Учитель с нашего двора

- Детей жалко, - посетовал дед Салих и, сняв кепку, почесал свою лысину. Его старый друг, приехавший проведать однокашника, ждал занимательный рассказ про очередного жителя этого небольшого города.
Из здания напротив выводили в наручниках молодого мужчину. В свои тридцать с небольшим он успел разбогатеть седой головой. Прохожие, которые продолжали подходить к зданию суда, узнав, кого ведут в наручниках, не верили, что это его настоящая седина. Кто-то говорил, что так его назло мукой осыпали, кто-то уверял, что это краска. И лишь некоторые знали, что он поседел всего за один день.
- Ахмад Хасанович – известный в нашей округе педагог, - рассказывал дед Салих. – Молодой, талантливый не по годам. Книги пишет, учебники. После школы он уехал учиться Турцию, потом Египет, совершил хадж и вернулся завидным женихом. Эх… Куча девчонок сбегались на лекции в мечети или доме культуры, просто услышав, что он там будет, - дед Салих заулыбался, словно это за ним бегали девчонки. – А уж если он читал лекцию, девушки сидели тише травы, ниже воды.
Дед Салих даже завидовал в своё время Ахмаду. Не секрет, что мужчины тоже любят, когда за ними бегают девушки и тайно вздыхают по ним. А по вернувшемуся из дальних стран вздыхали толпами и даже не стеснялись обсуждать его открыто. Молодой, перспективный, без вредных привычек – кто бы не хотел стать женой такого принца. Вот и сидели девушки, рассматривая Ахмада и примеряя его на себя.
- Эх, молодость! – вздохнул старик. – На зависть остальным его охомутала такая же молодая красавица. Долго ждать не пришлось. Пышную свадьбу играть не стали. Тогда у них в моде был аскетизм: вопреки нам старикам, они сделали всё по своему. Их право, – пожал плечами дед. Его собеседник молча помотал головой в знак согласия.
- Деток жалко, – повторился старик. – Ничего не поняли даже. Малой ещё даже молока не напился. Эх, как же так!
Дед Салих приложил кепку к лицо и протёр с глаз слёзы.
- Всё у них было хорошо! Счастливо жили. Детки вот родились. Сначала один, потом второй. Квартиру им дали. Машину купил. Сестрёнку свою к себе забрал. Молодец Ахмад! Всего добился. В его годы многие даже жениться не могут. А он книги написал, понимаешь! Это тебе не… эх! Это… ого-го, - старик взмахнул рукой к небу и резко опустил её так, будто хотел ударить кого-то. – Но тут-то пришла беда. Наш Ахмад везде, где можно было, учил. В доме культуры, в училище, в мечети. Арабский, английский, турецкий – всё знал! И все кто мог, учились у него. Языками балякать всегда в почёте! Кто же знал, что так получится…
Старики всмотрелись вдаль уехавшей машины городского суда. Кто-то из прохожих махал в ту сторону рукой, кто-то крестил, кто-то подняв руки у лица читал какую-то молитву. Не было никого, кто бы проявил безразличие к произошедшему.
- Город у нас маленький, говорю, - продолжил дед Ахмад. – И мужиков нормальных немного. Вот и не поделили они. Но она же совсем юная была, - вдруг задумался старик. – В школе ведь училась ещё, дура. Чего она полезла к нему? Говорят, записки ему постоянно подбрасывала, сердечки рисовала. Замучила Ксюшка его. Он поначалу сопротивлялся, но мужская молодость и женская хитрость сделали своё дело. Эх… - старик снова покачал головой. – В итоге он взял Ксюху  эту второй женой. Не знаю, чем он думал?! Жена-то его вторым сыном как раз была беременна. Чего ему не хватало? Ещё ведь имам в мечети не согласился никах такой регистрировать. Так они тайком! Говорят этот какого-то знакомого приглашал.
