Торговец. Глава 8. Земли транов

22

Чем дальше на Запад, тем сильнее менялся ландшафт, флора и фауна, окружающая нас. Роскошные клёны Побережья сменились кривыми березками, изумрудные луга – темно-зеленым влажным мхом.
Местность между Кленовым Побережьем и Стеновым Лесом славилась изобилием болот, через которые в прежние времена было проложено множество гатей. Сейчас, когда шла, по сути, война между Империей и транами, последние уничтожили бОльшую их часть. Ту, по которой двигались мы, люди Коалиции все же смогли восстановить и отстоять, пользуясь тем, что внимание аборигенов было приковано в основном к территориям, граничащим с имперскими колониями.
«Стегозавры», которые, как оказалось, называются лацетаны, на болоте заметно оживились. Они, не останавливая движения, рвали своими пастями пучки болотной травы и с довольным хрюканьем и чмоканьем пережевывали её. Исходя из этого, я сделал вывод, что эти зверюги изначально обитали как раз на болотах, раз им так здесь нравится.
Дроу шла рядом с моим лацетаном, завернутая с ног до головы в плащ с капюшоном. Не знаю, как подобные меры могут успокоит наемников, но Ульрих очень об этом просил. И я подозревал, что под капюшоном Хелвирахель сильно дуется на меня за то, что пришлось её так одеть.
Что ж, ничего не поделаешь, краса моя ненаглядная. Потерпишь немного, не развалишься. Тем более что жаловаться дроу было и вовсе грешно. Простили, пожалели, приголубили, подкармливают силой Зерна, чтоб не померла – по-моему это стоит того, чтобы походить в длиннополом балахоне.
Впрочем, к тому времени я и сам уже задолжал жрице…

Наш разговор по возвращению в таверну Пампкинса начался не сразу. Для начала я заказал нам в номер пару кувшинов эля. Я старался не налегать на алкоголь в доме Эдриана, несмотря даже на то, что привыкшему к водке и портвейну опытному ролевику местный эль был, в принципе, нипочем. Но теперь нам предстояла обстоятельная и неспешная беседа, которую я планировал провести в неформальной, расслабленной атмосфере.
- Ну что, звезда моя? – начал я, развалившись в кресле. – Поговорим?
Мы собрались все втроем: я, дроу и Ульрих.
Хлебнув эля, я открыл ларец и вынул Зерно Хаоса. Взгляд жрицы тут же метнулся к нему и застыл, не отрываясь. Ульрих крякнул, разглядывая жемчужину.
- Экая занятная каменюка, - восхищенно пробормотал он. – И стоит наверняка преизрядно…
- Поверь, человече, - с придыханием произнесла Хелвирахель, не отрывая взгляда от Зерна, - он стоит гораздо больше, чем ты можешь вообразить…
Ульрих неуверенно хмыкнул и не стал спорить. Скорее всего, даже простой человек, лишенный магического дара, все же что-то такое чувствовал при виде Зерна. Я не в счет – все же эта штука на меня завязана.
Аккуратно положив камень на стол, я снова отхлебнул эля.
- Итак. Дамы и господа присяжные заседатели, - начал я. – Что мы имеем? А имеем мы в наличии некую особу, являвшуюся до некоторых пор жрицей Ллос.
При звуке этого имени девушка явственно вздрогнула.
- Как я понял, эта не слишком чистая на руку богиня решила завладеть моим артефактом. Очень могущественным артефактом, как вы, должно быть, уже поняли, - взгляд на слушающих поверх кружки и новый глоток. – И, если бы ей удалось, это имело бы крайне негативные последствия для нашего мира. Не говоря уж о совершенно бессовестном попрании понятия частной собственности…
Ульрих хмыкнул. Хелвирахель улыбнулась. Так, есть эффект.
- Но, благодаря моим связям в среде… в определенных сферах, - тут я многозначительно воздел глаза ввысь, намекая на Богов, - нам удалось этого избежать.
