Опасная прогулка

Рассказ о том, как автор попал на тропу, что проходит через место обитания кровожадных дикарей. Останется ли он в своем уме, насмотревшись на их нравы и образ жизни?


Под вдохновением от четвертой части произведения Джонатана Свифта "Путешествие Гулливера в страну гуигнгнмов"

В благодарность Прадию, Ветдию, Росвеалии и Андию.


Неужели свой?
Да, судя по стильной прическе, он явно не из этой страны, а судя по очкам, он вообще не из этого мира...
Я поблагодарил двух суровых орлов, которые меня провели, и шагнул в кабинет.
Здесь царило синеватое освещение. Я сразу же обратил внимание на необычную форму светильника - это были ломаные линии застывшей молнии. Мой взгляд на миг приковался к белым сгусткам облаков, что кружили и видоизменялись под полукруглым сводом потолка. Они были точь-в-точь как настоящие, только маленького размера.
Стены и пол меня нисколько не удивили, два антикварных шкафа - тоже. Теперь мой взор устремился к столу, что являл собой нечто похожее на огромный, сплюснутый пузырь.
Его вершину украшала меленькая столешница со скругленными углами, на которой умещались: склянка с бордовой жидкостью, множество свитков, нечто похожее на глобус и голограмма кружащегося торнадо.
За столом сидел молодой человек, который вовлечено записывал что-то на свитке.
Я заметил в его руке не перо, не кисть, не стебель цветка краскарий, а обычную шариковую ручку. Это окончательно подтвердило мои догадки. Он, как и я - землянин!

Молодой человек, завидев меня, оторвался от своего дела. Мы с ним быстро познакомились и разговорились. Он приятно удивился, что я тоже землянин и спросил, каким образом я попал в этот мир. Я кратко рассказал о том, что на протяжении нескольких лет то покидаю, то посещаю этот мир и что на этот раз я попал в него через зеркало. Он мне рассказал про физические явления, про влияние стихий на последние события и проект, которым он сейчас занимается.
Когда я поинтересовался, как физика работает в этом мире, он с готовностью, ответил, что принципиальной разницы нет. Единственное, что из-за наличия магии некоторым личностям дано управлять стихиями. Это немного осложняет и меняет закономерности, свойственные Земле.
Я медленно кивнул, стараясь переварить мысль, которую он только что не задумываясь высказал. Он это заметил, и тактично перешел на тему попроще.
В ходе этой беседы у меня сложилось впечатление, что он умный, порядочный и целеустремленный человек.
Единственное, мне не понравились очки. Но это мои личные заморочки.

Когда мы вышли из кабинета, я вдруг подумал: "А почему я в последнее время часто замечаю недостатки? То в себе, то в других... Вон по взлетной площадке шагает белоглавый орлан. От него веет высокомерием и это меня настораживает. И я даже не догадываюсь подумать, что возможно, у этого орлана множество достижений, которые с лихвой оправдывают его гордый вид. Вон идет повар-пингвин, что слегка неуклюж. И от этого мне почему-то кажется, что он слишком чудаковат и наивен. Однако, есть вероятность, что он просто повредил лапу. А вот гриф знаменосец... Все, меня уже это раздражает... Где я успел подцепить эту дурацкую привычку?".

Думаю, что стоит в двух словах описать мир и страну, в которой я сейчас нахожусь.
По природным ресурсам и стихиям этот мир похож на Землю. Но отличается он наличием волшебства, магических растений и поведением животных. Мы [Земляне] бы сказали про них, что они наделены человеческим разумом, хотя можно поспорить на тему: "чей вообще этот разум". У волшебства, как и у природных явлений, есть свои закономерности. Оно почти полностью заменяет собой технократию и нужно для того, чтобы облегчить труд, обеспечить стабильность и безопасность. При этом существует разрушающая магия, как обратная сторона медали. Этот мир исторически связан с нашей планетой и в него можно проникнуть несколькими способами. Например, через порталы, через воду или, как я, через зеркало.
Он, как и Земля, делится на государства, которые ярко отличаются друг от друга, имея разную магическую атмосферу.

Я нахожусь в стране, которая называется Ветреалия. Кроме земной поверхности, ее пространство состоит из воздушных потоков и ветряных тоннелей, по которым Ветреальцы перемещаются. Те, кто не умеет летать и не обладает способностью левитации, пользуются воздушными шарами, летающими лодками, гигантскими пушинками. Обратите внимание, здесь практически никто не ездит - только летают.
По всей стране располагается огромное количество мельниц - источников механической и магической энергии. Если хоть на минуту перестанет дуть ветер и лопасти остановятся, во всем государстве нарушится баланс, поэтому штиль - здесь означает смерть.
Главное преимущество державы не только в управлении ветрами, но и в том, что она соединяет землю и небо. Именно на ее территории находятся самая высокая гора и самое большое дерево во всем мире, через которые жители неба и земли обмениваются товарами.
Также здесь развита туристическая индустрия, направленная на принятие гостей с неба.
Основное население Ветреалии состоит людей, обезьян, лошадей и птиц всех видов. У человеческой части населения монголоидная внешность и длинные волосы, которые заплетены в тугой хвост. Среди них не приняты иные прически и стрижки.
Их культура направлена на нравственное усовершенствование, взаимоуважение и единство.

