солидад

Не шла к Конраду муза, не мшла. Маршмалое. Скажем даже больше – не передвигалась никак.
Замерла на месте и печалилась в лоток. Не стремясь.
Посему сидел Конрад глядя в окно, на заливной луг, подперев подбородок поливалкой для кактусов, и дремал. А по заливному лугу ходили кони. Всхрапывая. И делали каки. Во время всхр. Каки. Которые собирали румяные девицы в сарафанах, под оными колыхались потные выпуклости. Шевелились. Сочились и влажнели на изнанках сарафанов, тех самых. Под коими колыхались. Напоминаем, что Конрад дремал. Следовательно, резкий звук свистящего чайника сорвал его с постамента, ударил взбивалкой в переносицу и исчезли фантомами - и луга, и кони, и сладострастные селянки – собирательницы навозных катышков. Пыщ-пыщ.

А муза все не шла.
Конрад пососал кончик карандаша и закатил глаза вверх. Чмок-с. Потолок скорбел паутинками и надписью «вдуй Гера...» некоторолетней давности.

Ага, - подумал креатор и отложил стило. В левую сторону. – Трапеция сморщилась. Лехуэмо Вокабулурюм Анио Анус.
- Что? – спросили из-за угла. – За…
- Нет, - ответил Конрад и высморкался. В рукавичку. Сопля содержала в себе окаменелости и смородинки. Жуков. И не только. Ярко-зеленого, светло-зеленого и темно-желтого цветов. Собирательницы катышков подставляли ладошки и Конрад щедро размазывал сопли по их потным дланям, пахнущим свежим навозом. Дыхание их-его при этом становилось неравномерным, хриплым и присипывающим через раз, напоминавшим чашкам укрытый ватным полотенцем чайник. Закипающий внезапно. Хиииии-РАКС-сссс. Примерно.
Очевидно Конрад дремал. Снова или все еще – мы можем только спросить из-за угла – Что?

- Чтобы не была девочка дурочкой , давай назовем Кристинычкой дочечьку. Иезус о ней позаботится, - придумала мама
- А если не поза..ик..ботится? - спросил папа.
- Переименуется? – предположила мА
- Смотря насколько настолько сможет ли
- А если мы умрем, как же она без?
- Сотрет нас из френдленты , как дурочка
- Так и назовем может?
- У нее на лобке родинка в форме шлема Дарта Вейдера. И она станет расти.
- Значит КристинОй?
- Угум

Ни цокота копыт, ни смс, ни ах, ни сливного бачка. Обычно музы какают розовым гумусом и старательно загребают, от злых глаз. Примерно так придумала старуха Шинель нумерацию дукхов. Пять катышков, восемь катышков. Волшебный пузырик, открываемый словом «бздыньк». Сперма кита, *** скорпиона, отхаркивание дермато-венеролога. Чешуя чечевицы. Все смешивать, но не перемешивать. Спорынью жевать в перерывах. Перемещать на вытянутых руках, не чихая. Ты не такая. Если подумаешь про синюю трихомонеллу, она придет за тобой. Скажет – нюхай, нюхай, птичий хуй.
После люди платят за каплю тринадцать сольдо и сорок песо и говорят – Пасибоу, хочу-хочу. Агонь-агонь.
- Но ты не смей. – рассказывала мама мальчику в детстве. Мальчика. Когда он им был. Конрадом. Мальчик. Детский. Как же его звали? Потом прозвенел чайник и все пошли домой спать. Парами. Но Конрад нет. Он всегда задумывался – а зачем женщине три дыры. Особенно Кристинам. Вероятно, те должны были их как-то использовать. А не для того ли, чтобы что-то хранить. Агонь-агонь.
- Моя матушка звала меня Кристюшей и чесала животик. Когтями. Поэтому я выросла такой. Недоверчивой. Исповедь прибаутки.
Он открыл блокнотик на животе енотика и записал – «Любить или не …». Пососал кончик ручки и задумался. Енотику пришла пора спариваться.
- Можно? – спросил тот. Распушив хвостик.
- Угумсь, - ответил этот.
- Нехуй, - вмешивался здравый замысел - Ибо. Расплодятся еноты, потом куда их девать?
- Будем продавать
- Качественных
- В качестве домашних скитальцев.
- Засранцев
- Гумус-гумус-гумус, - послышалось тихо, но вкрадчиво.
- Посмотри на стол, Конрадушка. Посмотри, – поведали из-за угла торшера.
- Торшер?
- Он
- Но речь про стол.
- Про него
- Я не могу смотреть в- и за-. Однохрененно.
- Не можешь? – разочаровались за.
- Не способен
- Если очень быстро поворачивать шею – шеей?
- Умрешь
- Не умер еще? Черт-чорт-чьерт-шорт
- Размурчарование?
- Ну как бы вот да
- ****овать надо меньше
- Не получаааается. Чеееешется
- Возможна живность просто
- Ох, не просто все там, Конрад. Пребыла во мне сила
- От родинки?
- От ней-нее-ее-пфуй. Скажу тебе как потная селянка - посмотри как причесали и выбрили. Меня-мне
- И отжарили
- Не без того. Коленки гудят
- Что гудят?
- ду-ду, ду-ду-ду. Сували гномики шпыньки в пи..
- Стоп, кажется пришла, негодница

