Страшный дом. Чертоги неизведанного

Целый год прошел с того момента, как моя старшая сестра  работала по распределению учителем английского языка в сельской школе. Я на тот момент у неё ни разу не была.   Шёл девяносто седьмой год, зарплаты задерживали, люди выживали как могли - летом кормил лес, осенью болото. Зарплата молодого учителя была до слёз маленькая, её едва хватало для покупки необходимых на месяц продуктов, но желание работать с детьми восполняло казалось все недостающие моменты.
   Ближе к середине лета Оля взяла меня к себе на недельку. Она каждый день ходила на работу, а я увязывалась с ней, потому, что дома одной мне было скучно. Я сразу же подружилась со всеми девочками близкими мне по возрасту, которые ходили в трудовой лагерь, но ближе всех мне стала Таня. Она жила на соседней улице и часто приходила к Оле в гости. 
     Олин дом стоял рядом со старой церковью, она уже давно не работала, дверей на ней не было, мы ходили вовнутрь и рассматривали полустертые образа на потолках. А за домом находилось кладбище. Я сначала не знала об этом , пока не зашла в другую комнату, которая была закрыта на крючок. Оля ей почему - то не пользовалась и не заходила в неё, а я , пока Оля ходила в магазин, ведомая подростковым любопытством зашла. Комната была серая неуютная, кругом висела паутина, словно сюда не заходили несколько лет, мебели здесь не было совсем, за - то было огромное колличество разных бутылок, оставленных после предыдущих жильцов. Они были такие же грязные и пыльные, как всё вокруг в этой мрачной комнате. Я повертела одну бутылку в руках, она оставила грязный жирный след на моей ладони, видимо, когда - то в неё наливали масло. Я поставила ее назад и подошла к немытому окну. За окошком бурно разрослись какие - то кусты, я потянула щеколду и распахнула окно, впустив в мрачную комнату свежий воздух и лучи солнца. Его лучики сразу - же заиграли на пыльном полу, высветив следы от моих босых и уже довольно чумазых ног. Я облокотилась на узенький подоконник и посмотрела вперед, сквозь кусты. То, что я увидела, заставило меня отпрянуть с такой скоростью, что я запнулась за бутылки на полу и села в самый центр их стеклянной кучности. Я встала, обернулась, отряхнула штаны и снова подошла к окну. Теперь я уже сразу посмотрела сквозь зелень кустов - в их просвете виднелись старые деревянные кресты, покосившиеся ограды, темные, поржавевшие от времени железные памятники пирамидальной формы. Мурашки побежали по моей спине, распространяясь по телу со скоростью света и уже достигли кончиков пальцев. Нет, не то, чтобы я боюсь кладбища, но видеть его из окна было не очень приятно.
Я запахнула окно и вышла из комнаты, заперев дверь на крючок.
    - Лена, какая ты чумазая, где ты лазила? На минуту нельзя одну оставить. - Оля только успела войти в дверь с пакетом. - Четырнадцать лет, а всё туда - же.
     - Оль, там кресты, там что кладбище за домом?!
     - Ты в пустую комнату ходила?
      - Да.
      - Я там один раз только была, больше ни разу не заходила, закрыла и всё. Нет её там.
     - Жуть какая! А ведь кто - то там раньше жил.
     - Да не жил там никто, склад устроили из бутылок. Жили какие нибудь алкаши небось. Я всё хочу убраться там, да боюсь одна почему - то. Жутко.
      - Оль, а давай вместе? Я тебе помогу. Вместе не страшно.
     - Потом. - отмахнулась Оля.
    Неделя быстро пролетела, у Оли начался отпуск и она собрав свои вещи заперла дом на замок. Мы едем в город. Я домой, киснуть с книгой в квартире, а Оля едет к бабушке. На поездку всем денег нет, время не то, зарплату задерживают чуть ли не по пол года.
     Пролетела неделя, а в выходные ни свет ни заря в дверь раздался звонок, на пороге стояла Таня.
     - Лена, собирайся, грибы пошли, едем к нам, грибов насобираем, насушим на зиму.
      Мама немного посомневалась отпускать меня или нет, но всё же сдалась, ведь жить я буду у Тани под чутким присмотром её родителей.
     - Бежим быстрее, а - то опоздаем.
