Тринадцать дней и десять снов. день восьмой

    
                *  *  *  *  *

Четверг


Следующим утром я нашел второй ступеньке лестницы  растрёпанный на мелкие полоски пакет из-под кошачьего корма. Я вспомнил кошачье ночное пиршество и ухмыльнулся.
В остальном день начался ровно так же, как и вчера, включая гречневую кашу и зелёный чай. После завтрака мы с Лёликом некоторое время созерцали готовый фундамент и думали, что делать дальше. Вернее я думал, а Пузырёв стоял рядом и курил, у него, как он сам признался, никаких соображений по поводу дальнейшего строительства нет. Фундамент туалета действительно получился на славу, и главное практически ровный. Аккурат поперёк цементного прямоугольника тянулась цепочка кошачьих следов.
- Интересно, кто отметился? – сказал Лёлик.
- Какая разница? – ответил я – Зато теперь у табзалета есть особая примета, на случай если его украдут.
 Через пару минут созерцания я посмотрел вверх и обнаружил, что ветви росшей рядом рябины будут прямо на крыше будущего туалета, и сказал об этом Лёлику. Тот очень обрадовался случаю ещё раз поиграться с электропилой и убежал за инструментом и удлинителем, я же тем временем вытащил из сарая молотки, пассатижи и чайник с гвоздями, а потом отправился за досками.  У дома, на куче досок, грелась на солнце Мася. При моём приближении она муркнула, отклячив попу, сделала переднее потягу и принялась точить когти. В этот момент Лёлик, начав пилить рябину, заверещал электропилой. Маська тотчас сиганула в малину, проворчала что-то невразумительное об отсутствии почтения к кошкам, и, нервно подёргивая хвостом, удалилась в сторону участка Екатерины Алексеевны. Я перетащил к месту работы примерно половину досок, Лёлик за это время свалил рябину, разделал её и заставил оказавшегося рядом Сасика убрать дрова под навес, а мелкие ветки свалить в кучу у помойки. Сасик принялся, было канючить, что всё это слишком долго, но отец его слушать не стал, он просто ушёл на кухню, а я пошел за следующей доской. Лишившись слушателей, Сасик нехотя принялся убирать дрова, бубня себе под нос что-то про незаконность использования детского труда в личных целях. Кое-как закончив дело, мальчик моментально пропал в неизвестном направлении, видимо опасаясь, что в противном случае ему ещё какую-нибудь работу могут придумать. Когда я тащил от дома очередную доску из кухни навстречу мне вышел Лёлик со стаканом холодного пива в одной руке и бутербродом с сыром и зеленью в другой. Пузырёв посторонился, чтобы я не задел его доской на повороте и живописно хрумкнул луковицей у меня за спиной. Мне сразу же захотелось есть.
- Коперник, хватит работать! – сказал мне Лёлик с набитым ртом – Иди перекуси!
 Дойдя до места строительства, я бросил доску и пошел обратно, лелея в мечтах холодное пиво и бутерброд с кракеновской колбасой.
 -  Эти наглые кошки совсем зажрались! – сказал мне Пузырёв, когда я проходил мимо – Сидят на кухне и на меня смотрят. Выдал им по полпакета Вискаса, а они и жрать не стали! Требуют хрустов сверху!
 - И что? – ответил я – Ты вот бутерброд с сыром сдобрил укропом луком и петрушкой, им тоже хочется повкуснее.
Я зашел на кухню. Лилка ещё доедала свою порцайку, а Мася съев всё дочиста сидела около миски.
- Вот ведь повезло – сказала Маська, облизываясь от уха до уха – Два завтрака за одно утро! Учись, мелкая!
 Я ненароком задел пакет с мусором. Кошка повернула в мою сторону сначала ухо, а потом и голову.
- Упс! – сказала она, не переставая облизываться – А… а нас никто не кормил!
Маська встала, выгнула спину и сделала четырёхточечное потягу, как бы невзначай загораживая чавкающую на всю кухню Лилу.
- А совесть?? – спросил я у Маськи.
 – Какая совесть? – удивилась Маська – У кошек отродясь ничего такого не было. Вместо совести вот, - хвост вырос! Тем более что, судя по рекомендациям на пакете Вискаса, нас явно недокармливают.
 - Мася если кушать как там рекомендуют, то потом ни птички, ни мышки не поймаешь, - укоризненно сказал я.
- Так, надо передохнуть после завтраков – ответила кошка и сыто икнула - Пойдем, пельмешка, я тебя на сарай научу залазить.
Кошки, подергивая хвостами, вышли из кухни. Я открыл холодильник, достал оттуда колбасу, зелень и кетчуп и принялся сооружать себе бутерброд. Ближе к концу этого процесса на кухню пришел Лёлик.
- Коперник, что ты тут возишься? Я уже всё съел, пока тебя ждал! – сказал он.
- Так в чём проблема? – удивился я - Сделай себе ещё бутерброд, все дела.
- Логично, - согласился Лёлик и сделал себе такой же бутерброд, как и у меня.
Выйдя с кухни с пивом и бутербродами, мы уселись на скамейку около сарая и тотчас попались на глаза Татауровой, которая с лейкой направлялась в парник.
- Тань, прикинь, как зажрались наши мурмуазели, - сказал Лёлик супруге – Я им вискаса положил, а они без хрустов и есть его не стали.
- Ты их тоже кормил? – спросила Татаурова, ставя лейку на землю – Я им полчаса назад по полпакета выдала! Так что они не зажрались, а обожрались.
-А мне они, заразы, сказали, что их никто-никто не кормил, - ответил Лёлик.
- Так, а чегой-то вы сидите? – вдруг встрепенулась Танька - Перекусываете? С пивом? Двенадцать часов дня, а вы уже пиво пьёте? Потом покурить приспичит, а табзалет кто строить будет? Сколько мне еще с этими вёдрами бегать?
- Да будет тебе шуметь! – успокоил супругу Пузырёв – Фундамент застыл, доски  Коперник почти притащил, сейчас передохнём,  и пойдём дальше осуществлять героизм.
- Ну, давайте, передыхайте побыстрее – ляпнула Танька, взяла лейку и пошла дальше.
- Как-то она странно выразилась, ты не находишь? – спросил меня Лёлик, после некоторого раздумья.
- Они остановились передохнуть, и через час все передохли…- ответил я.
- Дурак! – вяло отозвался Пузырёв – Ладно, пойдём.
Мы вырезали из сороковки  доски для основания и пола туалета.
- Сколачивай – сказал я Пузырёву – Я пока подумаю, что дальше делать.
 Лёлик долго ползал по фундаменту, примеряя доски так и этак, явно не понимая, как же они должны лежать. После некоторых раздумий он вроде бы правильно всё разложил и я опять пошёл за досками . Когда я вернулся, то оказалось, что Пузырёв с блеском подтвердил одно старое правило – если что-то можно сделать неправильно, всегда найдётся человек, который так и сделает. Он успел переложить все доски шиворот на выворот и уже сколотил три доски из восьми.
- Подожди, - остановил его я – Зачем так, до этого же у тебя всё верно было! Вот эти две должны лежать плашмя поперёк, а эти две на них сверху вдоль.
- А эти три куда? – недоумённо спросил Пузырёв.
- Это пол, - пояснил я.
- Ну, так бы сразу и сказал! – ответил Лёлик – А то я тут как мартышка и очки.
В этот момент на кухне что-то страшно шипануло, тут же донёсся Танькин визг и сразу же как-то  глухо бухнуло. Мы с Лёликом бросили всё и побежали к кухне. Оттуда вытирая лицо подолом сарафана и матерясь на чём свет стоит, вышла мокрая с головы до пят Татаурова.
- Коперник, ***** твою через коромысло с твоим квасом! - ругалась Танька, - Предупреждать надо! Я же не знала, *****, что он такой… П*****, вся сладкая теперь…Тьфу, б****… Пузырёв, когда у нас на даче помыться по-человечески можно будет?
- Ну вот сейчас табзалет доделаем и сразу за баню примемся, - спокойно ответил Лёлик, - а что произошло-то?
- Квас Коперников надулся, бутылки каменные, аж звенят, ну я и открыла одну попробовать, думала готов уже, - отплевываясь, сказала Татаурова, -  он сначала ничего, а потом  как шибанёт в физиономию!
-  Так надо же было потихоньку газ стравить! - сказал я.
- Я откуда знала! - ответила Татьяна.
- Ну вот теперь знаешь…- съязвил Пузырёв.
- Я на кухню даже заходить боюсь! - сказала нам Танька.
- Да ладно, чего там… - ответил я и пошел на кухню.
