -Да, понял, - нехотя признался Константин, - но просто без нее в музей Ватикана не попасть.
   -Ну, конечно, охота была ей в такую рань в Ватикан переться! Только она не забыла о том, что эта, другая Наталья, говорила, какие сюда очереди? Если заранее не приехать, все, можно считать, Ватикан для тебя закрыт.
   -Ну и хрен с ним! – гаркнула Полина и тут же прижала ладонь ко рту. – В самом деле, - продолжила она, понизив голос, - погуляем по Собору, просто посмотрим его. Чем плохо?
   -Пойди, посмотри, этот наговорился с ней? – обратилась к ней Кристина.
   Полина выглянула на площадь.
   -Болтают еще, - доложила она.
   -Мерзавец!..
   Алексей подошел через две минуты. Не глядя на жену, он сообщил Константину:
   -Я ей заплачу за час, раз уж вытащили в такую рань. Вы не присоединитесь?
   Константин покачал головой.
   -Ну, ладно, - Алексей ушел.
   -Все хочет перед другими вежливеньким казаться, - прошипела ему в спину Кристина. – Боится, что о нем плохо подумают.
   -Пойдем, - Константин поманил их за собой в Собор.
   Главный зал уже наполнялся людьми. Среди них особенно выделялись монашки. Они были очень забавными, в черных платках и очечках. Многие из них были афроамериканками.
   -А ничего, что мы музей не посмотрим? – спросила Кристина Константина. – Или ты хотел?
   -Ничего страшного, - отмахнулся тот. – Я же не для себя эту экскурсию устраиваю.
      Так называемая молельная часть была отделена. Там расставляли стулья – как известно, католики молятся сидя. Чуть в стороне уже велась месса, причем, поминальная. Некоторые из участвующих в ней прихожан заливались слезами. В том числе, и чернокожие монашки.
   -Может быть, сюда Папа сегодня приедет? – высказал предположение Николай.
   Константин немедленно вспомнил о своих утренних ощущениях.
   -Папа Римский?! – оживилась Полина. – Вот это да!
   -Пойдемте пока сувенирную лавку посмотрим, - предложила Кристина.
   -Хорошо.
   Сувенирных лавок внутри Собора оказалось несколько. Преобладали кресты самых разных форм и размеров, портреты пап: Франциска и Бенедикта, миниатюрные Соборы Святого Петра. Константин прикупил себе маленький Соборчик.
   В другой лавке ему приглянулась картина Микеланджело «Сотворение мира».
   -Дома у себя в комнате повешу, - прокомментировал он, сворачивая картину в рулон.
   В третьей лавки они купили несколько брелков с Ватиканом, а также фигурку папы Франциска.
   -Во отоварились! – обрадовалась Полина, когда они выходили в зал.
   Константин пытался высмотреть в толпе Алексей и Наталью, но не видел их. По всей видимости, они или в другом зале или вообще еще не вошли в Собор. Несколько минут назад Алексей прислал смс – ку, что они начнут экскурсию с внешнего осмотра Собора и предложил встретиться на главной площади через час. Кристина настояла на том, чтобы к тому времени он уже расстался с Натальей.
   Им посчастливилось занять самые лучшие места перед заграждением. Они наблюдали за тем, как кардиналы, приветствуя друг друга, рассаживаются по местам.
   -А вдруг, правда, папу увидим? – мечтательно произнесла Полина.
   Она прислонилась к стене и в нетерпении притоптывала ножкой.
   -Ой, а сегодня же Рождество! – вспомнил Николай.
   -Прямо сегодня? – посмотрела на него Полина.
   -Ну, то – есть в ночь на завтра, - поправился он.
   Время шло, прихожане занимали свободные места, но ничто не говорило о том, что богослужение скоро начнется.
   -Мне кажется, - высказала предположение Кристина, - что оно начнется не в десять, а в одиннадцать.
   За их спинами остановилась экскурсионная группа. Экскурсовод с сильным акцентом рассказывала:
   -После смерти Карло Мадерна, последовавшей в тысяча шестьсот двадцать девятом году году, работу в соборе возглавил гениальный архитектор Лоренцо Бернини. Он придал собору ярко выраженную барочную окраску. Достаточно упомянуть декорировку центрального и боковых нефов, создание знаменитого бронзового балдахина (начатого в 1624 году и открытого в день Святого Петра в тысяча шестьсот тридцать третьем году), а также декорировку пилястров основания купола четырьмя огромными статуями и, наконец, возведение в глубине абсиды Кафедры Святого Петра, которая является одним из самых великолепных архитектурных достижений Бернини. Она включает в себя старинную деревянную кафедру, с которой, по легенде, проповедовал сам апостол Петр. Папа Александр VII, который финансировал работы по строительству этой кафедры, поручил также Бернини окончательное оформление площади Святого Петра. При папе Клименте Х архитектор выполнил по своему проекту киворий, имеющий форму небольшого круглого храма, который находится в Капелле Святого Причастия.
   По всему периметру Собора Святого Петра идут многочисленные капеллы, каждая из которых по-своему прекрасна, особенно Капелла Пьеты, названная по имени знаменитой скульптурной группы Микеланджело - Пьета, которую молодой мастер изваял в 1499-1500 годы по заказу французского кардинала Жана Билэра де Лагрола.
   Далее следуют Капелла Святого Себастьяна с надгробным памятником Пию XII работы скульптора Франческо Мессина; Капелла Святого Причастия с киворием Бернини и бронзовой оградой, выполненной Франческо Борромини; Капелла Грегориана, выполненная в конце XVI века архитектором Джакомо делла Порта, богато украшенная мозаиками и ценными породами мрамора; Капелла Колонны с восхитительным алтарным образом из мрамора, изображающим Встречу Льва с Аттилой, работы Алгарди, а также с гробницами пап, носивших имя Лев - II, III, IV и XII; Капелла Клементина, построенная по заказу папы Климента XIII архитектором Джакомо делла Порта, которая хранит останки Святого Григория Великого, а также останки самого архитектора; роскошная Капелла Хоров с золоченой отделкой, и наконец, Капелла Представления с поздним надгробным памятником папе Иоанну XXIII, выполненным скульптором Эмилио Греко.
   Собор Святого Петра хранит бесконечное множество знаменитых памятников: от прекрасной Пьеты Микеланджело до бронзовой статуи XIII века Святого Петра Благословляющего, почитаемой верующими; надгробный памятник папе Урбану VIII работы Бернини, а также надгробный памятник папе Павлу III работы Гульельмо делла Порта; гробницу, выполненную из бронзы Антонио Поллайоло для папы Иннокентия VIII, которая раньше находилась в старой базилике Св.Петра и памятник Стюартам работы Антонио Кановы.
   К собору примыкает Музей истории Собора Святого Петра или Музей истории искусств, созданный Джованни Баттиста Джовенале. В нем находится Сокровищница Святого Петра - огромное наследие Церкви, которое удалось сохранить несмотря на повторявшиеся из века в век грабежи сарацинов, на жестокое разграбление Рима в 1527 году, а также конфискации, проходившие в наполеоновскую эпоху.
   -И Натальи никакой не нужно, - улыбнулась Кристина.
   -Не говори.
   -Так, ну ладно, - Константин со вздохом посмотрел на часы, - я полагаю, никакого Папы Римского мы сегодня не дождемся…
   -А ты что не слышал? – повернулась к нему Полина.
   -А что?
   -А тут кто – то в толпе сказал, правда по – итальянски, но я поняла – он завтра будет участвовать в мессе.
   -Ах вот как! Ну, тогда нам тем более не стоит мешать истинным католикам. Уходим!
   Они направились к выходу из Собора Святого Петра. По дороге Константин получил смс – ку от Алексея, в которой говорилось, что через пять минут они тоже собираются покинуть Собор.
   На площади по – прежнему было много людей. Кто – то просто наслаждался атмосферой, а кто – то задыхался в очередях.
   -Мне в дамскую комнату бы, - сказала Кристина.
   -Да и я бы не отказался, - сказал Николай.
   -И тоже в дамскую? – поддел его Константин.
   Они с Полиной остались вдвоем на площади.
   -Красиво здесь, - вздохнул Константин, оглядываясь.
   -Да, просто потрясающе! – кивнула Полина. – Если честно, я все больше и больше проникаюсь Христианством.
   -Главное – проникнись Христом, - посоветовал Константин. – А дальше все само придет.
   -Пусть это, как ты говоришь, не истинная вера, я не об этом, я о том, сколько людей объединяются вокруг Иисуса. Теперь мне тоже кажется, что если бы Он был просто человек, такого эффекта не было. В нем было что – то еще.
   -В нем была Божественная природа.
   -Знаешь, теперь я готова с этим согласиться. Послушай… такой немного детский вопрос у меня к тебе…
   -Детских вопросов не бывает, спрашивай.
   -Господь простит меня за то, что я столько лет стояла к Нему спиной?
   -Если человек забывает о Боге, это не значит, что Бог забывает о человеке. Ты же не знаешь, сколько раз Он стучался в твою душу. Вот, наконец, ты открыла ему дверь.
   -Открыла, - с улыбкой призналась Полина. – И, видимо, вылечилась от глухоты.
   Вернулись Кристина и Николай.
   -А пойдемте, сувенирные лавки посмотрим, тут тоже так много чего интересного!
   В сувенирных лавках на территории Ватикана (не в Соборе) продавалась в основном религиозная литература (разумеется, исключительно Католическая). Поэтому покупать они ничего не стали. Константин первым увидел Алексея и Наталью, выходящими из Собора.
   -Ну что, идут? – обратилась к нему Кристина.
   -Идут, - мрачно ответил он. – Идут, идут.
   На какое – то время Алексей и Наталья затерялись в толпе. Но вот они вновь появились в поле зрения Константина. Он видел, как Алексей отсчитал несколько купюр и протянул их Наталье.
   -Идем.
   Константин первым отправился на середину площади. Здесь также был устроен презепе. На этот раз он был интерактивным. Через определенный промежуток времени ангелы оживали и начинали петь, Иосиф и Мария склоняться над Христом в люльке, а из колонок, скрытых в зарослях непонятных растений, звучать Рождественский тропарь.
   -Ну, где он там? – с раздражением сказала Кристина, оглядываясь по сторонам.
   -А вон, - Константин указал рукой на Алексея, пробивающегося  к ним через толпу.
   Тот подошел к ним, помолчал какое – то время, а потом сказал:
   -Мне бы в туалет.
   -Вон там, - Константин указал в том направлении, откуда они пришли.
   -Подождите меня здесь.
   И Алексей растворился в толпе. В поле зрения Константина возникла Наталья. Он испытал жгучее, почти неконтролируемое желание высказать ей все, что думает о ней и об ее поведении. Он уже хотел сделать шаг в ее сторону, однако ноги словно приросли к земле. Разве это соответствует его убеждениям? Разве этому учил Христос? А главное, все это случится на глазах Полины. И какой пример он ей подаст?
   Неимоверным усилием воли, Константин повернулся  спиной к Наталье.
   -Можно будет креститься в вашем храме? – вдруг спросила Полина.
   -Конечно!
   -Вон и Алексей идет!
   Константин обернулся. Натальи он больше не увидел. Зато заметил приближающегося Алексея…


***
   В музей Ватикана они, естественно, так и не попали. Им посчастливилось лишь издали полюбоваться на толпу несчастных, жаждущих попасть в музей. Очередь растянулась от самой площади. Дойдя до метро, они вернулись к себе.
   -Предлагаю пообедать, - хмуро предложил Алексей. – Неизвестно еще когда удастся здесь побывать.
   -Принимается, - сказал Константин. – Только место сами выбирайте, чтобы потом претензий ни к кому не иметь.
   Они остановили свой выбор на маленьком уютном итальянском ресторанчике вблизи гостиницы. Улыбчивый официант, похожий на комедианта Бараца, усадил их за угловой столик и подал им меню.
   -Самый неудачный стол предложил! – возмутилась Полина.
   -Почему? – поинтересовался Николай, устраиваясь напротив.
   -Потому что дует из дверей, - пояснила девушка.
   -Садись на мое место, - предложил Николай.
   Полина подумала какое – то время и приняла его предложение.
   -Так и что мы будем есть? – Кристина углубилась в меню.
   Алексей незаметно для остальных (но не для Константина) взял ее за руку. Она не стала убирать ее.
   -А здесь вкуфно! – простонала Полина, наматывая на вилку пасту.
   -Да, ничего, - согласился Алексей.
   -Хочу напомнить всем, что сегодня Рождество.
   -Жаль, в храме мы его встретить не сможем.
   -Если, конечно, ни у кого нет идеи, встретить его в Соборе Святого Петра.
   -Я предлагаю пойти распить бутылку у колизея, - сказал Алексей.
   -Можно, - кивнул Николай.
   -Я пас, - сухо сказал Константин.
   -К двенадцати мы придем в номер, - развивал свой план Алексей, - и мы все вместе выпьем за Рождество.
   -По – моему неплохая идея.
   -Но только что до двенадцати, - уточнила Кристина.
   Пока Алексей расплачивался, Полина и Константин вышли на улицу.
   -А ты тоже пойдешь к колизею? – поинтересовался у нее Константин.
   -Не – ет. А ты как будешь встречать Рождество?
   -Буду читать Рождественские молитвы.
   -А можно я тоже?
   -Можно.
   Константину показалось, что кто – то прошел мимо, слегка задев его. Он обернулся, но лишь увидел мелькнувший в толпе силуэт Христа. Он протер глаза и когда вновь открыл их, никого не увидел. Но прикосновение было столь явственным, что он никак не мог считать это галлюцинацией. Улыбнувшись, он потрогал крест под рубашкой.
   -Вы идете? – окликнули их Кристина, Алексей и Николай.
   -Да!
   Константин обнял Полину за плечи, и они так же растворились в потоке людей, согреваемого лучами полуденного солнца…


Часть вторая
Нард и шафран

Глава первая
«Знамя любви»

      Константин Приданников никогда не желал никому «Приятных снов». И главной причиной тому была в том, что он очень боялся их. Ему чаще всего снились именно плохие сны. И он не мог объяснить с чем это связано. Но практически любой его сон всегда заканчивался плохо. Константин подскакивал в постели, вытирал со лба носовым, испачканным соплями, платком пот и некоторое время приходил в себя. Соответственно, после этого он долго не мог заснуть, ибо боялся новых сновидений.
   В этот раз он видел кафе. Где – то на берегу реки. Возможно, это были Воробьевы горы. Он сидел за столом с какой - то девушкой. Лица ее еще нельзя было различить. Но вот постепенно оно стало обретать очертания. С этой девушкой он когда – то учился. Они тогда поссорились. Инициатором конфликта была она. Можно даже сказать, она отвернулась от него в тот момент, когда он очень сильно в ней нуждался.
   И вот они сейчас сидят за столом и что – то обсуждают. Во сне голоса людей (и даже твой собственный) звучат как – то по – особенному. Ты не слышишь их так, как слышишь в обычной жизни, но воспринимаешь совершенно осознанно каждое слово, сказанное тобою или тебе.
   Она что – то сказала ему. Он что – то ответил. Теперь сон становится более очерченным.
   -Знаешь, я рада, что мы все выяснили. Не люблю ссориться.
   -Я тоже не люблю, - признался он.
   -Как у тебя дела – то?
   -Да ничего. Работаю.  А ты?
   -Да я тоже потихоньку в своей сфере…
   Им принесли еду. Он молча смотрел, как она освобождает вилку и нож от салфетки, в которую они были завернуты, и с сожалением думал о том, сколько прошло лет, и они были потеряны впустую. Из – за глупых взаимных обид они не общались друг с другом почти девять лет. А могли бы все выяснить, простить друг друга, понять, всё забыть и начать с чистого листа…
   Ее лицо постепенно вновь начало терять контуры. Пробуждение было не резким, но совершенно неожиданным. А ему так хотелось досмотреть этот прекрасный сон!
   -Закроешь за нами? – крикнул из прихожей  Миша.
   -Да, конечно, - сонным голосом пробурчал он.
   Хлопнула входная дверь. Он нашарил ногами тапочки и направился в прихожую. Ему предстояло выходить на новую работу только с понедельника, так что у него имелось полное право наслаждаться последними безработными деньками. Миша и Олеся, дети его двоюродной сестры, которых она скинула ему на месяц с просьбой присмотреть за ними, пока она будет в свадебном путешествии, очень ему завидовали в этом отношении.
   Заперев дверь, он вернулся в постель, накрылся одеялом и пошарил рукой на полке в поисках айфона. Зайдя в социальную сеть, он первым делом зашел на страницу той, которая снилась ему сегодня. Да, за эти годы она практически не изменилась…. Хотя нет, черты лица огрубели. И нет уже той болезненной открытости этому миру, которая наблюдалась в ней, когда они познакомились на первом курсе. Теперь это была уверенная в себе девушка, молодая женщина, которая больше не позволит, чтобы в ее сердце заходили совершенно посторонние люди в своих грязных сапожищах и топтались там по чем зря.
   В голову полезли непрошенные воспоминания. С Мариной они как – то сразу нашли общий язык. Буквально со второй недели знакомства. Она показалась ему очень спокойной, домашней, и это еще больше позволяло ей контрастировать с жаждущими попробовать этот мир на вкус друзьями, и особенно, подругами. У него не было к ней романтических чувств. К тому же, у него тогда были отношения совсем с другой…
   Когда они расстались, на какое – то время у Константина появилось желание попробовать повстречаться с ней. Но, слава Богу, он вовремя понял, что если вдруг предложит это ей, то потеряет ее навсегда. И он благоразумно переключил свое внимание на других девушек. А Марина по – прежнему продолжала рассказывать ему свои самые сокровенные секреты…
   Когда они поссорились, Константин долго не мог понять, откуда в хрупкой девушке проявилась такая агрессия. Может быть, она наконец поняла, что с мужчинами нужно быть жесткой. Но только он не тот человек, с которым так стоило поступать. Однако все слова друг другу уже были сказаны, и, казалось, ничего изменить было нельзя.
   Они периодически списывались. Например, в те моменты, когда у Константина начинались проблемы с учебой, она всегда приходила ему на помощь. А когда девушка нуждалась в сочувствии, Константин тоже всегда писал ей трогательные и ободряющие слова.
   И вот сегодня во сне он увидел, как они общаются, будто никакой ссоры и не было. К чему бы это? Он вообще снам не доверял, Церковь же считает, что сны могут быть и от лукавого. Но в данном случае? Что может быть плохого в том, чтобы примириться с тем, кто на тебя обижен? А вот, интересно, что она ответит на его сообщение о предложении заключить мировую? Вообще – то столько времени прошло, и помнить былое… ну как – то даже несолидно уже.
   «Что ж, пришло время для еще одной глупости», - вздохнул про себя Константин, набирая текст сообщения.
   Он довольно долго размышлял над тем, как начать диалог. В голову лезли какие – то штампованные лакированные фразы, но от них веяло такой фальшью, что, если бы он был на месте Марины, он бы никогда и ни за что на них не ответил. Поэтому требовалось что – то простое, но в то же время располагающее к ответному сообщению.
   Поняв, что в голову ничего хорошего не приходит, он принялся изучать ее страницу. Похвалить какая она красивая на той фотографии, которая стоит у нее на «аватарке»? Ну что за пошлость! Ну просто верх пошлятины! Сказать, что соскучился? А что ж ты раньше – то не скучал? Нет, все не то…
   Стоп! А почему у нее другого цвета волосы? Он только что обратил на это внимание. Чем не повод для беседы? Пальцы быстро – быстро застучали по клавиатуре:
   «Привет. Тебе очень идет этот цвет».
   Он нажал на «Enter». Марина получила письмо. Оставалось только ждать ее ответа. Константин закрыл страницу и улегся на подушку. Внутри  у него все трепетало. Так всегда случалось, когда он готовился к какому – то важному для себя разговору или делу, или поездке. Ведь никто не мог гарантировать, что придет положительный или хотя бы вежливый ответ.
   Телефон известил его о том, что ему пришло сообщения. Не без внутренней дрожи Константин протянул руку и вчитался в текст:
   «Привет, спасибо».
   «Хм, ну что ж, - с удовлетворением подумал про себя он, - неплохо для начала».
   Ответное сообщение писалось уже с гораздо большим вдохновением:
   «Все – таки как хорошо вам девушкам – покрасил волосы, и уже что – то новое в жизни. А если мужчина так сделает – о нем сразу плохо подумают. Как ты?»
   Марина ответила быстро:
   «Слава Богу, все хорошо».
   Константин написал ей на это следующее:
   «Общие знакомые говорили, что ты сейчас работаешь в крупном рекламном агентстве. Я тебя поздравляю, я помню, что ты всегда хотела работать по специальности. Я рад, что ты нашла себя. Я знаю, как тебе было непросто, и что сейчас все сложилось, это несомненно благодаря твоей работоспособности».
   Это сообщение далось ему удивительно легко. Он даже не ожидал этого. Ему стало так хорошо и просто, как будто он сбросил с себя многолетний тяжелый куль, который был вынужден таскать и таскать.
   Ответом ему было:
   «Спасибо, очень приятно это слышать».
   «Нравится работа?»
   «Ну более или менее. Хотя могло бы быть и поинтереснее. Я люблю, когда многое зависит от меня, а сейчас не тот случай».
   «Здраво, - одобрил Константин. – Так много нового у тебя в жизни, я смотрю».
   «Однажды приходит время, когда нужно что – то поменять».
   Константин прямо живо представил, как Марина горестно и прочувственно вздохнула в эту минуту, когда набирала текст.
   Константин решил сострить:
   «Кхм... По - моему на время со мной полезно не общаться - кого ни спросишь, у всех все наладилось».
   «Много зависит от самого человека».
   «Наверное, уже отдельно живешь?»
   «Пока с родителями».
   Константин решил на этом беседу закончить. Пока вполне достаточно того, как они поговорили. А поговорили они вполне дружелюбно. Он ясно видел (это сквозило буквально в каждой строчке), что Марина на него больше не обижена, и это самое главное. Всё – таки нехорошо жить, зная, что где – то есть человек, который с тобой в ссоре. Конечно, можно надуться, ходить и говорить: «Это она во всем виновата, это она меня обидела, а я вообще не причем, я пушистый лебедь», однако это будет чистейшей воды самообман. Ибо в глубине души Константин понимал, что процента два, но его вины тоже есть в том, что они столько лет не общались. Поэтому он просто подумал о том, что настоящему мужчине не пристало корчить из себя обиженного. Еще он спросил себя: унизился ли он тем, что написал ей первым? И сам себе ответил, что, конечно же, нет.
   Уйдя со страницы Марины, он решил заправить постель и сделать себе завтрак. Сворачивая вчетверо одеяло, Константин поймал себя на мысли, которая уже около двадцати минут уже не давала ему покоя. Она то и дело мелькала у него в голове, мелькала перед глазами, звучала в ушах словно навязчивая мелодия, которую однажды поймал на какой – то радиостанции, и от которой уже никогда не избавишься. Он настойчиво прогонял ее от себя, понимая, что если поддастся ей, совершит ошибку, но она все равно не выходила у него из головы…
   Застелив диван покрывалом, Константин переместился на кухню. Котенок дремал на окне и при появлении хозяина лениво потянулся. Константин выглянул во двор. Стояла прекрасная солнечная погода. Гулять не хотелось. Он любил бродить один по бесконечным улицам своего района, размышлять о чём – то, мечтать. Но сегодня в его планах было весь день просидеть дома и не делать ничего полезного для общества.
   Поставив кипятиться чайник, Константин полез в холодильник:
   -Что тут у нас на сегодня?
   Так как была среда, он решил не нарушать пост и вытащил готовый салат «Цезарь». Какая – никакая постная пища. Немножко подогрев его, он устроился за обеденным столом и положил перед собой айфон. В голову вновь пришла непрошенная мысль, с таким усилием прогнанная на время, и он, подчиняясь ей, зашел на страницу человека, с которым не общался примерно столько же, сколько и с Мариной.
   Он сидел, забыв об остывающем салате и всматривался в глаза девушки. Она была снята на фоне стены, голова опущена вбок, волосы падают на плечи. Какая же она красивая…. Как он столько лет не решался ей написать? Может быть, его останавливали ее слова: «Прощай, великий фотограф!»? А может быть, настойчивое желание доказать ей (пусть бы она об этом и не узнала), что он прекрасно устроится в этой жизни и без нее?
   Он принялся за еду. Конечно, у нее теперь своя жизнь. Может быть, она уже давно устроена (если говорить о личной). Интересно, есть у нее молодой человек или нет? Он попытался по тем немногочисленным статусам и фотографиям, что были доступны пользователям, которые не были у нее в друзьях, понять, свободна ли она. И пришел к выводу, что скорее всего, у нее никого нет. Но кое – какие сомнения оставались. В частности, смущало сердечко в статусе. Оно было каким – то необычным, со звездочкой. Не совсем даже романтическое. Интересно, что бы это значило?
   -Посмотрим… - пробормотал он, открывая по очереди все альбомы, которые были у нее в свободном доступе. Вот она в окружении своих многочисленных подруг встречает Новый год. Об этом говорит дата, когда была сделана фотография. Все прекрасно, но только вот как это согласуется с ее словами, что она интроверт и не любит больших собраний? Хотя, может быть, эти ее слова не относятся к кругу близких друзей…
   Вот она сфотографирована на мосту. У нее развиваются волосы. Ей что – то попало в глаза, и она зажмурилась. Именно в эту минуту фотограф нажал на кнопку. На этом снимке Наташа получилась какой – то беззащитной, как цыпленок, который выбежал на проезжую дорогу, и его жизнь теперь в полной зависимости от проезжающих машин.
   На следующей фотографии Наташа была изображена в майке с глубоким вырезом. Он вызвал в памяти свидание четырехлетней давности: они сидят в кафе, она в подобной майке, и он бессовестно рассматривает ее немаленькую грудь.  В тот момент ему казалось, что его в ней интересует только это….
   На следующей фотографии Наташа лежит на траве и тянет руку в камеру. Он хорошо помнил эту фотосессию. На ней она тоже какая – то беззащитная, открытая. Это так редко приходилось видеть, потому что на людях Наташа обычно была очень закрыта. Иногда Константину казалось, что она все время играет какую – то роль, которую однажды выбрала и теперь подает себя согласно ею же разработанному сценарию.
   Видимо, изнутри она видела себя маленькой принцессой, которую кто – то когда – то обидел (возможно, что и молодой человек, судя по ее воспоминаниям, которыми она однажды в порыве откровенности поделилась с Приданниковым), и теперь все должны делать ей хорошо. О том, что она по большому счету заслуживает этого не больше, чем все остальные женщины на планете Земля, Наташа, видимо, не задумывалась.
   И вот, наконец, ее самая каноническая фотография – та, с которой он обратил на нее внимание, и которая постоянно всплывала в его голове как ее образ, непреходящий и неизменный. Вот она на фоне стены дома в своей кожаной куртке, расстёгнутой ровно настолько, чтобы можно было понять, что у нее есть грудь. Ее иссиня - черные цвета волосы (особенно в свете дневного солнца) роскошно опускались ей на плечи. Красавица, да и только.
   Закончив есть, Константин наскоро помыл посуду и переместился в свою комнату. Его так и подмывало написать ей. Это желание за четыре года возникало у него не так уж и часто. Но возникало. Он ненавидел себя за это, но ничего не мог  с собой поделать. Что он ей скажет? Это тебе не Марине написать, между ними хотя бы отношений не было. А могли бы, кстати, быть…
   Он даже признался ей по интернету. Просто потому что на тот момент они слишком редко виделись. И по ее ответу понял, что она к нему относится уж точно спокойнее. А потому решил проверить так это или ему всё – таки показалось. А как в двадцать первом веке можно проверить девушку? Правильно – зайди на страницу к ее подруге. Так Константин и поступил.
   В институте, в котором училась Наташа, она смогла найти общий язык только с одной девушкой – Ритой Краевич. Константин случайно отметился у нее на странице, Наташе об этом стало известно, она сказала ему много «нежных слов» и удалила из друзей. В том же двадцать первом веке ставить финальную точку в отношениях принято именно так.
   Посидев еще пару минут, Константин решительно застучал пальцами по клавиатуре:
   «Привет... Общие знакомые говорят, у тебя сложный период, спешу спросить, насколько это правда? У тебя все хорошо? Мне не все равно что у тебя там происходит. Знаешь, ты последний человек, которому я бы желал чего - то плохого. Какое - то недоразумение тогда случилось, и ты не хочешь со мной разговаривать... Просто чтобы ты знала - все мои поступки диктовались желанием понять, что у нас происходит и не более того. Да, глупые были шаги, чего отрицать, но кто не ошибался, когда человек нравится».
   Он подождал еще несколько минут, собираясь с духом и решительно нажал на кнопку «Enter»…



Глава вторая
«Долиной страсти»

   Виктор Галанов тоже начал свой день с того, что вновь зашел на страницу своей любимой девушки - Ирины. Сколько же прекрасных минут они пережили вместе! И все так глупо закончилось... А ведь дело уже шло к свадьбе….
   Они познакомились по интернету. Кто – то из знакомых посоветовал Виктору зарегистрироваться на сайте знакомств. Виктор для дела посмеялся, обстебал эту тему по полной программе, однако для себя взял на заметку это предложения. Придя домой, он немедленно зарегистрировался на одном известном романтическом ресурсе и стал подбирать себе партнершу.
   Она была по счету где – то сотой, анкету которой он просмотрел за ту ночь. Она сразу чем – то привлекла его внимание. Хотя Ирину ни в коем случае нельзя было назвать сногсшибательной красавицей, в ней было что – то такое, что заставляло его сердце трепетать. Он написал ей ничего не значащее «Здравствуй», сопроводив его смайликом и не добавляя к этому нехитрому приветствию никаких комплиментов или веселых присказок для того, чтобы просто посмотреть настроена ли эта девушка на общение с ним. И стал ждать.
   Ждать пришлось не так уж долго. Она зашла в онлайн через двадцать минут. И сразу же ответила ему. Он так нервничал, что специально свернул страницу и только по характерному звуку понял, что ему пришло сообщение.
   Ирина писала, что «никто никогда не писал ей столь коротких и при этом информативных сообщений». Он послал ей смайлик, сопроводив его сообщением: «Ну должен же я чем – то был удивить».
   Они проговорили до половины третьего ночи.  И обсудили, кажется, все темы, которые только существовали на свете. «Господи, - испугался про себя Виктор, - о чем же я с ней говорить вживую буду?». А вопрос был совсем не праздным и очень даже актуальным, потому что они договорились о свидании на послезавтра. Виктору казалось, что он в эту ночь не заснет. В принципе так и оказалось. Поскольку он был возбужден, во сне ему постоянно виделась Ира, и поэтому выспаться как следует ему не удалось.
   На встречу с Ирой он шел в самом приподнятом настроении, но в тоже время чрезвычайно волнуясь внутри себя. А вдруг, он ей не понравится? Опять же вдруг им не о чем будет поговорить? Вдруг они поссорятся из – за какой – нибудь ерунды? Ладно, утешил себя он, главное встретиться, а там как пойдет…
   К его удивлению (основанное на некоторой неуверенности в себе) свидание прошло очень хорошо. Они погуляли по ВДНХ, а потом зашли в кафе. Она попросила кофе, а есть ничего не стала. Виктор, положа руку на сердце, есть хотел очень, но посчитал неправильным, если он будет жрать, а она не стала. Поэтому он тоже ограничился кофе. Которое терпеть не мог.
   Свидание закончилось на том, что они договорились увидеться еще раз. Виктору нравилось в ней то, что она была ему полной противоположностью. Если он был достаточно начитанным молодым человеком, интересующимся творчеством различных музыкантов, любящий ходить в кино, то Ира обожала дискотеки, по выходным походы в клубы с ночевкой, и вообще ее образ жизни мало напоминал образ жизни его. Но она настолько ему нравилась, что Виктор закрывал глаза на многое, что его в ней раздражало. До поры, до времени….
   Однажды они поссорились. И достаточно сильно. Причиной ссоры было то, что Ира забыла об их встрече. То ли настолько затусилась, то ли какие – то дела ее отвлекли. Но ссора вышла крупная. Она ушла из его квартиры в момент очередной их встречи, громко хлопнув дверью.
   И Виктору стало очень плохо. Сначала поднялось давление. Когда он измерил его, он выбросил прибор для измерения давления в окно, потому что с такими показателями жить просто невозможно! Потом его начало тошнить. Когда в организме ничего не осталось, а рвотные порывы продолжались, ему стало казаться, что его живот изнутри царапают острыми когтями. Когда стало совсем невыносимо, пришлось вызывать врача.
   Первый, кому он позвонил, был Константин. И Константин после работы сразу приехал к нему, привез лекарства. К тому времени врач уже уехал. Приданников первым делом спросил, как он себя чувствует. Виктор признался ему, что никогда ему еще не было так паршиво. Его утешало в данной ситуации только одно – то, что через несколько дней ему предстояла недельная командировка в монастырь на севере в качестве корреспондента.
   Эта поездка действительно помогла ему отвлечься мыслями от случившегося. Ира встретила его в аэропорту. Это было для него неожиданностью. Она призналась потом, что узнала у Игоря номер рейса и время прилета и решила наладить отношения. Они долго сидели в кафе в аэропорту и обсуждали сложившуюся ситуацию. Ира пообещала уделять больше внимания возлюбленному и уважать его интересы, а главное, требования. Константин пообещал в свою очередь не давить на нее и не воспрещать ей ходить на дискотеки, но не так часто, как прежде. После этого Виктор принял решение переехать к Ире.
   Девятое мая они встретили вместе, проснувшись в постели в уютной спальне двухкомнтаной квартиры. Эту квартиру им предоставили родители Иры. Они у нее были достаточно необычными. Как любил шутить Константин, таких экземпляров еще следовало поискать. По выходным они любили собираться за семейным раскуриванием трубки. Для Виктора это все было весьма диковато. Ему вообще  не особо нравилось, что его девушка курит, а тут выяснилось, что вся семья такая. Но с ее родственниками он довольно быстро нашли общий язык. От ее матери ему даже удалось заслужить уважительное: «Хозяйственный он у тебя».
   И потянулись три очень неоднозначных месяца лета. Неоднозначных в том плане, что между ними стали возникать ссоры. Причем гораздо чаще, чем раньше. Ира придиралась к нему по всяким пустякам, хотя обвинить его в том, что он ничего не делает по дому, она точно не могла. Поэтому она выискивала какие – то мелкие поводы. Ее совершенно не смущал тот факт, что Виктор сам всегда ходил за продуктами, да и частенько готовил на двоих ужин. А она все порхала по этой жизни как бабочка. Красивая эгоистичная бабочка, которая однажды обязательно опалит себе крылья.
   Непременным условием их совместного счастья был, конечно, секс, и вот Ире пожаловаться было не на что. Виктор старался изо всех сил. Но как говорила его мудрая бабушка: «Одним сексом сыт не будешь». А где же духовная близость? Общность интересов? Где любовь в конце концов?!
   Однажды он предложил Ире:
   -Слушай, мы почти никуда вместе не ходим. Давай что ли в клуб с тобой пойдем?
   Ира очень обрадовалась его предложению.
   -Я только «за»! – воскликнула она.
   Накануне «жаворонок» Виктор отсыпался до полудня, готовя себя к бессонной ночи. Клуб, в который обычно ходила Ира, был не самым известным и престижным в Москве. Кроме громкой музыки и невразумительной публики, здесь еще подавали отвратительный алкоголь. От такого даже захмелеть неприлично. Пока Виктор сидел за стойкой и размышлял, какого хрена он здесь делает, Вика лихо отплясывала на танцполе. Но нужно было отдать ей должное – лапать себя другим мужикам она не позволяла.
   Настоящая трещина в их отношениях появилась в августе. Когда Ира заявилась домой в три утра и устроила ему скандала за то, что он не встретил ее, а их район очень и очень неспокойный. На что Виктор попросил ее внимательнее изучить свой телефон и посмотреть, сколько он зафиксировал пропущенных вызовов от него. Заодно напомнил о том, что он не был уверен, что она вообще сегодня вернется ночевать, а не придет под утро (а такое уже бывало и не раз), поэтому не видел смысла слоняться по темным улицам района, который, как она совершенно справедливо заметила, «очень и очень неспокойный». Ира злилась на него два дня.
   После этого инцидента Виктор, в который уже раз задумался о том, чтобы прекратить с ней отношения. Разве можно так себя изводить? Какая – то потаскуха вертит им, как только хочет, а он терпит. И непонятно, главное, ради чего? С ее стороны любви явно меньше, чем с его. А точно ли это любовь? Не страсть? Да нет, пожалуй. Действительно, любовь. Но такая, которая разрушает изнутри, от которой тяжело дышать. А временами даже выворачивает наизнанку – в прямом смысле.
   Когда она на выходные уехала с подружками за город, он принял окончательное решение послать ее куда подальше. Когда она как ни в чем не бывало, совершенно не считая нужным успокоить любимого человека (любовника уж хотя бы), что с ней все в порядке, и она едет в полчетвертого ночи по Москве совершенно целая и невредимая, он выбросил ей в прихожую чемодан и велел выметаться.
   Она даже не особо скандалила. Она просто не поняла причины его гнева. А Виктор не счел нужным ей ничего объяснять, раз она такая безмозглая. Он ушел в другую комнату и молча ждал, когда она уйдет и заберет с собой все, что напоминает о ней.
   Часть вещей она забрала в тот же вечер, часть на следующий. Еще они долго скандалили по поводу совместно нажитого имущества. Ира опустилась до того, что потребовала отдать ей чайник, печенье и занавески.
   -Да забирай! – Виктор сорвал с окна шторы и швырнул их на диван, изрядно помяв. – Подавись! Все забирай! Всё! Можешь еще ковры унести, все равно они мне никогда не нравились.
   Конечно, эта история очень сказалась на Викторе. Он опять впал в глубочайшую депрессию. А ведь ему казалось, что после той ужасной разлуки он больше не позволит себе так раскрыться. Но вновь удар прилетел туда, куда вроде бы и не ожидаешь, хотя подсознательно всегда его ждешь – в сердце.
   Днями он лежал на кровати и тупо смотрел в потолок на закопченную люстру. В конце месяца ему по традиции будут звонить родители. И что он им скажет? «Мама, папа, у меня все хорошо. Что? Почему у меня голос такой убитый? А это просто я тут с девушкой расстался, с которой жил три месяца. Да, мама, у нас было ЭТО. Нет, папа, я предохранялся, не волнуйся». Во и вся беседа.
   Он перевернулся на другую сторону и уткнулся щекой в подушку. Слезы вновь закапали на ткань. Виктор смотрел в окно, в расфокусе видел, как ветер издевается на ветками, обильно украшенными когда – то листвой, а нынче раньше наступления осени на несколько дней расставшиеся с ней и рыдал. Он радовался, что в эти минуты его никто не видит. Он понимал, что со временем это пройдет, что все забудется, что он встретит девушку, которая по – настоящему его полюбит и никогда не предаст. Но пока, но сейчас ему нужно было пережить эту ситуацию. Просто пережить.
   Если бы он курил, он бы сейчас накурился и набухался бы так, чтобы забыть, кто он, забыть свое имя и просто существовать от протрезвления до следующего запоя. Но он понимал, что это не выход, и это не поможет. Однажды он все – таки нажрался, наутро ему было невероятно плохо, и эта боль превосходила ту душевную, которая осталась у него после расставания с Ириной.
   В такие минуты требовалось с кем – то поделиться своей болью, даже если вы уже не в первый раз обсуждали ее и находили какие – то решения. Виктор позвонил Игорю…
***
   Наверное, последний раз он так волновался перед сдачей государственного экзамена в бытность своего обучения в институте. Ее пока не было в онлайне. Это утешало. Если бы она зашла в Интернет, он бы изводил себя по поводу того, что сообщение она уже прочитала, но отвечать на него не собирается.
   Чтобы немного отвлечься, он включил мини – систему и прошелся по комнату. Голос любимого певца успокоил его, и он на время даже отвлекся мыслями от предстоящего (или не предстоящего?) разговора с Наташей.
   Компьютер известил его, что ему пришло сообщение. Он не без внутренней дрожи прочитал его:
   «Как хорошо, что ты мне написал! Мне очень приятно! Я не злопамятный человек, и уже в принципе не помню, что там тогда произошло. Как Ротару поет: «Было, было, было, но прошло! Слегка удивительно, что ты именно так начал.  Про каких общих знакомых ты говоришь? Надо же, столько времени прошло…».
   Константин  почувствовал, как у него по жилам разливается тепло, а туго натянутая струна в организме распрямилась. Ему было так легко и хорошо, что она даже не сразу нашелся, что на это ответить:
   «Я не забывал ни на один год. Но думал, что не время и т.д.».
   На этот раз Наташа ответила быстро:
   «То есть сложного периода нет? Это повод написать? Ну ка честно!».
   Константин представил, как она лукаво улыбнулась, набирая эти строки.
   «Да, это повод написать. Что – то подводит фантазия, ничего лучше не придумал».
   «Поверь, это очень трогательно. Мог бы так и написать, что соскучился».
   «Соскучился! Это еще слабо сказано, что соскучился! – закричал про себя Константин. Но написал лаконичнее:
   «Мягко сказано. Ну видишь до конца врать так и не отучился».
   И вот тут от Наташи пришел ответ, который заставил его подпрыгнуть на месте:
   «Так может встретимся? Как ты на это смотришь?».
   «Ну ты подумай! – покачал головой Константин. – Кто бы помог предположить!».
   «Однозначно положительно, - сдержанно ответил он. – Но не первого сентября, да?».
   «Нет, я же учусь».
   «А когда бы ты хотела?».
   «Да завтра можно».
   Константин  громко расхохотался. Котенок, дремавший на кровати, изумленно посмотрел на него, не понимая, что так обрадовало его хозяина. Но Игорю сейчас было все равно, как он выглядит со стороны.
   «Можно. Но после десяти и до шести. Утром - результаты у кардиолога надо забрать (не мои!), а вечером день рождения у одного человека, он меня не поймет, если я там не буду».
   «А ну смотри тогда, можно в другой день».
   «Дурак! – мысленно обругал себя Константин. – Зачем ты корчишь из себя делового, окруженного друзьями человека в тот момент, когда девушка твоей мечты предлагает тебе встретиться?! Кретин!».
   Он быстро – быстро заколотил по клавишам:
   «Ты знаешь, много непростительно потерянных дней, даже годов, чтобы откладывать, мне так кажется. Так что если в этом промежутке тебе нормально, то обеими ногами и даже третьей за. Идеи есть или мне фонтанировать?».
   От Оксаны пришло сообщение следующего содержания:
   «Да, давай завтра в этом промежутке;. Я за твое любое проявление фантазии, с радостью схожу на выставку если что или в любое другое интересное место».
   «Выставки…. Ненавижу выставки!» - подумал про себя Константин.
   Пришло добавочное сообщение от нее:
   «Пожелание- где нет большой толпы людей. И где красиво».
   «На луну что ли тебя пригласить…, - усмехнулся про себя Константин .  – Та – ак, куда бы тебя позвать? Ничего ведь непонятно. Что ж ты любишь – то?». Пару лет назад он примерно представлял ее вкусы. А за это время – то они, наверное, претерпели изменения. Надо посмотреть ее страницу.
   Что он и сделал. Какие – то надписи на непонятном языке. В разделе о себе сказано: «Неважно как называть сакуру - как ее ни назови, она все равно цветет божественно.». Он раньше не замечал за ней увлечения восточной культурой. Ну, может быть, это как раз одно из тех изменений, что с ней произошли…
   «Учту. Прикидываю уже».
   «Благодарю ;».
   Он открыл сайт «Места в Москве, где можно погулять с девушкой», какое – то время тупо смотрел на фотографии Ботанического сада и ВДНХ, а потом написал ей:
   «И заметь, что я не лезу в Интернет. Сам думаю. Рука тянется открыть сайты на эту тему, но я держусь».
   После этих слов он закрыл страницу «Места, где погулять с девушкой».
   От Наташи пришло:
   «Ха – ха! Молодец! Я думаю, если ты остановишь на несколько минут внутренний диалог и почувствуешь душой, то найдешь сразу и без проблем. Можешь еще сосредоточиться на точке между бровей. Мысленный диалог остановится».
   «О – о – о, - подумал про себя Приданников. – Узнаю твой стиль. Хотя раньше ты всё – таки выражалась менее эзотерически».
   «У меня в результате более простых телодвижений три варианта пришли: Воробьевы, Парк Победы и Царицинский. Но лично я бы предложил или Б. Сад на ВДНХ, там немного людей, одни деревья) И второе - парк возле Горбушки, я покажу, о – очень огромный есть где погулять и так далее. И там, наверное, ты точно не была. Все, извини, я пытался как мог что – то интересное выдать».
   -«Ну да, мое телодвижения видимо замудреные. Я Воробьевы люблю очень и давно не была там. Давай туда. Я просто по местоположению еще смотрю, чтоб не очень далеко».
   -«Твое желание.... Ты получила права?».
   -«Да, давно уже очень. Но не езжу».
   -«Где встретимся?».
   -«Давай в центре зала в метро».
   -«Да», - коротко ответил Константин .
   -«Так а во сколько – самое главное то».
   -«Ну я и жду от тебя вариантов».
   -«В два, я думаю, нормально будет. Как считаешь?».
   -«Да, я тоже так считаю».
   -«Вот и отлично. Четырнадцать ноль ноль, центр зала, метро Воробьевы горы».
   -«Прекрасно. А как звучит».
   -«Ха – ха!».
   На этом их беседа закончилась. Игорю было так хорошо, что он вскочил со стула и пробежался по комнате, приплясывая. Ему хотелось думать о ней, представлять, как она изменилась за это время, прикидывать, что он скажет ей завтра. Но в этот момент зазвонил телефон.
   Константин  нехотя снял трубку.
   -Да.
   -Меня опять ломает, - послышался из трубки плаксивый голос Виктора.
   -Ну мы же вроде с тобой уже все обсудили. Забудь ее уже.
   -Легко сказать!
   -Но и сделать несложно. Повстречайся что ли с кем – нибудь. Сам же говорил, у тебя там на работе поклонниц много. Или ты врал?
   -Я не врал. Но сейчас и в ближайшее время я женщин видеть вообще не хочу.
   -Ты главное этим не увлекайся, - усмехнулся Константин, который был в данный момент бесконечно далек от проблем своего друга, - а то на мужчин переключишься.
   -Иди ты! Может быть, и в самом деле время должно пройти…
   -Может быть, - кивнул Игоря, думая сейчас только о Наташе…