    Мама засуетилась, стала собирать мне с собой макароны, тушенку, но Таня четко сказала - Тётя Тоня, ничего не надо, мы в селе живём не в городе, на селе легче прожить и корова своя, не переживайте, мама Лену зовёт в гости, она ей понравилась очень. Не пропадём.
     Я уже собирала вещи в сумку, положила и летние и осенние, чтобы в лес ходить.
     - Лена, давай быстрее, а - то опоздаем. - повторила Таня.
      - Куда опоздаем - то?
      - Да я за тобой на почтовой машине приехала, она через час назад идёт, если опоздаем, придется пешком  по железке восемнадцать километров топать.
      Я взяла ключи от  Олиного дома, который ей выделила школа для проживания,  перекинула сумку через плечо и мы помчались с Таней на перегонки к почте.
      Машина ещё была там, мы довольные забрались вовнутрь.
      Вещи я забросила в школьный дом. А когда мы выходили я немножко замешкалась с замком и только теперь обратила внимание на дом стоявший по соседству. Коричневый, с выбитыми стеклами, весь опутанный ветками кустарника и вьюна. Он находился как раз позади часовни. Кладбище к этому дому подобралось чуть ближе, чем к нашему, покосившиеся от старости кресты словно тянулись к нему.
    - Таня, а чей это дом?
    - Тсссс. - Таня приложила палец к губам, - Потом скажу, когда уйдем от сюда.
     Мы вышли на дорогу и она поведала мне кратко историю - Раньше здесь жила бабушка, только я не помню её, она умерла, когда я маленькая была ещё, в ее доме много кто пытался жить, но никто так и не смог. Говорят это потому, что она была колдунья.
    Говоря это, Таня при слове колдунья, понизила голос почти до шёпота.
     - Нам строго настрого запрещали с самого детства подходить к этому дому близко.
    Я смотрела на неё широко открытыми глазами. Мы с девочками во дворе часто по вечерам рассказывали страшилки, но мне казалось, что это всё выдумки, правда после этих рассказов бегали мурашки по коже и было страшно заходить в подъезд, если там не было света.
    - Таня, это правда?
   - Я не знаю, так говорят.
    Дома у Тани нас ждал очень вкусный обед, потом мы пошли полоть школьную картошку, а после ужина мы ходили гулять. Когда мы проходили мимо заброшенного дома я невольно посмотрела в его сторону. Ступеньки на крыльце изрядно покосились, а входная дверь и вовсе была сорвана с петель и теперь стояла рядом, вся опутанная вьюном и какой - то длинной цветущей травой.
    Я потянула Таню за руку - Давай зайдём туда. - Я кивнула головой в сторону дома.
    - С ума сошла?
    - Боишься?
    - Боюсь.
    Я почувствовала, как холодная дрожь охватывает всё тело, но мне так хотелось посмотреть на то , что было там в глубине этих темных окон, зияющих пустыми глазницами. Моя нога шагнула уже решительно в сторону дома, но Таня ухватила меня за руку.
     - Давай только не сегодня, а потом, с утра как нибудь. Только не сегодня, ну пожалуйста.
      Я сдалась, сейчас и правда уже спускался мрак и можно было упустить, что нибудь очень интересное и важное.
     Утром мы пошли в лес. Я никогда ещё не видела столько грибов, нас ждали и подберёзовики и подосиновики и огромное количество белых. Мы срезали их ножиком и складывали сначала в ведра, потом, когда они наполнились сверхом, я стянула с себя куртку, сняла с себя майку, завязала у неё  низ и у меня получилась превосходная небольшая авоська. После того, как наполнилась и она, мы с Таней наткнулись на дырявый котелок, который тоже моментально наполнился грибами. Вернувшись домой мы затопили в Олином доме печку, пока она топилась мы вычистили все грибы и теперь нанизывали их на проволоку металлической сушилки. Скоро весь дом заполнил запах сохнущих грибов, сладковато - терпкий, даже слегка дурманящий. Мы с Таней оставили окна открытыми, решив, что зайдём сюда перед сном и всё закроем.
    Этой ночью мне снились грибы, стоило только закрыть глаза и моё сознание выдавало грибы на пне, под листком, в папоротнике. Потом грибы начали убегать от меня, а я неслась за ними, но догнать никак не могла. Утром Таня рассказала, что ей тоже снились грибы, грибы и снова грибы. Мы снова собрались в лес, сегодня взяв уже по два ведра. Людей в лесу было огромное количество, но грибов хватало на всех с лихвой. За неделю мы насушили грибов целую наволочку с верхом.