Посреди кухни в луже пузырящегося кваса, лежала пустая пластиковая бутылка. С потолка срывались крупные сладкие капли и  с чмокающим звуком падали на стол и пол. На стене около холодильника расплывалось тёмное мокрое пятно. Я, переступая через лужицы кваса, дошел до стола, вытащил из под него раздувшуюся донельзя бутылку  и вернулся на улицу.
- Да всё там нормально, - успокоил я Татаурову, - пол подтереть, а остальное высохнет.
Вот смотри, как надо газ стравливать…
Не успел я договорить фразу, как Татьяна истошно завопила:
- Коперник, ради Бога, отойди от меня подальше! - после чего она опрометью бросилась за угол кухни.
- Да ладно не боись, ничего страшного…- сказал я ей и приоткрыл крышку бутылки на четверть оборота. Раздался пронзительный свист, и спустя мгновение жидкость в бутылке вскипела. Я тут же закрутил крышку обратно. Пена глухо стукнулась об закрытую крышку и стала медленно оседать.
- Вот и всё, - сказал я, - ещё раз пять-шесть так сделать и можно поставить в холодильник, а вечером попробовать что получилось.
- Ух, ты ж, здорово! - искренне восхитился Пузырёв, притащил с кухни оставшиеся бутылки и пока Татьяна мыла кухню, азартно стравливал с них газ. Потом мы вернулись к табзалетному зодчеству.
- Разбирай тут всё, что ты наколотил, - сказал я Лёлику.
Пока он вытаскивал гвозди, перекладывал доски и сколачивал их как надо, я направился в дом за скобами и саморезами. На крыльце сидела Маська и деловито умывалась, ни на кого не обращая внимания. Я погладил её по голове и зашел в дом.
- Опять всю испачкал! – проворчала вслед кошка и принялась по-новой намывать голову.
На веранде за столом сидел Сасик и увлечённо стучал по клавишам ноутбука. Я подумал было, что он опять плющится в какую-нибудь компьютерную игрушку, но оказалось, что Сасик набирает текст, причём уже успел набрать несколько страниц.
- Чего пишешь? – спросил я у Сасика.
- Фантастический роман – гордо ответил мальчик – Хотите почитать?
- Так ты допиши до конца я всё сразу и прочитаю.
- Я почти всё уже и написал! Три с половиной страницы вышло!
- Три с половиной страницы для романа как-то маловато будет, - засомневался я - Ладно давай почитаю.
Я уселся на стул рядом с Сасиком, он пододвинул ко мне ноутбук и прокрутил текст к самому началу. Практически весь роман был написан простыми предложениями, а там где встречались сложные не было ни одной запятой. Орфографические ошибки встречались через слово, особенно мне понравилась «цивилизадция», «богажник» и «велотренажор».
Сюжет был следующий: Во время отдыха на Говаях пропадает призедент США. Экстренные поиски не дают результа, в целях предотвращения паники ежегодную речь призедента в кангресе произносит его двойник, который после выступления тоже проподает. К расследованию обстоятельств двойного исчезновения подключается международный агент Влад Борщ. Красотка Лола, любимая секретарша призеддента, вспоминает, что последний раз видела шефа на прошлой неделе в спальне призедетской ризеденции за комьпьютером. Влад Борщ и красотка Лола отправляются туда. Около призедентской ризеденции они видят чёрный лемузин в богажник которого неизвестные негодяи грузют безжизненное тело призидента. В результате драки негодяям удаётся скрытся, но они теряют на асфальте диск с опытным боевым образцом новой комьпьютерной игры «Морхухон vs танчики». Красотка Лола говорит, что второй икземпляр игры лежит в сейфе в Белом Доме. Влад Борщ и красотка Лоло бросаются в погоню, но по причине  нелётной погоды им приходится ехать в Вашенгтон на поезде. Там, около Белого дома они находят чёрный лемузин и в богажнике истощоного многодневной игрой в «Морхухон vs танчики» призедента. Для приведения  в чувства его кормят геркулесовой кашей и усаживают на велотренажор крутить пидали. Тем временем в Белом доме находят вскрытый сейф, и диска с игрой в нём нет. Красотка Лола, лестая дневник призедента, вспоминает, что несколько дней назад тот получил приглашение на открытие юлибейного, 1000-го, рестарана фирмы «Мак Дональдц энд Пепси-кокас» в  столице Мексики Нью-Мексико. Почувствовав неладное, Влад Борщ и красотка Лола отправляются в Нью-Мексико на открытие рестарана «Мак Дональдц энд Пепси-кокас  №1000». Там они находят заигравшегося досмерти шефа поцсильванской контрразведки и его приспешников. Влад Борщ и красотка Лола заберают игру, но  на выходе них нападают злобные инопланетяне и требуют отдать компьютерную игру, которая им нужна, чтобы завоевать Землю. Судьба цивилизадции весит на  волоске. Панимая это, Влад Борщ и красотка Лола отстреливаясь из оружия заманивают врагов в нутрь рестарана «Мак Дональдц энд Пепси-кокас  №1000», где злобные пришельцы наедаются генномодифицированных гамбургеров, запивают всё это пепси-колой и мутируют в страшных мучениях. Тем временем в вашенгтонской психиатрической больнице находят пропавшего двойника призедента. Оказывается, после речи в кангресе, он решил умыться и нечаянно смыл весь грим. После этого, при попытке выдать себя за призедента, его приняли за сумашедшего и упрятали в психушку. Влад Борщ и красотка Лола понимают какую опасность таит в себе новая комьпьютерная игра,  решают её унечтожить поэтому выкидывают игру в унетас и смывают её. Они не дагадывались, что страшно мутировавшие пришельцы просачились в каналезацию и игра попала прямо к ним. Однако и  инопланетяне  не знают что с ней делать , потому что в каналезации нет комьпьютера, а у пришельцев после страшной мутации нет ни рук, ни ног… Здесь текст обрывался.
- Ну что ж.. – сказал я, закончив чтение – весьма занятно…
Тут на веранду с шумом ввалился чумазый и потный Пузырёв.
- Коперник, чёрт тебя дери, ты куда провалился? – спросил он меня.
- Да вот Сасик фантастический роман накропал…
- В самом деле? – оживился Лёлик – И как? Интересно? Ну-ка дай почитаю…
 Я повернул к Лёлику ноутбук.
- Ага…Влад Борщ это круто…Красотка Лола…Это мы на прошлой неделе «День выборов» смотрели…Мак Дональдц энд Пепси-кокас  тоже ничего себе… А окудова ты знаешь столицу Мексики? В прочем ладно…Цивилизадция – это сильно сказано…унечтожить!...унечтожение это вообще что?
- Превращение чего-то в нечто, - предположил я.
- Ага, дезинтеграция значит, - кивнул Пузырёв, - ну, в общем виде, получился почти готовый сценарий для новой серии Джеймса Бонда!
- Нет, не получится! – запротестовал я.
- Почему еще? – не понял Лёлик.
- Нынче Америка страна победившего гомосексуализма и поголовной политкорректности, так что в новой серии Джеймс Бонд будет чёрнокожим передайсом.
- Да, и девушки такому Бонду не к чему. Будут мальчики – согласился Пузырёв.
Скрипнула входная дверь. На веранду, вытирая мокрые руки об подол халата, зашла Танька.
- Ёлка-палка! – с порога выдала она – Какого хрена вы тут все столпились? Вы вообще  табзалет собираетесь строить?
– Вот Сасик насочинял сценарий к новому Джеймсу Бонду – сказал я
- Серьёзно? – удивилась Татаурова – Дай почитать!
Мы повернули ноутбук к Таньке и она принялась читать Сасиков опус
- Угу… Влад Борщ – это круто… Сам придумал? А как правильно Говаи или Гаваи?
 Морхухон vs танчики? Представляю что за хрень…Велотренажор – это что вообще такое? Саша! Внутрь пишется слитно, грамотей! «В» - это не предлог, вот если между «в» и «нутрь» можно было бы какое-нибудь слово вставить, а тут при всём желании ничего не вставишь …
- В чужую нутрь! – сказал я
– - Коперник, что ты несёшь! В какую ещё нутрь? – не поняла Танька – Кто так может сказать?
- Мышка, – предположил я – Вот пошла мама-мышка с мышонком гулять. Мышонка проглотила кошка. Мамка снаружи бегает и зовёт мышонка – ты где? А мышонок ей отвечает – я здесь! В нутри! … В какой ещё нутри?... Ну не знаю, в какой-то чужой нутри! Примерно так как-то.
- Не морочь голову ребёнку! – возмутилась Татаурова – Саша, дядя Коперник шутит!  И вообще это был плохой мышонок, он маму не слушал!




