Киллометрами Души. Верхом на РАдуге

~ Основано на реальных событиях ~

Пролог

Она беззаботно лежала на залитой солнцем лужайке и сочиняла про Лунного Зайца, все более углубляясь в "Белого Кролика" Jefferson Airplane, как вдруг Её телефон принял совершенно спонтанное приглашение собраться за близлежащие часы и ехать в сторону Селигера. Он надеялся, что она не откажет. И она действительно не отказала, кинула влажные от купания шмотки в мешок и заехала домой за вещами. Он параллельно её действиям прокладывал маршрут. Оказалось, что "Ласточка" подана, оставалось лишь запрыгнуть на неё с корешком билета до Твери. Они встретились на перроне подземки и вместе поднялись на платформу, чтобы следовать на север в сторону Петровского творения.
Он было думал сначала прокатиться до неё на велике или заехать с ней на фестиваль японской культуры, но им обоим по душе было выпасть на неделю в диких лесах. Тем более они не настолько хорошо знали друг о друге, что бы не поехать.
В поезде они пялились на пробегающие мимо акватории, заряжая впрок телефоны. Но спустя пару часов настала пора спрыгивать и перебегать на электричку, следующую прямо по курсу в "Бологое, Бологое..." По пути он указал ей на памятник Калинина, а она утвердительно кивнула "угу"
- Будто ты знаешь, кто это такой - буркнул он в ответ. А оказался этот Калинин очередным коммунистическим деятелем.  Он запомнил его по своему "путешествию из Москвы в Петербург" восемь лет назад, все как у Радищева только в другую сторону.
Перебежать успели, а платить отказались. Зайцы наступали им на пятки не только в Москве. Теперь они сами перевоплотились в них и бегали всю дорогу от блюстителей электричек. Но их там таких много было, целый зоопарк. Так что не скучно было. Один парень из Торжка возвращался домой, да и к тому же сам музыкантом оказался. Ко всему прочему объявились панки, следующие в Петербург, что скрасили их поездку отгадыванием лагерных загадок и игрой в дурачка. Когда он вышел покурить в тамбур, то заметил на дверях вместо "не прислоняться" подпись Нашествие и вспомнил про шестьдесят девятый номер под грифом которого и начался весь этот чумовой трип. В датах обоих присутствовали эти перевёрнутые числа жизни и смерти, ангелов и сатаны.
За окном во тьме промелькнула станция, созданная персонально для дачного участка с забором. Она углубилась в чтения Революционных Анархистов, перевела взгляд на тамбур и вспомнила про Цоя - "надеюсь электричка привезёт меня туда куда я хочу..." Снаружи промелькнул Лихославль. Ещё пара баек и объявят предпоследнюю с километровой точностью станцию.
Ну вот, они спрыгнули в Бологом и поскакали с панками искать ларёк с пивом. Оказалось это не так сложно сделать в начале двенадцатого. Городок тихий, приличный. Менты не на что не реагируют, Ленин стоит на посту возле заброшенного ДК. А они распевают спиртное на детской площадке и строят планы на будущие поездки. В столовке их пути разошлись. Панки отправились дремать на станцию, а они с девчонкой забрали со стола честно-списженную ложку и поплелись к озеру. Не одного живого места для палатки, разве что на бугорке возле "хиппового" дома с цветочной свастикой.
- Переночуем здесь.
- Ага - кивнула она, помогая собирать палатку. Наверху возвышались "Алые Паруса" с метафизической надписью «Мы Вместе» на корме и унылый запущенный ресторанчик более походивший на бордель. Но первая для нее ночь в палатке относительно погоде прошла удачно. Легкое позябывание из-за отсутствия спальника скрасилось вечерним звоном живописного озера и криком чаек в вышине.

