Ради нее стоит убивать

          В Петербург пришел май, наполнив сонный от серости и холодов город жизнью. Как сок по древесным жилам текли по улицам потоки спешащих или просто гуляющих горожан. Почуяв тепло, в город целыми поездами и автобусами валили толпы туристов, и теперь под окнами Лаврова несколько раз в день плавали прогулочные катера, темные от сотен голов и рук с фотоаппаратами на борту.
          Лавров проводил взглядом катер и задернул шторы. Комната мгновенно погрузилась в спасительный полумрак. После бесчисленных серых дней детектив никак не мог привыкнуть к неожиданной питерской аномалии – солнцу. Желтый диск слепил ему глаза и грел спину в пальто, отчего на рубашке у него появлялись темные следы пота. Но главной причиной, почему Лавров перестал выходить на улицу без необходимости, являлись туристы. Русские и иностранные, тычущие пальцем в ларьки со словом «Шаверма» и достающие фотоаппарат или телефон около каждого дома с лепниной. Почему-то они решили, что в Петербурге живут добрые и культурные люди, которые всегда с нетерпением их ждут и очень любят. Может, это и было так, но Лавров, будучи мизантропом, не входил в число добрых петербуржцев. Если к нему подходил кто-то с фразой «Не подскажете, где здесь метро (Русский музей, Летний сад), и при этом у Лаврова было хорошее настроение, он просто говорил, что не знает, ибо сам не здешний. Но чаще у него было плохое настроение, и он, притворяясь добрым петербуржцем, показывал заведомо неправильное направление. И улыбался, услышав искренние слова благодарности.
          Нужно выпить кофе. Без кофе мозг отказывается работать и начинается деградация. Пройдя на кухню, Лавров распахнул дверцы верхнего шкафа. У детектива была целая коллекция кофе. Двадцать разных банок, наполненных зернами от самых светлых до самых темных оттенков коричневого. Мягкие и терпкие вкусы, бодрящие и расслабляющие, крепкие и слабые. Игорь, первый раз увидев коллекцию Лаврова, пошутил, что детектив, кроме основной работы, немного приторговывает ароматным напитком. Тогда Лавров пропустил его замечание мимо ушей. Он ни за что не расстанется ни с одной банкой. Это все для него и только для него.
          Выбор Лаврова остановился на колумбийском кофе Пико. Он редко открывал эту банку. Кофе был редкий и дорогой, и Лавров его берег. Но сегодня хотелось чего-то необычного, и Пико с хвойными нотками как раз подходил. Детектив уже насыпал нужное количество кофе в кофемолку, предвкушая терпкий аромат молотых зерен, как в прихожей хлопнула дверь и послышались шаги. Мгновением позже в поле зрения Лаврова появился Игорь, тяжело дышащий от бега.
         - Лавров, беда! – произнес он, рухнув в свое кресло.
         - Я тебя внимательно слушаю, - ответил Лавров, не отрываясь от своего занятия.
         - Саида убили.
         Коробочка с молотым кофе выпала из рук Лаврова, раскидав драгоценный продукт по столешнице. Чертыхнувшись, детектив взялся за тряпку.
          - Игорь, ты хоть знаешь, сколько стоит десять грамм этого кофе? – о Саиде Лавров забыл моментально. Он рассыпал коричневое золото, это важнее жизни бандита.
          - Бандитская война может начаться, а ты со своим кофе, - проворчал Игорь. – Полиция, конечно, разберется, но пока это произойдет, «Кобра» и «Северный Ветер» поубивают друг друга.
          - Это плохо, - кивнул Лавров. – Но знаешь что забавно? Еще недавно этот недалекий человек обозвал меня червем, а теперь где-то валяется мертвый. Кстати, где?
         - В автомастерской, - ответил Игорь. – Там уже все оцеплено, ребята работают. Я как раз на работу пришел, а там такое шоу.
         - Давно я не видел, как полиция работает, - Лавров собрал остатки кофе и направился в прихожую. – Как думаешь, они хоть чему-то научились?
         Игорь только пожал плечами и встал с кресла. На месте преступления он успел заметить лейтенанта Серова. От помощи Лаврова он не откажется, но присутствие частного детектива снова ударит по самолюбию одного из лучших следователей города.

          Как и сказал Игорь, вход в автомастерскую был перекрыт. Полицей-ский, следящий за посторонними, хотел остановить Лаврова, но тот с уверенным видом спросил:
          - Кто ведет это дело?
          - Лейтенант Серов, - машинально ответил полицейский, и спохватив-шись, добавил: - А в чем дело?
          - Он пригласил меня как консультанта, - с этими словами Лавров пролез под ленту. – Моего напарника тоже советую пропустить.
         Так Лавров и Игорь попали на место преступления. Ни труп Саида, ни лейтенанта долго искать не пришлось. Явных следов борьбы Лавров не заметил. Автомастерская была чиста настолько, насколько может быть чисто в месте, где занимаются ремонтом. Если не брать во внимание стоящий немного в стороне автомобиль, на капоте которого растянулся залитый кровью труп.
          - Лавров, а ты что здесь делаешь? – лейтенант Серов оторвался от заполнения протокола.
          - Решил немного помочь следствию, - ответил он, пристально глядя на мертвого Саида. Голова практически всмятку, такой силы был удар. – При всем уважении, пока вы управитесь, этот район скатится в девяностые. Я так понял, его ударили бутылкой по голове.
          - Да, - Серов кивнул. – И поэтому я предварительно считаю, что это пьяный дебош.
          Лавров скривился.
          - Лейтенант, ты меня разочаровываешь. Это слишком очевидно.
          - А почему нет? – изумился Серов. – Даже бандиты, а в особенности, бандиты, могут наделать глупостей по пьяни.
          - Он, конечно, не держал язык за зубами, но даже будучи пьяным, мог дать отпор. Я не думаю, что он мог позволить вот так без боя ударить себя бутылкой. Игорь, нужно осмотреть его кабинет.
          - Да там нет ничего, что связано с убийством, - возразил Серов.
          - Это вы так думаете, - бросил Лавров и направился вглубь гаража.
          С его прошлого визита здесь ничего не изменилось. Кабинет еще ды-шал своим хозяином. Казалось, Саид просто вышел ненадолго, и сейчас вернется. Даже окурки в пепельнице все еще тонко пахли табаком.
         - Он был здесь, прежде чем выйти в гараж, - произнес Лавров.
          Игорь, тем временем, уже приступил к обыску. Детектива он не услышал. Вернуться хотя бы ненадолго к старой работе, когда это еще произойдет? Искать, осматривать, думать, пригодится ли эта вещь, было ему в радость.
          - Ну, и кто теперь червь, Саид? – Лавров смотрел на кожаное кресло и представлял в нем лидера «Кобры». С неизменной сигаретой, барабанящего пальцами по столу, недобро ухмыляющегося. – Смотри, мы пришли в твои владения, хозяйничаем здесь. А ты даже не можешь нас прогнать, не то что приговорить к сожжению в бензине. Потому что ты лежишь на капоте клиентской машины с дырой в башке.
          - Лавров, - позвал Игорь откуда-то из-под стола. – Я нашел что-то в мусорной корзине.
          Он высыпал на стол содержимое корзины. В основном там была мятая бумага и фантики от шоколадок. Лавров выжидающе смотрел на кучу мусора, пока Игорь не показал кусочек визитки черного цвета, на которой был фрагмент неонового рисунка.
          - Это то, о чем я думаю? – Лавров уже видел где-то этот рисунок, но воспоминание ускользало от него, как рыба из рук.
          - Похоже на то, - Игорь тоже видел это рисунок, но он, в отличие от Лаврова, прекрасно помнил, где. – Если Саид разорвал визитку, должны быть и другие кусочки. И еще вот что.
          Он вытащил из общей кучи оторванный от туристической карты города листок. На нем было что-то заштриховано красным и синим маркерами.
          - Саид хотел пересмотреть права на район, - сказал Лавров, беря листок в руки. – Он не мог этого сделать без Гектора, так как это не по понятиям. Выходит, Гектор недавно был здесь.
          - И может, он его и убил, - вставил Игорь.
          - Посмотрим, - Лавров решил пока не спешить с выводами. Саида ненавидели все.
          Они искали в мусоре кусочки головоломки, которую Саид устроил своей смертью. Понемногу выстроилась картина: карта Петербурга с закрашенной синим и красным цветом восточной стороной и визитка с мужского клуба «Фламинго». Аккуратно, кусочек к кусочку, Лавров перевернул визитку. На ней было написано: «До встречи в Аду».
          - Да тут все очевидно! – воскликнул Лавров. – Это дело рук Кокоряна.
         - А если это Гектор? – возразил Игорь. – Он ведь тоже был здесь. И он мог убить Саида из-за территории. Посмотри, как Саид замахнулся на его район.
          - Кокорян прислал ему визитку с недвусмысленным посланием. Как правило, за этим следует смерть. Одного не могу понять. Почему бутылка? Почему его не расстреляли из нескольких стволов? Люди Кокоряна делают именно так.
          - Может, потому что это не Кокорян? Лавров, ты слишком зациклен на нем. Ты так мечтаешь его поймать, что приписываешь ему все грехи.
          - Нет, это точно он. Здесь что-то другое, не простые разборки бандитов. И самый простой способ в этом разобраться – спросить у Кокоряна лично.
          Лавров вышел из кабинета к лейтенанту Серову и объяснил свои догадки, предоставив заодно найденные Игорем улики. В отличие от детектива, лейтенант не был настроен так оптимистично.
          - Лавров, одна рваная бумажка еще ни о чем не говорит. Может, Саида убил кто-то другой, и Кокорян просто не успел выполнить свое обещание, - ответил он, передавая улики криминалистам. – И сходи лучше к психологу. У тебя уже мания на Кокоряна.
          - Если ты не веришь мне, поверь хотя бы тому факту, что совершенных им преступлений достаточно, чтобы посадить его навечно, - возразил Лавров, впившись в Серова холодным взглядом. В нем медленно росло раздражение.
          - А почему он до сих пор не сидит, ты знаешь? – парировал Серов. – Да потому что он слишком тщательно заметает следы. Слишком мало доказательств. И эта визитка тоже не доказательство. А если мы, вернее ты, раскроешь это дело по всем правилам, и найдешь доказательства его вины, вот тогда я тебе поверю. А пока будем проверять все версии и всех возможных подозреваемых. И Лавров, на твоем месте я бы сначала проверил Гектора. Он единственный, кому смерть Саида была наиболее выгодной.
          Покинув автомастерскую, Лавров не последовал совету лейтенанта и решил навестить Кокоряна.
