Драма-фарс пытаться выжить

ПАВЛОВ А.Н.


ДРАМА-ФАРС «ПЫТАТЬСЯ ВЫЖИТЬ»

Увы, бедный Йорик!
Я знал его Горацио.
Шекспир.
Черновики

    Для слоя жизни на Земле человек является техногенным вирусом. Его поведение вполне соответствует этому понятию. При такой постановке вопроса естественным является рассмотрение механизма иммунитета, которым этот слой должен обладать. О том, что такой механизм существует,  догадывались ещё  выдающиеся мыслители  Древней Греции Платон и Аристотель. Однако систематические исследования в этой области были начаты экономистом  Томасом Робертом Мальтусом (1766 – 1834). Первое издание его сочинения под названием «Опыт закона о народонаселении»  датируется 1798 годом.
    Эта книга переиздавалась несколько раз, и каждая новая публикация дополнялась и совершенствовалась, поскольку тема вызывала большой интерес у читающей публики и широко обсуждалась специалистами. Отдавая дань предшественникам,  Мальтус подчёркивал, что этой проблемой занимался не только он, на неё обращали внимание многие французские и английские экономисты, а также   писатели, среди которых он называет такие выдающиеся имена как Монтескье, Франклин, Стюарт, Артур Юнг и Таунсон. 
    Суть проблемы состоит в том, что количество населения всегда должно соответствовать уровню средств существования. Мальтус первым заострил это требование, начав исследовать меры, при помощи которых устанавливается баланс между приростом населения и ростом обеспеченности жизни людей.
    С основным трудом Мальтуса сегодня мы можем познакомиться в серии «Шедевры мировой экономической мысли».
    В основу своего исследования Мальтус положил непреложный факт:
• Растения и животные следуют своему инстинкту, не останавливаемые предусмотрительностью относительно лишений, которые может испытать их потомство. Недостаток места и пищи уничтожает в обоих царствах то, что переходит границы, указанные для каждой породы.

