Северные королевства, скрижаль и... глава 13

                Глава XIII


                «…- Вы благородный человек, но и мы карбонарии,
                понимаешь, тоже не лыком шитые.»

                из х/ф «О бедном гусаре замолвите слово».


        Вторая половина августа выдалась в здешних краях просто на загляденье. Одно слово – юг. Солнце щедро дарило яркие и теплые лучи на безоблачном, по-летнему светло-голубом небе. От такой погоды на душе у Виктора становилось веселее, несмотря на всю тяжесть пройденного пути и лежащую впереди неизвестность. Он прислушался к заливистым трелям невидимого, укрывшегося в листве у дороги соловья и прикрыл глаза, наслаждаясь приятными мелодичными звуками.


        В этих малообитаемых южных пределах Скуорпитиры птицы и звери совершенно не боялись людей, путешествующих по тракту. Сквозь хорошо подогнанные древние камни проложенного в незапамятные времена шляха то тут, то там пробивалась трава, а кое-где небольшие кусты и даже маленькие деревца. Ездили тут, по всей видимости, мало, поскольку впереди лежали почти совершенно уже неведомые эльфам места. Здесь обитали независимые ни от каких королей хоббиты, а по обширным лесостепным пространствам носились многочисленные табуны диких лошадей и единорогов, на которых охотились жуткие, полузабытые в обжитых северных странах твари – грифоны, с огромными птичьими головами и телом льва. Поговаривали, что встречаются в окрестных местах и более экзотические существа, например, всякие там мантикоры и упыри, но доверять таким слухам нужно было с определенной долей скептицизма, поскольку исходили они в основном от скуорпитирских хоббитов, буйная фантазия коих славилась далеко за пределами этого южного эльфийского королевства.


        В любом случае, раскинувшиеся кругом пространства могли считаться владетельными землями скуорпитирских монархов лишь весьма условно, потому что ни представителей власти этих самых монархов, ни каких-либо других отличительных признаков, подтверждающих принадлежность окрестных земель королевству Скуорпитира путешественники не наблюдали уже достаточно давно.
        -     А ты что думаешь, а, Вить? – спросила Бетти у ехавшего чуть впереди остальных компаньона.


        Виктор нехотя приоткрыл глаза и не оборачиваясь ответил, пожимая плечами:
        -     Да кто ж их знает, Бет, что тут у них водится. Одно слово – глухомань!
        -     Точно, глухомань, - ехидно подтвердила Бетти и повернулась к ехавшему рядом с ней, по левую руку, Ааронгерну Голлондуэю. – Завел ты нас черт его знает куда, дружок.
        -     Ничего я не завел! – немедленно огрызнулся в ответ низушек. – Всё правильно мы едем! Не нравится – милости просим, скажите куда ехать, я спорить не стану, коли вы лучше меня знаете. А если, значит, не знаете, так и нечего, эта… поклеп, понимаешь, наводить на честного хоббита, в дышло ему туды и сюды…
        -     Ааронгерн, перестань! – одернул своего оруженосца Виктор. – Что ты завелся? Девчонки имеют право знать, сколько нам еще пилить. Вон, с последнего жилья уже третий день едем и никого.
        -     А никто и не обещал, что тут трактиры на каждом повороте будут, - не унимался старик, продолжая ворчать, теперь, однако, несколько тише и не столь раздраженно, как до этого. – Путь-то от Северных Королевств неблизкий, само собой. Крепко, видать, ваши нашим подна*рали, раз наши рванули так, что сам Брумбигль Бингельсон не найдет, в дышло ему туды и сюды, растуды его мать…
        -     Хватит, опять ты за своё! – поморщившись, потребовал Виктор. – Сколько раз просил, чтоб ты не ругался.
        -     Извините, господин, наболело, - сварливо буркнул оруженосец, но ругаться перестал, и они проехали несколько минут молча.
        -     А и вправду, Ааронгерн, далеко ли до ближайшего жилья? – нарушая безмолвие обратилась к низушку Энджи. Она ехала справа от своей подруги и, задавая вопрос, приподнялась на стременах, вытянувшись вперед, к голове своего жеребца, пытаясь получше разглядеть ехавшего на муле собеседника.
        -     Далеко, отсюда не видать… - промямлил себе под нос Голлондуэй, но тут же спохватился и громче добавил. – Кто ж его теперича разберет, уважаемая леди Энджила, кады сэр рыцарь изволили на предыдущем свороте не поворачивать? Там до жилья было часа четыре, а теперь-то уже, поди до самого темна не доедем, кажись. А ночью-то я бы и не стал ехать вовсе – тут такое можно встретить, усрёсся со страху!
        -     А как же эльфья засека? – брюзгливо осведомился Виктор. – Ты же обещал, что засека будет?
        -     Обещал…- снова разворчался старик. - Бильбо Булгингтон, вон, тоже всё обещал, да по соплям получил, в дышло ему, так больше уже и не обещает… Может, пожгли уже ту засеку к херам, кто ж её знает.
        -     Вот я и говорю - завел ты нас хрен знает куда! – укоризненно резюмировала Бетти.
        -     Да нет, смотрите, вон там что-то и вправду показалось! – вдруг воскликнула блондинка, указывая рукой вперед и вправо от дороги.


