Старый дом

Когда живёшь в большом городе, постепенно начинаешь отвыкать от простых вещей, которые могут подарить радость и хорошее настроение, будь то прогулка по красивым местам, тишина, солнечный день, вечера у костра или старый фотоальбом. Когда ты житель мегаполиса, весь твой день занят подъёмом на работу, проездом до работы, собственно работой, обедом и перекурами, бессмысленным обменом слов с коллегами, дорогой до дома, приготовлением еды, диваном, телеком, компьютером, социальными сетями, туалетом, душем и кроватью. И так изо дня в день, из месяца в месяц, из года в год. Мегаполис вынуждает жить по своим правилам, в которых нет места простым человеческим радостям.

И до чего бывает приятно вырваться из каменных джунглей, уехать куда-нибудь в далёкую деревню, где знать не знают ни о небоскрёбах, ни о метро, ни о пробках, ни о бесконечных дедлайнах на работе!

Максим вместе со своим другом решил на недельку-другую съездить к своей бабушке в деревню, отдохнуть от этой бесконечной городской суеты и понежиться на тёплом южном солнышке. Вадим, его приятель, частенько составлял ему компанию. Порой они были не разлей вода, оба не женаты, работают в одном офисе, болеют за один футбольный клуб и смотрят одни и те же сериалы. Одеваются лишь по-разному да вероисповедания различного. Максим не верит ни во что, а Вадим иногда посещает церковь во дворе дома.

Два дня в плацкарте, потом пять часов на автобусе, и вот, они в деревне: чистый воздух, вкусная вода, речка под боком, старенькие дома и жители, полное спокойствие, бесконечные хлебные поля вокруг, никакой стрессовой обстановки! Живи себе и наслаждайся покоем.

Они стояли на пороге одного из похожих друг на друга домов. Максим позвал свою бабулю, та не сразу вышла, а завидя из окна своего внучка, обрадовалась и поспешила им открыть двери, хотя никто тут на ключ не закрывался, попросту не от кого было запираться. Все друг друга знали и жили одинаково бедно.

Максима бабуля расцеловала, а Вадима лишь обняла, но любила обоих одинаково. Она не первый раз уже видела этого парня вместе со своим внуком и не отказывала ему в ночлеге. Пообедав, парни изучили свою комнату, где им милая хозяйка предложила спать вдвоём, а потом пошли купаться на речку.

– Знаешь, а тут есть один дом, немного на отшибе, там когда-то жила моя прабабка по матери.
– А сейчас там кто живёт? – поинтересовался Вадим, но Максим молчал.
– Никого, – ответил он спустя какое-то время, и не Вадиму, а как-то в сторону, на его лице было что-то среднее между обидой и злостью. – Все уехали.
– Хм, а когда?
– Лет двадцать там точно никто не живёт.
– Совсем никто?
– Тётя говорила, что иногда приезжает брат бабушки, не этой, другой бабушки, он  живёт в городе и изредка приезжает сюда. Не знаю, правда, зачем…
– Интересно. Ты помнишь, где этот дом?
– Да, меня туда водила тётя, когда я был маленький.
– Пойдём, пофотографируем, пощекочем себе нервишки! Там, наверняка, страшновато будет…

Парни вышли из воды, обтёрлись полотенцем, и тёплое южное солнышко сделало своё дело: они вскоре совершенно обсохли и пошли по просёлочной дороге вглубь села. Дома слева и справа были обитаемы, это было видно по ухоженному саду и красивым наличникам на окнах, да и то и дело доносились разговоры местных обитателей. Спустя какое-то время от основной дороги следовало боковое ответвление, Максим свернул, Вадим пошёл за ним.

Перед ними был довольно крупный дом, двухэтажный. На первом этаже окон практически не было, довольно обычное явление для здешних мест, так как раньше на первых этажах держали скотину, а сами жили на втором. Дома строились из земляного кирпича.

На балконе, который протянулся вдоль всего фасада на втором этаже, практически отсутствовали стёкла, лишь в самом конце они сохранились, были покрыты нереальным слоем пыли, производя довольно гнетущее впечатление. Было тихо, нереально тихо, даже вездесущие цикады здесь не издавали свой неповторимый стрекот.

Парни вошли через полуоткрытую калитку во двор, трава была им по пояс, вдалеке виднелась пристройка, одноэтажная, с очень низким потолком, дверь была полуоткрыта, ветер то открывал её, то закрывал. Внутри –  кромешная тьма…

Сам дом стоял обшарпанным, но вполне пригодным для жизни. Только вот хозяева покинули этот свет уже довольно давно, никто не следил ни за хозяйством, ни за самим домом. Максим рассказал Вадиму, что когда его прабабка и прадед умерли, всю скотину выкупил его дед по линии отца, который уже помер, а его жена, бабушка Максима, ещё здравствует и с нетерпением ждёт приезда любимого внука каждое лето. Всю домашнюю утварь взяла тётя, в доме практически ничего не осталось, кроме голых стен и кое-какого мусора, да старые газеты попадались под ногами. Было ещё радио, довольно большое, но оно куда-то пропало. Тётя говорила, что, возможно, в дом проникли воры, но это маловероятно. Не могло же радио просто взять и исчезнуть?

