Числа и идентичность. Глава 39

1. В прошлой главе мы начали анализ фрагментономной GDE парадигмы идентичности-одной из наиболее негативных и разрушительных смысловых парадигм внутри рыночной дианомной CGED контекстной группы. Мы выяснили, что фрагментономная парадигма, характерна для периодов кризиса традиционных иерархических (морфономных сословно-имперских BDC и проксимономных патриархально-домашних ВНС) обществ под влиянием развития рыночной экономики.

2. Мы также выяснили существенные различия между конформативно-реверсивной американской версией фрагментономики и фрагментономной парадигмой в России начала 20 века, где была очень сильна субверсивная тематизация этой парадигмы, подчеркивавшая вектор DE (где Е контекстное поле "чужих") и противопоставлявшая отчужденного и озлобленного молодого бедняка (в основном из деревни, русские города в начале 20 века были переполнены хлынувшей в город на заработки крестьянской молодежью, численность которой в некоторых случаях достигала половины общего населения города)привилегированным инсайдерам "своим" G, т.е. полиции, чиновникам и обеспеченным слоям населения. Не случайно, что городские и деревенские хулиганы приняли активное участие в революционных событиях 1905-1906 и 1917гг.

3. Но о российском варианте фрагментономики речь у нас еще впереди (например он понадобится нам для понимания динамики конфликта между Колосовым и Ляховым, двумя героями повести Вересаева, к детальному разбору которой нам предстоит вернуться через несколько глав)а пока присмотримся поближе к американской версии той же парадигмы.

4. Одним из наиболее заметных признаков фрагментономной парадигмы как таковой является значительная роль прямого и косвенного насилия внутри типов поведения, соответствующих этой смысловой парадигме. Причем это насилие нередко невозможно обьяснить экономическими мотивами. Речь идет например о вандализме, о разрушении представляющих ценность вещей,а также о взрывах дикой, ничем не спровоцированной жестокости по отношению к людям и к животным.

5. Судя по многочисленным свидетельствам современников, такие вспышки немотивированного крайнего насилия были характерны для многих российских хулиганов. Внутри самой парадигмы насильственный компонент отображается в первую очередь нисходящим перформативным/победительным вектором GD. Такое впечатление, что носителям этой парадигмы нужно было обязательно, любой ценой победить причем не только кого-нибудь, но и что-нибудь, например свое уважение к авторитету старших, подчинение власти, почтительное отношение к религиозной традиции, к правовым нормам и понятиям и т.д.

6. А как с этим обстояло дело на Юге США в эпоху рабовладения? Очевидно, что преимущественно конформативная и реверсивная, а не субверсивная (как в России начала 20 века) тематизация фрагментономной парадигмы идентичности придавала этому насилию другую окраску: с одной стороны оно становилось компонентом господства над рабами (доходя порой до высокой степени бытового садизма см. ниже), с другой стороны в отношениях между свободными членами южного общества насилие (тоже достигавшее иногда крайних степеней интенсивности)хорошо вписывалось в царившую во многих районах южной и юго-западной глубинки атмосферу пренебрежения к букве закона и кулачного (а точнее кинжально-пистолетного)права.

7. Так например на Юге в этот период приобрели огромную популярность дуэли (формально строго запрещенные южным законодательством), имела место кровавая вражда между представителями различных родов с ее принципом кровной мести (реалистически описанная Марком Твеном в Приключениях Гекльберри Финна) и т. п. Но этот тип насилия между свободными относится уже не к фрагментономике GDE, а к параномике BFD (подробнее о нем можно прочитать в посвященных этой теме главах второго тома моей книги Время смыслов). Здесь нас интересует прежде всего положение рабов.

8. В 1855 г. в Лондоне была опубликована автобиография бывшего раба Джона Брауна (однофамильца аболициониста Дж. Брауна), продиктованная им секретарю Британского Общества по борьбе с рабством. Этот Джон Браун (ок. 1810-1876) родился в Виргинии и провел большую часть рабского периода своей жизни (в конце концов ему удалось бежать и поселиться в Англии) на плантациях штата Джорджия.

