291. Хуторская чертовщина. Господа крестьяне

               Ожидание многогранное чувство, оно может быть как приятное, так и отвратительное, вынужденное или необходимое, важное или пустое, гадкое или восторженное, всё зависит от обстоятельств, которыми  руководствуется соответствующее событие.

             А вот у двух нам знакомых чабанов, мучительное ожидание неизбежного падения, коробило нервную систему, выворачивая её наизнанку.
                Учащённо пульсировавшая кровь, глухим стуком отдавалось в темени, отчего возникающая мучительная мысль,  цепляясь и спотыкаясь по извилинам головного мозга, томительно воспрошала:
                - Когда?
                -Когда?
                - Когда?
      
                - Да кто ж его знает, сами с нетерпением ожидаем.
                Слышалось в ответ.

           Падение под кручу не могло продолжаться так долго, уж как не растягивай временной интервал, конец в конце – то  концов, должен же когда ни будь наступить, но он предательски не наступал, а вот тела чабанов вновь почувствовали собственный вес.

              В этой молочной пелене если и захочешь, то всё равно не поймёшь, где здесь верх, где здесь низ, даже закрадывалась не приятная мысль, может уже всё случилось, и они не осознали этого важного перехода из одного мира в мир иной.

                А ничего странного в этом не было, если правильно пораскинуть мозгами, то присутствие вместе с ними их бывшего барина, да о чём – то говорило.

             Это он, подобно Харону взял на себя миссию перевезти их души в загробный мир, иначе они бы давно грохнулись об землю.
               
                Но тогда возникает следующий вопрос:
                «Когда и где произойдёт разделение души и тела»?

           Имея солидный опыт по передвижению на бричке почти во всех плоскостях, чабанам вроде бы как почудилось, что их бричка пошла на плавный подъём:
                «Неужели снова в небеса?
                Тогда прощай навеки земля матушка!
                Эх, туман – туман, ничегошеньки ведь не видно дальше вытянутой руки, а может это уже и не туман, а облака небес»?

                Неизвестность!
                Нет ничего отвратительней, как полнейшая неизвестность.

           Не знаешь, как себя вести в такой ситуации, что делать и чего предпринять.

                Да и  не стоит ни чего предпринимать, когда синдром жертвы сковал мёртвой хваткой нервную систему, подавил окончательный дух к сопротивлению, сиди себе смирненько и дожидайся своей участи, а все эти действия морального толка оставьте для себя.

                Неожиданно и к большому удивлению туман стал редеть, вороные кони вынесли бричку в поле, там, где овраг подходил к самой дороге, проходящей через поместья.

               Нет счастливее той минуты, когда всё становится ясным и понятным, причудливые воображения улетучиваются утренним туманом  в солнечных лучах, а в голове все мысли раскладываются по своим полочкам и чувство благодати растекается приятным теплом во все конечности тела.

               Значит,  жизнь ещё продолжалась и имелась надежда на всё хорошее, которое обещает  закончиться не так плачевно и трагично, как до этого думалось.
                Но надеется, надейся, да не забывай главного, не всё ещё удачливо закончилось и как там вывезет кривая, гадай гадалка, раскладывая карты по дороге пыльной.

              - Ну что букашки - таракашки?
                - Ещё живы?
                - Случаем не померли со страху?
                Весело отозвался над головами чабанов Кузьма Ильич. 
                - Есть желание далее прокатиться?
                - Вижу, вижу по вашему восторженному настроению, хотите.
                - Ну что ж, тогда держись!

                Эгей, э –хе – хей!
                - Кони мои резвые!
                - Кони мои быстрые!
                - Мчите нас мастистые!
                - Со свистом ветра и молнии стрелой,  по степи широкою, да крутой горой!!

              Упаренные до пота, с пеной на губах, кони помчали бричку вверх по склону, а что им ещё оставалось делать, этим подневольным животным?
       
                Только и оставалось, выполнять прихоти взявшегося не понятно откуда их бывшего хозяина, сгинул бы он обратно к себе в склеп, да и делу конец.