Этой шутке никто не посмеялся, хотя я и ожидал обратного. Дроу нахмурилась, Ульрих восхищенно покачал головой. Ах, да, я и забыл, в какой мир попал. Здесь-то Боги – самая что ни на есть реальность. Это мне, пришельцу из материалистического двадцать первого столетия, шутки про божественное кажутся смешными. Хотя после того, как я наобщался с такой прорвой небожителей (и, забегая вперед, еще пообщаюсь) – мне ли шутить на эту тему? С другой стороны, кому, как не мне?
- Краса наша ненаглядная, подойди-ка, - поманил я эльфийку к Зерну. После чего вкратце описал ей то, что рассказал мне Шут. Причем, сам я половину терминов не понимал, просто повторял то, что он велел мне заучить. Типа «твоя дроу жрица опытная, она знает».
И да, судя по тому, как внимательно она меня слушала, предоставленная информация ей о чем-то говорила. Лично для меня эти формулы и термины звучали полной тарабарщиной.
Следуя инструкциям Шута, она вытянула руку над жемчужиной и, прикрыв глаза, начала зачитывать соответствующие заклинания. Мне показалось, что над камнем вспыхнул и тут же погас язык прозрачного огня. Впрочем, это могло быть обычное самовнушение: все же я, как дитя своего века, привык видеть, как в кино магию сопровождают различные спецэффекты.
Как бы там ни было, после проведенной процедуры дроу явно повеселела. Видимо, некая пустота, появившаяся от недостатка Бога в душе жрицы, была временно заполнена.
Я с довольным выражением лица взялся снова за кружку и повернулся уже к Ульриху, чтобы увидеть его реакцию. И замер, не донеся эль до рта. Потому что мой наемник со остекленевшими глазами застыл в неестественной позе, будто не закончив движения. Что за чертовщина опять?! Мы же не…
- Не в Тумане, да, - произнес вкрадчивый голосок, прямо-таки пропитанный ехидством. – В Тумане слишком много лишних глаз и ушей, которым совершенно незачем знать содержание нашего разговора.
Я повернулся на источник голоса и увидел, что в кресле, стоящем в дальнем темном углу комнаты, кто-то сидит.
- Треор из Крагенсдорфа, - продолжил мой странный собеседник. – Находчивость, смелость, богатство... Доверие Богов… Такая ответственность! Судьбы мира, ну как же…
- Эм, милейший, - пришел я в себя. – С кем, собственно, имею честь?...
- Ах, в самом деле, где мои манеры? - встал с кресла мой собеседник и вышел на свет. Выглядел он как мужчина неопределенного возраста, с симпатичными чертами лица, рыжей шевелюрой и глазами разного цвета: левый искрился изумрудно-зеленым, правый был матово-черным, лишенным зрачка. Одет странный тип был в нарочито вычурной манере, свойственной бродячим менестрелям. – Гверас, к услугам господина купца.
Понятно. Очередной небожитель заявился. Как будто они ко мне в очередь выстроились, честное слово…
- Ну, знаешь ли, не каждое столетие в наш мир заявляются эмиссары Внешних Сил, - будто прочел мои мысли Гверас, расплывшись в ехидной улыбке и подсаживаясь на кресло около меня. – Которые, к тому же, так стремятся к сотрудничеству с местными авторитетами…
- Ну, стало быть, рад знакомству. Чего надо-то? – не слишком любезно прервал его я. Этот типчик мне нравился все меньше.
- Да ладно тебе, почтенный Треор! – махнул рукой Гверас. – Почему ты решил, что мне сразу что-то надо? Может я просто поговорить, посоветовать что-то пришел – ты ж мой вроде как… последователь.
- Неа, - снова хлебнул пива я.
- Бу, какой ты, - надул губки Бог Обмана. Впрочем, видно было, что он не особенно обиделся. – Ну ладно, - еще шире улыбнулся он. – Сразу к делу, да? Ну что ж… Я, Тео, собственно, от Артаса. Он поручил мне забрать у тебя некую вещь… Зерно, если быть точнее. После последнего инцидента, когда оно было подвергнуто такому риску, он решил, что пока что оно будет храниться у меня и потому…
Я смотрел на распинающегося Гвераса и, прихлебывая пиво, потихоньку охреневал. Он что, реально думает, что я куплюсь на столь примитивную разводку? Нет, правда?! Учитывая репутацию самого Гвераса, я вообще удивлюсь, что ему кто-то в этом мире еще доверяет. Также то, что он предпочел встретиться не в Тумане, а здесь, где Артас если и услышит нас посредством изумруда, то вовремя среагировать не успеет.