9. Ниже я привожу несколько отрывков из этой автобиографии в моем переводе и сопровождаю их своими комментариями. Они дают хорошее представление о том, что представляла собой фрагментономная парадигма GDE в повседневной жизни значительной части рабского населения плантаций американского Юга середины 19 века.

10. Первой хозяйкой Брауна (он родился в Виргинии), которую он запомнил, была семидесятилетняя женщина по имени Бетти Мур: " Наша хозяйка Бетти Мур была большая старая женщина, которой было около семидесяти лет. Она носила очки и нюхала табак. Я помню ее очень хорошо потому что она имела обыкновение созывать детей в большой дом и давать нам дозу чеснока...чтобы сделать нас "здоровыми" и вырастить нас " привлекательными для рынка" (make us grow "likely for the market") (Brown 1855, Ch. 1). Таким образом речь в данном случае идет не о домашней патриархальной проксимономике CBH, где рабы были еще своего рода личностями, ценность которых не сводилась к их рыночной стоимости, а о сознательном выращивании рабов на продажу, то есть о прециономике СЕН (от лат. pretium цена) или же о лукрономике ЕНD(от лат. lucrum прибыль. В обеих этих парадигмах ценность раба определяется пользой, которую он приносит хозяину (супплементальная/снабжательная линия ЕН, соединяющая контекстное поле чужих Е с контекстным полем ценностей Н).

11. "После того, как мы сьели свою дозу, продолжает свой рассказ Браун-она заставляла нас бегать вокруг большого дерева сикаморы, и если мы не бежали достаточно быстро, чтобы ей понравиться, она хлестала нас плетью, чтобы сделать нас более подвижными. Она всегда носила этот инструмент с собой, как женщины в этой стране (Англия ЛБ) носят ножницы....Она любила видеть, что ее люди все время заняты и заставляла нас работать ночью после того, как кончалась наша дневная работа, выбирая семена из хлопка. Тяжело нам приходилось с этой старухой." (Там же). Как то сама собой напрашивается параллель из истории крепостного права, например рачительный помещик "с плеточкой" из Пошехонской старины Салтыкова-Щедрина. Однако это еще были, как говорится, цветочки, следующие уже не лукрономные, а фрагментономные владельцы Брауна были более жестокими.

12. Вскоре Брауну пришлось навсегда расстаться со частью своей семьей, ребенок вместе с матерью был продан некоему Джеймсу Дэвису: " Он был невысокого роста и худощавый, но очень сильный. Волосы у него были песочного цвета, глаза серые и в них светилась ярость, лицо очень красное и он имел обыкновение жевать табак. Его лицо имело очень жестокое выражение и его характер ему вполне соответствовал. Он был очень плохим человеком и страшно наказывал нас плетьми. Он заставлял своих рабов работать с одним перерывом на еду в день,до темноты, а после ужина посылал их жечь кустарник или прясти хлопок. Мы работали с четырех утра до 12 дня, когда мы делали перерыв на еду и потом до 11 или 12 вечером...18 часов в день...Он был начальником патруля, который каждую среду и субботу вечером отправлялся ловить"бродячих ниггеров"...(Brown 1855, Ch. 2, pp. 10-11). 

13. Через восемнадцать месяцев пришлось десятилетнему Брауну расстаться и с матерью, цены на рабов выросли (глобализация, развитие английской текстильной промышленности и взлет спроса на американский хлопок) и хозяин продал его спекулянту Старлингу Финни: "Через пять минут Финни отсчитал деньги и меня увели. Я оглянулся и увидел мою бедную маму, которая протягивала ко мне руки.Она побежала и догнала нас, но Финни, который был сзади меня, между мной и матерью не давал ей приблизиться, хотя она умоляла его позволить ей поцеловать меня в последний раз и попрощаться со мной. Я был настолько оглушен страхом и горем, что не пролил ни одной слезы, хотя во мне сердце обрывалось. (Олмстед, внимательно наблюдавший за поведением рабов во время аукциона, отмечал "отсутствие эмоций", видимое равнодушие, с которым они воспринимали факт своей продажи ЛБ). Наконец мы добрались до ворот и я обернулся, чтобы посмотреть, нет ли у меня возможности поцеловать маму. Она заметила это и рванулась ко мне, но Финни сильно толкнул меня, так, что я вылетел через дверь, а затем захлопнул ее ей в лицо и запер. Это последний раз что я ее видел и не знаю, жива ли она сейчас или нет." (там же p. 15)Полное отсутствие сострадания и немотивированная жестокость к чужим (контекстное поле чужих Е), которых рассматривают просто как купленную вещь (контекстное поле мира/рынка D)со стороны Финни это характерные черты фрагментономной парадигмы идентичности GDE.