*  *  *  *  *


Оглядев сколоченное Лёликом основание сортира, я пожалел что сороковка была только одна. Каркас из таких досок сильно поспособствовал бы устойчивости и долговечности строения.
- Надо бы ещё пару сороковок на каркас – сказал я Пузырёву.
Лёлик скривил рожу, ойкнул, схватившись за спину, и сказал:
- Пойдём к Пал Степанычу, у него наверняка есть. Только потащишь сам, я тебе не помощник.
Мы вышли на Солнечную и пошли налево, к Дунайскому. Через три дома Лёлик остановился и поздоровался с копавшейся в огороде женщиной лет шестидесяти.
- Здравствуйте, тётя Зина, - сказал он – Пал Степаныч дома?
Тётя Зина выпрямилась, вытерла руки о подол передника  и крикнула нам:
- Заходите, там открыто!
Мы вошли на участок. На крыльце дома, около миски, в которой с горкой был насыпан сухой корм, сидел роскошный пушистый рыжий кот.
- Это Бася – сказал Пузырёв, заметив мой интерес к коту – Лучший друг Маси, но гладится никому не даётся.
Кот подозрительно посмотрел на меня и залез под крыльцо.
- Здравствуй Леша! – поздоровалась тётя Зина, когда мы подошли к ней – Как дела?
- Да потихоньку, тёть Зин, - ответил Лёлик – Слышали, мост через Каменку совсем сломали?
- Да слышала! Машина, говорят, провалилась, Михеич вытаскивал.
- Как Бася? – спросил Пузырёв, кивая на кота
- А что ему? Он лучше всех – ответила тётя Зина – Вчера вечером Мася к нему приходила. До чего всё-таки потешная кошка – я ей молочка налила. Так она на меня так посмотрела, что мне прям стыдно стало, а сметанку с удовольствием съела.
- Да, сметану мы уважаем – согласился Лёлик – Хотя с тех пор как появилась вторая кошка, Мася стала не такая привередливая, а то пока капризничаешь, можно вообще без ужина остаться – мелкая всё съест.
- А что у вас ещё вторая кошка? – удивилась тётя Зина.
- Обычная маленькая трёхцветка, котёнок ещё, весной приблудилась.
Легка на помине из-за сарая бодрым шагом вышла Лилка. Увидев нас она тут же развернула оглобли и попыталась незаметно смыться, но не успела.
- О! Вот же она! – сказал Лёлик, кивая головой на кошку
- Так это твоя киска? – удивилась соседка – А мы думали она ничейная и кормили её. Каждый день приходила и на крыльце сидела. Бася её не гонял, он никогда никого не гоняет, это клюевская Китти всё Басю обижает, а остальные к нему кормиться ходят. Вечно насыплешь ему в миску корма, а кто-то из пришлых кошек всё скушает, или вот последнее время ежи повадились его корм есть.
- Значит Лилка и у вас столовалась? Какая хитрая киса! – покачал головой Лёлик - А я всё думаю, куда это она периодически пропадает и почему у неё такой толстый потом животик!
- Да ничего страшного! – успокоила Лёлика тётя Зина – От нашего толстопуза не убудет, у него и так всё хорошо!
 - Ну слава Богу, что хоть у кого-то всё хорошо! – кивнул Лёлик - Пал Степаныч дома?
- На диване валяется – махнула рукой тётя Зина - Вчерась почти весь день работал – в трансформаторе возились, да еще с Панкиным вечером новый паспорт обмывали, укушались так, что встать не может, всё клянчит сто грамм на опохмел.
- А я думал Пал Степаныч на пенсии давно…
- Да он то на пенсии, а с работы его не отпускают - говорят ценный работник, а по мне так пень пнём, да ещё и глухой! Чего он вам нужен?
- Мы тут строительство затеяли, пару досок прикупить хотим.
- Ну, сейчас позову, - кивнула тётя Зина.
Хлопнула дверь в доме, на крыльце появился явно мучимый похмельем средней комплекции совершенно седой мужик примерно тех же лет что и тётя Зина.
- Вот он, старый хрыч, говорил чуть-чуть выпьем, а нажрались так, что сегодня полдня похмельем болеет! –  вполголоса проворчала тётя Зина.
- Не понял, это кто старый хрыч? – спросил с крыльца Пал Степаныч.
- Вот ведь когда не надо, так всё услышит! – шепотом сказала тётя Зина – Боже мой! У меня же молоко на плите! – сказала она громче, театрально всплеснула руками и поспешно удалилась.
- Здравствуйте мужчины! – пророкотал Пал Степаныч в непосредственной близости от нас – Как дела?
- Табзалет строим – нужны две доски-сороковки. Есть? – сразу перешел к делу Пузырёв.
- Двести рублей – тут же ответил Пал Степаныч.
- Идёт – согласился Лёлик.
- Пойдём, посмотрим – сказал хозяин и они с разговорами удалились за угол дома. 
Откуда-то вынырнули Бася с Мармазеткой.
- Иди, покушай – участливо сказал кот – Голодная наверное?
- Вчера мышь поймала – ответила ему кошка.
- Как ты их ешь? – поморщился Бася.
- Здоровая кошачья пища – возразила Мармазетка – А от твоих хрустов я вся чешуся!
- Но это корм суперпремиум класса! – начал оправдываться Бася.
- Зато я не суперпремиум, - вздохнула бездомная кошка и принялась есть сухой корм из Басиной миски.
- Коперник, иди сюда! – позвал меня из-за угла Пузырёв.
За углом, в небольшом сарае, у Пал Степаныча пиломатерьялов хранилось минимум на пять табзалетов. Я с его помощью выбрал две сороковки поприличнее и вытащил их на дорогу. Дальше на участок я попёр доску сам, а Лёлик остался покурить с соседом. Доска была не то что бы тяжелая, но нести её было крайне неудобно. К счастью где-то на полпути появился Сасик, которого послала нам на помощь Татаурова,  и помог мне донести доску до места.  Вернувшись за второй доской, мы застали Лёлика и Пал Степаныча за оживлённым разговором.
- …И вот позавчера я наконец-то получил новый паспорт! – возбуждённо говорил Пал Степаныч, размахивая краснокожей книжечкой прямо перед носом у Лёлика –  Ну естественно  вчера отметили это дело. Потом Панкин за дрелью приходил, ну мы с ним добавили чуть, а Зинаида завелась и похмелится не даёт, говорит, перебьёшься, вчера думать надо было, а как тут вчера думать было, ведь почти два месяца делали, ну вот на радостях и … Хорошо, хоть фотография приличная получилась, а то на том, который украли я  сам на себя не был похож. Вот, смотри! – он раскрыл паспорт и сунул его Пузырёву в руки.
Лёлик взял в руки паспорт соседа и принялся по-милицейски строго его изучать, сравнивая фотографию в документе с оригиналом.
- Коперник, иди сюда! – позвал меня Лёлик – Смотри какая забавная  теперь фотография в паспорте!
Я  взглянул из-за лёликова плеча на паспорт. Страница с фотографией была заламинирована, причём на лбу у фотографии жизнерадостно переливалась на солнце голограмма РФ. Нос украшал такой же голографический орёл, раскинувший веером радужные крылья по щекам и свесив хвост вниз, под нос, на манер гитлеровских усиков, отчего цветная фотография Пал Степаныча приобретала неуловимое сходство не то с индейцем в боевой раскраске, не то с папуасом во время ритуальных плясок. Но самое интересное было справа от фотографии – в графе пол значилось жен.
- Неувязочка вышла – сказал я, ткнув в строчку пальцем.
- Опа! – воскликнул Пузырёв – А этого я и не заметил!
- Что такое? – озабоченно спросил Пал Степаныч.
- Да нет, всё в порядке, фотография просто чудесная, - сказал Лёлик, листая паспорт дальше – О! Я так и знал - зарегистрирован брак с …эээ… Зинаидой Михайловной, то есть, Коперник, ты понимаешь, что это значит?
- Первый официально зарегистрированный однополый брак – сказал я.
- Именнно! – кивнул Пузырёв.
- Чего? - растерялся Пал Степанович.
- Ну, вот смотрите, Пал Степаныч – Лёлик с паспортом переместился поближе к соседу – Паспорт документ серьёзный. Согласно паспорту у вас женский пол, а брак зарегистрирован с Зинаидой Михайловной, так что поздравляю, вы являете собой торжество половой толерантности на территории России. За это не грех и выпить!
Сосед отобрал у Лёлика паспорт и некоторое время судорожно листал его туда-сюда.
- Похоже ты прав, - расстроено сказал он в конце концов, - Зинаида! – вдруг оживился Пал Степаныч – Иди-ка сюда!
Из дома вышла тётя Зина.
- Чего орёшь как потерпевший? – спросила она у мужа.
- Зинаида, в свете только что вскрывшихся обстоятельств, оказывается, что у нас с тобой  первый в России официально зарегистрированный однополый брак. Это надо обмыть, ты не находишь?
Тётя Зина подошла к Пал Степанычу, отобрала паспорт и, надев очки, принялась изучать его. Пал Степаныч, подпрыгивая от нетерпения, давал супруге необходимые пояснения, а мы с Лёликом просто ржали.
- Вот ведь нашёл всё-таки повод опохмелиться, чёрт плешивый! – беззлобно сказала тётя Зина – Пойдём!
 - Мужчины! – провозгласил Пал Степаныч – Не желаете ли отметить?
Мы с Лёликом дружно отказались, сославшись на срочность строительных работ. Пал Степаныч скомкано выразил сожаление нашей занятостью, пожелал успехов в труде и поспешил за супругой, пока она, чего доброго, не передумала. Мы позвали Сасика, который всё это время кормился малиной с придорожных кустов, и потащили вторую доску на участок.