Я здесь оказался впервые и причину объяснять долго. Скажу лишь, что мне пришлось срочно покинуть соседнею страну. В Воздушном государстве (простонародное название Ветреалии) у меня совершенно не было ни одного знакомого. Я шел по степи, усеянной мельницами и не знал, куда податься.
Я и не подозревал, что сверху за мной наблюдали пограничные службы. Видимо, они так и не поняли моей цели, поэтому внезапно приземлились рядом со мной. Им пришлось потратить время и силы, чтобы меня успокоить. Нельзя же так, в конце концов, пугать человека!
На их многочисленные расспросы я ответил, что моя цель - изучать и наблюдать. Что мне было бы интересно встретится с местными выдающимися личностями, чтобы лучше узнать о стране. Мой ответ вызвал дружный смех. Я даже не успел объяснить, что признан кочующем летописцем. Пограничники сказали, что доведут меня до консульства, а там уже разберутся. Мы зашли за холм и там нас ожидал огромный транспорт, напоминающий дирижабль. Меня взяли пассажиром и под пристальным наблюдением доставили в консульство.
Там я провел остаток дня, пока, наконец, не получил статус "гостя" государства. Если бы один из людей, работающих в консульстве, не знал о Земле, возможно, я бы оставался там еще неделю, но он понял, что я не представляю угрозу и выдал мне ярлык, означающий будто я явился из небесной страны.
- Могу тебя направить к одному моему приятелю, который также увлекается изучением, - сказал он и указал мне координаты. Этим приятелем и оказался молодой человек, который носит очки и обожает физику.

Я ему представился, как кочевой летописец, а он сказал, что в этом мире его называют Андий смотритель. Покинув замок, где находился его кабинет, мы полетели в столицу Ветреалии на лодках из воздушного дерева.
- Там есть отличный ресторан, - объяснил Андий, - где я с друзьями собираюсь за круглым столом для обсуждения важных вопросов.
Приглашение я принял с радостью - куда мне еще?!

За круглым столом восседали баклан в красном плаще, шимпанзе в шляпе с высоким цилиндром и пегас, который гадал на картах.
- Прадий усмиритель, - представился первый, пронзив меня колючим взглядом.
- Ветдий даритель, - продолжил второй, обнажив белоснежную улыбку.
- Росвеалия вдохновительница, - представилась лошадь, дунув в мою сторону. Пылинки на моей одежде, как ветром сдуло. На правом ухе Росвеалии красовался желтый бант, который я ранее не заметил.
Андий опустился на свободный стул, который покорно ждал его, а мне пришлось бегать в соседний зал, чтобы принести табурет.
Официант, молчаливый птица-секретарь, принес нам салатницу с виноградом и тарелку каши из мелких семян. На вкус они напомнили мне кунжут.
Я молча ужинал и увлеченно слушал беседу моих новых знакомых. Часто они произносили совершенно непонятные для меня слова и делали отсылки на события, о которых я и в помине не знал. Вскоре они перешли на более серьезную тему. Это я понял по двум признакам: их голоса заметно стали тише и Прадий усмиритель стал говорить больше всех. Баклан упомянул о проблемах с дождем, а затем он сделал знак в мою сторону и Андий пожал плечами.

- А почему бы не попробовать камень правды? - предложил землянин в очках.
Баклан достал камень с тесемкой и шимпанзе надел артефакт ему на голову.
Прадий усмиритель повернулся на меня и мне показалось, что на моем лбу просверлены две дырки. Такой был суровый взгляд у этой птицы.
- У тебя есть какие-то намерения против Ветреалии? - спросил он хриплым голосом.
- Нет, - утвердительно ответил я.
- У тебя есть какие-то намерения против нас?
- Нет.
- Ты умеешь хранить тайны?
- Нне..., - тут я замешкался и белый камень стал наполнятся изнутри красным цветом.
По моему телу прошла волна дрожи, а Прадий вдруг рассмеялся.
- Конечно, не умеет, - с трудом произносил он сквозь смех, - летописец про всех все напишет.
Смех шимпанзе Ветдия был самым громким, а Росвеалия лишь скромно улыбалась.

Пять минут спустя, они уже были поглощены беседой о каких-то дикарях, что локализуются в соседней стране.
- Как они уже надоели, - возмущался баклан, - сколько уже можно терпеть их выходки.
- Ты просто устал, - мирно отвечала лошадь, - ведь тебе чаще других, приходится туда летать.
- Отдохни дружбан, - хлопнул его по крылу Ветдий даритель, - может быть, кто-то другой согласится отправиться туда. Я бы с радостью... помог бы тебе, но завтра мне нужно выступать во дворце.
- Андий, может ты? - спросила Росвеалия.
- Ну, может и я, - ироничным тоном ответил тот.
- Я серьезно, - лошадь уставилась на смотрителя.
- Хорошо, - поспешно ответил тот, - завтра я как раз свободен. Просто меня, если честно, тоже уже порядком достали эти бакларийцы.
- А кто такие бакларийцы, - наконец, осмелился спросить я. Меня ужасно раздражало, что я не понимаю, о чем разговор.
- Бакларийцы, - это такие существа..., - начал Андий.
- Бессердечные и умалишенные, - перебил его Прадий, - не в оскорбительном, а в прямом смысле. Вместо разумности у них жестокость, грубость и невежество. Они получают удовольствие от разрушения чего-то или унижения кого-то. Им лишь бы побольше урвать и все для себя, для себя, для себя... При этом они обладают жалкой трусостью перед наглыми особями. Они живут вместе, только лишь потому, что поодиночке им не выжить, но в то же время, эти дикари люто ненавидят друг друга. Если бы не вожак, в чьих интересах иметь больше подчиненных, их население давно бы уже сократилось. А если бы не мы, которые сдерживаем их, они бы захватили соседние земли.
Усмиритель сделал долгий выдох и на минуту воцарилось молчание. Мне казалось, что остальные не менее шокированы, чем я.
- Может, все-таки их можно как-то вразумить, - произнес я, чтобы как-то продолжить разговор. "Зачем я это сказал?" - пронеслось у меня в голове.
- Попробуй, - ехидно ответил шимпанзе, сдерживая смех.
- На протяжении десятилетий множество попыток этой великой страны не оказались успешными, - как бы шепнул мне Андий.
- Ну, я бы хотел посмотреть на них... издалека, - неожиданно для себя произнес я, - вдруг все-таки их можно как-то поменять...
- Ты что и правда хочешь со мной пойти?
В очках Андия отражалось мое неуверенное выражение лица. Я кивнул.
Баклан тяжело вздохнул.
- Не надо тебе никуда идти, - произнес он, - разве моих слов недостаточно? - развел он крылами.
- Ну почему не надо, пусть посмотрит, - заступилась за меня лошадь, - думаю, от этого хуже не будет.
- Дружок, давай по-хорошему тебе скажу, - отозвался шимпанзе и по слогам произнес, - не сто-ит! Это тебе не прогулка по саду, где можно восхитится цветами и фруктами. Здесь жуткие дикари, на которых нет резона глазеть. Если бы у тебя была необходимость... а любопытство можно усмирить и по-другому.
- А вдруг, это и правда что-нибудь изменит, - смело высказалась Росвеалия, - почему мы должны упускать вероятность, даже если она маленькая?
- Да, что вы пугаете человека? - возмутился Андий, - все пройдет, как обычно, нормально. Я уже проходил ту тропу три раза и со мной все хорошо.
Ветдий снова просиял широкой, как у чеширского кота, улыбкой.
- Дружбан, ты слишком самоуверенный. Не забывай, сколько у нас врагов. А летописец может в лучшем случае сойти с ума от их вида, а в худшем... быть уничтоженным, если что-то пойдет не так. Разве это не страшно?
У меня закружилась голова - мне стало не по себе. Действительно, может, не стоит? С другой стороны, я уже изъявил желание - моя гордость мне не позволит просто так отступится от него.
Я набрал в легкие больше воздуха и произнес:
- Я многого уже навидался и меня нелегко испугать. Я не отрицаю того, что сильно рискую, но буду предельно осторожным. Может быть, любопытство и не уважительная причина, но... уже в четырех странах меня признали летописцем...
Краем глаза я заметил, что камень на лбу баклана вновь краснеет. Я тут же исправился:
- В трех - в трех странах и в одной местности, которая, видимо, не является полноценным государством. Так что, прошу позволить мне взглянуть на бакларийцев, чтобы запечатлеть их в моей летописи. Думаю, эта деятельность будет полезной.
Все замолчали, не зная, как мне парировать. Баклан обратил на меня тяжелый взор и медленно произнес:
- Мы тебя предупреждали, дороги назад не будет. Тебе придется идти вместе с Андием до конца... То есть до конца тропы.

