Процесс - 3

      То, о чем говорили в загородном доме Степана Лиходеева не осталось не замеченным на заводе. Уже на завтра в кабинет директора торопливо вошел бригадир седьмого цеха. В руке он держал какие-то детали. Пройдя мимо сидящих и, выложив принесенное на стол директора, он стал что-то тихо, но взволнованно объяснять. Вихарев успокаивающе положил руку ему на плечо.
      - Товарищи, планерка окончена,- сказал он,- Все, кроме Александрова и Гудова
могут быть свободными. Когда присутствующие покинули кабинет, трое оставшихся склонились над деталями.
      - Явно распилена,- проговорил Александров.
      - Может все же, разлом? - спросил с надеждой Вихарев.
      - Помилуйте, Егор Давыдович. Характерные борозды...
      - Явно борозды,- поддержал Гудов.
      - Что будем делать?- спросил Вихарев.
      - В таких случаях сообщают в органы,- сказал Александров.
      - Но вы понимаете, что за этим потянется,- проговорил Вихарев,- может переждать два-три дня? Проследить...Молчите?- Тогда я беру это на себя. Александр Николаевич останьтесь еще на два слова.
      - Как вы думаете,- продолжил Вихарев, когда они остались одни,- Не может каким-то образом это происшествие быть связано с нашими немецкими специалистами
работающими на заводе?
      - Не думаю.. покачал головой Александров. Хотя притянуть их к этому делу будет заманчиво...и повод для увольнения выглядит вполне разумным.
      - Ну, ладно,- Вихарев взъерошил волосы,- выгоним мы эту немчуру... а если не справимся? Что тогда? Он уперся взглядом в Александрова.
      - Мы и так уже практически без немцев работаем,- ответил Александров,- Альберт только наблюдает.
      - Вот!- Вихарев ударил кулаком по столу,- вот этот присмотр нам дороже дорогого. Он же нас от ошибок спасает.
      - За руку водить будут - никогда с большим делом не справимся,- возражал Александров.
      - А с большой бедой?- Сощурил глаза Вихарев,- Ты пойми, чудак-человек,-
он снова заходил по кабинету,- Я не о себе беспокоюсь. Не о том, что семь шкур сдерут. А о том, что партию подведем, веру людей в нее подорвем, великое дело скомпрометируем. Вот чего я боюсь.
       Он остановился напротив Александрова.
       - Скажи как коммунист коммунисту. Видишь ли сам куда и как идешь? Или так шагаешь - нахрапом.
       - Несомненно уверен.
       - Откуда такая уверенность?
       - От знаний, полученных в университете, от опыта работы с немцами - от того, наконец, что и мы сами уже не те, что пять лет назад.
       Вихарев долго смотрел на Александрова, потом, вдруг, беспомощно, по-детски улыбнулся, опустил к полу глаза.
       - А я,признаться, не вижу. Иду как по тонкому льду. Сначала одной ногой десять раз попробую, потом второй. Иной раз,когда затрещит - так дух захватит, что в глазах потемнеет. Перед тобой, вот, сознаться не стыдно, а перед рабочими - не могу. И не потому, что духу не хватает. А потому что не могу неуверенность, панику наводить в их веру в меня и партию.
       - Теперь ты понял мою позицию?.. А ваш отказ от ремонта крыши, понимаю как риск из-за вашего происхождения...Надо будет парторга предупредить о сегодняшнем случае. У него сын - дипломат в германии, ему не лишнее будет знать об этом.