                *  *  *  *  *



К трём часам дня мы распилили в размер доски для боковины и  скрепили их скобами и саморезами. Конструкция получилась корявая и хлипкая.
- Как-то не очень убедительно – заметил Лёлик, когда мы попробовали примерить это к основанию табзалета.
- Нормально, - успокоил его я – Прихватим гвоздями  вот здесь и здесь, а потом две поперечины отсюда на правую боковину сзади и с фасаду, а потом сверху пустим крышные доски – и всё будет стоять как надо.
- Да, Коперник, ты не зря в детстве в «Лего» играл, - задумчиво сказал Лёлик – Нужно делать правую боковину.
 - Доски я сейчас отпилю, а ты иди, ищи гвозди, - сказал я.
- Какие гвозди? Зачем? – не понял Пузырёв.
- Вот видишь здесь доски сороковки и сюда нужны гвозди подлиннее, - показал я.
- Вот такие? – Лёлик извлёк откуда-то ржавую и гнутую сотку.
- Такие, - кивнул я – только не ржавые и желательно прямые.
Бубня себе под нос что где-то он такие гвозди уже находил, Пузырёв  ушёл в дом. Я, тем временем, снял мерку с готовой боковины, распилил доски и собрал правую боковину. Лёлик всё ещё искал гвозди, а может быть, просто курил за домом, с него станется. Я присел на скамеечку и вынянул ноги. Было жарко, изредка набегал лёгкий ветерок. На крышу дома уселась сорока и принялась трещать почём зря. Потом пролетел грузный шмель, а за ним задрав хвост, проскакала Лилка. Сделав несколько кругов перед скамейкой, они полетели-побежали в заросли малины и некоторое время шуршали там. Я закрыл глаза и видимо задремал, потому что когда вернулся с гвоздями Лёлик,  сороки на доме уже не было, а Лилка  нашла на дорожке между грядок огромную серо-малиновую гусеницу размером с сардельку и развлекалась с ней. Мимо прошла Маська и муркнув, скрылась на соседнем участке.
- Во, смотри, какой антиквариат нашёл! – сказал Пузырёв, протягивая мне картонную коробку с гвоздями, - Дождались-таки своего часа!
Гвозди и впрямь были старинные – 1972 года выпуска 64 копейки полкило, 1 сорт.
- Пойдёт, - сказал я – Бери боковины, понесли их к забору, и зови Сасика, будем собирать конструкт.
- Сасик-то на кой нам сдался? – не понял Пузырёв.
- Сам подумай – я буду держать правую боковину, ты – левую, а он пусть приколачивает, объяснил я.
- А чего это мне сразу левую боковину, - разобиделся Лёлик - И потом он так приколотит – ни гвоздей, ни пальцев не останется!
- Ну хорошо, - согласился я – тогда пусть он держит, а ты приколачивай.
   Сасика мы ждали минут пятнадцать – он всё никак не мог проиграть в какую-то игрушку на ноутбуке.
- Саша, держи вот эту хреновину прямо, я сейчас приколочу её – сказал Лёлик сыну, когда тот наконец-то пришел. - Так, Коперник, смотри, вот так нормально?
Доска была  несколько длиннее, чем надо и отрезана не очень ровно. Впрочем, сейчас нужно было зафиксировать каркас латрины, а доску можно потом по месту подровнять.
- На полдоски выше сделай и нормально будет – сказал я.
- Зачем так высоко? – начал спорить Пузырёв – Кто у нас такой длинный?
- Сасик неизвестно какой вырастет – ответил я – И потом, не забывай, что пять сантиметров съест пол. И если честно, то мне не очень хорошо видно отсюда, - признался я.
- Так что же ты мне тут голову морочишь! – возмутился Пузырёв – Саша, позови маму!
- МАМА-А-А-А!!! – заорал дурным голосом Сасик, так что Лёлик даже присел от неожиданности.
- Саша, ты, что сдурел что ли? Так и я мог позвать! – опять возмутился Пузырёв – Сходи за ней на кухню!
- Пап, ну как я схожу, когда я держу эту хреновину?! – обиделся Сасик.
В прочем Татаурова услышала сасиков вопль и вышла из кухни.
- Чего звали? – спросила она, вытирая руки об фартук.
- Тань, иди сюда, посмотри, ровно вот так? – крикнул Лёлик супруге.
- Слушайте, я сейчас суп во всю варю, можно попозжее? – спросила Татаурова.
- На секунду подойди, и можешь дальше варить! – начал злиться Пузырёв.
- Ну? – спросила она, подойдя к нам.
- Не нукайте мне! – ответил по Жванецкому Лёлик – Вот так эта доска ровно?
- Вроде ровно, - согласилась Танька – Хотя нет, свой край подними немного  повыше.
- Ладно, поднимем повыше, - согласился Лёлик. – Так?
- Так, - кивнула Татаурова – Ну, я пойду?
- Угу! – кивнул в ответ Лёлик.
Он  выудил из кармана гвоздь, приладил его в нужном месте и принялся озираться в поисках молотка. Молоток лежал на табуретке, но достать его он не мог, не хватало пары сантиметров. Лёлик попытался ногой подвинуть табурет с молотком к себе поближе, но тут Сасик дёрнул боковину, и Пузырев чуть не упал.
 - Стой спокойно, не дёргайся! – сердито сказал он сыну
- Меня кто-то кусает! – начал оправдываться Сасик.
- Кто кусает? – не понял Пузырёв.
- Не знаю, кто-то насекомый.
Лёлик повторил попытку пододвинуть правой ногой табурет и с третьего раза он уронил его вместе с молотком себе на  пальцы левой ноги. Окрестности огласились рёвом а-ля раненый бегемот, мучавшийся трёхдневным запором, который внезапно сменился профузным поносом. Пузырёв кинул доску и повалился на траву, рёв постепенно сменился членораздельными ругательствами. С кухни выскочила Татаурова с половником в одной руке и кастрюльной крышкой в другой.
- Что у вас там случилось? – спросила она – Все живы?
Я бросил свою боковину и осмотрел Лёликову ногу. На большом пальце, около ногтя присутствовала широкая ссадина, вероятно от сиденья табурета, а чуть выше ещё одна, короче и глубже – скорее всего от молотка. Палец быстро отекал и наливался синевой, но вряд ли был сломан.
- Лёлик ногу отбил! – крикнул я ей в ответ – Тащи мясо из морозилки, живо!
- Боже мой, мясо из морозилки! – запричитала Танька – А печёнку можно?
- Тащи уже чего-нибудь!
Татаурова быстро метнулась на кухню и вскоре вернулась с брикетом замороженной печёнки, который тут же приложили к ушибленному пальцу, и полстаканом водки. Водку Лёлик выпил  одним глотком и закусил луком выдернутым прямо с грядки.
- Господи, думал погибну!– сказал он, переведя дух.
- Папа, а можно я уже отпущу эту хреновину? – вдруг спросил Сасик.
- Отпускай! – поморщившись, сказал Лёлик, - Вон, к забору прислони, только аккуратно.
 Тут из-за кустов черноплодки, со стороны заброшенного участка, раздался истошный сдвоенный кошачий ор. Лилка бросила гусеничную сардельку, которая тотчас пустилась наутёк в траву, и навострила уши.
- Что там ещё? – спросил Пузырёв, оборачиваясь назад.
- Я сейчас посмотрю! – сказал Сасик и скрылся в зарослях
За кустами ещё раз хором взмявкнули, и, судя по звукам, приступили к фазе активного лапоприкладства..
- Папа! Мама! – закричал с соседнего участка Сасик – Здесь драка с участием нашей кошки!
Лилка  со словами  «Держись, тётя Кошка, я уже бегу!» стремглав умчалась на звуки драки. В кустах трещало и орало так, как будто там буянила стая нетрезвых бабуинов. Потом на лужайку перед домом кубарем выскочила Маська, а за ней во всю прыть неслась соседская Китти. Маська мигом развернулась, встала в боевую стойку, шипанула, и продолжила ретираду. Судя по всему очередную схватку с принципиальным соперником Мася проиграла вдрызг и мы наблюдали стратегическое бегство и аръергардные бои. В этот момент, когда соперник уже готов был праздновать победу, на поле котобрани появилась Лилка. «Тётя Кошка, я сейчас справа нападю!» крикнула она и храбро наскочила на Китти. Видимо Лилка подумала, что это не серьёзная драка, а игра, в которую они с тётей Кошкой вчера  играли. Атака с правого фланга совершенно обескуражила Китти. Она отскочила в сторону, повернулась лицом к новому сопернику и приготовилась к атаке. Лилка по инерции проскочила мимо Китти и снова оказалась у неё за спиной.  «Уходи, дура, раздерёт!» крикнула Маська Лилке и ринулась спасать племяшку. Маськину фразу Лилка по-видимому не услышала, а Китти приняла её на свой счёт. Безумный котёнок, который был со всех сторон сразу, сильно нервировал, а возвращение на поле боя Маськи и вовсе делало положение Китти безнадёжным, поэтому она сочла за благо отступить. Китти выгнула спину, прижала уши, и, прошипев «Так не честно!» скрылась через дыру под забором. Маська успела ещё подскочить к лазу и шлёпнуть соперницу по филейной части.
- Здорово получилось, тётя Кошка! – радостно пискнула Лилка, подскакивая к Маське.
- Ты, эта…- ответила Маська, нервно размахивая хвостом и тяжело дыша – В следующий раз  лучше на гусеницах тренируйся…
- Как нога? – спросил я Лёлика, когда кошачий инцидент исчерпался.
- Посмотри – сказал Пузырёв и убрал печёнку с пальца.
Палец посинел и заметно опух, но двигался без особой боли.
- Рану йодом помазать надо и можно дальше работать, - заключил я после осмотра.
- Я уже не могу сегодня работать – ответил Лёлик – по технике безопасности в пьяном виде молотком работать нельзя!
Я, не раздумывая, согласился, потому что сегодня строительные работы мне тоже уже порядком надоели, да и перекусить бы чего не помешало.
- Ну хорошо, - сказал я – Тогда я сейчас тут приберусь, а вы обработайте рану и эта…у меня налицо экзистенциальный вакуум в желудке…
- Мам, я к Насте! – сказал Сасик и в мгновение ока исчез.
Танька пошла в дом за йодом, вслед за ней поковылял и Лёлик. Я глянул на  кавардак, царивший на стройплощадке, и принялся собирать инструмент и гвозди. Окрестности вторично огласились рёвом раненного бегемота. Судя по всему, Татаурова обработала йодом рану на ноге Лёлика.




