Пожар
Но дача обустраивалась. Был своими силами вырыт колодец, дом поднят почти на метр, построена печь, устроены грядки. Лето 1999 года началось со строительства двухэтажной бани. Тогда-то и появилась Фрида с тещей, и стала забирать власть на даче в свои руки. Все началось с унижений рабочих, строящих баню. Я сочувствовал рабочим и это было воспринято как предательство. Фрида ранее работала на телевидении руководителем с'ёмочной группы, и рассказывала как она обламывала мужиков. Попыталась она обломать и меня. Вот тогда-то я и послал ее на ''фуй''. У нас разгорелся сильный конфликт, в ярости и запальчивости я произнёс - ''Ноги моей здесь больше будет!" И испугался, время на миг остановилось, слово прозвучало в вечности.
Я покинул дачу. Фрида и Инна Иосифовна остались одни с детьми. У них были претензии к Александру, что он оставался на моей стороне. Марина где-то путешествовала. Потом я просил через Александра прощение. Меня охотно простили, но на даче я не появлялся. И Фрида покинула дачу поссорившись с хозяйкой. А потом пришло известие, что дача сгорела до тла. Это было 30 августа 1999 года. Детей спасли, они не пострадали, а Инна Иосифовна получила ожоги.
Александр рассказал о цепочке событий. В тот день он собирался на дачу. Позвонил мне предлагая ехать вместе. Я после ночного дежурства в храме был в расслабленом состоянии, на диване читал ''Евгения Онегина'', мне не хотелось напрягаться и я отказался. Саша поехал один. По дороге на дачу он закупил продукты, овощи, фрукты, а так же купил большую золотую дыню. Дыню с'ьели вечером, и Александр уже поздно вечером вернулся в Москву, что оказалось роковым шагом.
Поскольку я не был на даче, то моя порция дыни досталась четырехлетнему Даниле, что привело к обильному орошению ночью детского матраса. Утром Инна Иосифовна повесила матрас на втором этаже рядом с мощным обогревателем, и начала готовить завтрак на кухне на первом этаже. В это время Ирине полустарообрядке непременно захотелось перед от'ездом попариться в новой бане. Она замотала Инну Иосифовну с растопкой, с набором воды. Завтрак на кухне начал подгорать, и чад от сковородок перекрыл запах дыма от горящего матраса на втором этаже. Горящую крышу дачи увидела Ирина, идущая из бани, и поняла, что спасти дом будет уже нельзя. Инна Иосифовна бросилась тушить огонь, сбежались соседи, но сделать ничего не могли. Дача сгорела полностью. Осталась только кирпичная печь с разбитыми заварными чайниками на полках. Не сразу нашли детей, их увели к себе соседи, как только дом охватил огонь.
Потом Александр купил деревенский дом на берегу реки Меры, притока Волги. И через шесть лет и этот дом сгорел. ( Не хочется и боязно так думать, но перед этим мы с Мариной разругались как никогда. Хорошо, что и этот дом сгорел в моё отсутствие. А потом горел и третий дом, где я жил у других друзей.)
Осенью 1987 года возникла реальная угроза уничтожения останков стариц Спасо-Влахернского монастыря схимонахини Серафимы (Кочетковой) + 1928 г. и Марии (Буторовой) + 1939г. Заброшенное кладбище в Деденево , где покоились останки стариц, решено был ликвидировать и на его месте построить дом для сотрудников канала имени Москвы. Документов на могилы стариц не был, а без документов управление Канала произвести перезахоронение не разрешало. После хлопот по спасению останков и всяческих чудес, пятеро священников, при участии большого количества верующих людей совершили перенесение останков в ограду храма Вознесения села Перемилово. Меня благословили написать очерк об этом событии, и о самих старицах. Схимонахиня Серафима больше тридцати лет пролежала на одре болезни. К ней постоянно шли люди. Святитель Серафим Звездинский почитал ее как старицу. Незадолго до смерти она предсказала, что в день ее похорон монастырь постигнет большая беда. Так и произошло, в монастыре вспыхнул большой пожар, полностью уничтоживший дом духовника монастыря о.Павла Преображенского.
Я написал очерк о старицах. Он был напечатан в 1997 году в журнале ''Мир Божий'' В1999 году были предприняты поиски дополнительных материалов о жизни схимниц. А осенью 2001 года, честные останки стариц вернулись в вновь открытую Спасо-Влахернскую обитель. Таким образом исполнилось предсказание стариц, что будет два перезахоронения их останков, и что они будут на своем месте в монастыре.
В августе 1999 года на начало Успенского поста нам очень помог мой друг Александр в поиске материалов. Весь день на его машине мы ездили по Дмитровскому благочинию, разыскивая потомков родственников, записывая их, знакомых только накануне умершей последней монахини монастыря. Александр не жалел своей машины. Мы накрутили за весь день около двухсот километров, были очень довольны результатами. А через две недели у Александра сгорела дача в Лужках. До этого Александр не был на могиле матушек.
Второй раз в жизни он повез на поклонение матушкам жену, младшую дочь, меня и мою матушку. Это было первого мая 2006 года. Подь'езжая к монастырю, Александр почти шутливо, почти серьёзно сказал - ''В прошлый раз, семь лет назад я помогал в этом деле, сборе материалов, ( на канонизацию), а через две недели у нас сгорела дача.''
Я не знал, что отвечать и тоже шутливо сказал - Она же Серафима, ''пламенеющая''.
Нас очень хорошо приняли в монастыре, где мы провели почти весь день. Особым расположением благочинной монастыря пользовалась девятилетняя Лиза. Мы в радости и умилении вернулись в Москву. А ровно через две недели на ''Нечаянную радость'' у Александра сгорел дом на Волге, который он купил после пожара дачи в Лужках.
Проза. Ру Федоров Мистик
Свидетельство о публикации №217072000056