- Вздремнул, солнышко ясное? – спросили из-за угла.
- Ох, ну в оообщем, да.
- Карамелек купить не забудь после- потом не забудь
А в лотке по кругу ходила компактная муза с лиловыми волосами и бормотала под нос – «гумус-гумус-гумус»
В комнатке Конрада перо скрипело об лист, смартофон молчал и строка ложилась к строке, на строку, стоя и сзади, после они разворачивались и порождали исчадий.
«лебеду я найду и засуну в пи…нокль
ты попрыгай во мне Рыбоеб
не видал ты в морях и далеких краях
лебеды ни сочней ни ..»
- Своим световым мечом? Своим жезлом, жезлОм, веслом, саперной лопаткой? Какой такой пинокль и почему засуну? - он даже оттянул резинку трусов и отпустил, сделав «бдыц», но вдохновение смолчало опятушки. .
Черный список, Конрад, блям блям, игнорушка.

- Чавыча - чавыча, - бормотал Конрад и чувствовал как рифма и ритм уходят, испаряются, говорят «впук» и не доминируют больше. Мокрыми пузырями. – Впрок-впрок-еблок
- Оу, ноу, - выкрикнул он в темнотоу и картинно заломал руки об затылок.
- Чтоу? – спросили все оттуда же
- Какай давай, малыш. Гумус-гумус, как ты можешь
- Розовенького маловато
- Малинки?
- Да, и у старух не бери. Они с козюльками.
- С клопами?
- Все равно. Нафиг из френдзоны мертвецов. Это мое кредо. Черешинки тоже можно
- Я мигом
- Угу, гумус-гумус. Потопчусь пока
Девицы в сарафанах продолжили потеть, колыхать чем ни попадя и собирать конские катышки. Девицы вздыхали и ждали и шептали – «конрааааад, конраааад, давай уже. К нааам»
Конрад бежал к ним по лазоревой траве, раскинув руки, чтобы наловить как можно больше, возможно всех, и они улыбались в ответ. Колыхаясь. «ловиии, ахахаха, лооол х 25»
- Пока ты не упадешь еблом в траву и не разобьешь нос, кривоножка
- Не мамкай мне тут
- Вытрем кровушку. Починим нос. Станешь как новенький.
- Сьешь говняшку, тьфу, конфетку. Вкусную-превкусную. Почему сама не ем? Хм.

Хорошо если это будет чайник.
Но вы не надейтесь.
Пидорасы есть. Поэтому я и выросла такой, Кристюшей. Камаз переехал, но выжила-вышила-шишила-мышила-кышила.
Катышки-катышки
Гумус-гумус