               
                *  *  *  *  *



    Ужинать решили в доме, потому что через полчаса начинался футбол, а Лёлик сказал что с такой травмой на ноге много ходить вредно. Танька не особо возражала и тотчас запрягла меня таскать в дом тарелки, вилки и хлеб, а потом послала к Насте звать Сасика на ужин. Когда я проходил мимо участка Екатерины Алексеевны из-под калитки не без труда вынырнул Бабай и с деловым видом уселся у меня на пути.
- Здравствуй, Бабай! – сказал я присел около кота и погладил его по голове.
–  Что там за шум у вас сегодня произошёл? – спросил Бабай и привстал, чтобы я погладил его ещё и по спинке.
-Лёлик ногу табуреткой зашиб, - сказал я, наглаживая кота.
- Это мне без разницы, - ответил кот, обтирая головой мои ноги, - что за драка?
- А! – сообразил я – Мася с Китти в Лесу подрались.
- Вот ведь! – досадливо буркнул Бабай – И кто кого?
- Сначала Китти Масе хвост надрала…
- В конец омурлела эта Китти! – раздраженно махая хвостом, проворчал Хатуль Мадан - Договорились же не далее как неделю назад, что Лес, ничейная территория и драться там нельзя! Вроде все согласны были…А потом?
- Потом прибежала Лилка, и они вместе с Масей наподдавали Китти…
- Вот это поворот! – Бабай в изумлении плюхнулся на попу и перестал хвостомашить, - Так тоже вроде не по правилам… Впрочем, поделом этой заразе Китти, будет впредь уважать порядок…Ладно, я пойду…- кот быстро встал и исчез в зарослях бело-розовых люпинов.
Тотчас какое-то не вполне понятное ощущение чьего-то присутствия заставило меня резко встать и обернутся. На крыльце дома в своём извечном чёрном платье стояла Бабаева хозяйка и пристально на меня смотрела. Мне вдруг вспомнились Лёликовы слова про классную даму и бабу Ягу.
- Здравствуйте, Екатерина Алексеевна, - поздоровался я и искательно кивнул головой.
- Добрый вечер, молодой человек, - ответила Екатерина Алексеевна и, неожиданно улыбнувшись, пошла  к парникам.
  Настя жила с бабушкой  через три участка от нашего, её мать вечно работала и приезжала редко. Бабушка постоянно возилась в огороде, участок был очень ухоженный. Судя по количеству всяких садовых декоративностей недостатка в деньгах не было, кроме того, Насте был куплен большой надувной бассейн, в котором в жару с удовольствием плескались дети. Я подошел к калитке, откуда-то появился хозяйский мопс Абак, обнюхал меня и, неопредедённо хрюкнув, удалился. На участке никого не было видно, я открыл калитку и, озираясь по сторонам, пошел к дому. На скамейке около дома умывался,  подняв лапу тёмно-серый британский кот за три тысячи баксов. Было похоже, что он так и не менял позы с прошлого воскресенья.
- Привет Борей, - поздоровался я с котом, - Где твои люди?
- На кухне, опять ругаются, - ответил Борей и медленно опустил лапу, - а ещё моду взяли – сидишь себе спокойно по своим делам, никого не трогаешь, вдруг тебя хватают и начинают тискать! Совсем от лап отбились, никакого почтения! Всего испачкали!– продолжал ворчать Борей.
Из-за угла дома навстречу мне вышла тётя Галя, которая видимо только что устроила внучке разнос за нежелание нормально обедать.
- Ох, ёлка-палка, ну зараза какая – это не люблю, того не буду, сего не хочу! – вполголоса ругалась женщина.
- Здравствуйте, тётя Галя! – поздоровался я с ней – Как здоровье?
- Ой! – вскрикнула от неожиданности Настина бабушка, - Здравствуй, Коля! Как здоровье? С этой несносной девчонкой никакого здоровья не будет! Курицу с гречей она не любит, не вкусно ей! Пока не съешь – из-за стола не встанешь – так и сказала! И никаких шоколадок-печеньев! Проголодается – всё съест!
- Правильно, тетя Галя – вставил я – Как говорил мой отец нет невкусной еды, есть недостаточно голодные люди.
- Вот точно! – тут же согласилась со мной тётя Галя – Разбаловала её мать донельзя!
- А давление как? – спросил я её.
- Давление нормально – ответила Настина бабушка, мгновенно успокаиваясь – С тех пор как ты мне насоветовал эти таблеточки и давление в норме и сердце не стучит. Спасибо тебе большое!
- А Сасик где? – спросил я тётю Галю.
- У кухни, на скамейке сидит, - махнула она рукой и пошла в дом.
Около кухни на скамейке лежал Настин планшет, а Сасика рядом не было видно. Я остановился в некотором замешательстве.
- Саша, курицу хочешь? – плаксиво спросил с кухни Настин голос.
- Не-а, - ответил Сасик – Я сегодня уже обедал.
- Саш, ну съешь, ну пожалуйста! – конючила Настя – А я тебе чего-нибудь дам…
- Сто рублей,– вдруг предложил хитрый Сасик.
- У меня только пятьдесят, - ответила Настя, - Курицу за пятьдесят съешь? Кашу я сама съем, сахаром посыплю и съем.
- Ну, ладно, давай сюда свою курицу, - согласился Сасик.
Я усмехнулся, и, дав Сасику пару минут отработать пятьдесят рублей, позвал его ужинать.
Такой поворот событий явно не входил в планы мальчика и он принялся конючить, что ужинать ещё рано, он совсем есть не хочет и он что потом придёт.
- Это ты маме сам скажи, - ответил я – Я тебя ужинать позвал – с меня и взятки гладки.
Я повернулся и пошел обратно, Сасик что-то бубня себе под нос, поплёлся следом.
     На веранде тем временем появилась сковородка жареной с луком печёнки, макароны, салат и сметана. Лёлик,  высунув язык, с очень деловым видом разливал баночное пиво по стаканам. Вкусные запахи и холодное пиво донельзя раздразнили аппетит, казалось, что я не ел неделю. Вокруг стола вертелась Лилка и всё норовила сунуть нос в сковороду с печёнкой или в сметану. В конце концов, ей дали ложку сметаны, и кошка на некоторое время исчезла. Татьяна разложила по тарелкам макароны и печёнку, пустую сковороду она поставила на свободный стул, ей сразу же заинтересовалась Лилка, поэтому сковороду пришлось убрать на шкаф.
- Мам, я не хочу печёнки! – заныл Сасик - И макарон тоже! Почему нельзя было сделать жареную картошку?
- Ешь! – отрезала Татаурова – Печёнка очень полезна для тех, кто хочет есть чипсы после ужина!
- А макароны? – не отставал Сасик.
- Макароны тоже ешь – сказала Танька – Их тут совсем чуть.
Сасик с кислой миной принялся ковырятся в тарелке.
- Ну, за успешное продолжение строительства! – провозгласил тост Лёлик.
Мы сдвинули стаканы , выпили  принялись есть.
- Сметанки на печёнку положи, так вкуснее, - посоветовала мне Танька.
Над столом опять появилась усатая Лилкина мося. Забравшись ко мне на колени, кошка сунулась в тарелку.
- Ммм! Печенька со сметаной! Дай попробую, вдруг испортилась! – сказала Лилка и сделала попытку умыкнуть кусок печёнки, за что тотчас получила щелчек по уху от Татауровой.
- Да ладно тебе – сказал я Таньке.
Я отделил вилкой немного печёнки и положил на край тарелки прямо перед кошкиным носом. Лилка понюхала угощение и отвернулась, сделав вид, что ей эта подачка не к чему, но гордости хватило лишь на пару секунд. Кошка потихоньку скинула угощение на пол и, спрыгнув с колен, принялась его уплетать.
- А где Маська? – спросил я.
