Казнь комсомолки Гали Кончиц в городе Минске

Казнь комсомолки Гали Кончиц  в городе Минске 9 мая 1974 года.
Вешать придумал наш старый директор – партизан с целью патриотического воспитания. Шефы дали машины с деревянными бортами, а под Брестскую крепость еще и битого кирпича.
Делали изможденных женщин и детей. Это не сложно. Одевали младших школьников во все старое и закутывали, уборщица в телогрейке с ведром в руках возглавляла.
Хотели поставить инсценировку из гетто, но директор сказал, что сионизма нам не нужно. Под повешение пионерки физрук где-то раздобыл эсесовский мундир, но согласился дать, если он сам будет вешать. Пионерку выбирали на педсовете. Точнее, не пионерку, а комсомолку. Младших школьников на повешение родители не давали. Искали девушек из девятых, десятых классов, добровольно. Не всех подряд, конечно. Смотрели, чтобы были хорошими успеваемость и поведение. По внешним данным требовалось - беленькая и с голубыми глазами. Выбор пал на Галю Кончиц.
Девятого мая - парад, а восьмого Галя пришла на генеральную репетицию в коротких шортах, в майке на узких шлейках, без бюстгалтера и босиком.
Спросили у нее, куда это ты так? А она сказала, что это это театрализованная цитата из стихотворения: "Голую водили на мороз."
Ей показали фотографию  в школьном учебнике, мол смотри, казнь неизвестной девушки. Девушка одета в кофту, юбка на ней и чулки.
А она сказала, что только для вас она неизвестная , а вообще ее фамилия Брускина, она была еврейка,  а моя фамилия Кончиц и это совсем другое. Директор подумал и согласился. Только пионерский галстук, сказал, надеть.
На генеральной физрук и Кончиц смотрелись рядом красиво. Он высокий, широкоплечий спортивный мужчина в эсесовском мундире, а она длинноногая стройная блондинка с алым галстуком на шее.
Девятого начинали от киностудии на Макаенка, ехали на бортовом газ-66, этот грузовик больше всего на немецкий похож. Сперва один борт откинули, образуя как бы сцену для зрителей, а потом, когда поняли, что смотреть будут со всех сторон, опустили все борты.
Порядок был такой:
Впереди шла Брестская крепость, потом виселица, а потом изможденные с уборщицей. День был солнечный, закутанным детям стало жарко, они вспотели и стали раздеваться, а уборщица их ругала и заставляла надевать все обратно. Выходило натурально.
Защитников Брестской крепости набрали из десятиклассников, они просто переодетые в солдат, лежали на дне кузова, измазанные кирпичной пылью с деревянными автоматами и физкультурными гранатами для комплекса ГТО. Как заметила завуч старших классов, курили болгарские сигареты БТ.
Собрались в восемь утра, к двенадцати, когда военный парад закончился, пошла демонстрация трудящихся. В праздничной толпе медленно двигались машины.
Физрук оказался хорошим актером, он деятельно подготавливал казнь, связывал комсомолке руки, грубо толкал, бил по лицу, заводил на помост. Кричал в толпу на немецком: Schmutzige ...... Schweine.
Комсомолка раскраснелась, глаза ее блестели, коса растрепалась, съехала с плеча шлейка и обнажилась нежная девичья грудь. Возле Ботанического сада Брестская крепость остановилась так резко, что с открытых бортов на асфальт попадали куски битого кирпича. Следовавшая за ней виселица тоже остановилась, и физрук стал надевать комсомолке на шею петлю.
В этот момент мимо проходили работники станции скорой помощи номер один: Рабинович, Лабецкий и Заяц. Рабинович нес увеличенный портрет Владимира Михайловича Бехтерева, а Лабецкий с Царюком держали переносной стенд под названием: «Рисунки больных, страдающих шизофренией». Все трое были в белых халатах, чтобы подчеркнуть принадлежность к области медицины . Как впоследствии установила экспертиза, санитары психбригады станции скорой помощи номер один Рабинович, Лабецкий и Заяц, находились в нетрезвом состоянии. Первым в физрука куски кирпича стал бросать Рабинович. Его примеру последовали Лабецкий и Заяц, а потом и другие, патриотически настроенные граждане, чем сорвали торжественное мероприятие.