Глава третья
«Дважды в одну воду»

   Утро следующего дня Константин начал, разумеется, с мыслей об Наташе. Заправляя постель, он представлял себе их встречу и чувствовал небывалое волнение. Разумеется, она за это время наверняка внешне изменилась, но, судя по фотографиям, не сильно. Разве что стала более независимой – это очень заметно, прямо на каждом снимке. А так – те же светлые длинные волосы волной, красивые глаза, вечно прячущиеся под длинные ресницы, и какая – то вечная задумчивость в каждой черточке ее лица. Кажется, что она одновременно присутствует здесь, рядом с тобой, и в то же время мыслями где – то далеко отсюда – на островах, окруженная морем и своей любимой музыкой. Она чудо.
   Ему предстояло забрать результаты кардиограммы из больницы у метро, и это хоть немного позволяло переключиться с мыслей  об Наташе. Ее образ стоял у него перед глазами, когда он чистил зубы, наливал себе воды в чашку (есть не хотелось), зашнуровывал ботинки, закрывал входную дверь. Стоя в лифте и отсчитывая минуты до того моменты, как он выплюнет его в объятия лестничной площадки, Константин чувствовал, как его рот против воли растягивается в дурацкой улыбке: «То, чего я ждал четыре года, случится сегодня, в два часа дня».
   На улице было душно, и Константин пожалел, что надел теплую рубашку. «Пойду на свидание – надену майку», - решил про себя он, бодро шагая в сторону автобусной остановки. Уже остановившись на переходе, его внезапно пронзила мысль, что он не взял с собой ни рубля! А чтобы добраться до больницы, нужно было проехать несколько остановок на автобусе или маршрутке. Константин взглянул на свои наручные часы. На прием ему нужно было к девяти. Вот любопытно, а что если пешком добраться за двадцать оставшихся минут? В любом случае, возвращаться домой было бы еще более безрассуднее. Пока он вызовет лифт, пока доберется до своего восьмого этажа, пока будет отгонять кота от двери, который, конечно же, бросится радостно встречать в прихожей хозяина. Нет, это не вариант. Значит, только пешком. Вернее, бегом. Точнее (принимая во внимание его спортивную подготовку) – быстрым шагом.
   Константин резко повернул налево и двинулся вдоль гаражей и торговых центров. Навстречу ему в гораздо более спокойном ритме шествовали прохожие. Некоторые с любопытством оборачивались на вспотевшего юношу, который куда – то очень спешил. Константин периодически поглядывал на часы и с облегчением констатировал, что успевает.
   Не доходя до следующего перехода каких – нибудь пары шагов, он перебежал дорогу чуть раньше и юркнул между домами. Вскоре он уже спешил по узенькой алее навстречу большому многоэтажному монстру. Обогнув его, Приданников свернул в очередной двор, быстро пересек его и вышел на прямую дорогу. Здесь уже можно было замедлить шаг, потому что впереди маячило квадратное здание больницы. Дойдя до крыльца, он дал себе несколько минут на то, чтобы привести дыхание в норму, после чего рванул на себя дверь.
   Доктора пришлось какое – то время ожидать в холле. Он похвалил себя за то, что за время ожидания всего лишь один раз зашел на ее страницу. Когда пришел врач, он через пару минут по приглашению зашел в кабинет, ознакомился с результатами кардиограммы, они его удовлетворили, и он собрался на выход. Доктор выразительно посмотрела на то, как он держится за грудь, но он объяснил это тем, что очень спешил и поэтому дыхание еще не нормализовалось.
   Дома, убрав врачебные записи в тумбочку, Константин решил, что пришло время поесть. Неизвестно, когда еще сегодня за день удастся это сделать. Мама по случаю дня рождения пригласила его и папу в ресторан, но, как говорится, до вечера еще дожить нужно. Поэтому, поставив размораживаться пиццу, Константин в очередной раз поймал себя на мысли, что как бы не хотелось есть, подкрепиться следовало именно сейчас.
   Ему на телефон пришло сообщение. Он прочитал:
   «Слушай. Вообще сегодня днем дождь обещали. Как думаешь нормально будет гулять нам?».
   «Соскочить решили, Наталья Евгеньевна? – зло подумал про себя Константин. – Хрен вам!».
   «Если пойдет, зайдем куда – нибудь. – написал в ответ он. –  Но не думаю, что пойдет».
   «Куда зайдем? Под дерево?».
   «Стерва! – совсем разозлился Константин. – Курва такая!».
   «Найдем».
   Доедая абсолютно безвкусную пиццу, Константин прикидывал, о чем они будут разговаривать, остались ли у них общие темы или уже нет. Он чувствовал такую необычайную дрожь внутри себя, что ему казалось, будто желудок делает сальто при каждом попадании в него пищи. Перед глазами стоял несколько расплывчатый образ Оксаны, который за эти годы уже наверняка претерпел некоторые изменения. Как же он ее давно не видел! Как же он по  ней соскучился!..
   Он вышел из дома за два часа до встречи. На этот раз на маршрутке доехал до метро, проехал две станции и вышел к огромному супермаркету. Он сразу направился в отдел игрушек. Ему приглянулся симпатичный мишка, у которого на ноге в обрамлении сердца было написано по – английский «люблю». Немного поколебавшись, Константин счел, что эта игрушка наиболее объективно выражает его чувства к ней.
   До станции «Воробьевы горы» он доехал уже не просто в волнении. Константин чувствовал, как его периодически сотрясает от нервного возбуждения. На негнущихся ногах он переходил с одного эскалатора на другой, делал одну пересадку на другой. В голове не осталось никаких мыслей, кроме разных кратковременных обрывков чего – то. Даже мысленная репетиция их встречи осталась дома за железной дверью, и мысли эти запутались в занавесках, которые все утро скрывали от него солнце…
   Ступив на платформу, его пронзила одна идея. Махнув рукой на то, что ему придется покупать новый билет, Константин поднялся на улицу и осмотрелся. Чуть вдали болельщики облюбовали небольшое открытое кафе. Там продавалась вода, но при ближайшем рассмотрении оказалось, что только сладкая. И жвачки в наличии не наблюдалось. Пришлось какое – то время бродить по району, пока не нашлось искомое.
   Тщательно пережевывая уже вторую по счету пластинку «Орбита», Константин дошел обратно до метро, купил проездной на две поездку, одну из которых израсходовал буквально через пару секунд. У него не было даже сил спокойно стоять на платформе, и он постоянно перемещался из начала в конец, периодически делая установки у блестящей стены, чтобы оценить свое отражение.
   Когда стрелки часов показали, что уже два, он встал у колонны и постарался принять как можно более независимый вид. Однако тут же усмехнулся про себя, поскольку и сам понимал, что уж что – что, а независимым и спокойным он в данной ситуации ни при каких обстоятельствах выглядеть не мог.
   Она опоздала всего на две минуты. Это его и обрадовало, и расстроило одновременно. Больше даже расстроило. Потому что, значит, она относится к нему как другу, а к друзьям не принято опаздывать, даже если этот друг – мужчина. А с другой стороны, может быть, она так тоже по нему соскучилась, что решила оставить эти женские привычки доводить мужика до исступления в ожидании ее и приехала практически вовремя. В любом случае, смешно было бы требовать от нее каких – то эмоций на первой же встрече спустя столько лет.
   Он не сразу узнал ее. Во – первых, потому что к своим двадцати трем у него развилась некоторая близорукость. А во – вторых, она несколько изменилась за это время. Нет, не располнела, но как – то стала крупнее. Но все те же длинные вьющиеся волосы. А главное – те же глаза. Ох, эти глаза…
   -Привет, - произнесла она своим грудным неженским голосом. Ее улыбка осенила на мгновение ее лицо, но полностью озарить его у нее не получилось, ибо она стеснительно замерла где – то на середине губ, так и не раскрывшись полностью.
   -Я очень рад тебя видеть, - искренне сказал Константин, с чувством прижимаясь губами к ее теплой коже щек и вдыхая ее запах. Запах ему не понравился. Напомнил восточные благовония. А еще у нее явно проблемы с пищеварением.
   -Пойдем? – предложила она.
   Он был так ошарашен. Ему хотелось и продлить эту минуту встречи и ускорить время до того момента, когда он скажет ей, что не забыл ее, и вспоминал о ней часто. И инстинктивно гнал от себя эти мысли, потому что боялся услышать, что его место занято. В его голове звучали минорные мелодии Томаса Андерса или его любимой группы Bad Boys Blue, перед глазами изредка возникали обрывки их прошлых встреч. «Ах, Наташа, что же ты делаешь со мной…».
   В тот момент (да и не только в тот, положа руку на сердце) она казалась ему единственной женщиной, которой он мог бы сказать: «Я без тебя не могу».
   -Не жалеешь, что ушла от нас? – спросил он ее, имея ввиду ее переход в другой ВУЗ.
   -Что ж ты сразу так? – в ее голосе скользнуло легкое разочарование. – Я не хочу пока говорить об учебе.
   -Извини, - поспешил сгладить неловкость Константин. – Так ошарашен встречей, что несу всякую чушь!
   Он придержал дверь, и она первая прошла к эскалаторам. Все это время он держал за спиной плюшевого мишку с надписью: «Люблю» по – английский. Когда они выходили на площадь, Константин красиво развернул его перед ней и сказал:
   -Я подумал, что цветы постоят и завянут, а это на долгую память обо мне.
   -Спасибо!
   Константин отметил, что поцелуя он от нее не получил. Хотя вроде бы она и дернулась в его сторону, но что – то ее удержало. К этому времени они уже вышли на небольшую площадь. Дальше дорога уходила вниз и раздваивалась: можно было спуститься на набережную, а можно углубиться в лесную чащу.
   -Разреши я попробую его в сумке устроить.
   Наташа остановилась у ближайший лавочки, бухнула на нее свою сумку (крайне неженственную, на взгляд Игоря) и стала пытаться запихнуть в нее медвежонка. У него защемило сердца от созерцания того, как она пытается согнуть ему лапы для того, чтобы уместить его в довольно небольшой сумке.
   -Уф, нет! – наконец выдохнула она. – Не получается. У тебя случайно нет пакета?
   «А ведь я хотел его выбросить», - подумал про себя Константин, вытаскивая из заднего кармана брюк смятый пакетик, в котором ему продали игрушку.
   Таким образом, проблема была решена.
   Все это время за ними наблюдала стайка демобилизованных парней. Константин почувствовал, прилив гордости оттого, какая девчонка рядом с ним.
   -Куда пойдем? – спросила она, поправляя ремешок.
   -Давай прямо, - предложил он.
   -Давай.
   Ноги сами собой уводили их все дальше от оживленной части района.
   -Расскажи о себе, - предложила она. – А то все обо мне да обо мне.
   -Ну что рассказать, - вздохнул Константин, тщательно выбирая в уме, о каких фактах биографии можно рассказать, а о каких стоит умолчать. – Закончил институт, сейчас работаю в РПЦ фотографом.
   -Да, я обратила внимание, у тебя в контакте много статусов на эту тему, - кивнула она. – Тебя как – то понесло в эту сторону.
   -Но это не значит, что не унесло, - подчеркнул Константин. «И почему многие думаю, что если о Боге начинаешь говорить всерьез, то ты параноик?». – Просто для меня в какой – то момент это все стало очень важно».
   Она помолчала, явно собираясь сказать что – то очень важное для нее.
   -Пару лет назад я бы могла с тобой согласиться.
   -А что изменилось за эти годы?
   -Многое. Я путешествую. Недавно вернулась из Индии.
   -И? – осторожно спросил Константин, в принципе уже угадывая, какой будет дальнейший ее рассказ.
   -Вот где сила духа, вот где вера! – глаза у нее загорелись. – У нас много говорят у духовности, о вере, но ее нет!
   В ее голосе ему послышались интонации, которые он слышал четыре года назад, когда они еще встречались. Правда тогда она говорила это с горькой интонацией, стоя на апологетических позициях.
   -Ну здесь ты права, конечно, - невесело усмехнулся он. – Даже на Пасху, увы, в храмах бывает одна четверть от проживающих в Москве, и то, дай Бог.
   -Ну вот и я о том же. А там такое богатство, такой кладезь знаний. Я хочу найти учителя в Москве, чтобы изучать пали. Знаешь, что это такое?
   -Священный язык, - ответил Константин, глядя куда – то в сторону.
   -Верно, - улыбнулась она. Ей как будто нравилось дразнить его, говорить, что он вот такой отсталый в своем Православии, а она наконец – то освободилась, познала «истину», и «истина» сделала ее «свободной».
   Константин чувствовал к ней странные чувства. Бесконечная любовь сменивалась точно такой же всепоглощающей бесконечной ненавистью со скоростью молнии буквально по нескольку раз в минуту.
   -А что значит твоя фраза в статусе? Блин, не помню как она звучит?
   -А ну – ка вспомни! – лукаво улыбнулась она.
   Видимо, именно с такой интонацией она писала ему многие сообщения вчера.
   -Не помню, - наконец, сдался он.
   -Это выражение буддийское. О красоте и любви.
   «Понятно, - грустно подумал Константин. – А когда – то ты агитировала меня прийти в церковь и говорила, что ничего очевиднее Православия быть не может…».
   Сами не заметив, они оказались на какой – то тропинке, которая была весьма камениста и пролегала среди каких – то помоек. Но им сейчас было не до этого.
   -Ты хорошо выглядишь, - прозвучал первый комплимент от нее.
   -А ты слегка уставшей. Тяжело учиться? Сколько тебе осталось? Год?
   -Год. Диплом и все – свободна как ветер.
   -Задолбало?
   -Да –а! – с чувством сказала она. – Знаешь, я мечтаю получить корочки и уехать куда – нибудь подальше отсюда! На остров.
   «От себя не уедешь, - со знанием дела мысленно ответил ей Константин. – Хоть на острове, хоть где если с собой разлад, тебе никакие пальмы не помогут. А у тебя явно с собой разлад. И чем больше ты передо мной уверенную в себе даму строишь, тем больше у тебя внутренних проблем».
   Наташа наконец обратила внимание на то, что они идут по грязной каменистой дороге:
   -Куда – то мы забрели, конечно.
   -Ничего, мы уже выходим на набережную, - успокоил ее Константин.
   И действительно, через пару минут они оказались на набережной.
   -Пойдем вдоль пройдемся, - предложил Константин. – Ты голодная?
   -Ну – у так…
   -Мне говорили, здесь есть палаточки, где продают пончики. Но я что – то их не вижу. Но я уверен, нам обязательно попадется по пути какой – нибудь ресторанчик.
   -Отлично!
   Они увернулись от велосипедиста, промчавшегося мимо них на бешенной скорости и пошли по дороге, предназначенной специально для пешеходов. Справа бурлила речка, по которой плыли корабли и в которую Константин пару месяцев назад выбросил черновую копию своей дипломной работы, которую никак не хотели принимать. Слева тянулся длинный ряд лавочек. На многих из них сидели юные влюбленные и самозабвенно целовались. Их вид и действия подтолкнули Игоря к тому, чтобы сказать то, что он собирался сказать несколько позднее.
   -Знаешь, - он помолчал, во рту как будто встал ком, а внутренний голос отчетливо подсказывал: «Не говори этого, не говори!». – Мне так многое хочется узнать у тебя. Что изменилось за эти годы.
   -Спрашивай.
   Константин пытался по ее тону и выражению лица угадать, понимает ли она, о чем именно он собирается ей сказать. Возможно, что и да, она девушка неглупая. Однако виду старательно не подает. А, может быть, действительно еще не поняла, что он хочет признаться ей в любви. Опять…
   -Для начала скажи кратко: какие основные перемены у тебя произошли в жизни? Давай я вот так сформулирую.
   Сказав это, он рассмеялся, чтобы скрыть смущение.
   Она, чуть помедлив, ответила:
   -Ну это смотря, что тебя интересует конкретно. Я стала свободнее, на многое смотрю по – другому. Повзрослела, наверное.
   «Про молодого человека я не услышал, - подумал Константин. – Или, может быть, она не считает нужным об этом говорить. Ах, была не была!».
   -У меня тоже многое изменилось за эти годы, - начал он. – Но одно осталось прежним. Я сам этому удивлен. Казалось бы, прошло время, должно было бы забыться, успокоиться…. А вот нет….
   Она молчала, внимательно слушая его.
   Это его ободрило:
   -Я даже не мог себе представить, что однажды вот так… в кого – то влюблюсь.
   Да! Он произнес это слово! Господи!
   -Знаешь, я раньше думал, только в книжках и дешевых сериалах бывает, что человек очень крепко кого – то полюбил, они расстались, а он не может ее забыть. А оказалось, эти истории берутся из жизни, и в реале такое бывает.
   Она ничего не ответила.
   -Летом у меня должна была состояться свадьба. Так все у нас далеко зашло, были серьезные отношения. Но я отменил ее.
   -Почему? – тихим голосом спросила она.
   «Дура что ли?» - чуть вслух не ответил ей Константин.
   -Потому что я ничего не забыл, Наташ. Я столько раз хотел тебе написать, но, думал, что не стоит, что ты меня не простила, что, может быть, и не нужно…. Но после этой истории я понял, что сделаю еще одну ошибку, если не увижу тебя снова.
   «Господи, что за дешевое мыло! – усмехнулся он про себя. – И зачем я придумал эту историю про свадьбу? Ну были серьезные отношения, но там до свадьбы еще было очень далеко. Зато, похоже, ее проняло, а, значит, моя уловка сработала. Отлично!».
   Она, наконец, перехватила инициативу в разговоре:
   -Ну – у…. Я могу тебе сказать только одно: ты вовремя появился в моей жизни.
   Ее ответ очень не понравился Игорю. Несколько позже он будет расценивать его как безусловное признание, что он ей тоже по – прежнему не безразличен. А в тот момент, когда он еще относительно трезво смотрел на ситуацию, ему эти слова резанули слух.
   «И как это расценивать? Я помогаю ей забыть кого – то? Или она действительно по мне соскучилась?».
   Впрочем, он предпочел не заострять на этом внимание.
   Они уже прошли большую часть набережной. Константин чувствовал, что ему стало неимоверно легче после этого разговора. Но и некая неопределенность тоже безумно злила. Отказала бы сразу или сказал бы, посмотрим. А тут непонятно – ни «да» ни «нет».
   -Ты ничуть не изменилась, - зачем – то сказал он. – Все такая же осталась.
   -Изменилась, Константин, - заверила его она. – Очень изменилась…
   -Ну уж точно не внешне, - влюбленно произнес он.
   -Спасибо, - рассмеялась она.
   -Жалею, что ждал так долго. Но хорошо, что есть шанс наверстать упущенное.
   -Шанс всегда есть, - сказала она, спрятавшись за своими распущенными волосами.
   -Ты мне правда до сих пор не безразлична…
   -Я тебя услышала, - мягко дала она понять, что разговаривать на эту тему больше не хочет.
   Чтобы разговор не провис, Наташа сама перевела его в другую плоскость:
   -Ты случайно не смотришь «Игры престолов»?
   -Неа, - покачал головой он. – Я обычно тяжело втягиваюсь в такие долгоиграющие проекты. Мне лень разбираться, кто там кому и кем приходится, кто с кем спит и кто кого ненавидит.
   Она в голос расхохоталась.
   -А чего там вникать? Там не так все сложно. Но сезонов много.
   -Мне наши нравятся. «Кухня», «Физрук».
   -«Кухню» видела пару серий. А «Физрука» просто обожаю!
   «Ну наконец – то что общее, - обрадовался про себя Константин. – А то я уж опечалился».
   -Колоритен там Нагиев, скажи?
   -Да не то слово! – воскликнула Наташа. – Мы с братом любим смотреть. Он вообще по сериалам с ума сходит. Подряд смотрит и «Кухню» и «Физрука». И словечек блатных оттуда нахватался.
   -Например? – улыбнулся Константин.
   -Например, я прихожу как – то, а он меня встречает какой – то фразой Фомы, я уж не помню какой и руки в боки. Забавный.
   Они стали подниматься по ступенькам, ведущим на оживленную магистраль.
   -За политикой следишь?
   -Нет! Это вообще не моя тема! Хотя мои друзья постоянно спорят, ссорятся на эту тему! Ну невозможно уже.
   «Сколько же у тебя этих друзей, интересно, - вздохнул про себя Константин. – За последние сорок минут ты постоянно вспоминаешь про своих друзей и подруг. Дорогая, ты хоть когда – нибудь бываешь одна?».
   -А у тебя есть татуировки?
   -Не – ет! – воскликнула Наташа. Только она умела так восклицать – эмоционально и одновременно с оттенком иронии. – Это не моя тема – портить кожу. Одно время думала в виде исключения попробовать сделать этой… как ее…
   -Хной, - подсказал Константин.
   -Да, хной. Но передумала.
   Сейчас они шли вдоль оживленной магистраль. Константин взял ее под руку. Ему было невероятно приятно, что она идет рядом, слегка прижимается к нему. Он чувствовал себя таким счастливым, каким не чувствовал ни месяц назад во время замечательной поездки в Петербург, ни в тот момент, когда стоял с дипломом в руках и произносил торжественную речь в микрофон, ни когда еще позавчера гулял с дорогим ему человеком вот так же по Москве. И ничего, что с РПЦ он на самом деле еще только ведет переговоры о сотрудничестве, и даже не с РПЦ в целом как таковой, а всего на всего с одним московским приходом, где служит хорошо знакомый ему настоятель отец Юрий.
   -Я тоже недавно в Петербурге была, - сказала Наташа. – С подругой. Очень мне понравилось. А ты еще где бывал?
   Константин напряг память и перечислил:
   -В Болгарии, Хорватии, Сардинии… В Риме был с сестрой в начале года.
   -О – о! – пропела Наташа. – Как я мечтаю куда – нибудь уехать!
   -Не помню раньше за тобой такой любви к путешествиям.
   -Ты что, я очень люблю путешествовать! Ты просто меня плохо знаешь.
   Константин почувствовал, что этой фразой она как будто дала ему пощечину.
   -Зимой мы были с подругой в горах. Правда, я не стала спускаться, смотрела как подруга каталась.
   -А чего так? – рассмеялся Константин. – Можно было бы встать на доску и полететь вниз красиво.
   -И свернуть себе шею красиво! – поддержала его шутку Наташа. – Нет, со спортом у меня сейчас сложно.
   «У меня вообще с ним никогда отношения не складывались», - пошутил про себя Константин.
   -В последнее время я вообще что – то редко где бываю, - вдруг сказала Наташа. – Ни в кино, ни в театре. А ты?
   -Ой, в театре я в последнее время бывал много, - мрачно сказал Константин, припомнив одно из своих свиданий. – И, честно говоря, больше меня что – то туда пока не тянет.
   -Не любишь театры? – в голосе Наташи прозвучала легкая грусть.
   «Что, разочаровал тебя, да?!» - с вызовом подумал Константин.
   Вслух он произнес гораздо более миролюбивую реплику:
   -Знаешь, всё – таки театр предполагает условность. А я не люблю условности ни в каких видах.
   -Понятно…
   -А ты на чем была в последнее время?
   -Мы с Ритой, ты ведь помнишь кто такая Рита?
   -Да.
   -Мы с ней были в театре Безрукова. Нам понравилось.
   -В Губернском?
   -Да.
   -Наверное, это интересно…
   -Да…. Так, что – то сколько идем, и нигде никакого заведения, - сказала Наташа.
   Константин огляделся.
   -Вон вроде на той стороне что – то есть, - сказал он.
   Они приготовились перейти дорогу.
   -Все – таки дождь начался, - вздохнула Наташа.
   Она стала рыться у себя в сумочке.
   -Подержи, пожалуйста, - попросила она, протянув ему пакет с медвежонком.
   -Да я вообще его понести могу.
   -Отлично.
    Наконец Наташа извлекла зонтик и раскрыла его. Константин пожалел о том, что не послушался советов и не взял с собой свой. А как бы красиво сейчас получилось – он бы раскрыл над ней зонтик, она бы прильнула к нему, чтобы не промокнуть… Ах!
   Светофор мигнул им зеленым сигналом. Константин подхватил ее, чтобы было удобнее идти. Однако, вместо того чтобы просто приобнять ее, рука его абсолютно машинально потянулась взять ее за талию. Наташа молча не позволила ему этого сделать. «А жаль», - подумал про себя Константин, убирая руку.
   Они перешли на другую сторону.
   -Нет, в это место мы вряд ли пойдем, - рассмеялся Константин, делая вид, что ничего не произошло.
   Прямо перед ними переливалась всеми цветами радуги вывески кафе «Мечта грузина».
   -Да, в это заведение я тоже не хочу, - кивнула Наташа.
   Они зашагали вдоль по улице вверх.
   -А из фильмов у тебя какой любимый? – спросил Константин.
   -Ой, я много какие люблю, - воодушевилась Наташа. – Правда, знаешь, в последнее время из – за учебы совершенно нет времени на просмотры кино. Вот этот нашумевший как его Нолана, как он называется?
   -«Интерстеллар», - подсказал Константин.
   -Да, «Интерстеллар». Не очень он мне как – то.
   -А я вообще не люблю то, что сильно распиарено. Мне у Нолана больше «Темный рыцарь» нравится.
   -А, ну я не люблю фильмы про супергероев.
   И опять пощенина. Как будто она только и смотрит высокоинтеллектуальные художественные полотна, а он такой приземленный со своей верой во Христа, что ему до нее как пешком до Луны.
   -У Полански есть хороший фильм «Призрак», не видела? – поинтересовался он, изучая их отражение в витрине универмага. – Год, если не ошибаюсь, две тысячи десятый. Политический детектив.
   -Нет, не видела. Советуешь посмотреть?
   -Советую. Не «Физрук», конечно, но тоже увлекательно.
   Они обогнули нескольких прохожих и вышли на площадь перед Курским вокзалом.
   -Вона мы где оказались! – воскликнул Константин, озираясь по сторонам и демонстрируя своя полное незнание столицы.
   -Пойдем в торговый центр, там где – нибудь посидим, - предложила Наташа.
   -Пойдем, - с радостью согласился Константин. Ему казалось, что уже все темы для разговора исчерпаны, а так хотя бы у нее будет занят рот, и это позволит ему немного помолчать и перевести дух.
   В торговом центре было людно и душно. Они бродили по этажам в поисках подходящего заведения.
   -Не люблю «Кофе Хауз», - сразу отмела это предложение Игоря Наташа. – И в «Шоколадницу» не хотелось бы.
   «Экая ты привереда», - подумал про себя Константин.
   -Слушай, а пойдем в «Ёлки – Палки»! – предложила Наташа. – Здесь на верхних этажах.
   -Пойдем, - согласился Константин. Ему было уже все равно. Лишь бы не в японский ресторан.
   На первый взгляд казалось, что все столики в «Ёлках – Палках» заняты. Но нет – Константин высмотрел свободный у окна. Как раз на двоих. Романтика.
   Им подали меню. Пока Наташа изучала его, Константин незаметно проверил хватит ли у него денег на более – менее приличный обед. На его счастье, Наташа заказала блинчики и лимонный коктейль. А Константин взял себе цезарь.
   -Зря блинчики не взял, у них их вкусно готовят, - улыбнулась она, когда официантка, записав заказ, отошла.
   -Сегодня постный день, я вполне обойдусь салатом, - заверил ее Константин.
   -А ты постишься? – внимательно посмотрела на него Наташа.
   -Да, - ответил Константин, встретившись с ней взглядом. В принципе, пост в этот день предписан не был, но так, как он собирался в силу определенных причин причащаться на этой неделе не в воскресенье, а в пятницу, то решил дополнительно попоститься накануне.
   -А что это для тебя?
   Он понял, что ей очень важен ответ на этот вопрос. И не исключено, что важен ответ именно от него.
   -Солидарность со Христом, со – переживание. Для меня это не формализовано.
   -Знаешь, как мы называли тебя в институте? - спросила Наташа, глядя ему прямо в глаза. - Человек во Христе. Там, куда ты приходишь, все оживает. И некоторые вещи не меняются…
   Константин промолчал. А что на это ответишь?
   -Я тоже когда – то постилась, - грустно сказала Наташа, глядя в окно, и надолго умолкла.
   Константин пользовался моментом и внимательно разглядывал ее. Она определенно стала другой. В ее внешности появились какие – то новые неуловимые оттенки. Эта вроде бы была вся та же самая Наташа Гаршина и в то же время он уже не узнавал ее. Она все больше стала походить на одну их общую знакомую, одну довольно стервозную и циничную дамочку. Конечно, в Наташе не наблюдалось ни того ни другого (по крайней мере, пока), но некоторые общие черты уже можно было наблюдать.
   Им принесли еду. Она полила блинчики вареньем и принялась красиво есть их. Во время трапезы они продолжали искать друг в друге перемены.
   Разговор зашел об астрологии.
   -Это наука, а ее превращают в то, что мы видим в передаче «Давай поженимся».
   «А раньше бы ты так не сказала, -внимательно посмотрел на нее Константин. – Вспомни, как ты тогда за столом говорила моему другу, что это все чушь, что звезды молчат, и нечего по ним гадать. А сейчас ты уже терпимее к этому относишься. Какая эволюция мировоззрения».
   Они закончили есть.
   -Попросим счет? – предложила Наташа.
   Константин поискал глазами официантку.
   -Сейчас я схожу за ней, она далеко.
   Константин подошел к девушке и попросил счет. Издалека он какое – то время понаблюдал за своей спутницей. Она сидела неподвижно, о чем – то сосредоточенно размышляя.
   Через минуту им принесли счет. Константин положил в книжечку несколько купюр, дождался сдачи, и они покинули заведение.
   -Я зайду? – Наташа тронула его за рукав, кивком головы указав на дверь женской комнаты.
   -Конечно.
   Пока он ждал ее в холле, он мысленно прокручивал в голове их беседу и пытался понять, как же она всё – таки к нему относится. Интересно ли ему с ней? Или не очень. Она такая скрытная, всегда – то была такой, а сейчас вообще не понять, что у нее в душе происходит. Ладно, будем смотреть дальше…
   -Наверное, у тебя дома всяких статуэток, символов появилось, - пошутил он, когда они спускались по лестнице.
   -С чего это? – подняла брови она.
   -Ну ты же увлеклась этой культурой, восточной…
   -Ну и что? Что мне теперь дом заставлять всякими божками? Я не фанатична.
   Она оскорбленно передернула плечами.
   Они вышли на улицу.
   -Ну какие дальше планы? – спросил Константин.
   -Не знаю.
   -Может быть, еще немножко погуляем?
   -Немножко можно.
   Его обрадовал ее ответ.   
   Они решили дойти до следующей станции метро. По дороге Наташа рассказала о  своем любимом лекторе, который часто выступает в Москве на тему мирового кино, о том, что скучает по подругам, которых давно не видела, и о том, что у нее нет дома животных, кроме рыбок, а очень хотелось бы кошку.
   -Я тебя понимаю, - хихикнул Константин. – Была бы кошка, она бы их сожрала.
   -Не говори! А потом, у мамы аллергия.
   Им оставалось всего лишь перейти дорогу, и вот уже станция.
   -Да, я бы сходила на лекцию к этому Цибукидису, - вздохнула Наташа. – Послушала бы, например, про Звягинцева.
   -Так, а что нам мешает? – пожал плечами Константин. – Я  с ним в Фейсбуке дружу, он как раз мне приглашение высылал на свою лекцию, которая будет в сентябре, седьмого по – моему.
   -О, а о чем лекция?
   -Ой, да я уж не помню, надо будет посмотреть.
   Они перешли дорогу и остановились у входа в метро.
   -Я еще тут погуляю, мне до моего мероприятия еще два часа, - сказал Константин, беря ее за плечи и целуя в щеку. – Мы увидимся еще?
   -Конечно, - улыбнулась Наташа и стала спускаться в метро.
   Константин набрал номер мамы.
   -Мне сразу в ресторан приезжать?
   -Да, мы как раз там тебя будем ждать.
   -Хорошо, я пока прогуляюсь по центру.
   Порывшись в кармане, он извлек из кармана наушники.  Он всегда носил с собой плеер, музыка помогала ему отвлечься от окружающего мира. А больше всего ему сейчас хотелось сохранить в памяти ее образ. Этот день – самый счастливый в его жизни. И плевать, что много нерешенных проблем начнут душить его, едва он вернется в свой район. Зато сейчас он идет по улице, по которой всего минуту назад шел с ней. Воистину город становится миром, когда ты любишь одного из живущих в нем.
   Общение с ней всегда было выходом в открытый космос. Она была удивительной девушкой еще и потому, что ни одна другая так одновременно и восхищала его и в то же время раздражала. Константин не мог понять до конца, почему его так тянет к человеку, который объективно по всем параметрам ему не подходит. Она очевидно смотрит на мир по – другому чем он, особенно теперь, когда отошла от Православия.
   Но, едва он увидел ее сегодня, буквально через пару минут у него ожили все чувства, которые за эти годы никуда не делись, но слегка притупились. Сейчас же он вновь хотел, как и тогда каждый день видеть ее, чувствовать ее, осязать ее. А она по – прежнему такая же недоступная, все время держит дистанцию. Непонятно почему.
   Он свернул вправо и зашагал по менее многолюдной улице. «Спасибо, Господи! – восторженно думал он. – Сегодня Ты мне подарил встречу с человеком, который невероятно много для меня значит. Но, Господи, у меня нет до конца уверенности, что это мой человек. Для чего – то же Ты допустил нам встретиться. Пожалуйста, покажи мне, заблуждаюсь ли я или это действительно моя судьба?».
   Против своей воли он мыслями уже был на много лет вперед. Ему очень хотелось, чтобы Наташа всегда была рядом. Тут же вставал вопрос о том, что нужно откуда – то брать средства. Когда –  то он уже работал при РПЦ, но контракт с ним закончился, и теперь придется снова идти к ним на поклон. Может быть, отец Юрий согласится вновь с ним посотрудничать. Пока он все чего – то тянет с ответом…
   Проходя тенистой алеей, уходящей в парк, мимо православного храма, Константин остановился, чтобы перекреститься и поклониться ему. Господи, в эту минуту он чувствовал, что ему под силу справиться с любой проблемой…
   -Простите, пожалуйста, - остановил он проходящих мимо мужчин, держащих друг друга за руки, - не подскажете, где здесь ближайшее метро?
   -Любое? – уточнил один из них.
   -Любое! – весело махнул рукой Константин.
   -Идешь всего время прямо, потом направо и до упора.
   -Спасибо!
   Игоря даже не особо расстроило, что он заблудился. Все равно как – нибудь до какого – нибудь метро он доберется. Ему очень хотелось еще раз ее увидеть, в его мечтах уже мелькали картины совместных семейных обедов, ужинов… Нет, эти мечты нужно гнать от себя подальше! Еще слишком рано для них!
   Наконец он очутился на знакомой ему территории. Здесь когда – то находился офис одной известной телевизионной компании, в которой он проходил практику. Правда, со светофорами в этот раз здесь было плохо, поэтому ему пришлось выжидать моменты, когда движение было не таким интенсивным и перебегать с одной половины улицы на другую.
   Проходя мимо киоска, где вперемешку лежали Евангелия, сочинения Платона и Аристотеля и явно бестселлер под названием «Как напророчить себе счастливое будущее» Константин подумал о том, что расцерковление Наташи – это серьезное препятствие для их будущего общения. Он для нее, судя по некоторым ее неосторожным комментариям – церковник – фанатик. А она для него – как минимум заблудшая. Лично ему никакой проблемы не виделось. Ну не ходишь ты больше в церковь – твои проблемы, никто тебя насиловать не будет. Для нее, видимо, его воцерковленность проблему представляла.
   Поскольку метро оказалось близко, в результате в свой район Константин вернулся даже раньше, чем его родители. Мама позвонила ему и попросила встретить ее. Константин дожидался ее возле клиники. Подумать только какой длинный и интересный день! Еще утром он прибегал сюда, чтобы забрать результаты, а вот сейчас, когда уже почти стемнело, ждет маму, чтобы отпраздновать ее день рождения. Как символично, что именно в этот день он вновь начал общаться с Наташей…
   За столом произносились какие – то тосты, что – то говорилось, но Константин был мыслями все еще на той набережной, где они сегодня гуляли с ней.
   -Константин, - вывел его из задумчивости голос отца.
   -Да, - очнулся от своих размышлений он.
   -Расскажешь, как свидание прошло?
   -Если можно, не сейчас, - взмолился он.
   -А с работой что у тебя?
   -Я отцу Вячеславу для отца Юрия все документы передал, пока ответа нет. Может быть, до первого сентября ждут.
   -Ты не хочешь ему позвонить сегодня?
   -Хочу, - кивнул Константин. – Вернемся домой, наберу.
  «Конечно, хочу, - добавил он про себя, уже когда они выходили на освещенную фонарями улицу. – Мне же нужно на что – то теперь Наташу по всяким выставкам и кафешкам водить».
   Придя домой, он, как и обещал связался с отцом Юрием – написал ему в Фейсбук. Ответ пришел незамедлительно:   
   «Перезвони мне, у меня как раз есть для тебя предложение. Ты нам нужен со следующего месяца, то – есть с сентября».
   «Жив Господь Бог!», - с восхищением процитировал библейских пророков Константин, набирая номер протодьякона.


