Сосед Колька

Обстоятельства сложились так, что в одном садоводстве соседями были два столь разных человека, о которых я вам хочу рассказать. Один дачник, Фёдор Петрович, был хозяином красивого, ухоженного садика, крепкий забор зелёного цвета которого ровно и точно отделял этот садик от другого, не то чтобы совсем запущенного, но скорее более дикого сада. Хозяина этого второго сада звали Колька.

Фёдор Петрович приезжал в свой сад на выходные на машине, со всей своей семьёй. Как человек хозяйственный и любящий порядок, он очень основательно трудился и во дворе, и в домике; за всеми своими владениями он тщательно следил. И отдохнуть после работы он тоже любил основательно: чай на веранде, или на балкончике, иногда готовили шашлык, и тогда дым от костра и углей вяло, потихоньку плыл в сторону соседа. Колька добирался в свой сад без машины, и был он там не только на выходных. Фёдор Петрович даже и понять не мог – когда приехал Колька, здесь ли он; но только когда видел, что дверь сарайчика открывается, и к его забору, ему навстречу идёт этот человек в потрёпанной старой одежонке, он тогда даже как-то успокаивался - теперь, вроде, всё нормально. Колька был всегда один, и нельзя было сказать, что мог он всегда себе позволить что-то привычное для жизни Фёдора, что-то само собой разумеющееся, но только дело было не в том, у кого что есть и кто чем похвалиться может. Дело было в том, что они, эти два соседа постоянно, как виделись, долго и увлечённо разговаривали на разные темы. Фёдор Петрович опирался на лопату или грабли, а Колька просто стоял у забора, и такие беседы они вели! Обычно перед обедом, Фёдор Петрович специально подходил к забору, сам себе даже не пробуя объяснить, почему ему этого хочется; а Колька долго не заставлял себя ждать – вот он уже идёт, трава высокая расступается, а низкая прогибается.

Обычно сцена разговора их была примерно такая.
- Здорово, Колька! – зычно проговаривает Фёдор.
- Спасибо, и вы здравствуйте, – воркует Колька.
- Как живёшь то? У меня, представляешь, опять проблема, опять головная боль. Нет, ты представь, на работе моей пока скандал не закатишь по поводу зарплаты, не поднимут! Только скажешь, мол, ухожу, как бы тут у вас платят что ли мало, так они, что думаешь, тут же доплачивают? Куда уж там! Сначала полгода за хвост водить будут, обещаниями напаивать. Поиздевавшись, конечно порядком с полгодика, добавляют копейки какие-то. Вот так от зимы до лета и опять с лета до зимы и влечем наше плачевное существование. А тебе сколько платят?
Колька почесав затылок изрекает:
- Спасибо, живём потихоньку. Да чего там платят. Я вот на днях у себя дома искал. Сначала я на лоджию вроде вышел: сел на табурет, смотрю куда стрелка указывает. Там у меня вроде как модель квартиры моей, что ли. Сесть только правильно надо. Потом, это, кинулся на антресоли – нету, оказывается…
Фёдор Петрович перебивает, ему вроде бы пока ещё интересно, о чём говорит его сосед:
- Чего искал-то, Колька? Бутылку, что ли? Чего - нибудь путного бы.
Колька с жаром подхватывает:
- Так я ж и говорю – путного. Открываю шкатулку…
Однако Фёдору Петровичу уже неинтересно. Он вспоминает, о чём ещё он хотел доложить своему соседу:
- Тут, брат, такая петрушка: фирма, где я работаю – частная. Знаешь что это значит? То-то. Это значит, что твой шеф может измываться над тобой сколько ему влезет. Собака сдохла – я виноват, настроение плохое – надо на мне его поднимать. Гаишник остановил – всему нашему отделу тошно станет. Да, я ж про гаишника хотел рассказать, вчера тормознул, штраф содрал. Они теперь такую хохму делают – пускают специально на узкой дороге развалюху какую-нибудь, ну трактор или ещё чего – нибудь доисторическое…
Но тут Фёдора позвала жена пить чай, и соседи расстались.

Так было долго. В другой раз они говорили вот о чём. Фёдор Петрович, поглаживая свой живот начал первый:
- Я, Колька, сколько живу, не могу одного понять, что у нас в стране творится. Кошмар натуральный. И то не так, и эдак неправильно. Сейчас вроде бы и дали людям возможность заработать, а денег всё равно мало. Всё везде лежит, в магазинах всё есть – а купить нельзя. В глаза бросается, а в рот не идёт. А раньше вроде и деньги были, но толку не было: я на работе чёрт-те чем занимался весь день, а вечером один и тот же ассортимент за столом, и за бутылкой не сбегаешь под подъезд, как сейчас. Хотя у нас во все времена все везде воровали. Вот тебе, Колька, как больше нравится – как тогда, или как сейчас?
Колька, всё прослушав внимательно, вроде что-то смекнул.
- Я тоже, тоже не могу понять одну вещь. Вот куда делась та лестница, что одни люди столько лет её сколачивали?
Заметив некоторое недоумение на лице Фёдора, Колька поспешил разъяснить:
- Ну та лестница знаменитая, по которой хотели, говорят, вообще на небо забраться, - сказал Колька с таким видом, будто теперь-то Фёдор Петрович точно вспомнит, о чём идёт речь.
- Слушай, друг, занялся бы ты делом! – немного резко, но не зло отрезает Фёдор Петрович. – Ладно, я тяпать пошёл.

