Глава 12

You bastards tainted my tool
Raped my words, played me a fool
Gather your precious glitter and leave me be
The Great Ones are all dead
And I'm tired, too
I truly hate you all!

Nightwish - Slaying the Dreamer

 Вновь поймав на себе встревоженный взгляд Серены, Альберт поспешил ее успокоить в продолжении своего рассказа:
 - Очнулся я там же, в лесу. Я продолжал лежать на земле, чувствуя, что промок насквозь, а капли дождя все еще продолжают падать на меня с листьев деревьев. Наконец я поднялся. Голова уже не кружилась, хотя рана еще немного болела и кровоточила. Вытерев струйку крови и сняв с головы поврежденный от удара королевский обруч, я еще раз оглядел себя. Одежда на мне осталась прежней: темно-синий камзол, штаны и черные высокие сапоги. Даже Энай стоял поблизости и приблизился, стоило мне его подозвать. Я ласково дотронулся до морды своего верного коня, нисколько не виня его в произошедшем, ведь так должно было случиться, чтобы я смог встретиться с матерью. Однако с момента моего падения должно было пройти уже трое суток... Но как же это точно определить?
 Задумавшись, я как следует осмотрел место, где находился, и невольно удивился. Если не считать того самого злополучного камня, это была относительно ровная поляна, в центре которой возвышались руины разрушенного замка. Я прежде немного о нем слышал: должно быть, это был тот самый древний замок далеких предков нашей династии, который забросили много веков назад, отдав во владение лесу. И теперь его истинными хозяевами и обитателями стали сами жители этих мест - духи и феи.
 Словно в подтверждении моих догадок на поляну начало слетаться великое множество  данных волшебных существ, причем многие из них откровенно меня рассматривали, подлетая совсем близко. А затем одна из фей сказала, что я, должно быть, тот самый пропавший принц из пророчества, который должен стать их повелителем и новым хозяином замка зачарованного леса. Поначалу я решил, что так они пытаются надо мной посмеяться, но, увидев в моих руках серебряный обруч, феи тотчас же преклонили свои головы и провозгласили меня их правителем. Они сказали, что я могу получить часть волшебной силы, необходимой для того, чтобы восстановить замок и сделать его своим настоящим домом, а также нужной мне впоследствии для справедливых дел. И каждая из фей передала мне часть своей силы, поочередно садясь мне на руки и стряхивая на них пыльцу со своих тонких крылышек.
 - И Линара тоже? - спросила Серена. Альберт, мельком взглянув на продолжавшую порхать рядом фею, улыбнулся:
 - Нет, тогда она еще даже не родилась, это были совсем другие феи, ныне довольно почтенные и знатные. А Линара еще совсем дитя... - мужчина украдкой сделал движение рукой в ее сторону, точно пытаясь поймать, - В любом случае, я действительно обрел часть их магии, благодаря которой и смог превратить обветшалые руины в то, что вы можете видеть сейчас. Но это произошло уже несколько позже. А тогда я очень хотел узнать, что именно теперь происходит в королевстве и действительно ли мать была права насчет чувств Деметры ко мне.
 Я попытался расспросить лесных жителей, не знают ли они чего, и получил от одной самой мудрой и старой феи очень красноречивый ответ:
 "Жители королевства уже сочли вас погибшим, принц, и намерены сегодня в полдень справлять в соборе по вас поминки и отпевание вашей души."
 Сказать, что я был в тот момент шокирован - значит, не сказать ничего. Впрочем, мать не зря меня предупреждала, но все же... Понимать, что через несколько часов (а тогда было ранее утро) состоится мое же отпевание было практически непостижимо. И все же я должен был на него попасть, чтобы лично все увидеть.
 
