Дома мы не нужны. Книга 5 Глава 3

ДОМА  МЫ  НЕ  НУЖНЫ
книга пятая: "Мир вечного лета"

Глава 3. Валерий Ильин. Комендант и строитель.

   Дорогу от Северного порта до подвала цитадели Валерий Николаевич практически не заметил. Он настолько углубился в собственные мысли, в которых задачи сегодняшнего дня причудливым образом переплелись с картинками такого далекого прошлого, почти забытого в круговерти дел, что мягкий толчок остановившегося электромобиля так и не вырвал его из раздумий. Зато увесистая затрещина Анатолия, который уже выскочил со своего водительского места, и даже открыл для коменданта дверцу, мгновенно вернула Ильина на грешную землю; точнее в тот самый подвал.

   - Чапай думает?! – улыбнулся Никитин.

   Валерий Николаевич на затрещину нисколько не обиделся. Он знал, насколько тяжела рука у бывшего тракториста; теперь же он скорее огладил; встряхнул немного мозги задумавшегося коменданта. Он тоже улыбнулся и кивнул.

   - Думаю, - не стал он отрицать очевидного, - причем по делу!

   - А сразу за несколько дел думать не можешь? - не очень складно спросил Анатолий, - как Цезарь… ну, или как я.

   Комендант чудовищному самомнению тракториста удивляться не стал; давно привык. Он поспешил за командиром, широкая спина которого уже почти скрылась за первым лестничным пролетом.

   А Никитин уже обогнал полковника.
   - Ишь, как проголодался!.. Надо бы лифтами заняться, - все-таки отвлекся Валерий Николаевич, догоняя полковника Кудрявцева, - который месяц шахты пустыми стоят. А мы тут скачем, как зайцы, или… как динозавры.

   Он передернул плечами, вспомнив беспримерную битву со зверем. Это заставило мозги совсем расслабиться, отвлечься от проблемы, о которую бился практичный разум Ильина. Впрочем, кое-какие наметки у него были…

   Дорога до столовой была короткой – по времени не больше пары минут прогулочным шагом. Но и за это время командир успел поставить коменданту задачу. «Жизненно важную», - как определил сам.

   - Видел, Валерий Николаевич, что тираннозавр натворил на пластмассовой плантации?

   В сердце коменданта кольнуло. Перед глазами опять встали искореженные, изломанные деревья; их длинные ветви, извивающиеся, подобно пожарным шлангам, выпущенным неопытными руками, и извергающими на почву струйки бесценной волшебной жидкости.

   - Я уже распорядился Левину выгнать из ангара «Варяг» - с полным экипажем по форме два.

   Ильин кивнул. Форма два означала, что «Варяг» сейчас выйдет на патрулирование, не имея на борту свой первый, и главный экипаж – во главе с самим полковником. Вторым экипажем командовал майор Цзы.

   - Сколько у нас передвижных емкостей под жидкую пластмассу?

   - Два десятикубовых танка, - тут же ответил Валерий Николаевич, - и по две смены работников на каждый. Готовы в бой хоть сейчас.

   - Ишь, ты, «в бой!», - усмехнулся командир, - хотя ты прав. У нас сейчас каждая секунда – это бой. И противников у нас… не знаю пока сколько, и каких. Но нужно быть готовым ко всему. Согласен?

   - Согласен, Александр Николаевич.

   - Вот и отправляй свои танки в бой. Но помни! Главное – безопасность. Приказы майора обсуждению не подлежат. Действуй.

   Комендант действовал на ходу, почти на бегу – отдавая распоряжение по рации своим самым надежным, проверенным не раз, помощникам – двум Сергеям. В столовую он ворвался разгоряченным, со своим главным оружием – рацией – наперевес. И тут же замер у порога.

  В большом зале столовой естественно, витали вкусные запахи; Валерий Николаевич невольно отыскал взглядом главную «виновницу» этой волшебной ауры.

   - Нет, - поправил себя комендант, - волшебной и бесконечно домашней атмосфера здесь была вчера, позавчера, и много дней до этого. А сегодня, сейчас, в ней больше тревожного ожидания, и надежды. Связанной, конечно же, с фигурой Александра Николаевича – вон он садится за стол рядом с Машей Котовой. И Зинаида, кстати, одной рукой пытается разгладить лохмы Анатолия, а другой не отрывает взгляда от главной на сегодня точки столовой – того самого столика.

   Тракторист тем временем с жадностью, чуть ли не рыча, расправлялся с очередной переменой блюд. Но от центрального стола – Ильин не сомневался – тоже не отрывался. А когда командир поднялся, призывая всех к вниманию, тракторист сорвался со стула, и с руками полными снеди, помчался занимать свое постоянное место – в первом ряду совещания. "Именной» стул ждал его, как и самого коменданта, и Зинаиду, и…

   - Нет, - Валерий Николаевич оглядел длинный ряд замерших в ожидании товарищей, - все остальные на месте. Даже Иринка с Бэйлой сдали смену, и сидят, готовые включится в полемику. Особенно Ирина, свет Васильевна. Эту командиру придется еще и осаживать.

