История одной мелодии Путешествие в Емтланд 5

Часть 5 Три скандинавских богатыря и камень преткновения

В сравнении с провинцией Емтланд, Дания, Норвегия и Швеция, действительно, предстают богатырями-великанами: их население измеряется миллионами, тогда как в Емтланде сегодня живет чуть больше 112 000 человек.

С учетом занимаемой территории, которая, как уже говорилось, равна примерно двум третям площади Воронежской области, ландскап Емтланд отличается весьма низкой плотностью населения -3,3 чел./км;. В России такую плотность населения имеет, к примеру, Карелия. Что же касается Воронежской области, то, как мы все прекрасно знаем, в одном только городе Воронеже живет миллион человек, ну а, скажем, в такой западноевропейской стране, как Бельгия, незначительно уступающей Емтланду по площади, на тех же тридцати с небольшим тысячах квадратных километров как-то умещаются 11 миллионов жителей.

Некоторые части провинции мало освоены, так что там на квадратном километре днём с огнём и одного-то человека не встретишь, не то что трех.

Население Емтланда, как поясняет Бо Оскарссон, сильно сократилось, когда провинция стала одновременно и яблоком раздора, и камнем преткновения для трех скандинавских богатырей: многие жители покинули ее в поисках более стабильной жизни – основная масса, как мы помним, подалась в Норвегию. Так или иначе, ясно, что защитить свои рубежи от захватчиков в те неспокойные времена в Емтланде было попросту некому, даже если бы все жители провинции поголовно стали воинами, оставив свои фермы.

Если брать занимаемую «богатырями» площадь, то Алёша Попович – это Дания, Добрыня Никитич – это Норвегия, ну а Ильёй Муромцем из трёх богатырей, безусловно, является Швеция, чего, однако, не скажешь о внешнем виде шведов и их манере себя вести. Шведов отличает не косая сажень в печах, как у самого богатырского из богатырей, что кстати примерно равно двум с половиной метров, а высокий рост. Вилли Брайнхольстом в новелле “Скандинавский викинг сегодня”, сравнивая трёх викингов, пишет: «Швед голубоглаз, худощав и очень высок, он выше остальных – настолько выше, что ему иногда предлагают сесть, хотя он уже давным-давно уселся».

Что же касается национального характера, то здесь принято считать, что шведы – это «англичане Скандинавии», т.е. чопорны, церемонны и законопослушны, не в пример датчанам и норвежцам, которых соответственно сравнивают с французами и русскими, т.к. первые больше других обладают чувством юмора и изяществом, а вторые наиболее открыты для общения и отзывчивы.

И если главными чертами Ильи Муромца считать чистую силу в сочетании с мужеством, отвагой и бесстрашием, силу, которая столь велика, что ей не нужны в помощь ни знания, ни ум, ни хитрость, то в этом плане из нашей скандинавской троицы на роль Ильи Муромца шведы, пожалуй, подходят менее всего.

На форумах, посвященных викингам, активно обсуждается вопрос о том, кто из трех народов, населяющих Скандинавский полуостров, более всего викинг. И мнение знатоков, что "наименее викингами" были шведы, кажется мне весьма убедительным. В качестве доводов в его поддержку приводятся следующие пункты: в эпоху викингов среди наиболее знаменитых личностей, таких как Кнуд Великий, Рагнар Лондброк, Харальд Хардрада, нет ни одного шведа, набеги шведов были самыми незначительными, при этом они не собирали гигантских флотилий и не изобрели ничего нового в военном деле, тогда как датчане вели мощные войны с Западной Европой, а норвежцы - и вообще со всей Европой, и даже доплыли до Пиренейского полуострова.

Считается, что норвежцы были наиболее отважными моряками, а датские викинги были непобедимы в рукопашной схватке. Уважая датчан, норвежцы склонны считать шведов трусоватыми и отнюдь не прямодушными. Так, что если возвращаться к богатырям, то Швеция, несмотря на размеры территории и населения, это всё же Алёша Попович, пытающийся восполнить недостаток мужества и силы хитростью, а иногда и коварством.

Ну а Муромец – это, пожалуй, норвежцы. Во времена викингов датчане и шведы жили в основном в деревнях, в то время как норвежцы жили на фермах, и у них были самые трудные условия жизни – им нужно было уметь постоять за себя, так как каждая ферма находилась на большом расстоянии от других. Это сделало их сильными и отважными. Недаром их морские путешествия были намного труднее и опаснее, чем те, которые совершали Датчане, плавая вдоль берегов Европы.

Сила даёт спокойствие и великодушие в отношении более слабых. Этим отчасти, вероятно, объясняются разительные отличия в том, как к провинции Емтланд относились дававшие ей большую свободу норвежцы и всеми правдами и неправдами старавшиеся подмять ее под себя шведы.

Лицемерие, формализм, двойная мораль, высокие амбиции - вот качества, традиционно приписываемые шведам недолюбливающими их соседями по Скандинавии.

В отличие от русских богатырей, скандинавские часто воевали друг с другом и оказывались по разную сторону баррикад. При этом норвежцы в своей истории были наиболее миролюбивы в пределах самой Скандинавии. В частности, на Швецию Норвегия нападала только один раз – в 1249 году, тогда как шведы, словно подтверждая приписываемые им хитрость и коварство, то и дело вторгались в Норвегию, извиняя это нападением со стороны Дании.

С тех давних пор в их поведении ничего особенно не изменилось: во второй мировой войне Швеция в определённой степени потворствовала оккупации Норвегии и, по словам норвежцев, возмущенных полным отсутствием благородства у восточного соседа, государственные деятели Швеции и после этого не раз публично заявляли, что если другая скандинавская страна будет атакована иностранными силами, то Швеция не возьмет меч, чтобы ей помочь.

Таков в общих чертах портрет трёх скандинавских богатырей. И в целом можно себе представить, что чувствовала провинция Емтланд, когда после нескольких веков под покровительством мужественного и благородного "Ильи Муромца" она вдруг по иронии судьбы попала с руки слабосильного, щуплого и амбициозного Алёши Поповича в его карикатурной версии. «Развод и девичья фамилия!» в 1963 году заявила провинция, основав Республику Емтланд и став хотя бы в каком-то отношении более свободной, хотя, надо признать, что этническим общностям развестись с государством, в которое они входят, гораздо труднее, чем людям.

При всех сложностях людских бракоразводных процессов, они и близко в сравнение не идут с теми конфликтами, которые возникают на международной арене, стоит какой-то территории заговорить о выборе своего собственного пути. И на недавнем примере Крыма, ставшего камнем преткновения в решении многих вопросов, включая последний конкурс «Евровидение», мы все в этом имели возможность убедиться.

В былине «Илья Муромец и разбойники» тоже, как известно, есть камень. Это камень выбора, на котором написано: «Как пряму ехати — живу не бывати — нет пути ни прохожему, ни проезжему, ни пролетному; направу ехати — женату быти; налеву ехати — богату быти». Момент принятия богатырем решения запечатлен на известной картине Васнецова «Витязь на распутье».

И в нашей истории про Емтланд тоже есть некий легендарный камень - то ли камень выбора, то ли камень преткновения, а может и то и другое одновременно. Но об этом, а также о некоторых других символах провинции – в следующих частях заметок.
(Продолжение следует)