          - На него надо просто надавить, - говорил Лавров Игорю, когда они ехали в такси к мужскому клубу. Был уже вечер, что означало открытие клуба для посетителей. – Он особо не скрывает свои преступления, считает это подвигом. Запишем все на диктофон, и этого будет достаточно.
          Игорь сомневался, что такой план может сработать.
          - Кокорян слишком осторожен, - ответил он. – Мне кажется, ты просто ищешь, на ком сорваться.
          - И это тоже, - Лавров не отрицал, что лейтенант его выбесил. Если не достаточно логики, он обращался к своей интуиции. И интуиция буквально кричала ему, что в этот раз без Кокоряна не обошлось. – Нужно еще найти доказательства, что он был причастен к убийству Наполеона.
          - Разве ты не раскрыл это дело? – удивился Игорь.
          - Раскрыл. Но я считаю, что раз Кокоряну была выгодна его смерть, он мог приложить к этому руку. Аджуога может помочь. Где-то у меня был ее номер.
          - Может, ты тогда еще и дело об убийстве риэлтора поднимешь? – предложил Игорь. – Наше первое дело.
          - Там поднимать нечего, - ответил Лавров. – Все, что я нашел еще то-гда, суд принял во внимание, но этого все равно оказалось мало. Если бы Кокорян сделал большую ошибку в виде денежного перевода киллеру, этого было бы достаточно. Но он передавал ему деньги наличными, и черт его знает, где они теперь. Нет, надо сосредоточиться на Саиде и Наполеоне.
          В этот раз Лавров не стал заезжать домой, чтобы придерживаться дресс-кода клуба. Он хотел попасть сразу к Кокоряну и покончить с ним. Выйдя из такси, они с Игорем сразу же направились к черному ходу, который вел сразу же в кабинет главы армянской группировки. Положив руку на пальто, Лавров вздрогнул. Сегодня он не взял пистолет.
         - Игорь, пистолета у нас нет, - предупредил он. - По-жесткому не выйдет. Держись уверенно, и не подавай виду, что мы безоружны.
          Затем Лавров вышел из-за поворота и быстрым шагом подошел к охраннику у входа.
          - Детектив Лавров с напарником Некрасовым, - сказал он. – К Кокоряну, задать несколько вопросов.
          Сочинять что-то не было смысла. Лаврова тут знали слишком хорошо. Охранник сомневающимся взглядом посмотрел на него, затем спросил в рацию:
          - Шеф, тут опять этот детектив. Что с ним делать?
          - Пусть заходит, - прошипел в рации голос Кокоряна.
          - Проходи, - охранник отошел в сторону. – Без глупостей мне тут.
          Лавров ничего не ответил и вошел в темный коридор. Игорь, нагнав его, заметил:
          - Что-то слишком быстро он согласился.
          - Потому что он знает, что мы придем, - ответил Лавров, уже знакомой дорогой идя к кабинету.
          Кокорян действительно ждал их. Никаких «зачем пришел?», никаких «расстрелять». Перед дубовым резным столом уже заготовлено два стула для Лаврова и Игоря. Увидев детективов, Кокорян жестом пригласил их сесть и даже попросил всю охрану выйти, оставив только одного личного телохранителя.
          - Я знаю, зачем ты пришел, Лавров, - Кокорян хоть и держался любезно, глаза его выдавали. Лавров видел в них бесконечную ненависть к нему и готовность вернуть всю охрану и убить его, как только что-то пойдет не так. – Погиб Саид, и ты считаешь, что это сделал я. Увы, ты глубоко ошибаешься.
          - Я никогда не ошибаюсь, - ответил Лавров с холодной учтивостью. Крики и угрозы сейчас были ни к чему. – И визитки твоего клуба с надписью «До встречи в аду» для меня достаточно, чтобы сделать кое-какие выводы.
          - Тебя удивляет, что у Саида оказалась моя визитка? – Кокорян откинулся в кресле, слегка в нем раскручиваясь. – Может твои визитки не для этих целей, но мои сделаны как раз для того, чтобы клиенты их брали. Саид вчера отдыхал в этом клубе как гость, а я никогда не пренебрегаю гостеприимством.
          - Мы оба знаем, что это не так, - ответил Лавров. – Видишь ли, Саид распугал бы своей рожей всех девочек, будь он вчера здесь.
          - Для моих партнеров вход открыт всегда, - отрезал Кокорян. – Может, ты не знаешь, но есть такое понятие как «бизнес».
           - Да что ты! – воскликнул Лавров. Он начинал терять терпение. – Он посылал тебя каждый раз, как ты пытался наладить с ним контакт. С чего бы ему менять свое мнение?
          - Лавров! – окликнул голос за его спиной. – Он действительно был здесь. Я… я сама его обслуживала.
          Узнав голос, Лавров обернулся. В дверях стояла Мерилин. Несвой-ственным для проститутки движением она тянула вниз неприлично короткое платье, будто стыдясь своей работы. Все та же кукольно обворожительная Мерилин, в голубых глазах которой Лавров когда-то увидел глубокий женский ум. Он не подал виду, что своим появлением эта женщина его взволновала. Однако когда она с кошачьей грацией прошла мимо детективов и уселась на подлокотник кресла Кокоряна, нежно обвив его хозяина за шею, Лавров поймал себя на мысли, что стоит со сжатыми кулаками и неотрывно смотрит на эту парочку.
          - Тебя это удивляет? – надменно спросил Кокорян, приобняв Мерилин за талию. – Я лишь предложил ей заработать немного больше. Ни одна умная девушка от этого не откажется. Да, моя дорогая?
          - Да, - ответила Мерилин так, будто все в порядке вещей. Но Лавров увидел глубоко в бездне ее голубых глаз то, чего никогда до этого не видел. Страх?
           - Я сделаю все, чтобы правда всплыла наружу, - процедил сквозь зубы Лавров.
          - Как угодно, - ответил Кокорян. – Тебе, конечно, виднее, ты же у нас детектив. Но дело в том, что вся правда лежит на поверхности, и суть ее такова, что Саида я не убивал. На этом аудиенция окончена.
          Лаврова и Игоря вывели на улицу и захлопнули дверь. Оказавшись вне логова Кокоряна, Лавров дал волю эмоциям. На лице это никак не появлялось, все эмоции Лаврова заключались в действиях. Не говоря ни слова, он потащил Игоря в ближайшее кафе. Подойдя к кассе, он спросил, сколько стоит бой посуды. Удивленный бармен молча показал на меню, внизу которого помещались суммы за разбитую чашку, тарелку, чайник. Лавров заказал кофе. Выпив его, он с размаху разбил чашку об пол, молча заплатил и покинул заведение.
          - И что это было? – Игорь едва догнал его, так быстро шел друг.
          - Антистресс, - ответил Лавров. Остановившис у ларька, он купил красных Мальборо и закурил.
          - Ты же бросил курить, - напомнил Игорь. – Да что с тобой такое?
          Он не ответил, делая очередную затяжку.
          - Любишь ее, да?
          В ответ Лавров посмотрел на Игоря так, будто тот только что убил человека.
          - Нет, - сказал он, отвернувшись, с горечью признавая, что врет сам себе. – Просто меня бесит вся эта ситуация.
          - Лавров, я твой друг, - напомнил Игорь. – Со мной ты можешь поделиться своими чувствами.
          - Не сейчас, - Лавров докурил сигарету и потянулся за следующей. – Единственный способ поставить Кокоряна на место – вывести его на чистую воду. И помощи нужно искать у Гектора.
          - С чего бы Гектору помогать нам? – изумился Игорь.
          - Он был самым заклятым врагом Саида, - объяснил Лавров. – Очевидно, что полиция подумает первым делом на него, особенно с учетом того факта, что недавно он пытался пересмотреть свои права на район. Гектору будет выгодно, если мы отведем от него подозрения. Кстати, Игорь. Ты не в курсе, кто может занять место Саида?
          - По идее, Зубр, - ответил Игорь. – Он был правой рукой Саида и главным помощником в бизнесе.
          - Значит, после Гектора навестим и его, - Лавров достал телефон и начал что-то быстро писать там. По опыту общения с детективом Игорь понял, что тот рассылает информаторам задание: «Найти Зубра».
          Отправив задание, Лавров начал искать кого-то в контактах. Игорь подумал, что он вызывает такси, пока детектив не сказал в трубку:
          - Роза, здравствуй. Надеюсь, ты помнишь меня. В тот раз я помог тебе, а теперь хочу, чтобы ты помогла мне. Можешь организовать мне встречу с твоим замечательным братом? Да, это срочно. Пока не могу сказать. Лучше напиши.
          - Я думал, ты знаешь, где находится штаб «Северного Ветра», - сказал Игорь после того, как Лавров оборвал разговор.
          - Знаю, - подтвердил тот. – Но лучше там не светиться. Это дело касается лично Гектора, а не всего клуба. У них и так сейчас проблемы. Полиция на ушах, и «Кобра» наверняка будет мстить. Сам знаешь, в преступном мире свои законы и понятия. Так, Роза пишет, что через час он будет на ее квартире. Поехали.

          Вскоре Лавров и Игорь сидели на табуретках в тесной квартире сестры Гектора. Сама Роза вместе с братом занимали крошечный диван. Больше в этой квартирке сидеть было не на чем.
           Курили все, кроме Игоря. Роза и Гектор, переваривая выданную Лавровым информацию о смерти Саида и последующих проблемах для клуба, сам детектив – от нервного напряжения. Выслушав Лаврова, Гектор произнес:
         - Черт. Они же придут в наш район! Лавров, тебе надо срочно преду-предить «Кобру», иначе крови не избежать. Открытая война пока не началась только потому, что на улице светлое время суток. Полиция нашла карту?
         - Мы нашли ее раньше, - ответил Лавров, замечая, что Гектор облегченно выдохнул. – Что за терки были у вас из-за районов?
         - Спорная территория, - ответил Гектор. – Этот козел хотел слишком многого. Ему всегда было мало! Два часа я пытался прийти к компромиссу, два часа! Но он просто разорвал карту с моими пометками, сказав, что я хочу его ограбить, и что он придет и докажет силой то, чего пытался добиться на мирных переговорах. Хорошо, что не успел. Я, наверное, должен спасибо Кокоряну сказать. Он убрал главную проблему этой части города.
          - Вот только теперь у тебя появилась новая проблема в виде полиции, в которой все уверены, что это твоих рук дело.
          Гектор с горечью кивнул. Избавив его от главного врага, Кокорян подложил ему еще большую свинью.
          - Надо уезжать из Питера, - вдруг принял решение Гектор.
          - Уезжать? – переспросила ошарашенная Роза. – Куда? Ты не можешь бросить клуб. Не можешь бросить меня!