Или его просто плохо искали?

Входной двери в дом как таковой не было. Были три двери внизу, на первом этаже. Они вели в помещения, которые не предназначались для жилья, там находилась скотина и кладовая. А чтобы попасть наверх, надо было подняться по довольно крутой лестнице, которая странным образом упиралась в пол второго этажа. И лишь внимательно изучив это место, друзья заметили там что-то, отдалённо напоминающее люк. Раньше это было широко распространено – делать «дверь» именно такой. Люк закрывался на обычный замок. У Максима нашлись ключи от этого дома, их ему дала тётя ещё в прошлом году и Максим сделал себе дубликат. На всякий случай…

Замок долго не поддавался, а когда всё же открылся, они приподняли люк, он с грохотом упал на пол, парни поднялись на балкон. Слой пыли был нереальный, кажется, тут не ступала нога человека лет десять. Бабушкин брат, приезжая сюда, видимо, следит за садом, а в сам дом не заходит…

Отряхнувшись от пыли, парни пошли дальше. И тут тоже увидели три двери, аккурат над теми дверями внизу. Они вели в комнаты, когда-то бывшие спальней, гостиной и кухней. Открыв крайнюю дверь справа, они увидели довольно тёмную комнату, на полу ничего не нашли, стены когда-то были покрыты обоями, но со временем они то ли слезли, то ли кто-то их специально сорвал, от них осталось только одно воспоминание. На окнах не было стёкол, дул ветер, слышалось колыхание листвы в саду, редкие солнечные лучи проникали сюда и освещали лишь небольшое пространство у окна. Максим осторожно ступил на вековой паркет, раздался страшный треск, Вадим сразу взял за руку друга, боясь, как бы он не провалился вниз. Но пол выдержал.

– Здесь может быть опасно…
– Смотри, там что-то в стене есть, – Максим указал на противоположную от них стену.
– Словно чем-то ударили тяжёлым, но не насквозь. Стены толстые, видимо.
– Конечно, глянь на подоконник, сантиметров шестьдесят.
– И муравьи везде..

Вдруг раздался шорох, заставивший обоих парней не на шутку испугаться. Он доносился откуда-то сверху, но из-за темноты было не разглядеть, что это…

– Валим отсюда, тут могут быть змеи!
– Погоди, это там, на месте лампочки, смотри…
– Валим отсюда, Максим, мне не нравится это всё, тут опасно, реально опасно!
– Чего ты боишься, дружбан, струсил?
– Иди ты.

Максим пристально всмотрелся в чёрную дыру на потолке, она вела на чердак. В этой дыре, как ему показалось, что-то шевелилось…

– Бл..ть! Мы тут не одни!

Какой-то холодок прошёлся по их спинам, пот лил ручьём, сердце бешено стучало, Вадим стал бледным как смерть, а Максим всё всматривался и пытался понять, что там.

Дикий крик некоего существа заставил их подпрыгнуть и прокричать в ответ, но когда из дыры вылетела ласточка и унеслась прочь из окна, они схватились за грудь и облегчённо вздохнули.

Всего лишь ласточка, которая, видимо, свила гнездо где-то на чердаке.

– Пойдём, глянем, что там в других комнатах, – Максим не хотел уходить, не изучив дом весь. Вадим уже был готов оставить друга одного, но что-то не позволяло ему этого сделать. Предчувствие…

В средней комнате было не так. Совершенно. На полу лежала куча мусора, какие-то бумаги, газеты, игрушки, старая швейная машинка, разобранная и сломанная ещё при жизни прабабушки, одежда, очень старая и рваная. Видимо, те, кто собирал вещи для себя, не стал брать рваньё. На стене висел то ли календарь, то ли плакат, с какой-то женщиной, скорее всего актрисой или певицей того времени, весьма уже выцветший, и лишь при внимательном рассмотрении можно было угадать черты лица.

