Скрипач у стенки

   Чардаш Монти, для тех кто не знает – это маленькая музыкальная вещица которая о празднике души, может быть как никакая другая музыка.

Стояло воскресенье. Нещадно палило Калифорнийское солнце. В компании – выходной. Компанейский паркинг – пуст. Лишь одна машина. В машине – никого. Водитель стоит придвинувшись вплотную к радиатору, упираясь в него коленками и читает глядя на экран лаптопа. Лаптоп лежит на капоте, придвинутый вплотную к фарам автомобиля. На экране лаптопа – ноты. В руках у водителя – скрипка. Глядя на экран компьютера водитель – женщина лет сорока  разучивает партию скрипки. Партию скрипки из «Чардаш» Витторио Монти...
 
Женщина стоит на палящем солнце. Солнце обжигает ее лицо, на лице набухают струйки пота. Струйки набухают и, когда они тяжелеют, струйки проливаются с лица на скрипку. Женщина продолжает разучивать что-то, но искушенный в музыке слушатель уже бы узнал --  это знаменитый Чардаш Монти. Узнал, забывая о странном сочетании жары, обжигающего солнца, женщины обливаемой потом и о скрипичном исполнении, неуместном на пустом в выходной день паркинге компании. А неискушенный бы ничего не узнал а лишь подумал – психбольница, куда секьюрити смотрит?

А секьюрити – маленькая изящная женщина смотрит на экран компьютера, несущего на себе ноты, которые эта женщина постепенно, но верно превращает  в «Чардаш» Витторио Монти......  на самом деле insane asylum, как здесь говорят или   психушка, если сказать по-русский!

Рецессия, которая начала затухать в девяносто первом уступила место подъему небывалой силы. Начался взлет старой Америки, который закончился ее падением – не Америки, конечно, но старой Америки. Появившийся интернет  дал возможность армиям образованных людей в странах третьего мира работать в Америке, а жителям старой Америки уступить им место.
 
Был такой знаменитый советский фильм – Доживем до Понедельника. Там очень красивый артист Тихонов, играя учителя говорит  типичному двоечнику – тебя послушаешь, то оказывается в истории орудовала толпа двоечников. – И всем было очевидно, что это не так, но, так ли это? Так ли это очевидно?

Это очень важно. Это было в 1995 году. Компания находилось в Washington D.C. Компания производила системы передачи с импульсно-кодовой-модуляцией. То-есть, не спички а полноценная Hi-thech компания. Каждый инженер в компании сидел в кабинетике (cubicle), оборудованном по последнему слову техники. Компьютерный хард драйв у каждого инженера имел память от 20 до 100 мегабайт. Сейчас, любая домохозяйка с компьютером имеет хард драйв с минимум 2 терабайтами памяти или 2000000 мегабайтами и, даже если она сидит в России в Тульской области, она-домохозяйка над моими цифрами будет смеяться и им не поверит.

В один прекрасный день перед обедом всех инженеров компании пригласили на митинг (собрание по-русски, не от слова митинговать). Митинг был на тему – новые тенденции с представительницей из малоизвестной по тому времени компании Yahoo. Представительница сказала – если вы хотите выйти в интернет, напечатайте на клавиатуре  в поисковое окошечко www. yahoo и  весь мир окажется перед вами.  Представительница  компании Yahoo была эффектная, молодая, красивая. Митинг продолжался полчаса и представительница все эти полчаса не сообщала ничего нового, кроме того что если вы напечатаете www. Yahoo – весь мир окажется перед вашими глазами. 

Через неделю в компании появилось необычно много китайцев. Еще через неделю инженерный менеджер привел одного из них и попросил Марию посвятить китайца в особенности проекта и Мария посвящала его до конца месяца. Через месяц  тот же инженерный менеджер спросил Марию – ну как? – ОК, --  сказала Мария, потому что ее подопечный все ухватывает налету.

Еще через неделю Марию уволили и cubicle достался китайцу целиком. Говорят, китайцу платили меньше, чем Марии... Умный ход, но... началась рецессия и Мария осталась без средств к существованию. Мария быстро переучилась и стала секьюрити менеджером...

Кто не знаком с английским, можете не знакомиться – не беда, но познакомиться со словом «exciting» очень рекомендуется. Это -- захватывающий, оно же -- возбуждающий, оно же -- волнующий. В официальном представлении профессии секьюрити менеджера слово «exciting» было повторено тоже три раза.