          - Другого выхода нет, - Гектор повернулся к сестре. – Они посадят меня, даже если Лавров докажет мою невиновность. Найдут что повесить. Прости, Лавров, я не смогу помочь. Надо бежать.
          - Ты президент своего клуба, - напомнил детектив. – Оставишь его на произвол судьбы?
          - Там есть те, кто сможет вести бизнес, - возразил Гектор. – Вообще, я уже давно хотел расшиться, только возможности не было. Роза, помнишь, я посылал свои чертежи в Германию на конкурс молодых конструкторов?
          - Да, только это все без толку вышло, - ответила Роза.
          - На самом деле, меня пригласили на стажировку, только я не сказал, - признал Гектор с легкой горечью. – Не хотел подводить клуб, да и тебя одну оставить не решился.
          - Дурак ты, Антон! – неожиданно на лице девушки появилась улыбка. – Ты мог работать и приезжать на праздники. И ничего бы со мной не случилось. Еще не поздно уехать?
          - Не знаю, - надежда в глазах Гектора немного потухла. – По крайней мере, поеду как обычный эмигрант, устроюсь в какую-нибудь мастерскую. Тогда им моя модель мотоцикла очень понравилась. Надеюсь, они все еще ждут меня, хотя, скорее всего, нашли другого специалиста.
          - Срочно езжай в аэропорт, пока тебя в розыск не объявили, - сказал Лавров Гектору. – Тебе на самом деле надо валить отсюда. Справлюсь и без твоей помощи.
          - Лавров, спасибо большое! – воскликнула Роза с бесконечной благодарностью в глазах. – Спасибо, что предупредили. Антон, поезжай в клуб, скажи всем. А я пока твои вещи соберу.
          - Нельзя ему в клуб, - отрезал Лавров. – Его там могут ждать. Игорь, поезжай к «Северному ветру», все им расскажешь. Я в это время попробую объяснить новому лидеру «Кобры», что войну надо разворачивать с Кокоряном.
          - Целая спецоперация, - ответил Игорь. - Меня точно отпустят оттуда живым?
          - Просто. Сделай, - отчетливо произнес Лавров, вставая с табуретки. – Мы пошли. Удачи, Гектор. Надеюсь, ты изменишь свою жизнь к лучшему.
          Вы слышали, как плачут улицы? Идя по Красногвардейскому району, Лавров слышал их плач. Почти в каждом дворе, в каждом укромном уголке слышались полные грусти гитарные аккорды. Местная шпана со змеиными татуировками и синими футболками, куртками, штанами, кепками, сидела молча, глядя себе под ноги или вдаль. Кто-то курил, кто-то тихо выпивал за упокой их лидера. Улицы оплакивали Саида. Улицы захлестнуло горе.
          Информатор дал Лаврову наводку на Зубра. Сейчас он был там, где ранее детектив разговаривал с Большим Пацаном. Ожидать нового лидера в автомастерской было бы глупо, ведь полиция все еще держала это место в оцеплении. Зубр был в компании других членов «Кобры», но выделялся на их фоне двухметровым ростом и широкими плечами. Живя в Беларуси, он профессионально занимался боксом и успел стать мастером спорта. Но затем жизнь заставила переехать в Россию. Оказалось, что в другой стране его медали никому не нужны. Проболтавшись два года то в грузчиках, то на стройке, Зубр присоединился к «Кобре», где по достоинству оценили его бойцовские навыки. А вскоре его заметил сам Саид и выделил его сначала как личного телохранителя, а затем и как советника, когда выяснилось, что Зубр умеет думать не только кулаками, но и головой. Для всей банды было очевидным, что когда-нибудь он займет место Саида.
          Зайдя в арку под многоэтажным домом, Лавров сначала не поверил своим глазам. Зубр вместе с тремя приближенными пил пиво и смеялся. У кого-то из кармана доносилась включенная на телефоне музыка. Он был явно рад своему повышению по случаю смерти Саида. Лавров даже немного усомнился в вине Кокоряна.
          - По какому случаю праздник, Зубр? – окликнул нового лидера «Кобры» Лавров.
          - А ты кто такой, чтобы тебе отчитываться? – огрызнулся Зубр, поставив бутылку на асфальт и встав во весь свой могучий рост.
          Лаврова было не напугать грубой силой, поэтому он без смущения продолжил:
          - Гонец с предупреждением. Должен сказать, что не надо трогать «Северный Ветер», это не их рук дело. Кокорян показал, кто здесь главный.
          - Предположим, так, - ответил Зубр. – Но с чего мне тебе верить?
          - Хотя бы потому, что я хочу добиться правды. Зубр, я вижу, ты умный человек. Умнее, чем Саид. И лишняя кровь тебе не нужна. Тем более что менты только и ждут, когда вы начнете перестрелки с байкерами. Заметь, я даже не обвиняю тебя в этом убийстве, хотя у тебя железный мотив, да и ваша веселуха намекает.
          - Не скрываю, я реально рад, что Саид сдох, - без обиняков ответил Зубр. – Потому что он урод. Он был тем еще лицемером. Все советы, кото-рые я ему давал, он называл чушью. И потом все равно следовал им, за моей спиной. А еще он постоянно издевался надо мной, чисто поржать. И я ничего не мог сделать, потому что это сам Саид. Попробуй я на него хотя бы замахнуться, давно словил бы пулю. И я не один такой. Половина банды перекрестилась с облегчением.
          - Почти весь город перекрестился с облегчением, - добавил Лавров. – Давай поступим так, Зубр. Ты поможешь мне в моем расследовании, а я отмажу тебя перед ментами. Тогда тебя не арестуют и не отправят в СИЗО.
          - Все-таки, ты за ментов, - в голосе Зубра послышалась угроза.
           - Я сам за себя, - возразил Лавров. – По крайней мере, в этот раз. Мне никто не верит, что Саида убил Кокорян. Я хочу это доказать, но для этого мне нужна твоя помощь, Зубр.
           - В тюрьму я не хочу, тем более ни за что, - кивнул Зубр. – Что мы должны сделать?
           - Менты оцепили автомастерскую и ее территорию, - произнес Лавров. – Но они дальше своего носа не видят, поэтому за мастерской наверняка что-то осталось. Я видел Саида и могу сказать, что Кокорян был весь в крови после такого. Ему нужно было стереть следы крови с одежды и рук. Перед дорогой он бы не стал это делать. Я видел, что за автомастерской пустырь с высокой травой. Менты туда вряд ли сунулись, а Кокорян мог туда что-то выбросить. Например, остатки от бутылки, которой он ударил Саида. Я там тоже не могу появиться, так что вся надежда на тебя и твоих ребят, Зубр.
          - Ну, это не проблема, - ответил новый лидер «Кобры». У меня есть хорошие воры, которые грабят квартиры ночью. Очень тихие ребята. Менты их не заметят.
         - Вот и отлично, - Лавров улыбнулся широкой социопатической улыбкой. – Если найдете еще что-нибудь подозрительное, несите мне. Адрес здесь.
          Лавров протянул Зубру свою визитку и направился прочь. По дороге он набрал номер Игоря:
          - Был у «Северного Ветра?»
          - Да, - подтвердил Игорь. – Они в шоке, что Гектор их оставил, и решили распустить клуб.
          - Даже так? – такого поворота событий Лавров предвидеть не мог. - Зато они не будут докучать «Кобре», и у полиции одной проблемой меньше. Езжай домой. До завтра мы больше ничего не сделаем.

          Весь вечер Лавров провел в раздумьях. Как поймать Кокоряна? Как заставить полицию ему поверить? Всегда армянский босс был слишком осторожен, использовал для устранения неугодных других людей. Так было с риэлтором, который пытался нажиться на продаже его дачи, так было с Наполеоном, лидером французского преступного синдиката. Он уже связался с Аджуогой, бывшей любовницей Наполеона. Она обещала помочь, но не сегодня.
          Полгода прошло с того дела. Целых полгода. И с того самого времени Лавров уверен, что Кокорян поставил Андрея, внебрачного сына Наполеона, судимого за убийство отца. Нет, он действительно совершил убийство из-за ревности к Аджуоге. Но способствовал этому Кокорян. Каким образом, Лаврову еще предстояло узнать. И только Аджуога может в этом помочь.
          Нужно выпить. Под алкоголем мозг Лаврова начинал работать по-другому. Когда другие начинали засыпать и не могли сосредоточиться на элементарных вещах, у детектива голова очищалась. Все становилось ясно, как день. Часто он мог додуматься до вывода, который не получалось сделать в течение всего дня. Поэтому Лавров прошел на кухню и налил себе пятьдесят грамм виски. Не больше, иначе эффект будет обратный. Взяв стакан с крепким напитком, Лавров вернулся в кресло и погрузился в его мягкие объятия.
          Итак, что мы имеем? Лидера обширной уличной банды с пробитой бутылкой головой, улику, указывающую на Гектора, злорадствующего нового лидера и визитку из «Фламинго» с угрозой. Не густо. Одной визитки слишком мало, чтобы поймать Кокоряна, а карты с разделом районов слишком много, чтобы посадить Гектора, который слишком умен для такого необдуманного, как убийство, шага. Зубр обещал что-то поискать на пустыре, но найдет ли он? Кокорян мог вполне выбросить остатки бутылки в другом месте. На машине это сделать легко. Ведь подбросили однажды целый труп на другой конец города. Если бы не Лавров, сделавший анализ почвы с ботинка убитого и доказавшего это, убийцу искали бы до сих пор. Так что мешает Кокоряну поступить так же?
          Зачем Кокорян приезжал к Саиду? Лавров видел одну причину: Кокорян хотел еще раз напомнить о своем влиянии. Но исполнение напоминания могло быть разным. В первом случае, Саид особенно грубо послал Кокоряна, и тот в порыве гнева ударил его первым попавшимся предметом – бутылкой. Лидер «Кобры», несмотря на приверженность исламу, от выпивки не отказывался, и тогда понятно, где Кокорян бутылку взял. Но второй случай виделся Лаврову не менее логичным, но более запутанным. Если взять во внимание предупреждение на визитке, Кокорян приезжал выполнить свою угрозу. Но тогда почему он решил испачкать руки в крови, причем используя для этого бутылку, а не пистолет? И почему приезжал один? Взял бы он своих людей, они от мастерской камня на камне бы не оставили. Расстреляли бы все к чертям и подожгли. И тогда даже у полиции не оставалось бы сомнений, кто в этом замешан, ибо «Северный ветер» не занимается таким варварством, да и рев моторов слышала бы вся округа. Но все случилось иначе, и Лавров больше склонялся к первой версии. Может, Кокорян и брал с собой пару бойцов, но все-таки решил разобраться с Саидом лично. И это для него странно, ведь он не любит грязную работу.
