Летний лёд

   Женщина проснулась с ощущением восхищения от увиденного во сне.
- Вот это сон! - воскликнула она, хотя находилась в квартире одна.
- Что же это такое мне приснилось?
   Пытается вспомнить и не может уловить нить событий сна.
- Что-то такое необычное, фантастическое.
  Она напрягает память и понемногу начинает ей открываться завеса сна.
- Надо записать такой удивительный сон.
 Она берёт картонный планшет, вставляет в него белоснежные  листы бумаги для принтера и начинает писать рассказ.

        Женщина проснулась с ощущением восхищения от увиденного во сне.

     На этом она останавливается.
- Не получается. Мешает обстановка квартиры: шкаф, стол, кровать. Во сне было всё не так!
- Что же делать? Как восстановить сон?

  Лидия закрывает глаза и пытается впасть в полусознательное состояние близкое ко сну, прокручивая мысли на десять минут назад, как видео-ленту на компьютере, и буквально вплывает в красивейшую местность, только что увиденную во сне.

- Нашла! - восклицает женщина — нашла способ, как описать то, что видела во сне. Я буду писать с закрытыми глазами.

  Кто в детстве не пробовал писать с закрытыми глазами? Это же так интересно.  Она тоже пробовала. Сочинять стихи она начала ещё в детстве и очень стеснялась этого, поэтому записывала стихи в тетрадь по ночам, не включая свет, чтобы не разбудить маму и брата.

   Девочка выросла в бараке в районе Бараков, где единственным развлечением детворы были игры во дворе: «Лапта», «Выбивалы», «Казаки-разбойники».
   Учиться в музыкальной школе или в художественной считалось предательством. Учиться хорошо в школе тоже считалось задавальством.
  А девочке из барака номер десять комнаты номер тринадцать хотелось большего. Её тянуло к прекрасному.

   Видя, как мрачно живут они с мамой и братом в маленькой комнатушке, она воображала себя поэтессой, пианисткой или балериной.

   Стихи, которые стали появляться в её голове, она сначала совсем не записывала, просто запоминала наизусть, потом стала записывать по ночам в тонкую школьную тетрадь в клеточку с зелёной обложкой.

   Утром это выглядело так: кружочки и чёрточки не напоминали ни одну из букв русского алфавита, но постепенно буква «А» становилась похожей на букву «А». Только именно так в печатном варианте. Так легче было её изобразить в полной темноте.

   За окном барака стоял столб с фонарём, но фонарь почти никогда не горел.
  Юная поэтесса легко перешла на печатный шрифт в ночных рукописях.

   Буквы получались крупными. Одно слово занимало всю строчку, вылезало за разлиновку листа, спускалось вниз, или поднималось вверх, будто в горку писалось, то буквы плясали «Море волнуется раз, море волнуется два!».

   Но Лидия не сдавалась и вскоре научилась писать, не глядя на лист бумаги, водя карандашом по прямой.

   Утром или днём. Оставаясь одна, она аккуратно переписывала свои ночные стихи в тетрадь.
    Этот навык пригодился ей  сейчас, спустя пятьдесят два года.
    Женщина закрывает глаза, ставит авторучку на лист бумаги, погружается в транс, восстанавливая в памяти события удивительного сна, и начинает писать.

    Медленно ведёт руку: Я в красивом городе, вокруг высотные дома причудливой формы. Фантастический город. Что-то монотонно говорит девушка-экскурсовод.
    Но вдруг она и двое мужчин отделяются от туристической группы, поворачивают влево в проход между двух домов и попадают в прекраснейшее место на земле.

  -  Вы видели когда-нибудь детский сад водопадов? Они цепочкой бегут друг за другом  и  несут на ладошках бисер серебристых струй.

    Вокруг высокий хвойный лес. Лидия и двое мужчин с восторгом осматриваются.
    Женщина не может вспомнить их лица. Наверняка, во сне у них были лица, но при воспроизведении сна лица размываются, черты не определяются.
- Хочется понять, какое они имеют отношение ко мне, почему мне приснились именно эти двое мужчин? - вслух произносит писательница и всматривается в фигуры спутников.
   Оба полноватые, с выдающимися возрастными животиками. Ростом  одинаковые, в одинаковой одежде.
- Это друзья, знакомые или мужья?

  Первый муж Лидии умер. Второй спит рядом.
- Зачем ему сниться мне во сне, если он спит рядом? Тогда кто же это? - запутавшись в своих рассуждениях. Женщина поняла, что уже не вспомнит их лица и продолжает смотреть и записывать сюжет необычного сна.