Далее, рассматривая в качестве примеров различные, близкие к идеальным, ситуации жизни человеческих сообществ своего времени, он принимает некий эталонный закон естественного прироста человечества: удвоение количества людей за каждые 25 лет. Речь идёт о законе возрастающей геометрической прогрессии. Из школьного курса математики мы знаем, что эта прогрессия выглядит как кривая, крутизна которой возрастает по мере увеличения номера ряда. В случае с человечеством номера числового ряда эквивалентны датам нашей истории. Исходя из современного ему состояния заселённых земель, Мальтус приходит к выводу:
• При самых благоприятных условиях применения человеческого труда средства существования никогда не могут возрастать быстрее, чем в арифметической прогрессии.
Сегодня установлено, что такая прямая постепенно сменяется кривой, которая сверху ограничена асимптотой, характеризующей предельные возможности биосферы.
    Далее вывод получается сам собою:
• человеческий труд не способен в перспективе обеспечить продуктами питания всё возрастающее потомство.
Это обстоятельство и является главным препятствием увеличения численности человечества. Его реализацию Томас Роберт Мальтус  разделил на два разряда: предупредительные препятствия  и разрушительные. Первые ограничивают размножение людей на основе добровольных программ, связанных с самой сущностью Homo Sapiens, с его способностью предвидеть и оценивать развитие событий. Вторые являются природными и как бы автоматически сокращают человечество при  его чрезмерном возрастании.
    Мальтус понимал, что материал, на который он опирался, хотя и был велик по объёму, но для жёстких выводов, навряд ли, мог  быть достаточным. Наверное, поэтому название своего труда он начал со слова «Опыт».
    Сегодня, через 200 лет, мы к его «Опыту»  возвращаемся. Вынуждает нас к тому надвигающийся экологический кризис для всей планеты, который иногда уже называют демографическим коллапсом.
    К 90-м годам ушедшего столетия было разработано несколько сценариев возможного развития человечества в условиях активного техногенеза. Все они, так или иначе, пытаются решить проблему перенаселения Земли с учётом той техногенной нагрузки, которая создаётся человеком. Если сохранить классификационные разряды Томаса Мальтуса, то можно сказать, что среди них преобладают модели предупредительного характера, рассчитанные на коллективные и научно-обоснованные действия людей в рамках международных программ. Они предполагают, что для своего спасения техногенный вирус сможет выработать для Земли новую искусственную иммунную защиту, основанную на ограничении не только его собственного размножения, но и контролирования процесса техногенеза.
   Первый сценарий из этого разряда опирается на представления о  ноосфере В.И. Вернадского, на его императив: разум всесилен. Сторонники этой идеологии предлагают создать такую систему управления биосферой, которая бы позволяла ей сосуществовать вместе с техногенным вирусом. Теоретически это очень красивый и заманчивый путь. Разум человека может всё! Это тешит самолюбие, укрепляет амбиции и идеологически гарантирует беспредел в эксплуатации планеты. Но такой путь загоняет нас в тупик. Вероятность этого сценария оценивается не более, чем 1-2%  и только при условии,  что будут сделаны какие-то совершенно неожиданные научные открытия. Но главное в другом. Наши знания о природных программах весьма не совершенны. Они находятся лишь на уровне принципов и общих законов. А чтобы управлять, необходимо хорошо знать детали. Но именно на познание деталей и тонкостей у человека не осталось времени. Нарушены не только местные и региональные циклы, искажены и исковерканы планетарные механизмы устойчивости. Человеку остаётся лишь констатировать то, что есть и догадываться о том, что было, а значит, только предполагать и реконструировать.
     Идея управления – это опять скрытая за новым словом претензия на покорение природы, это прежняя агрессия, это заявка на создание «нового порядка».  Но всё это уже было, и каждый раз кончалось провалом. Кроме того, сценарий  управления строится на системе так называемых безотходных технологий, а  для их реализации нужны огромные средства. Подсчитано, что они могут достигнуть приблизительно 99% всех ресурсов цивилизации. Возникает порочный круг: брать у природы, чтобы ею управлять. Вопрос. Зачем тогда  брать? Проще, наверное, ... и управлять не надо. Природа справится сама, как это она делала миллионы лет. Таким образом, первый сценарий, как и всё, что опирается на идеологию покорения, выглядит утопичным.
   Второй сценарий называют ноосферно-технологическим или чаще сценарием «устойчивого развития». Он несколько мягче управленческой модели. Идея покорения в нём сглажена. Безотходные производства  здесь  должны сопровождаться политикой экономии, сбережений энергии и ресурсов, а также стабилизацией численности населения Земли. Этот сценарий поддержан ООН и его идеи разделяются большинством ведущих экологов мира. В нём многое выглядит реальным и обнадёживает. Вот только сама идея по-прежнему опирается в основном на разум человека, на его эгоцентризм. Человек, как и в первом сценарии, выступает в виде первичного фактора: человек, а уж потом природа. Здесь господствует императив: Человек сам знает, что надо делать. Человек поможет природе бороться с ним, с человеком. Бороться не с природой, с самим собой. Но во всём этом спрятано какое-то лукавство. Многое в этом сценарии зависит от того, насколько искренне он будет поставлен, не окажется ли спектакль фарсом. В нём есть  прекрасные сцены. Ими можно любоваться и обыватель в них начинает верить. Они просты и изящны, как, например, теория оазисов и резерваций или проблема техногенных месторождений.
    Во-первых,  подчеркнём, что сама идея вовлечения отходов во вторичную переработку, т.е. использование их как техногенных месторождений исключительно плодотворна. Её реализация позволяет решать, по крайней мере, две крупные задачи: экономить и сберегать природное сырьё, а также экологически оздоравливать и рекультивировать огромные территории, занятые под свалки промышленных и бытовых отходов. Превращая с помощью передовых технологий эти отходы в товар, мы делаем рекультивационные работы из затратных в прибыльные.
    Во- вторых, отметим, что не всякие скопления отходов являются техногенными месторождениями. Для получения такого статуса они должны отвечать следующим требованиям:
• представлять коммерческий интерес;
• иметь рынок для прямой или опосредованной продажи;
• при необходимости вовлечения во вторичную переработку опираться на  экологически чистые технологии;
• давать прибыль либо при их простой отработке как источника вторичного сырья, либо с учётом получения из них вторичной продукции;
• иметь возможности технической реализации первых трёх пунктов.

