Тайна Лунного озера. Глава III В лесу и на болоте

Глава III
 В лесу и на болоте.
  Тауриэль и Гарет сперва шли по наезженному шляху.
  Река Ивьюнка со стоящей подле нее харчевней радушного Хадора осталась далеко позади. Теперь путники двигались по дороге, по одну сторону от которой раскинулись бескрайние поля, а по другую высились чернеющие громады Верленского леса.
  Исполинских деревья тихо шелестели и поскрипывали, словно ведя неспешную беседу меж собою.  Ночные птицы уже проснувшись, начали свою извечную ночную перекличку.  Где-то, видимо в самой чаще, звонко затявкала лиса. 
   Но даже в этот предвечерний час шлях не был пуст и безлюден. Путникам часто встречались поселяне с окрестных деревень, что, проработав весь день в полях, усталые и голодные возвращались под кров своих глинобитных хижин. Мужчины приподнимали шляпы, женщины прикладывали правую руку к груди - приветствуя эльфийку.
  При каждой такой встрече, охотник с Лунного озера отчего-то мрачнел, бросая быстрые, настороженные взгляды на безмятежно насвистывающую Тауриэль. Складывалось впечатление, что дочь леса не замечает странных перемен настроения своего путника, полностью уйдя в себя.
  После того, как очередная группа крестьян миновала их, как по команде обнажив головы и громогласно желая доброго вечера прекрасной госпоже, Гарет остановился, как вкопанный.
 - Что случилось? Мы уже пришли? – завертела головой во все стороны Тауриэль.
 - Если бы, - мрачно улыбнулся охотник. – Темнеет быстро. Если и дальше будем идти по шляху, то и до ночи к Лунному озеру не поспеем.
 - Твои предложения, любезный Гарет?
 - Надо идти через Верленский лес. Я тут знаю одну тропку неприметную, по которой мы здорово срежем. И уже минут через двадцать будем на Леноварских болотах. Перейдем их, а там уже до моей долины рукой подать.
  - Если ты так говоришь, - пожала плечами дочь леса.
 - Ты не беспокойся, госпожа, я эти леса знаю, как свои пять пальцев. Почитай лет двадцать в них колобродю.
 - Хорошо. Договорились. Пошли по твоей неприметной тропке, – в глазах Тауриэль сверкнула понимающая улыбка.
  Однако Гарет не заметил странного блеска глаз своей спутницы, увлеченно доказывая преимущества нового пути. Прихрамывая, даже больше чем обычно, видать сапоги и прям были ему узковаты, охотник поспешил укрыться под сенью черного леса. Поправив торбу на плече, Тауриэль направилась за ним.
  Теперь путников окружала серая мгла сумерек, ибо лучи заходящего солнца сюда уже не проникали. Стоило им войти в лес, как все звуки разом стихли, словно все живое затаилось, напряженно следя за ними. Не перекликались птахи ночные, не вскрикивал зверь какой, даже деревья и то перестали поскрипывать. Лишь сухой треск веток под ногами охотника как-то разгонял это давящее на нервы гробовое молчание. Эльфийка же ступала так легко и осторожно, что вообще не производила ни малейшего шороха. Лес был ее стихией.
  Под призрачной сенью Верленского леса Гарету стало заметно лучше. Это чувствовалось во всем: как он шел, как держался, даже движения его утратили былую угловатость и неловкость, став плавными и какими-то хищно быстрыми. Тауриэль даже показалось, что спина охотника, обезображенная горбом, начала выравниваться.
  Так шли они по вечернему лесу около получаса. Эльфийка чувствовала, что солнце уже почти скрылось за горизонтом, а мир окутали сиреневые сумерки. Однажды подняв голову к верху, она свозь хитросплетение ветвей и стволов, различила далекое сияние первых звезд.
 - Любезный Гарет?
 - Госпожа?
 - Далеко ли еще до Леноварских болот?
 - Нет, моя госпожа. Болота уже близко, - каким-то чересчур уж низким баском ответствовал охотник, обернувшись к ней.
