Удачливая штучка

С детства Тоня  верила в удачу. Даже когда ее мать посадили на три года за растрату в магазине, где она работала продавщицей. Они со старшей родной сестрой Галей воспитывались у родной бабушки, помогали друг другу справляться с домашними школьными заданиями. После восьмого класса Тоня поступила учиться  в торговый колледж, чтобы лучше овладеть той же специальностью, что ее запутавшаяся родственница.
Стройная девушка с короткой стрижкой каштановых волос, приятной наружности, курносая ни о чем не жалела и шла по жизни, не оглядываясь. Перед ее глазами вырисовывалась одна картина заманчивее другой: вот она стоит за прилавком собственного магазина; то она летит на собственном самолете с турбовинтовым двигателем; то плывет на яхте в открытом море; то ею восхищаются, когда она выходит с концерта, окруженная поклонниками, которые бросают цветы ей вслед, покорные нести ее вещи; то она повелевает на арене цирка, укрощая диких зверей.
Однажды, оставив сестре Гале записку, что уезжает, Тоня купила билет на поезд в южном направлении. Путевку ей по блату достали старые знакомые матери, кто сочувствовал ее сиротству, а деньги на поездку часть дала бабушка – Зинаида Петровна – стройная высокая цыганка, а остальные – она заработала, торгуя мороженым летом  около стадиона.
За десять дней южное солнце превратило ее в настоящую мулатку. Стройная, спокойная, рассудительная, она могла завлечь любого парня приятными манерами, раскованностью и жизнелюбием.
В свои четырнадцать лет ей казалось, что она понимала гораздо больше своих сверстниц в жизни и торговле. На юге пляжные знакомые вились около нее стаей. Но она не обращала на них внимание.
Ее взгляд всегда останавливался на горячих кавказских молодых джигитах. Их темперамент вызывал у нее ответное чувство. Но оставаться наедине с ними она не решалась. Правда, в день отъезда ее вызвались провожать двое ухажеров-кавказцев, чьи корни уходили глубоко в Южную Осетию. С ними она проводила последние дни, гуляя по набережной в одном купальнике.
Вечером, когда жара еще не спала, а все приезжие отдыхающие наслаждались прохладой где-то под открытым небом или готовились ко сну, сидя за стаканчиком терпкого сладкого виноградного вина, она явились на вокзал, где ее знакомые осетины недалеко в ларьке торговали фруктами и чебуреками, чтобы заработать на проживание, развлечения, посещения дорогих ресторанов.
Парни были смуглыми, очень стройными, черноволосыми, очень просто одетыми. Прячась в тени деревьев, они что-то разговаривали между собой. Затем выяснилось, что настолько оказались щедрыми,  пригласили Тоню с  какой-то из ее подруг или сестрой приехать к ним в гости на праздник или, отбросив условности, сдать билет, чтобы поехать к ним немедленно «поесть шашлыков, попить вина».
Так они называли своими словами переезд к ним в небольшой городок на берегу реки Кубань около Темрюкского залива в Краснодарском крае на вечное поселение и устройство на работу, где-то в грязной пивной или закусочной, в крайнем случае – рождение ребенка и возвращение домой на берег Волги – в Саратов.
– Представляешь, у ребят есть свой дом в Темрюке и хороший достаток, – агитировала она попутчицу – Алену. – Мы бы могли с тобой у них развлечься, погулять. Давай сейчас уедем. А домой напишешь, куда он денется.
– Сама можешь ехать, а мы с дедом уже вещи загрузили, – успокаивала ее  Алена – студентка вуза.
– Зря ты обижаешься. Это – отличные парни. У них много денег, – злилась Тоня, – угостят, чем захочешь. Сможешь заработать… У них будет весело… Погуляем.
– Ты заходишь? – позвал дед из вагона Алену, которая удивила его своим умением замечательно плавать, готовить еду и умным поведением, а не мотанием по морскому  пьянящему берегу.
Девушки сели в разные купе, но Тоня успела взять адрес  Алены, как она сказала напоследок: «На всякий случай, а вдруг пригодится. Может быть, встретимся…».
Сестра обрадовалась появлению Тони дома. В ее отсутствие она готовилась поступать в медицинский вуз. Сдала вступительные экзамены удачно и ждала зачисления, так как ходила на специальные платные подготовительные курсы, где лекции читали профессора вуза.
Все лучезарные сны Тони исчезали с восходом солнца, и она снова бежала в колледж, пренебрегая дождем, сильным морозом, ветром или слякотью. Вот в такой день ей надо было сдавать зачет по иностранному языку, который был у нее практически на самом начальном уровне. Алфавит она знала хорошо, но читать бегло ей никак не удавалось. Поэтому пришлось обратиться за помощью к знакомой переводчице. Вот этой переводчицей оказалась бывшая студентка вуза – Алена, с кем она случайно познакомилась на юге.
Девушкам легко было договориться. Алена за смешную цену написала за нее контрольную работу, а Тоне осталось лишь поставить подпись. Она попросила переводчицу позаниматься с ней английским языком, но платить не собиралась, а Алена была слишком занята на работе, что бегать за Тоней не стала, тем более у той появился знакомый женатый мужчина – бывший директор магазина, на чье содержание Тоня решила жить. Он только сделал ей предложение посидеть с ним в ресторане, а она решила, что пора объявлять о помолвке. Хотя так на самом деле и было.