    Проблемы утилизации отходов достаточно сложна и, к тому же, не исчерпывает программу «устойчивого развития». Это лишь её часть. Трудности же реализации всего сценария могут оказаться вообще непреодолимыми.  Тем не менее, следует отметить, что этот сценарий, пожалуй, единственный, за который человечество уже взялось и, кажется, взялось всерьёз.
    Третий сценарий  предлагает чисто демографический путь – кардинальную депопуляцию человечества. Он основан на идее бесконфликтного сосуществования  человеческого общества с дикой природой. Разработчики этого сценария, ориентируясь на средний уровень обеспеченности жизни в современных промышленно развитых странах,  оценивают оптимальное количество людей на нашей планете цифрами от 0,5 до 1,5 млрд. человек. Поскольку речь идёт о предупредительной программе, предлагается вполне гуманный путь её реализации – добровольное ограничение рождаемости по принципу «семье – один ребёнок». Просто и понятно. Но это кажущаяся простота. Опыт человеческой истории показывает, что сознательное управление рождаемостью это чисто теоретический императив, в реальной жизни он не работает, по крайней мере, сегодня.
    Стихию не переломить. Там, где население растёт, оно растёт. Там, где оно уменьшается, оно уменьшается. Сторонники депопуляционного сценария это понимают, но уверены, что механизм добровольного снижения рождаемости найти можно.
    Есть длительный и, вообще говоря, верный путь – просвещение. Но на него, как выясняется, у человечества уже не остаётся времени. Численность населения Земли в 9–10 млрд. человек, ожидаемая к  2025–2030 годам, является для биосферы запредельной. Даже при сохранении нынешних темпов техногенеза демографический коллапс станет неуправляемым процессом.
    Наряду с просвещением просматривается ещё один, похоже, довольно сильный и быстрый способ убедить всех людей планеты в необходимости самоограничения, как в области рождаемости, так и в области потребления и комфорта.  Этот способ — СТРАХ.
    Страх за собственную жизнь, за жизнь детей и внуков. Страх должен быть конкретным.  Этот императив уже показал свою дееспособность. Достаточно вспомнить запрет на испытания ядерного оружия в атмосфере и космосе, ограничения на его распространение, мониторинг на бактериологическое и химическое  оружие.
                Демографический взрыв – это тоже оружие массового
                уничтожения, только оружие замедленного действия.

    Через средства массовой информации этот факт должен быть внедрён в сознание каждого жителя планеты. Он должен войти в подкорку детей и взрослых. Он должен закрепиться как рефлекс страха и ужаса. На таком пути у нас есть шанс к выживанию и достойной жизни.

