Цезарь и Алти. Загробная любовь

Сонгфик. По мотивам серий ЗКВ "Когда сталкиваются судьбы" и "Битва скелетов".

Наконец-то я встретил женщину под стать себе. Я думал, что это невозможно, да и само это глупое чувство под названием «любовь» считал непозволительной роскошью для себя, ведь она делает человека слабым и уязвимым. Я же слабость всегда ненавидел и в других, и в себе самом, в особенности. Слабость мешает достигнуть поставленной цели и исполнить то, что предназначено тебе Судьбой. А мои цель и предназначение слишком высоки, чтобы я мог отказаться от них. Моя цель — править Римом, мое предназначение — править миром. Помешать мне достигнуть их не смогла даже смерть. Даже очутившись в Тартаре я знал, что однажды выберусь оттуда, чтобы найти путь назад и взять то, что принадлежит мне по праву.

Зена, мешавшая мне в предыдущей жизни и судьбе, стала моим послушным орудием теперь. Мне вновь удалось отделить разум от чувств этой храброй и сильной, но столь наивной женщины, и вот она снова у моих ног. Я ее император, ее возлюбленный, и она никогда не узнает о том, кто я для нее на самом деле… Так мне казалось, потому как мой план был прост, как и все гениальное. Но нет! Появилась эта маленькая надоедливая блондинка и испортила все! Хотя… не в Габриэль было дело. Все еще можно было бы исправить, не появись в моей жизни Она… Алти.

Ал-ти… Я люблю звук ее имени, мне всегда нравилось повторять его, произносить по слогам, тут же представляя себе ее облик — облик сильной, волевой, порочной и жестокой женщины, опасной и властолюбивой. Зена предупреждала меня об ее амбициях, быть может, втайне ревнуя меня к ней, но я знал о них и без нее. Знал, но все равно дал ей соблазнить себя, сделать рабом, готовым на все, чтобы жить для нее одной и наслаждаться ее любовью. Что заставило меня забыть все мои принципы, все то, что составляло мою суть? Веление Судьбы, зову которой я всегда внимал. Случайностей не бывает, и моя встреча с этой колдуньей была устроена самой судьбой, ведь это была моя встреча со… мной самим, вернее, с моим темным «Я». Его-то и олицетворяла собой эта женщина. Она подарила мне наслаждение, подобного которому я не познал ни с кем — ни с нильской сиреной Клеопатрой, ни с самой Зеной. А потом она же подарила мне смерть… Любовью и смертью стала она для меня, и когда я умирал в сердце моем не было зла… Я прощал ее. Прощал и благодарил ее за те блаженство и муку, что она мне подарила, а еще верил в то, что мы снова встретимся уже за гробом.

Так оно и случилось. Бог Элая, новое божество, отобравшее власть у олимпийцев, объявил нам через ангелов свою волю и состояла она в том, что мы, грешные люди, никогда не обретем покоя, но в последнюю ночь октября, когда кельты справляют свое странное празднество в честь нечисти, наши проклятые души будут встречаться вновь и вновь… Так будет до скончания века. Молча я выслушал этот приговор, и он отнюдь не испугал меня, скорее, напротив… окрылил. Скоро конец октября, скоро мы встретимся, любимая…

Тела наши снова сольются под светом луны,
Любовь наша вечна, друг другу мы сильно нужны,
Твой череп оскаленный вновь улыбается мне,
Я буду ласкать тебя нежно при полной луне.

…Теперь я обречен в полном одиночестве блуждать в пустоте и предаваться мыслям о прошлом. Наверное, я должен каяться в своих грехах, но я каюсь лишь в своих ошибках и жалею о несовершившемся. Впрочем, призрак славы, всегда манивший меня, уже не имеет надо мной прежней власти. Я вновь произношу имя Алти, и все остальное отступает для меня на второй план. Власть, слава — все это ничто по сравнению с обладанием любимой женщиной. Алти… Ах, Алти! Опять с нетерпением жду я конец октября, ведь в ночь с тридцать первого ты опять придешь ко мне, и я заключу тебя в свои объятия, как если бы мы с тобой были живы! При жизни ты была могущественной колдуньей, знавшейся с нечистыми духами и богами ада. Тогда все трепетали пред тобой, испытывая священный ужас, но кто вспомнит о тебе теперь? Люди забыли полководца и императора, забыли они и шаманку. Ты, как и я, давным-давно умерла для всех… для всех, кроме меня.