- А она как раз перед ужином заглянула и опять ушлёпала – сказал Лёлик с набитым ртом.
- Вы эта…Как-нибудь поосторожнее с этой стройкой что ли…- сказала Татаурова – А то что ни день, то какое-то членовредительство.
- Ну до этого, слава Богу, ещё не дошло, - ответил супруге Пузырёв – Хотя, спина, потом нога…Всё близко…и всё у меня…
- Ты хочешь сказать, что сначала был перелёт, сегодня недолёт… - начал я.
- Вот именно! – кивнул Лёлик – Вилка!
- Так! Что за разговоры? – встрепенулась Танька, поняв, куда мы клоним – Совсем обалдели что ли?
- Ты сама завела этот разговор, - пожал плечами Пузырёв – Однако тенденция пугающая…
- Между прочим, уже футбол начался – резко переменила тему Татаурокв.
- А сколько времени? – забеспокоился Лёлик.
- Тридцать пять минут – ответил я.
- Так какого же мы тут…пойдём туда смотреть – сказал Пузырёв, и, подхватив тарелку и стакан с пивом похромал в комнату. Пока мы перемещались к телевизору и располагались с едой и напитками на двух сдвинутых табуретках, Сасик под шумок скормил Лилке печёнку и полтарелки макарон. Очень довольный такой оказией он быстро доел остатки макарон и потребовал чипсы. Ничего не подозревающая Танька похвалила сына и пошла в кладовку за чипсами. Кошка, сыто облизываясь, залезла на диван и принялась наводить чистоту, но вскоре она повалилась на спину и задремала раскинув лапы.
- Не охренела ли ты, Лила, от жизни такой сладкой? – сказал Пузырёв и погладил кошку по животу. Лилка встрепенулась и опять начала умываться.
- Саша, ё* твою мать, ты опять сожрал  все чипсы! – вдруг закричала из-за стенки Татаурова.
- Ничего не все, - ответил Сасик, - там ещё пачка осталась!
- Пачка осталась, а чипсов в ней нет, - сказала Татьяна, входя в комнату с пустым пакетом из-под чипсов, - Я ох…ереневаю с тебя, когда успел?!
- Тань, когда ты так ругаешься на Сасика, не забывай что ты его мать, - сказал супруге Лёлик.
- И что? – не поняла Татаурова, - В каком смысле?
- В смысле ё*, - ответил Пузырёв.
- А! – сообразила Татьяна, - Знаешь, иди ты в жопу со своими умствованиями! Ребёнок гастрит себе заработает, вот тогда и повеселимся!
- А надо чипсы лучше прятать, - возразил Лёлик.
- Не пойму, почему я всё должна прятать? – продолжала шуметь Татаурова, - От Сасика чипсы, от тебя пиво…Детский сад, ей Богу!
- Мам, ну я эти чипсы ещё на прошлой неделе съел! – попытался оправдываться Сасик.
- А зачем ты от нас пиво прячешь? – удивился Пузырёв.
- А так иначе вы никогда табзалет не закончите! – ответила Танька.
- Мам, ну у тебя же есть ещё одна пачка чипсов, - заныл Сасик.
- А другим чипсов не надо, да Саша? – съязвила Татьяна.
- Я поделюсь, - сказал Сасик.
- Во! – сказал Лёлик, - Так что, давай, неси пиво и чипсы.
- Ты ещё это не выпил, - ответила ему жена.
- Чтобы потом не бегать, - резонно сказал Пузырёв, - а то какой футбол без пива.
Татаурова хмыкнула, обозвала нас обжорами и пивососами, но всё же принесла из каких-то своих закромов пакет чипсов и пару банок пива.
К тому моменту как мы обустроились, шла восьмая минута первого тайма,  наши уже выигрывали у бразильянцев два мяча и тут же дальним ударом забили третий.
- Гол! Как есть гол!– заорал Лёлик, размахивая куском печёнки, насаженным на вилку. Увидев такое, Лилка, прекратила умываться, и, высунув розовый кончик языка, завороженно следила за сложными эволюциями еды прямо у неё перед носом. Изловчившись, кошка быстрым, точным движением, скинула лапой печёнку на диван, схватила её зубами и на всякий случай залезла под кровать. Пузырёв с удивлением посмотрел на пустую вилку.
- Здесь только что была печенка! – изумлённо сказал он.
- Её Лилка стащила, - сказал Сасик, похрустывая чипсами.
- Вот те раз! – расстроился Лёлик.
- Ну так а чего ж ты, надо следить за такими вещами, когда кошки в доме! – сказал я Пузырёву.
- Ладно, Бог с ней, у меня ещё есть, - сказал Пузырёв, - Вот скажи мне, Коперник, ну почему в большом футболе наши так не могут!
- Не знаю, - ответил я, пожав плечами, - может потому что большой футбол это работа, а пляжный это отдых.
- Типа работать наши не умеют, а отдыхают на всю катушку? – уточнил Лёлик.
- Да, - согласился я  - Кроме того, пропал бы целый класс анекдотов про футбол.
- Ну, да, - согласился Пузырёв – Было у отца три сына: старший – дурак, средний – пида…пардон, гей, а третий и вовсе футболист.
- Или типа как Романцев стрелялся, а Капелло выяснял, во что же всё-таки играет сборная России по футболу. А помнишь как на чемпионате Мира в 2002 году Аргентина. Италия и Франция дружно не вышли из группы…- вспомнил я.
- Когда я просил чтобы наши футболисты играли так, как аргентинцы, итальянцы и французы, я же совсем не это имел ввиду! – закончил Лёлик, - Кстати, тоже про Романцева.
- Ну что тут поделаешь? – сказал я – из говна пули не сделаешь, а он крайний оказался. Зато, как написали в Интернете, наши футболисты являют собой уникальную разновидность раздолбайства – у них из жопы растут не руки, а ноги!
- А ещё они собирают крышки от пепси-колы с и регистрируют промо-коды, потому что это их единственный шанс попасть на финал, - добавил Пузырёв.
- Да, с этим надо что–то делать, - заметил я.
- Негров накупить – всего делов! – ответил Лёлик.
 - Фигня получится, как у французов – девять негров и среди них белой вороной Рибери – не то араб, не то еврей!
- Да ты батенька, расист никак? – удивился Лёлик.
- Причём тут расист? – отмахнулся я – Просто я за пропорциональное представительство наций в национальной сборной, а то можно подумать, что Франция это сплошные негры и чуть-чуть арабов с евреями.
- Так можно додуматься и до эскимосов в сборной Дании, - сказал Лёлик.
- Нет, неграми тут дело не поправить, - ответил я, - будь в нашей команде хоть все как на подбор Неймары да Роналды, под предводительством самой Гвардиолы, всё одно сборная России  никогда ничего не выиграет. Тут нужен системный подход.
- Переименовать сборную России в сборную Бразилии, - вставила Татаурова.
- Зачем? – не понял Лёлик.
- Вот! – сообразил я – Системный подход! Сборная России по футболу проклята и сглажена. Обойдём проклятие и сглаз, сменив название команды! Будет российская сборная Бразилии по футболу!
- Ну ты блин загнул – втроём не разогнуть! – недоумённо сказал Пузырёв.
В этот момент наши пропустили контратаку и бразильянцы сквитали один мяч.
- Вот чёрт! – выругался Лёлик, открыл банку пива и принялся пить прямо из неё.
- А мне? – сказал я, протягивая Пузырёву пустой стакан.
- Пардонте, где там твой стакан? – спросил Лёлик.
Я протянул ему пустой стакан. Пузырёв глядя в телевизор, принялся наливать мне пиво.
Когда пива было на две трети наши довели счёт до крупного.
- ГО-О-Л! – второй раз за день дурным голосом заорал Сасик, сунул в рот горсть чипсов и с хрустом принялся их жевать.
Лёлик вздрогнул, ливанул пива в стакан, а потом мне на колени. В стакане разом поднялась пена и тотчас полилась через край. Я попробовал охлебнуть пиво, поперхнулся пеной и принялся кашлять, плеская пиво на пол.