   Глава четвертая
   "Любовь и вера"

   Тридцать первое августа было для Игоря особенным днем. С этого дня он официально (а не как раньше, периодами) начинал сотрудничество с Русской Православной Церковью в качестве корреспондента и фотографа. Конечно, так громко и пафосно это звучало для друзей. Ближе к правде было то, что он предложил свои услуги настоятелю одного из московских храмов отцу Юрию. Тот через своего помощника протодьякона отца Вячеслава связался с ним и сообщил, что им как раз не хватает качественного фотографа. Тридцать первого августа должен был состояться молебен Патриарху Алексию в Елоховском Соборе, и Игоря попросили увековечить это мероприятие.
   С утра Константин проснулся с ощущением чего – то глобального и интересного. Больше всего его грела мысль, что завтра он уже вновь напишет Наташе. С того момента, как они виделись, он ни разу не написал ей. Константин понимал, что с какой – то стороны это неправильно, что если ты сказал человеку, что по – прежнему к нему неравнодушен, ты не можешь просто так исчезнуть из его жизни. Но в данном случае это было в какой – то мере нужно, а то он и так чересчур продемонстрировал ей свою зависимость от нее. Пусть пару дней от него отдохнет, соберется с мыслями. А завтра как раз начало учебного года, и у него будет повод поинтересоваться как он начался, а заодно и спросить, когда они увидятся вновь.
      -Ты главное будь завтра красивым, побрейся, одень галстук, - напутствовал его родственник накануне. – Иначе мало ли что они там о тебе подумают, эти священники.
   Его воздетый в воздух палец, очевидно, должен был свидетельствовать о всей важности его слов.
   Игоря передернуло от отвращения.
   -Меня волнует, что обо мне думает Господь. Мнение остальных мне до фонаря. Даже если это Его служители.
   Хлопнув дверью своей комнаты, Константин устроился с ногами на диване, положил себе на колени подушку, обхватил ее двумя руками и зарылся в нее лицом. Его всегда удивляло, даже до его прихода в Церковь, почему он должен подстраивать свои вкусы и взгляды под мнения людей. В обществе принято лицемерно улыбаться своим коллегам, а придя домой, поносить их последними словами и молиться, естественно, в переносном смысле, о том, чтобы они поскорее потеряли свои должности. Тоже прикажете следовать этой традиции? В обществе принято в лучшем случае раз в год зайти в церковь освятить куличи, и то даже эту «сверхнорму» выполняют далеко не все из тех, кто причисляет себя к православным. Он этой моде должен следовать? А, простите, с какой радости? В обществе не принято выражать свои религиозные взгляды, люди могут подумать, что ты фанатик. Да что вы говорите! А он – то всегда считал, что на публике неприлично хвастаться у скольких женщин побывал в гостях твой половой орган. В былое время отнюдь не религия, а половая жизнь считалась интимным вопросам. Но времена меняются…
   Одна из черт, которую он очень ценил в Наташе – она тоже всегда умела и любила отстаивать свои убеждения. Пусть он и не всегда их разделял…
   Как нарочно, время тянулось очень медленно. Молебен должен был состояться около трех часов, а до этого времени нужно было себя чем – то занять. Отчасти Игорю это удалось – он нашел в Интернете редкую песню Иосифа Пригожина, которую он написал специально для Бари Алибасова и группы «На – на»,  и это его отвлекло. Когда же время подошло к тому, чтобы собираться в дорогу, он полез в платяной шкаф.
   Солнце припекало со страшной силой, но легкий ветерок периодически напоминал о том, что завтра уже осень официально вступит в свои права. Москва радовалась последнему дню лета малышами и школьниками, которые оккупировали детские площадки и от души резвились на свежем воздухе. Их мамаши, удобно устроившись на обветшалых лавочках, делились друг с другом последними сплетнями из мира политики, шоу – бизнеса и отечественного киноискусства.
   Возле Елоховского собора было припарковано несколько машин, а на ступеньках о чем – то беседовали ребята старшего школьного возраста. Константин сверился с часами и понял, что приехал слишком рано. Мимо него прошли двое священников, с интересом посмотрев на его фотоаппарат. Константин чувствовал себя необычайно солидно. Как – никак он будет в Доме Божьем снимать молебен, а не в какой – нибудь закусочной презентацию нового кетчупа!
   Люди постепенно пребывали. Чтобы не мозолить им глаза, Константин, перекрестившись, зашел в собор. Внутри было очень красиво и уютно. Вернее, было бы выразиться: благодатно. Подумать только, в этом храме когда – то отпевали самого Святейшего Патриарха Алексия Второго! Но тогда его мало интересовали и Патриарх Алексий, и то, где его отпевали, и само Православие в целом. С тех пор много воды утекло…
   Константин прошелся по храму, приложился к иконам и вышел на свежий воздух. Во дворе появилось еще несколько машин – сплошь иномарки. Но машины, на которой ездил отец Юрий, не наблюдалось. Константин устроился в относительно тенистом месте и прикрыл глаза. И тут же поймал себя на мысли, что вот уже целых десять минут ни разу не вспомнил о Наташе. Что ж, это прогресс.
   Время тянулось, стрелка часов все ближе подходила к заветной цифре три, а отец Юрий все не появлялся. Константин пару раз заглядывал в храм – вдруг пропустил его, пока дремал?
   -Простите, молодой человек, - остановил его мужчина с длинной окладистой бородой, - у вас есть благословение на сьемку?
  -Чего у меня есть? – от неожиданности Константин даже не сообразил, о чем его спрашивают.
   -Если нет, то его нужно взять у отца – настоятеля.
   -А где он?
   -Обратитесь вон к тому мужчине, - его собеседник указал на тучного священника с большим крестом на груди.
   -Благодарю.
   Константин уже было направился к нему, но в последний момент передумал. Во – первых, настоятель был занят разговором с двумя мужчинами очень деловой наружности. Во – вторых, он не видел в этом особой необходимости. Надо будет, у отца Юрия попросит благословения.
   Он встретил его у входа в собор, когда в очередной раз забегал в него.
   -Простите, отец Юрий, мне сказали нужно благословение на съемку, - быстро проговорил он, целуя ему руку. – А к кому мне нужно обратиться?
   -Скажи если что, что я благословил, - чуть подумав, ответствовал отец Юрий.
   Константин расчехлил свою камеру и стал фотографировать детей, которым женщина (очевидно, супруга отца Юрия) раздавала цветы. Потом все они прошли в зал и образовали полукруг возле гробницы Святейшего Патриарха.
   Отец Юрий обернулся, убедился, что все присутствуют и дал команду дьякону. Тот возгласил:
   -Благословен Господь Бог наш, всегда, ныне, и присно, и во веки веков!
   Все осенили себя крестным знаменем, даже Константин, который быстро переместил фотоаппарат в левую руку. Получилось так, что он стоял позади отца Юрия и пока ракурсы получались не самые удачные. Единственный кадр, которым он мог бы гордиться на данный момент – снимок ребят крупным планом, которые сосредоточенно наблюдали за происходящим.
   В какой – то момент отец Юрий обернулся и жестом показал Игорю, чтобы он поменял точку съемки. Константин нехотя стал пробираться сквозь толпу людей в другой конец храма. Следовало признать, что оттуда и вправду было удобнее фотографировать. Он успел сменить дислокацию и настроить фотоаппарат вовремя, потому что отец Юрий в это время как раз начал кадить присутствующих и саму гробницу.
   После молебна он вышел на амвон и стал произносить речь. Константин старался сосредоточенно слушать его, но сказывалась усталость последних дней. Одному близкому человеку срочно понадобились редкие лекарства, которые найдешь не в каждой аптеке.   А требовались они срочно. Константин тогда оббегал пол района, прежде чем ему посчастливилось найти то, что требовалось. Произошло это на следующий день после их свидания с Наташей, и только мысли о ней в тот момент морально поддерживали его.
   Отец Юрий закончил читать проповедь, и люди стали подходить к гробницы Алексия, возлагать цветы и целовать ее. Первым это сделал сам отец Юрий.  Константин тоже включился в эту процессию.
   Отца Юрия он нашел в углу храма.
   -Спасибо вам большое, очень тронуло, - поблагодарил он.
   -Спасибо, что помог нам, дорогой, - улыбнулся тот.
   -Отец Вячеслав сказал, что завтра поездка в Троице – Сергиеву Лавру.
   -Да, традиционно мы едем поклониться Преподобному Сергию Радонежскому, просить у него помощи в учебе и в нуждах наших, - подтвердил настоятель.
   -Во сколько мне приехать?
   -Ну, где – нибудь так к восьми.
   -К восьми? – переспросил Константин, прикидывая, что вставать придется где – то в шесть.
   -Ну да. Автобус отходить в восемь пятнадцать.
   -Хорошо. Спасибо еще раз большое! До завтра!
   -Тебе спасибо! До завтра, дорогой!
   Тут как раз к ним подошел пожилой священник и обратился с речью к отцу Юрию. Константин поцеловал ему руку, перекрестился и вышел из собора. Спускаясь по ступенькам, он набрал номер мамы.
   -На сегодня у меня все. Когда мне за оформлением карточки подъезжать?
   -Ну потихонечку можешь, в принципе. Паспорт у тебя  с собой?
   -Блин! – только тут Константин сообразил, что оставил его дома.
   -Ну ты балда! Давай быстро домой и к нам, у тебя час. Еще успеваешь, но впритык.
   А Константин – то вразвалочку уже шел по дворам и думал так дойти до метро. Пришлось скорее бежать до ближайшей остановки. На его счастье, автобуса долго ждать не пришлось.
   Уже в салоне Константин обратился к сидящей рядом женщине:
   -Не подскажете, на какой остановке выйти, чтобы в метро попасть?
   -Вам любое метро? – уточнила она.
   -Любое.
   -Сейчас выходите на ближайшей остановке, переходите дорогу и идете по прямой. Там и будет метро спасибо.
   Константин поступил, как посоветовала ему женщина, как посоветовала она ему, так он и поступил. В лучах вечернего солнца ему вновь вспомнилась Наташа. За эти дни он ни разу не написал ей. Это может показаться странным, но ему не хотелось показывать ей свою зависимость от нее. По правде говоря, он ее и так ей продемонстрировал во всей красе во время свидания, но усугублять ситуацию ему совершенно не хотелось. Пусть отдохнет от него, переварит все слова, которые он ей сказал, разберется в себе. Подсознательно он очень боялся услышать от нее слова отказа, что, мол, прости, я понимаю твои чувства, мне они приятны, но я к тебе ничего не чувствую. Вот это будет очень больно. Он, конечно, готов к такому повороту, однажды она ему уже сказала такое. Но второй раз, тем более после такого прекрасного начала, слышать эти слова будет особенно больно…
   Вот и метро. Уже в вагоне он, откинувшись на спинку сиденья, мысленно представлял, что он напишет ей завтра. Сколько же раз, особенно под вечер, включив свою любимую песню, он представлял в уме их вторую встречу. Константин уже давно понял, что к свиданиям с Наташей нужно готовиться. Больше всего его тяготило, что ему не о чем с ней говорить. Как – то удивительно быстро заканчивались темы для беседы. Ему казалось, что все самое интересное они друг о друге узнали на той набережной, и, встреться они еще раз, им будет не о чем беседовать.
   Собственно, для Игоря это являлось серьезным подспорьем. Ему, безусловно, отраднее было бы молчать с ней, но все время ведь не помолчишь. Складывалось ощущение, что они ведут какое – то интеллектуальное противостояние вместо того чтобы давным – давно слиться в страстном поцелуе и забыть о всяких условностях. Так нет же – выставки ей подавай, твою епархию!
***
   Уже вечером после оформления карточки и ужина с родителями в ресторане Константин из дома позвонил Виктору.
   -Отходишь? – спросил он, поудобнее устраиваясь на диване.
   -Пытаюсь, - мрачно ответили на том конце провода. – Я потратил на нее столько месяцев, а что оказалось?
   -Мне кажется другое. Мне кажется, что у вас еще все наладится.
   -С чего это ты так уверен?
   -Потому что я знаю тебя. Вы же уже ссорились. И притом довольно сильно. Вспомни тогда в аэропорту. Тоже ведь расстаться собирались. И что в итоге?
   -Ну тогда все – таки до такого не доходило. И таких отвратительных сцен не было.
   -Что правда, то правда, - вынужден был признать Константин. – Но все равно, если она к тебе вернется, неужели ты ее не примешь?
   Виктор помолчали.
   -Ты же сам знаешь ответ.
   -Ну вот!
   -С другой стороны, знаешь, не хочется становиться таким мальчиком, который все время прощает.
   -Не хочется, понимаю. Но ты реши для себя – нужна она тебе или нет. А то ты мечешься чего – то.
   -Ну вот да, мечусь…
   -Не надо себя унижать. Вот ты мне говорил, что она на ВДНХ жрала как не в себя, а ты поскромничал, не стал себе ничего заказывать. Неправильно это. Если вы будете жить вместе, а вы уже даже жили, то, что, в совместной жизни ты тоже будешь себя ограничивать непонятно ради чего? Тебе хочется полежать, а ты ради нее всего время будешь рыцаря разыгрывать, который никогда не устает, который готов ради своей принцессы луну с неба достать, даже не спрашивая за какой радостью она ей нужна.
   -Ты прав, ты во всем прав. Только как только мы начинаем с ней общаться, меня будто клинит.
   -Это не оправдание, мой дорогой. Женщина, когда чувствует такое к ней отношение, она начинает садиться мужчине на шею. Даже неосознанно. Поверь, она тебя уважать перестанет просто. Тебе это нужно?
   -А что, так заметно, что я за ней волочусь?
   -Ну как ты рассказываешь, это очень бросается в глаза. Я даже не знаю, почему так у тебя получается. Может быть, она невероятно красивая?
   -Да не сказал бы, обыкновенная. Но, разумеется, для меня она самая лучшая. Я же тебе фотку скидывал!
   -Да я гипотетически спрашиваю. Что тебя так в ней привлекает? Ну, поссорились вы, ну ушла она. Забудь и живи дальше.
   -Пока у меня это не выходит. Тем более после ее последнего сообщения…
   -Так вы еще и переписываетесь после всего этого?!
   -Конечно, каждые сутки и несколько раз в день.
   -О – фи – геть! – медленно проговорил Константин. – Ну ты, мой друг, даешь. А ничего, что она тебя унизила, растоптала, да еще и ушла от тебя? Вот нахрена тебе это все?
   -Потому что я люблю ее.
   -Не путай влюбленность с гормонами, - мрачно посоветовал Константин. – Это пройдет.
   -Ладно, хватит об этом, - внезапно переменил тему Виктор. – Разберусь с ней как – нибудь. У тебя – то что нового?
   -Сегодня снимал молебен в Елоховском.
   -Слушай, я правда так рад за тебя. Я помню, ты очень хотел работать именно в этой структуре.
   -Церковь не структура. Но ты прав, я хотел. И Бог услышал мои молитвы.
   -Жаль, что Он не слышит моих…
   -Потому что ты не молишься. Ты даже по – настоящему не веришь в Него…
   -Я еще с этим не определился.
   -Не сочти, что хочу обидеть. Наш батюшка так сказал одному человеку, который не определился со своим отношением к Богу: «Ты не цельный человек, ты пародия на человека». Резковато, конечно, но это правда. Ты уродуешь себя, когда обращаешься ко всяким эзотерическим практикам, читая гороскопы и занимаешься прочим оккультизмом.
   -Еще скажи, что у меня из – за этого в жизни все плохо.
   -По крайней мере, у тебя из – за этого в душе полный бардак.
   -Давай сменим тему.
   -Да у нас на сегодня только две темы. Твоя Ира и что с ней делать.
   -А у тебя – то как дела с личной? Не завел себе никого?
   Константин отчетливо почувствовал, что о появлении в его жизни Наташе ему не хочется делиться с Виктором. Он не понял, отчего, но решил довериться своим ощущениям.
   -Да нет, - для убедительности Константин даже вздохнул. – Не до того мне сейчас. С работой бы справиться. Завтра с утра раннего едем в Посад в Лавру.
   -На сколько?
   -Как мне сказали, на весь день. Наверное, часов в семь только вернемся.
   -Круто, развеешься.
   Игоря передернуло от отвращения. Как же Виктор все примитивно понимает! Он не «развеиваться» туда едет, а помолиться Преподобному, попросить помощи в ситуации с Наташей. Но что ему объяснять, он не поймет. Тем более, Константин вообще решил о Наташе ему пока ничего не рассказывать.
   Желая поскорее закончить разговор, Константин нарочито зевнул:
   -Ох, пойду спать, завтра рано вставать.
   -Давай.
   Напоследок он решил сказать ему нечто ободряющее:
   -Не расстраивайся, разберешься ты с ней, все будет хорошо.
   -Она сказала, что еще заберет у меня кровать.
   -Кровать? – хохотнул Константин. – А кровать – то ей зачем?
   -Ну это вроде как совместно нажитое имущество, по крайней мере я так думал. А она думает, что раз она ее выбирала, значит она принадлежит ей.
   -Ну дает!
   -Я даже не представляю, как мы ее делить будем.
   -Распилите постельку, - предложил Константин. – Половину тебе, половину ей.
   -Очень смешно, - фыркнул Виктор. – Ладно, буду держать тебя в курсе нашей «Санта – Барбары». Хорошо тебе съездить завтра. Спокойной ночи.
   -Спокойной ночи.
   Константин положил трубку на рычаг и крепко задумался…

   Глава пятая
   «Трудно жить с Богом»

      Константин привык поздно ложиться. За последнее время он вообще редко клал голову на подушку раньше половины первого ночи. Но вставать в шесть утра ему за последние годы приходилось нечасто. Пожалуй, последний раз такую жертву пришлось принести ради посещения Патриаршей службы в Храме Христа Спасителя, куда его пригласила руководитель их молодежной общины. Тем более, теперь он был избавлен от необходимости ежедневного бритья. Обычно он делал это вечером. А вчера, посмотрев на себя в зеркало, он решил сделать чуть мужественным (может быть, Наташе нравятся небритые парни, не зря же ее прошлый молодой человек носил бороду) и убрал бритву в шкаф.
   За окном понемногу рассветало. «Интересно, а как было бы сложно вставать зимой, когда еще совсем ночь?», - подумалось Константину, когда он застилал постель. Есть не хотелось, но, чтобы не ехать голодным, он заставил себя съесть готовую пиццу, после которой во рту долгое время сохранялось ощущение чего – то невнятного. Быстро одевшись, он вышел из квартиры.
   Повсюду: и в общественном транспорте и в вагоне метро он наблюдал детей самых разных возрастов. Они прятали свои лица за огромными букетами цветов. Константин лишний раз порадовался, что время учебы осталось безнадежно позади. На память пришли долгие часы просиживания за партой, когда, чтобы занять себя, приходилось либо играть в телефон, либо читать книгу, которую дома читать было лень, а в школе – самое мило дело, конечно, где же еще ее читать. Полина, его сестра, в силу того, что поменяла ВУЗ, доучивалась еще год, и сегодня с утра пошла на пару. А ему можно было спокойно заниматься своей фотографической деятельностью.
   Выйдя из метро на станции «Свиблово», Константин зашагал мимо здания, отделенного от оживленной части улицы большими воротами. Насколько он знал, за этими воротами находилось исправительное учреждение, которое окормлял отец Юрий. Напротив главного входа в небо врезалась своими куполами небольшая деревянная церковь. Проходя мимо нее, Константин перекрестился.
   Настроение у него было приподнятое, какое – то возвышенное, душа ожидала чего – то великого, которое принесет ему наступающий день. В воздухе пахло свежестью, почти что весной, несмотря на то, что на дворе стоял сентябрь. А, может быть, все дело было в том, что его сердце было занято Наташей, и все вокруг ему виделось в розовых тонах…
   Свернув направо, он оказался в небольшом дворике. Дорога уходила вниз куда – то вдаль, а направо вела узенькая, мощенная асфальтом, тропинка. По ней Константин и дошел до подворья. По пути ему встретились еще несколько семей, которые сегодня присягали на верность российской школе. Судя по лицам детей, их эта присяга не сильно радовала. Отец Андрей Кураев пошутил по этому поводу, вывесив в своем блоге картинку с мамашей, которая ведет своего отчаянно упирающегося сына в школу, а тот верещит во всю ширину своего рта: «Одиннадцать лет! За что?!».  И снабдил коллаж вот таким забавным комментарием: «Сегодня мы убедились в неотвратимости истины, давно уже установленной британскими учеными: капелька жидкости, однажды попавшая в женщину, через семь лет идет в школу».
   На территории подворья уже собирались семьи. Отцы, матери со своими детьми о чем – то проговорились, шутили, обменивались последними новостями. Константин поискал глазами отца Юрия или дьякона Вячеслава, но ни того ни другого не наблюдалось. Зато появилась супруга отца Юрия – матушка Елизавета.
   -Здравствуйте! – сердечно поприветствовала она Константина.
   -Вы видели фотографии вчерашние? – спросил он. – Я отцу Вячеславу переслал по Интернету.
   -Нет, не успела еще. Если можно, и мне тоже перешлите.
   -Куда? – растерялся Приданников.
   -Сейчас я вам почту свою скажу.
   Константин включил на своем айфоне функцию «Заметки» и приготовился конспектировать.
   -Пишите.
   Он записал. Оказалось, ошибся на одну букву. Пришлось повторять.
   -Тогда я вам сразу сейчас и перешлю.
   -Хорошо.
   Матушку куда – то увели. Константин нашел у себя на телефоне фотографии, присоединил их к исходящему письму и отправил его по адресу матушки. Однако, ему сразу же пришел ответ, что письмо не доставлено. «Да что ж такое! – с неудовольствием подумал он. – Она же мне сама только что его продиктовала!». Он предпринял еще одну попытку, но результат оказался тем же.
   Из дома, в котором жил с супругой отец Юрий, вышел священник, которого Константин видел вчера на службе в Елоховском. Поправив наперстный крест, он спустился по ступенькам и быстро направился к собравшимся. Увидев его, они стали группироваться. Матушка, словно дирижер, выстраивала их в три более – менее одинаковых ряда.
   Священник остановился напротив них и сказал:
   -Приветствую всех вас! Автобус будет через несколько минут. Мы решили заказать два автобуса, потому что в одном мы все не поместимся. Возвращаемся мы в пять часов. Просьба вести себя достойно и слушаться меня и… - он указал рукой на женщину, которой я никак не мог отправить фотографии, - матушку Елизавету.
   Едва он закончил говорить, как на территории подворья один за одним въехали два автобуса. Константин благоразумно отошел в сторону, потому что они, разворачиваясь, могли задеть каждого, кто не успел бы вовремя ретироваться.
   Ребята стали карабкаться в салон. Священник распределял, кто будет в первом автобусе, кто во втором. Кроме детей, в так называемую паломническую поездку отправлялась еще и часть педагогического состава.
   Константин смело подошел к матушке и священнику.
   -А мне в какой автобус?
   Священник с интересом посмотрел в его сторону.
   -Отец Филипп, - представила его матушка. – А это Константин, он будет снимать нашу поездку.
   Мужчины обменялись рукопожатием. Отец Филипп жестом показал ему, чтобы он проходил в ближайший к нему автобус.
   Константин устроился на предпоследнем сиденье (собственно, это было единственно свободное место в данном автобусе) рядом с какой – то женщиной восточной наружности. Через минуту в салоне появилось еще несколько дам. Поначалу могло сложиться впечатление, что они собираются ехать стоя, так как мест больше не было. Но вскоре им сообщили, что в другом автобусе еще остались места, и они ушли туда.
   Перед самым отъездом матушка обратилась с напутственным словом к присутствующим. Главным образом акцент был сделан на том, чтобы все прошло тихо и благочестиво. Константин показалось, что эти замечания больше касались взрослой части присутствующих, нежели детей. Но, возможно, ему и показалось. Вскоре матушка ушла в другой автобус, и водитель завел двигатель.
   Когда они уже выезжали на большую дорогу, Константин выглянул в окно и подумал о том, как хорошо было бы приехать сюда с Наташей. Но, увы, она сейчас идет на первую свою пару в этом учебном году. Как хорошо, что сегодня он ей напишет! А что он ей напишет? За эти дни Константин старался не думать о том, как именно он пригласит ее на второе свидание, чтобы не распалять себя. А сегодня самое время было о том, чтобы поразмышлять на эту тему. Может быть, просто тупо и банально сказать, что соскучился и хочет вновь ее увидеть? Да, пожалуй, так будет вернее всего.
   От своих приятных волнующих сердце размышлений его отвлекла женщина, которая прошла на середину салона, одолжив у водителя микрофон и заговорила в него:
   -Дорогие друзья! Мы направляемся в Троице – Сергиеву Лавру поклониться мощам Преподобного Сергия Радонежского. И давайте, пока мы в дороге, прочитаем акафист Преподобному Сергию.
   Она пристроила микрофон у себя под мышкой, раскрыла небольшую брошюрку и стала читать. Кто знал слова подпевал ей или просто повторял через некоторое время «Радуйся». У Константина не было особого молитвенного настроя, но он как мог принимал участие в молебне.
   Наконец они въехали в Сергиев – Посад. Константин понял это благодаря указателю, который промелькнул за окном. Город показался ему каким – то игрушечным, сказочным, будто бы собранным как конструктор «Лего». Может быть, такое впечатление возникало и в следствие того, что из окна автобуса все казалось миниатюрным и ненастоящим.
  Автобус остановился возле ворот. Навстречу ему заковылял, переваливаясь с боку на бок, охранник. Он стал что – то громко кричать водителю. Расслышать, что именно, не представлялось возможным.
   -А вам разве батюшка не звонил? – прокричал в ответ водитель. – Да? Ну хорошо!
   Он стал разворачиваться. Константин увидел, что второй автобус повторяет тот же маршрут. Они выехали на дорогу, обогнули автостоянку и припарковались на площади перед памятником Преподобному Сергию Радонежскому. Двери открылись, пассажиры стали покидать салоны автобусов. У Константина так затекли ноги, кроме того, ему очень хотелось в туалет, поэтому его слегка пошатывало, и когда он спускался по ступенькам, его занесло, и он уцепился за красивые шторы в китайском стиле, которыми украсил свой салон водитель.
   Матушка тем временем кричала:
   -Собираемся все возле памятника! Будем делать общую фотографию!
   Дети послушно принялись окружать Преподобного. Константин повесил себе на шею фотоаппарат и снял крышку с объектива. Из головы не выходила Наташа, но в данный момент его больше занимал вопрос: где здесь туалет?
   Итак, снимок был сделан, ребята немножко расслабились. Константин отловил матушку и озвучил ей беспокоящий его вопрос. Она пообещала, что как только они пройдут на территорию, у него будет возможность справить нужду.
   Пока они шли по мощенной булыжником дороге ко главному входу на территории Лавры, Константин с интересом смотрел по сторонам и не верил себе. Ведь он находился в самом сердце Русского Православия! Он столько слышал об этом месте от Алексея Ильича Осипова (которого, может быть, здесь тоже увидит), столько читал о нем, а сегодня он здесь! Первого сентября! Это просто сказка какая – то!
   Несмотря на ранний час Лавра была полна паломников, туристов, просто интересующихся (Константин, когда зашла беседа на эту тему, едва не ляпнул слово «сочувствующих»). Люди самых разных возрастов толпились возле лавок с иконами, чудотворными образами, медами, всякими православными вкусностями, бродили по площадям, молились в храмах, отдыхали на лавочках. Жизнь кипела здесь на том же уровне кипения что и в больших городах, и это было очень интересно, особенно для человека, который приехал сюда впервые в жизни.
   Константин краем уха услышал, что матушка спрашивает кого – то, где здесь поблизости можно сходить в туалет. Ей ответили, что ближайший туалет только в стенах Московской Духовной Академии. «Замечтательно! – подумал Константин. – Пока мы окажемся в стенах Московской Духовной Академии, я обоссусь просто».
   Его попросили сделать снимок. Ребята вместе с педагогическим составом встали на ступеньки какого – то собора, и Константин сфотографировал их. Затем их повели внутрь собора.
   Глядя под купол, Константин решил пока никто не видеть сфотографировать лик Господа. Он мечтал о том, чтобы сейчас здесь рядом была она. Но ее рядом не было, а от него требовалось сфотографировать как школьники и педагогики прикладываются к иконе какого – то особо почитаемого здесь святого. Константин старался запечатлеть самые яркие и красивые моменты. Ему посчастливилось заснять, как к образу прикладываются матушка и отец Филипп. Он понимал, что, если бы этих снимков у него не было, его обязательно спросили бы, почему он их не предоставил.
   Следующим пунктом путешествия была Московская Духовная Академия. Они шли по дороге вдоль красивых храмов, Константин даже на какое – то время забыл, что ему нужно в туалет – так здесь было красиво. Он просто всем своим нутром, селезенкой  чувствовал присутствие Божье здесь, в этих намоленных исторических местах, ощущал, как его душа успокаивается и забывает о городских проблемах,  суете и, даже на время, о Наташе…
   Их провели в небольшой темный коридор. Отсюда можно было попасть в залы, где проходили экскурсии, в учебные аудитории, в столовую, а так же, как выяснилось, в туалет. Тут же обнаружилось, что справить нужду нужно не только Константину. Поэтому было предложено тем, кому хочется в туалет, туда и отправляться, а потом догонять остальных. Так и порешили.
   Вскоре Константин присоединился к экскурсии. Уж на что он любил все, что было связано с Православии, но здесь ему стало скучно. Он попытался сделать пару фотографий, но суровый охранник сказал, что это не приветствуется. Константин обратился к отцу Филиппу с вопросом как быть в этой ситуации. Отец Филипп ответил, что раз здесь такие требования, нужно подчиняться. Однако Константину всё – таки удалось сделать несколько снимков бюста Христа на свой айфон, благо никто не заметил.
   Пока молоденький семинарист, своей внешностью очень напоминающий лемура, сбивчиво вещал о том, как когда – то в далёком СССР Духовную Академию пытались закрыть и что из этого вышло, Константин перемещался по залу, разглядывая экспонаты, старинные книги по богословию, еще дореволюционные и старался не смотреть на часы. До пяти часов (того времени, когда он собирался написать Наташе) оставалось еще очень много времени.
   Они переместились в другой зал. Там на середине возвышался бронзовый Христос. Константин воровато огляделся и вытащил айфон. Снимок был сделан.  Константин незаметно от остальных всунул в уши наушники и включил своего любимого Томаса Андерса. У него сейчас было лирическое настроение со слегка грустным оттенком. Грустным оттого, что он не был уверен, что Наташа согласится на вторую встречу. И вообще он же не знает, как она к нему относится. С чего он взял, что так же как он к ней? Они не общались почти пять лет, одна встреча не может ни о чем говорить….
   В следующем зале Приданникова впечатлило Распятие. Оно было установлено напротив шкафчика с иконами. Его ему тоже удалось сфотографировать. Далее их по лестнице провели на первый этаж и предложили пройти в трапезную. Константин, убирая в карман наушники, про себя очень радовался тому, что не слишком интересная экскурсия, длившаяся где – то около сорока – пятидесяти минут подошла к завершению.
   Они прошли в большую просторную столовую. Семинаристов не было, видимо, их заблаговременно увели. А, может быть, у них сейчас занятия, и обедают они в другое время. Константин устроился на краешке стола в центре. Перед ним поставили тарелку с солянкой. Потом по рядам пустили пюре с котлетой, а чуть позже раздали компот.
   Появившаяся в зале матушка пригласила всех встать на молитву. После чего все приступили к трапезе. Константин не столько ел, сколько наблюдал разыгрывающуюся сценку за столом напротив. Сидящий там тучный паренек все время хохмил и делился своими впечатлениями от поездки. Женщина, что сидела рядом (то ли его мать то ли педагог) постоянно напоминала ему о том, что если он ничего не съест, то остаток экскурсии проведет голодным. Кроме того, они вместе рассматривали какую – то книгу в цветном обрамлении. Книга, судя по доносившимся до Константина обрывкам фраз, рассказывала об истории становления иконописи.
   Еда оказалась вкусной и сытной, несмотря на то, что ее было немного. Ребята шумно делились впечатлениями от поездки друг с другом. Иногда они так увлекались, что делились ими даже с теми, кто сидел за противоположными столами. Они были живыми, интересующимися всем, что происходит вокруг, отнюдь не зашоренными православными мальчиками и девочками, стереотипное мнение о которых часто можно встретить в светской прессе. И это очень радовало Константина.
   Закончив есть и помолившись, они вышли в коридор. Константин, стараясь не показывать, как ему хочется обратно в Москву, обратился к отцу Филиппу:
   -Отец Филипп, скажите, пожалуйста, что у нас дальше по плану? А то у меня фотоаппарат может разрядиться, чтобы я немножко распланировал.
   Он встретился взглядом с глазами Христа на ближайшей иконе, и ему стало стыдно оттого что он бессовестно врет прямо в лицо священнослужителю.
   Отец Филипп немного подумал:
   -Так, ну сейчас мы к мощам Преподобного Сергия пойдем, а потом поедем.
   «Слава Богу, что только к нему», - обрадовался про себя Константин.
   Пока кто – то отправился в туалет, кто – то толкался в коридоре, он облокотился на стенку и стал любоваться фотографией Наташи. Какие же у нее красивые волосы! А грудь какая! Вообще она казалась ему самой идеальной девушкой, которую он когда – либо встречал. А самое удивительное, что физического влечения он к ней почти не чувствовал. Это удивляло его больше всего. Нет, конечно, он жаждал ее поцеловать, но о постели почему – то вспоминал редко. Может быть, она уже превращалась в его сознании в некое божество, которое можно осквернить прикосновением своими грязными руками…
   Вскоре они уже выходили из Академии. Ярко светило солнце, повсюду слонялись одухотворенные счастливые люди, и Константину от созерцания их становилось хорошо и спокойно на душе. Он едва поспевал за отцом Филиппом, который быстрым шагом направлялся к небольшом храму, располагающемуся чуть в стороне от оживленной части площади.
   Возле дверей храма уже скапливались люди. Это была очередь к мощам Преподобного Сергия. Константин встал вместе с отцом Филиппом. Матушка тем временем проверяла, чтобы все дошли и никто не потерялся.
   -Может быть, еще их по территории потом поводим? – обратилась она к отцу Филиппу.
   -Мне кажется, на сегодня с них будет достаточно, - ответил тот.
   -Ну еще же полдня впереди!
   -Мама, позволь это оставить на мое усмотрение, - постарался как можно более уверенно произнести эти слова отец Филипп, встретившись взглядом с Константином.
   Тут появился тот тучный мальчик.
   -Поесть бы, - сообщил он, дернув за рукав священника.
   -Думай о духовном, Михаил! – назидательно сказал он, не сдержав улыбки. – Кроме того, ты же только что из столовой!
   -А я еще хочу!
   Тут подбежала та самая женщина, что сидела рядом с ним в столовой и увела его. Отец Филипп с облегчением вздохнул и вытащил книжечку. Это был акафист Преподобному Сергию. Такую книжечку держала в руках женщина, которая молилась по нему в автобусе вместе со всеми остальными. И очно такие же книжечки сейчас предлагала стоящим в очереди приятной наружности женщина. Константин приобрел себе одну, но молиться пока настроения не было, и поэтому он убрал ее в сумку. Вернее, настроение молиться у него было, но хотелось поговорить с Преподобным своими словами. О чем он хотел сейчас помолиться – для этого не требовался молитвослов…
   Очередь медленно, но верно продвигалась в храм. Константин и сам не заметил, как вот уже они с отцом Филиппом оказались под сводами. Он вдруг почувствовал небывалое волнение. Из глубины храма звучало пение. Раньше он бы ни слова не разобрал, теперь же он понимал почти каждое прошение, каждую молитву. Как всё – таки изменилась его жизнь за эти годы. И он теперь другой. И она другая…
   Приложившись к мощам, Константин вышел через специально открытые двери в противоположном конце храма. Это было сделано для того, чтобы не создавать дополнительных очередей и давки. Так он оказался в небольшом помещении, где были выставлены для поклонения несколько святынь. Поклонившись им, он вышел на площадь.
   Часы показывали половину четвертого. Скоро, скоро они двинутся в обратный путь. А всё – таки, несмотря ни на что, день проходит достаточно быстро. И как – то необычно. У него никогда не было такого первого сентября. И разве мог он мечтать попасть в Лавру, вот так вот запросто побродить по святым местам? Это просто чудо!
   Перед ним появился Михаил.
   -Интересно, а Патриарх здесь бывал когда – нибудь? – спросил у него он.
   -Не исключено, - улыбнулся ему Константин.
   -А Патриарх – он самый главный или над ним тоже есть? – с детской непосредственностью продолжил допрашивать его мальчик.
   -Патриарх – глава Поместной Церкви. В нашем случае – Русской. У каждой церкви в каждой стране есть свой Патриарх. Вроде есть Вселенский еще, но по идее только собрание Патриархов в целом предполагает полноту Церкви.
   Константин понял, что заговаривается и сказал:
   -Спроси у отца Юрия лучше при случае.
   Мальчик улыбнулся ему и отошел. Константин увидел симпатичных девочек из класса духовной школы отца Юрия, которые бродили по территории и крикнул им:
   -Девчонки, идите сюда, я вас сфотографию!
   Они послушно подошли к нему, и он сделал несколько фотографий.
   Вскоре появились отец Филипп с матушкой:
   -Давайте так: полчаса у вас свободного времени, чтобы погулять, налить себе святой воды, а потом встречаемся у фонтана и идем к автобусу.
   Все разбрелись по своим интересам. Константин вновь отгородился от внешнего мира наушниками и пристроился на свободной лавочке напротив храма. Откинувшись на спинку, он наблюдал как возле фонтана прыгают дети, как несколько человек берут из источника Святую Воду, как пожилые прихожанки о чем – то мило воркуют, прикармливая голубей. Если бы он был художником, он бы непременно сейчас нарисовал картину. Но поскольку талантом художника он не владел, Константин старался запечатлеть в памяти эту мирную картину. Тем более, что так спокойно и хорошо на душе у него будет только до того момента, как он вновь напишет Наташе…
   Время ожидания пронеслось довольно быстро, и вскоре все стали собираться возле фонтана.
   -Здесь все? – крикнул отец Филипп. – Никто не потерялся.
   -Все! Все! – заверили его из толпы.
   -Тогда идем!
   Отец Филипп властно взмахнул рукой и первым двинулся в сторону ворот. Он шел так быстро, что матушка (да и все остальные) едва поспевали за ним.
   -Может быть, дадим им время, пусть при входе там медку купят? – предложила, задыхаясь, она сыну.
   -Нет, мама, - так же властно произнес сын. – Мы опаздываем. В другой раз.
   Мама не посмела ему прилюдно возражать. Это было бы не православно.
   Автобус ждал их на прежнем месте. Второй был припаркован чуть поодаль.
   -Где ты был? – услышал Константин громкий голос матушки. Это она набросилась на Мишу. – В общем потоке тебя не было!
   -А я решил здесь вас подождать, - развел руками мальчик.
   Матушка в гневе отошла от него.
   -А вот что бы было бы, если бы ты здесь потерялся, мы бы уехали, а ты остался? – с улыбкой обратился к нему Константин.
   -Хорошо бы было, - щурясь от солнца, ответил мальчик. – Вы бы через год приехали, а я бы уже монахом стал. Епископом!
   Константин хлопнул его по руке в знак уважения и стал карабкаться в салон. Водитель сразу узнал его и хмуро сказал, прежде пустить внутрь:
   -У меня шторы ни для того весят, чтобы их как перилла использовали.
   Константин опустился на свободное место у окна и почувствовал, как его лицо заливается краской.
   Автобус выехал за пределы Сергиева - Посада и стал быстро набирать скорость. Константин  сидел впереди рядом с водителем и пытался по его лицу угадать настроение. А чем еще было заниматься в дороге, когда айфон почти разрядился, вокруг одни дети по его меркам, а единственная взрослая рядом ежеминутно богатырски всхрапывает.
   Пейзаж за окном сменился. Теперь вместо куполов Лавры появился непроглядный ряд деревьев. Где - то между ними, насколько помнил Константин, тянулась дорожка до прекрасного санатория «Зеленые Березы», в котором они летом отдыхали с родственниками. Он даже поймал себя на мысли, что, если бы не было уже так поздно, он бы попросился выйти и отправился бродить по знакомым и уже давно родным местам.
   В салоне было удивительно тихо. Утомившиеся за день дети мирно дремали на своих местах. Константин периодически оборачивался на них, видел их утомленные лица и испытывал чувство глубокого внутреннего удовлетворения. Он всего лишь второй день был непосредственно знаком с ними, а уже очень успел ко многим из них привязаться. Особенно к тому симпатичному толстенькому пареньку, который на его вопрос по поводу того, не боится ли он потеряться на территории Лавры, ответил: «Ничего, зато, когда вы вернетесь и меня найдете, я уже монахом буду, каким - нибудь особенным, награжденным. Или епископом».
   Сейчас они уже были далеко за пределами Сергиева - Посада. Но мыслями Константин был еще дальше отсюда. Он открыл страницу «ВКонтакте» и стал раздумывать над тем, что написать Наташе. Ничего красивого и оригинального на ум не приходило. «А может быть н стоит оригинальничать? – спросил сам себя он. – Напишу просто и банально, зато искренне и от души».
   Приняв для себя такое решение, Константин отправил ей сообщение следующего содержания: «Привет. Ну как твое первое сентября?». Кратко, лаконично и по сути. Ничего лишнего.
   Он старался гнать от себя эти мысли, но тем не менее вновь и вновь гадал про себя, какое сообщение ему может прийти в ответ. Он чувствовал, как его руки нервно сжимают футляр с фотоаппаратом. Из головы не выходили мысли о том, когда они увидятся в следующий раз…
   Наконец за окном замелькали привычные ему городские домики. «Значит, скоро приедем», - решил про себя он.
   -Минуточку внимания! – обратилась по мегафону к сидящим в салоне детям матушка. – Завтра все приходим к восьми на молитву, в восемь тридцать начнутся занятия. Вам раздут учебники, а с собой иметь чистые тетради, письменные принадлежности.
   Константин не слушал ее, размышляя о том, что напишет Наташе. Он попросил высадить его у метро, а не возле храма как всех остальных. Какой смысл идти лишние километры, когда метро – вот оно? Вскоре он уже трясся в вагоне.
   В кармане ожил айфон. «Неужели, это она звонит?», - пронеслось у него в голове, пока он пытался вытащить его из кармана. Наконец пальцы нащупали телефон. Он бросил взгляд на дисплей. К его величайшему сожалению, это звонила не Наташа.
   -Да, отец Вячеслав, - вздохнул Константин, прикладывая айфон к уху.
   Сквозь гул поезда он разобрал слова:
   -Ты уже уехал?
   -Ну да, экскурсия – то закончилась.
   -А ты не мог бы вернуться или ты уже далеко?
   -Да нет, я только одну станцию проехал. Сейчас вернусь.
   Он отсоединился. Интересно, зачем это он ему понадобился? Неужели затем, чтобы сделать замечание, что он не вернулся вместе со всеми в усадьбу? Но это ведь и не входило в его обязанности. Может быть, для того, чтобы дать еще какое – нибудь задание? К примеру, снять Вечернее бдение? Но ведь детей сейчас разберут родители и поведут домой, останутся только рядовые прихожане, чего там фотографировать? Ладно, на месте разберемся…
   Едва поезд остановился на станции, он выбежал из вагона, пересек платформу и заскочил в состав, который ехал в противоположную сторону. Пассажиры с легким изумлением наблюдали за тем, как он пытается привести в норму дыхание. Константин стоял, прислонившись спиной к дверям, наглядно демонстрируя неуважение ко всем известным заповедям порядочного пассажира. Вскоре он уже выбегал на улицу.
   Знакомым маршрутом он за десять минут добрался до усадьбы. В голову стали закрадываться воспоминания о прошедшей поездке. На душе было так благодатно, так хорошо, что совершенно не хотелось возвращаться к московским проблемам, суетам, которые настигли его, едва автобус въехал в город. Сейчас еще дьякон настроение испортит…
   Перекрестившись, Константин прошел на территорию усадьбы. Отца Вячеслава он увидел еще издали. На сей раз дьякон был без облачения, в котором Константин привык видеть его. Он стоял рядом с церковью и о чем – то беседовал с пожилой прихожанкой. При приближении Константина он жестом дал понять ему, что сейчас занят и поговорит с ним позже. Константин покорно отошел в сторону.
   Дьякон беседовал с женщиной еще около полторы минуты. После чего протянул руку Приданникову.
   -Спасибо, что приехал.
   -Что – то случилось?
   -Я хотел обсудить твои снимки.
   -А что с ними? – совсем всполошился Константин. Он всегда в силу своей натуры сначала видел в ситуации самое худшее.
   -Пойдем, пойдем…
   Они прошли по участку и зашли в небольшой двухэтажный домик. Дьякон первым прошел в комнату, заваленную всяким хламом и устроился за столом у окна.
   -Присаживайся, - велел он.
   Константин поискал глазами среди окружающего его бардака стул, наконец нашел его и, приставив ко столу, тоже сел.
   -Вот смотри, - дьякон включил компьютер. – Так…. Сейчас, извини, он у меня не новый, имеет привычку зависать…
   -Ничего, я понимаю…
   -Пока предварительно могу тебе сказать, что снимки у тебя получились прекрасные. Так хорошо нам еще никто службы не снимал.
   У Константина отлегло от сердца.
   -А вот к статье у меня есть некоторые вопросы…
   «Ну ты ж подумай, - усмехнулся про себя Приданников. – Я ж фотоаппарат как следует только вчера в руки взял. А пишу сколько себя помню…».
   Наконец компьютер позволил работающему на нем дьякону открыть папку, в которой лежали снятые вчера Приданниковым кадры и текстовой файл.
   -Так, снимки мы пропускаем, у меня к ним претензий нет, они идеальные, переходим непосредственно к статье.
   -Давайте, - вздохнул Приданников.
   -Смотри, у тебя тут написано «Накануне Первого сентября в Богоявленском Кафедральном Соборе прошел молебен покойному Патриарху Алексию Второму. Службу возглавил протоиерей Юрий Затеев, настоятель бла бла бла…».
   -Что – то не так? – поднял брови Константин.
   -Ну смотри, я сейчас объясню. В любом храме такие… молебны проходят по благословению. Это обязательно нужно указывать. Поэтому лучше писать так: «В Богоявленском Кафедральном Соборе по благословению настоятеля Собора протоиерея Александра Агейкина протоиерей Юрий Затеев, духовник Православной общеобразовательной школы  имени прп. Сергия Радонежского района бла бла бла, в сослужении её директора священника Кирилла Затеева, отслужил Панихиду о приснопоминаемом Святейшем Патриархе Алексие II».
   Он писал так медленно, что у Константина возникло желание отобрать у него клавиатуру и напечатать текст самому. Но он сдержал себя. Айфон известил его, что ему пришло сообщение. Наверняка от Наташи – ответ на ее письмо. Но он не будет пока ей отвечать. Вот выйдет отсюда – тогда и поговорят.
   -Я вас понял, - кивнул он, выразительно косясь на часы.
   -Ты торопишься?
   -Нет, - с честным видом ответил он, встречаясь взглядом с взирающим на него с иконы Преподобным Сергием Радонежским. «Ну, прости, Преподобный, работа понадобится, придётся терпеть и не такое».
   -Тогда вот смотри дальше, - отец Вячеслав пощелкал мышкой. – Вот ты пишешь: «Когда на месте прекрасного храма были руины, и никакой надежды на его восстановление не было, Патриарх пророчески сказал, что с помощью Божьей все состоится. В правоте его слов может убедиться каждый прихожанин района Свиблово». Это не совсем корректно.
   -А как бы вам хотелось? – устало спросил Константин.
   -Лучше так, - отец Вячеслав придвинул к себе клавиатуру.
   «Та – ак, ну это часа на два», - совсем приуныл Константин.
   -«Благословением Святейшего Патриарха Алексия II на Патриаршем Подворье в Усадьбе Свиблово 14 лет назад была основана единственная в Северо-Восточном викариатстве г.Москвы Православная общеобразовательная школа, учрежденная Церковью, и полностью лицензированная и аккредитованная государством».
   -Да, вы правы, так гораздо лучше, - кивнул Константин, половину прослушав.
   -Ну и там по мелочи еще кое – что нужно поправить, а так в целом очень даже и очень! – хлопнул его по плечу отец Вячеслав. – Ну а фото вообще великолепные!
   Он открыл раздел со снимками.
   -Вот никто так не снимал отца Юрия. Вот так крупно, все эмоции видны. А вот этот снимок, где он приложился к мощам покойного Патриарха – ну это отлично! Патриарх Алексий много значит для нас, я вообще считаю, что он святой, - дьякон благоговейно перекрестился. – Его еще не канонизировали, но все к тому идет.
   Константин решил, что самое время напомнить ему о своем трудоустройстве.
   -Отец Вячеслав, раз вы сами подошли к этой теме…. Я хотел бы узнать, нужен ли я вам буду дальше на постоянной основе. Я  понимаю, что еще прошло мало времени, но я очень старался за эти два дня показать вам, что я исполнительный и старательный.
   -Мы это заметили, - улыбнулся дьякон. – Но пока еще рано об этом говорить. Но, ты не думай, мы рассматриваем этот вопрос. Не исключено, что со временем для начала, я подчеркиваю, для начала, я передам тебе работу над нашим сайтом. Занимался этим когда – нибудь?
   -Честно, нет, - признался Константин.
   -Ничего, этому быстро учатся, - махнул рукой дьякон и отхлебнул чая из чашки, которую, судя по ее виду, не мыли как минимум с прошлой Пасхи. – Так что давай как договаривались – месяц мы тебя смотрим и принимаем решение.
   -Договорились.
   Константин поднялся. Дьякон тоже стал вставать со своего места.
   -Благодарю вам, рад был увидеться!
   Константин пожал ему руку, толкнул дверь и вышел на залитое лучами вечернего потускневшего солнца подворье. Естественно, первым делом он посмотрел, кто и что ему написал. Конечно же, это было сообщение от нее.
   Она писала:
   «Привет! Я была в таком безмятежном состоянии, а тут в мою жизнь ворвались сессии, зачеты, психологи. Но постепенно буду привыкать. А ты как? Работаешь? Что делал в Сергиев – Посаде? Я не поняла, ты работаешь или нет?».
   Константину этот  вопрос не понравился. Разве не понятно из его сообщения, что он поехал в Лавру по делам. Или она воспринимаем его как религиозного фанатика? Пальцы лихорадочно застучали по виртуальной клавиатуре:
   «Да, я же говорил, что сейчас я фотограф в РПЦ. И в мою задачу входит освещение церковных событий. Сегодня воспитанники одной из детских школ поехали в Троице – Сергиеву Лавру, ну а я был при них. Честно скажу, я соскучился. Хочу тебя увидеть».
   Убрав телефон в карман, он вышел за ворота, перекрестился на храм и зашагал по дороге в сторону метро. Несмотря на то, что ему не очень понравился ответ Оксаны, он все равно чувствовал себя хорошо. Сегодня был великолепный день – когда бы он еще смог выбраться в Лавру, посмотреть столько прекрасного, прикоснуться к духовной истории России? Кроме того, он, пусть и только душой как говорится, побывал в городе Пушкино, с которым его многое связывает…
   Когда он сворачивал на дорогу вдоль больших высотных домов по левой стороне и районного СИЗО по правой, которое окормляло подворье отца Юрия, ему пришло сообщение от Оксаны. Оно было следующего содержания:
   «Я же не знала, ты не уточнял. Не могу пока сказать, так как не знаю еще наше расписание. Я тебе ближе к пятнице напишу».
   «Хорошо», - написал в ответ он. «Вот и посмотрим. Если до пятницы забудешь мне сообщить, когда мы увидимся, это о многом мне скажет…».