Вот кстати насчет изумруда. Камень на моей груди резко взбрыкнул, чуя волшбу. Я резко отставил кружку и открыл было рот, чтобы осадить обнаглевшего божка… и услышал, будто со стороны, собственный голос, соглашающийся с доводами Гвераса. Рука потянулась к ларцу с намерением вынуть Зерно и передать этому милейшему, надежнейшему, лучшему из возможных хранителей столь опасного артефакта…
Резкая боль в кисти вымыла вязкий морок из головы. Я вскочил и начал, приплясывая, трясти рукой и ругаться на чем свет стоит. На запястье алела кровавая полоса, оставленная… кнутом.
А к Гверасу пружинящей походкой двигалась Хелвирахель, держащая в руках уже знакомые мне кинжал и плеть. Выражение её лица было не то, чтобы «зверское»… но нагловатого божка она явно напугала. Тот мгновенно растерял всю свою напускную веселость и наглость, с перекошенным лицом отступив в угол. И растворился в тенях.
- Ах ты ж, срань болотная! – тут же донесся до меня голос Ульриха, который уже вскочил и тащил меч из ножен.
Ясно. Локальная остановка времени, примененная Гверасом, улетучилась вместе с его присутствием. И Ульрих увидал, что окружающая обстановка резко поменялась. Причем, как ему показалось, в ожидаемую сторону: проклятая дроу снова воспользовалась сердобольностью дурня-купца и, лишь только получив силу, напала на него! Кинжал с плетью в её руках и кровь на моей руке – вот вам и картина подлого нападения.
- Ульрих! Остынь, - повернулся я к нему. – Она нас всех только что спасла.
Наемник не спешил все же убирать меч, хмуро буравя эльфийку взглядом. Та встряхнула руками и её оружие испарилось в облаке черного дыма. На её лбу я заметил испарину. Колдовские действия явно дались ей нелегко.
- Мда… Хелвирахель, я это…, - начал я, зажимая рану на руке. – Спасибо тебе.
Если бы мне до этого кто-то сказал, что дроу могут покраснеть – я бы не поверил. Но она реально зарделась: темно-фиолетовая кожа стала почти черной.
- Так, - Ульрих таки бросил меч в ножны. – Я что-то пропустил, да?
- Да, - плюхнулся я обратно в кресло и попытался взять снова свою кружку. Но поморщился от боли и капризно произнес: - Найдите мне уже чистую тряпку, я ж тут кровью истекаю!...


…На горизонте вот уже неделю маячила, все приближаясь, какая-то темная полоса. И лишь на десятый день путешествия я догадался, что это – граница Леса.
До его опушки мы добрались, в принципе, без приключений, если не считать болотного черта, прыгнувшего однажды на спину одному из шагающих по бокам каравана ландскнехтов. Благо, народ в нашей экспедиции попался опытный и тертый, а потому уже в следующее мгновение наемник закрыл руками шею и рухнул на колени, позволяя идущему сзади мечнику прикончить мерзкую тварь, похожую на смесь жабы и глубоководного удильщика.
Все это время мы останавливались на ночлег на относительно сухих островках, которые, как мне объяснили, насыпали во время строительства гати, специально для этих целей. Ночевали, устроив из подвод и лацетанов подобие вагенбурга, или как там называется временная разборная крепость.
Лес… впечатлял. И если рощи алых кленов на Побережье производили впечатление скорее светлого восторга, то гигантские секвойи Стенового Леса ошеломляли, подавляли и лишали дара речи. Здесь все сквозило невероятной древностью, даже, я бы сказал, хтоничностью – духом тех времен, когда нынешние разумные расы еще не числились даже в проектах Создателя.