   Сам комендант – будь его воля – ограничился бы вот этим первым рядом. Вслух это ни разу не произносилось, но именно здесь расположился узкий круг людей, который когда-нибудь, в далеком будущем, назовут элитой – интеллектуальной, научной, военной… и художественной тоже. К последней категории Валерий Николаевич причислил, прежде всего, Иру Жадову, которая, несмотря на внушительные размеры (больше трех метров роста), по-прежнему ловко справлялась с музыкальными инструментами. Ильин даже как-то пытался поспорить на эту тему с командиром, выставив в качестве главного аргумента то обстоятельство, что в большом хоре на две с лишком сотни глоток (включая детей) истину порой отыскать ох, как нелегко.

   - Согласен, - кивнул тогда Александр Николаевич, - повседневные проблемы мы решаем именно так; даже еще более узким составом – прежде всего со специалистами. Но вопросы, касающиеся будущего, самой жизни каждого из нас… нет, Валерий Николаевич, ты не прав. Предложения, скорее всего, будут именно от вас - от тебя, Алексея Александровича, Анатолия, доктора Брауна. Но одобрить наше решение должны все. И еще – прочувствовать причастность к общему делу. А это, доложу я тебе, совсем не пустяк.

   Комендант плюхнулся на свой стул, и кивнул командиру: «Все распоряжения отдал; люди уже выехали». Кудрявцев в ответ не кивнул; он явно был уверен, что огромная махина организма, который представлял собой человеческий коллектив, сдвинулась с места, и начала медленно, но верно набирать ход – в верном же направлении.

   - Итак, - встал командир, - сегодня коротко и по существу. Профессор Романов (взмахом ладони Кудрявцев остановил Романова, готового вскочить на ноги) сведет воедино все факты, и доложит нам, куда нас забросил очередной выверт судьбы. А пока я сам готов констатировать, что место, где мы оказались, имеет три важнейшие составляющие, без которых нам бы не удалось выжить – какими бы могучими магами и волшебниками мы не были. И эти три всем известных компонента – солнце, воздух…

   - И вода! - выкрикнул тракторист, наконец-то проглотивший огромный кусок снеди.

   - Да, - не стал отвлекаться на воспитание несдержанного товарища командир, - теперь по порядку. С воздухом, как мне представляется, пока никаких проблем нет. Доктор Браун доложил, что чего-то необычного – болезнетворных микроорганизмов, возбудителей аллергических реакций не обнаружено. И вообще (он отогнул рукав камуфляжной куртки и посмотрел на часы), за один час сорок две минуты, что мы находимся здесь, ничего необычного с этой стороны мы не ощутили. Или кто-то чувствует себя как-то… необычно?

   Зал молчал.

   - Хорошо, - продолжил командир, - второе. Вода. Сержант Левин, доложите!

   - Центральный источник  функционирует в обычном режиме, - начальник охраны вскочил и вытянулся во весь трехметровый рост через два стула от коменданта, - насос исправно качает воду в резервуар Цитадели. Она полна, а это…

   - Все знают, - велел продолжать командир, - не отвлекайся.

   - Резервная линия – от  реки, увы, не работает. Самой реки тоже не  наблюдается. Хотя не мешало бы сгонять в разведку…

   - Вместе сгоняем – позже.

   - Трубы куда-то ведут, товарищ полковник. Канализация работает исправно.

   - Хорошо. Это все?

   - Позвольте мне, Александр Николаевич, - комендант не мог не подняться; ведь это именно его идея, горячо поддержанная Александром  Салоедом, сейчас выводила проблему воды на качественно новый уровень.

   - Говори, - кивнул командир.

   - У нас еще четыре пруда – во внешнем поясе. Да вы и сами видели пару из них, из Северного поста. С ними – на первый взгляд – все в порядке. А это – с учетом размеров – сто на сто метров, да на десять метров глубины – четыре по сто тысяч кубов воды. Чистой и свежей – благодаря материалу, из которого эти пруды изготовлены. Два пруда зарыблены, но два вполне можно использовать, как альтернативные источники.

   Толик Никитин сидел рядом с Ильиным. Теперь и он вскочил – не спрашивая никакого разрешения.

   - Чистые, говоришь, да свежие? Чистые, может быть. А температура в них на солнышке с каждой минутой… Скоро вода в них закипит, и будем мы на ужин есть уху – целых две сотни тысяч кубометров. Не обожрись!