        Поодаль, на небольшом бугре и вправду нестройными рядами торчали покосившие, кое-где уже позеленевшие от времени, бревна высоченного частокола. По краям древнего тына имелись ветхие, почерневшие скособоченные сторожевые башни. От тракта к частоколу петляла еле заметная, полузаросшая травой колея, а там, где эта колея достигала тына, имелись наполовину завалившиеся замшелые ворота, накрытые от дождя двускатной тесовой крышей, державшиеся, похоже, на честном слове и на мощной ржавой цепи, которая их некогда запирала, а теперь, казалось, не позволяла обветшавшим створкам упасть на землю.


        Если это и была упомянутая Ааронгерном Голлондуэем засека, то надежда на более или менее нормальный ночлег в предстоящую ночь становилась теперь несбыточной.
        -     Это что и есть твоя засека? – с сомнением спросил Виктор. – Выглядит не очень.
        -     А я царских хоромов не обещал, - немедленно вспылил оруженосец. – А все ж таки какая-никакая крыша над головой. И ограда имеется.
        -     Вот именно, что никакая… - проворчала Бетти.


        Она хотела добавить еще что-то, но ехавший впереди Виктор решительно заявил:
        -     Ладно, чего уж там, заночуем на засеке, - и словно оправдывая перед компаньонками своего подопечного, добавил. – В конце концов и вправду это лучше, чем в поле ночевать. Вдруг дождь ночью? Да и росы утренней можно не боятся…


        Никто ему возражать не стал, и всадники поехали по заросшей колее к частоколу заброшенного острога.


        Форт или засека, как называл это сооружение старик-низушек, была чрезвычайно древней постройкой, воздвигнутой, видимо еще эльфами-первопроходцами, явившимися сюда и открывшими окрестности для своих сюзеренов. Огромные, в три обхвата бревна частокола, когда Виктор подъехал к ним вплотную, оказались и впрямь черно-зелеными от времени, но к его немалому удивлению совершенно не трухлявыми, а по-прежнему прочно ограждающими цитадель от незваных гостей.
Видавшие виды массивные ворота легонько поскрипывали на ржавых петлях при порывах ветра, сквозь образовавшиеся между створками щели был виден заросший высокой травой внутренний двор с расположенным посреди него большим и длинным строением, похожим на барак, сквозь стены которого то тут, то там проросли уже довольно крупные кусты, а крыша строения, судя по всему, много лет назад прогнила и провалилась внутрь помещения. Очевидно было, что засека давно уже стоит необитаемой.


        Виктору пришлось довольно долго повозится со ржавой цепью, связывающей ворота, пока ему удалось её распутать и, поднатужась, со скрипом распахнуть одну воротину, пропуская остальных участников экспедиции внутрь засеки. Пропустив остальных, он провел за ограду свою Плутовку в поводу и теперь уже не сквозь щель, а широким взглядом, поведя головой, оглядел укрывшееся за тыном пространство заброшенного укрепления.


        Дверь в барак, невидимая со стороны ворот, зияла черным провалом в левой торцевой стене, а вдоль длинной фасадной стены строения угадывались малюсенькие, похожие на бойницы, квадратные окошки, скорее всего имевшие двойную функцию – внутреннего освещения и амбразур при обороне в случае штурма.


        Крыша барака и впрямь оказалась посредине провалившейся вовнутрь, причем случилось это уже много-много лет назад, потому что над обвалившимися стропилами, торчащими из-под завала словно кости исполинского животного, покачивались на ветру несколько довольно крупных деревьев, а уж трава покрывала бывшие когда-то тесовым настилом трухлявые доски и вовсе сплошным пожухлым ковром.
        -     Мда… ночевка под крышей отменяется, - задумчиво проговорил Виктор, оглядевшись. – Ну, хоть топливо для костра искать не придется. Уж чего-чего, а этого добра тут…
        -     И вода тут есть! – крикнула Бетти.


        Она оказывается не остановилась у ворот, оглядываясь по сторонам, как остальные, а сходу начала обследовать территорию и стояла уже возле заметно завалившегося на бок невысокого сруба, возвышающего над землей на три венца, с остатками крепившегося когда-то к нему ворота, глядя в зияющую квадратную пропасть колодца.
        -     Вот видите, как хорошо, - с готовностью подхватил Ааронгерн Голлондуэй. – Лошадей напоим, сами запасы воды пополним. А то жара тут кругом, пить все время охота. Да и забор есть забор – от тварей всяких оградит. А то заладили «куда ты нас завел», да «куда ты нас завел»…
        -     Молчал бы лучше, благодетель, ёлки зеленые, - не вытерпел Виктор и осадил своего оруженосца. – Ты еще скажи, что мы тебя благодарить должны за такой ночлег. – Потом вздохнул и, обращаясь к находившейся рядом блондинке, устало предложил – Ну что, Энджи, пошли, что ли, место для костра подыщем. Как бы там ни было, а на ночлег устраиваться, все ж таки, придется тут.