Уже на первом рабочем интервью с первым  же интервьюиром, Мария догадалась, что под словом «exciting» он – интервьюир понимает не то, что понимает Мария. То первое интервью Мария отмечала для себя как момент, когда она окончательно решила научиться играть на скрипке. Не просто играть, а сыграть Чардаш Монти. Сколько понадобиться – год?, -- два? Whatever it takes… второй интервьюир, это было очевидно по тому, как он бросал взгляды на Марию, понимал «exciting» в точности, как первый... Год, решила Мария, -- через год я сыграю Чардаш! ... прошел год.

...Мария получила звонок от диспетчера с тонкостями об этой стенке. Стенку поставили на плазе неделю назад, но у нее уже была история. Прямоугольная, вертикальная стенка, габаритами с четверть футбольного поля была залита бетоном и ожидалось, что на нее нанесут рекламу. Для рекламы все было подготовлено и, как только пробило 8 утра и художники явились наносить, оказалось, что эту гигантскую стенку уже зарисовали броскими граффити.  Художники ушли. Граффити были замазаны и тщательно затонированы. Художники пожаловались и через день художники снова пришли наносить рекламу, но на стенке опять размещались свежесозданные граффити... И так продолжалось всю неделю. Граффитчики трудились под флагом искусства, одержимые оставить свой след! Не за деньги! Невзирая на ночь. Только за свой след в искусстве...

Прошли две недели и рекламный офис нанял секьюрити охранять по ночам стенку. Даже, поставили у стенки скамейку, чтобы секьюрити было где сидеть, охраняя... О, конечно, не в машине, потому что секьюрити не положено охранять что-то из своей машины. Это закон. Считается, что ночной секьюрити, оказавшись на сидении, тут же заснет. Логично! А, поскольку секьюрити обычно так и делают, договор предусматривал приличную неустойку от секьюрити компании, на случай, если гард просмотрит и стенку опять запачкают.

Марии получила задание от лично вице-президент своей компании примерно за десять минут до отхода домой. Отход был отменен. Мария была на ставке, то-есть, день ненормированный. Задание простое – поскольку на улице погода резко изменилась, на хайвэе scattered shower, у стенки – той уже знаменитой, тоже, и, если гард покинет пост раньше, мы будем платить неустойку, которая возьмется из твоей премии. Да, важно -- ночной гард отказался от дежурства только что. Так что ночная смена – твоя. Вот!  Вице-президент еще продолжал что-то говорить, но Мария уже бежала к своей машине и через несколько минут уже «стояла на хайвэе...

Мария вела машину по стопервому хайвэю. Она правила с максимально-возможной скоростью – такой, чтобы если попадется дорожному патрулю он – дорожный патруль не отберет права на месте.  Scattered shower или дождь под порывистым ветром, хлестал по лобовому стеклу. Иногда порывы ветра, резко меняя свое направление, нацеливали потоки дождя точно в левую часть лобового стекла, почти не давая Марии  различить разделительные полосы. Вообще, это не пугало Марию. Мария верила, что с ее интуицией она не уйдет со своей полосы. Марию пугало, что не у всех водителей такая интуиция и опыт послабее... Вот и сейчас какой-то водитель пытался вырулить на Марию, в надежде сменить полосу. Было очевидно, что он меняет и еще было видно, что меняя он намеревается занять место Марии, и самое неприятное что этого водитель не видит. Не видит, что там Мария. Это был один из тех водителей, которых Мария опасалась.

