Дом построим - будем жить

"Да, так и идет жизнь - строимся, ужимаемся, транжирим - ведь это нормально! Пусть и внуки строятся))".
Война пришла к нам на Херсонщину год назад и разделила наше существование, друзья, на "до и после".

Всё рассказывать — романа ужасов не хватит, да и не хочется, так как слишком больно это описывать, а когда не думаешь о том, что происходит - так и не болит.

Города Новой Каховки, недалеко от которого я живу - в основном уже нет. Разрушен обстрелами на 80%. Уничтожены многоэтажные и частные дома, больницы, школы, рынок и заводы. Другие посёлки и города поменьше, недалеко от Днепра, тоже стёрты с лица земли. Кто подальше, как мой поселок, еще стоят.

Не забуду лицо одного земляка — шофера-дальнобойщика. Он, как в миниатюре Ольги трудился за рулём своего автомобиля, по его словам, десять лет и всё потихоньку возводил добротный дом: сначала подвал и фундамент, потом капитальные стены - на века! Чтоб и внуки вспоминали деда в таком добротном доме! Потом застеклил окна, поставил крышу, обставил мебелью и въехал в дом вместе со всем многочисленным семейством: женой, сыном, невесткой и внуками: дом большой трехэтажный - места всем хватило...

А сам опять укатил в рейс: война войной, а семью кормить надо. Его лицо показали в местных новостях по приезду из рейса - у дымящихся развалин его дома, похоронившего всю его семью после удара ракетой.

Дом, который он с такой любовью столь долго возводил, мечтая прожить в нём остаток своих дней в окружении любящей родни, перестал существовать в один миг.

Он пожил в нем в своих мечтах. Там, в прошлой жизни.

Мать мой старшей невестки из-за непрерывных обстрелов год живет в подвале своего дома, за линией фронта, на укропской правобережной стороне Днепра. Забрать мы ее не можем: дорогу через плотину Каховской ГЭС уничтожили русские при отступлении на левобережье, как и Антоновский мост у Херсона, когда отступали.

Украинских солдат сваха нахваливает: подкармливают, подарили ей фонарик, который заряжается от солнца. "Я теперь по ночам со светом! Мне не страшно в погребе и не холодно: я одеваю фуфайку и укутываю ноги одеялом".

Вы понимаете, друзья, мою мысль: она тоже, как и тот дальнобойщик, уже не живёт. Её жизнь в доме, где она родила и воспитала двоих дочерей, сына, где дождалась внуков, принимала их со слезами радости в гости - внезапно оборвалась. Она очутилась заживо погребенной в тёмном погребе и живет в полусне воспоминаниями.

Обо мне. В моём поселке между домами и на огородах солдаты понаврывали в землю бронетехнику, а за околицей вырыли блиндажи и накрыли их бетонными плитами от
снарядов. Зиму прожили в теплых, добротных пустующих домах, которые покинули беженцы.

Нас и солдат обстреливали иногда укры, но больших разрушений и жертв пока не было.

А вчера все солдаты перебрались из теплых домов в подземные блиндажи за чертой посёлка!

Очевидно, их укрепрайон, в который они превратили мой посёлок, будет скоро атакован укропами, и они, согласно военной науке, надёжно спрятались под землёй!

Я вспоминаю Ольгин рассказ и строящийся дом, который она так философично описала, в котором люди планируют долго жить, свою сваху в подвале с фонариком, несчастного новокаховского шофёра-дальнобойщика, в одночасье лишившегося и дома, и всей семьи, и думаю: а я еще живу, в ожидании разрушения моего маленького посёлка артобстрелом, или сплю, и мне всё это снится в дурном сне?!

Рой Рябинкин   16.03.2023 16:31   •   Заявить о нарушении