На следующее утро я проснулся в гостиничном номере. Солнце было уже достаточно высоко, и я пулей подлетел чуть ли не до потолка. Оделся, собрался, быстро перекусил в столовой, что располагалась на первом этаже, и побежал к своей лодке, которую взял на прокат. Средства у меня имелись (хоть и в другой валюте), поэтому проблем с ночлегом и перемещением у меня не было.
- Точно пойдешь? - спросил меня Андий, когда я ворвался в его кабинет.
Я энергично кивнул, осматривая его с головы до пят. На голове красовалась треуголка, как у капитанов. Далее шел походный костюм, который явно шили на Земле. На ногах были массивные кроссовки, в которых хорошо лазать по горам.
- Или все-таки откажешься? - продолжил смотритель. Я отрицательно покачал головой, и мы направились в транспортный центр, беспрерывно болтая по дороге. Добирались мы то на лодках, затем пешком, после на дельтаплане. В конце мы побежали по ровной каменной площадке и Андий сообщил, что каждое утро занимается бегом.
- Нам дана выносливость, - сказал он, имея в виду меня и себя (мы оба не отличаемся округлой мускулатурой), - поэтому, ее надо развивать.

Судно, напоминающее дирижабль, взлетело. Андий предложил мне хорошо пристегнуться и не смотреть за борт.
- Может, вырвать, когда корабль войдет в ветровой тоннель, - заметил он.
Я последовал его совету, но вскоре забылся и стал любоваться забортными видами, как и другие пассажиры, которых было не меньше десяти. Мы летели над широкой рекою, гладь которой все время рябила. В этой ряби мне то и дело чудились образы. То я узнавал очертание дудочки, то мне привиделось огромное дерево с ромбовидной кроной, то человек с крыльями, который вызвал у меня чувство неясной угрозы.
Внезапно весь пейзаж закружился и смазался, будто его перемешали в блендере. Я ощутил жгучий приступ тошноты, будто в пищевод попал раскаленный металл. Благо я вовремя зажмурил глаза. От этого заметно полегчало.
- Я же говорил, - усмехнулся землянин, когда бешеное кружение судна прекратилось.
Я открыл глаза и вздрогнул от перемены. За бортом располагалось полотно темно-зеленых верхушек сосен. Иногда встречались "дыры" в виде опушек или озер. Небо было тучно-серым. Хвойный запах наполнил мои легкие, а приятный шелест вернул ясность ума. "Дирижабль"
будто телепортировался в совсем другой мир.

Я думал, что сегодня мой страх угас, что с утра у меня полно энергии, а значит, никакие невзгоды не почем. Но нет, опять завибрировало в моем сердце чувство опасения. Ведь впереди с распростертыми объятиями меня ждал туман неизвестности. Он злобно хохотал раскатами грома. От него веяло кровожадной изморозью.
- Все-таки жалеешь? - спросил Андий, нахмурив брови.
Я промолчал, чтобы не соврать.
"Будь, что будет, это не первое приключение и я достойно его переживу".
В этот момент дирижабль закружился в следующем ветряном тоннеле. Его я перетерпел куда легче - тошноты почти не было. Как только корабль вышел из тоннеля, кто-то вскричал: "На посадку". Андий кинулся к борту - я расстегнул ремни и за ним. Мне дали огромный крюк, за который я крепко ухватился. В следующий миг под моими ногами пропала твердая поверхность. Оказалось, что меня столкнули с борта, а я держусь за гигантское крючкообразное семечко с парашютиком.
- Только держись, - крикнули мне. Оказалось, что смотритель тоже спускается на парашюте. Чуть в стороне я заметил быстро удаляющееся судно, а внизу царил мир джунглей.
Спуск оказался довольно плавным. Ощущалась неведомая сила, которая сдерживала парашют от быстрого приземления. Возможно, это было своего рода волшебство, цель которого уберечь семечко от разбиения.