Мария опасалась непредсказуемых людей на дорогах. Таких, кто круто меняет судьбы предсказуемых. Себя  Мария причисляла к предсказуемым. Как тот случай в своей жизни -- получила место в компании – получила офер, сняла подобающий оферу номер в гостинице, переночевала, а завтра выходить на работу – обычная рутина. Перекусила в гостинице напротив компании, нужно было лишь пересечь перекресток, лишь один перекресток. Стала на красный в ожидании зеленого. Появился зеленый, Мария принялась пересекать этот перекресток, все просто и предсказуемо и, всем машинам, что по левую руку – красный, и все они стоят на свой красный, все, лишь один из тех, кто стоит ... что-то произошло и он включив максимальную скорость мчится на Марию, пытаясь в точности врезаться в водительскую дверь ее машины и Мария заметила его , заметила, когда уж ... нет, еще не поздно, когда еще можно вдавить педаль газа на полную и Мария успела рвануть вперед лишь настолько, чтобы он врезался, нет, не в переднюю, а в заднюю дверь и Мария – жива, как выяснится через несколько дней но, Мария потеряла эту работу, которая так была нужна, но Мария не подлежала компенсации со стороны страховочной компании того парня, потому что у того парня вообще не было страховки... поистине ситуация, когда «Аннушка уже купила подсолнечное масло и не только купила, но и разлила» . И вот, с этой думой об Аннушке, которую Мария и в грош не ставила в обычной жизни, а только при такой погоде... Мария сошла с хайвэя, как здесь говорят и через несколько секунд въезжала на парковку возле той знаменитой стенки,  куда она стремилась...

Предполагая, что гард без машины уже давно ушел к своему общественному транспорту, сообразив наконец, что жизнь дороже, чем 8 долларов в час. Мария ожидала увидеть стенку зарисованную новыми граффити, может быть даже новых художников – зуд творчества не знает материальных оценок и ощущений, что ты мало зарабатываешь, что кому нужно твое творчество? Но...

Было трудно поверить, но стенка была чиста. Настолько трудно поверить, что Мария заподозрила галлюцинацию у себя и поверила лишь после минутного наблюдения. Все граффити, что были сделаны ранее были начисто удалены, а новые не появились. В дополнение – стенка была освежена потоками дождя. Мария еще подумала, что scattered shower – отличное моющее средство.

Мария скосила глаза – чуть слева от стенки она увидела скамейку. Это было частью договора с владельцами стенки. Скамейку установили, чтобы гард без машины мог охранять стенку от ожидаемого нашествия графитчиков. Мария ожидала, что скамейка будет пуста и она скользнула глазами по пустой скамейке...

В центре скамейки сидел... сидело несомненно мертвое человеческое тело. Видимо, в последней предсмертной судороге его раскинутые руки вцепились  в спинку скамейки и в таком положении – вцепившись остались. Голова была запрокинута назад, лишь scatter shower хлестал безудержно по ней и когда ветер менял направление и следуя ему, голова послушно смещалась туда, где ее оставил ветер.

Мария, не пытаясь объяснить почему... Мария увидела, что правая рука мертвеца как бы устав, отцепилась от скамейки и безвольно упала на колени, принадлежащие телу. Словно, завороженная глядела Мария на левую руку, пытаясь понять почему она все еще держится, сжимая скамейку и как такое вообще может быть и, когда порыв ветра-дождя ударил с новой силой, пораженной Марии привиделось, что лежащая на колене правая рука поднялась и тоже заняла положение наверху скамейки симметрично по отношению к левой, с головой в качестве центра симметрии. – Он жив! – коротко подумала Мария и но ей понадобилось несколько минут чтобы принять это как факт, чтобы поверить счастливой логике своей головы.

Сначала у Марии появилось ощущение, что он – гард воскрес из мертвых, но через мгновение ощущение растаяло, как только Мария вспомнила, что такое уже однажды было, да и то в памяти тех, кто больше склонен верить другим, чем своим глазам.

Мария, верившая в основном в то, что может быть проверено простым экспериментом, вывела, что гард просто спал на рабочем месте, чего не положено. Но, с другой стороны, огромное, ни с чем не сравнимое ощущение счастья оттого, что он не умер, а все-таки жив, переполняло Марию. И, все же Мария вспомнила, что она менеджер и что у нее есть четкая инструкция – какие действия должен предпринять менаджер в случае спящего гарда. Во-первых ни в коем случае его не будить тут же. Гарды – разные, но первое, что скажет любой – я не спал. Поэтому следует получить фото-доказательства, что тот спал и Мария полезла в бардачок машины за iPhonе -ом, где, как известно есть все чтобы скомпроментировать гарда – и камера, и краткие биографические данные, и семейное положение. Ну, и, естественно, домашний адрес и так вышло, что прежде, чем обратиться к камере, совершенно случайно, Мария пошла на домашний адрес спящего и увидела...