   Полковник Кудрявцев на эмоциональный всплеск души  тракториста отреагировал лишь довольным кивком:

   - Вот мы и перешли к нашей главной проблеме – солнцу. Где у нас тут Ульянова? Готова доложить?

   - Готова, Александр Николаевич, - «баба Люба» была бледной, но вполне спокойной, сосредоточенной, - по моим прикидкам, два… ну, три дня растения выдержат. Самые засухоустойчивые – неделю, не больше. Так что самое время заканчивать совещание и бежать собирать, что еще можно. Пока все не превратилось в сухофрукты. Холодильники у нас есть. Так что долго протянем.

   - А потом? – опять вскочил с места неугомонный Анатолий, - баранов летающих есть будем?

   - Надо будет, съедим, - одернул его командир, - а ты, Анатолий, говори по делу. Есть предложение – докладывай.

   - Крышу надо строить, командир, - горячо отреагировал тракторист, - надо всем городом. И микроклимат внутри заранее запрограммировать. Для вас это, товарищ полковник, раз плюнуть!

   - Раз плюнуть, говоришь? - усмехнулся полковник, - я то плюну! А ты площадь этой крыши подсчитал? Сколько лет мы ее будем строить? За это время не только деревья – мы сами в мумии превратимся.

   - Вот, Александр Николаевич, - Котова тут же сунула под нос командиру калькулятор, - с учетом скатов, да всяких нахлестов и обрезков, надо будет перекрывать не меньше миллиона двухсот тысяч квадратных метров. Разделить на производительность нашего пластмассового производства?

   - Дели, - разрешил полковник, - но доложишь позже. А пока есть еще предложения?

    Тракторист открыл было рот, чтобы продолжить, но тут не выдержал комендант. Он сильно дернул товарища за рукав, и тот плюхнулся на мягкое сидение. А сам Ильин вскочил, и запнулся, не зная, с чего начать. Кудрявцев с Котовой поощрительно улыбались ему, и Валерий Николаевич набрал полную грудь воздуха.

   - Я  тут вспомни, как мы с Ларисой и внучком в последний раз в Эмираты ездили.

   Супруга, которая сидела за спиной Ильина с внуком на коленях, чуть слышно вздохнула; комендант почти сбился с мысли, но справился, продолжил:

   - Там как раз наша сегодняшняя проблема была. Такое же жаркое солнце, и мы – вместо деревьев и кустарников. Ну, и всего остального – прудов там…

   - Не тяни, Николаич, - теперь тракторист дернул товарища за рукав.

   - Так мы там спасались под тентами. Одна проблема была – каждые полчаса надо было лежаки двигать – вслед за солнцем. И свой, и Лорин…в общем, все три.

   В зале раздались смешки, и чей-то совсем не злой возглас: «Жили же люди!».

   - Здесь, - полковник остановил взгляд на коменданте взгляд, - такой проблемы не будет.

   - Как так?! – раньше Ильина отреагировал Анатолий, снова вскочивший с места.

   - Каждый мог заметить, - начал объяснять Кудрявцев, - что солнце с самого начала было не в зените. Тени, пусть небольшие, но есть. Так вот – за прошедшие час сорок восемь минут ни одна из теней не выросла, и не уменьшилась. И вообще не сдвинулись с места ни на гран. А это означает, что надежд на скорый вечер, и ночь практически нет.  Что касается предложений… мне  понравилась твоя аналогия с курортом, Валерий Николаевич. Как ты там… позагорал под тентом, а потом?

   - Потом в отель, конечно же.

   - А там, - мечтательно закатил глаза тракторист, - кондиционеры, все включено… вино с водкой бесплатно. Хаммамы, массаж, танцы до упаду. Точно?

   Он скосил хитрый глаз на соседа, и Валерий Николаевич невольно кивнул. Но ответил Никитину командир:

   - Вот это мы и возьмем за первоначальный план. Строим тенты, пропускающие лишь нужное количество солнечного излучения – хоть какую-то часть садов и огородов спасем. А потом начнем строить купол – с учетом не только солнца, но и всех других опасностей. Судя по тому, что мы уже видели, любое изменение ситуации может стать катастрофическим.

   - Еще каким, - пробормотал рядом тракторист, но его скорее всего, услышали все, - динозавры с дубинками бегают, птицы железом дерутся; другие таким дерьмом какают, что не знаешь, куда бежать. Что еще?

   - Алексей Александрович, - полковник поднял с места профессора, - задание вам. Прошерстить всю «Википедию». Предусмотреть все виды возможных катаклизмов – от кислотных дождей до града размером… с цитадель; от ураганов до извержения супервулкана. И, конечно же, меры противодействия им. Вот это ты должен будешь доложить, как только мы приступим к строительству нашего «отеля» - точнее, крыши над ним. Понятно?