– Давай все-таки съездим к нашим друзьям осетинам в Темрюк, – уговаривала она переводчицу – Алену. – Они до сих пор помнят меня. Приглашают постоянно. Мы переписываемся. Правда, не часто. Но одно письмо я от них получила.
– Можешь съездить одна, – предложила Алена наивно выход из тяжелой семейной ситуации, в какую попала Тоня – сложные отношения между ней и двумя любовниками, разбросанными по стране.
– Одной не хочу. Они приглашают двоих, – пожалела Тоня, так как у  нее было твердое намерение разобраться с этим любовным треугольником.
– Боишься? – спросила Алена, понимая легкомыслие Тони.
– Боюсь.
Они расстались, но у Алены пропало после ее появления золотое кольцо с двумя мелкими аметистами, которым она очень дорожила. Обвинять Тоню в пропаже она не стала, но встречаться с ней или ее компаньонами по загулам желания не было.
Бывший директор –  любовник Тони –  ушел от жены, изредка   появляясь  на людях с сожительницей. Роман то затухал, то возобновлялся, внося разнообразие в семейную жизнь обоих. В его привычку входило получать от нее дорогие подарки – теплый шарф, галстук, рубашку, так как сам он был безработный после небольшой задержки в местах лишения свободы за какие-то обмеры или обвесы, Тоня точно не знала. Но можно было догадаться, что он добивался своего признания, как специалиста в любовных делах. Она сделала от него аборт, но и после этого он не сделал ей предложения жениться, а лишь тянул время перед судом, где должен был выступить в качестве обвиняемого за двоеженство. Для Тони это событие не  послужило сигналом к разлуке с авантюристом. Лишь усилило тягу к спиртному.
А у Тони встреча на Черноморском побережье с осетинами у железнодорожных касс надолго осталась в памяти, как вспышка молнии среди ясного неба. Она периодически лелеяла мечту побывать в Темрюке на Новый год, чтобы «попить вина, поесть шашлыков», поэтому объявлять бойкот своим друзьям она не собиралась. К тому моменту ее мать – Аза Яковлевна – вернулась из мест лишения свободы, устроилась на работу в магазин по продаже ковров и дорожек, обзавелась знакомыми и клиентурой, кому хотела  продать что-то особенно ценное, нашла себе молодого мужа. Они обзавелись двумя пушистыми белыми собаками  смесью болонки и шпица – «мамой и сынком», помогли Тоне поступить в университет, чтобы она продолжила свое образование.
Закончив колледж и университет заочно, Тоня уже не вспоминала так часто друзей из Темрюка. Но решила применить свои способности в зарубежном бизнесе. Нанялась на работу в частное туристическое агентство. Там вербовали желающих уехать за границу на работу по туристической визе, что было легко сделать, если находили родственников в соответствующей стране, куда хотели отбыть. Некоторые успешно переехали в США. Сама владелица этого бюро тоже, не долго думая, организовала себе удачный переезд. Те, кто не прошел собеседование в посольстве, теряли надежду снова рискнуть обратиться туда, чтобы получить визу, но Тоня уговаривала своих клиентов, расточая улыбки и заверения.
– Не отчаивайтесь, сходите еще раз. Объясните  свою ситуацию. Не получится, мы вам вернем часть денег…
Желающих осталось мало, но кто-то добился, что его услышали в посольстве, предоставив желанную печать в загранпаспорте. Те, кто ничего не получил, ждали удобного момента обратиться в суд с иском на учредителей такого неординарного обмана. Деньги из кассы агентства исчезли, так как все съели налоги на частную собственность, как говорили сами устроители своего бизнеса. Их закрыли, а представители общественности обрадовались, что так благополучно, без крови, закончился легальный НЭП.
Поднаторев в этом вопросе, Тоня пристроилась в другое агентство такого же образца. Теперь те же несчастные обыватели поспешили к ней на выручку, выяснить, когда же произойдет желанная встреча обманутых клиентов в суде.
Это случилось не скоро. Всем клиентам надо было пройти несколько кругов через адвокатские конторы, прокуратуру и полицию, чтобы собраться вместе. На суде присутствовала Тоня в черном свитере, обтягивающим стройную фигуру, и брюках со своим новым почитателем, на чье имя был записан черный Мерседес, купленный на совместно нажитые средства. Ей предоставили последнее слово перед отправкой в места лишения свободы. Судья не стала лишать ее привилегий.
– Я не виновата в том, что они не захотели уезжать. Мы сделали все от нас возможное в решение этого сложного вопроса, – сказала она в свою защиту, когда ей присудила условный срок на три года проживания в колонии-поселении.
Через три года Тоня вернулась с зоны, занялась изучением английского языка, «защитила» кандидатскую, а потом докторскую диссертации, подделав диплом, скаченный из Интернета. Но снова оказалась жертвой – ее предал такой же  доктор медицинских наук, приняв за обычную проститутку. Туда в публичный дом завлекла ее коллега, по совместительству владелица притона, для выступления на сцене в роли Красной Шапочки.