- Кайф, - протянул землянин, когда встал на ноги. Он опустил "крючок" и парашют вновь подняло в воздух. Я последовал его примеру и осмотрелся. Кругом были деревья разных видов, лианы, оплетающие стволы, кустарники с многочисленными листочками, цветы ярких расцветок и грибы причудливой формы. Рядом со мной зеленели большие лопухи. Чуть поодаль я разглядел заросли камыша.
- В этой местности произрастают дождевые леса и много болот, - сообщил мне Андий, - это благоприятные условия для бакларийцев.
- Отныне я не только смотритель, но еще и твой проводник, - добавил он, - Пошли!
Он, раздвигая ветви, нырнул в заросли. Я осторожно отправился следом. В нос ударил резкий запах листвы. Я потер ладонь об ладонь. Руки скользили, и я заключил, что воздух тут очень влажный. Мы осторожно пробирались сквозь густые растения. Было непросто - то рука зацепится за лиану, то ногу обожжет стебель с шипами, то я споткнусь об какой-нибудь валун, который даже не разглядеть в траве.
- Подожди, сейчас выйдем к тропе, - успокоил меня проводник. Прошел час, не меньше, прежде чем его обещание сбылось. Вывалившись на дорогу, я чуть не потерял равновесие. Мое тело пошатнуло то влево, то вправо - настолько я устал и был опьянен разнообразием запахов.
Андий уверенно зашагал по натоптанной тропе, предупредив меня, что мы уже во владениях бакларийцев. Я тут же догнал его и решил держаться рядом.

Впереди показалось болото, покрытое зеленой пеной. По краям имелись густые заросли камыша, в которых, по моим опасениям, кто-то мог притаиться. На одном из берегов виднелись останки разрушенных шалашей.
- Скорее всего, они сломали жилища тех, кого приносят в жертву, - предположил проводник. Меня передернуло. В носу защипало от едкого запаха дыма.
"Надеюсь они не каннибалы", - подумал я.
- Правильно Прадий сказал, - пробормотал смотритель, - они имеют нездоровую склонность разрушать.
- А кто им тогда строит? - задал я закономерный вопрос.
- Нет, они умеют строить, - заверил меня проводник, - но... здесь смотри в чем дело, они разрушают столько же, сколько и создают и их жизнь остается на одном и том же уровне. И то, насколько я заметил, строят в основном самые старые из них, а разрушают больше молодые. Видно, они не умеют правильно расходовать свою энергию.
А еще бакларийцы постоянно пытаются завладеть народами, которые их окружают. Поэтому я здесь. Мне нужно убедится, что они не напали на мирную деревеньку гномов – этим человечкам не повезло обитать неподалеку. Гномы, конечно, готовы к обороне, но если бакларийцы устроят стратегическое нападение, то Ветреалия будет принимать радикальные меры против дикарей.
У меня, если честно, уже подкашивались ноги. "Зачем я сюда пришел?" - подумал я с большим сожалением. Сидел бы сейчас в какой-нибудь библиотеке, изучал бы магические книги...". Желание развернуться усиливалось с каждым шагом, но мосты сожжены - дирижабль улетел обратно.

- Только не пугайся, - вдруг зашептал мне проводник, - вот они".
Он указал пальцем за молодую лиственницу. Я осторожно наклонил голову набок и присмотрелся. Недалеко от болота располагался очаг из валунов, в котором громко трещал огонь. Вокруг костра сидели темнокожие существа, похожие на людей. За их спинами чернели мохнатые крылья. Оперение обладало металлическим блеском. На концах перепончатых пальцев - да, да, я разглядел их - были острые когти. Жуть, и это притом, что я еще не видел их лиц.
Тропинка поворачивала и вела как раз в их сторону. Андий смело зашагал по ней и мне ничего не оставалось, как идти рядом.
- Они же нас увидят, - взволнованно шепнул я.
- Они нас не заметят, - уверенно ответил проводник, кивнув в их сторону. Оказалось, что двое особей затеяли драку. Они колотили друг друга палками, пока одна не сломалась на пополам, а другая не угодила прямо в костер. Другие бакларийцы внимательно наблюдали за борьбой, но не вмешивались.
- После сытного обеда им подавай зрелища, - прокомментировал Андий.
Один из дерущихся споткнулся об пустой котел и рухнул на спину. Другой продолжил его колотить, слыша одобрительные крики зрителей.
Я был настолько поражен их дикостью, что у меня даже пропало чувство страха. Боязливость вернулась лишь тогда, когда мы подошли ближе и я увидел их ужасные лица.
В первую очередь я заметил их клыки, длинные как сабли, острые как ножи. Таким зубам позавидуют и тигры, и львы. Далее моему взору представились их огромные глаза, на которых виднелась красная сетка сосудов. Радужка имела светло-зеленый отлив, а у некоторых она была желтой. Какое счастье, что в этот миг, баклариец не смотрел на меня в упор. Я бы не выдержал и рухнул в обморок.
Мы прошли мимо и, как говорил смотритель, они нас не заметили, увлеченные окончанием драки. Остался ли жив побежденный монстр, неизвестно. Мне и знать об этом как-то не хочется.
- Я понимаю, что это жуткое зрелище, но готовься: дальше может быть только страшнее, - заботливо предупредил Андий.
- Дороги назад нет, - напомнил он ради оправдания, - и ты сам согласился на это.
- Как же мы будем оборонятся, если они на нас нападут? - произнес я, замедляя дыхание.
- Мы ведь защищены. Они не могут попасть на нашу тропу.
- Как ты можешь на них смотреть и не сходить с ума? - сдавленным голосом поинтересовался я, - мне уже неприятно тут находиться.
Дунул ветер и мой нос сморщился от зловония.
- Ну не знаю, - улыбнулся смотритель, - мне как-то нормально. Эти твари просто забавляют меня.
- Можешь, конкретнее рассказать о них?
- Из того, то я знаю, они - отсталый народец, у которого развита ксенофобия - неприязнь ко всему чужому – а еще мнение, что они и так уже все знают и самые умные, а еще неприязнь к магии. Этими чертами они мне напоминают некоторых не очень хороших людей не из этого мира...
- А сколько их?
- Бакларийцев? Ну статистикой тут никто не занимается, - Андий даже слегка хохотнул, - Я предполагаю, что не больше трехсот тысяч особей. У них не развито человечное родство, поэтому здесь повышена смертность из-за простых болезней, когда за больным нужен минимальных уход. Дальше функции размножения и самосохранения их разум не поднялся. И в обществе друг друга они нуждаются не более, чем из паразитарных соображений. Если они в один момент перестанут быть друг другу нужны, то стадо разлетится, как шарики ртути при разбитом градуснике. И после этого они перебьют друг друга. Тем самым их популяция в конечном итоге сведется к нулю.
Эти слова повергли меня в шок, даже притом, что я готов был это услышать. Настолько открыто, мой собеседник, говорил правду об этих существах...