- Сп-п-ас-сиб-бо-о! Кхе-кхе! Блин! – как мог, поблагодарил я.
- Сасик! Ёб…карный бабай! Что ты орёшь? – укоризненно сказал Пузырёв, - Трудно, понимаешь, описать те чувства, которые охватывают нас при этаком внезапном крике, ещё труднее выразить их прилюдно, прилично и цензурно… Вот!
- Как-то ты замысловато выражовываешься, - заметил я, прокашлявшись – Прямь как этот… как его… из кина…
- Амаман Паамоов! – выдал Сасик с набитым ртом.
- Какой ещё наркоман-параноик? – не понял Лёлик.
- Атаман Парамонов! – сообразила Танька.
- Угу! – утвердительно кивнул Сасик.
Пока мы убирали последствия четвёртого гола сборной России, счёт ещё раз изменился. Со штрафного забил известный некогда защитник Юрий Ковтун, и тут же закончился второй тайм.
- Коперник, заметь, Ковтун забил! – сказал Пузырёв.
- Ну не в большом футболе, так хоть здесь пусть Бразилию обыграет!
- Не, я про то, что если бы бразильянцы выставили своих лучших игроков…- пояснил свою мысль Пузырёв.
- Всё ж таки это слишком разные футболы, - засомневался я.
- Ну, Пеле он и в Африке Пеле
- А кто такой Пеле? – спросил Сасик.
- Вот дожили! – ответил Лёлик сыну – Молодёжь уже не знает кто такой Пеле!
- Это, пожалуй, самый великий игрок в мировом футболе, - сказал я Сасику.
- А Месси? – спросил Сасик.
-  Какой такой Месси? Пеле трижды чемпион мира, а Месси  до этого ещё расти и не вырасти, - ответил я.
- Ты так говоришь, будто Пеле один за всю Бразилию играл! – заметил Пузырёв.
- А что Пеле уже умер? – вдруг спросил Сасик.
- Почему ты так решил? – не понял я.
- Ну, он такой знаменитый…- уклончиво ответил Сасик.
В начале третьего тайма команды обменялись голами и до конца встречи больше ничего не забили. Игра стала неинтересной, захотелось спать, я с трудом досмотрел футбол до конца.
- Ладно, я спать пойду, - сказал я, когда матч закончился.
- Ну, спокочи ночи, как говорил Сасик в молодости – ответила мне Татаурова.
- А мы ещё кино какое-нибудь поглядим! – отозвался с дивана Лёлик.
- Чур, я выбираю! – тут же сказал Сасик.
- Выбирай – согласился отец и Сасик принялся копаться в куче дисков.
Я вышел на веранду и решил сходить до ветру, чтобы ночью не бегать. Едва я открыл дверь, как в дом с обильными кошачьими ругательствами влетела Маська и прямиком направилась к миске. Обнаружив её пустой, она тщательно обнюхала всё вокруг и недоумённо посмотрела на меня.
- Не поняла!- сказала мне Маська – Любимая кошка прибегает на пять минут издалека, а у них для неё ужин даже ещё конь не валялся!
- Сейчас будет Масечка, - успокоил я кошку.
 Я открыл дверь в комнату и сказал:
- У них тут кошка не кормлена, а они кины смотреть укладываются!
Танька всплеснула руками и пошла в холодную комнату за пакетом кошачьего корма.
- Мрр! – сказала мне Маська и обтёрла пушистым боком ноги.
На улице вовсю догарал закат. Солнце садилось в кроваво- красные облака, обещая назавтра ветреный день. Стало немного прохладнее, в небе с пронзительным криком чертили замысловатые кружева ласточки. Я огляделся по сторонам и направился по своей нужде в Лес. Пока я стоял около берёзки, мимо меня деловито прошуршал ёжик. Потом мною заинтересовалис мошки и комары, и я ушёл в дом.
 В комнате мелькал телевизор, что-то  безудержно стреляло и взрывалось.  На веранде,  на стульях сидели кошки и негромко переговаривались. Меня они не заметили, я тихонько прикрыл дверь и, стараясь не шуметь, принялся их слушать.
- Самый страшный зверь не собака и не ворона, - нравоучала Лилке тётя Кошка, - они однозначны – ничего хорошего кошкам ждать от них не следует. Самый страшный зверь…
- Шишел-Мышел? – встряла Лилка.
- Какой ещё Шишел-Мышел? – потерялась Мася.
- Ну, мама так нам говорила: «Не ходите за дальний сарай, там злой Шишел-Мышел живёт, он вас съест и хвостика не оставит!» - пояснила Лилка.
- Боже мой, какой кошмар! – искренне ужаснулась тётя Кошка – Наша мама нам только про Штушу-Кутушу рассказывала.
- Ой!...А…А кто это? – в свою очередь испугалась Лилка.
- Ну, он приходит и заигрывает непослушного котёнка до смерти.
- Мамочки! Значит самый страшный зверь…- пискнула Лилка
- Нет! – успокоила её Маська, - Самые страшные звери это Люди!
- А… А как же наши хозяева? – растерялась сбитая с толку Лила.
- Пойми, Пельмешка, ты вольная кошка, у тебя нет хозяев, - наставительно сказала Мася.
- А…- попыталась что-то вставить Пельмешка.
- Мы партнёры, - ответила тётя Кошка - они Кормильцы-Поильцы, а мы создаём уют и радуем их своими шалостями. Кормильцы-Поильцы тебя любят, они ничего плохого тебе не сделают, разве что градусник в попу засунут или таблеткой от глистов накормят, но не для того чтобы поиздеваться, а потому что хотят, чтобы мы не болели. А вот другие Люди могут и за хвост дёрнуть, и ударить, и убить запросто.
- И съесть?
- Нет, есть они тебя не будут, у них целый холодильник еды.
- Зачем тогда убивать? - спросила Лилка
- Не знаю,- вздохнула тётя Кошка – Короче, мелкая, это всё к тому, что кроме Кормильцев-Поильцев никому ни в коем случае гладиться не давайся, еды и лакомств всяких не бери и на руки не иди! Бог знает, что у этих Людей на уме! Поняла?
- Поняла…- грустно ответила Пельмешка, - А у Басиных Кормильцев-Поильцев тоже ничего не брать?
- Ну-у…- неопределённо протянула тётя Кошка – Если это Кормилец-Поилец знакомого кота или кошки, то, наверное, можно угоститься, но только если он сам предлагает, а выпрашивать нельзя, а то подумают что ты бездомная попрошайка.
Некоторое время ничего не было слышно, только, в перерыве между перестрелкой и мордобоем, бубнил дежурным диалогом телевизор. Левая нога побежала мурашками от долгого стояния в неудобном положении. Потом послышались ритмичные чавкающие звуки.  Видимо, тётя Кошка принялась умываться.
- А тебя как мама в детстве звала? – вдруг спросила Маська, прекратив наводить чистоту.
- Пикша, - ответила Пельмешка, - потому что я мяукать ещё не умела и говорила только «пик-пик-пик!»
- А меня мама звала Пухлей, - грустно вздохнув, сказала тётя Кошка, - Я была самая пушистая из пятерых. Где они теперь?
Кошки опять замолчали, и некоторое время ничего не было слышно. Потом Лилка радостно пропищала:
- Как хорошо, что я теперь домная!
- Тебе повезло, что у наших Кормильцев-Поильцев много печеньки и мне одной всю её не съесть, - ответила Маська, - Да и в городе веселее будет, а то всю зиму не знаешь чем заняться и беспрестанно жрёшь, а потом ни в одну форточку не влезаешь.
 Я попытался переменить позу, потому что нога затекла до такой степени, что стоять стало больно, и негромко скрипнул половицей. Кошки дружно повернули головы в мою сторону, а потом демонстративно начали умываться. Я понял, что всё интересное уже кончилось, и пошел наверх спать, и приснились мне девять бессмысленных стонов ни о чём, а потом то, что Бела Люгоши мёртв…