        Он развернулся, намереваясь пойти к развалинам барака за дровами, но в этот момент вдруг услышал, как вскрикнула Бетти, посмотрел в сторону покосившегося колодезного сруба, но брюнетки там уже не было. Тогда он стал вертеть головой, пытаясь понять, что же с ней произошло, но нигде её не обнаружив, оглянулся обратно к Энджи. Виктор хотел спросить у компаньонки не видела ли она, куда подевалась её деятельная подруга, но успел произнести только «Ты не…» и осекся на полуслове, потому что увидел за спиной блондинки загадочного субъекта, с лицом, до самых глаз зачем-то замотанным тряпкой, с арбалетом в руках. Субъект стоял в проеме ворот, держа оружие наизготовку, направленным прямо в спину девушки.
        -     Н-нэ-е спещит-те, судар-рь… - донеслось до него откуда-то со стороны барака и Виктор, резко повернув голову, увидел еще одного незнакомца, тоже, как и тот, у ворот, державшего наготове заряженный арбалет и тоже, как и первый, основательно прикрывавшим свое лицо каким-то шарфом или большим платком.     Только это целился уже не в Энджи, а в самого Виктора и обращался непосредственно к нему. На младшей речи незнакомец говорил с акцентом, характерным для эльфов – жителей Белых городов в Свободных землях. Акцент этот здорово напоминал акцент прибалта, говорящего по-русски.
        -     С кем имею честь, уважаемый? – осведомился Виктор, остановившись и стараясь более не делать резких и быстрых движений.
        -     Эт-то нэважьно, - протяжно заявил эльф. – Лучше скажит-те, кто есть ви?
        -     Мы – странствующие паломники, - не моргнув глазом соврал Виктор, не сводя глаз с арбалета в руках незнакомца. – Идем поклониться Великой Скрижали Справедливости.


        При этих словах на него с нескрываемым удивлением уставились Энджи и Ааронгерн Голлондуэй, причем во взгляде последнего также, кроме удивления, неожиданно проступило глубокое почтение. Раньше такое выражение лицо низушка принимало по отношению к своему господину только когда речь заходила о каких-нибудь дополнительных выплатах и премиях.
        -     Зачем вам поклоняться Скрижал-ли? – не понял эльф, но по его фигуре Виктор безошибочно определил, что напряжение у незнакомца заметно ослабло. Он даже палец со спуска убрал.
        -     Хотим просить избавления от войн, - ответила за Виктора Энджи. Он благодарно глянул на свою компаньонку, оценив, сколь кратко и точно она сформулировала цель их путешествия. Причем в её ответе, в отличие от слов самого Виктора, не было ни капли лукавства.
        -     Эт-то благ-городно, - отметил эльф, окончательно опустил свой арбалет и продолжил. - Тогда мож-жете быть свободны. Прошу извинить за такой странный прием. Дел-ло в том, что вообщет-то эт-то наш лаг-гер-рь.


        Стоявший позади у ворот субъект, державший на мушке блондинку и до этого момента не проронивший ни слова, перекинулся с эльфом возле барака несколькими фразами на Старшей Речи и, видимо, вполне удовлетворенный полученными комментариями, тоже опустил свое оружие и прошел мимо компаньонов к своему товарищу.
        -     Оставайт-тесь! – коротко разрешил эльф возле барака и добавил. – Мож-жете прис-соединит-ться к наш-шему лаг-герю.
        -     Благодарю вас, сударь, буду очень рад, - принял предложение Виктор. – Как мне обращаться к вам, уважаемый? Прошу прощения, не имею чести знать ваш титул.
        -     У нас нет-т тит-тулоф-ф, - сказал незнакомец и, сделав паузу, сообщил. – Меня зовут-т Смел-лый Воин.


        Назвавшись, эльф обернулся и собрался идти куда-то за развалины барака, но Виктор остановил его:
        -     Смелый Воин! Ха! Так мы знакомы! Я сэр Виктор из Креана. Вы меня не помните? Мы с моими спутницами когда-то бывали у вас в Белом Городе…


        Услышав слова путника эльф резко остановился, как будто натолкнувшись на препятствие, круто развернулся и быстрыми шагами подошел вплотную к Виктору. Оказавшись лицом к лицу с рыцарем, Смелый Воин, глядя в упор на своего собеседника, медленным, но точным движением снял повязку с лица, и Виктор едва сдержал возникшее ту же желание отпрянуть в сторону. Вся нижняя половина физиономии и часть горла у эльфа были изуродованы жуткими шрамами от ожогов.


        Пока оппонент разглядывал изувеченное лицо, Смелый Воин во весь голос гаркнул несколько отрывистых фраз на Старшей Речи адресованных, по-видимому, его товарищам, укрывшимся где-то за руинами строения у него за спиной.