"А вдруг я такой же? - подала свой голос самокритика, - вдруг все хорошие качества, которые я имею - всего лишь притворство?".
От этих мыслей засвербело в горле. Или это от неприятных запахов, что иногда заносило ветром?
"Нет, это неправда. Фальшь и притворство ведь сразу заметны. Если бы я был таким же, я бы, как минимум, не думал о том, о чем думаю сейчас. Я же по-настоящему обладаю склонностью к уважению и умением искренне восхищаться".

- Видишь вон то дерево, - прервал мои размышления проводник, и я посмотрел в сторону, куда он указывал, - это ось, вокруг которой обитает их народец. Как думаешь, что их привлекает в этом дереве?
Я внимательно глядел на растение и мне казалось, что крона, считая листву, имеет ровно треугольную форму. Но чуть позже я узнаю, что вместе с нижней частью, дерево являет собой ромб и чем-то похоже на эскимо.
- Не знаю, может это их божество.
- Это тоже, - живо кивнул Андий, что у него чуть было не слетели очки, - но это я даже не осуждаю. Все мы во что-то верим. Тут дело в другом, а именно в плодах Во. Чтобы плоды регулярно появлялись на дереве, бакларийцам требуются жертвоприношения. Они устраивают большое мероприятие по этому поводу раз в неделю. Чем больше негативных эмоций испытывает каждый баклариец, тем больше плодов Во дает это ужасное дерево.
- Неужели эти Во оказывают на них... ээ... действие? - спросил я.
- Да, плоды немного опьяняют дикарей, но больше всего бакларийцы едят их из убеждения, что Во укрепляют их мышцы. Естественно, это убеждение ложное. Каждый из них желает быть сильнее других, и они с жадностью набрасываются на плоды, готовые заплатить за них дорогую цену. Самые сильные и наглые из них съедают такую порцию, какая не влезет в обычного человека. Ведь они боятся потерять власть.
Это священное дерево они охраняют день и ночь и даже сильным магам нужно приложить немалые усилия, чтобы добыть хоть один плод.
- Сильным магам? Зачем? - ахнул я, но смотритель тут же меня успокоил:
- Конечно, в научных целях. Мы изучили Во и выяснили, что он является причиной многих болезней. Это объясняется тем, что в нем концентрат негативных эмоций... Осторожненько!
Я вступил в болотную жижу, Андий ловко схватил меня за руку и энергично дернул. Моя нога с трудом отлипла от зеленоватой массы.
В этот момент я услышал рев или змеиное шипение, или... голоса... Это было нечто среднее, так как в нечеловеческих звуках угадывались слова.

- Эээ закопал Во. А он, рвота-болото, даже не пророс.
- Ооо, у стариков было одно дерево, а значит, и у нас должно быть одно. Понял, гнилоголовый?
- Эм, ну тогда, эээ, мне никогда не добиться силы.
- Тухлый Во, ты один что ли хочешь силы?
- Может быть, рвота-болото, не один...
- Ну и не приболачивайся. Нечего выныривать. Слабость - твоя участь.
- Вчера, тина кипучая, мы бились до крови, и я эээ... я отвоевал свой Во. Я как ударил его по челюсти, он мне по голове, а я схватил его за шею и опрокинул... ха-ха-ха
- Его хоть болото прибрало?
- эээ
- Топтаный толпой, эх ты и слабак. Надо было его избить и в болото сбросить. Вот, я, забери меня болото, позавчера как вломал Оуау в ногу, так он теперь и хромает. А тинавласка его, теперь моя...
- Эээ, а я научился громче греметь.
- Да слышал я, тухлый Во, как ты гремишь. Даже старцы, забери меня болото, не проснулись. Надо кричать так, чтобы болото рябило, греметь так, чтобы луна морщилась. Чтобы спать никто не мог.
- А вот Аэн, тина кипучая, собрал восемь Во. Я видел.
- Вот, топтаный толпой... Пусть он захлебнется в болоте, пусть его душа навсегда останется на дне.
- И пусть его водоросли вечно щекочут. Ха-ха-ха.
- Эх, мне бы столько Во, забери меня болото.
- Так встанем, эээ, в следующий раз пораньше.
- Да, но меня никто не разбудит, топтаные толпой, я далеко живу, я медленно бегаю, Во улетает от моих рук. Тухлый Во, бедный я и слабый. И вечно мне жить в болоте.

