Ангел

  … а утром голова моя трещала как тыква. После вчерашнего так же раскалывалась совесть, недовольно скулил желудок, печень и остальной ливер. Самооценка упала до критической отметки. Черт! Черт! Черт! Надо ж было так надубаситься. Проклятый хороший коньяк. Да, да, да, напиток действительно был отменный, но его оказалось слишком много. 
  Нет, нет, нет, я не алкаш, даже не пьяница, мне стабильно отвратительно живется порой и без спиртного, но иногда что-то зудящее попадает под хвост и я напиваюсь. Но, конечно, только со старыми друзьями и под богатую закуску. Мясо, должно быть много мяса, воспоминаний и смеха. Вот так случилось и вчера. В момент возлияния, нам всем хорошо, весело как в молодости, а вот потом… 
  Ну что я рассказываю, в самом деле, все всё знают.
  Так вот, целое утро я страдал, пил какую-то отвратительную теплую, соленую минералку и только к обеду череп немного затянулся и стал приобретать естественную форму. Мысли перестали путаться и бродить где им вздумается. И я вышел вон.
  Прохладный ветерок помог дальнейшему пробуждению. Я плелся по влажной улице и просто дышал. Думать о чем-то серьезном пока еще было больно, и я не напрягался. Меньше всего я хотел встретить кого-либо из знакомых, но подлянка таки случилась. Своего бывшего сослуживца я увидел издали и, спрятав свой фейс в воротник куртки надеялся проскочить мимо. Страшно не люблю в таком состоянии улыбаться, имитировать радость, отвечать на пустые вопросы, а еще не дай бог с кем-то знакомиться. А ведь с этим моим знакомым шли две девушки и оживленно обсуждали что-то.
  - Попал, - подумал я, когда Слава, блин, сослуживец, раскидисто улыбаясь, подскочил ко мне и начал совать в меня свою лопатообразную ручищу для приветствия. Здоровый битюк, ему бы вагоны разгружать, а он на радио диджействует.
  Злой я сегодня, он же парень-то не плохой, добряк и весельчак. Но не сейчас, однако. Попадись он мне утром, меня бы просто стошнило. Он долго тряс мне руку и бодро хлопал по плечу. Словом, пришлось здороваться, но отбрехаться дежурными «нормально» и «я спешу» не удалось, Слава был большой любитель поболтать, даже когда его не слушают. Он же на радио работает, там у всех метлы вместо языков.
  - Слышь, старичок, пошли с нами, давно не виделись, у меня еще и некомплект, две девчонки, а я один. Посидим.
  - Не может быть и речи, - подумал я, но сказать не успел, вытащив свою морду из куртки, я увидел одну из Славиных спутниц.
Черт, не может быть, мне с бадуна даже Кэтрин Зета Джонс кажется Гингемой, а тут на меня смотрел ангел. Нет, пожалуй, с большой буквы Ангел!
  Наверное, именно такие они и должны быть. То, что ангелы бесполые, это бред, они обязательно девушки, хорошенькие, просто непостижимо хорошенькие девушки. И один из них (в смысле, ангел) сейчас смотрит на меня, и лишь краешки прекрасного ротика говорили, что она улыбается, и что она совсем не против, что бы я пошел с ними.
  Богу, приславшему на мой путь Лизу, так звали ангела, было угодно, что бы именно она была «некомплект». У меня закружилась голова, она стала думать независимо от моего желания:
  - Что, старый фригидный холодильник, зацепило? Давно на тебя никто не производил такого потрясающего впечатления. Да! Как же она красива, хороша и мила. Чудо, чудо, чудо!!! Солнце, солнце, солнце!!! Ангел, ангел, ангел!!!
  Я был подхвачен с двух сторон нежными женскими ручками, и мы пошли по полупустой улице. Впереди вышагивал диджействующий приятель и что-то громко вещал, видать не остыл от эфира. Через десять минут мы ввалились в подворотню, где располагался самый безумный клуб города «Вавилон».
  О нет, только не сюда! Там просто дико грязно, там пьяно, там громко и накурено. С ангелами и моим измученным мозгом туда нельзя. Но в «Вавилоне» в этот час оказалось тихо, мирно и свежо. Не думал, что эта «яма» может быть такой спокойной. Мы сели за столик подальше от бара и стали анализировать меню. Вернее мои спутники, оказавшись голодными, выбирали что поесть. Я же даже не знал, голоден я или нет.
  - А вы, что же? - обратилась ко мне Лиза.
  - Дык, я ж, не… ну нет, не голоден я, и вообще…
Заказал только чай с лимоном. Выпил почти залпом, несмотря на каленый кипяток и стал смотреть по сторонам как идиот, хотя взгляд притягивал к себе ангел по имени Елизавета, которая нанизывала на вилку грибочки из жульена, пила сок и чуть заметно улыбалась дурацким шуткам Славы.