        Краем глаза Виктор успел заметить, что, услышав эти фразы, похожие на военные команды, Ааронгерн Голлондуэй который понимал язык эльфов, сделал судорожную попытку не то убежать, не то напрыгнуть на эльфа, не то рывком лечь на землю, будто прячась от чего-то, но понять до конца смысл этого движения своего оруженосца рыцарь не успел: стоящий напротив него Смелый Воин совершенно неожиданно нанес ему мощный и расчетливый удар по голове чем-то тяжелым. В глазах у путника немедленно потемнело, будто свет выключили, и он мешком свалился на землю.


                *  *  *  *  *
 
        Виктор открыл глаза. Темное небо над его головой освещалось оранжевыми отблесками горевшего поблизости костра. Периодически где-то сбоку яростно трещали невидимые дрова и тогда в непроницаемую ночную высь высыпались мириады быстро гаснущих раскаленных искр.


        Он сделал усилие над собой и повернул голову в ту сторону, где, по его наблюдениям располагался источник света.


        Вместо огня в поле зрения наблюдателя попала чья-то широкая и темная спина, а потом Виктор окончательно пришел в себя и к нему вернулось чувство реальности, вместе с невыносимой болью где-то в области темени и осознанием того, что руки и ноги у него чем-то прочно связаны, а во рту торчит кляп.

 
        Мысленно путник возвел очи горе, немного повозился, испытывая на прочность свои путы, а потом повернул голову в сторону, противоположную костру. В поле его зрения немедленно попал такой же, связанный по рукам и ногам, едва заметный на фоне окружающей тьмы маленький тощий силуэт, с круглой лопоухой головой, в котором безошибочно угадывались контуры его оруженосца, Ааронгерна Голлондуэя. Силуэт тоже повертел головой и от него донеслось невнятное мычание. «Тоже, значит, с кляпом во рту валяется», - догадался Виктор. Его компаньонок видно нигде не было и тогда он попробовал привстать на локтях, чтобы получше оглядеть пространство впереди себя, но его потуги были обнаружены сидящим спиной к нему незнакомцем. Он повернул свое лицо к пленнику, щуря глаза в попытках разглядеть что-то в ночной тьме, после освещенного костром пространства.
        -     Эй, ты чего т-там, м? – угрюмо осведомился он, разглядев, наконец Виктора. Это был тот самый Смелый Воин с изуродованным лицом.

 
        Пленник ответил, но кроме невнятного мычания различить что-либо членораздельное эльф, как ни старался, не смог. Тогда он что-то негромко сказал своим товарищам, оставшимся у костра, на Старшей Речи, устало поднялся, подошел к связанному человеку, наклонился над ним и вытащил кляп изо рта.


        Виктор стал жадно хватать воздух спекшимся ртом, словно рыба, выброшенная на берег, а потом, немного придя в себя, стараясь говорить спокойно, обратился к предводителю карбонариев:
        -     Зачем вам все это нужно, Смелый Воин? Ведь я и мои спутники не желали вам ничего плохого.
        -     В прошлую нашу встреч-чу ты тож-же уверял меня в эт-том, - заметил эльф и глаза его сверкнули в темноте недобрым холодным блеском. – Чем все в итоге закончилось, я прекрасно помню. Именно из-за тех событ-тий я и стал тем, кем теперь являюсь.
        -     Да кем же стал-то?! -  не выдержав, воскликнул связанный пленник.
        -     Скоя’таэлем, - ответил Смелый Воин и демонстративно тряхнул головой, с одетым на неё металлическим шлемом, к которому был приторочен пушистый рыжий беличий хвост. – А чтоб-бы я никогда больше не забывал о том, что случилось в Белом Городе, мне изуродовали лицо.
        -     Кто это сделал? При чем тут я? – продолжал недоумевать Виктор.
        -     Эт-то сделали люди, - с печальным вздохом, внешне невозмутимо, но внутренне с огромным трудом подавив в себе желание ударить своего собеседника, сообщил вожак отряда скоя’таэлей. – Такие же люди, как-к и ты. Тебе ли не знать, ведь эт-то ты привел бандитов в наш город. Эт-то благодаря тебе мы т-теперь скитальцы, у к-которых отняли род-дину, растоптал-ли, сожгли дотла и разграб-били дома и все, что был-ло дор-рого.
        -     Вот оно что... - задумчиво пробормотал Виктор. – Значит, вы, тоже став жертвами Бэдлхэма, этого сановного ублюдка, готового погубить полмира ради власти над другой его половиной, возненавидели теперь всех людей… А что вы делаете тут, на юге? Я почему-то всегда думал, что людям мстить лучше поближе к королевствам, разве не так?
        -     Жажда наживы разъедает эльфов, - объяснил Смелый Воин. – Кор-роли объявили на нас настоящую охот-ту, чтобы обезопасить свои торговые пути. Как только стало известно, что почти все скоя’таэли выступ-пили на стор-роне кочевников, нас открыто объявили вне закона. А после победы Севера мы стал-ли мешать всем вокруг, даже краснолюды в Свободных Землях нападают на нас и продают людям. За нас хорошо платят, ведь мы не простые бандит-ты. Мы боремся за идею, мы не прод-даемся, а значит мы намного опаснее. Они зовут нас террористами, но мы только борцы за свобод-ду. Так что, тем кто уцелел, пришлось бежать в эт-ти края и даже дальше – к кочевникам, в изгнан-ние.
        -     М-да, нелегка судьба народовольца, - согласился пленник.