Мебель отсутствовала, но в стене друзья заметили углубление. Максим сказал, что раньше люди использовали такие ниши как шкаф, для одежды и чего ещё. Они подошли ближе, всё было покрыто толстенным слоем пыли, по полу были рассыпаны осколки стекла, Максим взял одно стёклышко и, протерев его пальцем, увидел, что это зеркало. Наверное, его прабабка смотрелась в него, когда была ещё жива…

Дунул ветер, дерево, росшее у окна, задело раму и издало звук, довольно резкий. Вадим с Максимом опять вздрогнули от неожиданности, но пот ручьём уже не лился по спине. Они начинали привыкать к местной обстановке. Паркет всё так же трещал у них под ногами. Пока Максим рассматривал осколки зеркала, Вадим изучал кучу мусора, пытаясь найти что-нибудь стоящее. Или какую-нибудь информацию…

Бумаги было довольно много, особенно газет. На одной даже читался год, 1985. Но какой-то конкретики не разобрать. Вадим не сразу понял, что Максим ушёл в последнюю комнату большого дома, и лишь когда раздался крик, он очнулся и поспешил за другом. Дверь была раскрыта настежь, посреди комнаты зияла огромная дыра, паркет не выдержал и давно уже обвалился вниз, в некое помещение, в котором царила кромешная тьма. Максим стоял у края дыры и смотрел вниз, как вкопанный.

– Ни фига себе... Ты в порядке?
– Там… – Максим лишь указал пальцем вниз.

Что? Немой вопрос Вадима кружился у него в голове, а Максим всё стоял и смотрел вниз… «Там», повторял он, раз за разом. Тьма. Вадим слышал, как Максим шумно дышал, каждый его вдох отдавался эхом в этом помещении, в котором было одно небольшое окно, наполовину закрытое фанерой. «Там», снова произнёс Максим, в его голосе чувствовалась какая-то неуверенность, граничащая с паникой. Вадим подошёл к другу, взял его за руку, попытался оттащить от края дыры, но Максим не двигался.

– Пошли отсюда, ради всего святого!
– Там… Оно…
– Кто? Максим, не выдумывай!
– Я видел…
– Максим! Перестань! Пошли, говорю тебе, тут опасно, можно упасть…

И тут краем глаза Вадим увидел, что в кромешной тьме что-то пошевелилось.  Абсолютно без звука, ничем себя не выдавая. Вадим почувствовал что-то очень тяжёлое в области сердца, протянул руку к Максиму и попытался силой его оттащить от края. «Пойддддём….» заикаясь, попытался он выговорить.
– Там, там, там! – заорал Максим, в это время в окно, в фанеру, ударилась ветка, издав страшный скрежет, ветер усиливался. Вадим закричал и с невероятной силой оттащил всё же Максима подальше, к дверям.

– Я понятия не имею, что там, но если мы сейчас же отсюда не свалим, случится что-то страшное!
– Там кто-то есть, живой…
– Максим! ВСЁ! ВАЛИМ!

В этот момент из тьмы стала появляться какая-то тень, едва выделяясь на общем фоне, чуть сероватая, дрожащая, в воздухе повис стойкий запах палёного, Вадим орал и тащил Максима к выходу, а тот всё смотрел и смотрел на поднимающийся столб серого дыма из огромной дыры в поле.

Они спустились по лестнице вниз, дверь в ту комнату на первом этаже была закрыта на огромный засов. Другие двери были просто прикрыты, а эта словно что-то скрывала. Максим не пришёл в себя и не понимал, где он, Вадим пытался растормошить друга и когда ему всё же удалось кое-как привести парня в чувство, они поспешили покинуть это страшное место, и стоило им подойти к калитке, как перед ними появился, словно бы из ниоткуда, очень старый мужчина в лохмотьях и с глазами, полными злобы, в руках у него была старая лопата с кусками глины, он стоял и смотрел на парней, а те от невероятного испуга закричали и упали на землю, дед продолжал смотреть на них своими страшными глазами. Вадим первым встал, поднял Максима, и они что есть силы дали дёру от этого места.

***
– Зачем вы туда ходили? – бабушка поила парней молоком и пыталась успокоить. – Когда дед твоей матери был ещё жив, он очень не любил гостей, даже родственников, когда те приходили. Всё время спрашивал, зачем пришли? Я до сих пор помню, пришла я за мёдом, они торговали тогда, пасеку держали во дворе, бабка мне всегда за полцены давала, а дед вечно спрашивал, зачем я пришла, и так злобно смотрел…
– Мы видели там одного деда…
– Боже, спаси и сохрани, какого деда?
– Со страшными глазами и в лохмотьях, бабуль!
– Да ну бросьте, испугались Михалыча нашего, он там рядом живёт, насмешили прям!
– Бабуль, мы уедем, не обижайся только. Мне страшно тут на ночь оставаться…
– Да ну, чего пужаетесь-то, молодёжь! Ну и дела…
– Молоко у тебя вкусное, в городе такого нет…

В городе, действительно, такого нет.

Через два часа они уже были в автобусе, и всю дорогу молчали. Лишь в поезде Вадим признался Максиму, что никогда больше не хочет приезжать сюда. Максим молчал.

Он до сих пор ясно представлял себе то, что увидел в той дыре в комнате… Чёрное существо с огненно-красными глазами, которое молча смотрело на него снизу.