                *  *  *  *  *



Метроном какой-то или просто вертолёты в моей голове? А это что за звук? То ли ветер воет в трубах, то ли скрепят цепи подъёмных мостов… мелкопильчатый гитарный скрежет…Господи, неудобно-то как!  Спина затекла, рожа чешется, не пошевелиться… Вообще вся схема тела несуразная – рук нет, сразу пальцы, голова как резиновый шарик накачанный кипятком, где-то в районе груди дыра…Болит всё…Удар густых басов по ушам и сразу же по мне прокатывается жаркий паровой каток энергетического зла. Не вздохнуть, всё тело иголками с головы до пят…Нет, не метроном…чёткий ритм…музыка! Что за хрень? Где я? Пытаюсь осмотреться…Комната, потолка не видать, высокие стрельчатые окна, на стене и полу паутина…хотя нет, это полная луна светит через полуслепые витражи в окнах…Колокольню видать – значит стёкол в витражах нет, один переплёт остался и я в него попал как кур в ощип…с колокольни,  пища и хлопая крыльями, срывается стая летучих мышей, заслоняя на миг всё вокруг…по окнам, стирая витражи струится какая-то дрянь…боюсь даже думать что же это…откуда-то издалека, с многократным эхом, инфернально заныл голос – ничего не разобрать…А ведь что-то смутно знакомое…

                White on white translucent black capes
                Back on the rack
                Bela Lugosi's dead…[*19]

Мёртв!...Кто я? Где?

                The bats have left the bell tower
                The victims have been bled
                Red velvet lines the black box…
                Bela Lugosi's dead…
                … Undead undead undead…

Не мёртв, или всё-таки нежить?

                The virginal brides file past his tomb
                Strewn with time's dead flowers
                Bereft in deathly bloom
                Alone in a darkened room
                The count

Голос взвился куда-то вверх, я взмыл вслед за ним под сводчатый потолок…

                O-o-o-A-а  Bela-a-a  Lu-u-go-osi-i's dead!

За окнами вроде бы восток заалел, и ли это запад догорает – не понять…Гроб… Дорогое дерево, чёрный лак, внутри красный бархат и …я внутри?...Чёрный смокинг, белоснежная сорочка… почётно выгляжу… плащ с алым подбоем… вбитый в грудь кол…многозначительно суровое лицо итальянского мафиози времён Аль Капоне… аккуратно зачёсанные назад волосы… Слава, тебе яйца! Всё-таки не я… А кто?                Бела Лугоши? А я здесь причём?... За что? Мы стояли слишком гордо, мы платим втройне...Бела Лугоши мёртв, а я ещё нет [*20]…

                Bela Lugosi's dead…
                … Undead undead undead…


Нежить, Нежить, Нежить…Кто-то, словно арканом дёрнул меня вниз, обратно в чужое тело, усыпанное мёртвыми цветами времени, в гроб, что посреди запертой тёмной комнаты…Опять паровой каток энергетического зла, я, что есть сил, рванул из груди кол, судорожно дёрнул ногами, вздрогнул … и проснулся, перевернувшись на бок…Маська, пристроившаяся у меня на груди, спрыгнула на пол и проворчав что-то по-поводу никакого покоя, ушла спать на кресло. Я лежал в кровати, приходя в себя. «Приснится же такое…» - подумал я. Вдруг я понял, с чего вдруг мне приснился такой сон. За окном, в сероватом сумраке недавних белых ночей негромко, но отчётливо звучала песня Bauhaus
Bela Lugosi's dead. « Мистика какая…Откуда здесь?...» - подумал я, вслушиваясь в музыку.
- Да выключи ты эту муть! – вдруг негромко, но чётко произнес мужской голос.
- Ладно тебе, прикольная тема – ответил другой голос.
- Откуда ты только выискиваешь всякую хрень! – опять сказал первый голос.
- Соседский приятель подсказал. Кстати зря ругаешься – группа оказалась классная!
Тут я догадался, что это разговаривают в доме на соседнем участке Валерий Михайлович и его водитель Стас. Разговаривали они негромко, но видимо акустика была такова, что в моей комнате всё было прекрасно слышно.
- Слушай, ты же знаешь, как я отношусь к такой музыке, - сказал Стас – Мне на всю жизнь хватило моего покойного папаши. Он задрал меня со своим Led Zeppelin и Deep Purple!
- Чем тебе Deep Purple не нравится?
- Не в семь утра на каникулах, когда спать хочется
- А я вот Deep Purple-то и слушать стал с подачи Алексея Ивановича
- Да знаю! Он в тебе вообще души не чаил из-за того, что ты музыку любишь! Мне даже обидно было!
- А мне прикольно было – полковник КГБ и вдруг такое слушает.
- Ну он же некоторое время наших рокеров курировал, вот оттуда и пошло…
- Давай выпьем за него – хороший мужик был
Шоркнула скручиваемая бутылочная крышка, чуть звякнуло стеклом о стекло, булькнула жидкость, шумный глоток, жизнерадостный хруст, то ли квашеная капуста, то ли огурец, потом что-то сухо треснуло.
- Помню, один раз мы из гостей возвращались, - начал Стас – Отец почему-то в форме – наверное, сразу после работы был. Засиделись допоздна, а ехать через весь город и еще до метро на автобусе полчаса. Новостройки какие-то, юго-запад…четверть первого ночи, мы выходим из парадного и видим последний автобус до метро. Все дружно несутся к остановке, и только мой папаша, строевым шагом, с чёткой отмашкой, не торопясь, идёт вдоль дома. Автобус не остановился, в парк ехал. Когда отец до остановки дошёл его мать спрашивает, чего, мол, ты не бежал, а вдруг это наш автобус был. Он тогда ей сказал «Вид бегущего полковника Госбезопасности сеет панику среди гражданского населения!».
Валерий Михайлович хрюкнул, судя по всему, хрустнул огурцом и с набитым ртом сказал:
- А помнишь Васюка из третьего отдела, который потом в коммерцию подался?
- Иван Ильич? – спросил Стас - Он у нас практику по криптологии  вёл. Мог организовать поставки слонов в Индию и самоваров в Тулу и не остаться в накладе. Говорят, он даже продал резиновую женщину султану Брунея.
- Да! – согласился Валерий Михалыч – Он, когда в отставку в 87-м году ушёл, организовал в Калинине товарно-фондовую биржу и, используя отсутствие нормальных законов, вовсю спекулировал народным добром. И ведь не подкопаться было, он даже налоги исправно платил! Потом, года через два, вышел, наконец, закон о  биржах, но такой корявый, что там даже не было чёткого определения, что такое товарно-фондовая биржа. Этот жук быстро сменил в уставе название «биржа» на «буржа», вывел таким образом  предприятие из-под действия закона, и ещё пару лет спокойно занимался своими махинациями.
-  Во даёт! – хохотнул собеседник, - Воистину,  русский язык…- Стас икнул и, видимо потерял ход мысли, - отличается тем…что он…-  Стас опять икнул - …велик и могуч! – завершил-таки фразу знакомец Валерия Михайловича.
- Цицерон, блин! – сказал сосед.
- Слушай…- сдерживая икоту, выдавил Стас, - Давай… покурим… и спать…
- Ну пойдём, - согласился Валерий Михайлович.
Зашумели отодвигаемые стулья, тихонько звякнуло стекло о стекло, сдвоенный звук шагов, скрипнула дверь.
- Ты водички, что ли, попей, - откуда-то из далека  донёсся голос Валерия Михалыча и всё затихло. Некоторое время я лежал в темноте, прислушиваясь к тому, как на кресле умывается Маська, а потом заснул на этот раз до утра и без снов.








ХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХ



*19 – Здесь и далее использован текст песни Bela Lugosi's dead британской группы
          Bauhaus.
                Белым на белом - прозрачный черный покров:
                Там, на постели, -
                Бела Лугоши мертв.
                Мыши разлетелись во все стороны со старинной колокольни.
                Жертвы их истекают кровью...
                Черный короб, красный бархат:
                Бела Лугоши мертв!
                ...бессмертен, бессмертен, бессмертен.
                Колонны невинных дев шествуют мимо его гробницы;
                Усыпанный мертвыми цветами времени,
                Застывший в смертельном расcвете
                Покинутый всеми, заперт в темной комнате...
                Бела Лугоши мертв!
                ...бессмертен, бессмертен, бессмертен...

*20 - Мы стояли слишком гордо, мы платим втройне...Бела Лугоши мёртв, а я ещё нет -
         отсыл к песне «Рок'н'ролл мёртв» группы «Аквариум» с альбома « Радио
         Африка»1983г.