Носки для мамы Гали Разговор по душам

   - Мужик в юбке,- говорили о ней некоторые,- такая серьёзная, не похожа на женщину.
   Приблизительно так подумалось вначале. Высокая и в полноте своей не рыхлая, как свойственно женщинам, а плотная, громоздкая, как боец с арены. И походка такая же, чуть вразвалочку. И лицо с крупными чертами, совершенно без косметики, с глазами, которые не улыбаются.
 - Галя,- представилась она грубоватым прокуренным голосом. И добавила,- Галина Васильевна, как вам будет удобней.
   По опыту, который помогает разбираться в людях, сразу определила, что нет у этой женщины ни семьи, ни детей. Тяжело было представить её у плиты или у колыбели, или зашивающей разорванную сыновью рубашку, тем паче с вышивкой или вязанием. И после раздумий из множества вариантов, где бы она могла работать, выбрала один – администратор.
   Чуть позже, когда каждая из нас, оказавшихся за одним обеденным столом санатория «Тамбовский», коротко поведала о себе, она дополнила:
- Детдомовская. И всю жизнь посвящу защите детей.
   Вот так познакомились мы с Галиной Васильевной Бурмистровой – директором Новолядинского детского реабилитационного центра «Росинка».
   Никогда не рассказывала она о детских годах своих, но и без того ясно было, что много хлебнула лиха, потому и стремится обогреть как можно больше обойдённых судьбой детей. Подолгу засиживались за столом, гуляли по парку. И содрогалось сердце от её рассказов, от того, как жестоки и немилосердны могут быть люди к тем, кто слабее и беззащитнее.
- С Рассказово привезли один раз детей. Детей восемь, а воспитательниц четыре. Все в золоте, разнаряженные, а ребятишки грязные, в волосиках вши кишат. Послала в санэпидотдел для обработки. А вечером пришли дети в косынках, глаз не поднимали от стыда и унижения. Оказывается,  завели их тёти на стадион и обстригли кое - как наголо. Не сдержалась, был грех, высказала, что думала. Так ведь они потом жаловались на меня за грубость.
У неё много высокопоставленных друзей. Именно друзей, готовых, как и она, бескорыстно помочь детям. За долгую работу изжила из коллектива способных поживиться сиротским куском. С такими она расстаётся безжалостно. Все связи, все силы, всю свою любовь неистраченную посвящает детям. Даже на отдыхе не могла обойтись без упрёков санаторским поварам, а из официантов выделила уважительную, суетливую пенсионерку Зинаиду Ивановну, дала ей самую высокую оценку:
- Вас бы взяла к себе!
   И бездетной её не назовёшь. Много у неё сыновей и дочек не только в своём, но и в других санаториях и центрах области. Всех поздравляет с днями рождения, каждому звонит накануне, спрашивает, что подарить. Не расстраивается, если на подарки уходит вся зарплата – много ли надо одной. И удивляешься, сколько в ней, грубоватой на вид,  нежности, сколько добра, сострадания в этой женщине к детям, маленьким человечкам, как хочет она внести в их жизнь немного радости,  праздников, хоть небольших, что в её силах и возможностях.
- Вот мой сынок Ванечка,- показывает фотографию белобрового мальчика с серьёзным, недетским взглядом,- с Сампура, церебральный паралич  у него, но такой умный ласковый.
   И таких фотографий у неё целый альбом.
   Мало ей пришлось отдыхать. Часто пустовало место за столом – многочисленные встречи, семинары, совещания, поездки «домой» – так зовёт свой центр. А в конце заезда, который пришёлся накануне 8 марта, радостно сообщила:
- Открыток море пришло! А сынок мой, Ванечка, посылку прислал. Носки шерстяные связал, чтоб не мерзла мама Галя, не болела.
   И застеснялась набежавшей нечаянной слезы:
- Что-то в глаз попало…
               
                Июнь 1997