Я и Андий замедлили шаг. Ведь поначалу мне было интересно, о чем говорят дикари. Из их беседы прояснялись основные увлечения - собирать Во, драться, шуметь. Проводник заметил мой озадаченный взгляд и тихо рассмеялся.
- Я тоже в первый раз был в недоумении, - произнес он настолько громко, что дикари повернули на нас лохматые головы. Они побежали в нашу сторону, будто собаки, что сорвались с цепи. Я вжал голову в шею. Что же сейчас будет? Андий же спокойно стоял, будто ничего и не происходит.
Эти твари были уже в метре от нас, как вдруг их остановила невидимая преграда. Они врезались в нее, словно в стеклянную дверь.
- Топтаные толпой, гнилоподобье явилось, - зашипел один из них.
- Пусть сожрет вас болото, - размахивал руками второй.
- Только за счет нас и живут, забери меня болото, а сами ни на что не способны.
- Рвота-болото, ты посмотри какие у него огромные глаза.
- Ха-ха-ха, ну и гнилоподобье большеглазое.
- Эй, ребят, - весело ответил Андий, - полегче. Это вообще-то очки, фотохромные.
- Что? - прищурился дикарь.
- Болото-черные? - оскалился другой.
Убедившись, что в собственной безопасности, я расслабился. Было забавно и грустно видеть примитивное поведение Бакларийцев. Неужели они сами не осознают, насколько они разумно-отсталые? Не знаешь даже, что им сказать, что спросить...
- У вашего народца книги есть? - услышал я свой голос.
- Он назвал нас болотцем? Рвота-болото, сам ты болото.
- Я бы тебе вломал, забери меня болото. Я бы разбил тебе лоб, раскрошил твою спину, разломил пополам руки и ноги и выбросил все это гнилоподобие в болото.
- Ты что показываешь зубы все время? Тебе Во в голову прилетело?
Мне почему-то стало смешно, и я улыбался.
- Они не любят улыбки, - прокомментировал смотритель, - потому что улыбка, как я считаю, - признак благоразумия и благосостояния.
- Вам нравятся лес и лианы, которые вокруг? - спросил я.
- Закрой свой гнило-говорило, - закричал баклариец и бросил в меня кусок земли. Я отпрыгнул в сторону, но меня спасла невидимая стена - снаряд оттолкнулся и рассыпался под ногами дикаря.
- Ну почему вы такие агрессивные? - негодовал я.
- Хватит разговаривать, гнилоподобье!
- Ты глупый, рвота-болота.
- Аргументируйте это, - сказал было я, но тут же об этом пожалел. Да и Андий произнес:
- Не спорь с идиотом. Ты опустишься до его уровня, и он задавит тебя своим опытом. Слышал такую поговорку?
- Неужели им нравится быть такими? - с обидой в голосе воскликнул я.
- Видимо, их не поменять, - ответил проводник, - и они всегда будут жить возле болот, потому что лучшего недостойны. Мы делаем все, чтобы они не расселялись в других местах. Ветреалийцы их контролируют.

Мы ускорили шаг, не обращая внимание на дикарей.
- Но, - успокоившись, произнес я, - это же не очень хорошо по отношению к ним. Как-то высокомерно...
- Мы просто устали. Знаешь, сколько раз мы пытались их образумить. Нам (я говорю за Ветреалийцев) приходилось отлавливать особь и пытаться научить ее взаимоуважению, привить любовь к познанию, рассказать, что такое предназначение. Но они не хотят понимать этого. Их разум не способен подняться на уровень выше. Может быть, они не виноваты в этом, но что остается делать нам? Не будешь их контролировать, они будут захватывать чужие земли, разрушать соседние селения.
Андий был серьезен и преисполнен отчаянием - я сочувственно кивал.
Двое бакларийев куда-то делись. Я даже удивился. Однако, обернувшись, я увидел, как они колотят друг друга, размахивая большими крыльями.
- Ха-ха-ха, гнилоподобье, - услышал я над собой. Голос был более высоким, но таким же шипящим и неприятным.
Я резко поднял голову. В пару метрах над моей головой в воздухе кружился баклариец, точнее бакларийка. Ее длинные волосы напоминали полусгнившее сено. Она взмахнула крыльями и плюнула в мою сторону. Слюну преграда пропустила - она шлепнулась рядом со мной. А ее хозяйка улетела вперед. Я спросил:
- А что их так мало? Я думал бакларийцев будет кишмя-кишеть.
Мрачный Андий вновь повеселел.
- А тебе что прямо-таки приятно и общество? - усмехнулся он, - Я думаю, что сегодня они все у дерева. Наверное, вожак их собрал.
- Надеюсь... - только хотел сказать я, но проводник, угадав мой вопрос, перебил меня:
- Нет-нет, наша дорога идет как раз недалеко от дерева, так что тебе представится возможность ближе познакомиться с этими милашками.

Вдруг я опять услышал рев и шипение. Небольшое стадо бакларийцев приземлилось рядом с нами. Мне даже показалось, будто невидимая преграда пропала.
Я отпрянул назад, а дикари закричали. Андий подошел к ним почти вплотную. Бакларийцы размахивали кулаками, норовя попасть ему в лицо. У них не получалось и это приводило их в бешенство. Они не понимали в чем дело и продолжали, как насекомые, биться об стекло.
- А вдруг они сейчас пробьют наш щит, - тихо сказал я.
- Не боись, - ответил Андий, - вот посмотри, что они любят.
Он вдруг запел, искажая свой голос:
- Я ударил с разворота, ота, ота,
Утопил его в болоте, оте, оте,
Прямо в челюсть с разворота, ота, ота,
Быстро он утоп в болоте, оте, оте.
Самое удивительное, что бакларийцы вместо агрессивной ругани, восторженно закричали. Они даже неуклюже затанцевали под песню смотрителя.
- Вот видишь, им нравится, - с самодовольством сказал он мне, - так что не пропадем.
Он еще раз повторил почти те же самые строки, чуть меняя их на ходу.
Я лишь улыбался, стараясь не подавать виду, что такое исполнение мне, мягко говоря, не по нраву. Однако в будущем Андий признается мне, что ему напротив некоторые песни такого плана нравятся. "Но я хотя бы осознаю свой выбор, или мне так кажется...", - добавит он.