Глава шестая
«Сын Авраама»

   Воистину город становится миром, когда ты любишь одного из живущих в нем. И об этом любимом человеке Константин думал практически круглосуточно. Заказов до субботы на сьемки у него больше не было, и будни он проводил у своих родственников. Видя его витание в облаках, они ни о чем его не спрашивали, но, возможно, догадывались.
   В пятницу ему по просьбе отца пришлось приехать к нему и следить за рабочими, которые меняли отопительные трубы. Это очень сильно отвлекло его от мыслей о Наташе, потому что с самого утра все как – то не заладилось.
   Началось все с того, что рабочий изрядно задерживался. Константин включил проповеди любимого священника из Питера, с которым недавно познакомился, когда был проездом в этом городе, и дремал на диване в гостиной. Когда же техник наконец пришел, обнаружилось, что отопление не перекрыто, и нужно ждать мастера.
   -У вас не будет кофе? – поинтересовался у Константина техник.
   Совершенно ошалевший Константин ответил, что квартира нежилая, в ней будет проводиться ремонт, и кофе точно не найдется. Тогда он попросил включить ему телевизор. Около часа они смотрели в гостиной телевизор и обсуждали вопросы мировой политики, экономики, преступности.
   Вскоре появился мастер, который заявил, что у него нет необходимых инструментов, поскольку он не был извещен о том, что система слишком сложная, и ему понадобится час на работу. Константин с техником вновь пошли в гостиную. Тот так проникся к Приданникову симпатией, что даже доверительно сообщил ему о том, что купил права и даже рекомендовал к кому обратиться «если ему нужно». Константин вежливо ответил, что не нужно, хотя тут же вспомнил, что Наташа недавно закончила автошколу.
   Наконец отопление перекрыли, и началась работа. По всей квартире стоял пыльный смог, летели опилки, Константин задыхался на кухне, но мужественно терпел происходящее. Он дал себе слово поминутно не проверять телефон, потому что, если ему придет сообщение от Наташи, он его об этом оповестит. Поэтому он как мог отвлекал себя от мыслей о ней. В конце концов, учебный день все еще продолжался, и она вполне могла быть занята, и ей не до мыслей об их встрече. А жаль.
   Наконец, работа была завершена. Константина позвали расплачиваться. Тут как тут нарисовался мужик, который перекрывал отопление.
   -Сколько? – устало вздохнул Константин, вытаскивая конверт, который оставил ему отец.
   -Пятьсот, - быстро ответил хапуга.
   -Договаривались же на триста! – возмущенно воскликнул Константин.
   -Триста было, пока я не узнал, какой объем работы, - развел руками вымогатель. – Заранее надо было обращаться, не было бы проблем.
   На помощь Константину пришел техник, который, пригласив мастера покурить, каким – то образом сумел убедить его, что трехсот рублей ему будет вполне достаточно.
   Когда все формальности были ужалены, и мужики, забрав свои инструменты, ушли, Константин отзвонился отцу, сообщил о том, что работа сделана и тоже стал собираться домой. Уже в прихожей он все – таки не удержался и проверил «личку». Сообщения от Наташи не было. Что ж, день еще не кончился, можно сказать, он еще в самом разгаре.
   Константин закрыл за собой дверь и с грустью воззрился на связку ключей, которую держал в правой руке. Дверей было три (две, ведущие в квартиру, одна общая на две квартиры), ключей тоже было много, и какой к какому замку подходит он за такое плодотворное утро уже успел забыть. Пришлось пробовать наугад.
   С первым ключом он угадал – замок поддался. Это воодушевило Константина, и он принялся подбирать замок к нижнему. Это ему удалось со второй попытки. «Это я так быстро управлюсь!» - с радостью подумал про себя Приданников и стал возиться со второй дверью.
   Вот тут его ждали проблемы. Ключ никак не желал вставляться в замок, причем ни один. Константин поочередно всовывал каждый экземпляр в замочную скважину, вертел его из стороны в сторону, но замок не поддавался. В конце концов он сдался и позвонил отцу.
   Василий Олегович сразу же взял трубку.
   -Да, Кость?
   -Каким ключом вторая дверь закрывается? – выдохнул Константин. – Уже минут семь не могу разобраться.
   -Тот, у которого такая отметина снизу характерная, не перепутаешь.
   Константин отсоединился и принялся внимательно рассматривать связку. В полутьме тамбура сделать это было довольно непросто. В конце концов, сдавшись, он принялся по – новой примерять каждый ключ к двери.
   Наконец, какой – то из ключей подошел. Константин поблагодарил Господа и без особых мучений оставшимися неиспользованными еще ключами закрыл дверь тамбура. После чего вызвал лифт.
   До метро он решил пройти не той дорогой, которой они с отцом шли утром, а через дворы, чтобы немножко успокоить нервы. Заодно уж больно хорошая погода стояла, хотелось насладиться, быть может, последними теплыми денечками. Константин шел, засунув в уши наушники, а руки в карманы, ностальгируя о поездке в понедельник и с грустью думая о том, когда же они вновь увидятся с ней. До двадцатого числа никаких съемок больше у него не предвещалось, так что почти двадцать дней он был предоставлен сам себе и мог видеться с ней хоть каждый день. Если бы она тоже этого хотела….
    В нескольких метрах от подземки стояла небольшая часовня. Константин, проходя мимо, перекрестился, думая о том, как он надеется на то, что она ему напишет. Несколько ребят, которые шли вслед за ним, с интересом посмотрели в его сторону, но последовать его примеру воли не изъявили.
   Уже дома, когда Константин работал за компьютером, телефон оповестил его о сообщении, пришедшем от Наташи:
   «Добрый вечер! Я освободилась. Мы могли бы увидеться сегодня, но мне нужно родителям помочь. Может в понедельник?».
   Константин едва не запрыгал по комнате от радости. Она не забыла! Она помнит! Ровно в четыре от нее пришло сообщение! Ура – аааааа!
   «Да, давай в понедельник», - сдержанно ответил ей он.
   «Отлично, - написала она. – Чем будешь заниматься в выходные?».
   «Пойду на презентацию книги моих знакомых писателей», - ответил Константин. Он надеялся, что Наташа, любительница культурных мероприятий, составит ему компанию.
   Но она лишь написала:
   «Часто ходишь на такие мероприятия?».
   «Смотря кто их организовывает», - сухо ответил Константин.
   «Тогда до понедельника».
   «До понедельника».
   В конце она поставила смайлик. И тут Константин всё – таки дал волю эмоциям. Несмотря на то, что Наташа всегда умела испортить ему настроение тем, что на его пылкие сообщение она отвечала ему довольно сдержанно, сейчас он был просто рад тому, что они встрется еще раз…
***
   В воскресенье после службы Константин забежал домой перекусить, после чего отправился на ВДНХ разыскивать семьдесят шестой павильон, в котором должна была состояться встреча с писателями. Его неожиданно сковал страх перед завтрашней встречей. О чем он будет говорить с ней? Константину казалось, что все интересные и насущные вопросы они обсудили тогда на Набережной, и больше им говорить не о чем. Положа, как любил шутить Приданников, ногу на сердце, он бы предпочел просто целоваться с ней всю встречу в каком – нибудь уютном парке, чем разговаривать на разные темы, но такую девушку как Наташу придется завоевывать. И не факт, что это получится быстро.
   К его удивлению, семьдесят шестой павильон он нашел довольно быстро. На входе его проверили на наличие запрещенных предметов, после чего пропустили внутрь. Константин отправился бродить по рядам, выискивая нужный павильон.
   Заняв свободное место, Константин приготовил на подпись две книжки. Одну он хотел, чтобы писатели подписали Наташе. Хоть это и не ее литература, ей наверняка будет приятно.
   -Здравствуйте, Константин!
   Константин поднял голову. Над ним стоял Сергей Литвинов.
   -Здравствуйте! – Константин был потрясен, что тот узнал его в лицо, что он вот так прост и открыт в общении. До этого они общались только в Интернете. А познакомились они вообще удивительным образом: Константин тогда был в Карловых Варах и видел пару, очень похожую на брата и сестру Литвиновых, авторов популярных детективов. Вернувшись в Москву, он написал им. Это оказались не они, но у них завязалась интернет – дружба. И вот сейчас они впервые увиделись.
   Литвинов сел рядом с ним.
   -Как ваши дела? – спросил он.
   «Рассказать ему, как мне непросто с Наташей? – улыбнулся про себя Константин. – Да ну! У человека сейчас презентация книги, а я ему буду настроение портить!».
   -Закончил ВУЗ, пытаюсь работать, - честно ответил он.
   Их отвлекли. Подошел какой – то старинный приятель Литвинова с фотоаппаратом на шее, и тот переключился на него. Константин был так восхищен встречей со своим любимым писателем, что едва не забыл попросить этого человека сфотографировать их.
   Вскоре, выиграв в неравном поединке с городскими пробками, подъехала сестра Сергея Анна.  Тут Константин с ней впервые и познакомился. Она вместе с братом дала пресс – конференцию по поводу их новой книги. В зале было много молодых людей, ровесников Константина, и ему это льстило. Наверное, писателям тоже было приятно.
   После конференции они раздавали автографы и подписывали книги. Константин обратился с вопросом к Сергею:
   -Всегда хотел у вас узнать, название вашей книги «SPA – чистилище», как оно родилось?
   -Это издательство настояло, - ответил Сергей. – Мы особо с названием не мудрили, но издательство…. Сами понимаете…
   -Да, - кивнул Константин, который еще только собирался издавать свою книгу.
   Сергея отвлекли. Константин пожал ему руку и зашагал по залу в сторону выхода. На душе у него было хорошо от встречи со своими любимыми писателями. Он проходил мимо Игоря Николаева, который презентовал свою книгу стихов, мимо Татьяны Устиновой, которая проводила пресс – конференцию, и его мыслями вновь завладевала Наташа. Книгу, которой, кстати, творческий тандем Литвиновы подписали.
   В холле люди толпились у выхода. Сквозь стеклянные двери было видно, что синоптики в кои – то веки не соврали, и начался обещанный вечерний дождь. Он хлестал так, что не было никакой возможности добежать до метро и не промокнуть до нитки. Константин с тоской хотел раскрыть зонтик, как вдруг сообразил, что его при себе у него нет. А где же он в таком случае?!
   Никакой сумки у него с собой не было, следовательно, скорее всего, Приданников оставил его где – нибудь на стуле в зале, где они общались с Литвиновыми. Да, скорее всего так и было. Константин даже припомнил куда именно он клал зонтик, когда фотографировался с Сергеем. Скорее в зал!
   На этот раз Константину тем более было ни до Игоря Николаева, ни до Татьяны Устиновой, ни до прочих знаменитостей. Все, чего ему сейчас хотелось – это как можно скорее попасть домой. Однако в зале зонтика не нашлось. Там уже велась уборка, стулья были аккуратно сложены горсткой в углу. Расстроенный Константин поняв, что зонтика он лишился, побрел обратно в холл.
   Охранники с неудовольствием и явным неодобрением наблюдали за парнем, который бродил туда – сюда по залу, все время таращась на двери. А дождь все не прекращался. Чтобы как – то себя занять, он решил написать Наташе:
   «Привет. Во сколько завтра я смогу тебя увидеть?».
   Через некоторое время от нее пришел ответ:
   «Давай завтра часа в три. На Юго – Западной. Я там учусь завтра».
   «У тебя там ВУЗ находится?».
   «У нас там практика завтра».
   «Понял».
   Константину не понравилось, что она как – то нейтрально отвечает ему, что она не лайкнула его фотографию. А он ведь специально ее выложил, хотел кое – что проверить. Проверил…. Да нет, Костя, это все бред, сказал он сам себе. Она не обязана лайкать его фотку. Насколько он ее знал, она вообще редко что – либо оценивала в Интернете. А что оценивала, то как правило было полной ерундой или каким – нибудь саркастическим высказыванием в статусе у друзьях. Так что удивляться не приходится. Кроме того, она всячески старается не показывать свою заинтересованность им. Если она есть, конечно…
   Дождь продолжал хлестать. Константин позвонил домой.
   -Миш, привет. Я задержусь, зонтик потерял, а за окном сам видишь, что происходит.
   -Дядь Кость, хочешь я тебя у метро с зонтиком встречу?
   -Буду тебе очень признателен!
   Константин отсоединился и глянул в окно. Дождь стал чуть потише. Константин снял куртку, накрылся ей и выбежали из здания. Неприкрытая спина тут же намокла. Константин с трудом разбирая дорогу помчался в сторону метро. Он разбрызгивал воду из луж, спотыкался на неровностях дороги, терял на пути мелочь из карманов, но наконец добежал до метро.
   Голова под курткой всё – таки слегка промокла. Константин зачесал назад волосы, откинулся на спинку сиденья и прикрыл глаза. На душе, несмотря на сложившуюся ситуацию, было светло и веселою ведь завтра они встрется с Наташей, стоит ли грустить, что сегодня он промок? Тоже мне трагедия!
   У метро его встретил Миша, и они вместе поехали домой.

***
   До встречи с Наташей оставалось несколько часов. Константина отвлек от размышлений звонок телефона. Звонила Полина.
   -Ты ушел уже?
   -Ну как видишь, еще нет, - хмыкнул он.
   -А что за Наташа – то?
   -Ну – у…. Помнишь, я пять лет назад встречался с одной девушкой…
   -Это та, которой ты букет по Интернету заказывал и курьером передавал?
   -Ну да…
   -Так вы же поссорились…
   -Ну вот, помирились….
   -Мне это не нравится.
   -Чего тебе не нравится? – устало спросил Константин.
   -Все мне не нравится.
   -Полин, извини, это мое дело. Я же не в ЗАГС ее веду.
   В этом месте Константин поймал себя на мысли, что был бы совсем не против такого развития событий, но был невероятно счастлив, что о его мыслях знает только он. И, разумеется, Господь.
   -Ну ладно, смотри.
   Полина положила трубку.
   Константин вздохнул. Взяв айфон, он написал сообщение Наташе:
   «Ты обещала уточнить, когда у тебя кончится пара».
   Вскоре пришел ответ:
   «Ну, я думаю, в три часа можем встретиться».
   «Хочешь я за тобой заеду?» - предложил он.
   От нее пришел ответ со смайликом:
   «Давай ;».
   Константин почувствовал себя невероятно счастливым. Он в волнении даже прошелся по комнате. Блин, как быстро у них все развивается – то! Как замечательно! Пусть, правда, Наташа потом и уточнила, что встретить ее лучше у метро, а не непосредственно у того заведения, где у них сегодня проходит практика, это все равно было неким развитием отношений.
   Константин снял трубку и позвонил Полине.
   -Я хотел извиниться. Мне правда очень приятно, что ты так заботишься обо мне. Но, не думай, что я выключил голову и не соображаю, что делаю. Я тоже все понимаю.
   -Надеюсь, - сменила гнев на милость Полина.
   -Обещаю тебе, мы как – нибудь с тобой сядем и обсудим все, что сейчас происходит между мною и ей. Но это будет не завтра.
   -Хорошо, договорились.
   Константин и Наташа накануне условились сходить на Винзавод на выставку. Константин даже особо и не помнил, что это за выставка, чему она посвящена, его это особо и не интересовало. Однако, чем меньше времени оставалось до встречи, тем больше к нему возвращался страх, что им не о чем будет поговорить. Константину срочно требовалось с кем – то поговорить. А кроме того, узнать, как добраться до Винзавода от ближайшего метро, потому что в тех краях он был последний раз пять лет назад на дискотеке и с тех пор в тот район больше не заезжал. А уж на самом Винзаводе он вообще ни разу не появлялся. Зато многие из его круга часто там бывали.
   Константин написал сообщение Злате: «Привет. Слушай, ты не знаешь, как добраться до Винзавода от метро?». Это же сообщение он на всякий случай продублировал еще нескольким девушкам, так как девушки в основном ходят на подобного рода мероприятия. Мальчикам бы все больше по пивку.
   Время шло, а люди, которым написал Константин, в онлайне не появлялись. Наконец, Злата ответила, что давно не была на Винзаводе, да и то добиралась до него всегда на машине, поэтому помочь ему ничем не может. Константин уже хотел набрать номер Виктора, но в последний момент его что – то остановило. Виктор ведь не глупый, сразу догадается, что он на Винзавод не один пойти собирается, а он не собирался ставить его в известность о том, что у него появилась девушка. У Виктора и так жизнь не сахар, пусть разбирается со своей Ирой.
   Немного подумав, Константин набрал номер Олега Ряшенцева.
   -Привет, не отвлекаю?
   -Здорова, неа, я только проснулся.
   -Как только проснулся?! – обомлел Константин. – Двенадцать часов!
   -Ну для меня это ранее утро.
   -Понял! Проехали!
   -Как жизнь – то?
   -Да ничего….  – Константин решил не тянуть, а перейти сразу к сути. – Слушай, ты не знаешь, как к Винзаводу от метро подобраться?
   -Там…. М – м – м…. – Олег задумался. – Там надо, значит, выйти... А в Интернете не пробовал смотреть?
   -Пробовал, - честно ответил Константин. – Ни хрена не понял.
   -Ну, смотри, выходишь из метро, переходишь дорогу, идешь под линии поездов…
   -Ах да, там же вокзал! – припомнил Константин.
   -Потом вниз под поезда, ну там магистраль, переходишь дорогу…
   -И все время прямо, да?
   -Да, все время прямо, потом налево, и там увидишь Винзавод.
   Константин примерно понял, о чем идет речь.
   -Слушай, а можно у тебя мужской совет.
   -Ну можно. Чем смогу…
   -Итак, я тут с девушкой познакомился. Но весь привкус ситуации в том, что мы когда – то уже пробовали построить отношения, но потом по глупости у нас все закончилось. И вот сейчас решили снова…
   -А по чьей инициативе поссорились…
   Константин ответил, немного подумав:
   -Ну, скорее, по ее.
   -Ага, а сейчас вы встречаетесь? – уточнил Олег.
   -Ну можно и так сказать.
   -Ну?
   -Я вдруг понял, что мне не о чем с ней говорить. Ну смотри, она смотрит одни фильмы, я другие. Ей нравятся одни книги, мне другие.
   -Ну я понял… - остановил его Олег. – Ну шо я тебе могу сказать, Кость. Это не проблема на самом деле.
   -Да как ж так – то?
   -А вот так. Ты ж с ней не разговаривать в конце концов все время собираешься.
   -Ну это да, - против воли сладостно улыбнулся Константин.
   -Ну вот. Ну, я думаю, радикально все – таки ваши вкусы не расходятся. А детали – так это же хорошо. Нельзя быть во всем похожим друг на друга. Это не жизнь, а ужас какой – то получится.
   -Согласен. А у тебя бывала когда – нибудь подобная ситуация?
   -Да ты знаешь, я особо никогда на такие темы не заморачивался. Есть девчонка – хорошо. Нет девчонки – еще лучше.
   -Ты не ошибся с порядком чередования аргументов?
   -Ни разу.
   -Ну ладно. Просто правда девчонка стоящая.
   -А ты вообще уверен, что тебе она так сильно нужна, что ты готов ради нее, как я понимаю, посмотреть фильмы, которые ей нравятся?
   -Я же говорю, девчонка стоящая.
   -Ну смотри тогда. Тут надо исходить из того, чего вообще ты от нее хочешь. Серьезных отношений или так – перепихнуться.
   Константин посмотрел на икону Преподобного Сергия Радонежского на стене и ответил:
   -Все вместе.
   -Ну тогда сильно не заморачивайся. Потому что если ты хочешь одноразовых отношений, то тогда можешь насмотреться фильмов, начитаться «Пятьдесят оттенков серого» и прочей ерунды и подать себя как такого знатока культурной жизни двадцать первого века. И у вас все получится. Ну а ежели ты хочешь с ней серьезных отношений, то здесь уже фильмы и книги не помогут. Если вас ничего не связывает, то все бесполезно. Если вам хорошо вместе, то никакие дополнительные костыли для вашей любви уже будут не нужны.
   -Согласен, - вздохнул Константин. И решил переменить тему: - Я тебя не задерживаю? Давай еще поболтаем, пока я не уехал.
   -Давай.
   -Там Паринов собирается новую поездку куда – то замутить. Не хочешь присоединиться?
   -Этот препод по литературе что ли? Нет, спасибо, мне и прошлой хватило!
   -А что там было?
   -Да ничо! Ну объявил он, что везет нас в Питер на майские. На три дня. Ну мне делать нечего было, я решил деньги сдать и поехать. И вот в день отъезда собирает он нас на вокзале, все в порядке. Разошлись мы по купе. Паринов, конечно же, купил пива, орешков, к нему в купе набилось студентов. И вот они там, сам понимаешь, накушались…
   -Ну еще бы! – расхохотался Приданников, хорошо зная любовь своего бывшего преподавателя к горячительным напиткам.
   -Ночью просыпаюсь от страшного шума. А это что было: эти дураки пьяные нажрались и стали носиться по вагонам как обезьяны. Мы остановились в Балагое, какой – то чудак сошел, чтобы купить еще бухла. А Паринов проснулся, обмотался одеялом и вышел из купе. Там ему люди орут, мол, дайте поспать, так он к кому – то с бутылкой зашел и всех напоил. А потом этой бутылкой запустил в стекло. Знаешь какой звук был – бом! Прибежала кондукторша: «Что вы себе позволяете, я полицию вызову!». Но разве Паринова этим проймешь!
   Константин уже рыдал от слез.
   -Приезжаем мы в Петербург, стоим на вокзале. Паринов говорит: «Все здесь?». Ему говорят: «Кошелева потеряли». Он говорит: «Ну и хрен с ним, сам дорогу в гостиницу найдет». Нормально, да?
   -Вполне! – хохотал Константин.
   -Заселились мы, значит, в гостиницу. В тот день у нас была одна экскурсия. Ну поводил он нас по Питеру, город показал. А на следующий день у нас был Эрмитаж. Ну как он себя вел в Эрмитаже, даже не хочется вспоминать. В завершении всей этой истории хочу рассказать такой случай. Уже ближе к вечеру он собрал всех нас и сказал: «Ребята, до завтра вы свободны, занимайтесь чем хотите, завтра днем уезжаем». И пошел в бар. А двое моих соседей по комнате тоже с девчонками куда – то закатились. Ну а я чего, мне не хотелось, я пошел к нам в номер, включил телек. Час проходит, два проходит. Вдруг стук в дверь. Я думаю, ну это мои алкоголики пришли. Открываю – а это те самые девчонки, с которыми они бухать пошли. Спрашиваю: «А где красавцы ваши». А они, мол, ведать не ведаем, ничего не знаем. Ну, отлично, я думаю, эти засранцы будут до утра где – то шляться, а я спать не могу из – за этого. Закрыл на замок дверь и лег спать. А то, что им придется до утра сидеть под дверью – это не мои проблемы.
   -Ну и чем в результате все закончилось? – Константин уже был не в силах смеяться.
   -А ничем. Они в три часа ночи приперлись, разбудили меня. А на днем мы уехали, они опять в поезде напились и заблевали весь вагон.
   Константин, усмехнувшись, глянул на часы. Ого! Он так заболтался, что даже не заметил, что пора уже выдвигаться на встречу с Наташей. Но этот разговор с Олегом был очень нужен ему – он помог ему успокоиться и на время отвлечься.
   -Ну спасибо тебе, дорогой. Сорри, мне пора.
   -Давай, хорошего свидания!

   Глава седьмая
   «Я не могу без тебя»

   Константин вышел не у метро, как обычно, а на одну остановку раньше. Напротив, как раз был цветочный киоск. Константин решил, что во второй раз приходить без цветов будет невежливо. Хоть он и ненавидел цветы и вообще не понимал для чего они девушкам. Но политес есть политес.
   Толкнув дверь, Константин прошел в небольшое помещение. Тучная женщина при его появлении поперхнулась кофе и обратилась к нему с вопросом:
   -Вы что – то хотели, молодой человек?
   Отметив про себя всю гениальность ее вопроса, Константин, осматриваясь, ответил:
   -Да, если можно, розу.
   -Одну?
   -Одну.
   -Какую вам?
   -А вот эту, красненькую.
   Кроме него, в магазинчике присутствовала семейная пара пенсионеров. Видя по лицу Константина, что он спешит, они уступили ему.
   Продавщица с неудовольствием отметила:
   -Прямо все такие занятые, подождать не могут.
   Она принялась с остервенением обрезать розу и упаковывать ее в целлофан. Константин с беспокойством порылся в кармане в поисках мелочи и с облегчением обнаружил, что она у него есть. Принимая в руки букет, он хотел ответить женщине что – нибудь в стиле своей знакомой, но вовремя вспомнил, что он христианин и сдержался.
   В метро он ловил на себе заинтересованные взгляды мужчин, женщин, подростков. Он чувствовал себя как человек, который идет на свидание с королевой. И это не было преувеличением. Потому что для него в данный момент Наташа действительно была королевой. К ногам которой он был готов сложить все, чем был богат. Правда, класть особо было нечего, но это ладно…
   Выйдя на Юго – Западной, Константин мысленно осенил себя крестным знамением, поднялся в город и осмотрелся. Наташа по Интернету объясняла ему, куда именно ему нужно выйти, но Константин как всегда запутался. Вот вроде бы торговый центр, о котором она говорила. А он, Константин Приданников, как должен стоять по отношению к этому центру? Спиной, боком или вообще на противоположной стороне улицы? Загадка…
   Прохожие шли мимо его, занятые своими мыслями, но девчонки бросали в его сторону ревнивые взгляды. Но Константина сейчас интересовала только одна девушка. Ветер трепал его волосы, сердце в груди радостно трепетало, ожидая встречи с Наташей. До самой встречи оставалось три минуты.
   Когда они прошли, Константин решился написать ей по «WhatsApp»:
   «Я наверху. Где тебя ждать конкретно?».
   Наташа перезвонила ему.
   -Где ты?
   -Ну я возле торгового центра…. – Константин воззрился на него. – Тут какие – то японские рестораны, кафе…
   -Угу, я поняла Жди.
   Наташа отсоединилась. Константин в который раз прошелся вдоль торгового центра, чувствуя, как его прямо – таки разрывает изнутри от нетерпения. Даже волнение куда – то ушло, просто хотелось поскорее ее увидеть.
   …И вот она идет – слегка полноватая, но такая красивая. У нее тоже развиваются волосы, глаза спрятаны за очками, которые ей совершенно не идут. Ей вообще, по глубокому убеждению Константина Приданникова, никогда не шли очки. «Лучше бы ты носила линзы», - думал про себя он, идя ей навстречу и размахивая букетом.
   Она не сразу, но признала его. Со зрением у нее действительно были проблемы. И большие.
   -Привет!
   Он чмокнул ее в щеку и вручил ей розу. Это произошло, к его облегчению, совершенно не торжественно, а как – то буднично и спокойно.
   Наташа издала свое фирменное «О – о – о». Как же Константин обожал, когда она так делала! Это было так нежно и трогательно. Только она так умеет.
   Он взял ее под руку, и они пошли по улице.
   -А мы куда? – запоздала спросила Наташа.
   -М – м – м… - посмотрел на нее Константин. – Ну Винзавод на Курской же.
   -Тогда нам в метро.
   Они перешли дорогу и спустились в подземку. Константину хотелось кричать окружающим: «Смотрите, какая рядом со мной красивая девчонка!». Но он себя сдерживал.
   -Я думал, ты на машине ездишь, - признался Константин, глядя на нее сверху вниз, стоя на ступеньку выше на эскалаторе.
   -Пока не езжу, - ответила Наташа.
   -Но права – то ты получила? Я помню, ты сдавала на них.
   -Там все сложно, - вздохнула она. – Мне еще нужно доучиться, потому что я ушла от того инструктора и нашла нового.
   -А чем тот не устроил? – полюбопытствовал Приданников.
   -Он считал, что женщина за рулем – это недоразумение.
   -Ну понятно, - ухмыльнулся Константин.
    Уже на платформе Константин, чтобы сгладить неловкость от наступившего молчания, задал вопрос:
   -Хватает времени на себя? Или институт все свободное время отнимает?
   В это время из тоннеля как раз показался состав.
   -Как тебе сказать? – пожала плечами Наташа. – Не всегда, но я стараюсь находить его.
   -Это правильно.
   Они вошли в вагон. Пассажиры не обратили на них внимания. А Константину стало обидно. Ему так хотелось, чтобы все завидовали ему, потому что он едет с самой красивой девушкой на свете.
   -Ну, о себе расскажи что – нибудь, - наклонилась к нему Наташа.
   «Опять эта тема», - расстроился Константин. Не то, чтобы ему нечего было о себе рассказать, просто не хотелось. Ему было проще, чтобы Наташа все время что – то говорила, а он бы только любовался ей, любовался.
   -Нескучной неделька выдалась. Ну, в Сергиев – Посад ездил, это я тебе говорил.
   -А у тебя часто такие поездки случаются?
   «Ну, вот как тебе ответить, чтобы не соврать?».
   -Достаточно. Я за что и ценю эту работу, что не сидишь на одном месте. Все время перемещаешься. Для меня катастрофа, если ты привязан к рабочему стулу.
   -Да, это классно, - мечтательно произнесла Наташа.
   -Поэтому даже при всех тех минусах, что пришлось встать в шесть утра  почти, чтобы не опоздать в рейс, но оно того стоило.
   -Мотать по Москве, наверное, приходится, да?
   -Зачем? – самодовольно ухмыльнулся Константин. – Меня возят.
   -Да ну?! – расширились глаза у Наташи.
   -У меня есть знакомый семинарист. У него проблемы с учебой. Ну а я всё – таки кое – что понимаю в богословии, это если не скромничать. Ну и у нас бартер: я ему помогаю по учебе, он меня возит.
   -Круто! – восхитилась Наташа. – Ну а что, правильно!
   Поезд проехал еще одну станцию.
   -По Кольцу поедем? – обратилась она к Константину.
   Тот помедлил с ответом. Он совершенно не разбирался в хитросплетениях Московского Метрополитена и поэтому для него словосочетание «поедем по Кольцу» звучали пугающе.
   -А ты бы как хотела? – схитрил он.
   Ему показалось, что Наташа все поняла. По крайней мере, она сгладила неловкость и сказала, что им удобнее будет ехать по Кольцу. На том и порешили.
   -«Голос» смотришь? – спросил Константин, когда они выходили на платформу.
   -Да – а! – обернулась Наташа. – Смотрю! Как тебе?
   -Сложно сказать, - поморщился Константин. – Ты знаешь мое отношение к Лепсу, но в этот раз он что – то…
   -Ты знаешь, пару раз у меня вообще возникало ощущение, что он под кокаином…
   -Говорят, опять баловаться начал.
   Они перешли на другую станцию.
   -Баста меня приятно поразил.
   -Баста, да.
   -Он вроде бы такой жесткий с виду, а оказался самым человечным из всех.
   -А Гагарина тебе как?
   -Да она под Пегалею работает.
   -Во точно!
   Они зашли в поезд, волной людей их прижало к стене. Константин стоял очень близко к Наташе и мог видеть родинку на ее щеке.
   -Градский там как – то ни к чему, - сказал он, чтобы хоть из этой темы выжать по – максимуму.
   -Ну, его, видимо, просто уговорили, - улыбнулась Наташа.
   -Видимо.
   Поезд слегка тряхнуло, и Наташа завалилась на Константина. Ему было приятно.
   -А вообще, что больше всего любишь смотреть на Ю – Тубе?
   -Ну, мне юмор нравится. Одно время Комеди очень любила. Сейчас Комеди Вумен смотрю.
   -А – а – а.
   «Ну, тут нам с тобой, красотка, не по пути. Мне из этого не нравится ничего».
   -В последнее время я люблю смотреть что – то такое, что позволяет расслабиться. С моей – то учебой…
   -Ну, понятно.
   -А братец мой все время пытается мне мешать.
   -У вас, что один компьютер? – удивился Константин, припомнив, что Наташа из достаточно обеспеченной семьи.
   -К счастью, нет, но ему нравится вместе со мной смотреть. Мы вместе и «Физрука» смотрим и «Голос» иногда. Он всегда громко болеет за тех участников, которые ему импонируют.
   -Понятно, - рассмеялся Константин.
   -У него есть свой канал на Ю – тубе, он туда выкладывает прохождение игр.
   -Да ну! – восхитился Константин, который был не прочь на досуге поиграть в какого – нибудь «Бэтмена: Рыцаря Аркхэма».
   -Да – а, он любитель этого дела. У него там даже свои подписчики есть, которые ему пишут, просят выложить прохождение той или иной игры.
   -Ну, круто, - искренне восхитился Константин.
   Они вышли на нужной им станции.
   -А у тебя есть канал на Ю – тубе? – с затаенной надеждой поинтересовался Константин.
   Наташа немного подумала прежде чем ответить:
   -Есть, но он не на мое имя. Я его завела, чтобы сохранять там то, что мне захочется в ближайшем будущем пересмотреть.
   -Понятно…
   «Значит, я не увижу там твоих любительских видео, твоих видео – воспоминаний и прочих девичьих видеошалостей. Жаль».
   Уже стоя на эскалаторе, Константин в который раз отметил, насколько же Наташа обворожительна. Он уже привык к тому, что она слегка поправилась. Ей шла эта полнота. Теперь он был в этом уверен. А какие у нее волосы! Так хочется в них зарыться и забыть обо всем…
   Они вышли в город. Сколько же у Константина было связано с этим районом! Здесь он когда – то тусил в клубах, пока еще не пришел в Церковь. Здесь он работал над своей курсовой. И не над одной…. А сейчас он здесь со своей любимой девушкой.
   -Так, как нам идти? – посмотрела она на него.
   Константин вновь почувствовал себя неуютно:
   -Ты знаешь, я, конечно, давно там не был…
   «По сути, я вообще никогда там не был», - добавил про себя он.
   -…Но как мне подсказали люди, которые бывают там чаще, нам под мост и все время прямо.
   -Хорошо.
   Константину хотелось взять ее за руку, но он чувствовал, а главное, видел, что сейчас для этого жеста еще не настал подходящий момент. Поэтому сдержал свои порывы.
   -Ты мне обещал скинуть посмотреть работы ваших ребят, - напомнила Наташа.
   -Ой, да, извини, закрутился, забыл!
   На самом деле ему просто не хотелось впускать в их отношения, даже на таком уровне, кого – то из их общих знакомых. Тем более, что разговор практически сразу же вышел на людей, к которым Константин испытывал отнюдь не христианские чувства.
   -Как там Паша?
   «Паша! – возмутился про себя Константин. – Откуда я знаю!».
   Ему на память пришел эпизод, который приходил и во время их первого свидания, но он старался гнать его подальше, а сейчас надо же, опять вспомнил о нем. Наташа тогда была у него на дне рождении, хоть они и не были уже однокурсниками, но общение сохранили. И Паша зажал ее у стены, пока его девушка Таня была на кухне. Наташа по собственному признанию, если бы хорошо не относилась к Тане, ответила бы ему взаимностью. Константина тогда так выбесило это известие, что, может быть, поэтому они вскоре расстались, что он все время держал в памяти этот рассказ и руководствовался им. Сейчас, конечно, многое изменилось, и сам Приданников очень изменился, но злить этот эпизод из биографии Наташи его меньше не стал.
   -Я не знаю, я не слежу за его жизнью, - сухо ответил он. – Мы… живем в параллельных мирах.
   Наташа громко хохотнула. Константин пожалел о своей чрезмерно эмоциональной реакции. Но было уже поздно – все свои эмоции на этот счет он продемонстрировал.
   -Вы живете в одном мире, Кость, - не переставая смеяться, как будто о чем – то само собой разумеющемся сказала Наташа.
   Константин не ответил.
   -И Таню я давно не видела… - задумчиво продолжила она.
   «Сука! – кипел от злости Константин. – Ты это нарочно?! Ну, зачем ты меня злишь?! Не видишь что ли, как меня дергает от одного упоминания о Пашке! Или видишь, но нарочно продолжаешь?».
   К счастью, разговор плавно перешел на менее болезненную для Константина тему – тему того, куда Наташ хотела бы уехать после получения диплома.
   -Ой, мне бы только его на руки выдали! – мечтательно произнесла она. – Я бы тут же рванула куда – нибудь подальше. На остров какой – нибудь. Чтобы там никого не было. Лежала бы целыми днями на пляже с книжкой и ничего бы не делала.
   Константин отчего – то очень ярко представил себе эту картину, и его передернуло.
   -А что бы ты взяла туда с собой почитать? – выдавил улыбку он.
  -Да не знаю, лишь бы на остров!
   Они спускались вниз по узкой улочке вдоль домов, очевидно, построенных еще в позапрошлом веке. По крайней мере, Константину так казалось. Он был даже уверен, что они давно прошли Винзавод. Но ему было на это плевать. Ему просто нравилось идти рядом с Наташей, вдыхать ее, осязать ее, чувствовать ее, и никаких выставок ему было не надо.
   А ведь он помнил, как накануне они выбирали, куда им пойти. Как она привередливо мучила Приданникова, отказываясь то от одного его предложения, то от другого.
     -Постой, а мы не прошли? – спросила Наташа, резко остановившись и начав озираться по сторонам.
   -Ну, э – э – э… - задумчиво произнес Константин.
   -Да, прошли, - уже более уверенно сказала Наташа. –Точно, нам нужно в обратную сторону. Вон оно, это здание, я даже его вижу отсюда.
   -Ну, пойдем.
   Они развернулись и зашагали в обратном направлении. В глубине души Константину совершенно не хотелось идти ни на какую выставку, и он втайне очень надеялся, что ее сегодня отменят. Но, похоже, чуда не произойдет…
   Вот и Винзавод. До чего же неприятное место. И почему оно столь любимо у нынешней молодежи? Сквозь ворота ты попадаешь на территорию какого – то мрачного кирпичного здания. Там несколько входов. По территории разбросаны афиши предстоящих мероприятий.
   Наташа подошла к одной из них и принялась изучать ее.
   -Нам сюда, - наконец сказала она.
   Константин покорно пошел за ней в сторону справочной. Они направлялись туда, потому что не увидели в перечне той выставки, на которую хотели попасть. Необходимо сделать уточнение – на которую ХОТЕЛА попасть Наташа.
   Внутри сидела приятная женщина средних лет.
   -Простите, а выставка «Москва подземная» в каком павильоне проходит? – обратилась к ней своим фирменным голосом Наташа.
   -А она по понедельникам не проводится, - развела руками женщина средних лет.
   -Понятно.
   Наташа с расстроенным лицом вышла из помещения. Константин вышел вслед за ней.
   -Ну чего? – спросил он, про себя радуясь тому, что с выставкой ничего не получилось.
   -Пойдем просто посмотрим, что здесь еще проходит, - предложила Наташа.
   -Пойдем, - с тяжелым сердцем согласился Константин.
   Чувствуя себя собачкой, которую волокут на поводке за собой, он покорно стал подниматься вслед за ней по узкой лестнице на второй этаж.
   -Тебе нравятся эти картины? – вдруг спросила Наташа.
   Она так резко остановилась, что Константин едва не врезался в нее. Она внимательно изучала работы, которыми были украшены стены. На Константина они мгновенно произвели удручающее впечатление. С первого взгляда он понял, что их рисовал человек с разбалансированным внутренним миром. Какие – то размытые тени, больные изгибы тел, искривлённые движения…
   -Здесь написано, что это рисовал мальчик – даун, - вгляделась в подпись под одной из картин Наташа.
   -Оно и видно, - вырвалось у Константина.
   -Тебя не берет? – в голосе Наташи ему послышался оттенок разочарования.
   Он решил впервые за две их встречи высказать свое мнение честно и как оно есть:
   -Понимаешь, я за то, чтобы люди, которые… которым вот такими выпало родиться, была предоставлена возможность самовыражаться, и это прекрасно, безусловно. Но, - он сделал акцент на этом «но», - далеко не каждой их работе я готов рукоплескать. Более того, я скажу, что сейчас, к величайшему сожалению, уже какой – то модой становится, ходить на мероприятия, где выставляются работы нездоровых людей, делать себе на этом имя, а зрители запасаются платочками, и создается впечатление, как мы все им сочувствуем. А как доходит до вопроса, чтобы их усыновить, так мы лучше от суррогатной матери двойню родим.
   По лицу Наташи было видно, что она категорически не согласна с его аргументами, но вслух девушка ничего не сказала. Вместо этого она прильнула к афише во всю стену, которая украшала парадные двери второго этажа.
   -Смотри, тут фестиваль короткометражного кино проходит! Надо как – нибудь сходить!
   Константин расстроился, потому что явно было понятно, что сходить сюда она собирается без него. Тем более, после того, как он так пал в ее глазах после того, как выяснилось, что он толстокожий и не ценит творчество неполноценных людей.
   -Ладно, пойдем, - Наташе, очевидно, надоело его мучать.
   Он ничего не имел против того, чтобы уйти отсюда.
   Конечно, спустя время, спустя очень большое количество времени, Константин понимал, что вот это неоднозначное свидание уже должно было навести его на многие мысли относительно их будущего, но в тот момент он, хотя и понимал, что у них очень разные взгляды на жизнь, очень не хотел признавать этого и всячески старался не анализировать ситуацию…
   Они вышли за ворота.
   -Ну, что дальше будем делать? – повернулась к нему Наташа и отбросила с лица волосы.
   Константин постарался зафиксировать в памяти этот ее красивый жест и ответил:
   -Ну, если ты не торопишься,  я бы предложил еще немного погулять.
   -Не тороплюсь, давай.
   Они пошли в направлении метро под мостом. Так получилось, что из – за узкой дороги Наташа какое – то время шла впереди, и все, что она говорила, Константин не слышал, поэтому он боялся, что не сможет продолжить разговор. К счастью, Наташа сама сообразила, что из – за здешней звукоизоляции лучше будет повторить свою реплику.
   -Какие у тебя впечатления от выставки? Ну, хотя бы от того, что мы успели посмотреть?
   Константин решил и сейчас быть честным. В конце концов, если они собираются встречаться, им нужно прояснить этот момент. Ну, хорошо, пару выставок он еще вытерпит. Но постоянно на них ходить – увольте!
   -Если честно, Наташ, в силу своей работы мне приходится бывать на многих выставках, мероприятиях, и я в последнее время стараюсь дозировать свое присутствие на них. Мне этого хватает, так сказать, в силу служебной необходимости.
   -Поняла, - улыбнулась Наташа.
   Все – таки до конца быть честным у Константина не получилось (пока, кроме Лавры, ни в каких культурных местах он «по служебной необходимости» не бывал), но первый шаг к этому он сделал.
   Они дошли до развилки. Идти направо – значит иди к метро, поэтому Константин предложил пойти налево. Наташа согласилась. Они перешли дорогу и зашагали вдоль магистрали.
   -А вот на эту выставку я бы сходил! – оживился Константин, указывая на афишу, анонсирующую выставку, посвященную работам Микеланджело на религиозную тему.
   Наташа никак не отреагировала ни на его реплику, ни на афишу.
   -Знаешь, самое тяжелое в жизни, когда ты ищешь себя и никак не можешь найти, - вздохнула она.
   -А ты не нашла? – искоса посмотрел на нее Приданников.
   -Думала, что да. А сейчас даже и не знаю. Нужно ведь еще и трудоустроиться куда – то. А сейчас не наше время.
   -Вот это точно, - вздохнул Константин.
   -А как ты пошел работать в церковь?
   Они дошли до ступенек и стали по ним подниматься на мост.
   -Ну как? Для меня с некоторых пор это стало важным, я понял, что хотел бы и профессиональную деятельность связать с церковью. К счастью, услуги прессы им тоже понадобились, хотя я не учился на журналиста. А уж на фотографа тем более.
   -Я помню, что ты не учился на журналиста, - мягко сказала Наташа.
   «Мне это приятно, что ты помнишь», - мысленно ответил ей Константин.
   Они дошли до угла и повернули налево.
   -Это монастырь, да? – Наташа внимательно посмотрела на купола, которые можно было хорошо разглядеть из – за ограды.
   -Да, наверное.
   -Красиво как… - задумчиво произнесла она.
   «Как будто ты еще не до конца разочаровалась в Православии и жалеешь…», - подумал Константин, но вслух, естественно, ничего говорить не стал.
   -Как же я устала, - промурлыкала Наташа. – У меня сейчас только одна мечта.
   -Уехать на остров? – улыбнулся Константин.
   -Да – а! С книжкой и чтобы там никого не было! Хотя бы на месяц.
   -Скоро осуществишь, - заверил ее Константин.
   Вот они уже на оживленной площади в районе станции метро «Площадь Ильича». Как же быстро бежит время! О чем они разговаривали, пока шли? О чем они думали? Для Константина их встреча пролетела как одно мгновение, как будто некий зритель промотал их свидание как кинопленку. Ах, ну почему все хорошее так быстро заканчивается, а?
   Перед ними возвышалась красивая, очевидно, отреставрированная церковь.
   -Ты прямо притягиваешь церкви! – восхитилась Наташа.
   Константин улыбнулся и ничего не ответил. Какая фраза, такой и ответ.
   -Пойдем, кружок еще сделаем, - предложил он.
   Наташа посмотрела на часы:
   -Ну давай.
   Они перешли дорогу.
   -У тебя же день рождения недавно было! – припомнил Константин. – А как ты обычно его отмечаешь?
   -Обычно у меня не получается его отметить по – человечески, - рассмеялась Наташа. – Но в этом году получилось хорошо. Мама с утра как всегда торт испекла, потом вечером мы все собрались. А днем я попыталась собрать всех своих.
   -Попыталась?
   -А обычно у меня никогда это не получается. Мальчики отдельно, девочки отдельно.
   «У тебя есть друзья мальчики? – ревниво подумал Константин, но почти сразу же одернул себя. – Спокойно, Приданников. У тебя же тоже есть подруги».
   -Я понимаю, - кивнул он. – Ты же была тогда на моем дне рождения. Я попытался собрать вместе людей, которые ну абсолютно не сочетаются. Потом наслушался разных противоречивых отзывов. Ну, нельзя, например, сочетать любителя комиксов со специалистом по древним языкам.
   Здесь Константин имел ввиду известного библеиста и переводчика Андрея Десницкого.
   -Ну с переводчиком с древних языков я бы обязательно нашла, о чем поговорить! – оживилась Наташа.
   -Не сомневаюсь. Ох, чувствую, сложно будет с тобой, Наташ, но я буду стараться. В любви как на войне.
   -Вам будет стыдно, солдат, - шутливо предостерегла его девушка.
   Они дошли до метро.
   -Я провожу тебя, - предупредил Константин.
   Краем сознания он, хотя и не придал этому значения, но всё – таки отметил, что ей несколько не понравилось это его предложение.
   В вагоне метро они по большей части молчали. Константин уже выдохся, он просто любовался своей спутницей, восхищался ее красотой, и ему не хотелось о чем – то говорить.
   Они вышла на нужной ей станции.
   -Знаешь, - Наташ остановилась, - дальше меня провожать не надо, потому что я не домой.
   Константин все понял и настаивать не стал.
   -Напиши мне, когда я смогу вновь тебя увидеть, - сказал он, целуя ее в щеку.
   -Хорошо, - улыбнулась она и широкой походкой пошла к эскалаторам.
   Константин дождался поезда в обратную сторону. Прислонившись к дверям в нарушении всяких правил, он долго думал, а потом всё – таки решил написать ей: «Знаешь, я хотел тебе сказать это по дороге домой, но, так как у меня не было возможности, пишу сюда…. Я, может быть, не был сегодня красноречив. Но, знаешь, рядом с тобой мне вообще не хочется ни о чем говорить, потому что мне с тобой просто очень хорошо».
   Он убрал телефон в карман и прикрыл глаза.
***
   Ответ от девушки он получил через пару часов:
   «Благодарю тебя, мне очень приятно;. Обязательно напишу, когда мы снова увидимся».
   Константина это обрадовало. Но в то же время он понял, что в их отношениях нужно что – то кардинально менять. Еще одно такое свидание, когда темы подбираются на ходу, когда возникают неловкие неоправданные паузы – с этим нужно что – то делать. К кому обратиться за советом?
   Константин открыл в айфоне раздел «телефонная книга». Отец Константин, которому он когда – то помогал со сьемками (например, на выставке в прошлом году осуществлял съемку молебна) сейчас служил в Питере, но они часто созванивались. Константин даже навещал батюшку недавно. Ему первому он и позвонил.
   -Здравствуйте, отец Константин!
   -Добрый вечер! – обрадовался священник.
   -Отец Константин, можно вашего совета? В личной жизни проблемы.
   -Да, пожалуйста.
   -Понимаете, сейчас встречаюсь с девушкой…. И чувствую, что не могу быть с ней до конца искренним. Как – то прямо на автопилоте подстраиваюсь под нее, в чем – то ущемляю свои интересы. Так же не может продолжаться.
   -Не может, - сразу согласился священник. – Христос всегда очень сурово обличал именно фарисеев за их лицемерие. Кость, будь самим собой. Вот я, я такой какой я есть. Кому не нравится, тот может со мной не общаться. И ты будь искренним с ней. Ну, в конце концов, если это не твой человек, ну что ж, на все воля Божья.
   -Вот это точно.
   Поговорив с отцом Константином, Приданников отсоединился и только тут сообразил, что забыл спросить у него еще одну важную вещь. Звонить опять было накладно, а почту священника он пока не знал. Придется обращаться за советом к другому знакомому батюшке.
   Открыв почту, Константин быстро написал письмо: «Здравствуйте, отец Богдан! Помогите, пожалуйста, советом: встречаюсь с девушкой, совершенно не уверен за наше будущее и не чувствую себя комфортно в наших отношениях. А люблю ее сильно. Подскажите, пожалуйста, что делать. СпасиБо!».
   Отослав письмо, Константин постарался на время переключиться на что – то другое. Отчасти ему это удалось, но где – то на заднем плане все равно все время возникали воспоминания о сегодняшнем не самом удачном свидании.
   Вскоре пришло письмо от отца Богдана: «Здравствуй, Константин! Буду молиться о тебе и о Наташе, чтобы Господь проявил себя в ваших отношениях. Если Наташа воцерковлена, можете вместе читать Псалтирь (в этом месте письма Константин хохотнул, вспомнив нынешнее отношение Наташи к Русской Православной Церкви) и акафисты…» - далее были перечислены святые, которым надлежало ежедневно молиться. Константин распечатал список акафистов, распределил святых по дням, вытащил из ящика стола запыленную Псалтирь, откашлялся и решил начать прямо сегодня с первой кафизмы:
«Блажен муж, иже не иде на совет нечестивых…».