После того, как ты убила меня, я наблюдал за тобой, милая. Видел твой триумф над Зеной и слышал твой ехидный смех, хрустальным звоном отзывающийся в душе, а потом твое прекрасное тело неожиданно вспыхнуло огнем… Должно быть, это достаточно болезненная смерть, но это все же лучше, чем если бы твой труп провонял, разложился, и его обглодали черви. Но даже стань ты пищей для червей, твоя мертвая плоть была бы точно так же нужна мне! Как и при жизни, я молился бы на нее, как на божество!..

И вот час нашей встречи настал! Твой дух вновь обрел тело, и ты явилась мне как существо из плоти и крови. Я смотрел на тебя и не мог налюбоваться твоей хищной, тревожащей красотой. Твои губы снова улыбались мне — улыбались печально и чуть насмешливо, и мне больше всего на свете хотелось припасть к ним своими. Ты тихо сказала «здравствуй», и я подумал о том, как же мне не хватало твоего голоса — то низкого и страстного, то резкого и властного. Другая, наверное, стала бы молить убитого ею о прощении, но ты не стала этого делать, да и чувства вины, скорее всего, не испытывала. Но я и не думал сердиться на тебя за это. Зачем сердиться, если ты любила Рим так же, как я и, выбирая между ним и мною, сделала такой же выбор, какой сделал бы на твоем месте я? Нет, во мне не было ни обиды на тебя, ни боли, ни зла. Была лишь радость от того, что ты пришла, и я порывисто обнял тебя, впившись в твои губы долгим, пылким поцелуем. Меня снова охватила сладостная, смертельно-любовная дрожь, и я принялся с жадностью пить твою любовь до дна. С неба лил дождь, пронзая своими каплями тело и дух, но что нам было до этого? Забыв обо всем на свете, мы дарили друг другу поцелуи и ласки, пока не наступило утро и ты не исчезла, словно дымка. Снова я остался один, но теперь у меня есть бесценные воспоминания об этой ночи и мечта о ночи следующей.

Тела наши снова сольются под светом луны,
Любовь наша вечна, друг другу мы сильно нужны,
Твой череп оскаленный вновь улыбается мне,
Я буду ласкать тебя нежно при полной луне.

…При нашей новой встрече ты была уже не столь молчаливой. Взяв меня за руку при свете большой луны, странно напоминавшей чье-то лицо, ты загадочно улыбнулась мне и сказала, что у тебя есть одна идея… сказала, что знаешь, как нам вновь вернуться к жизни. Для этого нужно всего ничего — использовать тела еще не родившихся младенцев, чтобы войти в них. Себе ты такового уже приискала, и это будет… ребенок Зены — девочка, зачатая ею невесть от кого. Твои последние слова заставили меня улыбнуться. Я знал о том, что ты ненавидишь Зену так же страстно, как я сам, а значит, если бы твой план удался, это стало бы гениальной местью твоей врагине. Я гордился тобой и желал тебе успеха в твоем предприятии, хоть и боялся, что ты меня обманешь, возродившись к жизни сама и оставив меня одного. Я же хорошо тебя знаю, любовь моя…

Откладывать дела в долгий ящик ты никогда не любила, а посему к исполнению своего плана приступила незамедлительно. Было очень забавно наблюдать за тем, как Зена едва ли не сходит с ума от видений со скелетиком младенца, появляющимся из ее чрева, и от прочих милых сюрпризов. Увы, твой план провалился, но никогда не забуду то, как задорно улыбался мне твой череп, когда ты дралась со своей противницей, а еще меня с тех пор все чаще посещает мысль о том, что нам с тобой было бы неплохо произвести на свет скелетеночка…

Тела наши снова сольются под светом луны,
Любовь наша вечна, друг другу мы сильно нужны,
Твой череп оскаленный вновь улыбается мне,
Я буду ласкать тебя нежно при полной луне.