Моя дружба с цыганами

   Когда мы только переехали в город Петропавловск, в посёлок Копай, я обратил внимание, что здесь живёт много цыган. Ещё в селе я встречался с таборами этих кочевников. Но ничего толком о них не знал. Здесь же я заинтересовался этим народом и решил найти с ними точки соприкосновения. Раньше я считал, что никакого языка у них нет, но местные ребята мне растолковали, что к чему. Узнал, что неподалёку живёт русский парень, брат одного из моих дружков, который знаком с языком цыган. Вот он - то и стал моим первым наставником. От него я и узнал первые слова цыганского языка – «гэра» - ноги, «васта» - руки, «шэро» - голова.
   Потом я познакомился с одним цыганёнком, звали его Пуня. Талантливый паренёк, умеющий плясать чечётку, петь песни, играть на гитаре. Вот на музыкальной почве мы с ним и сошлись. Я был участником  заводского ансамбля гитаристов «Кифара», под руководством великолепного музыканта, композитора Василевского Владимира Владиславовича. Ансамбль, замечу, не эстрадный, а именно – гитарный. Мы играли на классических шестиструнных гитарах. У меня была 4-я партия. Мне выдали для занятий дома дорогой инструмент - германскую «Музиму». В то время, как обычная советская гитара стоила 7 рублей, «Музима» - 70!
   Вот Пуня и надыбал ко мне приходить, чтобы поиграть на профессиональной гитаре. Он, бывало,  на гитаре играет, или с девушкой целуется, а я – выспрашиваю, как будет по – цыгански то или иное слово и словосочетание. Я разработал свою систему изучения любого языка, на которых тогда не было самоучителей. Мы ходили вместе на танцы, вернее – он заходил на мои деньги(50коп.) на танцплощадку, а я лишь наблюдал. Танцевать я ещё не умел. Такие вот «высокие отношения!» Что поделаешь, «искусство требует жертв!»            По прошествии некоторого времени, накопив изрядное количество цыганских слов и фраз, я попросился к Пуне домой. Там он начал разговаривать со своей бабушкой и сестрой. Все моя знания сразу перепутались, я не успевал следить за звучавшей речью, в итоге ничего не понимал. Понятно стало, что нужна практика. Пуня для этой цели мало годился – у него были другие интересы.
   Тогда я сдружился с другим цыганом, Валерой Шпулей, или Тарзаном (у них бывали двойные имена). Этому пареньку от меня ничего не надо было, просто – общение. Я его попросил о следующем – говорить со мной только на цыганском, и я тоже  буду  пытаться говорить только по – цыгански. Что не пойму – переспрошу, что я неправильно скажу – он поправит.
   И началась настоящая практика. У меня была масса свободного времени, которое я проводил с цыганами. С утра до вечера  с Тарзаном бродил всюду, вместе мы пели цыганские песни. Я учился бить чечётку. Я нравился матери Валеры. Звали её Сима. Она говорила – «Камам мэ да раклорэс»(люблю я этого паренька). Появился ещё один цыганский друг – Вася Левонтьич. На танцы мы ходили всей компанией. Там был отдельный, цыганский пятачок, куда собирались цыгане со всех районов города.
   Я начал свободно говорить по – цыгански. Чтобы научиться быстро переходить с языка на язык, я собирал вместе своих  соседей, брата,  бабушку – польку, Ромку – татарина, Шпулю – цыгана и начинал вести разговор с каждым на его языке. Сначала путался, потом научился легко переключаться. За что был награждён прозвищем «иностранец».
   В 1976 году семья Тарзана уехала из города, а меня призвали в Армию. Когда я служил в местечке Аягуз (Казахстан), мне как – то удалось повстречаться с одним цыганским ансамблем «Земфира», который колесил с концертами по городам и весям. Во время перерыва я  подошёл к участникам ансамбля и сразу спросил в упор – «Ту ракирэс романэс?» (Ты говоришь по – цыгански?) Завязалась беседа, мы совместно спели несколько песен. Нашлись наши общие знакомые. И уже когда мы втроём ехали на дембель домой, а дорога была долгая, с пересадкой в Новосибириске, я  встретился с цыганками, едущими по своим делам. С ними я тоже разговорился, они угостили нас, бедных солдат, за что мы до сих пор им благодарны.
   После Армии я продолжил дружбу с представителями цыганского народа. Мы собирались вместе, пели песни, плясали цыганскую чечётку. Цыгане того времени практически не занимались старинным цыганским промыслом – конокрадством, даже  кони были не у всех. На лошадях мои знакомые собирали по подъездам бутылки – принимали по 10 копеек, сдавали в магазины по 20. Бизнес! Иногда я принимал участие в таких предприятиях. Бывало и сено приворовывали на полях.
   В то время я работал водителем троллейбуса. Был такой случай – в свой выходной, мы с другом Васей катались на лошадях по городу, он – с девушкой на коленях, я с вожжами – впереди, на бричке. Несёмся по улицам, знакомые троллейбусники сигналят – романтика! Но больше денег приносила перепродажа дефицитных изделий (фарцовка) – мохеровые шарфики, пуховые платки и т.д. Их цыгане, как и другие фарцовщики, привозили, в основном из Прибалтики.
   Тогда мы не считались – у них были деньги, да и у меня заработок неплохой. Но с 1985-го года ситуация стала меняться. Цыгане стали организовывать кооперативы, потом перешли на нелегальную торговлю водкой. Днём она стоит 10 рублей, с вечера – 20. И, не смотря на то, что ты – друг, вечером покупаешь у них за 20! Какая им выгода – продавать друзьям за те же деньги, что сами купили? Даже бывали случаи, когда я сам у них покупал за 2 цены и их же угощал. Наша дружба дала первую трещину. Потом мои весёлые друзья занялись более чёрным бизнесом, а мне это совсем перестало нравиться. Постепенно я начал от них отдаляться, а потом, в 33 года,  женился и дороги наши  окончательно разошлись.
   Уже в Омске, как – то возле нас поселилась цыганская семья. Я, естественно, с ними познакомился, мы прогуляли всю ночь, пили и пели цыганские песни. Я вдоволь наговорился по – цыгански. Но, когда  на следующий день мои цыганские соседи созвали своих друзей и попытались со мной потолковать о своих делах, я сразу сказал им – «У вас – своя дорога, у меня – своя!» Теперь все мои отношения с цыганами существуют только в их песнях.
   Что можно сказать об этом своеобразном народе? Что предки их пришли из Индии, так это – общеизвестный факт. Язык их является одним из потомков древнеиндийского языка, литературной версией коего, являлся  санскрит, язык «Ригведы», «Рамаяны» и «Махабхараты». Многие современные российские цыгане постепенно отходят от древних элементов своего языка, забывают исконно  цыганские слова, заменяя их русскими. Ну, это тенденция всех малых народов. Помню случай, когда я на летящий мяч крикнул – «Эна, сыр урняндыя!» (Вон, как полетел!) Так молодая цыганка заметила, что сама бы сказала – «Полетел». Правда, сейчас повсеместно существуют  различные цыганские форумы, где люди делятся своими познаниями в цыганском языке, публикуются цыганские тексты сказок, песен, переводы классиков русской литературы на цыганский язык. И в этом  большая заслуга Его Величества Интернета!