Добро

  Летний двухмесячный отпуск, по законам севера такой длинный, Лизавета решила провести у матери в деревне. Да и куда с такой оравой, трое детей, только к маме. Старший сын Саня пятнадцати лет, десятилетняя лялька и Машутка четырех годиков целыми днями на озере. Лето удалось на славу. Уже и картошечку свежую подкапывали к обеду, огурчики, малина с молоком. Дети окрепли, загорели, волосенки на солнышке выпекло, как грибочки белоголовые.

  Да вот свекровушка из своей архангельской деревни пишет, мол, привези Машутку, соскучилась по внучке. Любимица была ее Маша. Уж больно похожа на свекровушку и лицом и характером, тихая зеленоглазая. Лизавета с матерью посудила, порядила да и отправилась с сыном и малышкой ко второй бабушке на архангельские харчи, первый раз на родину мужа, в деревню Едьму. Встретили с добром, люди хорошие с особым своим говорком, открытые, улыбчивые. А Лизавета так с ног сбилась. Деревня вся на угорах, богатых ягодами, грибами. Земляника ковром краснеет, а грибы вдоль огородных жердей гуртуются стайками, а кое-где и в огород заходят. С утра отмахав тряпкой полы избы от красного угла до улицы, бежала с сынишкой за ягодами. По пути домой, мимо же не пройти, в подвязанный передник прыгали крепкие красноголовики. К обеду жареха из грибов уже стояла на столе, горушкой в кринках краснела землянка, так местные звали ягоду. А сынишка навострился ловить рыбешку целлофановым пакетом из полноводной, но холодной речки. Тоже, как мать, всему радовался, удивлялся деревенскому изобилию: «Мама, как хорошо-то здесь». А Маняша, так просто купалась в любви всех деревенских старушек: «Девка то наша, едьминская, вся в нашу родовую».

  Но когда-то все кончается. Кончился и сказочный отдых на архангельских угорах. И, наверное, ошалев от едьминского счастья, Лизавета в деревенском сельпо на все оставшиеся деньги накупила родне подарков. На другой день засобирались с сынишкой в до-рогу на север до станции Оленья, полторы сутки на поезде. А денег на билеты нет. Собрала чемодан, и понеслись с Санькой на станцию Шангалы. Мечется Лизавета по перрону, у кого денег на билеты спросить. А перрон пустой, ни души, один милиционер скучает на лавке. К нему и обратилась Лизавета со своей необычной просьбой. Молодой, не старше Лизаветы, милиционер без лишних слов достал из кармана деньги, все что было. Маловато, но это все. Записала адрес: «Как только приеду, сразу вышлю». И бегом в кассу. Очередь небольшая. Все деньги, что были, выложила в кассу, на два билета не хватает. Звонкоголосая Лизавета завопила на весь вокзал: «Помогите, пожалуйста, кто, сколько может, не хватает на билеты». Очередь поинтересовалась: «Сколько не хватает?» Лизавета озвучила недостаток. Кто-то из очереди упрекнул: «Ничего себе, немало не хватает». Но деньги собрали. Получила Лиза два плацкартных билета без постели, да уж до постели ли тут, лишь бы ехать.

  Вот и едут. Отлежали бока на жестких полках. Сынишка помалкивает, рюкзак под головой, посапывает. Лизавета пригладила вспотевший вихор на головушке входящего в подростковую пору сына. Как только приехали, сразу телеграфом выслала деньги молчаливому милиционеру и приписала в телеграмме «Спасибо» с восклицательным знаком.