        Он немного помолчал, собираясь с мыслями, а потом предложил эльфу:
        –     Знаешь, Смелый Воин, ты можешь убить нас всех, и я не стану молить тебя о пощаде, потому что понимаю, что есть у тебя для этого причины, но я знаю, что ты честный, благородный че… э-э… эльф и ты вряд ли захочешь вот так запросто убивать невиновных. А тем более тех, кто до последнего сражался с наемниками и пытался отстоять Белы Город плечом к плечу с твоими собратьями, пусть даже мы и являемся представителями столь ненавистного для тебя рода человеческого. Да, мы сражались до конца. И хотя нам не удалось тогда удержать город, но дать возможность дракону-хранителю уйти, не позволить бандитам завладеть Магическим Кубом, и, наконец, спасти от неминуемой смерти нескольких жителей города - получилось вполне. Получилось и гораздо более важное – предотвратить намного б;льшую беду. Я говорю о войне, в которой погибло бы намного больше городов, эльфов, людей и всех других, если бы Куб достался тем, кто напал на ваш город. Это была бы катастрофа, в которой, наверное, сгорела бы добрая половина мира. Лучшая его половина. Впрочем, видимо тебе это не особенно важно: ты решил, что во всем виновата пара девчонок и бедный рыцарь-скиталец родом из другого мира, так зачем же тебе теперь правда и поиски истинных злодеев, если можно наказать этих людей прямо сейчас, пусть и ни за что. Зато ты утолишь свою жажду мести и ненависть к людям.


         Это было сказано холодно, резко, с вызовом, но подействовало на собеседника именно так, как и хотел Виктор. Он ждал каких-то едких замечаний от предводителя скоя’таэлей, в попытке оправдать предстоящую казнь пленников, но вместо этого, Смелый Воин пристально, не моргая уставился на него и смотрел так некоторое время, словно пытаясь таким образом заглянуть в душу и разум собеседника. А потом карбонарий резким движением выхватил из-за пояса длинный охотничий нож, перерезал связывающие руки и ноги пленника веревки, и спрятал нож в голенище сапога.
         -     Вы действит-тельно ищете скрижаль? – неожиданно невпопад спросил эльф.
         -     Да, - коротко подтвердил Виктор, растирая затекшие запястья.
         -     Думаешь, она поможет вам? – поинтересовался Смелый Воин с саркастической ухмылкой.
         -     Если бы я так не думал, меня бы здесь не было, - пожав плечами сказал Виктор, намекая на очевидность своего ответа. – Жил бы себе в Прибыграде и шлялся бы по званым ужинам и приемам.
         -     Знаешь, я мног-го слышал о гор-родах и людях с севера, - тон партизанского вожака изменился. Он не был уже таким холодным и неприязненным, как всего несколько минут назад, а стал теперь спокойным и печальным, как и выражение лица скоя’таэля. – И все, что мне уд-давалось узнать, было плохим. Говорили, что север погряз в обман-не, алчности, разврат-те и других порок-ках. Там процветает карьеризм, предат-тельство и клятвопреступничество. И я ник-когда ничего не слышал о благ-городных и порядочных людях. Кром-ме одной истории. Как-то, уже после гибели ;;;;; ; ;; ;;;; ;;;; ;;;;;;;;;, скитаясь по ;;;;; ;;;; в поисках проп-питания, зарабат-тывая на жизнь чем придется, я повстречался в одной таверне, в Аргангбьанде, с нек-ким старцем-друидом. Он милостиво угостил меня ужином, мы вып-пили меда, разговорил-лись и он повед-дал мне одну историю.