Здесь наемники подобрались и насторожились пуще прежнего. Если болотная живность была по большей части неразумна и безмозгла (исключение составляли разве что тролли, но сейчас, в начале осени, их можно было не опасаться), то здесь уже начинались владения транов. И получить метровую стрелу в глаз было тем удовольствием, испытывать которое никто из нашего каравана не стремился.
Караулы теперь были увеличены вдвое.
На одном из привалов, уже съев свою порцию жареной оленины и выпив стакан горячего вина, я ставил свой маленький шатер, намереваясь лечь спать. В отличие от хоббитов-возниц (все, как на подбор, молодые родственники Пампкинса), спавших под телегами, и ландскнехтов охраны, стеливших лежаки прямо на землю, я заморочился покупкой местного аналога палатки. Конечно, не столь удобная конструкция, как купленные в спортивных магазинах родного мира, но выбирать не приходилось.
Я, как опытный в походах ролевик, предварительно досконально изучил покупку во дворе постоялого двора Пампкинса-младшего, собирая и разбирая палатку до тех пор, пока это не стало получаться у меня на «отлично». Что вызвало удивление и даже хихиканье со стороны прислуги, наблюдавшей за мной. Но дело того стоило: теперь я мог собирать эту штуку практически в любых условиях, без помощи армии слуг.
На привалах я спал на соломенном тюфяке, как все, прикрываясь своим волшебным плащом: в нем мне было по-прежнему наиболее комфортно.
В тот вечер, когда я уже почти закончил приготовления своего лежбища, рядом неслышно материализовалась фигура в черном плаще…

Интерлюдия 4. Эккерпорт, Имперская миссия.

Истошные вопли еще какое-то время звенели в ушах, пока Данзан возвращался из подвалов миссии в кабинет бывшего господина Посланника Империи. Вернувшись и усевшись в пустующее кресло, ода-хан вынул из стоящего рядом шкафчика штоф с вином и плеснул себе полстакана: нужно было унять вновь разрастающееся раздражение.
Вообще, стоило бы посадить гребанного бюрократишку на кол, как того требовала официальная процедура. Но, из-за их нахождения на территории Коалиции, казнь пришлось перенести со двора посольства в его же подвалы, чтобы не привлекать воплями нездоровое внимание обывателей и стражи. А потому Дэлгэр-бей отделался легко: его всего лишь четвертовали.
- Г-господин…, - раздался откуда-то сбоку подрагивающий голос секретаря.
Данзан поморщился. По-хорошему, надо было и этого червяка показательно казнить: наверняка же он было сообщником своего бывшего начальника. Но в тот момент, когда у него возникло такое желание, ода-хан сумел его успешно подавить. Этот ничтожный был ему необходим, так как был в курсе местных реалий и дел. Его содействие могло помочь в деле приспособления Данзана к новому месту службы. Да и секретарем бледный Кылтак был неплохим.
Немного остыв, ода-хан даже решил, что, если чиновничек покажет себя с лучшей стороны, он заменит ему четвертование на обычную удавку. Или и вовсе помилует, сослав на службу в какой-нибудь заштатный аул.
- Что там? - спокойно спросил он. Настолько спокойно, что бедняга секретарь покрылся испариной и мелко задрожал. Боже, как же эта чиновничья братия ничтожна и жалка…
- С-сообщение от н-нашего на-аблюдателя с…, - на этом месте Кылтак прикрыл на мгновение глаза и сглотнул, подавляя дрожь. – Наблюдателя с Арены.
- И? – поднял бровь Данзан, даже не глядя на собеседника и смакуя вино.
- Смотритель, с подобающим уважением и приличиствующими словами…
- Короче!
- Господин смотритель прислал пространный отчет о причинах произошедшего инцидента. Пишет, что ему угрожали, и лишь поэтому он был вынужден… пойти на столь странные меры.
- Он велел выпустить всех рабов. ВСЕХ! В том числе и тех, что предназначались… для определенных нужд. Как он это объяснит
Молодой опричник, разумеется, знал, что Смотритель Арены и покойный Посланник уже давно действовали по принципу «рука руку моет», беззастенчиво пользуясь удаленностью миссии от Метрополии. И он не сомневался, что останься сейчас на его месте Дэлгэр-бей, случившееся бы очень быстро замяли и похоронили.