    Разряд разрушительных препятствий (по терминологии Томаса  Мальтуса), которые  ограничивают численность человечества, значительно более разнообразен, чем разряд предупредительных. О них природа позаботилась сама. Это, в первую очередь, наиболее известные механизмы – голод, болезни, эпидемии, войны, сокращение продолжительности жизни в связи с ослаблением здоровья, потерей выносливости и т.п. По-существу, все эти механизмы являются биологическими, хотя в ряде случаев замаскированы действием всякого рода социальных, политических и экономических сил.
    В отличие от предупредительных программ они никем не планируются и не разрабатываются, у них нет авторов, их нет надобности обсуждать, критиковать и предлагать какие-то альтернативы. Они просто есть как приложение к жизни.
    Один из сигнальных факторов, контролирующих количество особей в популяции, связан с тем, что называется  агрессивностью. Многие виды животных агрессивны. Агрессивность присуща и человеку. При росте плотности популяции агрессивность особей возрастает. В ней начинают доминировать сильные, рефлексируя страх у слабых. Начинает работать императив «нас стало слишком много». Особи, постоянно подавленные стрессом и неврозами не только долго не живут, но, как правило, и не размножаются. На агрессивности построена иерархическая структура человеческого общества. Скученность снижает естественный запрет на чужое: пищу, территорию, дома, самок и т. п. Происходит резкое разделение на сытых и голодных, богатых и бедных со всеми вытекающими из этого и хорошо известными последствиями.
    С проявлением агрессивности тесно связан ещё один сигнальный фактор – стремление к объединению. Начинает работать закон агрегативности. Когда материала слишком много, появляются центры «кристаллизации», оттягивающие на себя избыток вещества. При этом освобождается «перенаселённое»  пространство и «жить становится легче». У животных возникают стаи, стада, иногда целые полчища, скажем, саранчи, крыс, тараканов и т. д. Чаще всего они мигрируют в неведомо куда и погибают, тем самым, резко сокращая численность популяции и спасая её от коллапса и гибели. Это, как бы скрытая неосознанная форма самоубийства ради жизни своих братьев. Уходить, чтобы погибнуть и дать жизненное пространство оставшимся.
    У людей формой проявления этого сигнального фактора является урбанизация – возникновение и рост городов. Они становятся своеобразными центрами кристаллизации, притягивают, как бы отсасывают на себя, излишки людей, освобождая от них остальное пространство.    Всё это происходит на наших глазах. На месте многочисленных деревень – пустыри, остатки домов, а чаще обломки фундаментов. Зато города выросли. Отмечено, что плодовитость горожан уже во втором поколении перестаёт обеспечивать воспроизводство. Скученность и, как следствие, болезни, стрессы, инфаркты, инсульты, самоубийства, наркотики – всё это механизмы уничтожения. Города «перемалывают»  людей и в целом сокращают их популяцию. Работает сигнальный антипопуляционный механизм.
    Человек – существо биологическое и потому биологические разрушительные механизмы, безусловно, контролируют численность, как отдельных его популяций, так и человечества в целом. Этот контроль завуалирован и скрыт внешними атрибутами жизни людей и развития общества. Но, если подумать, станет очевидным, что
• законы природы, механизмы функционирования природных систем человеку не подвластны. Он может только встраиваться в них. И это максимум, что ему позволено сделать с помощью дарованного ему разума.
    Поэтому более реальный сценарий развития человечества, скорее всего, связан с естественным ходом событий. Это произойдёт в результате действия сигнальных факторов, среди которых главным может оказаться закон агрегативности. Вначале центрами «притяжения и перемалывания людской массы»  будут города, а затем параллельно их роль по отношению к перенаселённому пространству постепенно начнут выполнять наиболее индустриально развитые страны. Сегодня этот процесс уже начался. США, Франция, Великобритания, Германия «поглощают»  огромное число иммигрантов из стран Ближнего Востока, Африки, Восточной Европы. Этот процесс искусственно тормозится всякого рода законами и ограничениями. Но это явление уже существует и, конечно, оно как-то разрежает ситуацию. Постепенно иммигранты начинают жить по правилам той страны, куда они приехали. И если во Франции рожают мало, то также мало со временем начнут рожать и переселенцы. Обычно в городах это происходит, начиная со второго поколения.
    В биологии установлено, что когда закрывается одна экологическая ниша, происходит формирование новой, приходящей ей на смену. Естественным образом возникают новые опоры жизни. В животном и растительном мире – это мутации и миграционные процессы, в общественной жизни – поиски новых социальных форм, в религии – новых догматов, в науке – новых парадигм, в культуре – новых представлений о вечном (добре и зле, любви и ненависти, красоте и гармонии).  Формируется новая норма жизни. Что же происходит сегодня?

Любовь-любовь!
                Большое горе – не любить, ...
                Пьер де Ронсар.

