М. М. Кириллов Вырица Оерк

 М.М.КИРИЛЛОВ

ВЫРИЦА

Рассказ

      Вырица –  небольшой посёлок между Ленинградом и Гатчиной с довольно долгой историей, уходящей в ещё Новгородскую Русь. Побывали мы в Вырице случайно. Знакомые пригласили. Пожили у них всего дней десять - пятнадцать. Было это летом 1952 года и произошло почти сразу после переезда нашей семьи из Евпатории в Ленинград к новому месту службы нашего отца. Мы тогда даже ещё частную квартиру не подыскали, а я, учившийся в Академии, так вообще жил в общежитии. 
        Погостили мы здесь и никогда больше за всю жизнь в этом посёлке и не бывали. Но память об этом посещении осталась.  Жаль только, что сейчас её уже почти некому подарить. Разве что самому себе. Память ведь не вечна.
    Приехали мы в Вырицу всей семьёй. Только отец оставался на работе. Среди приехавших дачников были Саша и Володя (мои родные братья) и наша сводная сестра Люся вместе с её, и уже нашей общей, матерью, Натальей Васильевной. Старшая сестра Люси Люба жила тогда в Москве.
        Выделили нам одну просторную комнату в большом дачном особняке. Там мы и обитали всё эти дни.  Хозяин, действующий генерал, который был без одной ноги (её по бедро ампутировали после травмы ещё до войны),  приезжал как-то на дачу, но не мешал нам. Всё хозяйство легло на маму.
      Это было так давно, что вспоминать об этом сейчас всё равно, что в тёмном лесу идти от пенька к пеньку  ощупью.
      Помню, от железнодорожной платформы мы шли  к участку по указанному адресу. Хозяин встретил нас радушно, разместил и уехал в Ленинград. Участок был большой и располагался неподалеку от реки Оредеж, за которой просматривался большой лес. Да и на самом  нашем участке росли только деревья: высокие сосны, лиственницы и берёзы. Огорода на даче не было. Соседей по даче мы почти не видели. Магазинчик был рядом. Жили достаточно изолированно. Однако, немногие местные люди рассказывали, что где-то в городке была церковь Казанской божьей матери, рассказывали и о ранее служившем в ней знаменитом священнике Серафиме  Вырицком. В те годы церковь уже не преследовалась советской властью, но и не навязывалась, как в наше время. Но и тогда священника Серафима местные  считали святым чудотворцем и предсказателем.
     Будто бы, перед тем, как немцы в 1941 году должны были занять Вырицу, он говорил своей пастве, что большинству жителей посёлка, несмотря на уже известные зверства гитлеровцев, преследование не грозит, но, тем не менее, некоторым из них он советовал покинуть эти места и уйти вместе с нашими воинскими частями. Этим он спас их. Посёлок действительно вскоре заняли румыны, а не  немцы. Зверств не было. Приехавший тогда к священнику немецкий офицер будто бы спросил его, когда  состоится их парад на Дворцовой площади. «Никогда», - ответил ему старец Серафим. Ему тогда было 75 лет, выглядел он умирающим, и его не тронули. Есть такая легенда. Но он пережил войну и скончался лишь в 1949 году, 83 лет от роду. Сейчас-то об этом святом здесь знают многие, а тогда, всего спустя 3 года после его смерти, о нём мало, кто знал. И мало, кто верил в эту легенду.
       В тот год стояло жаркое лето. Редкое лето для этих северных мест. Главным для нас, конечно, была река. Мы на ней пропадали ежедневно. Брату Володе тогда было всего 11  лет. Оредеж, река  мелкая, хотя и широкая, местами всё же была глубокой. Однажды, нырнув под плот из брёвен, он еле выплыл из-под него, по его словам, в последний миг,  увидев  снизу, ещё в воде, спасительное  светлое пятно разрыва между брёвнами. А мы бы и не заметили его исчезновения. И где он этот плот нашёл? Вот несчастье было бы.
    И Люся с нами всегда купалась. Ей шёл уже 16 год. Простая, общительная и дружелюбная, она была привычна для нас, как привычными в семьях бывают обычно все сёстры. За этот год она, конечно, повзрослела и превратилась в девушку. Ровный евпаторийский загар ей очень шёл. На висках у неё появились симпатичные тёмно-русые завлекалочки.  Но мы по-прежнему не замечали в ней ничего, кроме веснушек и косичек. Вместе с тем, она была единственной девочкой в нашей исключительно мальчуковой семье. И это как-то, наверное, сказывалось на нас.
      Я-то знал Люсю вообще с её первого класса, когда сам только что закончил пятый класс. Ещё тогда, когда  были живы её отец и моя мама.
В 1952 году я, слушатель 3-го курса Военно-медицинской академии имени С.М.Кирова и уже младший лейтенант медицинской службы, среди детей был старшим. Я тогда уже зарабатывал.
     Во дворе дачи я проводил анатомические опыты над лягушками в плане школьного курса естествознания.  Люся и братья наблюдали. Им было любопытно. Ну, как же!  Я ведь только что сдал на отлично экзамен по анатомии и не где-нибудь,  а на знаменитой пироговской кафедре. Да и на кафедре нормальной физиологии мы такие опыты проводили. Зрители, наблюдая за опытами, как мне казалось, становились просвещённее. И мой авторитет как будущего медика повышался. Я так думал. Не тургеневский Базаров, но всё же.
       Ходили мы иногда и в дальний лес за грибами и ягодами. Земляники там было завались. Сначала переходили речку вброд по колено, затем поднимались на высоченный косогор и, наконец,  входили в густой лес. На косогоре, над высоким обрывом,  росли четыре-пять вётел, и их широкие зелёные ветви-лапы так и стелились на ветру, рождая в душе какое-то беспокойство. Позже мне довелось видеть буквально эту же картину  чьей-то известной кисти в одном из музеев Ленинграда.
      А соседний лес молча стоял у нас за спиной. Гренадёры-деревья тесным войском неподвижно возвышались среди кустарника, и лишь их верхушки где-то высоко чуть  заметно покачивались на ветру. Лес радовал тишиной и разнообразием.
      Встречались поляны земляники. Её было много: только не ленись, собирай. Попадалась и клюква, и кусты с лесной малиной. Были здесь и грибы - чаще крепенькие подберёзовики.
        В лес ходили обычно мама, Люся и я. Время шло, и лукошки и бидоны наши потихоньку наполнялись трофеями. А вечером мы всей семьёй пили чай с земляникой и малиной.
      Вскоре мы уехали с дачи. Семья, в ожидании собственной жилплощади, устроились на частной квартире, недалеко от Артиллерийского музея, где учёным секретарём музея уже работал наш отец. Люся осенью пошла в 9 класс, Володя в третий, а брат Саша поступил в Ленинградский оптико-механический техникум. Ну, а я вернулся в своё академическое общежитие на Клинической улице.
        А что такое была Вырица в нашей жизни? Обычный городок. Случайность? Но, возможно, намоленное, как теперь говорят, святое, серафимово место, речной простор, лесное земляничное царство и материнская забота тоже сыграли тогда свою, казалось бы, незаметную, но своевременную роль. Мы тогда как-то особенно быстро росли. Случайность это же непознанная необходимость.
 20 июля 2017 года, г.Саратов.