Мальчишка – гард жил на расстоянии двух с половиной часов, если ехать общественным транспортом от этой злополучной стенки. А, поскольку другого в его распоряжении не было  и, как только Мария осознала эту реальность, Мария тут же решила, что заполнять штрафную колонку по поводу – спал на дежурстве – она не станет. Мария взглянула на часы и принялась соображать лишь об одном – через сколько минут будить нарушителя. Это время приближалось – осталось десять минут, но герою нужно дополнительное время, чтобы проснуться. Еще хорошо, что дождь кончился, по крайней мере на пока и о том, что хорошо Мария думала все эти десять минут и лишь случайно взглянув на часы, Мария громко закричала – твой автобус!

Сколь громко кричала Мария – твой автобус, можно было судить по недавнему эпизоду из ее жизни, когда она работала в качестве компаньенши у девяностолетней старушки, которая ничего не слышала, пока не вставляла в уши слуховой аппарат, но предпочитала это делать самостоятельно, иначе она чувствовала насилие над своей личностью. Но, чтобы действовать самостоятельно со слуховым аппаратом, старушке нужно было получить от Марии напоминание. И, Мария это делала настолько успешно, что старушка хваталась за слуховой аппарат всякий раз сама, во избежании через чур громкого повторения...

Твой автобус, – прокричала Мария. Однако, гард не проснулся! Самое худшее вдруг ошеломляюще стукнуло Марию в голову. Мария, вся в ужасе, на негнущихся ногах обошла скамейку и подошла к сидящему сзади и, подойдя положила маленькую свою маленькую женскую ладошку на лоб гарда. Лоб был горячий или теплый, Мария не смогла толком определить и это было неважно. Лоб не был ледяным!

Гард, почувствовав тепло – и, если бы Мария стояла к нему лицом, она бы увидела в его глазах многое, как молодой человек просыпается, как после сновидения надежды на хорошее и ужаса реального меняют друг друга, быстро превращаются в попытку ощутить действительность – где же я?, жив ли я?, неужели мне такая жизнь? И, наконец,  реальность – я секьюрити гард, сыро вокруг, очень сыро, но, есть источник, источник тепла и неповторимая женская рука на лбу и, он – секюрити гард сжал эту руку своей рукой, подтянул к своим губам и поцеловал.  – Твой автобус через 5 минут, -- сказал по-английски откуда-то сзади женский голос и гард отпустил руку. – Беги, я отмечу твое время по-правилам, тебе заплатят, – сказал женский голос по-русски и молодой секьюрити  побежал к остановке автобуса оглянувшись лишь раз на лицо менеджера.

Мария посмотрела вдогонку парню, затем взглянула на небо. Тучи прорвало. Появилось несколько звезд. Мария достала селфон, прикоснулась  к иконке с погодой. Мария хотела удостовериться, что селфон сообщает тоже, что видит она своими глазами. Так оно и было – на ближайший час дождя не обещали. Даже, если бы обещали, Мария больше, чем на час предсказателям все равно не верила. Но, на час – достаточно и Мария полезла в салон минивэна. Из салона Мария извлекла футляр со скрипкой. Коротко посовещавшись сама с собой, после чего ноты с компьютером решила не брать.  Она уже выучила двадцать тактов, двадцать тактов скрипичной партии Чардаша Витторио Монти...

Мария сыграла все эти двадцать тактов. Сыграла робко, как положено второгоднику-семикласснику, когда его маму уже по разу в год вызывали к учителю, то-есть уже в восьмой раз и участливо предлагали бросить это ненужное издевательство над ребенком, вместо того, чтобы дышать свежим воздухом и показывали на чудную погоду за окном... где-то это Мария уже видела в детстве с соседским мальчиком. И, ее мама тоже видела. И, очевидно, из-за этого наблюдения ее собственная мама не отдавала Машеньку на скрипочку. А Машеньке так хотелось. И, непонятно почему хотелось, ведь музыки она не знала и так было до пятого класса, когда она впервые услышала по радио этот Чардаш Монти и она поняла, почему ей так хотелось...

Уже целый год она пиликает, пиликает и выполняет все упражнения, что дает эта американская учительница из России... а откуда же ей-то быть?! Хотя, учительница хвалит... А что, своих ли ушей нет что-ли? Не потому ли соседи накатали ландлорду телегу и ландлорд дал выбор – съезжай или прекрати шуметь. И Мария избрала третье – не съезжать, но упражняться на свежем воздухе.