Смотритель не мог не знать, что из столицы прибыл отряд опричников. И не мог не догадываться, что официальная причина «охрана посольства» - лишь удобный предлог, и что на самом деле начнется масштабная проверка и чистка в рядах местного дипкорпуса. И вот ода-хан получает эту пустую, обтекаемую отписку, достойную чернильных крыс из Канцелярии Императора.
У Данзана в связи с этим было только две идеи: либо Смотритель совершенно спятил, либо…
- Вели седлать коней! – крикнул он замершему в дверях воину в такой же черной кольчуге, как у него самого. Вскочив с места, Данзан быстрым шагом пересек комнату. Впрочем, если его догадка верна, спешить было уже бесполезно…

Как он и думал. Этот крысеныш сбежал.
Ода-хан пока не знал, что за прегрешения скрывал Смотритель Арены, но они были настолько существенны, что тот счел за лучшее выгрести казну Арены и скрыться из Эккерпорта.
«Что же ты такого натворил, несчастный ублюдок, раз сбежал от одного лишь появления опричников на горизонте?» - раз за разом повторял про себя ода-хан, сузившимися глазами наблюдая за тем, как его воины пинками и зуботычинами сгоняют оставшихся служителей Арены в какое-то подобие строя.
Когда их построили, Данзан вышел вперед и заговорил:
- Ваш начальник сбежал, прихватив с собой казну вверенного ему самим Императором дела, - начал он скучающим голосом. Дело происходило на песке Арены. – И, если следовать букве закона, я должен бы сварить вас всех в кипящем масле – за соучастие.
После таких слов он прямо-таки почувствовал, как дрожь пробежала по рядам стоявших перед ним людей. Данзан про себя усмехнулся.
- Но у вас есть шанс заслужить помилование, - снова заговорил он. – Если кто-то из вас сможет подсказать мне, где искать беглого смотрителя: любой факт, любой намек – вы будете помилованы. Времени у вас есть, - взгляд в сторону столика, на котором стояла небольшая клепсидра, - пока вода не перетечет вниз. Итак… время пошло!
Данзан ненавидел такие моменты. Истинному воину противно наблюдать за тем, как люди ведут себя, будто жалкое зверьё: ползают на брюхе, умоляют, лгут, чтобы только спасти свою шкуру. Но Клятва Волка обязывала его смотреть.
Его взгляд равнодушно скользил по искаженным лицам, будто не замечая их. Вода в клепсидре подходила к концу.
Он уже поднял было руку в черной перчатке, чтобы дать команду солдатам тащить этих бедняг в подвал, к котлам, как вдруг его взгляд напоролся на бледное личико мальчишки, который силился что-то сказать, но у него, как видно, от ужаса перехватывало дыхание.
- Тихо! – рявкнул ода-хан. – Ты, - указал он на мальчишку. – Говори.
Вокруг мальчика тут же образовалось пустое пространство: остальные отступили от него, глядя непонимающе, белыми от ужаса глазами.
- Господин, - прошептал тот. Наконец, справившись с собой, он вздернул голову и уже уверенней продолжил: - Я видел, как господин Гэгэн и несколько префектов разговаривали с одним купцом, сидящем в ложе. Потом они с этим купцом сошли на Арену. А когда тот ушел, господин Смотритель велел отпустить всех рабов. А вчера он и несколько его помощников исчезли.
Данзан сжал кулак. Он почуял след…

23

Поначалу я, было, подумал, что меня в очередной раз будет донимать кто-то из небожителей. А учитывая последний мой опыт общения с Богами, я начал лихорадочно оглядываться в поисках если не оружия, то хотя бы кого-то из моих спутников, чтобы позвать на помощь.
К моему несказанному облегчению, фигура откинула с головы капюшон, обнажив копну белоснежных волос. Блеснули алые глаза дроу.
- Хелвирахель, - облегченно выдохнул я. – Ты меня прям напугала.