   Глава восьмая
   «Я буду ждать»

   И потянулась новая неделя. Вторник для Константина длился невероятно долго. Чтобы скрасить его, он отправился в гости к бабушке с дедушкой. С порога он предложил дедушке прогуляться до лесопарка. На все вопросы о работе и личной жизни Константин отвечал односложно, предпочитая переводить разговор в область политики. Дедушке была близка эта тема, и поэтому он быстро забывал о тех щекочущих вопросах, на которые Приданникову не хотелось отвечать.
   Еще выходя из метро он обратил внимание на замшелого старичка в лохмотьях. Он вроде бы выглядел как обычный нищий, но было в его взгляде что – то такое, что заставило Константина подойти к нему и дать немалую сумму. От него исходило такое спокойствие, что Приданников какое – то время еще долго не мог прийти в себя, анализируя эту встречу и пытаясь понять, что его так потрясло.
   Прогулка по лесу обычно проходила по следующему маршруту: они входили в него через центральные ворота, проходили до развилки, шли налево к пруду, любовались игрой в шамхматы местными пенсионерами, потом обходили пруд и возвращались домой. В этот раз они поступили так же. За разговором сами не заметили, как вспомнили юность дедушки, как познакомились родители Константина, как Юрий Васильевич и дедушка Константина по отцовской линии незаметно от их жен однажды здорово напились, и Юрий Васильевич поехал домой и едва не нарвался на милицию. Словом, до того момента, как Константин поехал домой, ему удалось отвлечься от мыслей о Наташе.
   Но еще даже не доходя до метро он вновь вспомнил о ней. Он специально отложил до вечера то, о чем, в принципе, мог подумать и днем, но уж больно не хотелось. Спускаясь по ступенькам, Константин озирался по сторонам, надеясь еще раз увидеть того нищего, от которого исходила такая «благодать», но его уже не было. В столь поздний час только припозднившиеся на работе люди спешили скорее попасть в свои берлоги.
   Трясясь в вагоне, Константин обдумывал, как можно освежить их отношения с Наташей. В какой обстановке и каким образом выразить свое отношение к ней. Не просто сказать, что любит ее, а предложить серьезные отношения. Не руку и сердце, конечно, это следующий шаг, но хотя бы подвести к этому шагу. Что – то банальное не хотелось, тем более она все время ему говорит, что его традиционные схемы ему не помогут. Значит, придется что – то придумывать. А что здесь придумаешь, когда в голову ничего не идет?
   Вечером он созвонился с Полиной.
   -Как у тебя дела? – заботливо спросила она.
   -Неплохо, - ответил он.
   -Небось все о своей Наташеньке думаешь? – язвительно заметила Полина.
   -Откуда ты знаешь?
   -Я вообще тебя очень хорошо знаю.
   -Ну…. Думаю.
   -Ты,  я надеюсь, жениться на ней не собираешься?
   Константин промолчал.
   -Чего молчишь? – напирала Полина.
   -Какой вопрос, такой и ответ, - выкрутился Константин.
   -А жрать вы что будете? Родителей? – разозлилась Полина.
   -По – моему, ты очень торопишь события, - поморщился Константин.
   -Хорошо, если так, - как – то грустно произнесла Полина.

***
      В среду утром Константин проснулся с твердым ощущением, что он должен обязательно придумать способ покорения Наташи. Но по мере того как он собирался к бабушке, как садился в автобус, как пересаживался в вагоне метро, он ощущал, как тает его уверенность, как он все меньше уверен в том, что ему удастся добиться этой замечательной девушке. Но, несмотря на такое отчасти упадническое настроение, Константину было не свойственно хандрить, поэтому он все время отчаянно шевелил мозгами.
   Сегодня они вновь пошли в лес.  День выдался особенно солнечным и душным. Солнце припекало со страшной силой. От вчерашней непогоды не осталось и следа. Ну как непогоды – было слегка ветрено. Сегодня же оставалось только молить Небо, чтобы пошел хотя бы непродолжительный дождик.
      Они с дедушкой сидели на лавочке у пруда. Дедушка что – то рассказывал Константину, он же слушал его вполуха, то и дело поднимая глаза к небесам. Тучи сгущались, и все говорило о том, что вот – вот пойдет ливень.
   От Полины пришла смс – ка:
   «Быстро уходите. Штормовое предупреждение объявили».
   Константин показал сообщение дедушке.
   -Пойдем, - вздохнул он, убирая в карман куртки радиоприемник.
   Они поднялись со своего места и зашагали по дорожке. Константин периодически поднимал глаза на небо – небо было затянуто серыми тучами. Однако говорить о том, что вот прямо сейчас пойдет дождь – тоже было бы неверно. Все – таки всегда видно, когда вот – вот польет.
   Они шли довольно быстро и вскоре уже выходили на проезжую дорогу. Не так давно там вырыли подземный переход, и нужда в том, чтобы подолгу стоять на перекрестке, вдыхая благоухания проезжающих машин – она отпала. Поэтому они преспокойно спустились вниз под землю, прошли несколько шагов и вскоре уже выходили на свет на противоположной стороне улицы.
   -Смотри, - толкнул внука в бок дедушка.
   Константин поднял голову и увидел женщину в темных очках, которая корчилась на асфальте, вздымая руки к небесам. К ней через дорогу уже спешила пожилая женщина. Подхватив ее, она попыталась помочь ей встать, но все попытки оказались бесплодными.
   -Надо помочь, Кость.
   Дедушка направился к пострадавшей, Константин вслед за ней. Он схватил ее за левую руку, и они вдвоем с женщиной стали тянуть ее вверх. Приданников бестолково крутился сбоку, пытаясь поддерживать ее за спину.
   Женщина время от времени издавала какие - то нечленораздельные звуки.
   -Что - то? - прислушался дедушка.
   -Куда ты меня тащишь? - посмотрела она на него и обмякла на руках его. - Посади меня, я хочу сесть.
   -Да ты дойди до лавки - то сначала!
   -Ой, я опаздываю! - панически воскликнула дама, которая первая бросилась ей на помощь.
   -Мы поможем, - пообещал ей Константин.
   Дама кивнула и побежала на трамвайную остановку.
   Они же продолжили возиться с женщиной.
   -Да отпусти ты меня!
   Дедушка машинально исполнил ее просьбу. Женщина немедленно с оглушающим грохотом рухнула на асфальт. Приданников успел рассмотреть, что левая половина лица у нее разбита.
   -Ах ты, Господи! - дедушка бросился поднимать ее.
   -«Скорую» надо, - подал голос мужчина с тросточкой.
   -Точно! - воскликнул Константин и начал шарить в карманах брюк в поисках айфона.
   -Дай я тебя хоть прислоню к чему - нибудь! - рявкнул на женщину дедушка. Но та судя по всему уже плохо воспринимала происходящее.
   -Слушай, а она не это?… - внезапно осенила догадка Константина.
   -Что? - посмотрел на него дедушка.
   -Не наркоманка?
   -Да ты что, от нее водкой пахнет!
   Найдя, наконец, сотовый, Константин в полном ошалении спросил прохожего:
   -«Скорая» - ноль два или ноль три?
   -Ноль три, - подсказали ему.
   Константин набрал номер, но механический голос заверил его, что такого номера не существует.
   -Ну что ж за хрень - то, а! - громко сказал Константин и предпринял еще одну попытку дозвониться в службу спасения. Результат оказался тем же.
   В это время женщина за его спиной в очередной раз приложилась к асфальту.
   -Да оставь ты ее, - посоветовал ему Приданников. - Пусть лежит. Так хоть больше не удариться.
   -Вызвали «Скорую» - то? - спросил кто - то из присутствующих.
   -Не могу дозвониться! - крикнул в ответ Константин.
   -Сто три набирайте, - подсказал проходящий мимо мужчина.
   И действительно с этой попытки Константин дозвонился. Выслушав дежурные слова о том, куда он дозвонился, Приданников изложил авторскую версию событий:
   -Женщине стало плохо на улице, упала, ударилась, нужно забрать. Адрес: Третья Владимирская, дом семьдесят два дробь два…
   -Семьдесят два? - уточнили на том конце провода.
   -Да, - ответил Константин. - Хотя стойте!
   До него дошло, что он диктовал ей адрес дома напротив. А они ведь находились на другой стороне улицы.
   -Подъезжайте к этому дому, вас встретят, - вздохнул он.
   -Приедем, -пообещали ему.
   Константин отсоединился и обернулся. На сцене появилось новое действующее лицо - парень в поношенной куртке с бутылкой «Спрайта» в руках.
   -Чего случилось? - спросил он у кого - то.
   -Да вот упала…
   -А - а - а….
   Какое - то время барыга напряженно размышлял. Затем подошел к алкоголичке, подхватил за руки и попытался сдвинуть с места.
   -Зачем, куда?! - хором воскликнули  Константин и Юрий Васильевич.
   -К забору ее прислоню, - пояснил тот.
   Женщина издала нечленораздельный звук и обмякла в его руках.
   -Не трогали бы ее, пусть лежит, - сказал мужик с тросточкой.
   -Что ж «Скорая» - то не едет, - паниковал дедушка.
   -Я пойду на другую сторону улицы, - сказал Константин. - Ведь по идее она к тому дому подъехать должна.
   Он подбежал к перекрестку, убедился, что машин поблизости нет и вскоре уже был у дома номер семьдесят два дробь два. Санитары еще не подъехали. С этой стороны улицы ему было хорошо видно, как дедушка бестолково наблюдает за «объятиями» двух алкоголиков.
   Время шло, а никаких изменений не происходило. Константин бестолково слонялся вдоль дома, изредка зачем - то задирая голову наверх. Вспоминая  тот день, Константин понимал, что хотел как можно чаще встречаться взглядом с Небом, чтобы как - то ободриться. Несколько гастарбайтеров наблюдали за ним со стороны детской площадки.
   В кармане зашевелился айфон. Номер входящего абонента был ему незнаком.
   -Да.
   -Вы заказывали «Скорую»?
   “Заказывали», - отметил про себя Константин.
   -Да, я.
   -А вы не могли бы еще раз уточнить адрес?
   “Значит, вот та «Скорая», которая промчалась по параллельной улице минуты три назад - была вызвана мною», - подумал Константин.
   -Третья Владимирская, дом семьдесят два…
   -Точно Третья Владимирская, не Вторая?
   -Точно, точно, - Константин в который раз машинально посмотрел наверх. - Подъезжайте, вас встретят.
   -Хорошо.
   Приданников отсоединился и увидел, что к нему спешит дедушка. Еще издали он жестами давал понять, что им нужно уходить. Константин в недоумении воззрился на него.
   -Все, надо идти, - сказал он, приблизившись к нему.
   -Ну вот «Скорую» дождемся и уйдем.
   -Некогда ждать…. - дедушка обернулся на алкоголиков. - Он ее сейчас разденет как липку и уйдет.
   -Что? - прищурился Константин.
   -То! Он для того и пришел, чтобы ее обобрать. Сек, небось, из окна, увидел, что бабенке плохо, думает: «Дай - ка я сейчас поживлюсь!». Он знаешь ее на чем поймал?  Я вспомнил она спровоцировала его, говорит, у меня деньги есть купи мне водки. Он, не будь дураком, сумочку у нее открыл, а там….
   -А что там?
   -Кредитки, наличности полно….. Богатенькая бабешка оказалась…
   В этот момент парень со «Спрайтом» прислонил пострадавшую к машине и быстрым шагом направился в арку.
   -Вот, пожалуйста! - картинно выставил вперед руку дедушка. - Что и требовалось доказать!
   Константин был слегка в шоке от произошедшего.
   Но самое шокирующее ждало его впереди. Дедушка схватил внука за руку и резко сказал:
   -Надо уходить. Вон за нами уже чиграи  следят из соседнего двора! Сейчас она в себя придет, обнаружит, что денюшек нет. А кто с вами был? А тут двое мне помогали, да вот же они! И мы поедем в отделение.
   В глубине души Констатин не мог не признать правдивости его слов. Однако ему очень хотелось дождаться приезда «Скорой» и только после этого покидать место происшествия. Однако вид бледного и задыхающегося дедушки заставил его подчиниться. В конце концов, им покажут, где пострадавшая, а если ему вдруг станет плохо прямо здесь, Константин себе этого никогда не простит.
   Они шли по улице, поминутно оглядываясь.
   -Дурак! -громко говорил Юрий Васильевич. - Ей вон даже в такую минуту и то выпить хотелось. А я виноват - то, думал, может помочь…. А ей вон этот помог. Обобрал всю и убежал. И ты обрати внимание, никто ей не помог.
   Константин в который раз обернулся, машины «Скорой помощи» на горизонте видно не было.
   -Вот она, наша сущности. Стояли здоровые бугаи, и никто не помог. И этот с палочкой вон тоже сказал: «Чтобы я  с ней возился! Ни хрена, прожила всю жизнь на не трудовые…»
   -Да ему - то откуда - то знать, - чуть не плача ответил Константин.
   -Мне и жалко и не жалко, - признался дедушка. - С одной стороны, будет знать, как пить, с другой жалко, дуру.
   Константин вновь оглянулся.
   -Мне - то все это не надо, я все это знаю, я для тебя говорю. - дедушка отер платком пот со лба. - Сейчас бы нас замели и все. В наше суровое время надо быть очень осторожным. Вызвал «Скорую» и сваливай. А ты стоишь! Никому ничего не надо. Сделаешь добро, а тебе за это рожу набьют. Не просят - не лезь.
   Вот с этим внук был категорически не согласен. Мы - дети Христовы, Его воины, и не для того мы помогаем другим, чтобы что - то ожидать от них, тем более от Него. Как здесь не вспомнить слова: «истинно говорю вам: так как вы сделали это одному из сих братьев Моих меньших, то сделали Мне».
   Вновь не увидев «Скорой», Константин полез в карман за айфоном. Оказалось, что ему звонили еще раз с того номера, с которого интересовались, доехала ли «Скорая». Константин перезвонил на него, оказалось, что такого номера не существует…
***
   -Ну что, рассказать бабушке? – спросил дедушка, заходя в комнату.
   -Да я уже все рассказал, - отмахнулся Константин.
   -Я что хочу сказать, Лер, - вздохнул дедушка, - ну этот молодой, неопытный, - кивок головы в сторону внука, - нас бы забрали и увели. Она бы протрезвела, заглянула в сумку: «Караул! Меня обокрали!». «А кто вас обокрал?». «А вот были здесь двое!».
   -Ну мы были не так уж и близко, - справедливости ради заметил Константин.
   -Вообще в мире сейчас все сложно, - вздохнула бабушка, забираясь на кровать. – И надо быть очень осторожным, десять раз думать, прежде чем что – то сделать.
   -Я не могу с этим согласиться. Не спорю – сломя голову совершать подвиги безумство, но отворачиваться от чужих проблем – по – моему это скотство.
   Почувствовав усталость, Константин тоже полез на кровать. Глядя в потолок, он прокручивал в своем сознании события сегодняшнего утра. Может быть, не так уж не правы его сродники? Ну, представим, «Скорая» все – таки доехала, женщину эту забрали бы. Кстати, еще неизвестно – забрали бы, ведь она была в нетрезвом состоянии, тут бы по идее в вытрезвитель ее, а работает ли «Скорая» с алкоголиками? С другой стороны, у нее на лицо (точнее, на лице) была травма, поэтому отвернуться от нее санитары не имели ни морального, ни юридического права.
   Итак, предположим «Скорая» от нее не отказалась. Но где гарантия, что не вызовут полицию, и полицейским не понадобятся свидетели?  Которых при желании легко переквалифицировать сначала в подозреваемых, а потом и в обвиняемых. Может быть, правильно они поступили, что ушли. Лично его совесть может быть спокойна – он вызвал «Скорую». Да, пусть неудачно, пусть она приехала не по тому адресу, возможно, эта женщина так и осталась там лежать. Но! Самое главное, что он что – то сделал! Он не прошел мимо! Ему нечего сокрушаться.  Он может жить дальше с чистой совестью!
   Его глаза постепенно закрывались, и он сам не заметил, как провалился в сон…

***
   За окном с ревом, оглашая окрестности воем сирены, промчалась машина «Скорой помощи». Константин в ужасе вскочил с постели, трясясь и чувствуя, как по лицу текут капли пота. Бабушка что – то сказала сквозь сон в другом углу комнаты и отвернулась к стене. Константин нашарил ногами тапочки и, шатаясь, направился в ванную. Из зеркала на него глянул испуганный человек с больными глазами. Константин подставил руки под струи воды и протер глаза.
   Выйдя из ванной с полотенцем на плечах, он услышал, как в другой комнате «ожил» телевизор. Значит, дедушка уже проснулся.
   -Поспал? – спросил, зевнув, он, увидев его.
   -Немного, - вздохнул Константин и посмотрел на часы. – Знаешь, я сегодня пораньше поеду, потому что родители приедут не так, как обычно, а ключи только у меня.
   -Ладно, Кость, - кивнул дедушка. – Леру не буди, я сам за тобой закрою.
   -Как скажешь.
   Константин обулся, пожал дедушке руку и вышел во двор. Пока его можно было увидеть из окна, он пошел той же дорогой, по которой обычно шел к метро, но, завернув за угол длинного дома, что напротив, развернулся и поспешил в  противоположном направлении.
   До того двора, в котором они нашли алкоголичку, он дошел быстрым шагом за семнадцать минут. Неподалеку от места происшествия торговала фруктами дородная женщина. В поле ее видимости как раз хорошо просматривалась та аллея, на которой они ее нашли.
   -Здравствуйте, - сказал Константин, подходя к ней.
   -Здравствуйте, - устало кивнула она.
   -Скажите, пожалуйста, вот тут сегодня утром женщина нетрезвая… валялась.
   -Да, вы ей еще помогали, - припомнила продавщица.
   -Да…. Так вот, чем там все закончилось? «Скорая» приехала?
   -Не приехала, - развела руками продавщица.
   -Как не приехала?! – ошеломленно произнес Константин.
   -Ну вот так.
   -А что же потом с этой женщиной сталось?
   -А ее потом мужчина какой – то отволок в сторону, что бы ее машиной не сбило, и она потом вон там лежала, - женщина указала рукой вглубь двора.
   -Такой низенький худощавый в кепарике? – прищурился Константин.
   -Нет, он в возрасте был – ответила торговка.
   -Ну, понятно, - вздохнул Константин.
   Погода была в тон моему настроению – серая и какая – то беспросветная. Константин стоял и смотрел на то  место, где несколько часов назад предположительно корчилась на асфальте бедная женщина. Он должен был остаться и не уходить до того момента, пока «Скорая» не приедет. С другой стороны дедушке бы по настоящему стало плохо, если бы он остался там…
   «Господи, - думал Константин в тот момент, - а сколько раз до этого я проходил мимо тех, кому мог бы помочь? А сколько раз мог протянуть руку, а вместо этого они получали от меня камень. Сегодня от меня действительно зависела чья – то жизнь. Ты сказал, что скажешь тем, которые по правую сторону от Тебя: «приидите, благословенные Отца Моего, наследуйте Царство, уготованное вам от создания мира: ибо алкал Я, и вы дали Мне есть; жаждал, и вы напоили Меня; был странником, и вы приняли Меня; был наг, и вы одели Меня; был болен, и вы посетили Меня; в темнице был, и вы пришли ко Мне. Тогда праведники скажут Ему в ответ: Господи! когда мы видели Тебя алчущим, и накормили? или жаждущим, и напоили? когда мы видели Тебя странником, и приняли? или нагим, и одели? когда мы видели Тебя больным, или в темнице, и пришли к Тебе? И Царь скажет им в ответ: истинно говорю вам: так как вы сделали это одному из сих братьев Моих меньших, то сделали Мне». Господи, не давай мне забывать об этом. Сколько людей смотрят на таких «христиан» как я и говорят: «Чтобы мы стали верующими?! Да ни за что!  Взять хотя бы Машу. Что, она положительный пример христианства в моем лице видит перед собой? У меня есть возможность говорить ей о Тебе, Господи, а я этого почти не делаю. Что сказал Давид в пятидесятом псалме: «Научу беззаконных путям Твоим, и нечестивые к Тебе обратятся». Научил ли я хоть кого – нибудь, обратил с того времени, как пришел в Церковь Твою?... «Жатвы много, а сеятелей мало». Может быть, это и есть самое настоящее дело в жизни?.. Господи, дай мне сил быть Твоим учеником не только на словах».

***
   Сегодня в метро он вновь видел того «благодатного» нищего. Но что – то не позволило ему не просто подойти к нему, но даже встретиться с ним взглядом. Он ехал в вагоне расстроенный из – за того, что так получилось с этой женщиной. Теперь – то он понимал, что следовало поступить по – другому.
   Часов в десять вечера ему пришло сообщение от Наташи:
   «Так, в принципе я за то, чтобы увидеться в воскресенье!».
   «Господи, спасибо!» - возликовал Константин и едва не подпрыгнул до потолка. Однако, разумеется, ей он написал куда более сдержанно:
   «Я тоже за. Я пока подумаю куда нам сходить. Напишу в пятницу».
   «Подумай, подумай», - написала она.
   «Я чувствую, меня придется тебя удивляться».
   «Да, Кость, ты правильно чувствуешь».
   Положив телефон на стол, Приданников вновь стал мучительно думать над тем, в какой же обстановки сделать признание. Но в голову, как и прежде не шло ничего путного. Миша и Олеся позвали его по уже сложившейся у них традиции смотреть кино перед сном. Константину, конечно, сейчас хотелось побыть одному и поразмышлять, но отказываться он не стал и покорно пошел в гостиную.
   Какое – то время он тупо таращился в экран, периодически отвечая на сообщения Виктора. Он уже чувствовал, что его тяготит общение с этим человеком. Что – то упорно мешало ему поделиться с ним своими мыслями насчет Наташи, а слушать его стенания насчет Иры ему уже было невыносимо. Вина Виктора в их разрыве тоже была, он изначально ему говорил, что их идея жить в гражданском браке обречена, и аргументы его были даже не религиозными, а чисто практическими. «Ты пойми, - внушал Виктору Приданников, - если девушка уже получила от тебя самое главное, ты ей можешь стать неинтересен. Штампа в паспорте нет – ответственности никакой. При первой серьезной ссоре она хлопнет дверью и уйдет». Собственно, так и получилось. И сейчас, Константину пришлось придумывать повод для того, чтобы как можно скорее свернуть их беседу.
   Неожиданно на экране главный герой стал осыпать свою возлюбленную лепестками роз. У Константина в голове будто бы зажглась лампочка. Нужно только где – то раздобыть лепестки роз. А признаться ей можно в каком – нибудь уединенном месте. В Ботаническом саду, например. Или в Измайловском парке. Не имеет значения, главное решение проблемы найдено. А остальное можно потом додумать.
   Константина так взволновала эта идея, что он побоялся не дотерпеть до конца фильма. Однако, повернувшись на ребят, он заметил, что оба уже дремлют. Константин решил пока не будить их, а дать им подремать прямо в гостиной. Выключив ночник, он ушел в свою комнату, включил своего любимого Армстронга и стал ходить по комнате, погрузившись в размышления.
   Спал он плохо. Ему снился сон, в котором он вместе с отцом Юрием и отцом Вячеславом приезжает в колонию, которую окормляет их отец Юрий. Константину доверили читать Псалтирь. И вот они все стоят на площади перед выстроившимися в ряд зеками, и Константин громко четко с расстановкой и прочувствованно читает:
   -Блажен муж, иже не иде на совет нечестивых и на пути грешных не ста, и на седалищи губителей не седе, но в законе Господни воля его, и в законе Его поучится день и нощь. И будет яко древо, насажденое при исходящих вод, еже плод свой даст во время свое, и лист его не отпадет, и вся, елика аще творит, успеет. Не тако нечестивии, не тако, но яко прах, егоже возметает ветр от лица земли. Сего ради не воскреснут нечестивии на суд, ниже грешницы в совет праведных. Яко весть Господь путь праведных, и путь нечестивых погибнет.
   Вскую шаташася языцы, и людие поучишася тщетным? Предсташа царие земстии, и князи собрашася вкупе на Господа и на Христа Его. Расторгнем узы их и отвержем от нас иго их. Живый на Небесех посмеется им, и Господь поругается им. Toгдa возглаголет к ним гневом Своим и яростию своею смятет я. Aз же поставлен есмь Царь от Него над Сионом, горою святою Его, возвещаяй повеление Господне. Господь рече ко Мне: Сын Мой еси Ты, Аз днесь родих Тя. Проси от Мене, и дам Ти языки достояние Твое, и одержание Твое концы земли. Упасеши я жезлом железным, яко сосуды скудельничи сокрушиши я. И ныне, царие, разумейте, накажитеся вси судящии земли. Работайте Господеви со страхом и радуйтеся Ему с трепетом. Приимите наказание, да не когда прогневается Господь и погибнете от пути праведнаго, егда возгорится вскоре ярость Его. Блажени вси надеющийся Нань.
   Господи, что ся умножиша стужающии ми? Мнози востают на мя, мнози глаголют души моей: несть спасения ему в Бозе его. Ты же, Господи, Заступник мой еси, слава моя и возносяй главу мою. Гласом моим ко Господу воззвах, и услыша мя от горы святыя Своея. Аз уснух, и спах, востах, яко Господь заступит мя. Не убоюся от тем людей, окрест нападающих на мя. Воскресни. Господи, спаси мя, Боже мой: яко Ты поразил еси вся враждующыя ми всуе, зубы грешников сокрушил еси. Господне есть спасение, и на людех Твоих благословение Твое.
Слава Отцу; и Сыну и Святому Духу, и ныне и присно и во веки веков. Аминь.
Аллилуйя, аллилуйя, аллилуйя, слава Тебе, Боже.
Аллилуйя, аллилуйя, аллилуйя, слава Тебе, Боже.
Аллилуйя, аллилуйя, аллилуйя, слава Тебе, Боже.
Господи, помилуй. Господи, помилуй. Господи, помилуй.
Слава Отцу; и Сыну и Святому Духу, и ныне и присно и во веки веков. Аминь.

***
   Четверг Константин так же, как и предыдущие два дня провел бабушку. Отправив утром Мишу и Олесю в школу, он позавтракал и отправился к родственникам. После прогулки по лесопарку, он вернулся домой. Бабушка предложила отдохнуть, и Константин не стал возражать.
   Лежа на диване, положив руки под голову и таращась в потолок, под аккомпанемент бабушкиного храпа он думал о том, что собирается сделать.  Не слишком ли безрассудным будет его поступок? Не рано ли делать такие шаги? Что если она скажет, что не любит его? Как он это переживет? Как они будут общаться после этого? Неужели им опять придется расстаться после этого? Неужели в таком случае она просто опять выйдет из его жизни как тогда, в далеком две тысячи одиннадцатом году?
   Нет, сказал он сам себе, если он ей не признается, он будет всю жизнь жалеть о том, что смалодушничал. Чего ему боятся? Он же будет говорить искренне, как есть. А там – будет что будет. По крайней мере, на нее это должно произвести впечатление. Вряд ли какой – либо другой парень вот так оригинально признавался ей в своих чувствах.
   Константин повернулся на бок. Нет, безусловно, в их отношениях нужно что – то менять. Так не может продолжаться. За эти недели, что они вновь соединились, он потерял сон, покой. Он постоянно думает о ней. Он засыпает и просыпается с ее именем. Он начал отслеживать ее появление дома. Социальные сети дают представление о том, во сколько человек ложиться и встает. Так вот, ложится Наталья около трех, а иногда и четырех часов ночи. Ну что она рано встает – это понятно, она же учится. Но что так поздно ложится… Константин помнил, что она не брезговала ходить по клубам. Может быть, она и сейчас ведет ночную жизнь? При одной мысли об этом ревнивый дракон внутри него поднимал голову и начинал махать крыльями, царапая ими его изнутри.
   Константин поднялся с кровати. Уже темнело. Он сел перед тумбочкой, на которой лежал ноутбук и, стараясь производить как можно меньше шума, включил его. Однако сколько он ни искал, нигде в районе магазина, в котором можно было бы купить лепестки роз, он не нашел. Что ж, есть еще пятница для поисков. В субботу он собирался сходить на службу, чтобы воскресенье посвятить Наташе.
   Войдя в квартиру, Константин не стал включать свет. Сев в темноте на кухне, он любовался закатом и думал о том, что любовь не всегда может приносить только счастье. С одной стороны Наташа дает ему очень многое, с другой – делает его зависимым от нее. Он мается и грустит о ней целыми днями. Ему нужно это признание, чтобы понять, как она к нему относится. После этого, как бы не было горько, будет понятно, продолжать ли их отношения или вновь расстаться. На этот раз навсегда.