            Открылась и закрылась входная дверь. Лавров не запирался, пока не ложился спать. Подумав, что это пришел Игорь, детектив даже не обратил на возню в коридоре внимания. Но затем разум подсказал: это не шаги его друга. Игорь не ходит так мягко и почти не слышно, словно кошка. Лавров не успел встать и развернуться к таинственному посетителю, как знакомый мягкий голос пригвоздил его к креслу:
          - Ты еще не спишь?
          Это была она. Та самая женщина.
          - Мерилин, - Лаврову показалось, что он слышит свой голос издалека. Язык не слушался его. – Зачем ты пришла?
          - Можно присесть? – спросила она вместо ответа. И, не дождавшись приглашения, уселась в кресло напротив, грациозно поджав под себя ноги.
          - Зачем ты пришла? – повторил Лавров свой вопрос.
          - Сказать, что ты совершаешь ошибку, - ответила она после долгой паузы.
          - В том, что я взял за горло твоего работодателя? Потому что он предложил тебе дополнительный заработок, я правильно понял?
          Внешне Лавров был спокоен, но внутри все кипело. Сцена в кабинете, Мерилин, так нагло сидящая на столе Кокоряна, не желала покидать его разгоряченную алкоголем голову.
          - Лавров, он не так плох, как тебе кажется.
          - Приведи хотя бы один аргумент.
          - Он хорошо обращается с женщинами.
           - Каждый уважающий себя мужчина хорошо обращается с женщинами, - парировал Лавров. – Это не аргумент. Или дополнительный доход ты считаешь хорошим обращением?
           - Не в этом дело, - голос Мерилин перешел на высокие ноты. – Это просто работа, ничего больше.
          - Тогда почему ты вдруг выгораживаешь его, зная его истинное лицо?
         Мерилин замолчала, уставившись в стол. И Лавров вдруг ощутил укол совести, редкое и быстро забытое для него ощущение. Не нужно было так на нее давить.
          - Кофе будешь? – вдруг спросил Лавров. Внезапно в его голове мелькнула мысль, что нужно оставить Мерилин одну. Хотя бы ненадолго.
          - Да, большое спасибо, - она улыбнулась своей самой очаровательной улыбкой.
          Лавров вышел на кухню и вскоре вернулся с одной чашкой. Сам он не любил смешивать кофеин с алкоголем. Его чашка кофе будет утром. Поставив чашку перед проституткой, он посмотрел ей в глаза:
          - Мерилин, я знаю тебя как умную и расчётливую девушку. И я не верю, что ты будешь выгораживать Кокоряна без особой причины. Расскажи, что произошло. Что-то ведь между вами произошло.
          Она не отвечала. Все так же уставившись вниз, Мерилин крутила на пальце винтажный перстень, будто это занятие спасет ее от ответа. Лавров следил за ее движениями, напомнив себе, какие у нее маленькие и изящные ручки, не привыкшие к грубой работе, не державшие ничего, тяжелее дам-ской сумочки. И на этих безупречных руках Лавров заметил одну не типичную для них деталь. Не веря своим глазам, он без предупреждения взял ладонь Мерилин в свою и развернул к себе тыльной стороной. Под ногтями и вокруг них была какая-то грязь. Лавров провел пальцем по Ногтю Мерилин и определил, что грязь маслянистая. Другой сказал бы, что девушка в свободное время копается под капотом своей машины, но Лавров не верил в такие совпадения. Да и Мерилин не похожа на тех, кто будет так брутально проводить досуг.
          - Ты была в автомастерской, - заключил он. – С Кокоряном.
          Мерилин не стала отпираться, предпочтя сказать правду.
          - Была, - ее голос потускнел. – Но была я там одна.
          - Одна? – переспросил Лавров, не веря своим ушам. – Я думал, у тебя хватает ума не делать глупостей.
          Смотревшая до этого на свое кольцо проститутка вдруг разразилась рыданиями.
          - Я не хотела! – выкрикнула она сквозь слезы. – Саид! Саид меня туда затащил!
          - Так, успокойся для начала, - произнес Лавров, ожидая услышать все самое страшное. – Выпей это.
          Он налил в стакан виски и поставил перед Мерилин. Трясущимися руками она взяла подношение и залпом опрокинула в себя, ничуть не смутившись такого неженственного поступка. Лавров не принес закуски, и Мерилин, тяжело дыша от наполнившего тело огня, уткнулась носом в коленку.
          - Как ты пьешь такие крепкие вещи? – выговорила она. – Это хлеще, чем водка.
          - Тебе полегчало? – Лавров понял, что она хочет перевести тему и ухватилась за обсуждение виски как за соломинку. – Вижу, полегчало. Давай с самого начала и очень подробно. Как ты вчера оказалась в автомастерской Саида?
          - Саид приходил вчера во «Фламинго», - начала свой рассказ Мерилин. – Кокорян был этому не рад, но и не пустить его он не мог.
          - Восточное гостеприимство, - кивнул Лавров. – Извини, перебил. Что Саид делал?
          - Пил, глазел на девочек, развлекался. Все было нормально. Потом к нему подошла я. Лучше бы не подходила.
          На глаза Мерилин вновь начали наворачиваться слезы. Она сама налила себе виски и выпила, утерев покрасневший нос ладонью. Заплаканная, слегка запьяневшая, она показалась Лаврову еще более милой.
          - Этот козел начал с ходу ко мне приставать, говорить всякие пошлые гадости. Потом он вывел меня на улицу. Никто ничего подозрительного не заметил. Наверное подумали, что он пригласил составить мне компанию в курилке. Но на улице он запихнул меня в машину и привез в свою мастерскую. Там он снова начал ко мне приставать и требовать, чтобы я работала на него. Не на него одного даже. Он хотел, чтобы я обслуживала всю их поганую банду. Я, конечно, проститутка, но я ведь имею право сказать «нет».
          - Надеюсь, он не…
          - Нет, слава богу. Не успел. Кокорян приехал и дал ему бутылкой по башке. Но если бы он приехал чуть позже, было бы поздно. Лавров, Кокорян не хотел его убивать. Мы думали, что удар вырубил Саида. А он умер.
          - В ране было много осколков, - ответил Лавров. – Кокорян бил сильно и яростно. Не думаю, что он хотел сохранить ему жизнь. После такого я бы сам его убил. Подонок. В могиле ему и место.
          Его накрыла волна бессильной ярости. Саид собирался изнасиловать ее! Как его сестру. Как… нет, не вспоминать об этом. И он узнает об этом только сейчас. Да, в мире насилуют тысячи женщин, и нельзя предугадать все. Но пусть лучше это происходит не со знакомыми Лаврова. Тогда ему не придется об этом знать. Ему не хотелось того, признавать, но он был благодарен Кокоряну. Он сделал то, чего самому Лаврову не доводилось делать ни разу – спас Мерилин. Жаль, что этот единственный благородный поступок теряется в черном море его злодеяний.
          - Он убил не человека, он убил чудовище, - сказала Мерилин как бы в подтверждение мыслей Лаврова. – Оставь его в покое, прошу тебя.
          - Я понимаю твои чувства, - Лавров засунул в рот сигарету и зажег ее. – Вот только за него не должны отсиживаться в тюрьме люди, которые этого не совершали.
          И, уловив ее непонимающий взгляд, он продолжил:
          - Для тебя не станет сюрпризом, что Кокорян имеет большие связи. И поэтому полиция думает на него в последнюю очередь. Даже не так. Совсем на него не думает. Он крепко держит Фемиду за горло, потому многое сходит ему с рук. Вот и сейчас, несмотря на мои доводы, эта непостоянная женщина обратила взор на «Северный ветер», который с сегодняшнего дня прекратил свое существование по причине бегства их президента. Даже на тебя может пасть ее закрытый повязкой взор, если будет доказано, что ты была там вчера. Не поверишь, на какие действия находятся силы у девушек вроде тебя в экстремальной ситуации. Так может лучше раскрыть Фемиде глаза и наказать настоящего преступника, чем заставлять страдать тех, кто просто мимо проходил?
          Мерилин молчала, уставившись на Лаврова с легкой усмешкой. Так смотрит человек, который всеми силами хочет показать, что не считается с твоим мнением, но в глубине души прислушивается к нему. Лавров хотел еще раз сказать ей что-нибудь утешительное, но до того, как лучший вариант был готов, Мерилин встала из-за стола.
          - Поздно уже. Я пойду.
          Лавров лишь сухо кивнул и проводил взглядом ее удаляющуюся к двери фигуру. Он мучительно не хотел, чтобы она уходила, но так и не нашел в себе сил ее остановить, оставшись бессильно наблюдать и ругая себя за это бессилие.

          - Есть новости? – осведомился Лавров у Зубра.
          Утром следующего дня они встретились на том же самом месте, где ранее его нашел Лавров. Зубр был один, держа в руках сверток грубой ткани. Находки он показывать не спешил.
          - Мы всю ночь там лазили, - с нескрываемым недовольством ответил новый главарь «Кобры». – Два раза чуть не попались. Не думал, что ночью их будет так много дежурить. – Вот, это все, что нашлось. Валялось в разных местах, кстати.
          Он передал сверток Лаврову и ушел, оставив детектива в одиночестве созерцать находку. Лавров осторожно развернул его, увидев пузырек антисептической жидкости, измазанный кровью и блестящий и чистый армейский нож из темной стали с зеленой рукояткой. По форме клинка и мелких зазубринах с одного бока Лавров определил, что это НР-2, нож времен Афганской войны.
          Пузырек вызвал в Лаврове чувство ликования. Еще во время дела Наполеона им с Игорем удалось узнать, что Кокорян пользуется антисептиком. Сомнений нет, он пытался стереть им кровь со своих рук и одежды. Осталось сделать анализ крови и доказать, что это именно кровь Саида.
          Однако нож не принадлежит Кокоряну. Зубр нашел его не рядом с пузырьком, а значит, не факт, что его выбросил глава армянской группировки. Да и зачем ему избавляться от оружия, которое не было пущено в ход? И сам Кокорян, и его люди предпочитают более современное оружие. А нож действительно старый, с поврежденным на кончике лезвием (вскрывали консервы) и со стертыми боковыми зубчиками. Да и сам клинок давно не чищен, с въевшимися следами грязи. Лавров провел пальцем по клинку, наблюдая за оставляемым им следом. Клинок даже не моют, разве что протрут иногда об ткань. Но любой военный, получивший подобный нож и прошедший боевые действия, не стал бы так халатно относиться к предмету, с которым связана неизгладимая из памяти страница его жизни. Если только этот человек не видит в этом смысла.