Времена года сменяли друг друга, а соседи вели свои беседы всё таким же образом. Фёдор Петрович вёл активный, деловой образ жизни, и поэтому у него было много в жизни всяких мелочей и препятствий, которыми он с радостью делился с соседом.
- Слышь, Колька, у меня тут новая беда: младшему надо на его именины купить подарок, а знаешь как бывает, купишь что-то одному, а другой занервничает.
Колька улыбается. Потом настороженно говорит:
- А ещё если у человека вдруг из его глаз чьи-то чужие проступать начинают – вот беда! Взгляд чужой, даже сами глаза другие, такие тоскливые, будто просятся наружу.
- Слушай, Колька, мне бы твои проблемы. Ладно, пойду, ты чего-то уже мне голову заморочил.

Даже зимой Фёдор Петрович ездил в свой сад. Даже в стужу как-то раз приехал, снег вихрем поднимался с земли, обнажая ледяные настилы, и ветер пронизывал всё тело, а сосед Фёдора всё равно вышел поздороваться и поговорить о делах.
- В такую погоду, Колька, у меня труба в ванной прогнила и течёт. Сантехника ужасная. Сам не сделаю, надо мастера вызывать, а ты сам знаешь, какие они эти мастера, - переминаясь с ноги на ногу говорил Фёдор Петрович.
- Да, а вот как летом упаду в воду с волнореза, подверну ногу и запутаюсь в водорослях и не всплыву, - кутаясь в какую-то кацавейку поведал Колька.
- А ты не падай. Аккуратней надо быть, да и всё. Не надо лопухом таким быть. Чего ж тебе падать, если у тебя ноги есть.
- Ага, всё равно, знаете, тут постоянно какой-то человек ходит. Крутится здесь, крутится, мается чего-то. Я уже не знаю, что и делать. Вы бы глянули, может, шуганули его, что ли.
Фёдор Петрович усмехнулся:
- Чего ты навыдумывал, шляпа! – он протягивает руку над забором и сдвигает кроличью шапку Кольки ему на глаза. Уходить ему пока ещё не хочется.
Колька решил, видимо, ещё что-то рассказать соседу:
- Я шёл вчера по улице, смотрю – ветка обледенела и лежит. Ну я взял её, принёс домой, пусть, думаю, оттает. Вдруг приду как-нибудь домой, а там вместо ветки человек лежит! Правда, вопрос конечно, какой это будет человек…
- Какая ещё ветка! – перебивает Фёдор соседа. Ему от всей души хочется помочь Кольке дельным советом или указанием. – Ветка! Ты бы в своём саду за ветками следил бы лучше, да и за всеми растениями вообще. Поливать надо, полоть, подрезать – кто это будет всё делать, я, что ли?
Колька замотал головой, а Фёдор продолжал:
- За садом следить надо, и ухаживать! И следить, опять таки. Тут вот на двадцать пятой улице к Митяю в сад залезли, даже ржавые ножовки потаскали, понял?
Колька хотел было сказать что-то про каких-то людей, ходящих по садам, но Фёдору Петровичу эта тема надоела, и он его перебил:
- У меня машине надо этим летом техосмотр пройти. Кстати, смотрел футбол вчера? Видел – какой гол!
- Я видел вчера, как весь горизонт как цветок зацвёл. Со звуком, главное, на все дачи слышно было. Огромный такой цветок…
- Что ты меня за нос водишь, - прерывает рассказ Кольки Фёдр Петрович. – Ничего такого я не видел. Перестань дурачиться.
- Хорошо, – соглашается Колька. – Только я хотел ещё спросить у вас, как так поступить мне, чтобы люди на меня не сердились. Что делать надо, что сказать? В глазах у него появилось какое-то отчаяние, он весь подался вперёд, всем своим существом ожидая ответа.
Фёдора поразил его взгляд, точнее, ему стало как-то не по себе. Он захотел отойти от забора.
- Кончай философствовать, - сказал он Кольке.
- Я и не философствую, - ответил ему Колька, развернулся и пошёл вглубь своего сада. Очень быстро его фигура исчезла в снежном вихре.

В следующий раз Колька не вышел на беседу к Фёдору Петровичу. «Обиделся, наверное», - подумал Фёдор.
Но когда приехал в сад снова, и когда понял, что Колька не выйдет, он решился перелезть через забор и самому прийти к Кольке в гости, сюрпризом. Он быстро перелез ограждение, спрыгнул на землю, и стал ходить по саду, в котором никогда не был. Он увидел, что дверь в сарайчик, где жил Колька, открыта, но там ничего не было. Даже стёкол в окнах. «Может быть, надо было пойти тогда посмотреть, кто тут лазил около его сада тогда, когда он просил?» – подумал вдруг Фёдор Петрович, и от чего-то ему стало нехорошо. Он ещё походил по саду, пока не наткнулся на кучку каких-то старых съёженных тряпок. Нагнулся, пригляделся и узнал Колькину одежду.