За поворотами лет - 16

     Так уж выпало «по судьбе, не по злобе», что наша семья жила в хате на окраине села, именуемой с давних лет  – Горбы. В хорошую погоду туда идти далековато, а в плохую по доброй воле никому и в голову не придёт туда идти. Но это тем, кто живёт в центре села, а у нас, у детей, просто иного выбора не было. В школу нужно было каждый день идти. С утра погода  спросонья посмирней кажется, это потом она может разыграться. По ярам, которые пересекают село, побегут такие ручьи, что не каждый взрослый человек рискнёт вброд перейти, что уж там о детях говорить. Спасаясь от непогоды, дети бежали к родственникам, которые поближе к центру села жили. Но родственники родственникам рознь. Иной человек, хоть и близок по крови, а если бы знал, что на дороге его встретишь, то лучше бы кругом то место обогнул. А есть люди, которые дальними родственниками считаются, а душа сама к ним тянется. А уж детей в этом вопросе не обманешь.
     У реки, недалеко от сельского медпункта, жили старички, которые нам приходились родственниками по отцовской линии. Вот, при случае я к ним бежала. Дедушка не больно-то разговорчив был, да его редко дома можно было застать. Он то корову пасёт, то на реке рыбу удит. Летом верши ставит, а зимняя рыбалка у него особенная. Вот, когда бы я ни пришла, бабушка меня жареной рыбкой и кислым молоком потчевала. Мне же, главное, с их двора на природу посмотреть. А и было на что посмотреть. Я взберусь на высокий пень, на котором хозяева всякий хворост рубят, и смотрю вниз. Там наша речка, Мурафа, среди верб о чём-то своём бормочет. Другой её берег лесом, как вывернутым кожухом покрыт. Хоть зимой, хоть летом – тайну свою хранит. Да и бабушкин огород тоже к себе взгляд притягивает. На нём тюльпаны сами по себе росли. Каждую весну огород пахали, а они всё равно росли, цвели и размножались. Были и другие цветы. Цвели себе среди картошки и рядков фасоли, вроде как одно другому не мешают.
     Эта бабушка встретит у магазина мою бабушку и начнёт рассказывать: «Бывало, выгляну в окно, а твоя девчонка стоит себе столбиком на пне. Постоит-постоит, высмотрит, что ей там надо и уйдёт. Я её в хате дожидаюсь, а от неё уже и след простыл. Не-ет, сама не зайдёт. Не пригласишь, не угостишь, так и ляжет спать голодная, а то и на закате солнца домой засобирается. А когда она через те яры домой доберётся…» Моя бабушка только вздохнёт, дескать, «не больно-то она у нас смелая, перетерпит, а сказать – не скажет».
     Так оно и было, но когда мне что-то интересное удавалось высмотреть, я долго копила смелость, а потом всё же спрашивала. Потом долго в душе радость носила, что наконец-то узнала тайну. Так, в их дворе, на углу хлева, всегда возвышалась горка камней, так, величиной с мужской кулак камушки. Не раз видела, как тот дедушка, куда бы ни гнал свою корову пастись, назад нёс такой камень в руке. Сперва я думала, что он от собак камень носит. Но зачем ему камень, если он с палкой ходит?..
     Однажды, зимой дело было. Стою я на пне и наблюдаю, как тот дед возле хлева щербатым топором смёрзшиеся камни выковыривает. Набралась я таки смелости и спросила его, зачем ему понадобились те камни? Он мне и ответил: «Рыбу ловить». Я даже рот открыла от неожиданного ответа. Это ж как так можно камнями рыбу ловить? Дед усмехнулся и велел мне завтра, после школы, к ним прийти и посмотреть на его рыбалку.
     На другой день я уже бегом к ним бежала, так мне посмотреть охота была. Ладно, пошли мы огородом вниз. А дед в руках вилы держит – тоже загадка. Приходим на речку. Дед на лёд спустился, а мне велел на берегу стоять. Лёд на нашей реке тонок. Дед поостерёгся девчонку на лёд выводить. Смотрю, на льду в некоторых местах углубления, как кротовые норы. Дед в кирзовых сапогах, к норе такой подойдёт и черенком вил прямо в эту нору как стукнет, а оттудова чуть ли ему ни до пояса фонтан воды брызнет. Так он все норы до воды продавил. Подошёл к берегу и объяснил мне, что он те камни, которые вчера наковырял, на лед побросал. А на дворе оттепель стояла, даже с крыши запокапывало. Камень на солнышке нагревается и под собой лёд растапливает. Но до самой воды у него времени не хватило норку растопить. Зимний день короток.
     А тем временем начались чудеса на реке. Рыбе подо льдом наскучило, воздухом захотелось подышать. Вот она и подплыла к тем норам. А воде тесно в речке видать, её наверх выталкивает. Возле каждой лунки рыба на льду плещется. Дед взял ведро с дырявым дном и с вилами опять пошёл на лёд. Вилами накалывает рыбу и в ведро её бросает.
     Однако не долго это длилось. Вскоре рыба угомонилась, и вода стала под лёд уходить. А деду и горя мало. Ведро чуть ли ни до верху полно рыбы. Взял он то ведро и несёт огородом вверх. А с дырявого ведра вода тропинку метит. Так я узнала, зачем деду камни. Потом и сама ему подходящие камушки приносила.

                ***