Отрывок из повести Труворов крест. Александр

- А что эти двое с тобой?
- Не ведаю Княже… говорят вродь по нашему, только странно как-то… ино тако звернут – слова не разберу…одежда на Глебе странная..  Ярославовы люди у Талавской башни их повязали… вернее, Бориса – поздоровее который, повязали – тако он, пока вязали, троих гридней кистенем отделал – по сей час лежат больные. А молоджий – Глеб который – на коня – и плеща дал. Даны за ним… Я из самострела одного ранил, второй обратно в кастл повернул, а я Глеба к себе  - и вместе в посаде схоронились. Боялся, даны по избам пойдут – искать – хотел с ним ночью в Псков идти, к тебе, тут и Борис из Куковки сбежал, на нас и наткнулся…Силен аки ведмедь, чуть руку мне не оторвал…
Александр усмехнулся – а ты руки куда не надо не суй! И из самострела зря ты немца…. Хотя… трех гридней, кистенем, говоришь… следы их смотрел?
- а как же, смотрел, Княже, - от Талавки до самого Креста ведут… а у Креста – как обрубило… как с неба свалились эти двое, в толк не возьму я Княже…
Невский вскинул голову резко, дрожь пробежала по лицу его. Подошел к Хейно вплотную, приблизил его к себе, вперил глаза свои огненные в него и сказал тихо «НЕ ГОВОРИ. ОБ ЭТОМ.НИКОМУ».
…Отошел, встал у окошка.
- кликни того, что Борисом назвался.
Борька зашел в княжью светлицу, не зная точно, как вести себя – поклонился неловко в пояс Александру и остановился возле двери. Князь сидел на деревянном …. троне наверное – подумал Борис, стоящем на небольшом возвышении. Слева от трона стоял высокий чернобородый воин, без кольчуги, но с мечом.
Князь смотрел на Борьку с интересом и еще с каким –то непонятным напряжением, не так , как княжеские гридни – с легкой издевкой – типа – «желторотик какой большой».
- Подойди ближче – сказал Александр.
Борька неуверенно сделал два шага вперед.
- Ты, говорят, трех гридней Ярославовых кистенем посшибал? Сам –то откуда будешь?
Борька лихорадочно начал вспоминать «легенду» их происхождения, которую придумал Глеб и ляпнул – Не я Княже посшибал, они меня чуть не убили. С Суздаля мы с Глебом.
- Врешь, - усмехнулся Александр. - Это ты их чуть не убил. И не с Суздаля вы, суздальских удальцов я всех в лицо знаю. Повесить мне тебя что-ли за враньё? В глаза мне смотри, правду сказывай!
Борька похолодел, но глянув на князя, понял, что насчет повесить – это не всерьез. Глаза князя – такие же огненные, смеялись…приободрившись – выдал:
- Московские мы, брата я ищу – сгинул где-то в здешних краях. Прошлого года летом.
- А Глеб кто тебе?
- Друг.
- Дружник? Чудно и впрямь говоришь… Ты не Мишкин  ли гридень? Кто тебя биться учил?
- Иноземец, Княже, откуда – не ведаю, в лесу подобрали, раненного, выходили, он нас всех учил потом.
Александр встал с «трона», подошел к Борьке совсем близко, положил ему руки на плечи и глядя в глаза – заговорил тихо: - врешь, ой врешь ты все, видно это, потому что врать не умеешь, потому что честный ты от бога…
Повернулся, отоше, снова сел. Задумался, не глядя на Борьку спросил, как бы нехотя –В дружину пойдешь ко мне?
Борис растерялся, вот оборотец, карьерный рост блин… Из грязи – в дружину князя…Но понял сразу – отказывать – нельзя. Поднял голову – посмотрел на Невского – и сказал твердо:
- Пойду.
Вскинулся Александр, посмотрел опять с напряжением каким-то, потом кивнул. Повернулся к телохранителю – Кербет, испытаешь парубка, завтра – пополудни – на майдане.