Три дня и три ночи. Дуга

Встали они вовремя, затарились тоже. Прискакали к поезду точно в срок, даже успев по пути поглазеть на современный переход над станцией. Чёрный Дор оказался не таким уж чёрным, а более того - Святым. К тому же на попутчиков им везло в последние часы. Там оказались ребята из радужной коммуны и идти шестнадцать киллометров до Лома было никак не влом. Тем более им удалось застопить добродушного местного жителя, что подкинул их до конца "приличной" дороги. Ему было не по пути, от того он и стал одним из прототипов героев памятника водителям, что подвозят стопщиков... Связь с внешним миром начала обрываться. Кто-то из своих отставал и хромал позади, а впереди зиял бывший коровник с надписью по левую руку - «Зенит-СПБ», а по правую - «Спартак-Москва». Она окрестила его сарайчиком дружбы городов, а попутчики тем временем гадали куда им идти. В деревню, где некогда Иван Грозный сажал народ на кол, идти не хотелось, но карта подсказала верный путь и спустя два часа они были на месте. А пробирались ребята через сказочный лес. В прямом смысле сказочный. Одни картины Шишкина по бокам, дикие ягоды, лужицы, перерастающие в миниатюрные океаны с тропическими лягушками, сосны, траншеи боевых действий, окопы мха и радужные метки на ветвях, где казалось только что сидела Алконост.
В забытых людьми местах, в дали от всех поселений, в девственных лесах Селигерских озёр и базировалась радужная коммуна. Даже глубокой ночью её обитатели не переставали говорить друг другу "Доброе Утро!"
Они не совсем поняли, что делают в обществе трезвенников и фанатичных лесничных, но поддерживали всю эту кутерьму чисто из-за живительной природы. Каждый день для их нагих душ были открыты истоки чистейших торфяных рек, закрома глубоких пресных озёр. Над рыжестью их голов летали журавли, а на солнечных опушках словно веснушки тянулись к солнцу галлюциногенные грибы. Где-то далеко в дебрях бродили скрытые от любопытных глаз Лесные Олени. А они глубоко дышали и подпевали в такт ветру и небу - "Там, где вода".
Как-то один из своих рассказал про расчлененного зайца и череп лося в окопе, отчего по поводу пропажи ножей и лопат из палаток в лагере даже завязался целый триллер. Сначала думали на оппозиционную пьющую (а значит и кровожадную) Арбу, а после уже ничего не думали. Шайтан от комментариев отказался, лишь указал кратчайший путь к озеру, а те, что сидели по лачугам за две недели не выползли не то что б там искупаться, а даже прогуляться по соседним тропкам. В отличии от них наши герои обследовали самые интересные. Наткнулись на браконьеров, собрали трав к чаю на общую кухню, прокатились на плотике, запечатлели скандинавские валуны, выбролись живыми из Лома до заката солнца благодаря лесной птице и даже прочесали километры троп изнутри чащи. То, что сказочность мест сменялась обыкновенной дачностью возле деревень оказывалось наглядной правдой. Они старались держаться леса и все это время были с ним одним целым. "Здесь даже муравейники многозначительней городов, а мантры многословней слов" - нашёптывала природа. Он пел под гитару, а она носилась с ней и прокручивала в голове строчки для стихов. Вечерами все собирались шаманить вокруг костра и для них эта традиция не была исключением. Разве что иногда. Когда сильно хотелось отойти на самодельный мост покурить и посмотреть на звёзды. Тупо раствориться в отражающей космос воде...
Но долго идиллия не могла продолжаться. Задушевные разговоры требовали подпитки внешней энергией. Им хотелось больше километров, больше драйва. Иначе жить было не зачем. Преодолевать границы, не заходя за черту личного пространства - их кредо. Самобичевание дорогой тоже. Да и к тому же будет куда вернуться с новыми впечатлениями. Если что, то обратно в лес, а пока настала пора сматывать удочки. Самостоятельно решив вопрос с мусором, они подшумок выбрались из лагеря. Ей казалось будто её восхождение на гору истинных чувств сменилось внезапным спуском в чуждую сердцу, но столь близкую разуму цивилизацию. За время проведённое в лагере, она успела пересмотреть целую кинопленку удивительных снов, передающих состояния знакомых людей. Ей казалось будто она вовсе не в лесу, а на Памире. Но "высокая в небе звезда снова позвала в Путь"...