  Глаза Гарета полыхали желтым огнем.
  Однако не один мускул не дрогнул на прекрасном лице дочери леса. Тауриэль невозмутимо поглядев на две горящие в полумраке плошки, продолжила насвистывать свою песенку. По лицу охотника скользнула тень удивления. Но он быстро спрятал ее за широкой улыбкой. Правда, теперь этот хищнический оскал вряд ли можно было принять за радушную и добросердечную улыбку.
 - С вами все в порядке, госпожа моя?
 - Да. А что со мною должно быть не так? – изумленно уставилась на Гарета Тауриэль.
 - И вас нечего не удивляет?
 - С чего бы это.
 - А мои глаза? – вкрадчиво поинтересовался охотник.
 - Что с твоими глазами, любезный Гарет?
 - Вас они, что СОВЕРШЕННО не удивляют?
 - Это ты о том, что они светятся у тебя в ночи? – понимающе улыбнулась эльфийка. – Хм. Чему тут удивляться. Мало ли в Арде чудес. Может быть, у тебя в роду были орки или тролли, а, любезный Гарет? Вот они и передали тебе по наследству столь дивные очи. Думаю, они нередко выручали тебя в ночную пору. По себе знаю, что не имей я таких прекрасно видящих в темноте глаз, то давно отправилась бы в виде бестелесного духа в Палаты Мандоса.
  Ничего не ответив на этот пространный монолог, охотник, отвернувшись, вновь потопал себе вперед. И вновь они двигались вперед, минуя овраги и мелкие речушки, обходя буреломы и поваленные стволы гигантских дерев, чья длинная жизнь наконец-то подошла к концу.
 - Госпожа, - охотник, остановившись, вновь обернулся к эльфийке.
 - Да, любезный Гарет?
 - Не утомились ли вы от столь быстрой ходьбы?
 - С чего бы это. Мы, эльфы, народ двужильный. К дальним переходам привыкший.
 - Это хорошо, - во тьме сверкнули зубы охотника, успевшие за это время значительно увеличиться и превратиться в звериные клыки.
  Но Тауриэль вновь никак не отреагировала на столь разительные перемены в облике своего спутника. 
  Гарет нахмурился, все еще демонстрируя свои внушительного вида резцы эльфийке. Но та, как смотрела спокойно на него, так и продолжала смотреть. Лишь переминалась в нетерпении с ноги на ногу.
 - Чего это с вами, любезный Гарет? – с полуулыбкой поинтересовалась дочь леса. – Остановились, рот открыли. Никак сами притомились?
 Злобой сверкнули желтые глаза охотника. Гарет сплюнул, прорычал себе под нос грязное ругательство. Но сумел-таки справиться с собой. Закрыв рот, теперь более заслуживающий название пасть, он с напускной любезностью осведомился у спутницы:
 - И ничего в моем облике вас не удивляет?
 - А должно?
 - Хм. Допустим, мои зубы, - Гарет вновь обнажил свои клыки.
 - С ними что-то нее так?
 - А разве нет?
 - По-моему, длинноваты немного, да и остры чересчур. Но, - Тауриэль пожала плечами, - это, как говорится, дело вкуса.
  И вновь охотник промолчал. Сунув голову в плечи, он буквально помчался вперед. Даже быстроногая эльфийка едва поспевала за своим жутковатым проводником. Деревья проносились мимо них в каком-то безумном танце, речки исчезали за мгновения ока, овраги пересекались одним шагом.
  Миновало еще минут десять. Не больше.
  Гарет резко остановился, словно налетел на невидимую преграду. Постояв эдак с минуту и покряхтев для порядка, будто бы он несказанно устал, охотник, по обыкновению, обернулся к Тауриэль.
 - Что-то сапоги мне ноги шибко натирают. Вы не будете возражать, если я их сниму.
 - Ха! Это я уж давно заметила. Еще удивлялась, как ты в них столько верст отмахал. Разумеется, я не буду против. Снимай, коли надо. Единственное, что мне интересно, это как ты с голыми ногами по такому бурелому идти будешь. Подошвы у тебя, чай, не полуросликовы.