- Ты так и не ответил мне, - сходу начала она, глядя прямо мне в глаза. Подбоченившись, она выставила напоказ стройную ножку в обтягивающем кожаном чулке. Я незаметно сглотнул, сделав вид, что не заметил этого маневра.
- Не ответил на что?
- На мой вопрос. Почему? – нетерпеливо тряхнула она головой. Поняв, что я не понимаю, о чем идет речь. – Почему ты… так добр ко мне? – тихо закончила она.
- Эм… Хелви, послушай, - я на пробу назвал её сокращенным именем. И когда понял, что неприятия у неё это не вызвало, попытался продолжить: - Понимаешь, в чем дело…, - я запнулся, потому что она придвинулась очень близко, почти касаясь меня грудью и продолжая глядеть в глаза.
Из трудной ситуации меня выручил раздавшийся во мраке выстрел.
Не сговариваясь, мы метнулись в ту сторону.
Когда мы подбегали к той стороне вагенбурга, выстрелы уже слились в нескончаемый треск, вторивший мушкетным вспышкам. Пороховой дым и ночная тьма не давали разглядеть нападающих, но краем глаза я заметил мелькнувшую меж стволов высокую тень. В землю в полуметре от меня вонзилась стрела.
- Траны! Траны нападают! – крикнул кто-то. – Поднять щиты!
Ночь пронзила сиреневая вспышка – мастер Бельтиранд тоже не дремал.
Один из наемников дернул меня в сторону, и я оказался сидящим на корточках, прикрытый сверху щитом. Оглядевшись, я заметил Ульриха, также укрытого полосой дерева и стали, раздающего указания обороняющимся. Хелвирахель куда-то пропала.
Сколько продолжалась перестрелка, не знаю. В какой-то момент мушкетные выстрелы прекратились, а стрелы перестали падать. Нападающие поняли, что отряд, вооруженный огнестрелом и при поддержке мага, им не по зубам, и скрылись в ночи так же быстро, как и появились.
Только тогда я увидел дроу: она склонилась над одним из ландскнехтов, из живота которого торчала длинная стрела, разукрашенная яркими синими и зедеными цветами, и нашептывала что-то. Солдат был бледен как смерть и лежал, не в силах пошевелиться.
Наконец, закончив свой речитатив, жрица выдернула стрелу, вызвав у наемника болезненный стон, и тут же накрыла рану рукой. Полыхнуло чем-то бледно-серым.
К ним уже спешили товарищи ландскнехта.
- Эй, ты, отродье! А ну отойди от него! – крикнул один, сжимая меч. Второй только шмыгнул носом и мелко закивал. Похоже, ребята совсем не чувствовали той уверенности, которую пытались показать.
Дроу выпрямилась. Я протолкался к ней одновременно с Ульрихом и Бельтирандом, но только я открыл рот, как раздался хриплый голос:
- А ну отвалили от неё, содомиты!
Все повернулись в ту сторону. Солдат, которого только что исцелила Хелвирахель, приподнялся на локте. Бледность с его лица потихоньку уходила, но пока что, как я понял, он еще не совсем восстановил силы.
- Эта эльфка меня только что с того света вытянула. Так что кто к ней полезет, будет иметь дело со мной! – хрипло прокаркал солдат.
- Шульц, ты чего? – вытаращился на него один из тех двоих. – Это ж дроу, она…
- Тебе чего-то не ясно, Грег? – сузил глаза лежащий.
- Да мы чего, мы ничего…, - испуганно переглянулись задиры и поспешно ретировались.
Мастер Бельтиранд, покосившись на эльфийку, молча склонился над раненным.
- Хм… Снимаю шляпу, госпожа, - поднял он глаза на жрицу. – Отличная работа. А вам, милейший, - это он уже обратился к Шульцу, - стоит денек полежать и восстановиться.
- Ну уж дудки! – воскликнул тот и попытался встать. Но, пошатнувшись, осел обратно. – Хотя да, поспать не помешает.
Солдаты вокруг ободрённо гомонили, кто-то хохотнул. Но тут, нарушив эту идиллию, раздался рев Ульриха:
- А теперь разошлись по местам, собаки страшные! Совсем охренели?! Только что нападение пережили, а они посты оставили! Кретины! Всем долю урежу нахрен, содомиты!