         
          Он вызвонил Игоря и передал ему окровавленный пузырек, предварительно положив его в пакетик. Тот должен доставить его криминалистам как улику, а те уже будут делать то, что им положено: снимать отпечатки, брать кровь на экспертизу, если она еще возможна, записывать все в протокол. Лаврову не было времени этим заниматься. Все, что он сделал – написал записку, где обосновывал свой тезис о принадлежности этого пузырька Кокоряну, надеясь, что Серов к нему прислушается. В последнее время тот все реже делает это, полагая, что начальство ценит не его, а умника Лаврова.
          Отправив Игоря к Серову, Лавров направился на шоссе Революции. Там в богом забытом месте стоял ветхий двухэтажный барак, пропитанный сыростью, затхлостью, с частично обвалившейся крышей. Он старался не часто здесь бывать. Но иногда приходилось, ведь здесь жил один из его самых надежных осведомителей.
          - Дядь Валера! – окликнул он фигуру в старой грязной куртке, перетаскивающую в дом какой-то хлам.
          Дядя Валера был бомжом, но не стыдился этого. В отличие от многих своих «коллег», он не опускался до скотского состояния и относился к своему положению философски. Жизнь сама-по-себе несправедливая штука, говорил он. Она сложна для каждого, но каждому дается по его силам. И раз дяде Валере выпала такая жизнь, выходит, он настолько силен морально, что способен выдержать такие испытания. Значит, судьбе было угодно, чтобы человек с высшим советским образованием, прошедший Афганскую войну, знающий наизусть всего Бродского и Есенина, оказался без крыши над головой. И теперь этот удивительный для Лаврова человек не унывает, руководит своим кланом, и старается заработать для него столько, сколько может. Несмотря на поврежденную миной ногу, он собирает металлолом, бутылки, берется за любую работу, какую только найдет.
          - Лавров! – дядя Валера оставил хлам и улыбнулся детективу своим сгнившим беззубым ртом. – Здравствуй. Давно ты тут не появлялся. По делу пришел, аль просто поболтать?
          - По делу, - ответил Лавров, ничуть не показывая, что ему противен смрад и обстановка этого места. – Это твое, держи.
          Он дал дяде Валере находку Зубра. Тот осторожно взял его и повертел в руках.
          - Где ты его нашел? - дядя Валера спрятал оружие в куртку.
          - У автомастерской «Кобры», - честно ответил Лавров. – На пустыре за ней, если быть точным. И что-то мне подсказывает, ты его сам выбросил. Зачем?
          - Да нет, я его потерял. Из кармана выпал.
          Он лукавил. Скрывал что-то. Лавров видел это в усталых старческих глазах. Обычно люди хотят что-то утаить ради корысти, личной выгоды, страха. Но дядя Валера прятал глаза, и Лавров понял, что это от стыда.
          - Мне ты можешь рассказать, - участливо сказал Лавров. – Я не буду тебя осуждать.
          - Лавров, ты, наверное, единственный человек во всем Ленинграде, который меня не осуждает, - с комом в горле сказал дядя Валера. – Всем ведь плевать. Бомж – он и есть бомж, что с него взять? Сам до такой жизни дошел, сам виноват в своем грязном существовании. А ты не такой, Лавров. Ты другой. Тебе не важно, во что человек одет и как он живет. Ты если хочешь помочь – то поможешь. И не будешь слушать, что тебе на это скажут.
          - Дядь Валера, - прервал его разглагольствования детектив. – Давай к делу. Зачем ты выбросил нож?
          - Нож я выбросил, чтобы у меня снова не потянулись к нему руки, - дядя Валера помрачнел, говоря это. – Он предназначался для Саида. Я хотел его убить.
          И бомж опустил голову, ожидая от Лаврова всего: нотаций, осуждения, недоверия. Но вместо этого он ответил:
          - Его половина города хотела убить, так что ничего сверхъестественного ты не сделал. Но в чем конкретно твой мотив?
          - Он держит в страхе наш клан. Посылает сюда своих парней, и они забирают то немногое, что нам удалось заработать. Говорят, это дань за то, что мы ведем «раскопки» в их районе. А раз район принадлежит им, то и помойки тоже принадлежат им, так они рассудили. И все, что мы на этих помойках раскопаем, должны отдавать. А недавно он домогался до Танюхи, довел ее до слез. Сказал, что молодых бомжих никогда не видел, но если ее отмыть, то она сгодится. Для чего сгодится, Лавров? Зачем? Девочка ведь не виновата, что выросла в приюте, а квартира от государства сгорела. И в один день я осознал, что могу положить этому конец. Убью Саида, и он больше не будет нас беспокоить. Тогда я взял свой старый нож и пошел в его логово. Но когда я увидел эту мастерскую, его парней, охраняющих черный ход, я… испугался. Я подумал, что будет, если я проиграю? Что будет, если они убьют меня? На свою жизнь мне плевать, но что будет с моим кланом? Они ведь не смогут без меня. Снова скатятся, начнут окончательно спиваться и, в конце концов, пропадут. А Саид будет их терроризировать еще больше, ведь не будет меня, дяди Валеры. И в каком месте я после этого герой? Я всего лишь старый безрассудный осел.
          Он говорил, и по его изборождённому морщинами лицу текли слезы, оставляя светлые следы на давно не мытой коже. До этого момента Лавров думал, что взятая дядей Валерой ответственность за других бомжей само собой разумеющаяся, но он ошибался. Этот человек действительно переживал за своих. Выживать на улице – дело нелегкое. Тут самому бы постараться выжить. А он не только выживает сам, но и помогает в этом другим, бескорыстно, называя это своим долгом «уличного старожила», как он себя окрестил. Ему в жизни действительно есть что терять – своих друзей.
          - Слушай, ты не осел, - сказал Лавров, несведущий в вопросах утешения. – Ты заботишься о других, и эти люди нуждаются в тебе. Да, я сказал «люди». Отсутствия денег и материального имущества не превращает людей в безликих бомжей. И ты – самый большой Человек, какого я только встречал. И то, что делал Саид – несправедливо. Он зашел слишком далеко, согласен. Ты сделал все, что мог. Но теперь он мертв, так как кара все-таки приходит, рано или поздно. А новый лидер умнее Саида и он не опустится до поборов у тех, у кого и так ничего нет. Так что можешь спать спокойно.
          - Это довольно цинично прозвучит, но я рад его смерти, - и на лице дяди Валеры заиграла улыбка. – Просто гора с плеч. Ну, Лавров, еще увидимся. Нам скоро на «раскопки».
          Махнув детективу рукой, бомж направился к оставленному во дворе заброшенного дома хламу. Лавров еще понаблюдал, как дядя Валера и еще два бомжа взяли огромный старинный шкаф и осторожно потащили внутрь дома. Ухмыльнувшись, детектив направился в сторону метро.
          Позвонила Аджуога и сказала, что у нее есть время встретиться и через полчаса она приедет к Лаврову домой. Выходит, она все-таки нашла какие-то доказательства причастности Кокоряна к смерти Наполеона. Ну, теперь он заткнет за пояс лейтенанта Серова, сомневающегося в правоте детектива. Он покажет полиции, кого они покрывают.
          Вскоре Аджуога сидела в кресле у Лаврова, закинув ногу на ногу и наблюдая, как Лавров скрывает принесенный ей конверт. В этот момент она больше походила на древнюю африканскую царицу, чем на медсестру-эмигрантку одной из городских больниц. Лаврову в глаза бросилась одна существенная деталь, которая должна была быть в ее облике – Аджуога не была беременна. И по таящейся в ее черных глазах пустоте Лавров понял, почему. Она потеряла ребенка Наполеона. Но поднимать эту тему он не стал.
          - Надо же, какой милый компромат, - Лавров одну за другой рассматривал фотографии из конверта. На одной Аджуога садится в машину к Наполеону. На другой они вместе в каком-то ресторане, держатся за руки. И таких фотографий, где эта пара так или иначе фигурирует, в конверте было с десяток. – И как только Наполеон это допустил? Судя по снимку в ресторане, фотограф подобрался к вам довольно близко, он был в одном с вами зале.
          - Он слишком хорошо скрывался. Мы даже не догадывались, что велась слежка, - сказала Аджуога все с тем же чудовищным африканским акцентом.
          - Не удивительно. У Кокоряна много хороших шпионов. Возможно, он и за мной сейчас наблюдает, как знать? Я уверен, это снимал его человек. Ведь без смерти Наполеона не вышло бы тех партнерских отношений, которые синдикат Rose Noir заключил с армянской группировкой. А так как марать руки было непозволительно ни для Кокоряна, ни для тем более нового лидера синдиката, они искали исполнителя. И тут как раз попался Андрей, отвергнутый любовник со вспыльчивым характером и комплексом бога. Это жестоко. То, что с ним сделали после его роли в заговоре.
          - А что с ним сделали? – наивно спросила Аджуога.
          Лаврова удивил такой кровожадный интерес, но все же он его удовлетворил.
          - Я слышал, его закатали в бетон на одной из строек. Эти изощренные методы казни не перестают меня удивлять. Но вернемся к фотографиям. Где Вы их нашли?
          - В нашей квартире, среди вещей Андрея, - ответила Аджуога, и после услышанного от Лаврова на ее лице не дрогнул ни один мускул. Она отпустила Андрея, вычеркнула его из тетради своей жизни, приписав рядом «равнодушна». – Решила как-то сложить все в мешок и выбросить, как старую жизнь. Конверт с фотографиями выпал из стопки его нижнего белья. Тогда я поняла, откуда он узнал о нас, когда мы от всех скрывались. Я хранила их как память. О Наполеоне. Удивительно, но фотограф подловил только приятные моменты. Столько воспоминаний… Но раз они Вам нужнее, я их отдаю.
          - Да, фотографии очень важны, - Лавров собрал их в стопку и положил обратно в конверт. – На этом все. Большое спасибо за помощь.

          - Как это ты не будешь записывать их в дело? – воскликнул Лавров часом позже.
          Он находился в кабинете Серова. Лейтенант только что просмотрел фотографии и, выслушав Лаврова, вынес свой вердикт.
          - Может ты забыл, но уголовного дела по Наполеону не возбуждалось, - на таких же повышенных тонах сказал Серов. – Мафия все сделала сама, без органов. А раз нет тела, нет дела. Я удивлен, что ты об этом забыл.
          - То есть ты хочешь сказать, что раз вашего брата на месте преступления не было, то и самого преступления не было? А как же вот это? Это тогда что?
          Лавров на телефоне показал фотографии мертвого Наполеона, которые так и хранились с того времени, и фотографии всех найденных улик.
          - С нашим законодательством выходит, что никакого убийства не было, - развел руками Серов. – Я уверен, что даже в поддельном свидетельстве о смерти они написали какой-нибудь инсульт, чтобы не было лишнего внимания. Так что эти фотографии просто плюс в твою карму. Они лишний раз убедили тебя в своей правоте.