    В фильме Михаила Ромма «А всё-таки я верю», который уже упоминался, есть сцена, когда разных людей на улицах просили быстро ответить на вопрос, что такое счастье. Большинство ответов были неуклюжими и несуразными. Но реакцию одной девушки я  помню до сих пор. Почти не задумываясь, она ответила:
• Счастье? Его нельзя определить. В него можно только верить. 
    Если по такой же схеме начать спрашивать, что такое любовь, то подавляющее большинство людей, пожалуй, ничего путного не ответит. Это понятие, как и понятие счастья, наверное, нельзя определить.
    Мне рассказывали, что на курсах рисования в Ленинградском строительном институте (ЛИСИ) одно из заданий заключалось в том, чтобы изобразить произвольную композицию из нескольких геометрических фигур: кубика, шара, пирамиды. Надо было нарисовать их так, чтобы они – то составляли компактную группу, то – разваливались в пространстве, то падали вниз, то – улетали вверх и т.п. Задача оказалась трудной. И когда одна из курсисток обратилась за помощью к знакомой художнице, та совершенно неожиданно ответила:
• Я не знаю, как это делается, могу только сказать получилось у тебя или нет, когда ты работу закончишь.
    Так, наверное, и с любовью. Не умея сказать, что это такое,  откуда она появляется и куда вдруг девается, почти каждый сможет понять есть она или нет.
    Говоря, что любовь спасёт мир, мы имеем  в виду действие добра как атрибута целостности мира. По Гегелю в боге нет различения добра и зла. Различение идёт только от человека. И чем больше и категоричней такое различение, тем меньше остаётся добра и возрастает зло. При решении экологических проблем требование добра как запрета на различение, является обязательным и принципиальным. В природе нет второстепенных элементов. Всякое различение, когда оно возводится в принцип, пагубно. Вот примеры:
1. Есть такая  фантастическая повесть Р. Уормсера  «Пан сатирус в космосе». Сюжет строится на парадоксальном случае. Посаженная в космический корабль обезьяна выходит из под контроля людей на Земле. Она берёт управление кораблём, что называется, в свои руки. Для человека её действия непредсказуемы и вызывают страх своими неожидаемыми последствиями. Появляется идея уничтожить корабль, естественно, вместе с её пилотом-самозванцем. Но тут-то и возникают трудности, связанные с добром и любовью. Дело не только в том, что обезьяна живое существо, но и в том, что оно оказалось сложнее, чем думали люди. Возникла необходимость дать юридическое определение человека. Кажется, оно так и не состоялось. Причина здесь простая: начинать следовало с  любви, как добре, и равноправии всего сущего.

2. Для образности восприятия вспоминается ещё один фильм. Правда, его название вылетело из моей головы. Кажется, американский. Очень симпатичный робот на тележке с четырьмя колёсиками, с весьма милой и выразительной головкой, на которой сидят «живые»  глаза в виде бинокля – центральный герой Его хотели использовать во зло. Это были военные.  Они относились к нему просто как к механизму, такому же, как танк, самолёт и тому  подобной технике. Рано или поздно в их планах робот должен был быть  уничтожен. Робота начали спасать двое молодых людей – он и она. Внешняя фабула фильма построена на тех опасных приключениях, которые пришлось пережить этим молодым людям и роботу. Они стали друзьями. У девушки к роботу возникли даже нежные чувства, она полюбила его. В фильме добро и любовь победили зло. Happy End! Прекрасно оформлен финал: он, она и робот стоят под государственным флагом США. Их победа закреплена звуками национального гимна. Это была ПОБЕДА  НАД  РАЗЛИЧЕНИЕМ. Они добились признания робота как гражданина Соединённых штатов. Робот стал равноправной частью человечества.
3. А  вот ещё один фильм – «Пятый элемент». Воздух, вода, земля и огонь испокон веку считались у людей основой мироздания. Но оказалось, что без пятого элемента – любви – из них ничего нельзя сделать. Их соединяет только этот пятый элемент. Именно он уничтожает различение и создаёт целостность мира.

    Мир построен на компромиссах, умении договариваться и сосуществовать. В основе же компромиссов лежит общность интересов на фоне взаимных претензий. Любовь всегда сопровождается страхом и чаще всего не столько за себя, сколько за тех, кого любишь: страх потерять,   нанести боль или вред. И речь идёт не только о близких людях, но и о животных, растениях, о неживой природе. Любовь и страх, связанный с ней, являются, пожалуй, единственной стратегической базой для планетарного решения экологического конфликта между биосферой и техносферой.

    Роль любви как связующего начала Мира,  люди понимали, или чувствовали всегда. Поэтому вся культура человечества буквально пронизана этой идеей. Именно поэтому в основе любой религии лежит идея любви к богу, а значит, – и любви к ближнему, и любви к природе. Но только в наши дни начала обсуждаться юридическая сторона этой идеи – идеи равноправия всего сущего. Всё живое и всё косное и всё созданное человеком имеет право на жизнь и на естественную смерть.

И ЗДЕСЬ НАС НЕ СПРАШИВАЮТ