Ландскнехты, опомнившись, разбежались по своим местам. Исцеленного Шульца подхватили под мышки и утащили куда-то к кострам – отлеживаться по рекомендации мага. Тот пошел вслед за ними – проконтролировать. Хелвирахель же, как только я подошел к ней, буквально рухнула мне на грудь: колдовские упражнения явно не дались ей даром.
Ульрих возник рядом практически бесшумно и помог дотащить выдохшуюся жрицу до моего шатра. Когда мы уложили её на мой тюфяк, она уже крепко спала.
Вздохнув, я вместе с наемником направился к кострам: раз уж моя палатка была оккупирована, придется довольствоваться лежаком у костра.


24

Наутро мы в первую очередь направили небольшой отряд на разведку. Естественно, они ничего не нашли, кроме пятен зеленой крови и нескольких ярких перьев: как минимум одного из нападающих мы таки зацепили своей пальбой в темноту. Трупов не было – если кто-то из транов и погиб, то тело его товарищи забрали с собой.
Найденные перья Ульрих долго изучал и чем дальше, тем больше он хмурился.
- Не нравится мне это, - наконец произнес наемник, откладывая находку. – Цвета перьев, - уточнил он. – Племена транов, живущие в этих краях, носят перья оранжевого, желтого или красного цветов. А эти – зеленые с синим и черным.
- И что это значит? – осторожно спросил я.
- Не знаю, - пожал он плечами. – Но явно ничего хорошего.
Я вздохну и, похлопав Ульриха по плечу, пошел следить за подготовкой к дальнейшему пути.
Лагерь сворачивался. Предстоял еще долгий и полный опасностей путь через Лес. А учитывая, что проблемы с аборигенами уже начались – гораздо раньше, чем мы предполагали – участники экспедиции пребывали в настороженном и раздраженном состоянии.
Хелвирахель встала относительно бодрой и выспавшейся – благо сила Зерна всегда была под рукой. Её «пациент», исцеленный от ранения, тоже шел на поправку, хоть и вынужден был пока ехать в повозке.
Когда мы тронулись в путь, через какое-то время к моему лацетану подошел Ульрих.
- Знаешь, купец, нам очень повезло.
- В чем? – повернулся к нему я. Хотя и примерно знал ответ.
- В том, что ребята не зарубили дроу раньше, чем за неё вступился Шульц. Он мужик авторитетный, уважаемый. Один из лучших стрелков. Ветеран.
- Ну обошлось же, - глянул я на него.
- Обошлось, - протянул наемник. – Более того, если сейчас он оправится и вернется в строй, нашу дроу сильно зауважают.
Фраза «нашу дроу» не укрылась от меня. Обычно он говорил «твою дроу».
- Я думал, темные эльфы у наемников не в чести, - задумчиво бросил я.
- Мы не упертые святоши или суеверные обыватели, - хмыкнул Ульрих в ответ. – Мы наемники. Мы верим только в то, доказательство чему видели собственными глазами. И полагаемся только на свои мечи. Дроу показала, что она на нашей стороне и что она приносит пользу. Если она еще и в каком-нибудь бою отличится, у ребят рассеются последние подозрения.
Настала моя очередь хмыкать.
- А что там с перьями? – не нашел я ничего лучше, чем перевести разговор на другую животрепещущую тему. – Что такого, если траны… нездешнего племени напали на нас?
- А то, почтенный Треор, - помрачнел он, - что коли здесь хозяйничают воины каких-то отдаленных племен, то война идет не только между местными транами и Империей, но и между самими транами. Если имперцы заручились поддержкой других племен…
Он не договорил. Но я и сам представил себе подобное. И явственно ощутил, как волосы на голове начинают шевелиться. Союзные с Империей племена транов – это очень подозрительно походило на катастрофу. А потому я, мысленно застонав, выругался на всех Богов разом, отдельно помянув Гвераса. Если кто-то и взялся гадить мне по части удачи, то точно он…