         Во время нашествия кочевников на Север предводит-телю степняков – Велик-кому Хану, кто-то из предат-телей-северян, коих в городах людей всегда хватало, оказавшись весьма осведомленным в вопросах стратегии подсказал оч-чень интересную хит-трость. Он предложил кочевникам в обход мощных и укрепленных крепостей, расположенных в пог-граничье на оживленных тракт-тах, пройти через обширный Священный Лес Гринвуд и внезапно обруш-шиться на богат-тые Северные Королевст-тва с тыла, пока они не успеют подготовит-ться к оборон-не. Измученные длительными осад-дами и тяжел-лыми штурмами пограничных крепостей Церестры и, особенно, Альматора, кочевники заинтересовал-лись этим предложением. На разведку они отправили других предат-телей и те стали творить бесчинства в Гринвуде. Тот друид угодил к ним в плен вместе с королевой дриад, провел в заточении несколько недель, претерпел там множество лишений и в итог-ге был освобожден только после разгрома кочевников. Так вот он рассказал, что еще в Священном лесу, уже будучи схваченным вражескими солдат-тами, он повстречал там одного рыцаря. Тот оказался благ-городным человеком, согласившимся помочь друид-ду и королеве дриад. Рискуя собой, он сообщил северянам о коварных планах пришельцев, и они были разбиты в решающей бит-тве, а сам этот благородный рыцарь безвестно сгинул в ханской ставке, напослед-док совершив еще один подвиг – одолев придворного ханского чародея. Он совершил свой подвиг абсолют-тно бескорыстно, не ища славы и почестей и доказательство тому никому неизвестная судьба эт-того благ-городного человека. И ныне почти никому неизвестен его подвиг. Вот такой чел-ловек, пожал-луй был бы достоин стать скоя’таэлем.
         -     И к чему ты мне все это рассказал? – поинтересовался Виктор.
         -     Не знаю, - честно признался эльф. – Наверное чтоб-бы объяснить тебе, что моя нен-нависть к людям не слепа. А еще пот-тому, что ваш поход за скрижалью – эт-то нечто подобное. Кстат-ти, по рассказу того друида, благ-городный рыцарь имел оч-чень странный девиз и тож-же пут-тешествовал в сопровождении двух дам, как и вы. Они были его кузин-нами.
         -     Ну конечно, кузины, как всегда, - охотно согласился его собеседник. – А друида этого случаем не Кленом звали? Ну, а девиз, конечно, у рыцаря был «никогда не упускай удачу по болезни»?
         -     Откуд-да ты знаешь? – удивился Смелый Воин.
         -     Потому что это рыцарь - я, - устало ответил Виктор и добавил укоризненно. – Так расхваливаешь мое благородство, а сам пару минут назад готов был меня удавить из чувства мести к людям. Хотя, конечно, жизнь штука сложная, у меня на лбу мои подвиги не написаны… Кстати, в ставке я и вправду чуть не погиб. Две стрелы в грудь словил. Если бы не одна знакомая чародейка… в общем повезло мне. Мне вообще частенько везет в вашем мире. Вот и сейчас повезло вас встретить.


         Последние слова смутили предводителя скоя’таэлей и он стал неуклюже оправдываться:
         -     Я же не знал, кт-то вы такие... Я думал, что эт-то вы наслал-ли на наш чудесный Белый город орд-ды бандит-тов, а оказывается вы благ-городный чел-ловек...
         -     Да я и не осуждаю, - перебил его Виктор и дружески потрепал по плечу. – Я и сам знаю, что среди людей отбросов столько, что хорошие люди теряются среди них и кажется, что на Севере все поголовно сплошная сволочь. Я потому, собственно, и скитаюсь постоянно, пытаясь что-то изменить в этом несовершенном мире. То в поисках Куба, то ради спасения от нашествия, теперь вот за Скрижалью поперся на край света… Не знаю, натура у меня такая, что ли? Не могу я на все это спокойно смотреть. А славы я не искал, это ты верно заметил. Да и нет её у меня, славы-то. Обо мне широкие массы вообще не подозревают, а вельможи всякие даже презирают, потому что понять меня не могут. Про королей я вообще молчу…Скорее всего нормальные люди меня считают идиотом или юродивым. Видал я этих нормальных людей – сытые, холеные, рожи – во! Задницы – и того поболе. Этих мое поведение скорее раздражает, наверное, потому что напоминает им о том, кто они на самом деле, эти нормальные-то. Так что получается, что я как бы не вписываюсь. В каноны, в образ обычного добропорядочного, с их точки зрения, человека. У них ведь тоже есть свои понятия о порядочности, очень специфические, правда. Да я и не пытался, честно говоря вписаться. Противно мне, хочешь верь, хочешь нет. Я сюда, вообще-то, не за подвигами из своего мира вернулся, не за славой, не за богатством и не за признанием. Я как раз от такой вот серости и сбежал, наверное, если уж до конца откровенно перед самим собой рассудить. Не захотел таким вот «добропорядочным» быть. Там, в своем мире, мне бежать было некуда, вот я сюда и подался. Я в этих походах… самоутверждаюсь, что ли? Сам перед собой самоутверждаюсь. Понимаешь? Трудно тебе меня, наверное, понять…
         -     Ну поч-чему же, - неожиданно возразил эльф. – Как раз эт-то мне понять несложно. В какой-то мере я и сам поэт-тому стал скоя’таэлем. Разорение скорее стало поводом, чем причиной. Я тоже не могу смотрет-ть со стороны как всё эт-то…


         Он замолчал, пытаясь сформулировать, на что же именно он не может смотреть, но Виктор не дал ему закончить фразу.
         -     Одно вот, только меня всегда в этих моих скитаниях беспокоит, – снова заговорил освобожденный пленник. - За девчонок своих я переживаю. У меня ведь никого кроме них нет на всем белом свете. И если с ними что-то непоправимое случиться – никогда я себе этого простить не смогу. – Он вздохнул и неожиданно посоветовал: - Кстати развязал бы ты их, или архаровцам своим сказал, чтоб развязали. Они-то уж точно во всем виноваты меньше всего, чего их зазря мучить-то?