 Альберт поудобнее устроился в кресле, свободно вытянув ноги. Сейчас свет целиком падал на его матовое лицо, придавая некий особенный вид.
 - Да, Серена, на самом деле я вернулся в Арген уже тогда, только инкогнито, а если быть совсем точным, в одежде нищего бродяги. Естественно, никто меня не узнал из-за измазанного грязью лица и темного драного плаща с капюшоном, в которого я как можно старательнее кутался. И, должен отметить, в таком виде гораздо проще узнать правду и много нового о жизни своего народа.
 Поначалу я просо неторопливо бродил по улочкам, украдкой слушая разговоры жителей королевства, не касаются ли они пропавшего принца? И да, иногда об этом упоминали, причем все уже точно знали, что меня сочли умершим и вот-вот должны были отпевать. Но никакой особенной скорби на их лицах я не замечал, только спокойное равнодушие: был принц Альберт Камиль Восьмой - и нет.
 Все больше убеждаясь в правдивости слов матери, я наконец подошел к ступеням нашего центрального собора, где, по правилам, всегда проходили крестины, коронация и отпевание монархов. Там уже собралось много народа, но опять же - не из-за печали, а скорее по необходимости формальных обычаев или вовсе из любопытства. Поскольку я играл роль нищего, то внутрь меня не пустили - пришлось довольствоваться сидением на ступенях. Более того: кто-то из богачей меня просто оттолкнул со словами "С дороги, грязное отребье! Не видишь что ли ничего, слепой идиот! Твое место вон там, вблизи сбора пожертвований, авось медную монетку из жалости всучат!"
 Да, вот как на самом деле в нашем королевстве относятся к беднякам! А, будучи, наследным принцем, я полагал, что дела обстоят совсем иначе... С каждой минутой все больше разочаровываясь, я, тем не менее, не уходил и дождался начала траурной церемонии.
 Не спорю, обычно слушать погребальный хор весьма трогательно, но в тот миг я с каждой секундой испытывал все большую злость и ненависть ко всем людям в соборе. Они провожали меня в последний путь, даже не найдя мое тело! Хоронили без гроба и могилы, заживо, точно рядового солдата, пропавшего без вести на войне, или моряка, исчезнувшего в плавании! И все это происходило с такой формальностью и спокойствием, без всякого сожаления. Кажется, кто-то в церкви даже тихо произнес: "А впрочем, туда ему и дорога, безумец на троне страшнее чумы!"
 Да, хоть я стоял и очень далеко от центрального места в соборе, я все же смог разглядеть там дядю, опечаленного, но тоже вполне сдержанного и ее... Стоящую неподвижно и безжизненно, точно мраморная статуя или фарфоровая кукла... Я еще не мог точно определить ее душевное состояние, но уже осознал: скорби в глазах Деметры, той, кому я еще вчера был готов беззаветно отдать свою руку и сердце, нет. Совершенно.
 И последнее поразило меня окончательно: мне начало казаться, что все эти мерзкие, отвратительные и подлые люди вот-вот начнут весело смеяться и вовсе плясать на моих костях! Почувствовав, как к горлу подступило удушье и ярость, я, шатаясь, побрел назад со ступеней, споткнулся, упал, но никто вновь не помог мне встать, только другие нищие еще сильнее толкнули, когда поняли, что никакой милостыни я не собрал, и отобрать у меня нечего. Продолжая скрывать лицо капюшоном, я вновь вернулся в лес и пробыл там еще несколько дней, занимаясь восстановлением замка, который уже собирался сделать своим новым домом. Я знал, что больше не хочу власти, не хочу править столь гнусными и бесчувственными людишками, которых теперь откровенно презирал и ненавидел. И я не хотел поначалу больше наведываться в Арген. Но тут... Случилось нечто совершенно из ряда вон выходящее: феи сообщили мне, что совсем скоро в королевском замке готовится бал в честь отъезда принцессы Деметры в связи с ее новой помолвкой... Пляска на моих костях действительно была готова свершиться. И она уж никак не должна была случиться без моего внезапного появления...