          - А что с окровавленным пузырьком, который Игорь вчера приносил?
          - С ним все в норме. На нем была кровь, идентичная группе крови Саида, и его можно приобщить к делу. Сейчас ждем анализа ДНК. Мы, кстати, искали на пустыре, но пузырька не увидели.
          - Значит, твоим криминалистам нужно лучше искать.
          - Да там травы по грудь, фиг что найдешь.
          - Отговорки. Я так понимаю, этого для дела недостаточно.
          - Издеваешься? Конечно, нет. Нужно орудие убийства, обязательно. Без него ничего не будет известно. После того, как Игорь принес вчера этот пузырек и сказал, где вы его нашли, я отправил группу на пустырь, и они до ночи изучали каждый сантиметр. Орудия там нет. Оно где-то в другом месте. А учитывая, что автомастерская далеко от жилой зоны и убийца мог добраться только на транспортном средстве, оно может быть где угодно. И если мы его не найдем, то и дело еще долго не закроем.
          - Да, перевернуть вверх дном весь Петербург ради одной бутылки – невыполнимая задача. Но у меня есть показания свидетеля.
          Лавров достал из сумки-почтальонки небольшой диктофон и положил перед Серовым. Тот, хмыкнув, взял его и включил. Заиграла запись:
          «Мерилин, я знаю тебя как умную и расчётливую девушку, - донесся из диктофона голос детектива. – И я не верю, что ты будешь выгораживать Кокоряна без особой причины. Расскажи, что произошло. Что-то ведь между вами произошло».
          Серов недоуменно уставился на детектива. Тот взглядом указал на диктофон, призывая слушать.
          «Ты была в автомастерской. С Кокоряном».
          «Была. Но была я там одна».
          «Одна? Я думал, у тебя хватает ума не делать глупостей».
          «Я не хотела! Саид! Саид меня туда затащил!»
          Серов остановил запись с целью дослушать позже.
          - Это очень интересно. Кто эта женщина? – спросил он.
          - Одна из танцовщиц, что работают в клубе Кокоряна, - ответил Лав-ров. – Она рассказала, что Саид хотел ее изнасиловать, но Кокорян вовремя подоспел и убил его. В записи все это есть.
          - А где ты ее нашел? Ходил в его клуб и опрашивал всех девочек? И как она вообще согласилась с тобой говорить? Я слышал, эти бабы наплетут что угодно, только не правду.
          - Во-первых, я ее не искал, она сама пришла. И во-вторых, я ее давно знаю, и она мне как бы доверяет.
          - Да уж, Лавров, лучше тебе не доверять, - Серов вытащил из диктофона флешку и перебросил материал на компьютер. – В общем, будет чудо, если ты найдешь орудие убийства, хотя я на это уже не надеюсь.
          - А знаешь, я его найду, - сказал Лавров, наморщив лоб. Ты дал мне идею, которую нужно во что бы то ни стало реализовать.
          - Ну-ка, ну-ка, что за идея? – с интересом спросил лейтенант.
          - Может, ты забыл, но в этом городе у меня полно помощников, - Лавров достал телефон и нашел в контактах номер дяди Валеры. Сейчас почти все бомжи имели мобильный телефон, чтобы быть в курсе любой работы, какая подвернется. – Дядь Валер, привет. Есть дело для тебя…

          В Петербурге начинались белые ночи. За окном светило клонившееся к горизонту солнце, а на часах Лаврова стрелки показывали девять вечера. Должно быть, сейчас над городом красивый оранжевый закат, редкость в этом храме вечного дождя. Но Лавров его не видел. Узкая улочка Декабристов закрыла небо домами и создала внутри себя свою сумеречную атмосферу.
          - Я не видела тебя всю весну, - сокрушалась Ольга, в лаборатории которой сидели Лавров и Игорь. – А теперь ты вдруг приходишь и просишь меня задержаться, чтобы ты мог сделать какой-то там анализ крови.
          - Это не какой-то там анализ крови, - возразил Лавров. – Это билет для Кокоряна за решетку. Наконец-то.
          Лавров сидел за лабораторным столом вечером следующего дня в выданном Ольгой белом халате и перчатках и смешивал в пробирках кровь с разными реагентами. Перед ним лежало отколовшееся от бутылки горлышко, на острой части которого была кровь, много крови. Горлышко нашел дядя Валера и его команда, перекопав половину помоек Красногвардейского района. Как только Лавров получил от бомжей находку, то тут же поехал в лабораторию, чтобы убедиться, что это именно то, что нужно.
          Игорь, стоя у окна, смотрел на проезжающие внизу машины, светящие в сумерках ближним светом. Ольга сидела рядом, на подоконнике. Протиснувшийся между крышами и отразившийся в окне напротив солнечный луч заставлял ее волосы пылать красным огнем.
          - Нет, я тебя не понимаю, - покачала головой Ольга и убрала со лба выбившуюся рыжую прядь. – Мог бы хоть раз прийти не по работе, а просто так. Я думала, мы друзья.
          - Ну, мы и так друзья, - ответил Лавров. – Дружба – она не измеряется только общением. Если ты видишь друга, скажем, раз в год, станет он от этого менее ценным? Если это, конечно, настоящий друг.
          - Просто у тебя какая-то дружба в одну калитку. Ты вспоминаешь обо мне только когда тебе что-то надо. С Игорем вы ходите куда-то, пусть иногда, а меня как будто не существует.
          Лавров оторвался от работы и красноречиво посмотрел на Игоря. Тот скрестил руки и удивленно ответил:
           - Правда? Напомни, когда мы последний раз куда-то выбирались?
          Лавров открыл рот, чтобы напомнить, но так ничего и не сказал. Па-мять отказывалась выдавать конкретное число.
           - Вот видишь? – торжествующе сказал Игорь. – Ты не помнишь. А было это в новогодние праздники и только на полчаса. И вместо того, чтобы просто пообщаться и узнать друг друга лучше, ты загнул лекцию по дедукции и пересказывал мне все малозначимые детали, которые замечал на окружающих людях. Так что, Ольга, ты ничего не потеряешь.
          - Блин, ну давайте куда-нибудь сходим, - раздраженно ответил Лавров. – Все втроем. Раз уж это вас так беспокоит. Черт, почему я не могу определить группу крови? Реагенты выдают какую-то абракадабру.
          - Значит, образец непригоден для анализа, - не глядя на стол, ответила Ольга. – Или там намешаны две группы крови, которые невозможно разделить.
          - Столько сил было затрачено на поиск этого образца, - не скрывая разочарования, ответил Лавров. – Надеюсь, хотя бы ДНК из нее можно выделить?
          - Если цепочка не разрушена, - сказала Ольга с видом преподавателя университета. – Но результаты в любой лаборатории будут не раньше, чем через три недели.
          - Все равно, - Лавров встал из-за стола и аккуратно положил бутылку обратно в крупный пакет для улик. – Если нужно, то будем ждать. Это единственный шанс поймать Кокоряна.
          - Так ты уже знаешь, кого искать? – переспросила Ольга.
          - Да, только мне никто не верит. Даже Серов. Попробуй засадить криминального авторитета, когда он дружит с исполнительной властью.
          - Это точно, - кивнул Игорь. – Ну что, ты закончил? Может, по домам?
          - Да, пойдемте, - ответил Лавров и снял лабораторный халат.
          Они вышли во внутренний двор и заметили, что стало совсем темно. Ольга, достав из кармана куртки ключи от машины, подошла к своему синему «Опелю» и открыла дверь. Машинка у нее была маленькая и трехдверная, но миниатюрной судмедэксперту этого было достаточно.
          - Вас подвезти? Мне на Новочеркасскую, по пути, - спросила она, оглянувшись на Лаврова и Игоря.
          - Не надо, я пешком, - ответил Лавров и направился к выходу со двора.
          - Игорь, тебе куда? – Ольга посмотрела на оставшегося потенциального пассажира.
          - В Дмитровский переулок, - ответил Игорь и сел в машину.
          Силуэт Лаврова был все еще виден в арке, когда Ольга завела машину. Она собиралась тронуться, как напротив Лаврова резко остановилась черная машина. Оттуда выскочили два крупных мужика и затолкали детектива на заднее сиденье. И, как только один из мужиков запрыгнул вперед, машина рванула с места, взвизгнув колесами.
          - Гони за ними! – чуть ли не кричал Игорь в ухо шокированной Ольге.
         Опомнившись, Ольга нажала на газ. Выехав на дорогу, она увидела стремительно движущуюся черную машину и помчалась за ней, стараясь не упускать из виду.
          - Держись на расстоянии, - посоветовал Игорь. – Нас могут заметить.
          - Мне страшно, - деревянным голосом произнесла Ольга. – Куда его повезли?
          - Не знаю, - тихо ответил Игорь. – Но кажется, это Кокорян. Зря Лавров начал под него копать. Очень зря.
          Похитители долго петляли по узким центральным улицам, затем взяли курс на юг. В сгущающихся сумерках Ольге было все сложнее отличить этот черный автомобиль от множества других. Два раза она была уверена, что потеряла ее из виду. Наконец, погоня привела их на трассу, где движение было менее плотным. Проехав аэропорт Пулково, они свернули с трассы на проселочную дорогу.
          - Выключи фары, - сказал Игорь.
          - Что? – Ольга так вцепилась в руль и сосредоточилась на автомобиле похитителей, что не сразу расслышала его просьбу.
          - Фары. Так они нас не заметят.
          Ольга послушалась, и дорога перед машиной погрузилась во мрак. Они ехали полем. Впереди на фоне темно-синего неба чернели деревья. Вокруг непроглядная тьма, и только задние огни машины похитителей вели их, как маяк.
          - Его везут к дачам, - монотонно сказал Игорь. – Полицию вызывать бесполезно, они нас не найдут. Тут многое заброшено, так что и нас тоже не скоро найдут, если что. Придётся полагаться только на себя.
          - Ты сейчас меня успокоил, - с ноткой сарказма сказала Ольга. – Прямо камень с души.
          Молча они приблизились к деревьям, и машина похитителей скрылась в их спасительной тени. Теперь они ехали по узким дорожкам, вдоль которых угадывались ветхие дачные домики. Машина Ольги, как слепой котенок, то подпрыгивала на кочке, ударяясь днищем, то раскачивалась на ямах. Она старалась не упускать черную машину из виду, следуя за ней хвостом. Скоро они остановятся. Должны остановиться. Тогда придется как-то спасать Лаврова.
          - Игорь, в бардачке лежит травмат, - вспомнила Ольга. – Бери, ты хорошо стреляешь.
          Игорь открыл бардачок и действительно обнаружил там маленький травматический пистолет «STALKER». Взяв оружие в руки, он открыл обойму и убедился, что она полная.