 - Не бойтесь, добрая госпожа. Как-нибудь да справлюсь.
 - Коли так, валяй.
  Сев на ствол поваленного дерева, Гарет ловко снял сначала с одной ноги, потом с другой свои высокие сапоги следопыта.  Тауриэль присвистнула про себя, с интересом разглядывая ступни чудного охотника.
  Собственно, ступней то и не было!
  Ноги Гарета были покрыты густым черным волосом, больше всего напоминающим звериную шерсть. А вот вместо ступней у охотника имелись мощные раздвоенные копыта. Не дать не взять козлиные. Только вот размером больше, да и цвета желтого, словно кость древняя, на ветрах не мало зим пролежавшая. Теперь понятно становилось, отчего Гарет то наш так хромал да морщился, топая в сапогах, что на людскую ногу пошиты.
  Охотник медленно поднял голову. Буквально прожигая стоявшую подле него эльфийку своим демоническим взором.
 - Ну?
 - Что ну? – тяжело вздохнула дочь леса. – Какая еще напасть с вами приключилась, любезный Гарет? Думается мне, что с такими вот остановками да паузами на свадьбу вашей сестры Морвен мы точно не поспеем. Так и проплутаем всю ночь по Верленской чаще.
 - Вас, что даже ЭТО не удивляет? – с неприкрытым изумлением вскричал охотник.
 - Что это? – карие глаза Тауриэль невинно уставились на начавшего закипать Гарета.
 - Мои ноги! Копыта!
 - Да … Вынуждена заметить, что ступни у вас занимательные. Теперь понятно, чего вам обувь жала. Ума не приложу, как вы такие копыта умудрились в сапоги то сунуть. Не откроете секрет? А?
 - Вы … Вы … Вы издеваетесь! – задохнулся от злобы Гарет.
 - Отнюдь. Я пошла с вами не издеваться, а играть на свадьбе Морвен. Если мы, конечно, на нее еще успеем, - неодобрительно прищелкнула язычком Тауриэль.
 - Ладно … - охотник медленно поднялся. – Так и быть. Я отведу вас на Лунное озеро.  Клянусь всеми богами и демонами, вы сыграете на тамошней свадьбе. Да так, что вовек не забудете.
  В голосе Гарета теперь слышалась неприкрытая угроза и затаенное торжество.
 - Вот и отлично. Только вынуждена вас поправить, любезнейший, не я, а вы все не забудете моей игры, - белозубо улыбнулась дочь леса.
  - Пошли! – утробно рыкнул охотник. – Скоро мы будем на месте.
XXX
   Тауриэль так и не поняла, когда закончился лес и она вместе со своим чудным проводником очутилась у края Леноварских болот. Еще минуту назад, они продирались сквозь кустарники с буреломом, где немилосердные ветви нещадно хлестали их по лицам, пытаясь разорвать одежду и тела в клочья и вот уже перед ними раскинулись древние трясины.
  Одиночные чахлые деревца на карликовых островках, мутная жижа вместо чистой воды лесных ручейков и обманчиво надежные поля из яркой зеленой травы. Оглушительно лопались пузыри на поверхности грязной воды, протяжные стоны разносились над зарослями осоки. Леноварские болота жили иной, не понятной детям Илуватара жизнью, но они жили – видели, чувствовали, осязали.
  Непроизвольно по спине Тауриэль пробежали мурашки, а волосы стали подниматься на затылке. Впервые за этот вечер она почувствовала липкие объятия страха. Эльфы более чувствительны, чем люди. Поэтому темная, злая аура Леноварских болот обрушилась на дочь леса подобно молоту, пытаясь вонзиться холодными, острыми когтями прямо в сердце.
  И еще … В мутных водах болота не отражался свет звезд, что уже засияли серебряной россыпью на черном небосводе. Лишь бездонная чернота. Это был дурной знак! Тауриэль напряглась, готовая к любым неожиданностям. Лишь места, на которых лежит тень древнего Врага прячутся от живительного света Элберет.