   Сегодня я в три часа еду домой на рейсовом автобусе. Я с утра убежала снять последнюю партию грибов с сушилки, чтобы сложить их в ещё одну наволочку и распределить поровну. Таня пришла чуть позднее.
     - Ну, что пойдем в тот дом? - спросила я.
     Таня немного подумала, а потом кивнула.
     Я сразу же бросила все дела и мы пошли. На улице никого не оказалось, мы подошли к дому, ноги не слушались и подгибались, но я уже занесла ногу на первую ступеньку. Она хрустнула под моей ногой и треснула. Таня остановилась и схватила меня за руку. Её рука была белая и холодная.
     - Пошли. - Сказала я.
    - Я боюсь.
    - И я боюсь, но мы вместе, а вдвоем не так страшно.
    Мы вошли в дом, остановившись на пороге. Дом оказался довольно большой внутри, в центре комнаты, на покосившемся от времени полу, была огромная дыра, на этом месте раньше, по всей видимости стояла Русская печка. В потолке была тоже квадратная дыра, только небольшая, сквозь потолочные щели в комнату проникал солнечный свет. Полуразрушенная деревянная перегородка разделяла дом на две части. Мебели здесь не было. Я подошла к огромной дыре в полу и заглянула вниз. Там валялась грязная чаша, похожая по форме на кубок и чуть дальше в глубине подполья лежала толстая тетрадь. Я спрыгнула вниз, сначала я подняла чашу, потом дотянулась до тетради и вместе с этим добром вылезла наверх. Таня стояла в дверях, не решаясь сделать хотя бы один шаг мне навстречу. Я дотронулась до неё, - Пошли от сюда.
     - Лена, это у тебя что?
     - Не знаю, пошли посмотрим.
     Я бросила тетрадь на кухонный стол и стала оттирать чашу от грязи и пыли.
     - Тань, она по моему серебряная.
     - Давай отнесем всё обратно.
     - Да перестань, ничего не будет.
     Я поставила чашу на печку и переключилась на тетрадь.
Старая, жёлтая, местами почерневшая, вся исписанная мелкими синими буквами. Я попыталась прочитать некоторые страницы, но не смогла прочесть ничего целиком, листы местами стлели настолько, что от касания превращались в прах.
     - Лена, это заклинания какие - то.
     Я швырнула тетрадь в печку, на ещё не совсем остывшие угли и открыла заслонку.
     - Теперь её уже никто не прочитает.
     Угли быстро сделали своё дело и от тетради остался только серовато - белый пепел.
     Мы собрали вещи и поспешили на автобусную остановку.
      Мама очень радовалась моему возвращению, а когда увидела сколько я собрала и насушила грибов, аж присела.
      То лето выдалось необычайно жарким и дождливым, и в конце августа уже люди вовсю таскали с болота клюкву.
      Я снова уехала к Тане, чтобы насобирать клюквы на зиму.
      Я приехала на автобусе, забежала к Тане, чтобы сообщить, что я здесь и убежала в Олин дом, твердо решив убраться в закрытой комнате. Первым делом я затопила печь, натаскала воды, потом начистила картошки и сунула котелок в уже истопленную печку. Я открыла дверь, налила воды в глубокий таз и стала перемывать бутылки, которые без толку пылились в комнате, потом я включила музыку, чтобы было не так страшно, взяла швабру и собрала всю паутину, которой было огромное количество. Потом намыла во всем доме полы и окна. Окно, которое смотрело на кладбище я тоже вымыла, протёрла гардины и повесила занавески. Вид у комнаты значительно улучшился и я довольная проделанной работой пошла вынимать из печки ароматную картошку, которая вот уже целый час дразнила меня своим ароматом.
   В дом забежала Таня -
   - Ты что дверь не закрываешь?
    - А зачем?
   - Да мало ли кто завалится?
    Я махнула рукой, - Глупости! Кто ко мне может завалиться?
    - Ну уж нет, ты пожалуйста запирайся, а то нам потом, не дай бог, за тебя ответ держать придется, что оставили тебя без присмотра.
    Таня осмотрелась вокруг - Ты когда это тут порядок навести такой успела?