***
   Наступила пятница. Константин, прочитав Последование ко Святому Причащению, усиленно искал в Интернете адреса магазинов, где можно было купить лепестки роз. Ему посчастливилось найти такой магазин – в районе метро Авиамоторная. Ну что ж, всего – то нужно было проехать две станции, а дальше пешком по карте. Константин решил пораньше выйти от бабушки и отправиться на поиски лепестков.
   Под предлогом, что ему нужно встретиться с родителями, Константин обулся, сдернул с крючка куртку, обнял бабушку и дедушку и вышел на улицу. До метро он дошел в приподнятом настроении. Приподнятом – потому что появился план действий. Все эти дни он только думал, планировал. А сегодня уже действует. Константин больше всего на свете не любил чего – то ждать.
   Спустившись в метро, Приданников проверил «личку». Сообщений от Наташи пока не было. Ну что ж, пятница еще не закончилась, так что можно еще подождать. В вагоне Константин прикидывал какое примерно количество лепестков ему понадобится и во сколько ему это встанет.
   Выйдя из метро, Приданников осмотрелся и сверился с картой. Согласно ей, ему следовало идти направо под мост. Ну что ж, все просто и понятно. Отлично! Одухотворенный и довольный собой, Константин пошел в потоке людей, радующихся пятнице, в сторону моста. Идя по дороге вдоль проезжающих машин, Константин постоянно смотрел на карту, боясь, что отклоняется от маршрута. В конце концов так и получилось. Выяснилось, что идти нужно не под мост, а на мост, но прежде нужно обойти улицу, иначе можно было заблудиться. Константин со вздохом повернул в ближайший двор.
   Когда – то по этой улице он шел на встречу с другой женщиной. Тогда они уютно поужинали в кафе. А сейчас он бродит здесь в поисках магазина цветов. Когда он сообразил, что поиски заходят в тупик, Константин решил воспользоваться услугой «спросить у прохожего». Первый же шедший ему навстречу человек подсказал ему, что он идет не в том направлении.
     Дойдя до перекрестка, Константин покорно остановился перед светофором и в который уже раз сверился с картой. После чего торжественно опустил ее в ближайшую мусорку. Перейдя дорогу, Приданников остановил шедшего ему навстречу мужчину.
   -Да вы неправильно идете! – воскликнул тот.
   Вырвав у него айфон, на дисплее которого в данный момент была открыта электронная карта, мужик принялся со всей страстью, на какую, очевидно, был способен, объяснять ему, куда нужно идти. Сердечно поблагодарив самаритянина, Константин спустился в подземный переход, перешел на другую сторону улицы и зашагал в направлении железнодорожных путей.
   От Наташи пока никаких сообщений не было. Внутри у Константина все трепетало. Ему не терпелось поскорее увидеть ее. Эта неделя тянулась словно год. Он уже не помнил, что в понедельник, всего лишь четыре дня назад, даже, по сути, чуть меньше, они виделись. Положа руку на сердце, ему уже начинало не нравиться такое положение вещей. Любовь превращалась в зависимость. «До чего же я дошел, - с грустью думал Константин, сворачивая в сквер. – Я уже почти каждую минуту только о Наташке и грезю. Так нельзя, это не любовь». Отчасти то, что он собирался сделать в воскресенье, было ему нужно для того, чтобы как – то разорвать этот узел. Если Наташа ответит взаимностью на его чувства, значит можно расслабиться. Если нет, что ж…. Такова воля Божья. А Константин всю неделю молил Господа, чтобы Он поскорее вмешался и расставил точки над «i». А то невозможно уже…
   Остановившись на углу, Константин вгляделся в табличку на доме. Адрес совпадал с тем, что был ему нужен. Эврика! Он нашел этот дом! Наконец – то! Константин быстро пересек дорогу и в недоумении остановился. У дома не было подъездов! Точнее, они были, но, как правило, любая фирма, магазин как – то обозначает свое присутствие. Хотя бы вывеской. Здесь же не было ничего. Константин дважды обошел дом, но по – прежнему никаких указаний на то, что в нем находится цветочный магазин не обнаружил. У него был записан в телефонной книжке номер этого магазина, и он позвонил по нему.
   -Здравствуйте, - ответил ему строгий мужской голос.
   -Здравствуйте, скажите, вот я сейчас пришел по адресу, но не могу найти ваш магазин. Ни вывески, ни рекламы никакой.
   -Там дверь в полуподвальное помещение видите?
   -Да, - припомнил Константин.
   -Заходите туда, мы там находимся.
   «Ну и заведение я выбрал», - расстроился Приданников, спускаясь по ржавым ступенькам и открывая уже изрядно прогнившую, испачканную соплям дверь.
   Однако внутри оказалось не так страшно и противно, как он себе представлял. Довольно просторное помещение, разграниченное колоннами. Слева что – то наподобие кассы, справа отдел, где собирают букеты. Много людей.
   К Константину немедленно подлетела женщина лет тридцати – тридцати пяти.
   -Здравствуйте, что вы хотели?
   Константин ответил:
   -Я прочитал у вас на сайте, что вы продаете лепестки роз. Вот мне бы вот это.
   -Поздно обратились, - всплеснула руками женщина. – Уже ничего не осталось.
   -Неужели все разобрали? – расстроился Константин.
   -Если вам очень нужно, я могу собрать. Но это будет стоить…
   Она назвала сумму. И добавила:
   -Плюс получится только половина того стандартного набора, что мы обычно предлагаем своим клиентам.
   -Подходит, - кивнул Константин.
   Женщина схватила небольшую коробку и скрылась в другой комнате, поманив за собой Приданников. Тот пошел за ней.
   -Выбирайте, - велела она.
   Константин, открыв рот, смотрел на россыпи лепестков на полу.
   -Ну, давайте вот эти красненькие, - сказал он и вышел из комнаты.
   -Минут десять – пятнадцать это займет, - предупредили его.
   -Хорошо.
   В этот момент ему пришло сообщение от Наташи. Константин выждал минут пять, чтобы не давать понять, что он только и ждал, когда же она ему напишет, и прочитал сообщение:
   «Добрый деньJ Давай увидимся в воскресенье часа в два. Пойдет?».
   Константин написал:
   «Да, главное не с утра. Потому что мне придется на субботу перенести работу, а в воскресенье с утра я занят».
   «Боже мой! – изумился он про себя. – Зачем я ей так вру! Зачем я корчу из себя делового! Какие у меня дела в субботу! А чем я занят в воскресенье утром? Намек на Литургию? Так я на нее завтра иду, чтобы на следующий день отоспаться и прийти на свидание свеженьким».
   Он даже вспотел от своего вранья. Ему было противно оттого, до чего он опустился.
   «Нет, это надо заканчивать!».
   «Тогда давай в три», - написала Наташа.
   «Давай в три».
   «В три часа, ну вы подумайте! Полдня впустую! А ведь могли бы пораньше увидеться! А часов в пять она уже убежит под предлогом, что ей нужно готовиться в институт!».
   Константин раздосадовано убрал телефон в карман. Но ему вновь пришло сообщение. На этот раз от мамы.
   «Тебе можно позвонить?».
   «Да».
   Через минуту ему позвонила мама.
   -Не хочешь поужинать с нами?
   Константин посмотрел на женщину, сгребающую лепестки в пакет.
   -Я через минут десять – пятнадцать освобожусь.
   -Отлично. Приезжай к нам на Курскую, там в торговом центре посидим.
   -Договорились.
   Ему принесли лепестки. Он прошел на кассу. Вскоре Константин выходил на улицу, счастливый и довольный. Остановившись, он написал Наташе в ответ на ее вопрос: «А куда мы пойдем?»:
   «Это будет сюрприз. Приятный. Но придется немного побродить прежде».
   «А где это будет?» - написала она.
   «Ботанический сад», - на ходу написал Константин. Он уже давно отбросил идею признаться ей в Измайловском парке. Во – первых, всё – таки не центр, как – то не солидно, захочет ли она ехать в лес, еще подумает не то, да и идти там до укромного места далеко, даже если со стороны метро. А в «Ботан саду» всегда можно найти «уголок романтики».
   От Наташи пришло:
   «Я ничего не имею против пеших прогулок, но ты упускаешь случай увидеть меня на каблуках».
   Константин почувствовал, как дракон внутри него восторженно заурчал и быстро ответил:
   «Я не хочу ничего упускатьJ. Можешь надеть каблуки, долго гулять не придется».
   Наташа ответила ему:
   «Умеешь заинтриговатьJ. До воскресенья».
   Счастливый и довольный Константин шел до метро, любуясь на закат. Даже промышленный пейзаж не портил ему настроения. Он был рад тому, что свидание состоится и состоится в самое ближайшее время. Ему не хотелось думать над тем как оно пройдет, о чем они будут говорить, найдутся ли темы, как она отреагирует. Он был, как никогда уверен в себе.
   На этот раз метро он нашел быстро. И вскоре уже был на «Курской». Войдя в торговый центр, он сразу увидел отца, который поманил его за собой в один из уютных ресторанчиков.
   -А тебе хорошо так, - отметил он, имея ввиду его небритость.
   Константин позвонил Олесе и Мише и предупредил их, что немного задержится.
   -А это что у тебя в пакете? – спросила мама.
   -В воскресенье буду удивлять одну барышню, - загадочно пробубнил себе под нос Константин, изучая меню.
   Вечер прошел хорошо и спокойно. Уже идя по ночной Москве до метро, Константину вдруг захотелось, чтобы сейчас Наташа была рядом с ним, чтобы он представил ее родителям, чтобы они уже официально встречались. Что ж… Кто знает, может быть, в воскресенье они сделают первый шаг к этому... Кто знает…. Господь знает.

   Глава девятая
   «Я буду с тобой незримо как тень»

   Суббота началась для Константина с посещения церкви. Было довольно непривычно подниматься рано утром не в воскресенье, как он уже привык, и идти по еще не проснувшемуся району знакомым маршрутом.
   Когда он, в прямом смысле ОДУХОТВОРЕННЫЙ, переступил порог квартиры, Олеся бросила ему в лицо упрек:
   -А ты лицемер, дядя Костя.
   -Не понял, - нахмурился он.
   -Ну ты вот все в церковь ходишь, постишься, молишься, а на самом деле, ты фарисей.
   Константину даже не пришлось мысленно убеждать себя «Спокойно! Спокойно!». Он просто сказал ей:
   -Ну спасибо…
   -А чего ты мне вчера вечером сказал, что моя мама не права в том, что неправильно меня воспитывает? Разве христианство разрешает критиковать родителей? На востоке же мать почитают больше всего!
   -Как раз христианство ТРЕБУЕТ трезво относиться к своим родственникам, - хмуро ответил Константин и процитировал Евангелие от Матфея: «Кто любит отца или мать более, нежели Меня, не достоин Меня; и кто любит сына или дочь более, нежели Меня, не достоин Меня».
   Олеся ушла в комнату с таким лицом, словно большего бреда она в своей жизни не слышала. Константин со вздохом направился в ванную. Он уже привык к тому, что с тех пор, как он стал ревностным в вере, ему постоянно приходится сталкиваться с непониманием. И сколько ему бы ему не советовали, сколько бы ни шло времени, он все равно не научился безразлично относиться к тому, что над его верой смеются, что высокие максимумы Христа подвергают сомнению и скепсису. И, наверное, уже никогда не научится.
    -Что ж такое – то! – раздалось из комнаты Олеси.
   -Ну что? – заглянул к ней Константин.
   -Который день не могу решить задачи, - стукнула по учебнику девочка. – Сглазил меня что ли кто – то.
   -Человеку всегда легче сказать, что его кто – то сглазил вместо того, чтобы в зеркало на себя посмотреть, - назидательно сказал Константин и захлопнул дверь.
***
    Вечером внутреннее напряжение Константина достигло высочайшего предела. Миша принес диск Челентано и поставил песню, в которой сюжет крутился вокруг соблазнения главным героя девушки. Вслушиваясь в строки (Приданников немного знал итальянский), он старался предугадать все варианты развитий завтрашних событий. Нужно было быть готовым ко всему. А вдруг она не захочет целоваться? А вдруг вообще скажет, что это их последняя встреча? Стоп, резко сказал он сам себе. Хватит гадать. Как будет, так и будет. Главное не робеть.
   Ночью он спал удивительно спокойно. Ему ничего не снилось, его не била дрожь под утро, как это обычно бывало перед какими – то важными мероприятиями. Он лежал на кровати, зарывшись в одеяло, смотрел по айфону какое – то романтическое кино, чтобы «зарядиться» эмоциями на предстоящую встречу. Константин радовался тому, что прекратил мысленно представлять, как сложится их свидание. Как сложится, так и сложится. Главное, что оно состоится.
   Пришло время вставать. Константин зевнул и стал заправлять постель. Поминутно он бросал взгляды на часы. Как же еще долго до свидания! Время как будто замедлили. Минута тянется за минутой. Кажется, что каждая минута по продолжительности равна часу.
   В комнату заглянул Миша.
   -Дядя Костя, ты до вечера сегодня?
   -Ну да, а что?
   -Мы с Олесей тогда к друзьям, не против?
   -Не против, - механически ответил Константин. – Идите.
   Завтракал он совершенно не чувствуя вкуса. Поэтому он нарочно сделал себе самые невкусные оладьи, которые у него были дома. Запивая их какой – то бурдой, которая гордо именовалась чаем, Приданников наконец почувствовал привычную дрожь в ногах. А то он уж волновался, чего это организм привычно не реагирует на предстоящий стресс.
   Около двух часов подростки засобирались в дорогу. Константин с облегчением вышел проводить их. Ему хотелось в одиночестве настроиться на свидание.
   -Успехов тебе, - сказал Миша, закрывая за собой дверь.
   Константин прошел на балкон, вынес в прихожую пакет с лепестками и в задумчивости остановился перед шкафом. Рубашка и кожаная куртка вполне подойдут для сегодняшней встречи. Борода отросла уже достаточно, смотрится довольно интересно. Красавчик, что и говорить!
   Вскоре Константин уже выходил из маршрутки. На этот раз он зашел  в другой цветочный ларек. Здесь продавщица была гораздо любезнее. Приценившись к букетам, Константин решил отказаться от идеи вложить игрушки в букет. Потому что иначе цветам будет крышка. Да и по деньгам выходило довольно накладно, тем более если он рассчитывал потом ее куда – нибудь сводить. Поэтому он выбрал небольшой букетик, купил дополнительную сумку и поместил туда букет вместе с пакетом с блестками.
   Чем ближе ему было до ВДНХ, тем больше он нервничал. Выйдя на платформу, Константин задумался о том, что будет неправильно, если он поступит, как и задумывал: сначала не подарит ей ничего, а потом вдруг во время свидания и блёстки и цветы. Лучше с самого начала настроить ее на лирический лад. Поэтому он, взглянув на часы и убедившись, что еще сорок минут до назначенной встречи, ступил на эскалатор.
   Район оживленно шумел, и никому дела не было до влюбленного юноши, который бегал по улицам в поисках цветочного ларька. Наконец, уже смирившись с тем, что придется дарить тот букет, что он купил в своем районе, а во время признания ограничиться плюшевым медвежонком, он вспомнил, что в метро иногда бывают цветочные отделы. Воодушевленный Константин спустился вниз и увидел то, что искал в первом же отделе. Приценившись к цветам, Приданников купил небольшой букетик и положил его в сумку. А тот, что был там, взял в левую руку и спустился на платформу.
   Стоящие в углу девчонки  ревниво поглядывали в его сторону. Но Константин сейчас не думал ни о ком и ни о чем, кроме Наташи. Он периодически прохаживался вдоль по платформе. Потом ему это надоело, он решил почитать. Но прежде Константин открыл сумку и еще раз убедился, что там все в порядке. Блестки на месте, еще не прогнили или что там с ними бывает, цветы не помялись, слава Богу. Отлично!
   Когда до назначенного времени оставалось пять минут, Константин еще раз прошелся по платформе. Волнение достигло крайней степени. Он чувствовал, что его подташнивает. Причем все было бы гораздо лучше если бы это было рядовое свидание. Но ведь он собирался признаться ей. И не так как в прошлый раз, а по – настоящему. И у него не было гарантий, что она хорошо отреагирует на это признание.
   Константин пристально вглядывался в лица пассажиров, выходящих из приезжающих составов. Но среди девушек, которые появлялись на платформе, Наташи не было. Он поставил сумку на лавочку и поискал в ней книжку. В этот момент его тронули за плечо.
   Он обернулся. К нему подошла Наташа. Она сегодня была невероятно красивой! Ее полнота больше не бросалась ему в глаза. Она была в темном плаще, но даже он не мог скрыть достоинств ее тела. Ее роскошные волосы спадали ей на плечи. Она смотрела на него своими бездонными голубыми глазами, которые, казалось, говорили: «Удиви меня». Что – что, а уж это он сегодня постарается.
   -Привет! – Константин протянул ей цветы и с чувством чмокнул ее в щеку.
   -Спасибо, - улыбнулась она и зарылась в них носом. – Ой, какая прелесть!
   Она взяла его за руку и повела за собой к эскалатору. Константин мгновенно почувствовал, как дрожь внутри него унимается, и ему становится хорошо. Видимо, именно ожидание заставляло его так дергаться. А как только они встретились – все сразу стало на свои места.
   Они встали на эскалатор. Наташа стояла на ступеньку выше. Он смотрел ей в лицо.
   -Знаешь, - сказал Константин, - единый день голосования, а мы его вот так проводим.
   -Не говори, - улыбнулась Наташа. – А куда и кого мы там выбираем?
   -В Думу. Ты голосовала, кстати, в одиннадцатом?
   -Голосовала, только я уже не помню за кого. А ты?
   -За Жириновского. В ту пору он мне был симпатичен.
   -Да, Жириновский – это класс.
   -У нас из института еще многие за Мироновскую партию голосовали.  Я в тот период и заинтересовался политикой. Горячий год в плане политики выдался.
   -Да уж.
   Они помолчали. Наконец, эскалатор доставил их наверх.
   -Как пойдем? – спросила Наташа.
   -Пойдем прямо, чтобы сразу на ВДНХ попасть, - предложил Константин.
   -Хорошо.
   Они зашагали вдоль знаменитого памятника взмывающей ракеты. Константин лихорадочно пытался вспомнить хотя бы одну тему из того списка, что он предварительно составил еще утром. Но список был в телефоне, и как – то неудобно было нарочито листать заметки и вчитываться в то, что в них написано.
   Однако одну тему он все – таки вспомнил.
   -Знаешь, удивительно, - сказал Константин. – Мне сегодня снилась ты. Точнее, помнишь, ты когда – то в Интернете повесила свою детскую фотографию. Там у тебя вообще и волосы другие и ты на себя не похожа.
   Наташа рассмеялась.
   -И мне вот интересно стало: а какая ты была в детстве?
   Наташа задумалась:
   -Ну – у… Я не все помню из своего детства, конечно… Но в детском саду у меня всегда было много друзей.
   -Да что ты говоришь…
   -Да – а! Я приходила домой, перезванивалась с подружками, у нас там своя компания была…
   -Это что же ты им по вечерам звонила? – съехидничал Константин. – Детей же рано спать укладывают, вы в такое время должны были уже спать.
   -Ну я не так уж поздно звонила. А потом близким можно звонить в любое время, хоть в десять вечера
   -А не близким? – спросил Константин, намекая на себя.
   -Так не делают, дорогой, не близкие люди не звонят по всяким пустякам в 10 вечера.
   «Понятно, - мрачно подумал про себя Константин. – То – есть ты с детства была такая… коммуникабельная».
   Они вышли на площадь, где играли уличные музыканты. Они играли что – то индийское. На них были характерные национальные костюмы. Константин ожидал, что Наташа обязательно остановится, чтобы послушать их. И точно – так оно и получилось. Наташа замерла и очень внимательно принялась внимать звучащей мелодии. Точно так же она четыре года назад слушала рассказ про Православие одного из гостей на дне рождения Константина. У него же от этой какофонии через сорок секунд прослушивания сильно заболела голова.
   На его счастье, Наташа, видимо, сама поняла, что лучше идти дальше.
   -Хорошо играют, - сказала она, ожидая одобрительного ответа от Константина.
   Тот охотно подал ей его:
   -Да, правда. По – моему, я где – то их уже видел.
   -А это так называемые «бродячие музыканты», - пояснила Наташа. – Они колесят по стране и играют в разных районах. Зарабатывают.
   -Понятно.
   Они подошли к перекрестку. Светофор показывал, что через пятнадцать секунд можно будет переходить.  Константин взял ее под руку. Она не сопротивлялась. Они перешли на другую сторону улицу.
   -У тебя хороший вкус, - выдал очередной в принципе необязательный комплимент Константин. – Это не то, что Бабкина какая – нибудь.
   -А причем тут Бабкина? – не поняла Наташа.
   -Да мне просто вспомнилось, как я однажды был на каком – то сборном концерте. Пришел ради Лепса, по – моему, а пришлось ждать целых два часа. А там и Кадышева и Бабкина, о – ой….
   Наташа расхохоталась. Константин остался доволен произведенным эффектом. Ни на каком концерт он, конечно же, не был, он вообще за последний год редко куда выбирался, но перед Наташей не грех было изобразить из себя светского деятеля. Тем более, вон она как судя по всему любит всякие культурные мероприятия. Он до сих пор не мог забыть историю с Винзаводом.
   Они прошли на территорию ВДНХ. Как же бежит время. Неделю назад он приезжал сюда на встречу с писателями. А сейчас идет со своей любимой женщиной по залитой солнцем дороге, смотрит по сторонам, и ему хочется кричать: «Посмотрите, какая красавица идет со мной!».
   Наташа очень сосредоточенно рассматривала пробегающих мимо ребят, которые резвились на солнышке, фотографировались с забавными фигурками, которые были расставлены по всему периметру дороги. Ее серьезность несколько пугала Константина, он не знал, как и о чем с ней разговаривать. Но и молчать по большей части как в прошлый раз тоже было нельзя.
   -Как неделя прошла?
   «Очень интересный вопрос, очень!», - отругал себя он.
   -Ой, вся в учебе, - вздохнула Наташа. – Хоть в пятницу немножко отвлеклась, съездила с родителями на дачу, пришла в себя. Бабушка опять же.
   -У вас дача…
   -У нас оборудованная дача, со всеми удобствами.
   -То – есть там и зимой можно жить?
   -Можно. 
   Они свернули налево и пошли вдоль деревьев.
   -Как тебе «Голос»? Не надоело еще?
   -У меня брат больше смотрит.
   -Он у тебя вообще, я смотрю, уважает российское телевидение.
   -Ой, когда футбол показывают, они с отцом сядут на кухне в гостинной и орут!
   -Да?
   -Да – а! У него еще шарфик фанатский, он любит вообще одеваться.
   -А за кого болеет?
   -За Спартак.
   -А отец?
   -И отец тоже.
   -То – есть у вас в семье не бывает такого противостояния, ну, что мол, отец за Спартак, а твой брат за Локомотив, я понял.
   Наташа расхохоталась.
   -А ты как к спорту относишься?
   -Ну так, посматриваю.
   -Олимпиаду смотрела?
   -Одним глазом. В основном, фигурное катание, потому что это мой любимый вид спорта.
   -А ЕВРО – 2008?
   -Кто же его не смотрел!
   -Ты знаешь, это было единственное спортивное шоу, скажем так, которое я смотрел не отрываясь.
   -Кстати, о «Голосе», - припомнила Наташа. – Там же Лепс… Я его много не слушала. Но тут слышал песню… блин, как же она называется… М – м – м…. Ее еще грузин поет…
   -«Небо на ладони»? – подсказал Константин.
   -Да – а! – обрадовалась девушка. – Шикарно спел! Я просто в восторге! Так проникновенно!
   -Там на «Голосе» эту песню один из подопечных Лепса спел, - сказал Константин, провожая взглядом двух пацанов, гоняющих мяч. – Как раз вот эту. Ну, она же теперь как бы и его считается, раз он купил права у Павлиашвили на ее исполнение. Ну и Лепс после выступления паренька признался, что пацан спел «Небо» лучше чем он. Гриша сказал: «Когда я записывал эту песню, я десять раз пожалел, что вообще стал к микрофону».
   -Чего это? У него же хороший голос.
   -Голос – то хороший. Но петь уже далеко не все может.
   -Что верно, то верно.
   -Извините, пожалуйста, - подбежала к ним девушка, - пожалуйста, сойдите с центральной дороги, здесь сейчас будет проходить марафон.
   -Я бы посмотрела, - задумчиво сказала Наташа.
   Константину это предложение не понравилось. «Вот только этого не хватало!».
   Они прошли вдоль какого – то здания и пошли вдоль деревьев. Под ними на лавочках целовались подростки. «Ничего, ничего, - успокаивал себя Константин. – Скоро ты ее тоже поцелуешь».
   -У тебя есть какой – то запланированный маршрут? – улыбнулась Наташа.
   Приданников подумал, прежде чем ответить:
   -Нет, но я его разрабатываю.
   Оба засмеялись.
   -Да, кто бы мог подумать, - отсмеявшись, сказал Константин. – В прошлое воскресенье я был здесь на встрече с писателями. А теперь иду с тобой…
   -Ты мне так особо и не рассказал, как прошла встреча, - капризно сказала Наташа.
   -Хорошо, - Константин подумал о том, что было бы неплохо подарить ей подписанный Литвиновыми экземпляр, но потом передумал. Не время пока. После поцелуя можно будет все. Но не сейчас.
   -Я в своей жизни только одного писателя видела, - сказала Наташа. – Этот, который написал ««Воспоминания необразумившегося молодого человека»… Бегбедер, вспомнила! Меня подружка потащила на презентацию, я ему очень понравилась, он мне ручку поцеловал, книжку подписал.
   Константина больше задело не это. А то, что она опять упомянула своих подружек. Ему очень не нравилось, что за эти годы она стала такая компанейская. Даже на презентацию книги не может пойти одна. А может быть, такой и была. Что он, в конце концов, о ней знал? Они встречались недолго, почти друг о друге ничего не знали. Потом расстались на многие годы. Неужели он думал, что за эти годы она ни капельки не изменилась?
   Они вышли на большую дорогу. Наташа воззрилась на здание недавно открытого океанариума.
   -О, я слышала, здесь недавно торжественное открытие состоялось!
   -Да – а, - вяло ответил Константин.
   -Хорошо бы туда как – нибудь сходить!
   Константин подумал о том, что океанариум будет следующим местом, куда он поведет Наташу. Но по ее тону ему показалось, что она хочет сходить туда не с ним.
   Они завернули за угол океанариума и пошли вдоль него.
   -А у тебя дома живет какая – нибудь… м – м – м… живность?
   -Я же тебе говорила, что ни кошки, ни кого – то еще у меня нет. Родители против. Рыбки одно время были.
   -Да ты что!
   -Да. Только они какие – то вялые были. Хотя, надо отдать должное, когда я приходила домой, они поднимали головы и все как – то группировались в один угол аквариума, чтобы меня поприветствовать.
   -Забавно.
   Наташа подняла голову и увидела часовню.
   -Нет, ты правда притягиваешь церкви! – воскликнула она. – Ты специально меня в такие места водишь, где их много?
   Константин промолчал. А что на это скажешь? А что можно сказать, например, на то, что если еще позавчера у Наташи на странице в графе «Религиозные взгляды» стояло «Православие», а сегодня – прочерк. Притом что пункт «Политические взгляды: монархические» остался без изменений, а Приданников привык воспринимать эти понятия неразрывно. Хотя сам уже давно не считал себя монархистом.
   Они остановились перед заграждением. За ними еще издали они разглядели толпу бегунов, несущихся в сторону центра. Они видели их и до этого, когда извилистыми путями выбирались из тенистого так называемого парка. Константин внутренне возблагодарил Бога, что Наташа не стала демонстрировать ему свои каблуки, иначе ей было бы трудно идти. Она мужественно вытерпела все препятствия, которые выпали им на их пути. Константин с грустью констатировал, что нигде поблизости нет укромных уголков для того, чтобы признаться ей в любви и поцеловаться.
   -Я когда – то тоже бегала, - сказала Наташа, уворачиваясь от пробегавшего мимо парнишки.
   -И как? Нравилось?
   -Ну, это еще в лагере было. Объявили какую – то эстафету за торт.  Мы с подружкой побежали…
   Она немного помолчала.
   -Добежали. С трудом. Обожрались тортом. Больше я не бегала.
   Константин бестактно расхохотался.
   Мимо промчался парень, размахивая руками, как будто он звезда.
   -Забавный! – улыбнулась Наташа.
   Какое – то время они продолжали стоять и смотреть на марафонцев. Среди которых с каждым кругом все больше увеличивалось число граждан Северной Кореи. А потом аккуратно обогнули их и пошли по бордюру дальше. Константин поддерживал девушку за руку, чтобы она не завалилась в траву.
   Приданников задал вопрос похожий на тот, что задала ему Наташа на их первом свидании:
   -А из всех стран, где ты была, в какой тебе больше понравилось?
   Наташа задумалась:
   -Во Вьетнаме было хорошо. В Альпах мне очень понравилось. Мне вообще нравится путешествовать. Мне тут мама уже как – то сказала: «Куда ты опять собралась, там холодно, а ты уже чемоданы пакуешь!».
   Константину от каждого ее слова становилось все грустнее и грустнее.  Ведь он все отчетливее понимал, что они очень – очень разные люди. Ибо он не сможет ездить с ней по всему миру. И дело даже не в финансовой стороне вопроса, хотя и в ней тоже, а в том, что он ненавидит куда – то надолго выбираться за пределы собственной квартиры. Для него и паломничество в Лавру – то было подвигом. Не иначе как благодать Божия его сподвигла на то, чтобы преодолеть свою лень и поехать. Поэтому чем больше он узнавал Наташу, тем больше понимал, что, если у них получатся отношения (ключевое слово «если»!), им будет очень непросто притереться.
   Они дошли до конца дороги. Впереди уже начинался Ботанический сад.
   -Давай пойдем туда, - предложил Константин. – Не думал я, что во всем ВДНХ не найти укромного уголка. А там легко что – нибудь найдем!
   -Пойдем.
   Они свернули налево и пошли вдоль пруда.
   -Я думал: какой тебе неожиданный подарок подарить, - хихикнул Константин. – Но тебя действительно удивить непросто. Вон, я вижу, идет девушка с палкой для этих… как их… селфи. Думал, может такую тебе подарить. Но такая вроде у тебя уже есть.
   -С чего это ты взял? – удивилась Наташа.
   -С того, что твоя последняя фотография (ну та, что на аватарке) явно сделана с помощью такой палки.
   -Да нет, она обрезана сильно просто.
   Разговор явно становился для нее неинтересным. А Константин уже просто не знал, о чем с ней говорить. Все темы были исчерпаны. Даже те, что были написаны у него в заметках. Вот и приходилось говорить всякую чушь. Например, о палках для селфи.
   Они прошли сквозь узкие ворота. Под ногами захрустели камешки и зачавкала грязь. Константин мгновенно умиротворился. Здесь было тепло, тихо, мало людей, впервые за последнее время он понял Наташу, которая не любила большие компании. Правда, когда он при входе на ВДНХ заверил ее, что там, куда он ее ведет, будет малолюдно, она несколько с обидой ответила, что «она не социофобка».
   -А родители у тебя путешествуют?
   -Какое там! – иронически рассмеялась она. – Они в выходные – то из дома не выходят. Их чтобы куда – то вытащить – это целое событие.
   «Думаю, как зять я им понравился бы», - усмехнулся про себя Константин.
   Они вышли на дорогу. Константин предложил пойти налево.
   -Солнышко сегодня какое! – задрала голову Наташа. – Помнишь, недавно затмение было?
   -Да.
   -Ты смотрел?
   -Ну, э – э – э…

   -А мы всем институтом ходили смотреть. Подруга говорит: «Пойдем смотреть?». И мы пошли.
   «Опять подруга!».
   Они вошли вглубь леса.
   -Я уже начинаю волноваться, - улыбнулась Наташа. – Чего ты там придумал? Хочешь, чтобы мы заблудились?
   «Нет, я хочу изнасиловать тебя в лесу!», - мысленно огрызнулся Константин.
   -Поверь, я не думал, что во всем ВДНХ не сыщется ни одной лавочки. Ну не на пеньке же этим заниматься…
   Он прикусил язык. Наташа тоже деликатно сделала вид, что ничего не произошло.
   -Как же хочется уехать! – расслаблено вздохнула она. – Забыть про все! Отдохнуть! Хорошо, что всего лишь год остался. Сил уже нет.
   Почему – то Константину при этих словах стало грустно. Она все время говорила о своем будущем только применительно к ней одной. Ему в нем даже гипотетически места не отводилось. Это очень бросалось в глаза.
   Наконец, они вышли к пруду.
   -Давай еще немного пройдемся, - предложил Приданников. – Судя по всему, здесь уж точно где – то можно будет присесть.
   Наташа покорно пошла вслед за ним.
   -Не смотрел «Игры престолов?»
   -Нет, а с чего это?
   -Ну, я думала, заинтересуешься.
   -Нет, из последнего, что я смотрел – это «Борджиа». Видела?
   -Нет, я не люблю, там про этих католиков….
   «Думаю, если бы это был про православных, ты бы точно так же отреагировала», - подумал Константин.
   Однако вслух он ничего не сказал. Тем более, что заметил вдали вход в небольшой, но очень уютный скверик. Вот оно – то, что ему и нужно!
   -Идем!
   Он решительно увлекал за собой Наташу к воротам. Вход оказался платным. Кассира на месте не было. Информацию о том, что за проход в парк нужно платить, им сообщил охранник.
   Ждать Константину, понятное дело, не хотелось.
   -Держите, - он протянул ему двести рублей.
   Перед ними распахнули калитку, и они прошли в парк. Он был действительно небольшим, округлым. Повсюду были небольшие лавочки, которые полукругом шли по всему периметру парка. Многие их них были заняты целующимися парочками, очевидно, не одному Константину пришла в голову идея устраивать в этом парке свою личную жизнь.
    -Как жаль, что я не взял с собой фотик, - благодушно вздохнул он. – Надо было бы тебя пофоткать.
   Реакция Наташи на эту его фразу была для Приданникова неожиданной:
   -А ты меня спросил?
   Константин едва не споткнулся. А что, собственно, он такого сказал?
   -А тебя что – то смущает?
   Наташа не ответила ничего, кроме краткой фразы:
   -Сначала надо у меня спросить.
   Константин постарался как можно скорее выбросить из головы эти ее слова. Он уже настроился на романтический лад и не хотел с него сбиваться.
   -Садись, - он показал ей на самую удаленную лавочку, которая находилась как бы в нише фонтанов.
   Она послушно устроилась.
   Константин поставил сумку на конец лавки:
   -А теперь закрой глаза и, пожалуйста, не подсматривай!
   -Хорошо!
   Наташа как будто бы против воли улыбнулась уже с закрытыми глазами. Константин не был уверен, что она не подсматривает за ним из – под ресниц, но в данный момент у него не было времени размышлять над этим. Он перекрестился, вынул из сумки пакет с блестками и принялся рассыпать их вокруг девушки.
   Когда эта церемония была завершена, Приданников достал букет, пожонглировал им и велел:
   -Можешь открывать!
   Наташа открыла глаза и неподдельно обомлела. Константин протянул ей букет со словами:
   -Я плохо представляю себе, чем можно тебя удивить, но я всё – таки попробовал.
   Он чмокнул ее и присел рядом. Наташа все еще приходила в себя.
   -Мне никто такого не делал! Спасибо!
   Она потянулась к нему и… сильно поцеловала его в щеку на уровне подбородка. Какое это было разочарование! Ведь он столько ждал, столько готовился к этому свиданию! И что получил? Всего лишь поцелуй на уровне подбородка! Замечательно!
   Константин несколько сник, однако решил взять инициативу в свои руки. Убрав волосы с ее лица, он несколько раз поцеловал ее в ухо, скорее даже «покусал» за него и потянулся дальше, но она мягко отстранилась.
   -Как интересно, - Наташа взяла в руки пару лепестков и повертела их в руках, - что ты этим хотел выразить?
   «Ты дура что ли?» - искренне недоумевал про себя Константин. Ему все еще было обидно, что она так отреагировала на его признание. В принципе, он уже тогда все понял…. Но не хотел себе в этом признаваться. Все еще хотелось верить в сказку, которую сам же себе придумал.
   Он сидел и молча смотрел на парочку с соседней лавки. Они закончили целоваться и теперь фотографировались на фоне фонтанов. Наташа тоже молчала. Интересно, о чем она думала? Что тогда хотела сказать, но не сказала? Константин считал себя человеком, неплохо разбирающимся в людях. Но в данный момент он совершенно не понимал и не мог даже приблизительно себе представить, о чем размышляла Наташа.
   -Хорошо так молчать, - нарушил тишину он. – Как это оказывается здорово – просто с тобой рядом молчать и ничего не говорить. Давай посидим так.
  Он периодически смотрел на нее. Она бережно сжимала в ладонях комочек, собранный из лепестков, как будто согревала его, наподобие птенца. Взгляд у нее был задумчивым и каким – то отстраненным. Константину очень хотелось ее поцеловать, но он видел, что она этого не хочет.
   Молчание становилось до неприличия продолжительным. Но Константина оно устраивало. Он не знал, что нужно говорить в таких случаях. Фактически она ему не отказала, но и «да» он тоже не услышал. В их отношениях по – прежнему осталась неопределенность. Точно такая же, между прочим, как и в одиннадцатом году, когда он признался ей (между прочим, с помощью песни), а она только сказала: «Ах, какой ты молодец, мне так приятно!».
   Пора было что – то сказать.
   -Тебе приятно?
   -Да очень! Мне никто такого не делал!
   Вновь затяжное молчание.
   -Знаешь, я подумал, что… тогда в парке… - Константину с трудом давалось каждое слово, - тогда в парке я по сути… ничего тебе и не сказал…. Поэтому решил повторить. Вот в такой интересной форме.
   -Я оценила, - заверила его Наташа.
   Константин вновь предпринял попытку поцеловать ее, но она вновь сдержала его порыв.
   -Ты такая красивая, - он погладил ее по волосам.
   Ее ответ вновь оказался для него шокирующим:
   -Да, я знаю.
   «Скромно», - отметил про себя он.
   Он даже убрал руку при этих словах, ибо опешил.
   -Я очень изменилась, Кость, - добавила Наташа. – Время шло…. Вокруг меня появилось столько удивительных людей, неординарных, талантливых, креативных…
   Как Константин потом жалел, что тогда невнимательно отнесся к ее словам, не прислушался к ним, не расслышал намек. Он, достаточно чуткий и тонкий психолог, оказался абсолютно беззащитным перед этой девушкой. Вся его мудрость и отчасти хитрость как будто оставили его. И как результат…. Впрочем, об этом не сейчас.
   Фотографирующаяся парочка удалилась. Константин оглянулся. Сидящие вдали молодожены тоже ушли. Они остались одни. Периодически где – то вдалеке возникали гуляющие влюбленное, но они были не в счет. Солнце медленно уходило за горизонт, но оно только начинало свой закат, поэтому было еще очень светло.
   В голове у Константина всплывали отрывочные воспоминания из их прошлых встреч. Он сопоставлял ее сегодняшнюю с той, какой он знал ее тогда – четыре года назад. При мысли о том, что они могут больше никогда не увидеться, ему становилось невыносимо больно, а сердце в груди начинало ныть как у девяностолетнего дряхлого старика.

   -Я тоже изменился, - наконец нарушил тишину Константин. – Я, например, еще пару лет назад даже не заходил в церковь. Верил в душе. Мы с тобой даже обсуждали это как – то, но ты, наверное, не помнишь. А потом для меня все это стало очень важным – Пост, Причастие…
   -Ты сам пришел в Церковь? – Константину было ясно, что Наташе очень важно выяснить этот момент.
   Он честно сказал ей:
   -Да. Я из нецерковной семьи, родители тоже верующие « в душе». И поэтому я все постигал сам. И, знаешь, в моем случае это хорошо. Потому что я абсолютно не тот человек, которого можно за ручку куда – то привести. Когда меня в детстве водили на экскурсию в церковь, я выбегал из нее со словами «Мне не нравится». Поэтому для меня все это очень личное и драгоценное – тот опыт духовной жизни, который я приобрел, войдя за церковную калитку.
  Наташа тихо сказала:
   -Здорово.
   -Просто меня в какой – то момент перестало устраивать то, что дает мне мой круг общения, институт. Дело не в них даже, а во мне. Захотелось смыслов. Высших смыслов. И в поисках их я зашел в церковь. И так в Ней и остался.
   Наташа ничего не ответила. Константин не был уверен, что ему удалось объяснить ей, что он пришел в Церковь не из – за того, что у него не сложилась жизнь, не из – за разочарования в друзьях, а просто, потому что почувствовал внутреннюю потребность стать членом Церковной общины.
   Наконец Наташа сказала:
   -Для меня когда – то это тоже было важно…. Но не сейчас.
   Вот он – еще один водораздел между ними. Наверное, им (при условии, что они будут вместе) сложно будет договориться по этому вопросу. Потому что она теперь атеистка. Или, скорее, она поменяла веру. Константин не знал, кто она теперь. Но он просто наслаждался этим моментом. Она рядом с ним! Что еще нужно?! Спасибо, Господи!
   Сколько лет он мечтал вновь увидеть ее. Все отношения, которые были у него до этого, не складывались именно потому, что он неосознанно искал в каждой девушке Наташу. Не все романы прекращались по воле Константина, но он и не сильно переживал по этому поводу, ибо не так уж сильно был увлечен. Сколько раз он вспоминал о ней. Да, не каждый день, но каждый раз эти воспоминания накрывали его с головой, словно морская волна набрасывается на зазевавшегося купальщика или, наоборот, на человека, который пытается сразиться с волной.