Народ тем временем стал расходиться. Кто-то защищал Ахмада Хасановича, кто-то проклинал его на чем свет стоит. Старый собеседник хотел было высказать, что нельзя таких молодых в жёны брать, и дед Салих даже согласился. Но потом добавил:
- Дык они звонили куда-то в Саудовскую Аравию, в Мекку, знакомым Ахмада. Говорят, те дали добро. И ничего, что она – немусульманка. Мол, если она уже девушка, то можно жениться. Отца нет. Не знаю, что у них там за порядки. В том-то и дело, что там может и можно, но у нас же другие законы. Да и не принято так. Не по-человечески как-то: молодая жена беременна, а он к другой…
Старик не оправдывал Ахмада, но и не обвинял его. Он знал, что Ксения была совсем не простой девочкой. Отец её давно умер, мама пила. Соседи настояли, чтобы отдали её учиться языкам Ахмаду Хасановичу. И никто не мог ожидать, что всё так обернется.
- Это она всем назло такое задумала. Проучить хотела, - поделился мнением дед Салих. – Не хотела она нигде учиться. Только химию любила. Всегда у горно-химического крутилась. Может и нахимичила какой-нибудь приворот учителю. Вот он и пошёл у неё на поводу, - старик немного передохнул и продолжил. – Город у нас, сам видишь, маленький. Слухи быстро расползлись по улицам. Жена Ахмада сначала не верила и долго не соглашалась, а через несколько месяцев его тайной жизни нашла в его в портфеле нижнее белье этой девчонки. Маленькая стерва наверняка нарочно ему подложила. От неё всякое можно ожидать.
Старик сглотнул слюну. Он не хотел больше рассказывать и даже пожалел, что начал. Собеседник не торопил, но по его глазам было понятно, что теперь он не оставит однокашника в покое. Старик молча достал из кармана кусок какой-то газеты и протянул его собеседнику. На обрывке бумаги были напечатаны сводки событий города, и в одном из них говорилось о трагедии, произошедшей в горно-химическом колледже. Как сообщалось в заметке, женщина тайно проникла в учебное заведение и отравила студентку колледжа.
- Она не знала, - поспешил объяснить дед Салих. – Не могла она нарочно так. Просто ревновала мужа и хотела поругать, ну может быть побить малолетку. Она ничего с собой не приносила, это несчастный случай, - старик тяжело вздохнул. – Она даже не знала, что это. Все студенты подтвердили, что в тот день проводили опыты с кислотой, и Ксюша осталась одна. Вот тут-то и получилось, что получилось. Разъяренная жена хотела выплеснуть на неё большой стакан воды, а там оказалось какое-то вещество. А у девушки тоже что-то было. Вот при контакте получился отравляющий газ. Эх… Ксюшку увезли в больницу, там она и умерла. Не смогли наши врачи справиться…
Дед Салих больше не мог рассказывать историю без слёз. Он знал Ахмада Хасановича лично, знал и уважал его жену, которая всегда угощала его пирогами, любил наблюдать как они дружно гуляют с детьми в парке. Он любил их как родных, а их дети были для него внуками. И за один день суд приговорил обоих к отбыванию наказания в тюрьме, а детей отправил в детский дом.
- А сестра Ахмадовская? Не с ними разве жила?
- Украли её, – расплакался дед Салих. – Давно за ней охотились. Ахмад ведь у неё как отец был. Не отдавал он её. А теперь и искать её некому. В итоге некому дети совсем одни остались. Даже маленького ведь забрали, не разрешили остаться с матерью, - плакал дед Салих. – Что за жестокость такая? Все же люди…
- А Ахмада за что? – не понял собеседник.
- За развращение малолетних, - рыдая ответил старик. – Ксюшке всего 15 было. Судьёй была её тётя. Когда после вскрытия оказалось, что Ксюша была ещё и беременна, она добилась самого жестокого наказания для обоих. Куда уж более жестокое наказание отлучить мать от месяц назад рождённого ребёнка. Ахмад аж поседел от услышанного им приговора. Сначала сестру украли, потом её забрали, а теперь вот и его. Эх…
- Нет для мужчины искушения более губительного, чем женщины, - подытожил собеседник.
- Правду сказал посланник Аллаха, мир ему, - вздохнул дед Салих. – Пойдём, поможешь мне забрать деток. Авось отдадут. Нечего им в детском доме томиться. Ничего хорошего от тамошней атмосферы ждать не приходится. Пусть вон моя старая вспомнит молодость и понянчится с малышами.
Два старика зашагали в сторону городского суда. Но к их большому сожалению деток им не дали. Дед Салих тогда очень расстроился и не переставал горевать, пока не узнал, что через несколько дней имаму местной мечети удалось-таки забрать мальчишек к себе.