         Услышав это пожелание, Смелый Воин спохватился, повернулся к костру и что-то быстро и отрывисто скомандовал на Старшей Речи своим подручным. Они, видимо, не сразу поняли его, потому что эльфу пришлось пререкаться с ними и даже слегка повысить голос. Только после этого с той стороны послышалась какая-то возня, а еще через несколько секунд раздались возгласы облегчения и недовольное ворчание освобожденных Энджи и Бетти.
         -     Вот спасибо, - поблагодарил скоя’таэля Виктор, а потом, кивнув в сторону притихшего, плохо различимого в темноте силуэта своего оруженосца, добавил. – Можно, я своего слугу тоже освобожу, а то как-то нехорошо получается. Мы тут с тобой беседуем, а он там связанных с кляпом во рту валяется. Все ж живая душа.


         Смелый Воин не возражал. Вместо ответа он молча достал из-за голенища своего сапога нож и протянул его рыцарю.
         -     Не нужно, спасибо, у меня свой есть, - вежливо отказался тот и вытащил из бокового кармана своего походного камзола маленький складной ножик, который повсюду таскал с собой. Увидев этот ножик в руках у Виктора, эльф многозначительно поглядел на сидящего напротив человека, но ничего при этом говорить не стал, а не торопясь поднялся и отсел обратно к костру, на место, где сидел до их разговора.

         Оставшись один, Виктор в темноте, склонился над Ааронгерном Голлондуэем и наощупь перерезал невидимые путы. Оруженосец немедленно поднялся на ноги, рывком выдернул у себя изо рта кляп и тут же гневно крикнул:
         -     Ах вы засранцы, в дышло б вас...


         Тогда Виктор, опасаясь реакции на такую реакцию освобожденных, резко встал и бесцеремонным точным движением накрепко заткнул престарелому скандалисту рот ладонью, после чего нарочито спокойным и негромким голосом посоветовал:
         -     Послушай, любезный, если не хочешь снова оказаться связанным или вообще, мертвым, немедленно заткнись! Поверь мне – это не шутка. Ты меня понял?


         Низушек, кротко потупив взгляд, послушно закивал головой. Тогда Виктор отпустил его и несколько секунд в упор разглядывал своего оруженосца.
         -     Всё, успокоился? – осведомился рыцарь.
         -     Да, господин, все в порядке, - торопливо подтвердил Ааронгерн Голлондуэй, видимо опасаясь, как бы хозяин снова не заткнул ему рот или, чего доброго, вообще не связал.
         -     Тогда пошли к костру, - коротко распорядился Виктор.


         Когда они примостились возле огня, рядом со Смелым Воином, Энджи и Бетти уже сидели там, что-то энергично жуя и улыбаясь чему-то, чего Виктор не успел расслышать, пока возился со своим оруженосцем. Досады от происшествия на их лицах не осталось и следа, будто никто их не связывал и не собирался еще каких-то полчаса назад казнить поутру.


         Как только рыцарь и низушек появились в круге, освещенном пламенем, разговор, завязавшийся было между компаньонками Виктора и скоя’таэлями оборвался. Смелый Воин предложил подсевшим к костру чужакам хлеба, вяленого мяса и воды.
         -     Таков скромный рац-цион скоя’таэля, - печально пояснил он. – На борьбе за свобод-ду не разбог-гатеть.
         -     Благодарю вас, сударь, - вежливо сказал Виктор и добавил. – Поверьте, скудный ужин в обществе благородных людей намного приятнее роскошного пира в окружении подлецов.


         Этой фразой обстановка сразу как-то разрядилась. Остальные присутствующие стали обмениваться между собой какими-то негромкими фразами, а один эльф, совсем юный на вид, стал пытаться флиртовать с Энджи и Бетти, а они, принимая его флирт, принялись отвечать на шутки, хихикать и кокетничать.


         Несколько утолив голод, Виктор решил разузнать кое-что у партизан об окрестностях, чтобы больше не попасть впросак.
         -     Скажите, уважаемые, - обратился он к скоя’таэлям. – А далеко ли от этих мест до Дринсдней Глэнда?


         Один из карбонариев, средних лет статный белокурый широкоплечий красавец с голубыми глазами, облаченный в подернутые ржавчиной великолепные пластинчатые эльфийские доспехи, усмехнулся и спросил:
         -     А зачем вам туда?
         -     Нам нужна Великая Скрижаль Справедливости. – ответил путник. - Так, кажется, она называется?


