Сказка в запотевшем окне

Сказка в запотевшем окне.

За запотевшим окном старенькой дубовой избы стоял поздний вечер. Хрусталики снежинок, зачаровывая, искрились на тусклом свете, вырывавшемся из окошка. Просторную комнату слабо освещало несколько свечей. Две на большом и старом дубовом комоде и еще одна на столике возле окна. В избе было тепло и уютно. Она словно хранила в себе память о тех, кто когда-то здесь был и как будто хранит память тех, кто еще здесь.
- Дед! Только, пожалуйста, не увлекайся. В прошлый раз мы с трудом их уложили спать. – Произнесла, заглянув через занавеску в комнату, приятная женщина, сильнее укутываясь в белую шаль.
- Не волнуйся Мариночка. Оставьте их на меня. – Ответил хриплый старческий голос.
Марина нежно улыбнулась, окинула взглядом комнату в ласкающем глаз свету и ушла. Вдогонку за ней ушли и отрывки слов: «Совсем не к месту свет забрали. Хотя чему удивляться, когда я была маленькой, происходило то же самое». Ей ответили, но было уже не разобрать.
На полу комнаты лежал теплый персидский ковер, а на нем расположились, окружив кресло-качалку, дети. Девочка десяти лет, самая старшая, двое мальчиков восьми лет и еще один семи. На кресле покачивался старик с длиннющей седой бородой в старом сером свитере.
- Ваши родители не очень-то любят сидеть при свечах. По мне же, очень уютно и создает благоприятною обстановку для того, чтоб рассказать хорошую историю. Как думаете?
Дети в один голос закричали:
- Да!
- Тише. Тише. Мы обещали быть тихими. – Дети закивали синхронно головами, только девочка чуть-чуть отставала, казалось ей мешала её длинная косичка сплетенная из золотистых волос. Старик слегка улыбнулся, из-за чего седая борода оголила участок его лица, где стал заметин шрам. В комнату, вздыхая, зашли еще двое детей. Они были на много старше. Темноволосая девочка шестнадцати лет и паренек семнадцати.
- Ого! Вот вас как раз мы и ждем.
- Дед, мы все равно не верим в твои байки. – Детвора на полу резко повернулась к дерзкому пареньку, источая недовольство и враждебность.
- Ничего. Всё равно послушайте, вдруг ума наберетесь. – Добродушно произнес старик. Вошедшие пожав плечами сели на массивный диван возле стены.
- Что бы вам рассказать? – задумался старик, гладя бороду.
- Расскажи каким ты был…. – девочка задумалась. – Ну, когда ты был как мама с папой.
- Хорошее предложение Анюта. Никто не против?
Мальчишки хором:
- Нет!
- Отлично. Только слушайте внимательно. История с подковырками.
Ну что же, тогда я был совсем юношей. Еще моложе ваших родителей, когда мир кажется более красочным, а беды приходящие из него не такими трагичными.
- Что такое «трагичными». – Перебил самый младший из слушавших
- Это когда кажется, что выхода больше нет. Солнце никогда не взойдет, а ночь не кончится. И зло победило добро. – Ответил мягким голосом Дед. – Теперь понятно тебе Ваня. – Ваня быстро закивал головой, испугавшись сердитых и недовольных глаз братьев и сестры, возмущенных нелепыми вопросами младшего брата, хотя на самом дели сами не поняли значения слова, но не стали перебивать, что бы не нарушать складывающуюся атмосферу загадочности.
- Так на чем я… Ах да! Это было время, когда летели молодые дни и разметались в памяти в мимолетные секунды вместе с эмоциями и чувствами. Я шагал уверенными и аккуратными перекатами по пустому песчаному берегу. Свежий ветер обдувал моё лицо. И было как-то покойно на сердце.
Вдохнув полную грудь соленого воздуха, неожиданно я почувствовал, как босая нога уперлась во что твердое. Опустив голову, я увидел маленькую неподвижную черепашку. Усевшись рядом с ней на высушенном дневным солнцем песке, я взял её на руки. Сперва черепаха втянула свою морщинистую мордочку и спряталась в глубине панциря, но позже спустя несколько секунд, ощутив себя в безопасности, она снова выглянула из своей брони. Она словно разглядывала меня своими глазами которые были как две черные бусинки. Оценивала.  И неожиданно для меня, эта маленькая черепаха, волшебным образом заговорила со мной. Я мог слышать её скрипучий голос, мог задавать ей вопросы и получать ответы. Черепаха рассказала мне, что в морских водах все зовут её Старуха-черепаха и что почти все обитатели подводного мира хотя бы разок, но обращались к ней, одни за тонким советом в ведение морского хозяйства, другие с просьбой вылечить родственника, а бывали и те, что просили наставления в жизни. Даже сам Нептун советовался с ней. Старуха–черепаха оказалась очень старой и очень мудрой.
И тогда я её спросил:
- Старуха-черепаха! Расскажи мне историю, которая произошла в водах мировых и могла бы быть полезна мне.