  Трое туристов идут по тропинке, сбегающей вниз и виляющей между высоких с человеческий рост цветов ало-красных в широких зелёных юбках из листьев.

    И вдруг перед любопытными наблюдателями возникает прозрачное ледяное озеро.  По берегам его раскинулись аккуратно подстриженные кустарники, цветущие мелкими белыми шариками, будто снежками, над ним летают диковинные птицы, поющие красивую музыку.
    Двое мужчин без лиц и женщина подходят к замёрзшему озеру, и рассматривают удивительное явление природы-в середине лета ледяное озеро.
     В глубине чистейшей застывшей воды отражается солнце, птицы, прибрежные  кусты, цветы и три склонившейся человеческой головы.

    Тропинка бежит вокруг озера и все трое пошли по ней, восхищаясь увиденным.
- Как же так? - спрашивает себя Лидия — Лёд и пламень алых цветов, зелёная трава и кусты, поющие птицы - так не бывает.
  Но тут же она вспоминает, что это сон и впереди их ждут ещё более удивительные приключения.

     Вдруг её рука застыла над листом бумаги, на которою она только что записала своё сновидение, и открывает глаза.  Необычный пейзаж исчезает вместе с двумя её спутниками.

- Сегодня ночь была необыкновенная, - вспоминает Лидия — сошлись два православных праздника: Троица и Духов день. Что бы это значило?

  Глубоко вздохнув, женщина продолжает раскручивать смысл прошедшего сна.
- Во сне нас трое: я  и двое мужчин. Боже мой, это же духи, две души посетили меня в Духов день. Но чьи это были души?
 Чтобы получить ответ на этот вопрос, она вновь закрывает глаза и погружается в сон.

     Вновь она оказывается возле ледяного летнего озера. Она стоит на тропинке с двумя красивыми мужчинами.

     Рука её вновь легла на чистый белый, как снег, вернее лёд, летний лёд, во сне бывает и такое, чтобы записывать божественный сон.

     Пребывая в реальности, она успела поменять исписанный лист на чистый.
     «Ночь с четвёртого на пятое июня две тысячи семнадцатого года» -записала она, не открывая глаза.
    Идём мы по тропинке. С одной стороны сливают свою светлую печаль водопады.
- А не напоминаем ли мы Святую Троицу? - ставит знак вопроса Лидия.
  Справа видим ледяное озеро, в котором, как в зеркале, отражается  летний пейзаж.
   За поворотом мы останавливаемся перед входом в в небольшую пещеру.

   Каменный свод нависает над вторым ледяным озером.  Его чистота и прохлада манит и увлекает, как накрахмаленная белоснежная простыня. Все трое встают на колени и ложатся животами на прозрачную ледяную гладь озера.
    Лидия пишет от второго лица. Она будто смотрит на себя и на мужчин как бы со стороны.
     Некоторое время все лежат неподвижно и вдруг начинают дружно перекатываться с боку на бок, улыбаясь. Их движения выдают полное наслаждение жизнью или сном, точнее сказать.
   Летний лёд! Кто-нибудь видел такое? Жаркое солнце, буйное цветение природы, два ледяных озера, будто глаза под зелёными ресницами трав.
    Женщина первая приходит в себя и осторожно, скользя по застывшей воде, пытается встать.
- Мои руки примерзают ко льду.- пишет она на листе, не открывая глаз. Но во сне её глаза открыты и она видит двух мужчин, примёрзших и обездвиженных.

- Нет, - говорю я во сне и подползаю к первому из них.
- Лица по-прежнему не вижу. Оно окаменело и побелело. Я тащу его по льду, царапая ногтями бороздки по горизонтальному зеркалу озера.

   Невыносимыми усилиями я всё-таки перетащила его к кромке зелёного райского берега, и покатилась за следующим.
    Силы мои на исходе, я задыхаюсь и тихо прошу, голос тоже вмерзает в воздух над озером: «Проснись, любимый, проснись, оживи, вернись из мёртвой ледяной постели!»

     Глаза наполняются слезами и открываются. Надо мной склоняется муж, целует меня тёплый и живой. Он осторожно забирает планшет с исписанными листами.
    За окном в голубом летнем небе плывут три белых облака. Вершины высоких елей машут им зелёными раскрытыми ладошками.
     Со стороны православной церкви раздаётся колокольный звон.
 «Я прижимаюсь и "примерзаю" всем телом к телу любимого!»- записала в конце рассказа Лидия, смотря в карие глаза мужа зелёными счастливыми глазами.
- Чему меня научил этот сон?  Красоте и заботе о близких живых и ушедших!