Рассказы о любви. Рассказ первый. Алёнушка

Алёнушка
«Я тебя своей Алёнушкой зову,
Как прекрасна эта песня наяву!»
Эти стихи написал не я, но как бы мне хотелось их написать от своего имени!
Это история про любовь, про несчастную любовь, про любовь, которой нет… Почему нет? Ведь я про неё пишу, значит, она есть?! Да, в сердце она вечно есть, но она несчастна, потому, что мы не можем быть вместе. Мне тяжело писать эти строки, очень тяжело!
Эта история произошла давно, хотя, может быть, и недавно, ведь для меня это всё это было вечно и недавно.
Началось всё с того, что я заблудился в своей жизни. Заблудился, спросите вы? – А зачем ты вообще заблудился?  Как это могло случиться? А могло! Ведь случилось!
Я жил в очень мрачной маленькой серенькой ужасающей железобетонной квартирке со своей матушкой. Такие квартирки строили в светлые советские годы как комфортабельные гробы на кладбище в ожидании всеобщего коммунистического воскресения. Но поскольку воскресения не осуществилось, я решил восстать из гроба и поискать жизни в данном нам Господом от рождения трёхмерном пространстве.
Короче, я решил из этого ужаса свалить, ну просто смыться. И мне помогли добрые люди. А откуда они, добрые люди? А просто потому, что я начал преподавать. Причём с дурной головы!
Ведь я всегда был идеалистом. Кто такой идеалист? Многие и не знают слово такое иностранное – «идеалист», да и всё тут! Идеалист – это тот, кто воображает мир прекрасным, а не таким, какой он есть. Вот и я воображал мир прекрасным, а не таким, какой он есть. А каким мир должен быть? Мир должен быть прекрасным!!! Но в моей жизни он не был прекрасным. Я тосковал по прекрасному, но Его не находил.
Душа тосковала, но нашла выход. Я с помощью моих замечательных друзей, чьим детям я преподавал, снял квартиру в Солнцеве. Думал, что выкрутился. Но, увы! Что такое Солнцево? Жуткий уголок моей души и всей Вселенной. Про мою-то душу ладно, потом поговорим. А вот про Вселенную стоит. Надо же было создать такой плоский бездарный райончик и поселить туда людей – живых людей! Ты что, архитектор, не изучал законы архитектуры? Если забыл, я напомню, если ты творческий человек, то надо творить по прекрасному и вечному принципу – истина, добро и красота!
- Ну и с какой дряни ты натворил это убожество, товарищ, тебя же учили в институте?
Солнцево – это мрак, какой-то вечный мрак Вселенной. И в этот мрак не доберёшься! Точнее, конечно, доберёшься, но если только запасёшься большим терпением. Надо сперва доползти до Киевского вокзала, ну а затем сесть на электричку. Учитывая, что она ходит не то, чтобы с интервалом, но с дырками в оном, то приходится иногда и подождать минуток эдак по 40-50.
И вот тогда я опоздал на электричку… последнюю… которая была где-то в 0-12 или 0-24, точно не помню.
Вот, господа начальники! Вам что, на народ начихать?! Как вы последний поезд метро не согласовываете с последним поездом электрички. Ведь город и область единая душа и едино тело и в нём всё должно быть согласовано. Хотя вам наплевать на народ из ваших чудных «Майбахов», «Роллс-Ройсов» и прочих «Порше-Кайенов»…
Впрочем, извините, ведь я вам благодарен. Хотя, благодарность ли это? Да, скорее всего, благодарность, но сперва я так не думал…
И вот бреду я по Киевскому вокзалу. Поскольку я местный житель,  тут все углы знаю. Ну вот и ушла последняя электричка. Помните, как в песне: «От меня сбежала последняя электричка…»
Бреду, грустно, да и идти не хочется никуда. Ехать мне куда, в пустоту, в эту пустую квартиру… Значит, хорошо, что она ушла. Пойду гулять по пустым московским улицам, а там, глядишь, и рассвет, и первая электричка.
Вдруг в пустом огромном дебаркадере Киевского вокзала вижу плачущую девушку. Я тогда не знал, конечно, что две наших судьбы сольются в одну. А пока я её просто пожалел.
- Девушка, как Вас зовут?
- Олёна (я сразу почувствовал южный, или, лучше сказать, украинский акцент), сказала она.
Мне надо было что-то делать. Я её сразу полюбил, бывает такое, не поверите, бывает! Но что делать? Шли мгновения, минуты, а я знал, видел, что если сейчас что-то не произвести, то эта первая встреча и окажется последней!
И тут я набрался сил и сказал: «Девушка, почему Вы плачете?»
Я не ждал откровенности, но чудо – оно получилось! – Алёнушка сказала: «Мы с подругой приехали в Москву подработать, но я её потеряла. И теперь мне некуда деваться».
Я сказал: «Сестрёнка, поехали ко мне!». Почему так получилось, не знаю, откуда выбилось это «сестрёнка», тоже не знаю! Но между нами вдруг возникло такое доверие, что я уже не понимал, мы с этой девушкой знакомы только сейчас, или всю жизнь! Мне-то уже казалось, что всю жизнь!
Конечно, мы поймали такси, их у Киевского вокзала тьма, я нашёл какие-то последние деньги, и мы приехали ко мне, в эту мрачную солнцевскую квартиру, и она вдруг стала светлой, потому что в ней вдруг появилась моя Алёнушка.
Надо ли говорить, что наши тела слились воедино! И это было такое счастье!
А потом Алёнушка родила Антошку, и почему-то дала ему мою фамилию…