Что такое свежий воздух? Свежий воздух перекрестка? Свежий воздух на private property? Где он мой – свежий воздух? – думала Мария. Свежий воздух не бывает сам по себе, а только с адресом. Свежий воздух возле ресторана к примеру. Но, если стоишь со скрипкой возле ресторана то логично положить на землю шляпу. Но, на этот случай висит табличка “No soliciting”. А, если не класть, то пропадает логика.



Логику Мария нашла таким образом, что если приехать на объект с инспекцией, то против скрипичного исполнения нет статьи, даже если территория частная. Так что можно играть, но зачем? И, против воли и логики Мария машинально начала Чардаш сначала. И, вдруг, Мария почувствовала, лучше сказать, Мария уловила, что на тех же нотах, которые еще вчера скрипели, что жить не хотелось,  звук... звук стал другой... Нет, может скрипка иначе повела себя из-за влажности...



Другой, волшебно другой. Мария не пиликала, Мария сыграла второй такт, звук – другой. Марии говорили, что у нее очень хорошая скрипка! Но, скрипка и вчера была очень хорошая. Что случилось? И, Мария сыграла третий такт. И, левая рука Марии, обнаглевшая до неузнаваемости, завибрировала. Мария прежде – на прошлой неделе пыталась упросить учительницу --- научить ее вибрировать, но учительница сказала, что вибрация сама приходит, когда все остальное идеально. Не спеши! Ты только год со скрипкой... Учительница закончила консерваторию и учила детей. Но, дети уверены, что вся жизнь впереди аж до самой бесконечности. Я так не считаю, – думала Мария. – Если завтра у меня не возникнет звук... сказала себе Мария, я ... и Мария замолчала, боясь произнести вслух, что будет звук не возникнет завтра!...


Находясь уже в конце того, что Мария знала наизусть – то есть, двадцатого такта, она остановилась. Мария  начала сначала. Что было в смычке? Смычок делал то, что он не делал никогда. Еще вчера Мария на уроке демонстрировала учительнице все, и легато и стаккато и даже пиччикато и учительница была довольна. Правда, о том, что она была довольна учительница сообщала с кислой миной на лице, то-есть, врала бессовестно и Марии хотелось плакать. Ребенка который год играет, можно обмануть, но Мария не ребенок. И вот сейчас не было учительницы с ее миной. Не было сомнений... был Чардаш Монти!


Мария сыграла опять все двадцать тактов, что она знала. Чудо повторилось. Чудо чего? – думала Мария – Звук! – вдруг поняла Мария. Мария владела звуком! Неважно или важно, как это произошло. Марии показалось, что струны стали какими-то объемными, мягкими что-ли и смычок в них проваливался, или смычок сросся со струнами, по которым она играла... Мало ли что казалось Марии? Но, звук, окрашенный сочетанием струн и смычка, слившимися в единое... Скорее всего, переходя от движения к движению смычок перестал покидать скрипку, а стал с ней единым целым и, это таинство, овладеть которым требует многих лет... как дар пришло к Марии досрочно...


Рядом с парковкой сверкал ярким праздничный огнем магазин Target – в основном для бедных. Target – Цель тоже для них. Мимо Марии прошло семейство спаниш – мама, папа и три девчушки между ними. Они направлялись к Цели. Остановились. Прослушали Чардаш. Прослушали Марию. Три девчонки-погодки с потрясающими миндалевидными карими глазами. Глаза затуманятся через несколько лет, то ли от монотонного многочасового труда, то ли от дешевой нездоровой пищи и затуманенными останутся навсегда  ... Семья подошла, когда Мария была уже на пятнадцатом такте из двадцати, которые она изучила. И, видя, что семейство не спешит убегать к Цели, Мария, не останавливаясь, начала с первого такта. И, когда двадцать тактов кончились, Мария начала с первого. Семейство продолжало слушать, никуда не уходило... И, другие чудеса...   


Мария продолжала стоять спиной к чистой стенке, не запачканной граффити. Марии было как-то необыкновенно хорошо, смычок слился со струной и когда он менял струну,  смычок вливался с ней, с другой и Марии казалось, что оставленная посылает другой едва слышный прощальный привет. Еще... он – мальчишка-гард, который побежал к своему автобусу на автобус поспел и главное – мальчишка жив! Поистине, какой счастливый день...  и Мария начала Чардаш снова опять.