   Он еще раз взглянул на нее. И не было в ней вроде бы ничего особенного. Но всё – таки что – то было, что так влекло его к ней. Один из друзей Константина позже скажет, что она его околдовала, но Константин категорически отмел эту версию. Во – первых, откуда бы она научилась ворожить? Во – вторых, он верил в Бога, а в не в силу колдовскую, поэтому подобные версии даже не рассматривал.
   -Я люблю тебя, - просто сказал он. – Считаю уместным повторить это и здесь. Я думал, за эти годы получится тебя забыть, переключиться…. Но не получилось. И, честно, я очень рад этому.
   Наташа опять промолчала. Ее призрак вставал за спиной каждой девушки, которой заинтересовывался Константин. Почему? Он до сих пор не мог бы ответить на этот вопрос. Но сейчас, искоса смотря на нее, он понимал, что эти четыре года он, может быть, больше всего ждал вот этой минуты. В его мечтах он уже знакомил ее с родителями, и они обсуждали свою будущую семейную жизнь…
   -Ну что? – спросила Наташа, посмотрев на него.
   -Давай еще посидим немного, - на этот раз Константин перехватил инициативу в планировании их свидания. – Или ты торопишься?
   -Не сильно. Давай посидим.
   Они вновь помолчали. Но на этот раз паузы в разговоре были не столь продолжительными.
   -Я вижу, ты очень старался для меня, - тихо сказала Наташа.
   «Почему я так переживаю за тебя? – мысленно ответил ей Константин. – Просто хочется встретить тебя в раю».
     Он дорого бы дал за то, чтобы остановить мгновение. Он просто наслаждался этим моментом. Ему не хотелось думать о том, что будет потом. Главное – то, что было сейчас. Здесь и сейчас.
   Он вновь убрал волосы с ее лица:
   -У тебя родинка на щеке… Тебе очень идет.
   Наташа улыбнулась. Было видно, что ей невероятно приятно это слышать. Потом Константин припоминал, что на ее лице играло некоторое самодовольство.
   -С тобой так хорошо молчать. Я до этого не понимал, как круто с тобой рядом просто молчать…
   -Я замерзла, - поежилась Наташа.
   -Пойдем,- Константин встал.
   Он взял ее под руку. Наташа мягко освободила руку для того, чтобы собрать пару лепестков и положить их к себе в сумку. Для нее, очевидно, это что – то значило. Зарывшись лицом в букет, она улыбнулась ему глазами.
   Охранник на выходе уже был не один. Подошла билетерша. При взгляде на парочку она расплылась в улыбке. Они вышли за ворота и зашагали налево вдоль пруда.
   -Ох, не заболеть бы, - ежилась Наташа. – Как похолодало – то под вечер!
   -Есть немного, - ежился Константин.
   -Приду домой, ванну приму.
   Они прибавили шагу. Константин, осмелев, властно взял ее под руку.
   -Подумай, куда бы мы могли с тобой сходить на следующей неделе. Что там у нас в кино идет?
   -Ой, я так давно не была в кино, - призналась Наташа. – Честно говоря, в последнее время смотреть нечего.
   -Ну как?! – возмутился Константин. – А «Кавказская пленница!»? А «Тупой и еще тупее – 2»?!
   -А, ну если это…
   -Ну, подумай, надо будет реально посмотреть, что там, в кино идет…
   -Мне нравится один фильм, но он сейчас не идет в кинотеатрах.
   -Какой?
   -Французский. Он по – разному называется. В одних случаях «Неприкасаемые». В других – «Один плюс один».
   -А про что он?
   -Про человека, который ухаживал за парализованным. Там такая химия между ними.
   -Про голубых что ли?
   Наташа поморщилась, как будто она уже была на седьмом небе, а Константин за ноги стащил ее на землю:
   -Посмотри, в общем, тебе должно понравиться. Потом обсудим.
   -Хорошо.
   На этот раз они выбирались из Ботанического сада более короткой дорогой. Вот они уже подходят к воротам. У Наташи характерно заурчало в животе.
   -Пойдем, поедим где – нибудь? – предложил Константин.
   -Да, было бы неплохо, - согласилась Наташа.
   Они прошли вдоль по дороге и повернули направо. По пути Константин спросил:
   -А у вас в семье есть такая традиция смотреть кино?
   -Есть, - кивнула Наташа. – Мы часто так делаем. Но у нас это все в первую очередь осложняется тем, что половину вечера мы тратим на то, какой фильм посмотреть. Если один что – то предлагает, как правило, всем остальным членам семьи это категорически не нравится.
   -Ну, понятно, - улыбнулся Константин. – А как будешь отмечать окончание года, не думала еще?
   -Не знаю. Дожить еще надо. Я Посвят свой вспоминаю, я не поехала на него. Нашим же что надо?
   -Выпить?
   -Правильно, нажраться. Сняли коттедж в Подмосковье и набухались.
   -Ну, понятно.
   -А мы своей компанией пошли в клуб, потанцевали, все было очень культурно.
   Раньше бы Константину это известие не понравилось. Но сейчас ему было все равно. Его буквально переполняла любовь к этой девушке, и он уже был готов закрыть глаза на любую ее погрешность.
   -Вон там есть кафе, - Константин указал рукой на небольшое деревянное здание, спрятанное за воротами в отдалении от оживленной части так называемой площади. – Мы там когда – то сидели.
   -Пойдем.
   Наташа буквально волокла его за собой, потому что ее всю колотило от холода. Константин еле поспевал за ней.
   Кафе оказалось открытым. Она первая прошла внутрь. Здесь правда было теплее, возможно, за счет факелов по периметру заведения. Однако, ознакомившись с меню ресторана, Наташа сморщила носик.
   -Пойдем.
   Константин откровенно не понял, что ее не устроило, но настаивать не стал. Они вышли за ворота и устремились вниз к выходу на дорогу. Наташа слегка подпрыгивала через каждые полшага.
   За разговорами они и не заметили, как уже перешли дорогу и зашагали по грязной каменистой дороге в сторону леса. Через него был кратчайший путь к метрополитену.
   Наташа вдруг обернулась, посмотрела на ярко – желтый закат и восклинула:
   -Какая красота!
   -Да – а, - неуклюже согласился Константин.
   -Я никогда здесь не шла и не думала, что здесь может быть так красиво!
   В лесу было совсем темно. Несмотря на то, что небо еще отчасти кое – где было светлым. С трудом различались очертания дороги. Деревья нависали над ними как какие – то неведомые чудовища.
   -Ты говорила про своего преподавателя, который к тебе плохо относится, - Константин решил еще раз попытать счастья, припомнив поговорку «Темнота – друг молодежи». – Он дурак.
   -Ну, может что – то личное, - улыбнулась Наташа.
   Константин внезапно резко остановился:
   -Поцелуй меня.
   -Ты опять?
   -Тот раз не считается.
   Наташа потянулась и поцеловала его. Но опять не так, как ему хотелось. Однако больше он к этой теме не возвращался.
   Наконец они подошли к метро. Путь к нему оказался прегражден строительными работами.
   -Норм, - вздохнула Наташа. – Пошли на автобус.
   -Извини, - расстроился Константин. – Я не думал, что метро будет закрыто.
   -Так, - задумалась Наташа. – Здесь поблизости нигде никаких кафешек нет. Поехали на Китай – Город, там много чего есть. Но так как метро закрыто, поехали поверху.
   Они обогнули улицу и остановились на автобусной остановке. Последний автобус ушел пять минут назад. До следующего оставалось пятнадцать минут. Наташа заглянула в айфон и открыла страницу «ВКонтакте». «Наверное, по подружкам соскучилась», - съехидничал про себя Константин.
   Вскоре подъехал автобус. Все это время Константин ловил себя на мысли, что ему тяжело поверить в то, что он сейчас стоит на темной улице со своей любимой девушкой. Если бы кто – нибудь рассказал  ему это еще месяц назад, он бы не поверил.
   В салоне они устроились у окна. Автобус тронулся. Наташа расслабленно откинулась на спинку. Было видно, что она согревается.
   Константин молча смотрел в окно. Вот за окном появилось знаменитая ракета. Вот метро ВДНХ. Автобус набирал скорость. Уже окончательно стемнело. Москва осветилась тысячью огнями – фонарей и фар машин, а также зажегшимися окнами домов.
   Обычно после таких интенсивных с точки зрения эмоциональных затрат прогулок Константина начинало клонить в сон. Но сейчас он был абсолютно бодр. Как после Воскресной службы. Константин чувствовал себя в полном расцвете сил. Он был готов обнимать Наташу, целовать ее, наконец, просто прижать к себе, чтобы ей было тепло. Но он понимал, что ей сейчас это всего вряд ли хотелось бы. Она смотрела в окно и вспоминала, что в этих районах она любила в свое время гулять со своими подружками.
   Через некоторое время автобус затормозил у метро Китай – город. Молодые люди вышли, осмотрелись.
   -Пойдем сюда, - Наташа показала рукой на вывеску трактира «Ваби – Саби».
   «Японская хрень!» - выругался про себя Константин, но вслух протестовать не стал.
   Они прошли внутрь. Заведение было полно людей. Казалось, не было ни одного свободного столика. Но их подвели к одному, как раз рассчитанному на двоих. Романтика, что и говорить.
   -Нравится здесь? – с улыбкой спросила Наташа.
   Константин угрюмо промолчал.
   Им подали меню. Приданников вяло пролистнул его. На каждой странице (а было бы странно ожидать чего – то другого) выбору посетителя предлагался набор суши. И только на последних страницах, наконец – то, появлялись десерты.
   -Я буду чизкейк, - объявил он.
   -А суши не хочешь?
   -Пока не особо, - откровенно признался он.
   -Не бойся пробовать незнакомое, - посоветовала Наташа. – Пересмотри на многое свои взгляды.
   Подошедшему официанту она заказала роллы и что -  то еще, Константин не разобрал. Когда парень забрал меню, он спросил у нее:
   -Давно полюбила японскую кухню?
   -Я и к китайской в последнее время неплохо отношусь. На самом деле да, я попробовала, мне понравилось, хотя раньше я тоже была… предубеждена. А потом они в пост хорошо идут.
   -Кто в пост хорошо идет? – оторопел Константин.
   -Суши. Там же рыбка. Они постные. Нам мама их в пост делает. Представляешь, под Рождество как здорово. Все Оливье готовят, а мама заказывает суши на всех с доставкой на дом, и мы, не нарушая Филиппов пост, встречаем Новый год.
   -Ну, круто! – на этот раз искренне восхитился Константин, которому проблемы с желудком не позволяли соблюдать пост в полном объеме. – Надо будет подумать на эту тему.
   -Подумай. Я тебе говорю, это здорово!
   Им принесли еду: Наташе – суши, Константину – чизкейк. Наташа развернула палочки и лукаво посмотрела на Константина. На его лице, очевидно, отражалось примерно следующее: «Не ешь эту гадость! Прошу тебя, не ешь!».
   Чизкейк оказался очень вкусным. Константин, глядя в блюдо Наташи, ни разу не пожалел, что он не заказал себе то же самое. Как – то жил все эти годы без суши. И еще проживет.
   Наташа с аппетитом поглощала суши. На этот раз инициативу в разговоре перехватила она.
   -Видишь, а ты говоришь, поговорить не о чем, - улыбнулась она. – Мы с момента ухода с ВДНХ наговориться не можем.
   -С каждой минутой открываю наши отношения все с новой грани, - усмехнулся в ответ Константин.
   Когда все было съедено, Константин попросил счет. На его счастье, он оказался скромным. Наташа отпросилась в туалет. Константин расплатился, написал ей смс – ку, что тоже отправляется в туалет и встретит ее на улице.
   Когда он выходил в зал, он увидел Наташу, в панике вбегающую в заведение.
   -Ты чего? – удивился он. – Я же написал тебе, что тоже зайду в туалет. 
   -Мне ничего не пришло, - сказала она.
   -Странно.
   Они спустились в метро. Константин решительно настоял на том, что уже поздно, и он проводит ее. Наташа не возражала. Однако уже на своей платформе она не менее решительно заявила:
   -Дальше я сама.
   -Как? – поднял брови Константин.
   -Я иду это не домой, мне еще в магазин надо.
   Константин ни на секунду не поверил ей. Но счел, что будет благоразумнее не приставать к ней со своим желанием проводить ее.
   -Я постою с тобой, пока поезд уедет, - пообещала Наташа, прижимаясь к нему.
   В тот момент Константин счел это за некоторое желание продлить время наедине с ним – платформа – то была почти пустая. Но позднее он смотрел на эту ситуацию так, что Наташа хотела удостовериться в том, что он уедет.
   Когда поезд показался из тоннеля, Константин прижал к себе Наташу:
   -Подумай на неделе, когда мы в следующий раз увидимся. Я буду скучать.
   -Хорошо, - тихо сказала она.
   Он чмокнул ее и зашел в состав. Двери закрылись. Константин в блаженстве прислонился к стене. Константин никогда не чувствовал себя таким счастливым. И уже дома он обнаружил, что Наташа не получила смс – ку потому, что он ее написал, но забыл отправить…

Глава десятая
«Утро Полины»

   Утро для Константина началось не столь радостно, сколь завершился вчерашний вечер. Ему предстояло съездить на работу к Полине и забрать оттуда одну справку для нее. Сама она этого сделать не могла, так как была на учебе. Они договорились встретиться днем после десяти и вместе погулять. Кроме того, им предстояло сходить и разобраться, почему пришел столь  завышенный платежный тариф за коммунальные услуги.
   Наташе сегодня нужно было к третьему уроку, Мише ко второму. Константин ушел из дому раньше всех. Стояло прекрасное солнечное утро. Сидя в автобусе, Приданников зашел на страницу Наташи. Она проснулась, согласно сайту, около шести часов. Константина очень напрягало это обстоятельство. Вчера в японском трактире он задал ей вопрос, сколько же она спит. Девушка ответила, что для полноценного отдыха ей хватает двух – трех часов. Но недоверчивого Константина не покидало ощущение, что по ночам она не только спит, но и тусуется в ночных клубах.
   Для него всегда плохо монтирировалась порядочная воспитанная девушка и ночные клубы. Может быть, это он такой ханжа, но всё – таки для него это были несочетаемые понятия.
   -Принцесса звезд, все позади,
Я не держу, ты вольна идти.
Принцесса звезд, принцесса дней,
Тысячу лет, и все о ней, -
напевал он, выходя из метро.
   Погода стояла прекрасная, и он позволил себе прогуляться до места работы сестры пешком. Интересно, к чему ему вспомнилась эта песня за авторством некоего Сергея Быструшкина? Они что, собираются расставаться? Да вроде бы нет. А к чему тогда? Непонятно. Но какое – то нехорошее предчувствие того, что это свидание было последним, не покидало Константина. Она очень измучила его. Он думал, что вот он признается ей, и все станет гораздо легче.
   Но все стало только сложней. Теперь он окончательно понял, что Наташа не чувствует к нему того, что чувствует к ней он. Что, в общем – то логично – они не виделись четыре года! Но она так откровенно демонстрировала ему свою сдержанность, свою холодность! Тем более, если тебе никто никогда такого не делал, так хоть поцелуй как следует, не развалишься. Что – то здесь явно было не так. Может у нее есть кто – нибудь? И она либо сравнивает его с ним, либо он ее бросил, и она пытается утешить и поднять себе самооценку. А вчера – то уж он ее поднял, будь здоров как! Задрал, можно сказать!
   Константин перешел дорогу вслед за двумя мальчишками очевидно школьного возраста и зашагал по дороге в сторону церкви, которая, как он знал, находилась в соседнем районе, но добираться до нее было минут десять пешим ходом. Константин брел, засунув руки в карманы и глубоко задумавшись. Ему не давала покоя мысль, зачем Наташа встречается с ним, если он ей безразличен. Но это при условии, что безразличен. В том, что она в него не влюблена, Константин убедился вчера во время признания. Но и что совсем равнодушна он тоже не мог сказать. Что же тогда? Вежливый интерес?
     Константин остановился на переходе. Прямо напротив «корябала» своими куполами небольшая уютная церквушечка. Именно в эту церквушечку когда – то зашел он после расставания с девушкой, и именно отсюда началось его движение к Православию. Именно к Православию, потому что в Бога он верил с детства.
   Перекрестившись на храм, Константин пошел дальше, расстегнув вторую пуговицу на воротнике. Он чувствовал себя невероятно усталым. Усталым от этой еженедельной «угадайки»: как к нему относится Наташа? Одна ли она сейчас на прогулке? Во сколько легла спать? Изредка даже в голове возникал вопрос: с кем? Да надо оно ему это?! Был бы он ей безразличен совсем, она бы ему это вчера сказал. А раз так, то можно расслабиться.
   Навстречу Константину шла компания подростков. Некоторые шли в обнимку со своими вторыми половинками. Приданников внутренне позавидовал им. Как бы ему хотелось сейчас тоже идти, приобнимая любимую. Да и вообще, чтобы их отношения стали более открытыми, перешли на новый уровень. Но пока что этого не наблюдалось.
   Оставалось перейти дорогу, и вот оно – то здание, в котором подрабатывала Полина в свободное от учебы время. Константин написал смс – ку коллеге Полины, которая должна была вынести ему документы. Та написала, что сейчас спустится.
   Константин ждал ее в холле, погруженный в свои невеселые размышления. Пожтому он не сразу заметил слегка задерганную, но довольно симпатичную девушку в сиереневой кофточке. Которая явно с интересом отнеслась к Приданникову.
   -Здравствуйте, - Константин протянул ей папку.
   -Здравствуйте, - девушка открыла папку и стала вкладывать в нее листок за листком, периодически бросая страстные взгляды на Константина.
   Когда процедура была закончена, Константин решил сделать ей комплимент:
   -Полина рассказывала, вы себя круто проявили на вашем корпоративе.
   -Правда? – для девушки его слова прозвучали как высшая похвала.
   -Я еще ни разу не ловил сестру на лжи.
   Поблагодарив девушку, Константин вышел на улицу. Вытащив из кармана айфон, он набрал номер сестры.
   -Привет. Не отвлекаю?
   -Нет, у нас как раз перерыв.
   -Ну, я короче все получил. Медленно выдвигаюсь обратно. Когда пересечемся?
   -Я на последнюю пару не пойду, тут хрень будет. Так что давай у метро в нашем районе через…

***

   В условленное время они, как и договаривались, встретились у метро. Полина уже ждала брата наверху, сжимая в руке свернутый в трубочку глянцевый журнал.
  -Ну как тебе Валюха? – спросила Полина, когда они шли по улице в нужную им сторону.
   -Ты мне сосватать хотела ей что ли?
   -Да нет, я так просто.
   -Ну, если так просто, то ничего себе. Только одевается как – то затрапезно.
   -Что, правда, то правда. Ее бы приодеть, и будет шик.
   Они помолчали.
   -Не противно, что я с бородой?
   -Нет, тебе даже идет. Длинную только не отращивай.
   Они опять помолчали.
   Когда перешли дорогу, Константин сказал:
   -Ну, не стесняйся. Если хочешь поговорить о Наташе, давай.
   -Я не знаю, ты же о ней ничего не рассказываешь, - передернула плечиком Полина. – Вдруг и сейчас не захочешь.
   -Да нет, сейчас хочу.
   -Как вы вчера сходили?
   -Хорошо. Я признался ей в любви.
   -Ой, дура – ак! – покачала головой сестра.
   -Может быть, - не стал спорить Константин. – Но я не жалею. Я был искренним в тот момент.
   -А что она?
   -Она? – Константин задумался. – Она могла бы отреагировать более эмоционально, чем отреагировала.
   -В каком смысле?
   -Не дала себя поцеловать, была достаточно холодна.
   -И что это по – твоему значит?
   -Я даже не хочу думать на эту тему. Я все равно доволен вчерашним вечером. Мы потом еще пошли в японское кафе.
   -Ку – уда?
   -В японское кафе…. Да не кривись ты, я сам эти суши терпеть не могу. Я их и не ел. Она ела. А я чизкейк заказал с кофе. Кофе, кстати, оказалось вкусным.
   -А – а – а! – внезапно оживилась Полина. – Это та самая Наташа, с которой ты тогда…
   -Да…
   -Вон оно как…. А я – то сразу и не поняла, что за Наташа…
   -Ну, вот так.
   -Что же ты так на нее запал?
   -Да я даже не знаю…
   -Околдовала она тебя что ли…
   -Да прекрати ты!
   -Да ты последние дни сам не свой ходишь. Я бабушке звонила, она мне говорила, что ты весь какой – то задумчивый, весь в своих мыслях.
   -Да это я никак не мог придумать, как провести свидание.
   -Если бы я знала заранее насчет лепестков, я бы тебя отговорила.
   -Почему?
   -Просто поверь мне – это было лишним. Не надо было так делать. Просто сказал бы ей и все.
   -Просто я ей уже говорил. Не сработало.
   -А с лепестками, думаешь, сработает?
   -Господь рассудит.
   Они свернули направо.
   -Мне кажется, ты ей очень показал, что втрескался. Не всем женщинам это нравится.
   Константин промолчал. Он и сам все понимал, поэтому считал излишним что – либо комментировать.
   Вскоре они подошли к дверям здания ЕИРЦ. На двери гордо красовалась табличка: «Обед до двенадцати».
   -Ну, класс! – топнула ножкой Полина. – Знала бы, так рано не выходила.
   -Пошли, еще погуляем, - предложил брат.
  Они вышли на дорогу.
   -Вон, смотри, скверик. Пойдем туда, отдохнем.
   -Давай, - согласилась Полина. – Мне как раз нужно на работу позвонить.
   -А зачем?
   -Там курьер должен привезти кое – что. Я попрошу перенести на завтра.
   Они пришли в сквер. Это был очень уютненький маленький дворик, огороженный со всех четырех сторон заборчиком. В углу велись строительные работы. В воздухе стоял легкий запах краски.
   -Садись, - Константин первым опустился на лавочку и откинулся на спинку.
   Полина набрала номер курьера.
   -Добрый день. Это Полина Приданникова по поводу заказа номер…
   Она продиктовала ему номер заказа.
   -Я бы хотела перенести его на завтра. Просто меня сегодня не будет в офисе, и курьер поцелует дверь. Можно так будет?.. Подождите, что за ерунда? Какая дополнительная оплата? За что?!
   Константин слушал ее вполуха. Он был погружен в размышления о Наташе. Чем ее удивить? Позвать в ресторан? Не самая плохая идея. И даже понятно, в КАКОЙ ресторан ее пригласить. А что дальше? Опять проходное свидание?
   У Константина была такая идея, что каждое свидание должно с новой грани раскрывать их отношения. Если на первом они только восстановили свои отношения, на втором поближе познакомились, на третьем – практически официально сказали друг другу что между ними (правда, больше говорил Константин, но это не имеет значения), а на четвертом Приданников хотел бы перейти к близости. Не к плотской, всё – таки и Наташа не готова и вера не позволяет, но хотя бы уже пообниматься пора бы. А в ресторане это вряд ли получится. Что ж, значит, надо будет развивать эту мысль с рестораном…
   Полина закончила разговор и с шумом выдохнула.
   -Идиоты…
   -С кем ты там договаривалась? – иронически усмехнулся Константин. – Что это за фирма?
   -Да у начальницы моей юбилей, - сказала Полина. – Наш отдел ей решил подарить парфюмерный набор. А вся грязная работа как всегда на мне.
   -А фирму тоже ты выбирала.
   -К счастью, нет.
   -Ну, понятно.
   Константин поежился. Не от холода, а от внутреннего волнения. За последние дни он вообще не помнил, когда был по – настоящему расслаблен. Константин все время чувствовал себя натянутым как пружина, потому что не был уверен в Наташе.
   И тут он понял. Раз Господь подарил ему возможность подольше побыть с сестрой, может быть, она поможет ему разобраться с тем, что в его душе.
   -Полин, - сказал он непривычно сухим голосом, - знаешь, я вроде бы к ней хорошо отношусь, даже более чем, но есть такие… м – м – м… моменты, на которые я просто не могу не обращать внимания.
   -Говори.
   -Давай пройдемся, я больше не могу здесь сидеть, задыхаюсь уже от этого запаха.
   -Хорошо.
   Они встали и пошли по улице.
   -Не заблудиться бы, - забеспокоилась Полина.
   -Ничего, если что, спросим, - успокоил ее Константин. – Так вот, насчет моих опасений.
   -Да, слушаю.
   -Мне, например, очень не нравится, что она такая общительная. Про ее подруг за время последнего свидания я наслушался раз двадцать. Она с ними и в Альпы ездила, и Новый год встречала и спит, наверное, тоже с ними. Ну, ты же знаешь меня. Ну, я не настолько общительный, чтобы смириться с тем, что в моем доме двадцать четыре часа в сутки будут гости. Такой она не была четыре года назад. Причем, я не пойму логики: сама чурается мест, где много людей, все время просила меня не водить ее в такие, а у самой на фотках только и видишь ее в окружении подруг.
   Полина немного помолчала.

   -Знаешь, - наконец медленно заговорила она, - я тебя, наверное, удивлю, но девушки редко куда – то ходят одни.
   -Почему?
   -Ну, вот нужно нам это. Не знаю почему. Может быть, чтобы не лезли знакомиться, кто попало. А может быть, для того, чтобы показать себя уверенными в себе. Сам же, наверное, слышал, что у красивых девчонок всегда некрасивые подружки. Почему надо объяснять?
   -Не надо, - улыбнулся Константин.
   -Поэтому это надо просто принять и смириться с этим. Бабам женское общество необходимо.
   -Гениальная фраза, я запишу.
   -Валяй.
   Константин буквально чувствовал, как ему становится легче на душе от разговора с сестрой. Всё – таки какой же это подарок от Бога, что она у него есть.
   -То – есть, хочешь сказать, ей не столько нужно общение, сколько самоутверждение что ли?
   -Ну как – то так.
   -Какие вы сложные, женщины. Ну, до чего ж вы сложные.
   -Ой, вы мужики больно простые, можно подумать.
   Они перешли дорогу.
   -Вон парк какой прекрасный, - показала рукой Полина. – Пошли туда.
   -Пойдем.
   Они развернулись и зашагали в указанном направлении. Константин припомнил, что еще его раздражает в Наташе:
   - Она мне жаловалась, что у нее родители домоседы махровые, их никуда не вытащить. И она, поэтому все время путешествует с подружками. Ну, собственно, это продолжение первой претензии. Ну, ты представляешь меня с ней на отдыхе в окружении ее многочисленных друзей?
   -Да, честно говоря, не очень.
   -Вот и я не очень. Я так понимаю, она очень одинокая. У нее в душе непорядок. С родителями взаимопонимания нет. Тем более, что они верующие, а ее с некоторых пор от церкви воротит.
   -Даже та – ак? – подняла брови Полина.
   -Даже так, - хмуро подтвердил Константин. – Это тоже серьезное препятствие между нами. Ну, вот как у нас будут проходить выходные…. Утро воскресенья. Она спит, а я встаю и иду в церковь. Скандалы будут каждую неделю.
   -Во – во…
   -А если и не скандалы, то уж точно взаимное недопонимание…
   -Ну и стоит ли себя пересиливать?
   -Стоит, Полин. Я ни к кому такого не чувствовал как к ней, поверь. Это какое – то наваждение, я как будто в космосе каждый раз, когда рядом с ней.
   -М – да…
   -Но что мне нравится – она не пьет.
   -В смысле – не пьет?
   -Ну, вот вообще не пьет. Она мне об этом сказала на первом свидании. Плюс вчера в трактире. Мы обсуждали, какой у нее любимый сорт алкоголя. Она сказала, что раньше любила красное вино. А теперь вообще не пьет.
   -Вот меня это смущает, если честно…
   -Да меня тоже. Ибо это наводит на мысль, что в свое время она перепила. Кроме того, я помню ее фотографии из ночных клубов, где она с бокалами…
   -Тебе нравится, что она не пьет?
   -Очень нравится! – импульсивно воскликнул Константин. – Это еще один ее, так сказать, бонус!
   Солнце слепило глаза. Полина надела темные очки. Они как раз дошли до парка и устроились на лавочке, на центральной аллее. Парк находился прямо в центре магистрали. Повсюду росли деревья, что позволяло укрыться от яркого солнца. Аллея находилась как бы на возвышенности, чтобы выйти или войти в парк, нужно было осторожно спуститься с пригорка.
   Какое – то время они молчали. Потом Полина сказала:
   -Ну а еще что тебе в ней симпатично?
   -То, что она честна со мной, - признался Константин. – По крайней мере, я вижу, что она искренна. Если ей что – то не нравится, она так и говорит. Не скрывает. Но характер у нее, конечно…
   -А что такое?
   -Ну, вот, например, вчера я сказал ей, как жалко, что у меня нет с собой фотоаппарата, я бы сделал ей фотосессию. Мы, кстати, и начали в свое время общаться на почве фотографий, я хотел ее пофотографироваться, был такой предлог познакомиться. А она вдруг довольно резко мне отвечает, мол, надо сначала меня спросить.
   -Ничего себе!
   -Да не говори! Мне так обидно стало. Я ей что, голой предложил сфотографироваться???
   -Не переживай. Ну, было и прошло.
   -Не переживаю. Но было неприятно.
   -Надо думать!
   Константин опустил голову и стал рассматривать муравьишку, переползающего гигантское препятствие – его правый ботинок.
   -Вы еще собираетесь увидеться на этой неделе? – спросила Полина.
   -Мне бы очень хотелось. Я ей напишу на эту тему.
   Некоторое время они еще сидели на лавочке, подставляя лица лучам солнца. Мимо них прошли двое алкоголиков, которые были настолько пьяны, что они едва переставляли ноги.
   -Пойдем – ка отсюда, - поежилась Полина. – Тем более, время уже подошло.
   -Пошли.
   Константин нехотя поднялся и вслед за ней спустился с пригорка.
   -Ты знаешь, встречаясь, эти недели с ней, - сказал он, когда они вышли на большую дорогу, - я вдруг задумался, насколько у нас много общего или наоборот мало. Я ведь не настолько общительный, хотя круг знакомств у меня огромнейший. Я не настолько люблю путешествовать. У меня не настолько широкий культурный кругозор. А теперь, в частности, после беседы с тобой, я понимаю, что все это такая хрень. Не надо на эти темы заморачиваться. Если нам с ней хорошо, то какая разница, насколько мы похожи!
   -Ну, говорят же, противоположности притягиваются, - улыбнулась Полина.
   -Ну не настолько же противоположности – то!
   -Ну, я так и знала! – воскликнула Полина, внезапно подпрыгнув на месте. – Мы заблудились!
   -С чего ты взяла?
   -А ты помнишь, куда нам идти? Я лично нет.
   -Да я тоже, если честно, - признался Константин.
   Полина досадливо поморщилась и обратилась к женщине, идущей к ним навстречу:
   -Простите, пожалуйста, не подскажете, как пройти в ЕИРЦ?
   Женщина немного подумала и указала рукой в сторону переулка:
   -Идете, все время прямо, потом направо, там перейдете дорогу, и будет ЕИРЦ.
   -Спасибо!
  Благодаря «подсказке прохожего» они довольно быстро вышли на нужную им улицу. Солнце все сильнее нагревало землю, и Константин пожалел, что сегодня на нем кожаная куртка.
   -Можно узнать, - осторожно спросила Полина, - как ты дальше планируешь строить с ней отношения?
   -Если ты опять о свадьбе, - резко ответил Константин, - то можешь не волноваться, пока в планах такого нет.
   -И то, слава Богу! Ой!
   -Что «ой»? – не понял Константин.
   -Подержи мою сумку, я в кусты сбегаю, а то давно уже мучаюсь.
   -Хорошо.
   Полина всучила ему свою сумочку и скрылась в ближайших кустах. Константин вытащил айфон. Наташа была в онлайне двадцать минут назад. Надо ей написать. И повод есть – поинтересоваться ее здоровьем. Она же вчера замерзла, а он за нее беспокоится. Все логично.
   Константин набрал на виртуальной клавиатуре фразу: «Привет. Как ты себя чувствуешь после вчерашнего?». После чего убрал телефон в карман.
   Появилась Полина и забрала у него сумку. Они подошли к зданию ЕИРЦ. Оно все еще было закрыто. Требовалось подождать около десяти минут.
   -Подождем, - вздохнула Полина.
   Они устроились на лавочке. К ним подошла женщина.
   -Скажите, пожалуйста, а это ЕИРЦ?
   «А не видно разве?», - чуть было не ответил ей Константин, но промолчал.
   -Да, - сказала Полина.
   -А там как, не знаете, заполнять что – то нужно или тебе подскажут?
   -Подходите, говорите, что вы по поводу счетчиков, вам дальше помогут.
   Константин не слушал их беседу. Потому что его в первую очередь сейчас занимало, что ответит Наташа. Когда он увидит ее в следующий раз? Когда они погуляют? Когда он ее, наконец, сможет официально назвать своей девушкой? Он так надеялся, что это произойдет вчера.
   Наконец их запустили внутрь. Приданников внутренне приготовился к тому, что они с сестрой проторчат здесь до ночи. Но неожиданно выяснилось, что им нужно было идти не сюда, а в здание, которое находится возле метро Волжская. Об этом в предельно вежливой форме Полине сообщила женщина в окошке. Расстроенные брат и сестра пешком отправились по домам, договорившись завтра вместе вновь сходить, теперь уже по новому адресу.
   Уже дома Константин прочитал от Наташи сообщение:
   «Привет. Я приняла ванну, так что хорошо себя чувствую. А как ты чувствуешь? Твои цветы с того раза до сих пор стоят!».
   Константин улыбнулся, читая эти строки:
   «Ну, от души же дарил! Когда искренне даришь, они и стоят долго. Когда я смогу увидеть тебя на этой неделе».
   Ответ пришел очень быстро, Константину показалось, что столь стремительно она ему никогда раньше не отвечала:
   «Я не знаю пока, надо со своими еще увидеться».
   Константину показалось, что его обдали из холодного душа. Откуда такая нарочитая холодность? Что она пытается ему этим сказать? Она не хочет его больше видеть? НЕТ! ОН НЕ ХОЧЕТ ТАК ДУМАТЬ!
   Константин почувствовал, как у него приливает к лицу кровь. Он быстро написал ей:
   «Тогда жду от тебя сообщения, когда ты будешь свободна».
   Наташа ответила со смайликом:
   «Хорошо».
   Константин понимал, что унижается перед ней, что так нельзя себя вести ни в коем случае, что нужно было не отвечать на это сообщение или отвечать, как – то по – другому. Он очень показал ей свою заинтересованность. Чересчур даже.
   В дверь позвонили. Из школы вернулась Олеся. А Миша пошел в гости к кому – то из своих друзей.
   -Есть будешь? – спросил Константин, помогая девочке повесить куртку на крючок.
   -Буду, - кивнула она, влезая ногами в тапочки.
   Константин пошел на кухню разогревать обед. У него сильно болела голова. Проходя мимо зеркала, он бросил в него взгляд. Из зеркала на него глянуло усталое заросшее лицо сильно изможденного человека. Он очень плохо себя чувствовал. Все мышцы были напряжены до предела. Хотелось лечь спать, чтобы этот неприятный день поскорее прошел.
   Пережевывая отвратительную на вкус пиццу, Константин решил отвлечься просмотром фильма «Один плюс один» или «Неприкасаемые», о котором ему рассказала Наташа. Желания его смотреть не было никакого, однако нужно было на что – то переключиться…

***

  Вторник, по мнению Константина, был очень похож на понедельник. Ибо с утра они с сестрой, как и вчера, отправились в ЕИРЦ. По дороге Константин вспоминал фильм «Один плюс один». Ему осталось досмотреть каких – нибудь двадцать минут, но и того, что он видел, ему вполне хватило для того, чтобы понять, насколько же разные они с Наташей. И вкусы у них разные. Ибо сам он по собственной воле никогда не стал бы смотреть подобную, с его точки зрения, хрень. Вроде бы и сюжет есть, но как же пошло подаются вроде интересные и важные мысли. На три минуты смысла обязательная пошлая шутка и пропаганда наркотиков.
   -Ты куда мыслями – то ушел? – окликнула его Полина.
   -Я здесь, - встряхнулся Константин.
   -Ты слышал мою последнюю фразу?
   -Да, ты говорила о том, что не сильно хочешь сдавать ГОСы.
   -Надо же, слышал, - усмехнулась Полина. – Ну а ты себя вспомни. Тебе хотелось?
   -А меня никто не спрашивал. Сдал и все.
   -Сложно было?
   -Непросто. Учитывая, что накануне я еще занимался дипломом, я билеты повторить не успел. Слава Богу, мне попался несложный. Иначе бы…
   -Ну, я поняла…
   -А когда у тебя?
   -В конце января.
   -Ты не рано паниковать – то начала?
   -Может и рано, - усмехнулась Полина. – Но лучше быть во всеоружии.
   -А толку – то? Ну, будешь ты себя изводить день за днем. Это поможет?
   -Не думаю.
   -Вот и я не думаю. Учи билеты. И будет тебе счастье.
   Они шли по зеленому парку. Повсюду резвились дети, мамаши носились за ними, опасаясь, чтобы те не покалечились. Солнце слепило глаза.
   -Надеюсь, там хоть очереди не будет, - вздохнула Полина. – Совершенно нет желания торчать там до вечера.
   -Да у меня тоже, - кивнул Константин.
   -А представляешь, сейчас еще выяснится, что и это не то место, что нам нужно, - нервно засмеялась Полина. – Придется куда – то еще ехать.
   -Не говори…
   Обогнув пруд, они поднялись на мостик, и пошли по нему в сторону большого широкого здания. Это и был ЕИРЦ.
   -Наконец – то пришли, - вздохнул Константин, которого всего корежило с самого утра. Из головы не выходила Наташа. Он был бы гораздо спокоен, если бы точно знал, когда они увидятся в следующий раз.
   Внутри было очень тихо, потому что в будний день всё – таки не так много людей приходят улаживать свои жилищно – коммунальные проблемы. Константин и Полина узнали, что им нужно подняться на второй этаж и пройти ко второму окошку. Переговоры на себя взяла Полина. Тем более, в принципе, ей и нужно было их вести. Константин присел на пуфик и задумчиво созерцал людей.
   Наконец, все вопросы были улажены.
   -Неужели всё?! – не поверил Константин.
   -Всё! – обрадовано обняла его Полина. – Можем быть свободны.
   -Ура – а!
   -Поехали, навестим бабушку с дедушкой?
   Константин задумался. Это был хоть какой – то повод отвлечься от своих невеселых размышлений.
   -Поехали,- сказал он.
   В вагоне метро ему удалось ненадолго отвлечься. Он читал последнюю книгу библеиста Десницкого, и она увлекла его. Но когда они вышли из вагона, его вновь захлестнули невеселые мысли.
   -Пообедаем? – Полина указала рукой на «Шоколадницу», которая располагалась на первом этаже высотного дома. – А то у бабушки, наверное, и продуктов как всегда нет. Кстати, надо им занести.
   -Давай, - равнодушно кивнул Константин.
   Они заняли столик на улице. К ним подошла симпатичная, на взгляд Константина, официантка и протянула им меню. Константин вяло пролистнул его.
   -Это и это, - показал он официантке.
   -А я салат и чай, - сказала Полина.
   Когда они остались вдвоем, она спросила брата:
   -Чего ты такой грустный? О чем думаешь?
   -Да нет, я так, - через силу улыбнулся он.
   Полина все поняла, но решила не продолжать разговор. Константин в глубине души понимал, что это не правильно, что так нельзя, что это не отношения. Раз ей так нравится где – то бывать в необычных местах, почему бы не снять ей крышу? Он вчера вечером наткнулся на фирму, предлагающую такие услуги. До чего же романтично! Они лежат на крыше, им приносят вино (нет, она же не пьет, отставить вино!),  им приносят сок, он ей говорит что – нибудь красивое, и они целуются. Лучше не придумать!
   Эта идея так вдохновила Константина, что он даже с относительным аппетитом съел принесенное официанткой. После чего они с Полиной, заглянув в супермаркет, навестили родственников.
   Бабушка с дедушкой очень обрадовались, увидев их.
   -Я предлагаю прогуляться, - сказал Константин дедушке. – Пусть Полина с бабушкой пообщаются пока.
   Ему очень не хотелось сидеть в четырех стенах. Вдруг опять мысли нахлынут…
   Дедушке идея пройтись пришлась по вкусу. Пока он одевался, Константин глянул на себя в зеркало. Воскресного блеска в глазах как не бывало. В отражении на него смотрело усталое изможденное лицо молодого человека, который как будто только что вернулся из длительной командировки.
   На улице было по – прежнему жарко. Приданникову не хотелось разговаривать, а хотелось молчать. Тем не менее, для приличия, требовалось хотя бы какое – то время о чем – то поговорить. Кроме как о политике ничего больше в голову не приходило.
   -Соловьева смотрел последний выпуск?
   -Да! «Воскресный вечер» - то?
   -Ну!
   -Конечно! Я каждую неделю не пропускаю.
   -Ну и что думаешь?
   -А что думать, Кость? Собирает экспертов, разговаривают. Смотреть интересно, но проблемы – то они никакие не решают.
   -Ну так и называется же- «ток – шоу». «Токают» они там.
   -Во – во.
   Они вошли в небольшой сквер. Здесь солнце не так сильно проникало за шиворот.
   -Присядем? – предложил Константин.
   -Охотно.
   Они устроились в тени деревьев. Константин понимал, что стоило бы еще немного поговорить, но язык словно бы онемел. Он сидел, отвернувшись в сторону. О Наташе мыслей не было, но и на душе по – прежнему скребли кошки. Хотелось, как можно скорее прийти домой и начать заниматься организацией свидания на крыше.
   Вскоре они вернулись домой. Полина дремала в спальне на кровати, а бабушка готовила обед. Константин разбудил сестру и попросил ее не задерживаться на торжественные семейные посиделки, так как настроения у него не было никакого. Полина в этот день тоже не была расположена к семейным застольям.
   -Мы лучше в четверг заедем, - пообещала она бабушке. – И у меня будет посвободнее со временем, и у Кости получше с настроением.
   Тот криво улыбнулся.
   Едва переступив порог квартиры, он включил ноутбук и принялся шарить во Всемирной Паутине в поисках сайта, осуществляющего такие необычные сюрпризы. Ему посчастливилось довольно быстро отыскать нужный. Вбив номер в телефонную книжку, он позвонил по нему.
   -Добрый день, - заговорил он, едва на том конце провода сняли трубку, - меня зовут Константин, я хотел бы заказать ужин на крыше.
   -На какое число? – живо поинтересовались у него.
   -С числом мы еще будем определяться, я в принципе хотел узнать, как это все проходит, организовывается, сколько это будет стоить и вообще…
   -Я вас понял. Ну, смотрите, вы вносите задаток, мы подбираем крышу, обычно это на Арбатской проходит, у нас там есть излюбленное место. Приезжаете, мы вас встречаем, провожаем на крышу, вы доплачиваете остальную часть сумму. Вот и все. Если понравится, можно будет продлить.
   «Да нет, - подумал Константин. – Учитывая, какие вы цены заламываете, лучше одним часом обойдемся. Нам хватит».

***

   Всю среду Приданников провалялся на диване, изредка вставая для того, чтобы поесть и избавиться от лишнего количества жидкости в организме, в простонародье «отлить». Миша и Олеся по возвращенью из школы заставали его все в том же неподвижно – меланхолическом положении. Он лежал на кровати, смотря в одну точку в перерывах между просмотрами фильмов, которые уже сто раз видел. Ребята по мере сил старались отвлекать его, но у них это плохо получалось.
   Ближе к шести часам Константин заглянул в комнату к девочке.
   -Не хочешь посмотреть что – нибудь? – грустно предложил он.
   -Да, конечно, - с готовностью кивнула та, втайне надеясь, что это поможет хотя бы ненадолго расшевелить Константина.
   Они включили какую – то дурацкую европейскую комедию. Константин от всей души старался смеяться над всем, что видел на экране, но получалось у него как – то неискренне. Ему самому становилось противно от того, насколько фальшивым звучал его смех. До понедельника, когда он собирался вновь написать Наташе, оставалось еще так много дней. Она ни разу не написала ему. Почему? Почему он ей неинтересен? Что сделал не так? Чем обидел?
   Константин был несказанно рад, когда этот дурацкий фильм закончился. Он первым поднялся и направился в свою комнату. Чем ближе время приближалось к одиннадцати вечера, тем благостнее становилось у него на душе. Потому что по крайней мере, ложась спать, он тешил себя надеждой, что следующий день будет гораздо лучше предыдущего. И что Наташа вот – вот ему напишет.