Я не сразу заметил, что мы оказались на краю целого скопища бакларийцев. Они шумели, скалили клыки и подпрыгивали. Мои глаза слепили какие-то блестки, что украшали головы дикарей.
- Если что, у меня есть флейта, - сказал проводник. "Какая флейта? Что за бредни?" - на секунду задумался я.
У дикарей, видимо, шло какое-то празднование. Справа горело три больших костра, вокруг которых они плясали. Один из бакларийцев подпалил своего крыло. Он истошно завопил, но этот звук утонул во всеобщем шипении. Несколько баклариек примеряли венки из блесток и смеялись. Мне показалось, что их смех сквозит фальшью. Старцы - я определил их по седым волосам и помятым крыльям - стояли в кружке и что-то громко обсуждали.
- Бестолочи они все, - кричал один.
- И как они без нас будут, да поглотит их болото, - вторил другой.

Наконец, я увидел ромбовидное дерево не издалека. Его ветви прогибались под тяжестью плодов черного цвета. Формой они напоминали сливу, только имели более крупный размер. Видимо, плоды не дозрели, раз их никто не трогал.
- Слушайся меня, бестолочь, - услышал я раздраженный голос. Это, бакларийка кричала на своего ребенка.
- Заботливость им не к лицу, - ехидно прокомментировал Андий.
"Наверное, она воспринимает своего ребенка, как обузу, что мешает вести праздную жизнь, - подумал я, - и этим объясняется ее жестокое обращение к нему".

От их гула у меня закружилась голова. Стало тяжело дышать. Никто из дикарей не мог ступить на нашу тропу, но я чувствовал угрозу. Некоторые из них с разбегу кидались на невидимую стену, другие пытались атаковать сверху. Особенно был неприятен дождь из плевков.
"Вот больные" - со злости думалось мне.
- Эй, ребята, - крикнул Андий, - что празднуете?
- Облепленный тиной, осмелился у нас что-то спрашивать? - громче всех прореагировал один из бакларийцев с огромными мускулами.
- Да, может быть, вы кого-то завоевали и празднуете победу? - смело отозвался проводник.
Дикари загоготали.
- Очень скоро мы устроим такой праздник, - пообещал шепелявый силач, - но пока, судья мне болото, мы жалеем этих гнило-гномов.
- Ну красава, спасибо, что ответил, - издевательским тоном проговорил смотритель. Он слегка поклонился силачу. Тот почувствовал, что над ним издеваются и закричал:
- Надо уничтожить эту гниль!
На его крик слетелось еще несколько дикарей и все они стали пытаться пробить невидимую стену, как будто стая огромных комаров за окном.
Я заметно дрожал, отчего мне сложно было передвигать ногами. Кроссовки хлюпали в болотной жиже. Когда это закончится? Почему проводник не намерен пройти незаметно?
- Да, - проговорил Андий, - знаю, что нехорошо дразнить, но мне интересна их реакция. Все-таки, когда я издеваюсь, я не прав... Наверное, я делаю так, чтобы окончательно не рехнуться.
- Давай уже возвращаться, - еле выговорил я, - мне становится плохо. Пойдем назад.
- Нет, - серьезно ответил Андий, поправляя очки, - ил-ли даа? - резко изменился тон его голоса.
К нам навстречу шагал баклариец. Да, такой широкий и мощный, будто он занимался бодибилдингом.
Он без сомнения проник на тропу.

- Уничтожу, растерзаю, - слышалось хищное шипение с его стороны.
- Зая, зая, зая,
Тех, кто вдруг не За я,
Завтра растерзаю,
Выколю глаза я. - запел было Андий. На первых двух строках громила остановился в метрах пяти от нас, но затем решительно продолжил приближаться.
- Гниль решшшила поиграться сссомною, - прошепелявил разъяренный "бодибилдер".
"Почему Андий ничего не делает?", - нервно думал я, готовясь бежать. Вот-вот сорвусь с места. В глазах стояла четкая картина, как баклариец набросился на нас и разорвал на кусочки длинными клыками. Дикарь занес руку для удара. Пот потек с моего лба.

Тут проводник ловко достал флейту. Он повернулся в мою сторону и прокрутил инструмент в руках. Кулак бакларийца еле задел ухо Андия, как тот приставил флейту ко рту и заиграл.
Полилась мелодия. Еще десяток секунд я судорожно глядел на мускулистого дикаря. Вопреки моим жутким ожиданиям, он неожиданно замер. Из звонкой флейты зазвучала классическая музыка, которая вмиг заполнила мою душу расслаблением и покоем. Красивые ноты задевали каждый уголок моего сердца. Мне неудержимо хотелось подпевать. Особенно меня восхищали полутона, которые можно сравнить с изюминками в булочке. Я оглядывал толпу крылатых особей и видел, как они медленно замирают. Лишь колыхались их крылья и дергались веки. Казалось они вслушиваются в каждую ноту и в их головы приходит озарение. "Вот она сила классической музыки", - подумал я.
А смотритель старательно играл и все дальше отходил от силача.
По болоту, что находилось слева, шла мелкая рябь. А еще мне показалось, что под музыку раскрылись бутоны лиан.
Последние ноты напряжено завибрировали, и музыка резко прервалась.
- У меня не хватило дыхания, - еле произнес Андий.
Я наслаждался тишиной целых пять секунд, как вновь снежным комом стал нарастать шум. Дикари оживились.

"Бодибилдер" сжал кулаки. Андий отпрянул назад. Дикарь поднял ветку и ловко ободрал с нее ответвления. Смотритель сделал вдох и поднял флейту. Палка просвистела в сантиметре от его носа. Он отразил следующий удар музыкальным инструментом. Баклариец снова взмахнул орудием. С головы проводника слетела треуголка. Затем палка скрестилась с флейтой - послышался громкий треск...
"Ах ты", - злобно заорал Андий и со всей силы пнул дикаря в колено. Одновременно он обрушил музыкальный инструмент врагу на голову.
Тот взревел от боли и со всей силы ударил Андия крылом.
Ахнув, проводник со всей силы толкнул "бодибилдера", развернулся и крикнул: "Бежим!". Баклариец растянулся на мху.
Мы сорвались с места.