Автостопом по закуткам

Переждать грозу в сарайчике дружбы городов с артхаусным налетом под чтение стихов оказалось на редкость атмосферным. Им страсть, как хотелось попасть на Селигер. И они попали, благодаря отвалившемуся номеру и добродушному парню из их лагеря.
В Осташкове им под руку попался Музей Забытых Вещей и Не Только... с заброшенной педиатрией на втором этаже в которой Жадюга с Драчуном устроили сквот. После небольшого шторма над озером и прогулки по пристани они вернулись туда что бы зарядиться перед просмотром славного городка. Оказалось, что его косвенно здесь знают через общих друзей, а Тото Кутунье крутится по виниловому кругу каждое утро, воссоздавая ауру коммунальной квартиры, в коей партийные работники смотрят на техно-арт со стены и не могу понять, как здесь оказались и что вообще здесь делает это ностальгическое барахло из времен их золотого детства...
Деревня с магазинами внутри Кремлевской стены и Ленин с чайкой на голове, повернувшийся спиной к колокольне из церковного ансамбля определённо стоят поездки в эти края. Ну, а они оказались на окраине города и принялись смотреть живой сериал сельской жизни под открытым небом. Пиво открыто, солнце светит, люди ходють... Семки из сельпо бабы таскают, да и ещё коса, потерянная смертью в поле стоит и гора мусора на привале. Лепота и раздолье двумя словами.
Но вот они вышли на трассу и принялась стопить. Стопила она конечно. А он сидел в засаде и выплывал из кустов по мановению озорных косичек. Стопила она неплохо, точнее ловила скоростных. Первый гнал под двести до Ржева и рассказывал байки про советскую dolce vity, а после была гроза. То есть почти гроза. В чистом поле начало смеркаться и тучи собирались со всех сторон. Назревала буря, а со стороны шоссе единственным укрытием был недостроенный дом без крыши. Они полазили по нему, догнали что не вариант и вернулись стопить на неприметное шоссе с не настроенным останавливаться потоком машин. Но один гонщик все же затормозил и буквально умчал их прочь от грозы. Добросил путников на своём разваливающимся болиде до малоприятной Вязьмы. Ехали по ухабам под двести, переодически выскакивая на встречку. Зато успели во время. Город словно вымер на первый взгляд, но километры пройденных быстрее ветра дорог не призывали отступать. Котелок, одолженный у друзей, выбыл из игры, а цель пройти Вязьму насквозь осталась. "Все не так, как надо..." и кусты не пострижены на главной аллеи и магазин один единственный круглосуточный и народец так себе и город так себе, но адмирал в сквере вместо Ленина стоит. Оставалось только пройти мост на котором они чуть не умерли со смеху. До подножия их проводил дымчатый озорной котёнок. Дальше не пошел, знает, что к "пожирателям колёс" нечего соваться. Минуя кресты, линии высокого напряжения и то ямы то канавы, они таки благополучно перешли злополучный железнодорожный мост. Теперь стояла задача где-то переночевать и ничего более абсурдного, как поставить палатку прямо на территории АЗС на тот момент в голову не пришло. Они слышали, как в восемь утра их обсуждали на пересменке, но они лишь перевернулись на другой бок и проспали до полудня.
Неореализм отправил их дальше. До Юхнова, города отдающего испанской деревенькой, удалось застопить беспристрастного водителя газели. А после уже из города до самих Воронков их довёз очередной добродушный молодой человек.

Архисты

Анархистки настроенный радужный лагерь внезапно сменился на Мархистские настроения Никола-Ленивских мастеров с их пафосно-мажорным Архстоянием. До самого фестиваля их докинула богемная пара на крутой тачке, а после была задача ставить палатку "зайцем" в кустах. В высокой траве их никто бы не заметил. И не заметили в самом деле. Можно было облазить весь разум Вселенной от и до, раскачать задушевными песнями и без того шаткий от наступления орков под предводительством Пахомовской лесной школы Зиккурат, накупаться после домогательства слепня голышом в Угре, поугарать на аутсайдерской сцене, пойти ночью на Белугу, поджечь поле под импровизированный блюзовый сет, посвятить ДоШираку песню, станцеваться в хаос, да и в обще развернуться по полной. Два чужестранца с эльфийскими генами и примкнувший к ним странник. Гротеск, как он есть. Психоделическая погода, заливающая палатку тёплым дождём и ясные безумно звёздные ночи под куполом Ротонды. А также жара, которую они украли у солнца и привезли с собой обратно в Москву...

Эпилог

- Смотри какой закат - и правда потрясающе долгий бархатный закат... Возвращение из недельного трипа обернулось для них ощущением, как минимум месячного отсутствия. А буквально несколько часов назад они стояли на обочине и никак не могли поймать попутную машину.
- Давай работай - выставлял он её на дорогу, целясь в медные косы репейником. Но черепашка спасла их от участи ехать с горя в Калугу.
Ласточки больше не кружили над ними. Близился МКАД, радужный ЛКАД остался далеко в позади. Одичалые сели в метро. Он приговаривал - "сижу в Лесу, ковыряю в носу", а она восклицала - "СпасиБо Лес за Дар Небес!".
- Не люблю это слово...
- А я люблю, благодарю ещё лучше - подумала она - я передаю благость за содеянное. Вот я благодарю Лес за очищение, а остальное само вырвалось... в рифму.
- Ну, так и быть Лес ... за ковыряние в носу... и не только ;)