  Гарет же наоборот чувствовал себя здесь в своей тарелке. Подойдя к самому краю чернеющей жижи, он развел руки в стороны, запрокинув назад свою здоровенную голову, словно впитывая в себя эманации зла, исходящие из древней трясины.
  Тауриэль заметила, что мнимый охотник заметно подрос за время их последнего привала. Теперь он выглядел настоящим гигантом по сравнению с хрупкой и невысокой эльфийкой. Руки его и без того длинные, теперь едва и не волочились по земле, горб стал еще больше и безобразнее, а мощные ноги выгнулись дугой.
  Охотник сбросил с головы свою широкополую шляпу, обнажив неестественно выпирающий лоб с двумя маленькими острыми рогами. Теперь спутник эльфийки окончательно перестал быть похожим на человека, словно вместе со шляпой скинул с себя и ставшую теперь ненужную маску.
  Неприятная усмешечка змеилась на губах Гарета. Весь вид его выражал злую радость, торжество и предвкушение скорых гнусностей, о которых Тауриэль даже думать не хотела. Но все свои страхи и сомнения дочь леса держала при себе. С виду, Тауриэль оставалась все той же спокойной и слегка ироничной особой.
  Гарет тоненько засвистел, словно хозяин, подзывающий к себе верного пса. Так продолжалось несколько минут. Не больше. Затем жуткий охотник замолк, весь обратившись в слух. Гарет ждал ответа.
  И он пришел.
  Болото тяжко вздохнуло, словно просыпающийся от долгого сна человек. Черная вода на ее поверхности пошла кругами: запенила и забурлила. Миг – и из вязкой пучины вынырнули два удивительных существа.
  Это были бы обычные буро-зеленые жабы, что так любят жить в зарослях осоки на любом болоте, кабы не их просто фантастически гигантские размеры и большие кожистыми крылья за плечами, более подходящие летучим мышам, чем пресноводным. Но на этом чудеса Леноварской топи не заканчивались. Болотные обитательницы были запряжены в роскошную карету черных цветов. Тауриэль, не удержавшись, присвистнула. Такой роскоши ей давно уже не доводилось видеть. Почитай с самого бала начала весны в Дол Амроте. 
 - Как вам? Нравится экипаж? – обернулся к эльфийке ее спутник.
 - Признаюсь, я не ожидала увидеть подобную роскошь в здешних краях, - заметила Тауриэль, медленно подходя к гигантской карете, где золото и дорогая парча являлись скорее нормой, чем изыском.
  Крылатые жабы с интересом уставились на незнакомку.  Выкатив и так до невозможности большие желтые плошки своих глаз.
 - Земля Андраст полна сюрпризов, добрая госпожа, -  в свете восходящей луны сверкнули вострые клыки Гарета.
 - С тобой трудно не согласиться.
 - Госпожа, - охотник отвесил дочери леса фиглярский поклон, - карета ждет вас.
 - Благодарю, - Тауриэль сделала вид, что не заметила в словах Гарета неприкрытой издевки. – А ты как же, любезный?
 - Обо мне не беспокойтесь. Я сяду на козлах.   
  Кивнув, эльфийка последовала совету своего страшного спутника. Стоило ей только усесться на мягкие подушки, как Гарет разбойничьи свистнул, щелкнув в воздухе длинным кнутом, что, как по волшебству, появился в его руках.
  Жабы оглушительно квакнув, прыгнули вперед, увлекая за собой черную карету. На удивление, последняя не перевернулась, а, ловко, словно, живая перескочила с кочки на кочку, заскрипев при этом всем своим деревянным телом.
  Правда, внутри кареты несчастную Тауриэль подкинуло едва ли не до потолка.  Лишь врожденная эльфийская ловкость спасла молодую женщину от синяков и ушибов.  Вцепившись в дверцу, дочь леса выглянула в окно. Тауриэль собиралась уже отругать нерадивого кучера, но стоило ей глянуть вниз и готовые уже сорваться с языка слова, там и остались.
  Колдовская карета уже не скакала по болотным кочкам.
  Нет!..
  Она летела по воздуху.