         Последний вопрос он адресовал своему оруженосцу и тот молча утвердительно кивнул, соглашаясь.
         -     Это он вам сказал про Скрижаль? – все с той же усмешкой продолжал допытываться эльф в доспехах.
         -     Э-э видите ли… не знаю, как к вам обращаться, - Виктор сделал паузу, предлагая своему собеседнику представиться.
         -     Зови меня Ястребиный Глаз, - предложил скоя’таэль.
         -     Так вот, Ястребиный э-э Глаз, - продолжил путешественник. – О Скрижали я узнал совершенно случайно от одного своего друга. Он прочел о ней в одном э-э весьма приватном заведении… не важно. М-да. А вот этот вот, мой оруженосец, - он кивнул на сидящего слева от него Ааронгерна Голлондуэя. - Сказал, что знает о Скрижали и готов помочь нам её разыскать. Поскольку родом он из Дринсдней Глэнда, то мы решили начать поиски оттуда.
        -      А зачем вам эт-та Скрижаль? – спросил юный эльф, который, оказывается, перестал флиртовать с девушками и интересом слушал чужака. – Что вы с ней буд-дете делать?
        -      Я хочу предотвратить войну, - честно признался Виктор. – Северные короли опять собираются ради своих корыстных целей пролить реки крови. А я хочу попытаться этого не допустить. И вообще, мне надоели эти бесконечные кровопролития, распри, несправедливость и нищета. Большая часть людей и так живет впроголодь, едва сводя концы с концами, а знать развлекается, устраивая кровавые бойни, обрекая на разорение и смерть тысячи и тысячи ни в чем неповинных людей, эльфов и всех остальных.
        -      Если и существует такая Скрижаль, которая способна избавить от войн и несправедливости, то тогда вы напрасно идете за ней в Дринсдней Глэнд, - спокойно заявил Ястребиный Глаз. – Ибо это самое последнее место во мире, где её следует искать. Откуда у них там может быть такая Скрижаль? Ведь местные хоббиты самые отъявленные негодяи во всех южных землях. Зря вы доверились этому прохвосту.


        Последние произнесенные эльфом слова были сказаны уже непосредственно в адрес низушка. Ааронгерна Голлондуэя немедленно встрепенулся, выгнул грудь колесом, глаза его едва не выпали из орбит и старик, плюясь от захлестнувшей его волны негодования, возмущенно заговорил:
        -      Ага, это, значить, низушки все у нас стали самыя, что ни на есть, во всем мире негодяи. Нету, понимаешь ни одного порядочного хоббита, в дышло ему туды и сюды. Одни, видать скоя’таэли у нас святые ходят. Наверное, даже по воде не тонут, ходют они. А может это оттого, что говно у нас не тонет вообче-то, а? Это вы, что ли тута все благородные господа? И не грабим мы и налеты, значить, на деревни по ночам не совершаем, не? И вот это вот: «Мамка, мле-ко, яй-ки неси бистро, а то стрела пук-пук!» - это, значить, не вы, да? А вот мы, как придем в Дринсдней Глэнд, так, значить, у меня в деревне спросим…
        -      Я за всех скоя’таэлей не поручусь, - ответил эльф внешне спокойно, но взгляд его метнул молнии в лупоглазого старика. – Но уж у нашего отряда совесть точно чиста! А вот мы от вашего брата натерпелись…
        -      Так и я за всех своих собратьев не поручусь! – не задумываясь парировал Ааронгерн Голлондуэй, - вот, например, взять Бильбо Булгингтона, или, скажем, Каллодрина Сторптратерна. Те еще мандюки, так это ж не повод на всех нас поголовно поклеп наводить!
        -      Ладно, Ааронгерн, будем считать, что Ястребиный Глаз не имел ввиду весь ваш народ, - примирительно вставил Виктор, перебивая своего слугу.


        Эльф никак не подтвердил его слова, но и возражать не стал. Видимо, ругань с низушком-оруженосцем не входила в его планы.
        -      А все-таки, далеко ли до этих земель? – вступила в разговор Энджи. До этого они с Бетти молча наблюдали за перепалкой старика и воина-партизана.
        -      Нет, эт-то совсем близко, - сообщил Смелый Воин. – Дня три пути, если не спешит-ть.


        После этой фразы у костра воцарилось неловкое молчание. Чтобы как-то разрядить обстановку, Виктор решил убрать на всякий случай с глаз долой своего несдержанного слугу, а то как бы снова не пришлось им стать пленниками.


        Глянув на Ааронгерна Голлондуэя и демонстративно зевнув, он сказал:
        -      Что-то я устал, ребята. Пора, однако спать, не так ли Ааронгерн?
        -      Но я... - хотел было возразить оруженосец, Виктор не дал низушку закончить фразу и веско повторил:
        -      МЫ УСТАЛИ!


        После этого до низушка дошло, что возражать бесполезно, и он покорно поднялся вместе со своим господином.
        -      Благодарю за хлеб, за соль, судари, - обратился Виктор к скоя’таэлям, а потом посмотрел на своих компаньонок и добавил. – И вам, подруги, я бы не советовал сильно засиживаться. Слышали? Цель близка, а значит завтра с утра пораньше снова в поход! Всем спокойной ночи.


        Он повернулся и пошел прочь в темноту, к сваленному кучей барахлу их экспедиции, таща за рукав вместе с собой упрямого старика. Виктор и вправду чувствовал себя уставшим и хотел поскорее устроить голову на седле, укрыться попоной и заснуть. Этот день затянулся и утомил его, хотелось поскорее покинуть ветхую засеку и отправиться вперед.