Мы бежали по грязи, капли которой подпрыгивали высоко вверх. Слева виднелись белые клыки и кровожадные взгляды дикарей. Все они, подобно "Бодибилдеру" пытались пробиться на тропу. Мое сердце отбивало быстрый ритм, словно реактивный двигатель, в легких плавился воздух, ноги гудели от напряжения. В голове мелькали тревожные импульсы, что "бодибилдер" уже за нашими спинами. Я не оборачивался.
Мне было боязно, что Андий вырвется вперед и в то же время не хотелось, чтобы он отстал. Получалось так, что мы бежали наравне.

А что же там впереди? Как мы спасемся, если даже транспорта у нас нет? Может, есть какой-то запасной вариант?
Слепая надежда распаковывала резервы с энергией - в голове стояла единственная установка: "Беги до упаду".
Андий пытался дуть во флейту, но слышался лишь отвратительный писк, который на злодеев никак не действовал.

Вдруг впереди показалось три крылатых силуэта. Я притормозил, потерял равновесие и шлепнулся в грязь. Миг спустя, я резво вскочил и судорожно осмотрелся. Позади летел "бодибилдер", захлебываясь слюной от желания отомстить. Впереди самоуверенно скалилось трое молодых бакларийцев.
Андий упал на колени и тяжело раскашлялся.
Дикари приближались. Я заколотил смотрителя по спине, но кашель не прекращался. Тогда я выхватил из его рук флейту и со всей силы дунул в нее. Душераздирающий звук ударил всем в уши. Преследователи в этот момент прекратили махать крыльями, отчего чуть не свалились на землю. Вдруг я обнаружил на флейте большую трещину - играть на ней больше нельзя.

"Ребята, - только и успел крикнуть Андий, как у наших ушей защелкали клыки. В носу зажгло от ужасного запаха тухлятины и дыма.
Бакларийцы окружили нас с четырех сторон. Я замахал флейтой, пытаясь защищаться. Руки автоматически сложились над головой, защищая ее от ударов. Я не видел ничего, кроме земли - я желал в нее провалиться.
Над ушами слышалось жуткое шипение: "Задушшшу", "Рассстерзаю", "Уничтожжжу"...
Первый удар пришелся на плечо, вторая волна боли прокатилась по всей спине.
"Сейчас в шею воткнется клык", - не сомневался я.
"Пропал без вести", - вырывались с моим отчаянным криком последние искорки мыслей.
Серия жестоких ударов быстро повалила меня в грязь. Вот-вот меня с ней смешают.

Конец... Или еще нет? Ведь удары прекратились. Я осторожно приподнялся на локте. Рядом со мной лежало серебристое крыло бакларийца. Я повертел головой - четверо дикарей валялись по краям от нас. Андия не было видно. Агрессивные существа спали мирным сном, но тут - я вздрогнул - "бодибилдер" поднял свое крыло. Я бы потерял сознание, если бы не оказалось, что это проводник, который выбрался из-под крыла.
- Что случилось? - одними губами проговорил смотритель. Мы одновременно подняли головы. Над нами кружили две знакомые фигуры - темная и светлая.
- Ах, Андий-Андий, - осуждающе произнес баклан, - правда говорил наш друг Ветдий, ты слишком самоуверен.
- Почему ты не носишь с собою защиту? - возмутилась крылатая лошадь.
- Вы что следили за мной? - прищурился и даже улыбнулся проводник. По его сияющему лицу было видно, что он несказанно рад видеть своих друзей.
- Нет, мы просто пролетали мимо? - нервно ответил Прадий, но тут же подобрел.
- Скорее вставайте, - потребовала Росвеалия, - развалились тут. Я сейчас умру от их вони.
Агрессии во взгляде бакларийцев, что толпились за невидимой стеной, стало меньше. Думаю, здесь дело в волшебной способности пегаса Росвеалии.
Я вскочил и, перешагнув через тела, последовал за бакланом. Рядом чуть прихрамывал Андий. Мои плечи и спина ныли от боли, но какое это счастье - остаться живым. Мне даже ничего не сломали.

- А что случилось, почему они... - спросил Андий.
- Кто-то разгадал ключ от защитной сферы и специально выпустил на тропу несколько бакларийцев, - объяснил Прадий.
- Ооо, - присвистнул проводник.
- Мы узнали об этом по тревожному ветряному потоку и рванули сюда, - пояснила Росвеалия, - Среди нас предателей нет. Мне совершенно непонятно, кто и каким образом смог подчинить невидимую преграду.
Я насторожено обернулся. На тропе никого не было. Дикари, что кружили слева поразлетались. Лишь чуть поодаль я разглядел одинокий шалаш, рядом с которым стоял баклариец. Он внимательно наблюдал за нами. Что-то в нем было отличительного. В его взгляде я тонко уловил некую вдумчивость, что пугало... Злодей, наделенный разумом, более опасен,
Чувствовал я, что все это не просто так. Эта особь еще даст о себе знать.

Мы добрели до дирижабля, что ждал нас в пару милях от начала тропы. Я и Андий поднялись на борт по веревочной лестнице.
Полет я пропустил, так как крепко уснул. Уже в столице Ветреалии я заметил одно важное изменение в себе - я перестал замечать недостатки. По сравнению с отсталым поведением бакларийцев, любой изъян казался такой мелочью, что я никогда бы не заметил его, если бы сознательно не пригляделся. Никто не идеален. Мы успели прибыть во дворец как раз к началу концерта, где шимпанзе Ветдий дал гениальное выступление. Его интеллектуальный юмор доводил до слез даже баклана Прадия. А я подумал: "какое это счастье, что бывают во вселенной талантливые и высоконравственные существа".

В Воздушной стране я пробуду еще месяц. Я попаду в водоворот не одного приключения и мои новые друзья будут не раз выручить меня. Что же касается бакларийцев? Они еще займут страницы моих летописей.

15 июля 2017 года
Широчанка - пригород Ейска.