  Так мы просидели, наверное, час. Диджей и его подруга пошли за сцену к своему знакомому, а мы остались вдвоем. Улыбка мне по-прежнему не давалась, шутки тоже, и я просто молчал. В один прекрасный момент почувствовал на своей персоне теплый взгляд. Лиза, прикончив жульен и пирожное, в упор смотрела на меня, положив свое чудное личико на белые ладони.
  - А вы зачем с нами пошли? – полюбопытствовала она, - я так думаю, это не входило в ваши планы.
   Я немного замешкался с ответом, что со мной обычно не бывает даже с похмелья.
  В другой момент я бы отшутился, а тут вопрос мне показался таким неожиданно прямым, что юлить перед ангелом я просто физически не мог, хотя долгая и разнообразная жизнь научила меня выкручиваться и врать даже во сне.
  - Вы понравились, - жахнул я и сам испугался своей сермяжной правды.
  Давно со мной не было такого. А может и никогда. По крайней мере, я уже не помню, что бы я как полный ишак немел, бледнел, потел и глупил перед девушкой. Ну, разве что в дни моей юности, которую я уже почти напрочь забыл. Еще бы, мне уже почти сорок, я два раза развелся, и насчет противоположного пола не то что бы успокоился, а попросту не суетился понапрасну. Подолгу оставался один, и уже привык к такому виду существования, благо всю мою пустоту заполняла работа. С представителями «слабого» я, конечно, встречался, но продолжалось это не долго, ибо ангелы мне не попадались.    
  Пока мысли мучительно шевелились, плодились и развивались в моей голове, Лиза ошарашила меня фразой:
  - А вы мне тоже нравитесь, и уже давно. В детстве я вообще думала, что влюблена. Страдала, между прочим. Ходила за вами как тень по школе, а когда случайно встречала на улице, готова была упасть в обморок. Ну а когда вы подняли меня на руки, посадили на плечо и понесли по школьному двору на «последнем звонке» я готова была разрыдаться от счастья, что я впрочем, и сделала потом после линейки в школьном туалете. И плакала я, как потом поняла, не от счастья, а от того, что вы вот уходите, а я остаюсь, а еще от того, что я такая маленькая, а вы такой большой.   
  Сейчас стоит написать об отвисшей до пола челюсти, о крайней степи обалдения на почве удивления, но тут и так все понятно. Тумблер потайных юношеских воспоминаний, преодолевая толщу времени, вдруг включился и я вспомнил тот самый последний звонок. Перед глазами всплыло все: лица старинных друзей, подруг, учителей, цветы, белые фартучки-переднички, свежевыкрашенные полоски на школьном плацу, толпа родителей и просто любителей праздников. Мозг освежился краткими стандартами речей директора и прочих начальствующих персон. Затем, помню, нас отпустили, мы переоделись и ринулись гулять в городской парк. Там пили Белый портвейн с конфетами, ели мороженное… Стоп, пленку назад! Вот, открываются тяжелые ржавые замки памяти, и я вспоминаю, как это было.
  Дело в том, что в своем выпуске я был самым высоким и мощным хлопцем, к тому же обладал привлекательной лицевой наружностью. Чего уж там скромничать, ха, ха, ха! Поэтому-то именно на меня взгромоздили милую кучерявенькую первоклашку с белыми бантами и огромным медным колокольчиком в руках. Помню, гордо вышагивая по кругу и нежно держа мою почетную ношу, я заметил, как девочка с трудом машет тяжеленным для нее колоколом. На последнем шаге она, медленно опуская его, бабахает меня прямо в лоб. Удар получился добрым! В ушах зазвучали высокие ноты, было не совсем приятно, но терпимо. Все, понятное дело, поржали, типа на счастье, и через пять минут забыли. А девочка испугалась. Я пытался поставить ее на асфальт, но она долго не отпускала меня, вцепившись в мою шею.
  «Точно испугалась», - подумалось мне тогда, наверное. А еще я вспомнил ее огромные зеленые глаза, наполненные морем слез.
  - Я просто не хотела тебя отпускать, - сказала Лиза и нежно с грустинкой улыбнулась. – А может быть тебя не отпускать сейчас? На этот раз у мены больше шансов. А?
  Вспомнилась цитата из какого-то фильма: «такие повороты не для моей лошади». Интересно, что это шутка такая, ангельская игра или старые дрожжи?
Ну, а что мне бояться, старой собаке? Я возьми да и ляпни:
  - Не отпускай!
  И она меня не отпустила.
  Теперь мой ангел живет со мной. Счастье!