Черепаха еще раз внимательно вгляделась в меня. Задумалась. И медленно шевеля своей беззубой челюстью начала рассказ. Её скрипучий картонный голос был наполнен древними знаниями, а слова глубоким смыслом.
- Это произошло в одном далеком Коралловом городе, спрятанном в синеве морских вод. Город тот был невероятно красив. Улицы его разрывали плотные косяки рыб, дно украшали хранители покоя и порядка, переливающиеся на солнце, морские звезды. Между коралловыми домами лениво ползали толстые осьминоги. И волнистые переливающиеся тельца медуз то и дело проплывали мимо. Можно было наткнуться на какого-нибудь морского ежа, который обязательно постарался бы учинить драку или вредного ворчливого краба, обязательно жалующегося на всех и вся.
Город переполняла жизнь. И в этом городе, разукрашенном узорами времени, жила чудесная Рыбка. Радостная и весёлая, искрящееся добротой и жизнью, но никогда не теряющая гордости и уверенности в себе. И сколько приманок перепробовали рыбаки, сколько клыков переломали хищные рыбы, Рыбка все равно оставалась свободная, независимая и непреступная.
В то время когда я гостила в Коралловом городе у своей давнишней подруги, морской ежихи, в городок прибыл с представлением странник, рыба-клоун, хотя все звали его просто Клоун. В первый же день его представления был аншлаг.
Он веселил обитателей города, удивлял их фокусами и поражал смешными трюками. На второй день и на третий, его импровизированная сцена вновь собрала толпы поселенцев Кораллового города.
Но наша Рыбка, толи по воли случая или в стечение каких-либо других обстоятельств, а может даже по велению судьбы, оказалась только на заключительном представление Клоуна. На последнем.
Выступление ей очень понравилось. Она то звонко смеялась, то безмерно сильно удивлялась, что очень ей шло. Но на сцене произошло ещё кое-что, заинтересовавшее Рыбку. Клоун внезапно замер, сосредоточенно смотря в сторону её трибуны. Однако, под клоунским гримом она не смогла различить, что так притянуло его внимание. Что заставило окаменеть его тело и участить удары сердца. Секунды про скользили во времени и зал вновь разрывался задорным смехом.
- Именно в тот вечер… - Продолжала Старуха-черепаха, похрипев и откашлявшись. – Когда Рыбка побывала на представление Клоуна, я возвращалась от Морского конька, глухого старика, последние несколько месяцев серьезно мучившегося с больной горбатой спиной. Я написала ему пару действенных рецептов и ковыляла обратно к подруге.
Толпа плыла с выступления Клоуна. Некоторые увидели шоу Клоуна уже повторно, другие возможно, также как и наша милая Рыбка, были впервые. В массовке плыла и сама Рыбка, довольная состоявшимся мероприятием.
Хотя наверно никто кроме меня, так и не заметил того самого Клоуна, притаившегося за углом коралловой избы и осторожно оттуда выглядевшего. Я увидела его без грима, без клоунской маски. Увидела его спокойные-грустные глаза, сдержанное выражение лица. Смирение и рвение. Противоречивость его собственного существования. Меланхоличный клоун. Я узрела то, что было скрыто от всех.
На следующий день весь город провожал, увенчавшегося успехом Клоуна в очередное странствие. Ему аплодировали и желали удачи в пути.
Я выползла на площадь совсем не для того чтобы провожать Клоуна. Столетний опыт, старческие знания и собственная интуиция, говорили мне, что бы я нашла Рыбку.
Клоун ушел.
Рыбку я нашла, когда подступал уже глубокий вечер. Жители города собирались ко сну, а сумеречный воздух наполнился томными размышлениями. Она была задумчива. Я её спросила:
- О чем раздумываешь дочка?
Выражала ли она огорчение или что еще, мне было непонятно.
- Сегодня утром. – Начала она, ровным голосом. – Я повстречала Клоуна, который покинул город сегодня днем.
- Вот оно что. – Внимательнее вглядываясь, произнесла я. – И что произошло?
- Я сказала ему, что мне очень понравилось его выступление. Он поблагодарил меня с какой-то загадочной, но приятной улыбкой. Тогда я поинтересовалась, вернется ли он в наш город. Он ответил:
- Я Клоун и я радую людей, я заставляю их смеяться, улыбаться и сладостно умиляться. Но в первую очередь я странник. Одинокий странник блуждающий и ищущий в бесконечности. И я вернусь в этот город, потому что я верю в то, что нашел и в чем нуждаюсь. И потому буду скучать и постоянна думать.
Я рассмеялась и сказала, что говорит он необычно, но весьма увлекательно. Клоун ответил мне, мягко взглянув в мои глаза:
- Всё вокруг нам может быть непонятно. И можно строить планы, создавать мечты, которым не суждено будет сбыться. ВСЁ РАВНО, пусть будет так! И можно говорить двусмысленно и невнятно, ведь иногда бывает так страшно сказать, снова прямо и просто в глаза. В загадках кутается жизнь и разгадать их верно можно станет, тогда лишь, когда раскроемся мы сами.
