История одного дивана

Говорил мне папа: «Закончишь университет, дочь, поработаешь года два, а там и замуж можно». Еще он очень хотел, чтобы стала я горным инженером.  Мама видела меня врачом. Но не препятствовали родители моему собственному выбору, и стала я биологом.

Совсем молоденькой, покинула я родной Урал, оставила родительскую семью, любимые березки и сосны, подружек, пустые полки магазинов с незабвенным «завтраком туриста». А вы пробовали этот консервный «изыск»?

Город у моря, на краю земли, покорил меня с первого знакомства. Он оказался приветливым, романтичным, колдовским. Я впервые увидела так много военных, совершенно, тогда еще, не разбираясь в звездочках на погонах. Я любила смотреть на корабли и пароходы в бухте «Золотой Рог», училась понимать море,  любовалась скалами, природой широколиственных лесов, самим городом и всей его экзотикой. Впитывала яркие мазки неизведанного ранее, пополняя общую палитру восприятия.

После голодного Урала, магазины Владивостока ошеломили своим изобилием. Я узнала, как вкусны кальмары, попробовала различные виды красной рыбы и икры, полюбила солянку в коробочках из морской капусты и кукумарии, скоблянку из трепанга и многое другое. Но пройдя эту дегустацию, убедившись, как это вкусно, мной овладело непреодолимое желание порадовать этими деликатесами и своих близких, оставшихся на далеком Урале. Поэтому, после каждой зарплаты, шла в рыбный магазин, покупала стеклянные баночки с чавычей, сушеные кальмары, хорошие, свежие  рыбные консервы, балыки и тешу, которые промасливала и заворачивала в кальку. И летели на Урал мои посылки, принося родным радость, а мне – удивительное чувство, которое трудно обозначить.

Но получала я тогда, как молодой специалист, не слишком великие деньги. Поэтому, отправив посылку, я «садилась» на скудный паек, чтобы как-то дотянуть до следующих денег. В моем рационе был супчик из пакетиков по тридцать пять копеек, варенье  из дикоросов, в частности, из калины. Но молодость не унывала. И посылки шли на Урал исправно. Не прошло и двух лет, как по напутствию папы, у меня «нарисовался» жених.

Его я тоже угощала супчиком из пакета с сублимированным содержанием, поила чаем с калиновым вареньем, но он не роптал. И, хотя, моя подружка Лидочка, родом с Украины, которая наваривала борщи с пампушками и пугала меня, что если я буду так кормить своего жениха, он никогда на мне не женится, этот дальневосточный моряк сделал мне предложение, и мы стали семьей.

Буквально через несколько дней после свадьбы, суженый отбыл в длительный полярный рейс на пять-шесть месяцев. И полетели встречные радиограммы. И грустила душа.

А молодая жена осталась одна на съемной квартире, как верная Пенелопа. Однако, вскоре прилетела из Магадана свекровь. Остановилась она у родственников, но навестив наше жилище, пришла в ужас, от убогости обстановки и особенно от спального ложа, которое располагалось на полу.

Через какое-то время на мое имя из Магадана пришел телеграфный перевод на внушительную сумму с припиской: «Ира! Срочно купи диван!».
Получив на почте эти хрустящие банкноты, я ощутила дух авантюризма, который ранее за собой не замечала.

Сейчас мне трудно понять, как возможно было так поступить. Аскетизм ли лишений был тому виной, романтика молодости или еще что-то, но я поехала на мыс Эгершельд, в валютный магазин, где  до этого никогда не была.

Я поменяла полученные крупные деньги на чеки Внешторгбанка, это дало мне право попасть внутрь магазина-сказки. О! Это был особый мир сугубо заграничных товаров, разительно отличающийся от ассортимента обычных магазинов в восьмидесятые годы. Надо было видеть немыслимые деликатесы, кружевное белье, добротную кожаную обувь, сумки, наряды. Все привлекало, все манило. А вот и манекен, на котором – шик моды того сезона – велюровое пальто-плащ  цвета горького шоколада. И замерла, потрясенная душа.

Из валютного магазина я вышла с пакетом. Покупка была красиво оформлена, а обладательница обновы - невообразимо счастлива. Внешнее преображение подарило много радости. Плащ смотрелся шикарно, на голове в тон красовалась шляпка-таблетка, кожаные сапожки и перчатки сделали меня супер-дамочкой.

Я была несколько смущена и обескуражена, когда позвонившая свекровь, почему-то не разделила моей радости, хотя и проявила максимум такта и сдержанности.
Теперь, когда я сама на грани обретения этой миссии (стать свекровью), я понимаю, какого самообладания ей это стоило. И безмерно ей благодарна.

А потом вернулся из полярки мой муж. Я рассказала ему всю эту историю, которую он воспринял совершенно спокойно, но с этих пор присвоил моему любимому наряду новое имя. Отныне плащ именовался «диваном».
- Надевай свой «диван», пойдем в кино, - говорил он мне.

«Диван» прослужил  долго, до нового витка моды. А в один из моих приездов на родину, он так приглянулся моей маме, что был подарен ей. И она еще несколько лет гуляла в нем по курортным аллеям, пока он не выцвел от стирок и времени.

Но и на этом его жизнь не закончилась. Он трансформировался в дачную одежду, так как был мягким, комфортным и теплым. Прижился «диван» на уральской земле.

Последнее предназначение - уже очень отдаляло его от некогда валютного шика.
Он «согревал плечи» огородного пугала, и ветер, порывисто распахивая полы его подола, обнажал так и не выцветший золотистый лэйбл с надписью «made in…» 



Фото из интернета.