Апрельская рапсодия Муслим Магомаев Рапсодия любви

Апрельская рапсодия


Муслим Магомаев: Рапсодия любви
https://www.youtube.com/wat...



 Темнота подкралась незаметно, вкрадчиво вползла в комнату и снова взяла в плен её мысли и душу. Каждый вечер Эмма ждала этой минуты, потому не сопротивлялась ни темноте, ни музыке. Соперничая с этим таинством, светился экран компьютера, плыла "Рапсодия любви". Для неё это был мир, в котором ОН ЕСТЬ и будет всегда. Утонув в уютном кресле, прикрыв глаза, Эмма слушала это письмо, как ей казалось, написанное для неё ИМ. "Мне слышится опять мелодия любви, забытая тобой давным-давно..."
 Его письма-поэмы многие годы были радостью и праздником. "Я буду писать тебе всегда... даже, если никогда не возьму билет в твою сторону...мне это очень, очень, очень нужно.." Но она ждала всегда одного единственного письма, оно пришло десятилетия спустя.
 "Что это было?"- спросила себя Эмма, и память услужливо вернула её туда, в далёкий год середины её жизни. "Я знаю,что опоздала с ответом, и ты никогда его не получишь,- начала она разговор с НИМ, -но я должна объяснить тебя себе.
 Это было вчера.....сорок лет назад...
 Весна. Апрель. Я увидела тебя первой. На площади много людей - субботник, митинг (тогда это ещё был праздник), музыка, обязательные речи. Мой взгляд из окна третьего этажа, скользнув по толпе, остановился. Ты стоял чуть поодаль, заложив руки за спину, видимо для уверенности, но все говорило о том, что её у тебя нет, на лице -тоскливая неуютность и смятение. Ты только что прилетел в наш город, чужой тебе, неизвестный, в нём нет ни одной родной души или хотя бы знакомой души. В таких трудных ситуациях тебе помогал неистощимый юмор, твои шутки были всегда неожиданны и ты сам смеялся над ними первым и заражал других. С этим ты и вошёл после митинга в наш кабинет, и все завертелось как-то легко и весело.
 Внешне обычный, в толпе не заметишь, ты ворвался как свежий апрельский ветер, комета, которая взрываясь поражает всё вокруг.
Не похожий ни на кого, ты поражал всех смелостью мысли, эмоций, внутренней свободой, которую обыватель тебе не прощал.
 Непонятый и не принятый ты метался в этой душной круговерти, искал себя - терял себя, тебя предавали - ты предавал. Твоим прибежищем были дневники ( ты писал их всю жизнь) и стихи; тебя поражала красота цветов и звёзд, родника и снега и ,конечно, музыки. В них, наедине с собой ты был истинный, такой, каким тебя создал бог, а в жизни такой, каким тебя делали обстоятельства и окружение.
 Это не было любовью с первого взгляда, , как бы невзначай касаясь моего сердца, ты оставлял каждый раз звено той цепочки, которая замкнется, и я не смогу её разорвать, да и не захочу. Это был мой добровольный плен - родная душа.
 Мы никогда не ссорились и не выясняли наших отношений, мы были счастливы тем, что нам было дано: весной - тополиная почка на двоих, черёмуховый рай; летом - Крутояр и падь под названьем "Мечта", " ирисы росные, солнце саранки, марьиных чар белизна; осенью - лес, " листок шелестел, вздыхая, качаясь у ветра в руках, берёзовый мир покидая, присел у тебя на губах"; зимой- прорубь и сугробы, в которые мы зарывались по горло, и ничего не видели, кроме неба.
 А помнишь поездку на остров посреди большой реки, где мы были так счастливы?. Ночь, костер, мы лежим рядом и разглядываем звёзды. Вон наше созвездие - Кассиопея, верхняя правая звезда, что навылет, твоя, моя чуть пониже летит за твоей. Где бы ты не был, мысленно я следовала за тобой, чувствовала твои тревоги и беды раньше, чем узнавала о них из писем.
 Ты менял города, работу, жён, увлечения; тебя тянуло и море, и горы, и тундра. Где ты был, я знала всегда. Редкие встречи, стихи и письма, письма... В них вся твоя душа -мятежная, неуёмная, страдающая и одинокая., я часто перечитываю их и мне кажется, что они только что написаны. "Моё созвездье вышло угловатым, как будто под меня и смастерил господь." Твоя трагедия в самодостаточности, ты ни в ком не нуждался, ты не мог любить, воздавать за любовь мог, но не более того. Твой женский вопрос так ине разогнулся в восклицательный.
                Всё это я поняла в нашу последнюю встречу. Я всегда принимала тебя таким, какой ты был и любила, но в это раз я сломалась.
 Ты вошёл, держа в руке одну единственную красную розу, она,как и ты, пахла свежестью того первого апреля, ноя ещё не знала, что он будет последним. Накануне от тебя пришло письмо, которое я ждала много лет:" Моя Сольвейг! Если ты готова..." Но с первых минут я почувствовала, что ты избегаешь разговора о нём, упреждая смехом, шутками, поцелуями мой вопрос, а он висел в воздухе.
 Я предложила поехать на дачу, чтобы снять напряжение. Снег уже сошёл, земля подтаяла, смородиновые почки слегка набухли. Как всегда, ты сорвал одну и потянулся ко мне губами. Я помню такой же поцелуй с почкой тополя, горький и сладкий одновременно.
 Не выдержала, заговорила о письме. " Да я не помню., что написал-\" -сказал смущённо, не глядя на меня. Я и раньше не любила, когда ты лукавил как мальчишка и прощала, но то были мелочи, сейчас же это ранило меня так глубоко, что моё сердце сначала задохнулось от рывка, потом озябло, сжалось и стало безжизненным, как роза Иерихона. Это была тяжёлая неделя, я не говорила ни о чём, что тебе было бы неприятно, но между нами возникла непреодолимая для меня пустота.
 Утром последнего дня я вышла проводить тебя. "Прости меня,"- сказала я. "За что?!-изумился ты. "За то, что ты не смог полюбить меня. Прощай". Никогда я не произносила этого слова, руки мои впервые не смогли подняться, чтобы обнять тебя. Ты быстро вышел.
 Твоя роза, роза Иерихона, не поникла, не опала, она высохла и до сих пор, вот уже тринадцать лет стоит в той же вазочке, сохранив форму нераспустившегося бутона. Ей не суждено ожить и зацвести вновь, человеческое же сердце оживает, потому что питается любовью, памятью, состраданием до конца дней своих. Ты позвал меня во сне, и я поняла, что тебя больше нет."
 Отзвучала рапсодия, погас экран, Эмма поднялась и вышла в сад. Апрель, деревья ещё не выбросили зелень, небо было чистым. Она подняла голову и легко нашла их созвездие. " Я не смогла догнать тебя на Земле, догоню ли там? Или вечно буду лететь по твоим следам, за тобой в созвездии Кассиопея? И там - не вместе, но я буду рядом с тобой".
 Тишина... Всё слушало апрельскую рапсодию...