14. По дороге в Северной Каролине Финни похитил у пожилой женщины ее красивую 20 летнюю рабыню служанку и вместе со своими спутниками изнасиловал ее. Это показывает, что новый владелец Брауна действительно не имел ни принципов, ни уважения к закону (нормативная линия СА и контекстное поле А общих принципов,таких как справедливость), а руководствовался только моментальным удовольствием и выгодой, иными словами он находился в сфере фрагментономики GDE и смежной с ней гедономики GDB у которых есть общая перфомативная/победительная линия DG, соединяющая контекстное поле рынка, с контекстным полем "своих/наших" G. Готовность Финни разделить половое удовольствие от изнасилования служанки со своими белыми спутниками (контекстное поле "своих" инсайдеров G)и его чувствительность к женской красоте (контекстное поле прекрасных жизненных форм В) обнаруживают присутствие гедономики GDB.

15. Вскоре Финни перепродал Брауна некоему Томасу Стивенсу за 350 долларов (заработав на нем 40 долларов). Новый хозяин был "человеком среднего роста с бледной кожей, но с черными волосами. Он был валлийцем по происхождению. Его выражение лица было всегда смеющимся, но это не обнаруживало его страшно дикого (dreadfully savage)характера...Он начинал как обычный бедный плотник. Он затем открыл винокуренное заведение и занимался перегонкой виски. Затем он купил плантацию...Он был очень дурным и нечестным человеком и заставлял своих негров ночью воровать кукурузу у соседей... он всегда держался подальше во время воровства, так, что если бы одного из его рабов поймали...его самого бы не заподозрили в нечестности." (там же 21-22).

16 Большое влияние на Брауна оказал бывший моряк, Джон Глазго, который попал в рабство, после того, как успел пожить на свободе в Англии и сошел с корабля в Джорджии. Глазго лечил Брауна после того, как Стивенс чуть не выбил мальчику глаз сапогом, учил его вести себя порядочно и достойно,так чтобы к нему относились с уважением и рассказывал ему об Англии.

17. Эта обстановка царившего в глубинке рабовладельческого Юга насилия и пренебрежения к закону конечно не означала, что местное общество было полностью аморальным.На Юге среди большей части белого населения существовал свой неписанный кодекс чести, но отчужденный фрагментономный слой белого общества (на языке рабов, средних, уважающих себя фермеров и южной аристократии "белый мусор")находился вне сферы действия этого кодекса, так что внутри самого этого слоя, не говоря уже о поведении по отношению к рабам, не были редкостью самые крайние формы преступности и насилия.

18. Когда привыкшие к насилию и хорошо владевшие оружием южные рабовладельцы и охотники за рабами отправились в Канзас, чтобы сделать его рабовладельческим штатом, они легко установили режим убийств, грабежей и запугивания для более многочисленных переселенцев с Севера и в мае 1856 г. сожгли их центр Лоуренс. Северяне плакали, молились и надеялись на федеральные войска, но федеральные власти в этот период были под сильным влиянием южных политиков и не предпринимали ничего, чтобы положить конец беспределу. В этой обстановке маленький отряд под командованием аболициониста Джона Брауна и начал свое существование. Ответив насилием на насилие Джон Браун и его люди вскоре сделались грозой для сторонников рабства в Канзасе, а затем и по всем рабовладельческим штатам. Об этой стороне деятельности Джона Брауна мы поговорим в следующей 40 главе.