    - Вот не поверишь, только что! - Я кивнула в сторону горы сохнущих чистых бутылок - Посмотри какая куча, пошли сдадим, а потом картошки поедим.
     Таня ни слова не говоря стала запихивать бутылки в пакеты и мы со звенящими пакетами в обеих руках двинулись в сторону магазина.
     Продавщица удивлённо посмотрела на нас - Девочки, где это вы столько насобирали?
    - А это у нас в пустой комнате столько было бутылок, я их помыла сначала с мылом - Ответила я с довольной улыбкой выставляя бутылки одну за одной на прилавок.
     Продавец посчитала пустую тару и покачала головой.
    - Только денег я Вам не дам, выбирайте, чего хотите товаром.
    Стоимость тары оказалась столь высока, что нам хватило на семь банок сгущённого молока.
    - Может быть Вы чего нибудь другого хотите?
    - Нет, - сказала я - Можно семь банок сгущёнки?
     - Ну держите сластёны!
     И мы довольные побежали вприпрыжку домой.
     К картошке мы в тот день не притронулись, удивляюсь, как в нас влезло по две банки сгущённого молока в прикуску с булкой. До тошноты. Это было наверняка, так, что мы на много лет забыли, что любим этот вкусный и сладкий продукт.
    Танина мама уехала в соседнюю деревню к бабушке с ночёвкой и мы решили сегодня переночевать в Олином доме.
     На селе молодежь гуляет долго. Вечером у меня заболел живот, наверняка напоминала о себе не в меру съеденная сгущёнка и я ушла пораньше домой. Погасила свет, оставив его только в коридоре, чтобы Тане было светло подходить к дому,  дверь заперла на крючок и легла спать. Проснулась я от тяжести в ногах. Я открыла глаза, свет из коридора, падал на часы и едва освещал комнату. Был час ночи, я попыталась пошевелить ногами, думая, что легла неудобно и перележала их, но у меня не получилось. Я посмотрела на свои ноги и увидела сидящую на них сгорбленную старушку. Страха не было, было чувство, что это мне снится.
    Старушка сидела на краю кровати, придавив собой обе мои ноги, хоть на улице было и лето, на ней было коричневое пальто, изъеденное молью, воротник  на нем был раньше видимо каракулевый, но от старости он весь вытерся.
     - Бабушка, Вы кто?
    Она посмотрела на меня долгим грустным взглядом, потом ответила:
    - Тяжко мне дочка, верни то, что тебе не принадлежит.
     Стук в дверь развеял ощущение сна, бабушки на моих ногах уже не было. Я вскочила, как ошпаренная, включила свет и выскочила в коридор.
     - Лена, это я Таня, открывай.
     Я распахнула дверь.
     - Ты что вся белая? Живот не прошел что - ли.
     А я уже и забыла про то, что у меня болел живот.
     - Таня, а какая она была эта  бабушка?
     - Какая бабушка?
    - Ну эта, которая жила вон в том доме?
     - Я её помню, - раздался голос из темноты.
     Это был Саша, Танин друг.
     - Она маленькая такая была и всё время ходила в коричневом пальто и нас ей пугали всё время. А моя бабушка с ней иногда разговаривала. Она говорит, что в молодости она очень красивая была, что глаз отвести нельзя. Только странная, травы разные собирала, настойки делала, замуж ее сватали, но она так и не пошла ни за кого и детей у неё не было, жила всё время одна, сперва людям помогала, с кого сглаз снимет, у кого ребенка вылечит, а потом приехали люди к ней какие - то и она очень на них ругалась почему - то, и с тех пор перестала людям помогать, одна жила и стали говорить будто она черной ведьмой стала.
    - Страсти какие, она мне сейчас приснилась наверное, я никак не пойму, ну не на самом же деле я её видела.
    Я рассказала историю, что со мной сейчас приключилась, ребятам.
    - Нет, я здесь ночевать не буду, - сказала Таня, - Собирайся, пойдем к нам.
     Мне не нужно было повторять два раза, я мигом собралась, покосившись на чашу, стоящую на печке и выскочила на улицу.
     - Это точно она к тебе приходила! Жильцы её дома тоже рассказывали, что она к ним приходила. - Сказала шёпотом Таня.
