Буратино как Ивиков журавль

     Терем этот выстроен Пушкиным, подведён под купол с православным русским крестом.
     Но терем этот - пуст. Никто не пришёл в него...

     Прекрасный пушкинский  "терем" нами так и не освоен, не обжит.

    Вместо того, чтобы жить в нём и радоваться, мы чуждаемся его и ставим Пушкину памятники - в сторонке.

   А Пушкин нам создал все условия для Золотого Века...

   Только мы - получается - уже 180 лет предпочитаем век железный...

   Лучше всех - может быть - это понял великий русский писатель Алексей Николаевич Толстой.

   И, когда случилась катастрофа Октябрьской революции, - он первым сказал: "преемственность полслеоктябрьской литературы - Пушкин". (1924).

  Толстой надеялся, что Россия вернётся к Пушкину, придёт в его Терем, - теперь, - когда сменилась эпоха.

  Ещё в Берлине, когда писал "Детство Никиты", Толстой, - видимо, - думал о том, что мы живём совсем не в пушкинском мире. При этом, сам Никита, его дом, его мир - это пушкинский мир, - потому он так и светел!

  А матушка его на рождественском детском вечере поёт русскую народную игровую песню:

Журавлины долги ноги
Не нашли пути-дороги...


  Есть, - как вы знаете, -  древнегреческий миф о поэте Ивике. Его убили разбойники в дремучем лесу, и он только успел крикнуть пролетающему в небе клину журавлей о своей гибели. Но журавли потом обличили убийц и вошли в мифологию как "Ивиковы журавли".

  Так вот, - к позору нашему, - у нас в России не случилось таких "Ивиковых журавлей"; вернее - "Пушкинских журавлей".

 Журавлины долги ноги
 Не нашли пути-дороги..., - по крайней мере, - в царской России, - к полному обличению врагов Пушкина и к полному сердечному пристрастию к самому Поэту.

  "В тех условиях поэт не мог быть поддержан народом", - писал Толстой в статье "Чистота Русского языка". (К сожалению, поддержки народа Поэт не дождался до сих пор...).



  Спустя 20 лет после Октября, писатель А.Н. Толстой уже видел - конечно, - что и в Советской России "жизнь идёт наоборот"...  Что восхваление Пушкина здесь не способствует совсем открытию пушкинского Золотого века; что понятия здесь подменены, и за золотой век выдаётся дьявольский призрак; а Пушкин здесь нужен только мёртвый - не живой...

  Но в СССР впервые была создана настоящая детская литература и появилась для писателей возможность обращения к чистым детским сердцам.

  Этим и не преминул воспользоваться неисправимый оптимист "красный граф" Толстой.

  Свою сказку о золотом ключике он пишет для детей - прежде всего (хотя и для взрослых - тоже. В черновике подзаголовок: "Новый роман для детей и взрослых").

  Нос Буратино длинный, - как у журавля.

  Это сравнение есть в пьесе "Золотой ключик" и в одноимённом фильме А.Л. Птушко - по этой пьесе:

  Карло. А ну тебя... Ну и оставайся с носом, как у журавля.

   
  И мы рискнём здесь предположить, что Буратино запущен Толстым именно как "Ивиков журавль", - разоблачающий преступников и открывающий правду.

  Правду о живом Пушкине и пушкинском Золотом веке.

  Именно этой деревянной кукле достался золотой ключик к этой Тайне.

   Именно его длинный - журавлиный - нос прорвал холст и уткнулся в заветную маленькую дубовую дверь.

   А там, - за дубовой дверью - другой мир. Мир, где светит Пушкинское солнце. Истинный пушкинский мир. Именно в этом мире и стали жить толстовские герои - жить счастливо.




Продолжение: http://www.proza.ru/2017/07/28/881