          - Нифига у тебя игрушки, - Игорь не стал выпускать пистолет из рук, чтобы быстро им воспользоваться. – Это даже лучше, чем мой «Макарыч».
          - Для самообороны купила, - пояснила Ольга. – Знаешь сколько неадекватов на дорогах? Так, они остановились.
          Ольга остановилась за поворотом, чтобы разросшиеся кусты и трава хотя бы немного закрыли машину от красного заднего света. Но эти же кусты закрывали обзор, поэтому пришлось слушать. Она немного опустила стекло и услышала, как хлопнула дверь автомобиля. Затем послышался приказ «Пошел!» и шорох шагов по сухой траве. Когда шаги стихли, Ольга тихо произнесла:
          - Кажется, ушли. Пошли, пока мы их не потеряли.
          Они вышли из машины, оставив двери открытыми и, крадучись, пошли туда, где среди высокой травы светили фонарики похитителей.

          Во время похищения Лавров был спокоен. Сопротивляться не стоит, будет только хуже. Когда его затолкали в машину, где он увидел ухмыляющегося Кокоряна, в голове мелькнула одна мысль: «Доигрался». Из этого автомобиля дорога только в один конец. Так почему бы не вести себя в этом последнем пути достойно? Тем более, когда у него сразу отобрали пистолет и пресекли все попытки к резким движениям.
          - Вы вовремя, - произнес Лавров, косясь на Кокоряновского братка. – Я как раз собирался принести последнее доказательство полиции.
          - Уже не принесешь, - ответил Кокорян. Говорил он без агрессии, констатируя этот железный факт. – Я позволил тебе дойти до этой черты, чтобы потешить твое самолюбие, но когда игра заканчивается, решаю я.
          - Ты просто не умеешь проигрывать, - ляпнул Лавров, и тут же картинка перед его глазами поплыла от мощного, но не вырубающего удара по голове.
          - Кто силен – побеждает всегда, - вкрадчиво ответил Кокорян и с до-стоинством откинулся на сиденье автомобиля.
          На это Лавров решил промолчать. Он не выигрышном положении, чтобы спорить и плеваться сарказмом. Говорить что-то Кокоряну – как ругаться с девушкой. Сначала ты споришь и доказываешь свою правоту, а потом извиняешься. Вот только в случае с самым опасным мафиози города ты приносишь свои извинения кровью.
          Когда они въехали в дачный поселок, Лавров понял, что здесь все и закончится. Здесь началось и здесь закончится. Потому не удивился, увидев в свете фар знакомый запущенный участок. Ровно год назад он приехал сюда раскрыть дело о жестоком убийстве риэлтора, положившем начало его погоне за Кокоряном. И когда Лавров узнал всю силу власти мафиози и осознал реальную угрозу своей жизни, отступать было поздно.
          Его вытолкали из машины, и Лавров ощутил свежесть ночного воздуха. Люди Кокоряна встали спереди и сзади от него, пресекая все попытки бежать. Сам глава армянской ОПГ шествовал сзади вместе с водителем автомобиля.
          - Пошел! – его подтолкнули вперед тяжелой ладонью, и Лаврову не оставалось ничего, кроме как подчиниться.
          Его вели куда-то вглубь заросших участков, где было больше мусора и запущенности, все дальше от дороги. На фоне темно-синего неба угадывались покосившиеся крыши старых дачных домиков, никому не нужных, забытых всеми. Идеальное место, чтобы умереть. Здесь Лаврова еще долго не найдут, если найдут вообще. Тьма поглотит его в своем вязком омуте, накроет непроницаемым покрывалом. Не такой Лавров представлял свою смерть. Он ждал ее в более располагающей обстановке, никак не среди запустения и давящей темноты.
          Его вели около десяти минут, но эти минуты показались детективу вечностью. Он чувствовал себя как приговоренный к смертной казни преступник, которого ведут на эшафот. Он старался отвлечься чем-нибудь, не запоминать этот путь смерти, но воздух вокруг предательски густел, становился осязаемым и густым, как кисель, не давал дышать и замедлял движения.
          Наконец, Кокорян сказал остановиться. Лаврова развернули лицом к своему судье и осветили фонариком. Кокорян направил свой фонарик вниз, и Лавров не видел его лица. Только дорогие лакированные оксфорды, такие нелепые в окружающей обстановке.
          Люди Кокоряна встали сзади Лаврова, и один из них толкнул его так, что тот упал на колени. После этого ему приставили дуло пистолета к затылку. По звуку предохранителя Лавров понял, что это его пистолет.
          - Можно было и повежливей, - сказал Лавров на эти действия. – Я и так знаю, что вы собираетесь сделать.
          - Может, тебе еще песню спеть? – предложил Кокорян. – Или танец станцевать? Прими уже смерть как мужик, Лавров.
          - У меня есть право на последнее желание, - напомнил Ларвов.
          Он не видел лица Кокоряна, но почувствовал, что тот задумался.
          - Ладно, - согласился он. – Только без хитростей.
          - Я все равно не смогу удрать раньше, чем ты пустишь мне пулю в затылок, - ответил Лавров, и это было правдой. – Лучше признайся, что убийство Саида было чистым и холодным расчетом.
          - Ты не прав. Я спасал одну из своих шлюх. Лучших шлюх, прошу заметить.
          - Она не достойна так называться, только не она, - Лавров прикрыл глаза. – Кокорян, скажи правду. Мне все равно, я умру в ближайшие полчаса. А так ты хотя бы сейчас облегчишь душу правдой, которую я все равно унесу в могилу.
          Он не отвечал довольно долго. Лавров каждую секунду ждал тихого приказа «Убить его», следующей за этим краткой вспышки боли и пустоты после. Только пустоты. Он не верил в бога, не верил в свет в конце тоннеля, поющих ангелов и умершей сестры по ту сторону. Он верил физике и знал, что через много лет его тело распадется на атомы, которые улетят в космос и обретут вечную жизнь в виде массы или энергии. Потому Лавров не боялся смерти, зная, что смерть одного дает жизнь другому.
          - Ладно, - голос Кокоряна показался Лаврову громче пистолетного выстрела. – Если тебя это так интересует, я скажу. Саид действительно умер, потому что я этого хотел. Я прислал ему приглашение в клуб накануне, и он пришел, не ощущая подвоха. А дальше действовала Мерилин. Она соблазнила его и позволила увезти из клуба, потому что я этого хотел. Но она не справилась, и пришлось вмешаться.
          - Так и думал, что ты манипулировал ей до конца, - сказал Лавров с горечью. – Если бы все получилось, чисты были бы все. Ей дали бы, скорее всего, условный срок на превышение самообороны, а ты бы показательно уволил охрану клуба, допустившую такую оплошность, и на этом история бы закончилась. Одного не могу понять. Как она тебе поверила? Она, кто видит людей насквозь?
          - Она верила в то, что делает. Все что требовалось от меня – дать ей задание обслужить дорогого гостя в лучшем виде. Поэтому когда она оказалась в гараже, то искренне верила, что спасается от насильника. Она даже не подозревала, что играем по моим правилам. Так, кажется, воспитывают детей. Ты незримо ведешь их по своей дороге, создавая для них иллюзию выбора.
          - Только твой расчет оказался не верен. Она не смогла убить человека, который физически сильнее ее.
          - Да, пришлось вмешаться. На самом деле, я сразу поехал за ними, проконтролировать результат. И когда она не вышла после отмеренного ей времени, я понял, что правила нужно переигрывать. Сначала я просто хотел зайти в автомастерскую и пригрозить, чтобы Саид отпустил Мерилин, но когда я увидел его на ней, стерпеть уже не мог. Первое что попалось под руку – какая-то бутылка из-под пива, коих там в изобилии. Ударил его так, что осколки разлетелись. Руку из-за него порезал.
          Кокорян продемонстрировал пластырь телесного цвета между большим и указательным пальцем. Лавров понял, почему ему не удалось определить группу крови, собранную с этой бутылки. Смешались две разные группы – Саида и Кокоряна.
          - Впрочем, это уже не имеет никакого значения, - продолжал Кокорян. – Что сделано, то сделано. А ты все равно уже никому не расскажешь.
          Выстрел прозвучал оглушительно. Но почему-то Лавров не почувствовал боли. Зато Кокорян вдруг закричал, упав на сухую траву. Из головы потекла струйка крови. Некогда думать. Лавров, руки которого не были связаны, перехватил руку бандита, стоявшего сзади с пистолетом, и болевым приемом выкрутил ее наверх, тем самым отведя от себя пулю, выстрелившую в воздух. Вырвав пистолет из руки противника, он, не задумываясь, выстрелил в грудь пытавшегося его схватить второго бандита и, сделав рывок вперед, скрылся в темноте.
          - Ищите его! – услышал Лавров за спиной крик еще живого Кокоряна.
          За спиной послышались чьи-то быстрые шаги. Настолько быстрые, насколько позволяла захламленная обстановка. Это мог быть бандит, которому он сломал руку, или водитель Кокоряна. Что ж, пистолет у него теперь есть.
          К шагам за спиной прибавились шаги с правой стороны. Их двое. Нужно уходить влево, но там старый забор. Лавров приготовился стрелять, если они подберутся близко. Шаги справа приблизились. Детектив замер, нацелив пистолет туда, где был слышен шорох. Он почти выстрелил, как услышал с той стороны голос Ольги:
          - Лавров, это я.
          - Я тебя чуть не застрелил, - Лавров говорил тихо, почти шепотом. – Где Игорь? Это он стрелял?
          - Он. Уводит телохранителя Кокоряна в другую сторону.
          - Надо ему помочь. Сюда.
          Они добежали до открытого домика и скрылись за висевшей на одной петле дверью. Лавров пробрался к окну, осторожно выглянув. Они с Ольгой ушли не далеко, и найти их было не трудно из-за протоптанной ими травы. В двух метрах от дома крупный силуэт шарил лучом фонарика по окрестностям. Лавров пригнулся, когда луч направился в его сторону.
          - Нужно заманить его сюда, - сказал он, ползком добравшись до Ольги. – Ищи что-нибудь тяжелое.
          Ольга включила фонарик на телефоне и, прикрывая его ладонью, стала светить по комнате в поисках подходящего хлама. Ее взгляд наткнулся на стоящий под шкафом старый ящик с инструментами. Осторожно вытянув его оттуда, она достала молоток.
          - Ты убьешь человека? – спросила она, передавая молоток Лаврову. Сама она боялась им пользоваться.
          - Постараюсь не убить, - заверил ее Лавров, вставая за дверной косяк наизготовку. – Привлеки его внимание.
          - Ольга не нашла ничего лучше, как посветить в окно и громко уронить напильник из ящика. Затем она быстро шмыгнула в смежную комнату и притаилась там.