Клоун попрощался и ушел.
Рыбка рассказал мне это очень быстро, и оставалась все такой же задумчивой. Я спросила:
- Скажи мне, ты заметила шрамы?
- Шрамы? – Рыбка слегка удивилась.
- Неужели увидев загадочную улыбку, узнав этот взгляд, ты не заметила шрамов. Шрамов под гримом. Шрамов под маской.
Рыбка молчала.
- Что же ты почувствовала, когда он с тобой говорил?
Она продолжала молчать, но потом ответила:
- Страх. – Развернулась, и удаляясь коротко, но четко добавила.
– Страх, что надежды и мечты никогда не исполняться. Страх, что всё напрасно.
Старуха-черепаха неожиданно оборвала свой рассказ, снова начав шевелить беззубой челюстью с задумчивым видом.
Меня распирало любопытство:
- Что еще за страх?
Она как будто не слышала:
- Он был гордецом. Он гордился своим одиночеством. Гордился, что в одиночестве может росписью улыбок раскрашивать лица, гордился, что верен себе и всё-таки существующей в сердце мечте. И как бы не становилось бы тяжко на этом пустынном пути одиночки, он никогда не сдавался и всегда оставался собой.
Старуха-черепаха вновь прохрипела, попытавшись прочистить пересохшее горло и властно произнесла:
- А теперь отпусти-ка меня, пожалуйста. Меня ждут мои внучата.
- Стой! Ты ведь не закончила рассказ. Что случилось с Клоуном? С Рыбкой? – Я был в растерянности.
- Этой истории не суждено закончиться нашими словами. Возможно, она до сих пор заканчивается. А может конец её уже был давным-давно, так давно, что останки этой истории были выжжены беспощадным солнцем и засыпаны песком. Я тебе не могу сказать этого наверняка, как не могла понять, о чем те двое думали тогда. О чем думал Клоун? О чем думала Рыбка?
В конце концов я отпустил старую черепаху и она, кряхтя, медленно поползла навстречу пенившемуся приливу.
Выпрямившись и почувствовав пробежавшие по лицу теплые лучи загорающегося заката, я вдохнул полную грудь свежего вечернего воздуха и гордо зашагал по пустынному песчаному берегу.
- Вот и все. – Ели заметно ухмыляясь и поглаживая седую бороду, произнес старик.
- Деда!
- Что Колынька? – Старик любил коверкать имя мальчика.
- История сегодня у тебя не очень хорошая. – Понурив голову и слегка покраснев, ответил Коля. Ему было не по себе от своих слов.
- Да! Я тоже так думаю. – Поддержал Витя, четвертый из слушавших на полу детей. Коля посветлел. – Непонятная история. Слов много не понятных. И где драконы, монстры, драки, крутые Герои?
- Ага. Про рыб не очень интересно слушать. – Хмурясь и снова пряча глаза, добавил Коля.
Ваня и Аня сидели молча.
- Хватит вам ругаться на Деда. Не получилась сегодня захватывающей истории. А будете ругаться, Дед совсем перестанет вам истории рассказывать. – Заступился за деда самый старший из мальчишек.
- Спасибо Никита. А то эти два бесенка могли бы сейчас и съесть меня за плохую историю.
- Не съели. Ты не вкусный… Наверно. – Уже смущаясь промолвил Коля
- Деда, мы просто хотим, чтоб было больше драк и драконов.
- Хорошо, хорошо детки, будут. А сейчас не шумите и давайте-ка собирайтесь спать – Уже совсем строго и повелительно произнес старик. – Ваши родители не разрешат мне рассказывать вам ничего больше, если не пойдете спать.
Детишки покорно замолчали.
- Давай детвора по койкам. – Выписывая подзатыльники младшим, подгонял Никита. Малыши разбежались по своим местам. Никита тоже вышел из комнаты.
- Настенька. Затуши свечи на комоде, пожалуйста. – Обратился томным голосом старик к старшей девочке. Она послушно выполнила просьбу.
- А ту?
- Не надо.
Свеча на столике возле окна постепенно догорала и её пламя легонька колеблясь, отбрасывало узористые тени на запечалившегося старика в кресле-качалке. Ветерана войны. Потерявшего десятки товарищей на поле боя и получившего не одно боевое ранение, в том числе и свой шрам. Ветеран, никогда не имевший своей собственной семьи: жены, детей и внуков. Дети эти были внуками его, давно умершей, сестры. И теперь старик, проживший не легкую жизнь, тоскливо пытался разглядеть играющие за запотевшим окном снежинки. Или он пытался разглядеть что-то в своей памяти? В своем прошлом? Что-то, не оказавшегося в настоящем.
- Деда?
- Что Настенька?
- Ты так и не вернулся?