История одной мелодии Путешествие в Емтланд 3

Часть 3 Сватовство майора
 
Каждое путешествие имеет некую главную цель – поиск новых развлечений или паломничество к святым местам, отдых на море или катание на горных лыжах, подъем на вершину горы или спуск на дно каньона. И совместить все эти разнообразные цели в одной поездке просто невозможно. Так не будем же забывать, что мы, т.е. все те, кто вместе со мной добрался до третьей части рассказа, прибыли в Емтланд с определённой целью, а не просто из праздного любопытства. А привела нас сюда, словно путеводная звезда, некая полная драматизма мелодия «Bruremarsj fr; J;mtland» – некий марш из Емтланда, ибо «fr; J;mtland» означает «из Емтланда», ну а «marsj» даже внешне напоминает русское слово «марш».

И вот одна из причин, по которой марш из Емтланда звучит с надрывом, нам по сути уже открылась – это непростая история выживания мужественной провинции в условиях постоянной опасности, исходящей то с востока, то с запада.

Борьба «волка» с «орлом», как известно, в итоге закончилась присоединением Емтланда к Швеции, одержавшей в середине 17 века победу над соседями и получившей в связи с этим часть ранее принадлежавших им территорий, которые тем, несмотря на ряд предпринятых позже попыток, так и не удалось себе вернуть.

Напомню, что к моменту подписания мирного договора в деревушке Брёмсебру 13 августа 1645г. некогда полностью независимая провинция Емтланд провела в составе Норвегии ни много ни мало четыре с половиной века.

Внезапно оказавшись по другую сторону норвежско-шведской границы, емтландцы так и не обвыклись на новом месте, ибо обстоятельства передачи населяемой ими территории новому хозяину очень сильно напоминали сюжет известной картины Павла Федотова «Сватовство Майора»: «невеста» и вовсе-то замуж не шибко хотела, мечтая остаться в родительском доме, и уж тем более за усатого напыщенного майора.

За годы совместной жизни в «браке по расчёту» надежды на то, что «стерпится – слюбится» явно не оправдались, и на собственном флаге Республики Емтланд, включающей наряду с провинцией Емтланд еще две близлежащие, на фоне голубой, белой и зеленой полос красуется печать, дарованная емтладцам в 13 веке норвежским королём Ма;гнусом VI, в центре которой - норвежский лев с секирой.

Принято считать, что сегодня освободительное движение ведётся на "51% в шутку и 49% всерьез". Однако в годы, когда судьба «невесты» решалась путем расчетливой сделки, всё обстояло иначе. Спасаясь от шведской оккупации в 16 и 17 веках, многие коренные емтландцы покинули обжитые места и основали поселения в Норвегии с названиями типа Jamt;ya, Jamtgarden and Jamt;sen, в которых видна ностальгия по родине.

А когда норвежцы на несколько месяцев вновь заняли провинцию в 1677 г., местные жители включились в партизанскую войну, распевая песню, написанную первым собственным поэтом-патриотом Емтланда, в которой говорится о 30-летней тирании шведской короны и возносится хвала Богу за возвращение Датского короля, ибо Норвегия в то время была частью возглавляемого им Датско-норвежского королевства:

We have now lived for 30 years time
certainly under the Swedish crown
through battle and tyranny no person to spare
You be praised oh God, our friend
who gave us the Danish king again
with joy.

Слова этой песни едва ли оставляют место для каких-либо сомнений относительно того, кого из двух более могущественных соседей предпочитала маленькая провинция с характером.

И вот эта-то боль, сидящая в глубине души каждой невесты, лишенной возможности распоряжаться своей судьбой и выданной замуж против воли, в «Bruremarsj fr; J;mtland» несомненно угадывается.

Когда я её впервые услышала, эта народная мелодия с её нотами противостояния превратностям судьбы и одновременно покорности неумолимой судьбе, больше всего мне напомнила марш, под который солдаты, повинуясь долгу, отправляются в военный поход, понимая, что домой из него вернутся не все … Однако, на поверку оказалось, что уж к чему к чему, а к войне она на самом деле никакого отношения не имеет.

Чем же шведы так не угодили сосватанной за них «невесте», которую и спрашивать-то никто не стал о ее собственных предпочтениях? Ведь, казалось бы, все скандинавские народы достаточно близки, и хрен, как говорится, редьки не слаще. Но это лишь на первый взгляд так. В действительности отличий между этими близкими соседями очень много, и на эту тему написаны целые тома, в том числе и в чисто юмористическом ключе.

Читая об этом, начинаешь понимать, что шведы, датчане и норвежцы, пожалуй, столь же схожи и одновременно различны, как три русских богатыря – Илья Муромец, Добрыня Никитич и Алёша Попович. И о том, что же это за «женихи» такие, пожалуй, следует отдельно сказать несколько слов. (Продолжение следует)