          Она слышала из своего укрытия скрип старых ступеней крыльца, когда по ним поднимался ищущий Лаврова бандит. Увидела, как за рваную шторку, разделяющую комнаты, проник холодный луч фонарика. Она зажала себе рот, чтобы ее дыхание эхом не отдавалось в тишине. Затем Ольга услышала звук удара, и луч фонарика прыгнул на другую стену и сполз вниз, погрузив комнату во тьму. Она выглянула из своего укрытия. Над поверженным бандитом стоял Лавров, сжимая в руке молоток, не замечая начавшую разливаться под его ногами кровь.
          - Ты убил его? – язык не слушался Ольгу.
          - Кажется, да, - Лавров нагнулся к бандиту и на всякий случай пощупал пульс на шее. – Убил. Пошли, надо найти Игоря.
          Он взял из рук бандита фонарик и отбросил в сторону молоток. Когда его лицо попало в луч света, Ольга заметила, что его взгляд был холоден и сосредоточен, будто ему приходилось убивать каждый день. На самом же деле Лаврову некогда было отдаваться эмоциям и философствовать на тему убийств. Он находился в экстремальной ситуации и делал все, чтобы спасти себя и друзей.
           - Куда он мог пойти? – спросил Лавров, когда они вышли на свежий ночной воздух.
           - Не знаю, может…
          Ольга не успела договорить, как по округе пронесся звук выстрела.
          - Туда! – Лавров быстро определил направление звука и ринулся туда через кусты и хлам, рискуя сломать ногу или напороться на торчащую тут и там ржавую арматуру, которую дачники любят использовать на своих участках.
          Игорь вернулся на площадку, где должен был быть казнен Лавров. Он боролся с личным охранником Кокоряна, катаясь по земле в трех метрах от его тела. К счастью, выстрел ушел в воздух, не задев Игоря. Сам же пистолет валялся в стороне.
          - Игорь, держись! – крикнула ему Ольга, но сама подойти не спешила. Лавров ее понимал. Хрупкой девушке не место в мужской драке.
          Но и сам он не спешил бросаться на помощь, думая, как лучше помочь. Стрелять нельзя, это очевидно. Пуля может легко попасть в Игоря. Придется подходить и действовать в рукопашную.
          Лавров подбежал к Игорю и стал оттаскивать его соперника. Это было нелегко, весовая категория Лаврова и бандита отличалась. Наконец, Лавров развернул к себе бандита, который в этот момент сидел на Игоре сверху и бил его, и смог ударить его в лицо. Затем еще и еще, вкладывая в удар все силы. До тех пор, пока бандит не потерял сознание.
          - Спасибо, - Игорь с трудом поднялся. Его лицо было изранено и походило на жуткую кровавую маску. – Сами вы как?
          - Живы, - ответила Ольга и с трудом улыбнулась. Этот кошмар закончился.
          Новый выстрел прозвучал как гром, распугав ночных птиц и заставив компанию вздрогнуть. Лавров обернулся на звук, и увидел Кокоряна, дотянувшегося до пистолета, все еще дымившегося в его ослабленной руке. Он был все еще жив. А затем Лавров почувствовал боль в левом плече. Даже не боль, а агонию. Словно тысячи игл вонзились в его плоть, терзая ее, обжигая.
          Он услышал, как Ольга закричала. Увидел, что Игорь схватил какую-то палку и подскочил к Кокоряну. Угасающим сознанием он заметил, что пуля прошла навылет, и для сохранения жизни лучше упасть вперед.


Эпилог
          Месяц спустя Лавров все еще находился в больнице. Ему повезло, что пуля не застряла в плоти, и обошлось без сложной операции. Он уже мог почти без боли двигать рукой, рана быстро заживала.
          - Ты как сегодня? – спросила у него Ольга.
          - Уже лучше, - ответил он. – Скоро выпишут, наверное.
           - Да уж, досталось тебе, - добавил Игорь. – Я думал, что он сразу умер.
           - Если бы вы немного задержались, умер бы я, - отозвался Лавров. – Я тянул, как мог.
          - То есть ты знал, что мы за тобой поехали? – Ольга нахмурилась.
          - Когда меня сажали в машину, я не видел, чтобы вы выезжали со двора. Следовательно, вы все видели и не могли остаться в стороне. А твоя машина в зеркале заднего вида только подтвердила мою догадку. Осталось только делать все, что Кокорян скажет и оттягивать время казни.
          - Ты сумасшедший, - ответил Игорь. – А если бы мы не успели?
          - Исключено, - возразил Лавров. – Интервал между автомобилями был достаточный, чтобы не оторваться. Дать вам еще минуту на сборы, достаточную, чтобы подготовиться и не потерять меня из виду, плюс пять минут на ваше незаметное передвижение. Ребята, я не рисковал жизнью. Я все рассчитал, и расчёт оказался верен.
          - Все равно, нельзя быть таким самоуверенным, - сказала Ольга сквозь проступившие на глазах слезы. – Тебе повезло, между прочим, что Кокорян был слишком слаб, чтобы прицелиться нормально и выстрелить тебе в сердце.
          - Это уже не важно, он мертв, - ответил Лавров.
          - Забыл сказать, - вдруг вспомнил Игорь. – Серов просил передать, что закрывает дело. Он проверил всех подозреваемых, и кроме Кокоряна никто не подходит. А раз его нет, то и судить некого.
          - Вот как, - ответил Лавров. – Это не похоже на Серова, девиз которого «посадить кого-то все-таки надо». Даже дело об убийстве Кокоряна и еще двух человек не завел?
         - Он сказал, что никто ничего не видел и не слышал, а улики не указывают на конкретного человека. Так что мы чисты.
          - Ты так говоришь, будто мы все это сделали не ради спасения соб-ственных жизней. Извини, Игорь, но я не придерживаюсь принципа «я умер, но я прав».
          В дверь палаты постучались. Ольга невольно вздрогнула, не ожидая этого звука. И совсем побледнела, когда в палату вошла белокурая девушка, очень похожая на известную актрису пятидесятых годов.
          - Лавров, я… - на ходу заговорила Мерилин, но осеклась, увидев его друзей. – Ой, я не знала, что у тебя гости.
          - Ничего-ничего, мы уже уходим, - Игорь встал с койки Лаврова и потащил за собой ничего не понимающую Ольгу.
          - Если я вам помешала, я лучше… - вновь попыталась сказать Мерилин, но Игорь уже выталкивал Ольгу их палаты, приговаривая, что им пора.
          Лавров сразу раскусил его план. Эта черта характера Игоря, думать о людях, не разбираясь в них, бесила детектива. Но было поздно. Игорь ушел, и возвращать его было бы не вежливо по отношению к пришедшей к нему женщине. Поэтому он сказал:
          - Я не думал, что ты придешь.
          - Я всего лишь хотела сказать, что у меня все хорошо, - Мерилин улыбнулась. – Кокорян завещал мне свой клуб. Теперь я управляющая и мне нет нужды крутиться на пилоне.
          - И зачем ты мне это рассказываешь?
          - Я думала, ты за меня порадуешься. Или хотя бы поздравишь.
          - Ну, поздравляю.
          Мерилин замолчала, не ожидая встретить такую крепкую стену безразличия.
          - Вообще я хотела спасибо сказать, - вдруг сказала она. – Серов мне все объяснил. Я понятия не имела, что Кокорян мной манипулировал. А теперь его нет, и я полностью переделаю клуб. Я хочу убрать проституцию, все переделать в обычный стрип-клуб. Если бы не ты, у меня бы этого не получилось.
          - Скорее если бы не мои друзья, - поправил Лавров. – Я же не по своей воле поехал в этот дачный поселок. Меня могло бы тут не быть.
          - Конечно, - согласилась она. – И еще я хотела сказать, что тайно записывать меня на диктофон было не очень красиво.
          - Ты бы иначе ничего не рассказала. А на слово мне уже давно никто не верит. Это была вынужденная мера, извини.
          - Ничего, просто неприятно.
          Воцарилась неловкая пауза. Мерилин не смотрела на Лаврова, предпочитая виды в больничном окне. А он не смотрел на нее, не зная, что еще можно сказать. И зачем она только пришла?
          - Лавров, ты ведь тоже мне нравишься, - сказала Мерилин, наконец, собравшись с духом. – Мы могли бы…
          - Нет, - Лавров прекрасно знал, чего она хотела. – Не могу.
          - Почему?
          - Своей работой-хобби я вечно подставляю людей. Ольга и Игорь рисковали жизнью, чтобы вытащить меня из того болота, которое я сам себе создал. И если ты думаешь, что такая участь обойдет стороной тебя, ты ошибаешься.
          - Но это глупо, - возразила Мерилин. – Всю жизнь бежать от мира – глупо. Жизнь не состоит только из расследований и погони за преступниками. У нее много сторон.
          - Для меня осталась только эта сторона. Знаешь, почему? Эту историю знают, наверное только Ольга, Игорь и мои родители. Думаю, ее стоит рассказать и тебе, чтобы ты, наконец, поняла.
          Ему было тяжело вновь это вспоминать, но он рассказал. Рассказал о своем прошлом, не упустив ничего. О погибшей много лет назад сестре, депрессии, о борьбе с ней и попыткой начать нормальную человеческую жизнь. И о том, как из-за него погибла та, о потери которой он жалеет до сих пор. Мерилин слушала, и не верила своим ушам. Она не думала, что один человек может столько пережить. В ее жизни тоже случилась драма. Ее мать заболела раком, и требовалось много денег на лечение. Потому она и пошла на эту грязную работу к Кокоряну вопреки своим убеждениям. И теперь, когда она смогла спасти свою мать от рака, уже не смогла отказаться от той жизни, которую ей дал Кокорян. Эта воронка затянула ее окончательно. Сейчас, сравнивая свою историю с историей Лаврова, она поняла, что у нее был выбор. Она могла не идти продавать себя, а найти честную, но не менее оплачиваемую работу. Могла бы работать психологом, или в модельном агентстве. Она сама выбрала свой путь. Лавров же его не выбирал.
          - Прости, я не знала, - сказала она дрожащим голосом.
          - Теперь знаешь, - устало ответил он. – И это касается не только тебя. Я принципиально избегаю женщин.
         - Ясно, - произнесла Мерилин будто не своим голосом.
         - Мы могли бы продолжить общение на дружеском уровне, - сказал Лавров и сразу понял, насколько глупо это звучит.
          - Не стоит, - Мерилин подошла к дверям, собираясь уходить. – Это лишь заставит меня страдать. Лучше я уйду из твоей жизни, и ты никогда меня не увидишь.
          - Да, так будет лучше, - согласился Лавров. – Тогда все будет хорошо.