   Профессор кивнул

   - Ну, тогда заканчиваем, - полковник опять глянул на часы, - пора браться за наши тенты.

   - Товарищ полковник! – буквально возопил тракторист, подпрыгивая на месте, - я же как раз об этом не успел сказать! Можно ведь все деревья сохранить! И огороды, и пруды!

   Люба Ульянова сидела метров за пять от тракториста; теперь же она в одно мгновение оказалась рядом с ним, загородив обзор сидящей рядом Бэйле.

   - Да я, Толик… хочешь, я прямо сейчас расцелую тебя?!

   Никитин от неожиданности опять сел и вцепился в супругу. А потом расплылся в улыбке, вцепившись в руку Бэйлы:

   - Меня есть кому целовать. А ты пока садись сюда, на мое место, а я речь говорить буду. Можно, товарищ полковник?

   - Говори, - разрешил командир, - только покороче, по существу.

   - А я всегда по существу говорю,  - пробормотал тракторист, поворачиваясь к залу; теперь его услышали немногие – тот же комендант, и, конечно же, Кудрявцев.

   Анатолий хитро улыбнулся залу, и неожиданно… запел. Причем песенку довольно известную; детскую и изрядно похабную:

   «Я проснулся в шесть часов,
     Нет резинки от трусов!
     Вот она, вот она…»

   - Бац! Бац! - Валерий Николаевич только теперь понял, зачем Никитин отошел подальше от первого ряда – конечно же, за пределы крепких ладошек Бэйлы и Любы Ульяновой.

   Но их успешно заменила Маша Котова, «наградившая» его двумя крепкими затрещинами, и еще зашептавшая – громко и зло:

   - Ты что поешь?! Здесь же дети!

   - Да я же не до конца, - тракторист почесывал затылок, но по-прежнему улыбался, - тут самое главное слово – резинка. Представьте себе (он повернулся к Марии, точнее – к командиру) наш стандартный блок метр на полметра на полметра. И программу, что в него заложит товарищ полковник – до застывания пластмассы.

   - Какую программу? - Кудрявцев улыбался; он, скорее всего, уже догадался о задумке тракториста, но отнимать у него лавры первооткрывателя не хотел.

   - А вы этому блоку нашепчите, товарищ командир, что-то вроде: «Ты - кусок резины. Мягкий и необычайно пластичный – можешь растягиваться до бесконечности». Ну, до бесконечности нам не нужно, а в реечку квадратным сечением в два с половиной сантиметра вытянуть будет не проблема. Сколько это будет реек из одного блока, Марья Васильевна? А в час – учетом десяти имеющихся форм, и десяти минут на одну партию?

   -  Двадцать четыре километра, - тут же подсчитала Котова.

   - Должно хватить, чтобы каркас надо всем садом сколотить. Точнее, склеить, - поправился Анатолий, - это я по привычке – вспомнил, как раньше в лесничестве пленкой теплицу покрывали. Теперь так же действовать будем, только со знаком «минус» - не обогревать наши «теплицы», а охлаждать… ну и остальные плюшки – это уже вопрос к специалистам. К тебе, баба Люба.

   «Баба Люба» уже стояла на ногах.

   - И где мы эту пленку возьмем?

   - Да из тех же блоков, - пожал плечами тракторист, - только теперь будем тянуть их по широкой стороне. А товарищ полковник «прикажет» ему растягиваться в пленку… толщиной, хотя бы, в миллиметр. Тоньше не надо – она ведь застынет; порезаться можно. Так что  - вперед, и с песней. Сколько там времени понадобится, чтобы перекрыть весь сад?

   Мария Васильевна шустро сновала пальцами по кнопкам калькулятора без его вопросов.

   - Вот, - предъявила она, наконец, всем маленький экранчик, - из одного блока получится двести пятьдесят квадратных метров «пленки».  В час это пятнадцать тысяч… Так что на сад площадью в семь с половиной гектаров понадобится… всего пять часов. Плюс каркас, плюс монтаж…

   - Да уже через полтора часа первые деревья могут вздохнуть свободно, - воскликнул Анатолий.

   Валерий Николаевич понял, что эти мысли в голову тракториста пришли не спонтанно; что он обдумывал их; считал и пересчитывал квадратные метры всю дорогу от Северного поста; и здесь, жадно заправляясь деликатесами Зинаиды.

    - А ведь действительно может сразу несколько дел делать, - уважительно подумал он, - до такого никакой Цезарь не додумался бы!

   Гораздо эмоциональней выразила свои эмоции Люба Ульянова. Она запрыгала на месте, что-то невразумительно крича, а потом подскочила к Анатолию – с обещанным поцелуем. Но разве могла она опередить снайпера израильского спецназа; пусть беременную. На шее счастливого тракториста уже повисла не менее счастливая Бэйла…