***

   К четвергу Приданников наконец досмотрел кино, которое ему рекомендовала Наташа. Точнее, заставил себя досмотреть. Впечатления у него остались двойственные. С одной стороны, в этом фильме действительно что – то было. А с другой, ну хрень полная. Да еще и с такими шуточками ниже пояса. Ну, неужели сейчас в любом фильме нельзя обойтись без них?
   Сегодня они ездили к бабушке. Перед этим Полина попросилась заглянуть в торговый центр, чтобы выбрать себе духи. По ее настоянию, Константин тоже приобрел себе кое – что из мужской парфюмерии.
   -Чтоб твоя Наташа как понюхала тебя, так ошалела от восторга, - съехидничала Полина.
   Они решили пешком дойти от метро до дома бабушки.
   -Зачем ты камеру – то с собой взяла? – поинтересовался Константин.
   -Потому что мне нужно потренироваться, - ответила та, вертя ее в руках. – У нас скоро на работе будет творческий концерт, меня назначили оператором. Я вообще – то ожидала, что ты как человек, не чуждый съемкам, мне поможешь.
   -Да у меня и опыту – то с гулькин нос, - пожал плечами Константин. – Ну  я снял пару мероприятий для нашего прихода и не более.
   Он нехотя взял камеру и поправил основные настройки. После чего вернул ее сестре.
   -Пользуйся!
   Полина принялась кружиться на месте, снимая все вокруг себя. Константин наблюдал за ней, изо всех сил стараясь гнать от себя мысли о Наташе.
   К середине дня он все – таки не выдержал и отправил ей сообщение:
   «Я посмотрел твой фильм, который мне посоветовала. У тебя хороший вкус. Я хочу уточнить, когда именно ты будешь свободна на следующей неделе, потому что иначе мой новый сюрприз сорвется».
   Он понимал, что делает ошибку, что сейчас нужно вообще исчезнуть, обидеться на нее за то, что какие – то друзья для нее важнее, чем он. Однако ему уже было так плохо без нее, что ждать еще пару дней представлялось ему невыносимым.
   У бабушки день пролетел как – то быстро и безмятежно. Ответное сообщение от Наташи он прочитал дома уже вечером:
   «Я знаю, что у меня хороший вкус. Пока не могу тебе точно сказать. А что за сюрприз?».
   Константин нахмурился:
   «Ну если я тебе прямо сейчас о нем расскажу, то это уже будет не сюрприз. Не сомневайся, тебе понравится».
   Через некоторое время от Наташи пришел ответ:
   «Наверное, это как – то связанно с китайской кухней? А ну – ка колись!».
   «Какая ты догадливая, - усмехнулся про себя Константин. – Но не в этот раз».
   «Не совсем. Но, поверь, ты будешь восхищена не меньше».
   Ее ответ ему слегка не понравился. Он прямо представил тон, которым бы она говорила ему эти слова:
   «Так…. Мне один раз сделали сюрприз – как раз привели в китайский ресторан. И там все прошло не очень хорошо, потому что я была не готова. Поэтому лучше заранее ставь меня в известность о своих планах».
   Константин понял, что лучше выложить все карты на стол.
   «О – кей…. В общем, я хотел бы предложить тебе свидание на крыше. Подумал, что лучше спросить, вдруг ты боишься высоты».
   Наташа несколько помедлила с ответом:
   «Я не боюсь высоты, но ты правильно сделал, что спросил».

***

   Константин был несказанно рад наступившей пятнице. Ибо завтра ему, наконец, представиться повод развеяться и отвлечься мыслями от Наташи. Всё – таки почти целый день он будет занят съемками мероприятия, посвященного памяти князя Владимира. Заодно появится возможность поговорить с отцом Юрием по поводу полноценной работы. А то вскоре Наташу не на что будет в китайский ресторан сводить.
   Они списались в этот день еще раз. Константин спросил у нее:
   «Знаешь, о чем я сейчас думаю?».
   От нее пришел ответ со смайликом:
   «О чем же?».
   Константин написал ей:
   «О тебе. Я очень скучаю. Помни об этом».
   «Помню», - написала Наташа.
  На этом следовало бы и успокоиться, но Константину этого показалось недостаточно. И он написал:
   «Наверное, сделала свой фирменный вздох?».
   «Сделала… чай на кухне».
   Константин понял, что пора заканчивать этот флирт в социальных сетях.

***

   Утром он с удовлетворением отметил, что впервые за неделю проснулся в хорошем расположении духа. Почистив зубы и умывшись, он стал одеваться. Поскольку он шел на мероприятие с православным уклоном, он надел темную майку и длинный пиджак, напоминающий одеяние семинариста. Получился такой монашонок, особенно с теперешней его бородой. Выбиваться из толпы точно не будет.
   Возле метро он всё – таки решил зайти в ювелирный магазин. Ему сразу бросилось в глаза красивое колечко из золота. Он справился у продавщицы относительно его цены. Цена оказалась приемлемая.
   -А размер какой вам нужен? – спросила продавщица.
   Константин, разумеется, размера не знал. Однако он решил, что в данном случае важнее то, что он в принципе подарит Наташе кольцо. С размером разберется позже. Он просто даст ей понять, что готов к серьезным отношениям. А потом можно купить кольцо по размеру и все переиграть. Ибо если сейчас начать под разными предлогами выяснять у нее, какого размера ее пальцы, она в момент догадается, для чего ему эта информация.
   Договорившись с продавщицей, что в понедельник зайдет за кольцом, Константин спустился в метро. Через двадцать пять минут он уже выходил на станции Свиблово и брел хорошо известным ему маршрутом в сторону подворья.
   Стоял прекрасный солнечный сентябрьский день. На территории уже собирались многочисленные прихожане. Многие из них с подозрением смотрели на Константина, поскольку иные были незнакомы с ними, а иные, видимо, считали, что вполне обойдутся услугами своих «штатных» фотографов и недоумевали, что здесь делает какой – то залетный пацан.
   По периметру территории были расставлены мольберты, на которых были закреплены портреты князя Владимира, православных святых, детские рисунки. Беседки были забиты ребятней, которая что – то вырезала из бумаги. Напротив церкви тянулся ряд столов, на которых домохозяйки расстелили угощения.
   Константин сердечно поприветствовал отца Вячеслава. Он попросил после мероприятия уделить ему некоторое время. Священник заверил его, что у них будет возможность поговорить и убежал. Теперь у Приданникова появилась возможность посмотреть, что за сообщение ему пришло. Оно пришло еще во время их разговора, и Константин поэтому смог изучить его только сейчас:
   «Мне очень приятно все, что ты для меня делаешь, как девушке. Но твои чувства опережают мои. Я не готова к тем отношениям, к которым готов ты, и не готова дать тебе то, что ты хочешь. Ты добрый, отзывчивый, и с такими качествами без труда найдешь девушку, с которой сможешь построить отношениями, которые хочешь. Но, к сожалению, это не я».
   Константин почувствовал, как будто у него вынули все кости из ног, и они вот – вот подогнуться. У него внутри не было никаких эмоций – ни грусти, ни злости. Просто холодно и пусто. Ему показалось, что он один на один со своей неприятностью. Из динамиков раздавалось: «Пресвятая Дева, Матерь Божия Благая Богородица, не остави нас своею вечную и доброю молитвою…». Константин поднял взгляд на небо, по которому плыло много – много облаков. Господи, сколько дней он просил какого – то решения в отношениях с Наташей. Неужели, это и есть Твой ответ? Вот такой? Опять расставание?

Глава одиннадцатая
«Мы с тобою разные как в небе облака»

   -Константин! – окликнул его отец Вячеслав. – Не стой столбом, работать надо! Иди снимай, снимай!
   Константин вынырнул из своих неприятных размышлений и покорно пошел на зов. Отец Вячеслав стоял в окружении молодой супружеской пары.
   -Фотографируй нас! – велел он.
   Приданников расчехлил фотоаппарат и сделал несколько снимков. На душе у него скребли кошки. В голове крутились мысли относительно того, как теперь быть дальше. По – хорошему, конечно, следовало поговорить с ней. Но он понимал, что сейчас его голос будет дрожать как у сопливого школьника. Поэтому, улучив момент, он быстро написал ей:
   «У меня сейчас нет возможности говорить с тобой, я на работе, позвоню после пяти, пожалуйста, ответь мне. Я, наверное, действительно очень погнал картину. Не думай, что я не видел твоих чувств, просто меня захлестнули мои. Нам надо все обсудить».
   Он тешил себя мыслью, что Наташа будет поражена его чуткостью – вот он какой, все видит, что с ней происходит, какой молодец. Однако сейчас его это мало утешало. В глубине души он понимал, что это конец. И здесь уже вряд ли что – то можно будет исправить.
   Из своего домика вышел отец Юрий в сопровождении какого – то чинуши. Дьякон жестом показал Константину, чтобы тот снимал. Константин покорно щелкнул камерой и только тут обнаружил, что в ней нет флешки. Он в прошлый раз, как вытащил ее, чтобы перекинуть снимки из Лавры на компьютер, так и забыл ее вставить обратно. Получается, сегодня ему нечего будет им показать. А нет, ни за что! Он вытащил из кармана айфон и сфотографировал священника с чиновником на него.
   А люди тем временем все пребывали. Константин болтался среди них, периодически о какого – то спотыкаясь.
   -Позвольте вас сфотографировать? – предложил он молодому человеку в компании двух девушек.
   Те охотно попозировали ему.
   -Я между прочим, здесь снимаю, - доверительно сообщил он Приданникову.
   «Мне – то что», - мысленно огрызнулся он, рассеянно глядя по сторонам в поисках того, чего бы еще сфотографировать. Бродя вдоль столиков с кулинарными изысками прихожан, Константин фотографировал их, грустно думая о том, что вот у этих – то девиц есть мужья, а у него девушки нет. Причем нет с сегодняшнего дня.
   Наконец он не выдержал и решил позвонить Наташе прямо сейчас. Однако телефон у нее оказался отключен. «Молодец, - невесело подумал про себя Константин, предпринимая очередную попытку дозвониться до нее, - написала мне гадость и отключилась. А ты здесь теперь мучайся».
   -Кость, - подошел к нему отец Вячеслав, - могу тебе крышу открыть, сфотографируй оттуда.
   -Хорошо, - вздохну в ответ он.
   Они прошли в церковь. Там никого не было, за исключением продавщицы свечей и нескольких пожилых прихожанок. Дьякон отпер большим ржавым ключом дверь в стене, которую не сразу можно было и рассмотреть и распахнул ее перед Константином.
   -Проходи.
   Константин стал подниматься по узким ступенькам.
   -Там аккуратнее, не ударься! – прокричал ему вслед священнослужитель. – И дверь от себя посильнее толкни, когда открывать будешь!
   Кое – как добредя до этой самой двери, Приданников навалился всей массой тела на нее, и она поддалась. Он оказался на самом верху церкви. Можно было позвонить в колокола. Но он не стал этого делать. Константин встал на почтительном расстоянии от края и сделал несколько снимков. Отсюда была хорошо видна вся территория подворья. Вот где – то копашатся дети, вот отец Юрий беседует с очередным дармоедом в галстуке. Вот суетится отец Вячеслав, который тоже не выпускает из рук фотоаппарат. Видать, не доверяет Константину и решил подстраховаться. Справедливости ради, кроме них здесь были еще человек пять с фотоаппаратами. Но это не очень нравилось Константину, ибо снимало ореол эксклюзивности с его деятельности.
   Когда он спускался, ведущая с микрофоном уже шла ему навстречу:
   -Извините, вы фотограф?
   -Что? – посмотрел на нее Константин. – Ну да.
   -Я просто тут первый раз, ничего не знаю, - рассеянно улыбнулась она.
   «Хорошенькая, - посмотрел ей вслед Приданников. – И, наверное, с характером у нее получше будет».
   Между тем хорошенькая ведущая вместе с парнем в галстуке вышли на середину и громко объявили:
   -Добрый день! Мы рады приветствовать всех вас на празднестве, посвященному тысячелетию со дня преставления князя Владимира! Человека, который принял истинную веру, был просвящен Богом и который однажды сделал исторический выбор для нашей Святой Руси!
   Константин, в очередной раз не дозвонившись до Наташи, понял, что сейчас нужно про все забыть и сосредоточиться на работе. Иначе у него будут большие проблемы. Он схватил фотоаппарат, включил камеру в айфоне и принялся медленно перемещаться по территории, периодически делая снимки.
   -Константин! – донесся до него нервный шепот отца Вячеслава. – Что ты там спрятался?! Снимай отца Юрия!
   Приданников нервно обернулся на зов. Отец Юрий в это время как раз присаживался в центре рядом с мужчиной в синем костюме. Константин навел на него айфон.
   -Да поближе подойди! – возник возле него отец Вячеслав. – Посмелее, посмелее!
   Он буквально вытолкнул его в центр. Чувствуя, как заливается краской, Приданников присел на корточки и сделал несколько снимков. Он краем уха вслушивался в то, что говорят ведущие для того, чтобы не выпасть из ситуации и успеть заснять все то, что будет происходить на сцене, однако в данный момент усиленно делал вид, что снимает отца Юрия.
   Ему посчастливилось занять место между рядами. Стула ему не хватило, и пришлось устраиваться на корточках. В это время на сцене как раз появился тот самый мальчик, который был не против остаться в Лавре и стать монахом. Картинно приставив ко рту микрофон, он громок и с выражением стал читать стих про князя Владимира.
   После него слово взял сын отца Юрия:
   -Тысячу лет назад закатилось Красное Солнышко Русской Земли. Отошел в Вечность великий сын нашего Отечества. Человек, которого назвали Святым Равноапостольным Князем. Мы всматриваемся в историю и видим, что тысячу лет назад этот человек избрал цивилизационный путь нашему Отечеству. Он сделал выбор. Выбор, который не только определил состояние нашего народа, оставившего язычество, поругание, жертвоприношения и всякого рода нечествивые вещи. Этот выбор определил на тысячи лет победы. И мы сегодня отмечаем ДВА торжества: мы вспоминаем князя Владимира и вспоминаем семидесятилетие победы нашего Отечества над фашизмом.
   Несколько контрастно смотрелись после этого танцы юных прелестниц, которые, на взгляд Константина, танцевали достаточно неподходящий танец для такого мероприятия. Сделав несколько протокольных снимков, он заглянул в Интернет. Наташи в онлайне не было. Зато он отметил, что батарейки осталось не так уж и много. Естественно, он же не знал, что у него нет флешки в фотоаппарате, поэтому и не берег с утра батарейку. Что ж, придется быть экономнее, если он хочет доснять все, что здесь будет происходить.
   Кто – то довольно ощутимо ударил его в пятку. Это один из фотографов пролетел за его спиной, стремясь занять как можно более удобную точку для съемки. Константин покачнулся, но не потерял окончательно равновесие. Он оперся на бортик стула, на котором сидел отец Юрий и сделал еще несколько снимков.
   Время шло. Танцы закончились, на сцену поднялся тот самый человек в синем костюме. Это оказался депутат. Схватив микрофон, он начал говорить красивые слова, перепутав по ходу название праздника, назвав отца Юрия отцом Игорем. Но, тем не менее, свою порцию аплодисментов он получил. Константин периодически встречался взглядом с отцом Вячеславом. Тот уже не выглядел таким взволнованным, видимо, убедился, что Приданников не филонит. Кроме того, тот для убедительности периодически тоже перемещался по территории, так что никто не мог ему сказать, что он презрел на свои обязанности.
   В какой – то момент на сцене появился оперный певец Олег Диденко. Он был явно хорошим знакомым отца Юрия, поскольку за кулисами, как рассмотрел Константин, они много и долго общались с дьяконом. Приданников видел, как Олег грузно взбирался на сцену, как распевался. И подумал о том, что понемногу успокаивается. В конце концов, точка еще не поставлена, может быть, им еще удастся помириться. В любом случае, судя по всему, это мероприятие будет идти еще час, ничего не поделаешь, придется терпеть.
   После Диденко появились какие – то чувашские девушки и стали отплясывать национальный танец. Зрители сосредоточенно хлопали. Кому не хватило места, выстроились вдоль сцены и рукоплескали оттуда. Солнце, несмотря на то, что стрелки часов уже приближались к четырем часам, припекало так же, как и утром, и было так душно, что Константин пожалел о том, что он в пиджаке. По спине градом катился пот, волосы тоже вспотели, хотелось пить и вообще прилечь.
   Когда девушки натанцевались, вновь появились ведущие. Они что – то сказали и пригласили на сцену отца Юрия. Как только он освободил место, его немедленно занял дьякон.
   -Сейчас сними обязательно отца Юрия, как он говорит будет, а потом общую фотографию сделай, - повернулся он к Приданникову.
   -Хорошо.
   Дьякон порылся у себя в рясе, вытащил айфон и тоже приготовился фотографировать.
   -Я очень рад, что здесь так много молодежи, - прохрипел в микрофон отец Юрий. – Им жить. Этот мир мы оставляем им. Сейчас как никогда враг рода человеческого ополчился против нас. Войны, голод, междоусобицы – если раньше мы об этом только слышали, теперь видим воочию. К сожалению, человек всегда больше склонен к плохому, чем к хорошему. Это результат нашего общего грехопадения. Но Господь не без милости. И однажды Он уже явил ее, когда обратил Лице Свое на ярого язычника, нечестивца Владимира. Мне кажется, это самое главное событие в истории нашей страны…
   Константин все время, пока он говорил, не переставал снимать. Батарейки осталось совсем мало, но ее точно было достаточно для общей панорамной фотографии.
   Когда она была сделана, и зрители стали расходиться, к Константину подошел отец Вячеслав:
   -Сейчас будет застолье, там сможем поговорить.
   -Хорошо.
   Отец Вячеслав поспешил вслед за остальными в трапезную. Константин медленно пошел вслед за ними, на ходу набирая номер Наташи. Но она вновь не ответила. До пяти оставалось полчаса, они договаривались созвониться в это время. Стоп. Договаривались? Это он ей сказал, что позвонит. А она ему ничего не ответила.
   В трапезной уже были слиты воедино три стола. Они ломились от яств. Здесь были и блюда с колбасами, разными мясными закусками, салатами, овощами. Даже Константину, который был очень расстроен, захотелось есть.
   В трапезной появился отец Вячеслав с бутылкой водки в руке. Его встретили овацией. Он грохнул бутылку на стол и откупорил его. Константин взял бокал с вином и выпил его. Он знал, что его абсолютно не возьмет алкоголь, уж слишком организм не восприимчив к спиртному, но, может быть, хотя бы не так будет болеть голова?..
   Он всей душой старался разделить атмосферу всеобщего веселья, но у него это получалось плохо. Периодически смотря на часы, Константин решил, что пришла пора уходить. Он протиснулся к отцу Вячеславу.
   -Можно с вами поговорить?
   -Да, - икнул он.
   -Отец Вячеслав, я безусловно благодарен вам и отцу Юрию за все, что вы сделали для меня. У вас здесь очень интересно, а побывать в Лавре я вообще и не мечтал…. Но, к сожалению, все упирается в деньги, на что – то нужно жить, мне уже перед отцом неудобно – приходится просить деньги, чтобы девушку на свидание повести.
   Отец Вячеслав помолчал:
   -Мы завтра с отцом Юрием поедем в Подмосковье служить, мы поговорим насчет тебя. Но ты понимаешь, да, что если в церковь приходишь, то назад уже идти будет нельзя.
   -Я понимаю, - Константин постарался ответить максимально прочувственно, но, положа руку на сердце, наверное, и сам чувствовал, что всегда оставляет за собой право сделать шаг назад.
   -Вообще в церкви либо по служебной лестнице, так сказать, либо никак, - неуклюже улыбнулся отец Вячеслав.
   «Ну от тебя, дьякон, я этого вообще не ожидал, - подумал Константин. – А миссионеры тебе не нужны?».
   -Вы знаете, отец Вячеслав, я себя вижу в том, чтобы говорить о Боге с нецерковной аудитории. У меня много неверующих друзей, я имею опыт…
   -Мы примем это к сведению. Знаешь, я, когда пришел в церковь, я даже не ожидал, насколько это будет сложно. Мне и зарплату не обещали, и с жильем были проблемы. Но отец Юрий как взял меня под свое крыло, так до сих пор и ведет по жизни. Мне все церковь дала. Нужно  только довериться ей. И Богу, разумеется.
   Константин вздохнул. Они явно говорили на разных языках. Что ж, видимо, сегодня и здесь его ждал облом…
   -Константин, дорогой, - к ним подошел отец Юрий, - спасибо тебе, что приехал, спасибо за твой труд. Я надеюсь, мы еще поработаем.
   Он снял с полки икону и протянул ее ему. Тот поцеловал икону и убрал ее в сумку. Уходил он с чувством, что это его последняя встреча с отцом Юрием. Девушки у него теперь нет. И работы, похоже, тоже нет…

***

   Всю дорогу до метро Константин пытался дозвониться Наташе. Но она так и не взяла трубку. Хотя абонент давным –давно стал доступным. В метро у него разрядилась батарейка. Константин не помнил, как доехал до дома, но настроение у него было хуже не придумаешь. Конечно, положа руку на сердце, он понимал, что такое прощать нельзя. После такого общаться как раньше уже не получится. По – хорошему уже нужно ставить точку. Но он не мог забыть об этой истории, пока не услышит вновь ее голос.
   Войдя домой, он сразу столкнулся с Олесей.
   -А Миша где?
   -В гостях. Как съездил?
   -Нормально съездил…. Можно лучше, но нет.
   Раздевшись и помыв руки, Константин поставил айфон на зарядку, а сам принялся бродить по комнате, обдумывая предстоящий разговор с Наташей. Однако в голову ничего путного не лезло. И тогда он решил импровизировать. Отсоединив телефон от зарядки, он набрал ее номер.
   Ему не ответили, как и в прошлые разы. Но трубку, очевидно, сняли, потому что он услышал на заднем плане чей – то смех. Потом абонент явно стал от них отдаляться, Слышалось нервное женское дыхание. Потом Наташа отсоединилась.
   «Уже хоть что – то», - усмехнулся Константин, вновь набирая ее номер. На этот раз пошли гудки. Он написал ей сообщение: «Нам очень нужно поговорить. Возьми, пожалуйста, трубку».
   Он отложил телефон и стал ждать, прикрыв глаза. Прошло минут десять, а ему показалось десять часов, когда пришел ответ: «Завтра позвоню. Сама». Константин выдохнул. У них хотя бы будет возможность поговорить. Уже хорошо.
   Эмоции переполнили его. Требовалось с кем – то срочно поделиться. Номер Виктора он помнил наизусть.
   -Привет. Судя по звукам на заднем плане, я не вовремя?
   -Ну, я несколько занят сейчас, но уделить пару минут могу. Что случилось?
   -Может помнишь, я тебе когда – то рассказывал о Наташе?
   -Наташа?.. Это та девушка, с которой ты расстался пару лет назад?
   -Сегодня я расстался с ней еще раз.
   -Не понял.
   -Я месяц назад решил написать ей, мы встретились, мне захотелось попробовать с ней еще раз. У нас было пару свиданий, я даже признался ей в любви. А сегодня она написала мне, что у нас ничего не может быть, и что мне лучше о ней не вспоминать.
   -Да забей ты! – по голосу Виктора Константин понял, что он улыбается. – Ну, дура баба, найдешь себе другую. Проблема – то!
   Константин почувствовал, как его всего сотрясает от злости. Друг, называется! Хоть бы посочувствовал для виду!
   -Ты понимаешь, что для меня она не просто БАБА. Мне она небезразлична.
   -Да я тебя умоляю! Ну смазливенькая, наверное, и больше ничего. Забей, это пройдет!
   -А сам – то сочувствия просил, когда с девушкой разобраться не мог… - тихо произнес Константин.
   -Что?!
   -Ничего, Вить, ничего. Не буду мешать, приятного вечера.
   Константин положил трубку и почувствовал, что ему трудно дышать. Было невероятно обидно. И грустно. Кому бы еще позвонить?

***

   Кристина чувствовала, что у нее что – то вибрирует в кармане, но сон пока еще не отпускал. Однако, когда это что – то уже стало невыносимо колоться в бок, она все – таки разлепила глаза и запустила руку в карман. Оказалось, что ей звонили.
   -Привет, Кость!
   -Привет, Кристин! Можно у тебя пару минут займу?
   -Я в метро сейчас, но говорить могу!
   -Ой, такая ситуация глупая…. Может по – женски посоветуешь что…. Одним словом, я когда – то расстался с девушкой. Наташа ее зовут. Я тебе о ней когда – то рассказывал. Прошло года четыре, и вот мы решили опять попробовать встречаться. Зря. Потому что сегодня она мне написала, что нам лучше расстаться. Я в шоке просто. А к чему были эти встречи? Вот почему сразу нельзя было сказать, что нам не стоит встречаться? Зачем вот так мучить мужиков?
   -Ты знаешь…. Я уже по себе убедилась, что девушки не всегда четко понимают, чего они хотят. И не только от мужиков, но и от жизни. Может быть, она разбиралась.
   -В чем разбиралась?
   -В себе, хотя бы. Может быть, не была уверена в том, тот ли ты человек, с которым она хочет быть рядом.
   -Долго же она думала! Месяц почти.
   -Месяц – это еще гуманно. Ты еще радоваться должен, что так быстро все закончилось. Хуже, когда у вас бы уже все далеко зашло, и тут она такая говорит: «Айм сорри, до свидания».
   -Она в чем – то еще маленькая девочка, хотя мне это больнее всего признавать. Она написала мне, что нам нужно расстаться, по Интернету. По Интернету! Ну неужели нельзя поговорить хотя бы по телефону?! Ну что за детский сад!
   -В самом деле, о таких вещах нужно говорить в лицо.
   -Вот и я о том же. Я ей перезванивал, перезванивал, перезванивал, перезванивал, а она трубку не берет! Сейчас, правда, удостоила меня сообщением, что завтра сама мне позвонит.
   -А почему она не может сейчас с тобой поговорить?
   -А я не знаю! Судя по звукам, она сейчас за городом! Смогла наконец – то увидеть своих друзей, которых она по собственному признанию сто лет не видела. На этих друзей она променяла наше свидание! Получается так: она мне с утра написала, чтобы я о ней забыла и преспокойно махнула на дачу. Замечательно!
   -Действительно, как – то некрасиво выходит.
   -Вот что ты мне посоветуешь делать в данной ситуации?
   -Я не знаю, что здесь можно посоветовать…. Поговори завтра с ней и поставь точку в этой истории. После такого, Кость, ну уже не будет у вас никаких отношений.
   -Да я это сам понимаю, но как – то не хочется в это верить.
   -А она красивая? Чего ты так на нее запал?
   -Не скажу, что сногсшибательная, но что – то вот прямо кроме нее последний месяц ни о ком думать не могу.
   -Это пройдет, поверь мне. Нужно время.
   -Много времени?
   -Ну кому как. Но я же тебе рассказывала, когда у меня были проблемы в личной жизни, мне помогло только время.
   -Я, наверное, не совсем правильно сегодня себя повел. Нельзя было ей так сегодня названивать. Получилось как – то не айс. И что теперь ей завтра говорить?
   -Просто поблагодари ее за все. Скажи, как ты благодарен ей за все эти встречи, как тебе было хорошо, что ты не желаешь ей зла и просто отпускаешь ее с Богом.
   -Красиво. Наверное, так и сделаю. Если у нас вообще состоится этот разговор.
   -Что значит «если состоится?».
   -А я не исключаю,  что она опять начнет чудить. Возьмет и «забудет» о звонке. Или просто отключит телефон, и я буду названивать ей до посинения.
   -Не думай о плохом.
   -Да. В любом случае, это будет завтра. На сегодня неприятностей и так уже выше крыши. Спасибо тебе большое за этот разговор. Сама – то как?
   -Да ничего. Сейчас вот вся в работе, буквально времени ни на что не остается. А у тебя – то что нового?
   -Сегодня попрощался не только с девушкой, но и с работой.
   -Да ты что?! Как так?
   -Да вот пока был у них на безвозмездной основе все было нормально. А как испытательный срок подошел к концу, и я предложил им сотрудничество на законных основаниях, все сразу как – то стало разваливаться. Как будто они меня впервые видят.
   -Жестко. Расстроился?
   -Я уж даже не знаю, что меня сегодня больше расстроило. Мне кажется, Кристин, этот день нужно просто пережить. Утро вечера мудренее, как говорится.
   -Вот это правильно! Это мудро.
   -Спасибо тебе еще раз за разговор. Не буду больше отвлекать!
   -Держись там! Давай, увидимся скоро!
   -Пока! Спасибо за все!
   Константин отсоединился. Какое – то время он сидел, сосредоточенно размышляя. Потом набрал номер Олега Ряшенцева.

Глава двенадцатая
"Отпускаю тебя"

   Все следующее утро Константин пролежал, не вставая с постели. Ноги словно одеревенели. Миша и Олеся за завтраком пригласили его на прогулку, но он отказался.
   -Нет, ребята, идите без меня, - вздохнул Константин. – Я еще пока поваляюсь. Устал что – то за неделю.
   Его слова прозвучали особенно неискренне, потому что всю неделю он провалялся дома и устать мог разве что от постоянного пребывания в одном и том же положении.
   Миша и Олеся ушли, а Константин почувствовал, что ему хочется выть. Он зажал подушку двумя руками и уткнулся в нее лицом. Сказывалось напряжений последних дней. Ему не хотелось признаваться в этом самому себе, однако ему стало значительно легче. Наконец – то ушла та неопределенность, которая грызла его изнутри весь этот месяц. Будут они вместе? Не будут они вместе? Ничего не было понятно. Зато теперь все встало на свои места. Они не пара. НЕ ПАРА. Как в той известной эстрадной песне. Это надо будет просто принять.
   Ближе к вечеру вернулись ребята. Счастливые и довольные. Глядя на их лица Константин почувствовал прилив жизненных сил. В конце концов, на Наташе жизнь не заканчивается. Кстати, уже пять часов, а она так и не позвонила. Может быть, имеет смысл позвонить самому?
   Он выглянул в коридор. Ребята трапезничали в кухне. Константин прикрыл дверь и набрал номер Наташи.
   Не сразу, но она сняла трубку.
   -Алло.
   Константин прислушался к звукам на заднем фоне. Наташа явно шла где – то по улице.
   -Привет, - он сам удивился до чего инородно звучит его голос. – Можешь меня выслушать?
   -Да, могу, - быстро ответила она.
   Константин, преданно глядя в глаза Богородице на иконе, которую ему подарил отец Юрий, заговорил:
   -Знаешь, я тоже был не прав…. Мы столько не виделись, а я начал торопить события… Понимаю, ты была к этому не готова. Но все, что я делал, было искренне, потому что я тебя… Я к тебе…
   -Послушай меня сейчас, пожалуйста, - перебила его Наташа. – И постарайся меня услышать. Я тебе все вчера сказала в том сообщении. Мне добавить больше нечего. Я тебе очень признательна за все, что ты для меня делал все это время, но я не чувствую к тебе того, что чувствуешь ты ко мне. Не мучай ни меня, ни себя.
   -Но мы можем с тобой хотя бы остаться друзьями? – ляпнул Константин. – Я не вижу причин, чтобы нам опять не общаться… много лет.
   -Посмотрим, - сухо ответила Наташа.
   -Ты можешь не волноваться, я справлюсь со своими чувствами, я…
   Наташа нервно расхохоталась:
   -К чему такие мытарства? Зачем?
   Константину показалось, что его облили ледяной водой. Что, смешно, Наталья? Что же это он такого сказал, что ей так весело стало?
   Константин понял, что пара заканчивать разговор. У него остались не самые приятные ощущения после него. Оказалось, что он совсем не знает Наташу. Вот сейчас она настоящая. Такая же как все остальные девушки. Такая же как ее подруги, с которыми он когда – то был знаком. Которые могут перемыть тебе косточки за спиной, которые могут посмеяться над тобой даже в твоем присутствии. Для которых нет Бога, которые хотят от жизни большего, чем она может им предоставить. Может быть, и к лучшему что они расстались…

***


   В понедельник у Константина был запланирован поход в культурный центр «Покровские ворота». Анна Данилова, идейный вдохновитель православного интернет – издания «Правмир» проводила вечер памяти своего покойного мужа. Попасть на «Даниловские чтения» Константин хотел еще в начале сентября, а теперь он просто жаждал там побывать чтобы отвлечься.
   Застегивая ремень, Константин услышал, что ему пришло сообщение. Он поднял крышку ноутбука и увидел, что ему пишет Виктор:
   «Ну что, оклемался, Ромео?».
   Константин очень хорошо понял еще вчера, что Виктор очень обрадовался его проблемам с Наташей. Ибо ему, очевидно, казалось, что Константин его не понимает, недостаточно сочувствует его ситуации с девушкой. А тут такой хороший повод отплатить той же монетой. Константин решил не давать ему шанса позлорадствовать над ним. Поискав глазами функцию «Удалить из друзей», он воспользовался ей. После чего взял айфон и занес номер Виктора в черный список. После чего очистил историю их смс – переписок и вышел в прихожую переобуться.
   Выходя из метро, Константин увидел то самое японское кафе, в котором они с Наташей ужинали несколько дней назад. Казалось, это было так недавно…. А вот сейчас они уже злейшие враги. По крайней мере, так считает Наташа. Ну что ж, время расставляет все по своим местам.
   Константин шел по улице, уже постепенно освещаемую фонарями. Стоял прекрасный сентябрьский вечер. Повсюду горели огни витрин. Бары и кафе были переполнены посетителями. Из окон близлежащих домов доносилась громкая музыка.
   Остановившись на светофоре, Константин увидел выходящего из храма известного священника. Очевидно, он тоже будет присутствовать на «Даниловских чтениях». Константин пошел вслед за ним по улице. Вот и узкий дом с арками. В одной из них и находится культурный центр «Покровские ворота», в котором и будет проходить мероприятие.
   Константин рванул на себя дверь и вошел внутрь. Охранник при его появлении взмахнул газетой и вновь скрылся за ней. Константин проверил, свободна ли туалетная комната и закрыл за собой дверь. Из зеркала на него глянул усталый, но в целом уже пришедший в себя молодой человек. А без бороды ему всё – таки лучше. Правильно, что побрился с утра. Ни одна девица не стоит того, чтобы ради нее так кардинально менять свой имидж. Будем считать, что вместе с волосами осталось в прошлом и какая – то неприятная часть его жизни.
   Константин вышел в коридор. Гости вечера все пребывали и пребывали. Он с удовлетворением отметил, что вечер будет благотворительным, и покупать билеты на него не нужно. Приданников прошел в библиотечный отсек и взял наугад том с интригующим названием «Библейские войны». Очередной атеист пишет о том, сколько жестокости в Библии, особенно в Ветхом Завете. Дело Маркиона живет и здравствует. Почитаем на досуге.
   Так же Константин приобрел себе книгу Игоря Липовского. Всегда полезно знать атеистическую точку на происхождение Священного Писания. А автор, судя по аннотации, именитый религиовед советского времени. Может много интересного подкинуть для размышления.
   Приобретя книги, Приданников прошел в зал. Там уже сидели несколько человек. Первые ряды были свободны. Вот и отлично. Константин устроился прямо перед столом, за которым должны были располагаться ведущие вечера и стал рассматривать купленные фолианты.
   -Я присяду? – услышал он женский голос.
   Рядом с ним стояла симпатичная девушка с копной густых рыжих волос.
   -Пожалуйста, - милостиво разрешил он.
   Девушка села рядом. Константин мгновенно потерял к ней интерес. Отношений с него в этом месяце хватит.
   В зале появилась Анна Данилова в сопровождении священника Александра Ильяшенко. Они что – то бурно обсуждали, никого не замечая вокруг. Анна была в длинном платье до пола с распущенными волосами, батюшка был в своем традиционном облачении. Вокруг них вертелись звукорежиссеры, проверяя, чтобы все приборы были в исправности. Все говорило о том, что они вот – вот начнут вечер.
   На свободный стул опустился настоятель храма Живоначальной Троицы в Хохлах Алексей Уминский. Выглядел он неважно. Как потом узнал Константин, протоиерей в тот день неважно себя чувствовал. Он не остался до конца вечера, а только сказал пару слов на тему смерти и ушел. Весь вечер солировала Анна, отец Александр только периодически помогал ей. И, конечно, было много гостей. Руководитель фонда «Правмир» Мила Геранина, братья Берхины, Александр Архангельский… Весь цвет православного мира России.
   А начало не предвещало такого теплого уютного вечера. Вернее, предвещало, но лично Константин не ожидал, что его так проймет до глубины души. Он просто надеялся, что ему будет здесь хорошо, что он сможет отвлечься мыслями от Наташи. А получилось даже лучше, чем он ожидал…
   Когда все более – менее расселись, слово взяла Анна:
   - У «Правмира» есть девиз: «Как быть православным в современном мире». И хочется, пользуясь таким поводом, поговорить о том, какие события, дела из личного опыта стали в нашей жизни свидетельством православия. Режиссер фильма спрашивала, какие же главные качества были у Анатолия. Это два жизненных правила. Во-первых, если всё общество ополчается против одного человека, никогда нельзя участвовать в общей травле. Никогда! Какой бы правильной ни казалась позиция большинства, если несколько человек набрасываются на одного, то Толик всегда старался поддерживать этого одного. Таких историй было немало.
   И вторая черта, с этим же связанная. У нас получилось, что в основном он помогал материально, деньгами. Это здорово, конечно. Но он всегда пытался найти какое-то хорошее, короткое, быстрое и красивое решение всех проблем, всё время переживал, всё время это осмыслял.
   В 2013 году летом после каких-то колонок наших авторов мы поняли, что в отечественной журналистике полностью отсутствует тема смерти. На тот момент мы уже несколько лет собирали, готовили к публикации книгу. Пока я работала в приходской библиотеке, несколько таких брошюр, книг держала в руках. Это были репринты XIX века, и священники, которые писали эти книги, так общались со своей аудиторией: дескать, помер, мамаша, у вас ребеночек, это ж слава Богу, вырос бы – наверно, бандитом каким-нибудь стал бы, а так ангел у вас. Для XIX века, наверное, это было понятно. Для современной ситуации я понимала, что читатели такую позицию не воспримут, что лучше не дать ничего, чем такое чтение. И поэтому несколько лет мы собирали книгу искренних, хороших текстов про смерть. 
   Нас не принимали с этой идеей все издатели: «Что? Про смерть? Не продадим никогда, никто не будет покупать, читать никто не будет. Люди темы этой боятся, за километр будут книгу обходить. Даже не думайте». После смерти Анатолия, естественно, на «Правмире» стало очень много текстов про смерть, и очень много текстов хороших. И моя главная, наверное, проблема была в том, что это оказалось очень большим испытанием веры: теоретически ты всё знаешь, ты всё читал, а на практике – рядом с тобой только что стоял человек, а через минуту его нет. И никаких голосов, снов, видений, никакой коммуникации между мирами не существует. Такое чувство, что стоишь возле кирпичной стенки, и всё, оттуда никаких новостей нет.
   Создавая эту книгу, мы пытались собрать рассказы, тексты людей, которые умели слушать человека, потерявшего близкого, и которые умели говорить с этим человеком. Наверное, один из самых талантливых людей в этом разговоре, человек, который умеет удивительно тактично, очень четко и очень верно сказать то, чему ты внутренне доверяешь, – это отец Алексий Уминский, который и мне в свое время сказал много слов, без которых концепция мироздания не сходится. И продолжает говорить.
   И тут взял слово отец Алексей:
   -Невозможно быть талантливым в разговоре о смерти. Это совершенно невозможно. Этот вопрос вообще не понятен нам – талантливости, неталантливости. Просто, действительно, в какой-то момент приходит осознание того, что сама человеческая жизнь может быть по-настоящему воспринята только в контексте смерти, когда есть на фоне чего это осмыслять.
   Мы очень многое называем жизнью, что жизнью, по сути, не является, и начинаем в это верить, начинаем этим понятием «жизни» оперировать. Не далее, как вчера я услышал замечательную фразу, которую многие, оказывается, до этого слышали и знали. За соседним столиком в кафе сидел человек, который в телефонный аппарат говорил: «Я же тебе даю десять миллионов живых денег». Я никогда раньше не слышал слов «живые деньги». Меня так поразило… «Живые деньги», вы понимаете? Что человек называет жизнью и что человек называет смертью… Пока это не поймешь, ничего не поймешь вообще.
   И поэтому бывает так, что дней существования человека бывает очень много, а жизни в этих днях бывает очень мало. А бывает наоборот, когда дней существования очень мало, а жизни в этих днях по-настоящему много. Мы, когда о Толе говорим, мы как раз об этом говорим. И тогда вообще смысл длительности человеческой жизни по-другому измеряется.
   И есть еще одна вещь, которую мне хочется сегодня сказать. Ведь мы, христиане, всё время говорим о Царствии Небесном, и об этом нам Святое Евангелие говорит. А что такое Царствие Небесное? У нас нет этого опыта. А поскольку у нас мало опыта Царствия Небесного, значит, в принципе, у нас мало опыта жизни. Потому что пришествие Царствия Небесного – это пришествие жизни. И всякое явление Царствия Небесного в нашей земной доле, в нашем земном существовании – это как раз именно явление жизни.
   Очень часто человек открывает для себя по-настоящему глубоко это явление Царствия присутствия жизни, когда реально сталкивается со смертью, когда он переживает потерю самых близких людей. И если человек в этот момент оказывается способным открыть свое сердце для Бога, то он получит такой реальный опыт переживания Царствия Небесного, что, может быть, потом в жизни никогда не получит.
   По ходу просмотра фильма Константин почувствовал, как дракон в его груди окончательно успокоился. Вот он уже прощально машет крыльями, видимо, окончательно освобождая пространство в его душе, которое он так бесцеремонно занял. Он внимательно разглядывал светящееся лицо Анны Даниловой, которая, одной рукой поглаживая своего ребенка, другой поправляя волосы, рассказывала о своем муже. Вот это настоящая любовь! Даже после его ухода в лучший мир она верна ему и даже не думает о том, чтобы найти себе другого. Если это не любовь, значит он вообще ничего не понимает в этой жизнью. И неправы те, кто говорят, что этим не нужно делиться. Нельзя быть равнодушным к чужому горю. Потому что только совсем мертвый внутри человек смог бы остаться равнодушным при просмотре этого замечательного фильма.
   Когда свет вновь зажгли и раздались аплодисменты, Константин хлопал громче всех. Теперь он все понял. Ему стало легко. Как хорошо, что он сюда пришел. Господи, спасибо тебе, что сегодня сорвалась встреча с Мариной, о которой они в свое время договаривались, и он пришел сюда. С Мариной они еще пообщаются, благо между ними теперь перемирие, а вот разобраться в себе нужно было как можно скорее. И, кажется, он наконец разобрался…
   
***

   Выйдя на улицу, Константин посмотрел в звездное небо и мысленно еще раз поблагодарил Господа за то, что ему наконец – то стало легко на душе. До метро было не так уж далеко, и он решил пройтись пешком. По пути должен был быть тот самый храм, из которого выходил именитый священник. Константин чувствовал потребность зайти туда прямо сейчас.
   Внутри никого не было. Один на один – он и Небо. Константин купил пару свечей. Встав напротив большой иконы, он подумал: «Да, Наташа…. Хоть ты и не веришь больше в Бога, но зато Он в тебя верит. И я верю. Я верю, что у тебя все будет хорошо. Я искренне желаю тебе этого. Пусть у тебя все будет хорошо. Я желаю тебе найти человека, с которым ты действительно будешь счастлива. Который сможет принять тебя такой какая ты есть – со всеми твоими недостатками, твоим сложным характером, твоим непростым взглядом на мир».
   Он поставил свечку и поднял глаза. На иконе был изображен один из святых, акафист которому Константин ежедневно читал в надежде как – то разобраться в своих отношениях с Наташей. Именно это лицо он видел тогда в метро. Именно эти глаза смотрели на него из – под старенькой шляпы, именно эти руки тянулись к прохожим, прося милостыню.
   Константин стоял, потрясенный этим открытием и не мог отвести взгляд от иконы еще очень долгое время…
                2017 год