     Утром приехала Танина мама, мы попытались расспросить её про старушку, что жила по соседству с церковью, упустив тот момент, что мы были в её доме и не просто были, а ещё прихватили принадлежавшие ей вещи. Но она отмахнулась от нас, объяснив, что не помнит толком историю связанную с этим домом и его хозяйкой. Хотя мы поняли, что просто она не хочет пугать нас рассказом.
     Мы ушли за клюквой, ягода была крупная, почти красная, бралась легко, а за разговорами мы и не заметили, как заполнили всю принесенную с собой тару.
     Приехала Оля, она ходила по дому и удивлялась порядку, который стоял в помещении, несмотря на то, что здесь обитала её младшая, несносная сестра.
     Мы с Таней уставшие принесли клюкву и рассыпали её в коридоре. Оля вышла нам на встречу. Обняла нас обеих.
     - Идите в дом, я вас покормлю.
     - Мы зашли с жары в прохладную комнату, я покосилась на печку - чаша стояла на месте. Я незаметно, сунула её подальше, пока Оля её не увидела. Таня делала мне всевозможные знаки, я понимала, что нужно было вынести чашу из дома, но я боялась получить нагоняй от Оли и за своё самоуправство отправиться в ссылку домой до конца каникул. Ночевать я осталась у Тани, ни о чем не рассказав сестре.
     Утром, придя к Оле, я застала её сердитую и невыспавшуюся.
     - Оль, что с тобой?
    - Да ты не представляешь, что мне сегодня приснилось.
Этот сон был настолько реалистичный, что сил не осталось спать дальше.
    Я побледнела, почуяв неладное и мурашки снова начали заполнять всё моё пространство.
    А Оля доставала кастрюлю с супом из печки и как ни в чём небывало рассказывала -
   Я легла спать, телевизор выключила, уснула сразу же и снится мне сон, словно я просыпаюсь, а у меня на ногах сгорбленная старушка сидит в коричневом пальто.
Я её спросила, что ей нужно, но она только тяжело вздохнула. Потом я попросила её подвинуться, так, как она придавила мне ноги, но она не пошевелилась. Тогда я включила ночник и она пропала, а я дальше легла спать. Спать во сне. Представляешь Лена! Потом я открыла глаза , а у меня ночник включен. И вот ты представляешь, я то отлично помню, что выключала  его перед тем, как лечь спать! И вот тут - то я услышала шаги. По кухне кто - то ходил, туда - сюда, туда - сюда и ногами швыркал. Я так испугалась, вскочила, включила свет в коридоре и на кухне, а там никого. И какой тут уж сон. Я и свет выключить побоялась, посмотрела в коридоре заперта - ли дверь. Всё заперто. Но сна то уже нет.
     Я сидела молча, кусок пирога, который Оля мне сунула к чаю, остался нетронутым. В голове крутилась только одна мысль, как взять чашу, чтоб при этом остаться незамеченной и вернуть её в страшный дом.
     В скором времени мне представилась данная возможность, Оля ушла в школу на пед.совет, а я схватила чашу и что есть духу побежала в темный дом, взобравшись на крыльцо, я с порога запустила чашу прямо в яму в полу и неогдядываясь побежала назад. Меня всю трясло, но скоро дрожь сменилась каким - то успокоительным расслаблением. В тот вечер разразилась сильная гроза, молнии сверкали так, что освещали комнату ярко - голубым светом с минутным интервалом, гром гремел, практически не переставая. Сильный дождь в перемешку с таким же по силе ветром готовился унести всё, что нетвердо стояло на земле. Он закончился так - же резко как и начался и в тишине, которая после дождя и грома резала уши раздался страшный грохот. В темноте мы не поняли что произошло, а наутро, выйдя из дома, оказалось, что у страшного дома провалилась крыша, обрушив своей тяжестью и чердак, навсегда скрыв чашу под обломками трухлявого дерева. Стены дома тоже словно просели вниз, готовые похоронить под собой историю дома и его хозяйки. Лишенный крыши дом, перестал быть страшным, темные окна - глазницы были наполненны дневным светом, заполняя своё пустое пространство лучами солнца.
   У меня не осталось страха, он ушёл вместе с чашей и на душе стало легко и светло. Больше не пугало ни кладбище сзади дома, ни покосившиеся кресты, ни старые ржавые памятники, которые отражали по ночам пятнами свет от полной луны.