                Но, что ещё такого задумал их барин,  с ходу и не сообразить, да и крылья временами только мешали, а ведь для них требовался простор с широким разворотом, но где ж его взять в этой  тесной сбруе, вот и приходиться изворачиваться, притесняться.

                А так дай им волю вольную, полетели бы они вдаль далёкую, туда,  где лето вечное, да травы сочные и нет труда непосильного, где тишь да благодать со свободой полною.
                Но мечты мечтами, а дело делать надобно, судьба видно им выпала такая, если и придётся когда – то сдохнуть, то явно с хомутом на шее.

                Уж слишком растрясло бричку на неровностях целинного поля, а затем и дороги, идущей с восточной стороны хутора на  степные просторы, видно это специально проделывал барин, чтобы внутренности чабанов вспенились от тряски.

                Цель его действий понятна без всяких лишних слов, вымотать в конец этих непутёвых людишек и извести в них чувство самообладания, а затем провести с ними не навязчивую беседу.

                Когда кони вынесли бричку на гребень водораздела, Кузьма Ильич повернул коней вправо, и они уже неспешным шагов, побрели по гребню в сторону запада.

               Отсюда по правую сторону  брички прекрасно просматривалась вся местность внизу,  балка переполненная густым туманом, сам хутор наполовину погрузившийся в туман из балки, конюшня и кошары, торчавшие словно над застывшим льдом.

                И только самой барской усадьбы  не коснулся туман, он  только заполнил поле между хутором и усадьбой и как бы не решался пересечь дороги, чтобы растекаться далее.

            Пытался ли барин  разложить морально чабанов, вышибить из них слезу жалости по родным местам, пробудить в них желание к дальнейшей жизни, кто ж его знает, для чего ему нужна была эта затея.

                - Ну, так что?
                -  Господа крестьяне!

              От такого уважительного обращения, Ивана с Анатолием  прошило подобно высокому напряжению от макушки до самых пяток, они в одно мгновение всё внимание переключили на Кузьму Ильича, такое отношение к своим персонам очень льстило.

                Но там где красноречиво разливают  лесть, не трудно догадаться, есть сто процентная гарантия, случаем в лужу сесть.

                - У меня к вам есть дельное предложение.
                -Неволить вас не собираюсь, это мне не зачем.
                -Вы и так у меня уже в кармане.
                -Только стоит мне захотеть, сами прибежите, и ещё упрашивать будете.
                - Но мне нужно ваше добровольное желание.
                -Соглашение без всякого там одурачивания и нажима.    
                -Думаю, вы меня понимаете?
                -Ну, так слушайте далее внимательней.
              - Сразу не упирайтесь и не отнекивайтесь, а вдумчиво взвесьте, какая вам от этого будет польза и выгода.
                - За выгоду ручаюсь, будет всё, что пожелаете.
                - Это я вам гарантирую, честью клянусь, можете не сомневаться, будете кататься как сыр в масле.
                - Соседи в скорости времени от зависти слюнями давиться будут.
                -Лично от вас ни каких требований, живите да поживайте в своё удовольствие.
                - Пей, гуляй на широкую ногу, что пропьётся сегодня, завтра, вернётся с прибытком.
                -  Ну, так как,  друзья мои, готовы ли вы к такой,  развесёлой, ухарской  жизни?
                -  А для этого всего – то на всего, остаётся поставить малюсенькую закорючку, да заверить малюсенькой капелюшечькой крови.

                Кони остановились, остановил их Кузьма Ильич или они остановились по собственной воле, уже не припомнить, но за спинами чабанов раздался довольно приятный голос барина:
                -  Ну, так что господа?
                -Подписываем?! 

                Иван с Анатолием повернули головы и были очень удивлены, до отвисания нижних челюстей и широко раскрытых глаз.

                Кузьма Ильич важно сидел за канцелярским столом, со всякими там принадлежностями, кипами бумаг и протягивал с милой улыбкой на лице два пергамента.

24 – 25 июль 2017 г.